а знакомство! - Я поднял свою емкость. - Надеюсь, оно не оборвется внезапно.
     - Все в руках Аллаха, - с этими словами Салах опрокинул вино в рот.
     Копченое мясо с пряностями оказалось великолепным, птица тоже была недурна, хотя я и не смог определить ее принадлежность. Однозначно это была не домашняя живность. Мне довелось пробовать перепелов, куропаток, бекасов, но мясо не походило по вкусу ни на одну из этих птиц.
     - Что это за птички? - спросил я Салаха, указывая на блюдо.
     - Скворцы, - ответствовал наш знакомый. - Сейчас у них как раз перелет на север, поэтому мы имеем возможность полакомиться этим нежным мясом.
     В моих краях скворцы не считались съедобной птицей, но в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Тем более что мясо и впрямь оказалось очень даже ничего.
     Мы выпили еще по одной чарке, когда я заметил, что Салах хочет что-то сказать, но никак не может решиться.
     - Вы хотите мне что-то сообщить? - решил я подтолкнуть нового знакомца.
     - Да нет... что-то женщины задерживаются. - Он взглянул в сторону входа, а потом на меня. - Да, вы правы. Я бы хотел спросить у вас...
     Он в нерешительности замялся.
     - Ну-ну, - подбодрил я его. - Что же вы остановились?
     - Я бы хотел спросить о ваших спутницах... - Салах опять замолк.
     Я с интересом ждал, как он выпутается из этой скользкой ситуации. В принципе мне было понятно, на кого конкретно он намекал, но помогать ему я не собирался.
     - Мириам... - начал он после паузы. - Можно ли мне узнать, и не будет ли это оскорблением... - Тут он замолк, мучительно подыскивая слова. - Кем вам приходится эта женщина?
     - Никем, - пожал я плечами, внутренне потешаясь над ситуацией. - Хорошая знакомая.
     - Тогда дозволительно ли мне будет узнать, - опять нерешительно начал Салах, - в каких отношениях с ней вы находитесь?
     - А в каких отношениях может находиться мужчина с женщиной, путешествующей рядом с ним? - спросил я его.
     - Ну... - Он опять замер.
     - Что-то языку вас испытывает явные затруднения, - усмехнулся я, - а посему предлагаю смочить его этим прекрасным вином.
     Салах с готовностью согласился.
     - Итак, продолжим, - предложил я после паузы, в течение которой я закусывал, а Салах нервно крутил в руках оловянную чарку. - Что вы хотели узнать?
     - Вы, наверное, заметили, что ваша спутница оказывала мне определенные знаки внимания, - вдруг решился Салах.
     - Положим.
     - Мне бы не хотелось оказаться подлецом, - Салах выразительно посмотрел мне в глаза, - но согласитесь, трудно удержаться от соблазна при виде такой красавицы...
     - И что? - Я наслаждался разговором с этим начальником купеческой стражи. Нечасто среди окружающих людей можно встретить такой образчик добропорядочности. Нам положительно повезло со знакомством.
     - Одно ваше слово, и я покину вас, - произнес Салах. - Иначе я могу не устоять...
     - Да ради всего святого, - рассмеялся я. - Мириам - взрослая женщина и сама вправе решать, как поступать.
     - Значит, вы не будете против?.. - с надеждой взглянул на меня Салах.
     - Ничуть, - улыбнулся я. - А теперь ваш черед кое-что мне рассказать...
     - Я готов, - кивнул заметно повеселевший Салах.
     - Я бы хотел узнать побольше о Боркуле и окружающих его территориях, - попросил я. - Вы в этих местах, как мне кажется, старожил. Все равно нам дожидаться дам.
     - С удовольствием, - согласился Салах.

***

     - Ты куда? - Я наткнулся на выходящую из своей комнаты Ли.
     - На тренировку, - ответила девушка.
     Мириам в первый же день нашего пребывания в Боркуле настояла на том, чтобы Ли кардинально обновила свой гардероб. Гардероб - это довольно громкое слово для самодельного платья и штанов, сшитых еще на корабле. Она вытребовала у меня денег и отправилась с Ли по купеческим лавкам, пока заметно погрустневший Салах посвящал меня в политические и географические подробности этой части мира.
     Сейчас Ли выглядела просто прелестно в тонкой шелковой майке и холщовых штанах, обтягивающих ее точеную фигурку. После вчерашнего бурно проведенного вечера девушка выглядела свежей, чего нельзя было сказать обо мне. Хоть мы и пили одно вино, голова была тяжелой и в висках постукивали молоточки, предупреждая, что сосуды опасно сужены. Я и пробудился в такую рань оттого, что нестерпимо хотелось пить, а до горничных по вызову здешний гостиничный сервис еще не дорос.
     - И где ты собираешься это делать? - поинтересовался я.
     - На заднем дворе, - ответила девушка.
     - Мне можно присутствовать?
     - Как хочешь, - она пожала плечами. - Только отнесись снисходительно к бедной недоучившейся девушке...
     - Об этом можешь не беспокоиться, - пообещал я. - Более неграмотного зрителя ты вряд ли сыщешь в здешних местах.
     Во дворе я устроился под навесом, спрятавшись от восходящего солнца. Воздух еще не успел прогреться, и слабый утренний ветерок приятно холодил лицо. Ли бережно положила рядом со мной подаренный меч. У меня мелькнула мысль, что надо срочно заказывать ножны, пока на этот клинок не позарились местные крохоборы. Девушка между тем извлекла из захваченного с собой свертка две деревянные палки с поперечинами в виде гарды и отошла на середину двора.
     - Я думал, ты будешь тренироваться с мечом, - поделился я с ней своей мыслью.
     - Нет, - отрицательно покачала головой девушка. - Это боевое оружие. Для тренировок Мириам приобрела мне вчера вот это.
     Она встряхнула руками, демонстрируя деревянные подобия клинков.
     - Ну, это не гак интересно, - я покачал головой.
     - Боевой меч нельзя использовать в учебе, - упрямо возразила девушка.
     - Все. - я примирительно поднял руки, - не буду тебе мешать.
     Ли начала медленное движение по кругу, чем-то похожее на танец. Постепенно девушка все более разгонялась. Клинки, а я уже не мог иначе назвать ее деревянные муляжи, мелькали вокруг нее в каком-то завораживающем танце, временами закручиваясь в совсем уж немыслимых пируэтах или спиралях. Создавалось впечатление, что у Ли вдруг подчистую исчезли кости. Девушка гнулась, приседала, совершала нырки вперед и в стороны, не переставая двигаться теперь уже по какой-то сложной и плавной кривой, а мечи жили, казалось, независимой жизнью, порхая, словно бабочки, вокруг гибкого тела девушки. Не знаю, сколько времени продолжался этот завораживающий танец. У меня даже жажда на время отступила куда-то вглубь. Ли действительно готовили настоящим бойцом. Чтобы такое выделывать со своим телом, надо с самого раннего детства разминать и растягивать мышцы и неустанно, неутомимо тренироваться. Мне приходилось довольно много заниматься борьбой, в которой главный упор делается как раз на гибкость, но половины того, что вытворяла передо мной девушка, я и в лучшие свои годы вряд ли смог бы выполнить. Мне подумалось, что я был не совсем прав, когда хотел оставить девушку в Боркуле. Скорее уж она дойдет до конечной точки моего путешествия... Может, попросить ее, чтобы она дала мне несколько уроков?
     Мои размышления прервал заспанный трактирный служка, вывалившийся на задний двор и замерший с открытым от изумления ртом перед открывшейся картиной.
     - Любезный, принеси-ка кувшинчик красненького, - прервал я его столбняк. - Да смотри, чтоб было холодное!
     Паренек кивнул и ретировался вовнутрь, постоянно оглядываясь. Когда он появился с запотевшей емкостью, - Ли неодобрительно покосилась в мою сторону, но промолчала. Я утолил жажду, и моей измученной чрезмерными вечерними возлияниями душе сразу полегчало.
     Нет, пора завязывать с дегустацией продуктов местного виноградарства, а то я скоро уподоблюсь своему братцу по крови... А от Беса мысли скакнули по ассоциации к моей дальнейшей дороге. От этого у меня сразу испортилось настроение.
     Впереди, если верить словам Салаха, ничего хорошего не светило...
     А вот, кстати, и он сам. На пороге трактира появился, чуть покачиваясь, наш вчерашний знакомец. Его очумелый взор вкупе со встрепанными волосами и находящейся в некотором беспорядке одеждой говорил о многом. Ай да Мириам! Укатала мужика за ночь донельзя!
     Салах, уцепившись рукой за притолоку, оглядел мутным взором двор и целеустремленно двинулся куда-то в угол. Я с интересом наблюдал, что же ему там понадобилось. Салах, сделав сложный зигзаг, добрался до стоявшей под скатом крыши бочки с водой и, ухватившись за ее края, сунул внутрь голову. Через пару минут я начал беспокоиться, глядя на замершего в неподвижности аскера. Уж не решился ли он свести счеты с жизнью, выбрав для этого такой необычный способ? Я стал приподниматься, чтобы попробовать отговорить вчерашнего знакомого от такого непоправимого поступка, но тут Салах с шумом вынырнул из воды и, глубоко вздохнув, снова погрузил голову в бочку. Так повторилось раз пять. После этого Салах потерял интерес к воде, зато в его взгляде зажегся слабый интерес к жизни. Он еще раз оглядел двор и направился в мою сторону, осторожно обходя не прекращавшую тренировки Ли по широкой кривой.
     - Можно? - Он плюхнулся рядом со мной и с вожделением уставился на не совсем опорожненный кувшин.
     - Пожалуйста, - я придвинул к нему заветную емкость.
     Салах ухватил кувшин и, запрокинув голову, несколькими могучими глотками осушил его.
     - Уф! - Он отер губы. - Кажется, живой!
     - Бурная ночь? - сочувственно поинтересовался я.
     - Не то слово! - покачал головой Салах. - Первый раз я встретил такую женщину!
     Я не стал уточнять, что Мириам не совсем то, что он себе представляет. Зачем лишний раз огорчать человека. Вдруг ему религиозные убеждения или какие-нибудь правила запрещают общаться с джиннами. Скажешь, а человека от неожиданности удар хватит. Кто их знает, этих средневековых последователей Аллаха.
     - Привет, мальчики! - неожиданно над нами раздался знакомый голос.
     Салах заметно вздрогнул, и его голова непроизвольно втянулась в плечи. Я взглянул вверх. Рядом с нами стояла невесть как очутившаяся здесь Мириам. Джинна находилась в великолепном настроении и буквально лучилась довольством. По ее внешнему виду было совершенно незаметно, что она провела веселую ночь, умудрившись при этом ухайдакать чуть не до смерти здоровенного мужика.
     - Салик, радость моя! - Она игриво потрепала по голове Салаха. - Куда же ты исчез под утро? Я не люблю просыпаться в одиночестве...
     - Я... того... - попытался оправдаться Салах, - вышел освежиться...
     - Так надо было вызвать слугу, - поучительно заявила Мириам, - Нечего по задворкам воду искать.
     - А... - попытался ответить Салах, но Мириам уже переключила свое внимание с него на Ли.
     - Ли, тебе не кажется, что пора завязывать с утренней разминкой? - она выжидающе уставилась на девушку.
     - А в чем дело? - Уроженка страны Чин прекратила упражнения и в свою очередь посмотрела на джинну.
     - Ты не забыла, что мы сегодня идем по магазинам? - осведомилась Мириам.
     - Так мы же вчера все купили, - удивилась девушка.
     - Что ты! - скривилась джинна. - Вчера мы приобрели тебе только самое необходимое. А сегодня я намерена всерьез заняться твоим гардеробом... ну и своим, разумеется. Ты, я надеюсь, не возражаешь? - Она с вызывающим видом повернулась в мою сторону.
     - Что ты! - Я поднял руки. - Я в этом полный профан.
     - Оно и видно, - хмыкнула Мириам. - Одеть в такие отрепья прелестную девушку...
     - Я же тебе объяснял... - попробовал я прервать несправедливые обвинения джинны.
     - Все вы мужики одинаковы! - надменно пресекла мою попытку Мириам. - Ли, пойдем!
     Она развернулась и покинула нашу компанию. Ли вопросительно взглянула в мою сторону. Я успокаивающе кивнул, и девушка направилась в трактир вслед за джинной.
     - Уф! - еще раз глубоко вздохнул Салах.
     В его междометии явно прослеживалось облегчение.
     - А не сменить ли нам местонахождение, любезный Салах? - предложил я. - На воздухе становится жарковато. А вы заодно продолжите свой урок географии, который не успели завершить вчера.
     Вояка с готовностью согласился, и мы перешли в трактир, заказав легкий завтрак и пару кувшинов золотого боркульского. В обеденной зале посетителей почти не было: купцы уже отправились в свои лавки, а завсегдатаи заведения еще не подтянулись. Салах очень рекомендовал этот сорт местного вина, но прошлым вечером у нас до него так и не дошла очередь.
     В трактире аскер в ожидании завтрака начал было рассказывать о южных соседях эмира Боркуля. Вернее, соседках. Оказывается, на юге еще в незапамятные времена образовалось государство под управлением женщин. Звались они азарейками. Мужчины там находились на положении то ли слуг, то ли рабов. В общем, один в один с легендами моего мира. Только в них фигурировали амазонки. Я все больше убеждался, что каждая легенда имеет свои корни и самые дикие и неправдоподобные рассказы могут оказаться правдивы на сто процентов. Но юг меня интересовал постольку поскольку. Я не планировал посещение тех краев и, выждав, пока Салаху не надоело живописать ужасы правления слабой половины, предложил запить это поданным охлажденным вином.
     - Так почему же дорога на Зейнал сейчас заброшена? - задал я вопрос Салаху, когда мы утолили голод жареной, сильно проперченной бараниной и изрядно опустошили один из кувшинов.
     - Все дело в дрязгах между шахом Зайханом и эмиром Богоудцином. - Последнее имя Салах произнес шепотом, предварительно оглянувшись на запертую дверь.
     - И что не поделили два владыки? - полюбопытствовал я.
     - Горы Калидаг, - еще тише произнес Салах.
     - Калидаг?! - удивился я. - Так там же обитают вампиры!
     - Вампиры обитают восточнее, - пояснил Салах, - у берегов Внутреннего моря. Поэтому там, в горах, никто не живет.
     - Ошибаешься, - хмыкнул я, вспоминая Изумрудный рудник. - Очень даже живут... если это можно назвать жизнью...
     - Может быть, какой дурак и живет, - пожал плечами Салах.
     - Ну ладно, давай дальше, - попросил я.
     - Так вот, - кивнул Салах, - стычки начались еще при деде нынешнего правителя Боркуля и продолжились при отце эмира Богоуддина. В скором времени нашлись умные люди, облюбовавшие себе уединенные уголки Калидага. Пограничная стража и Боркуля, и Зейнала предпочитала смотреть сквозь пальцы на этих поселенцев, тем более что последние наловчились водить за нос стражников как никто другой.
     - Это как?
     - Боркульцам они жаловались на притеснения шаха Зайхана и на то, что он согнал их с родных земель. Зейнальским стражникам преподносилась та же сказка, только главным злодеем фигурировал эмир Боркуля...
     - Понятно. Однако умные люди собрались в этих горах...
     - Совершенно верно, - покивал головой Салах.
     - Но я не совсем понял: почему дорога так опасна?
     - С теми, кто селился в горах, особых проблем не было, - продолжил объяснения Салах, - живут себе и живут, но... - тут Салах сделал паузу, как завзятый рассказчик, и значительно посмотрел на меня, - среди них нашлись такие, кто постепенно прибрал к рукам эти горы и даже объявил своими владениями. Довольно быстро главари передрались между собой, и верх взял один из них. Он называет себя шейхом и утверждает, что в него вселилась душа святого Аббаса.
     - И что дальше? - Я понятия не имел, кто такой Аббас и чем он так прославился.
     - А дальше его последователи, называющие себя аббасидами, занялись взиманием дани с окрестных кишлаков и проходящих купеческих караванов.
     - Понятно, - кивнул я. - В моем мире такой вид добычи денег очень популярен.
     - Естественно, купцы бросили водить караваны через владения этих разбойников, предпочитая сделать лишний крюк через западные территории, - закончил свои пояснения Салах.
     - Неужели на них нельзя найти управу?
     - Можно, - вздохнул Салах. - Расправиться с этими разбойниками сейчас трудно, но можно.
     - Так в чем же дело?
     - Они не дураки, - пояснил Салах. - Если эмир Богоуддин намеревается провести карательную акцию, эти сыны шакала тут же сообщают шаху Зайхану, и наоборот. А пока два правителя в который раз пытаются выяснить, кому принадлежат горы, бандиты уходят подальше от караванных троп и оттуда посмеиваются над владыками долин.
     - На что же они живут в горах? - спросил я.
     - Набегами, - ответил Салах. - Рядом с Калидагом сейчас уже никто не живет. Аббасиды разорили всех в пределах досягаемости.
     - Установили бы блокаду, - не удержался я от совета, - и этим горным отморозкам очень скоро пришел бы конец.
     - Это не выгодно ни одной стороне, - ответил Салах.
     - Почему?
     - Говорят, - тут он опять перешел на шепот, - что и этот, и тот правители втихую подкармливают разбойников. А те за это совершают набеги.
     - Неплохо устроились, - восхитился я. - Сразу двух мамок доят.
     - Вот-вот, - согласился Салах.
     - Значит, - подытожил я нашу беседу, - если мне надо попасть на север, то придется делать большой крюк?
     - Вот именно, - кивнул Салах. - Надо двигаться караванной тропой на запад, а за горами Калидаг, где начинаются владения султана Мамеда, поворачивать на север.
     - Да-а, как это некстати...
     - Но скоро все может измениться, - заметил Салах.
     - Каким образом?
     - Эмир Боркуля посватался к дочке шаха Зейнала, и говорят, Зайхан не прочь породниться с эмиром. А значит, и разбойникам придет каюк. Объединившись, правители быстро раздавят это осиное гнездо.
     Этими словами Салах буквально огорошил меня. Получается, моя миссия может в скором времени бесславно завершиться. И впереди опять замаячила та горная речка, из которой меня полуживым извлек Корасайоглы.
     Естественно, после такого известия у меня пропало всякое желание продолжать беседу. Я быстро свел к окончанию затянувшийся завтрак и проводил захмелевшего Салаха в его комнату. На мой вопрос: не будет ли его работодатель-купец обеспокоен отсутствием начальника охраны? - Салах заплетающимся языком сообщил, что у него еще пара свободных дней. В увольнительной, значит.
     На обратном пути я ткнулся в дверь Ли, но комната была заперта. Мириам и Ли все еще не вернулись. Оно и понятно. Пусти женщин по магазинам...
     А в моем номере меня ждал сюрприз.

Посольство Азарии

     - Что новенького, Алия? - верховная представительница Азарии в эмирате Боркуль с наслаждением потянулась и отбросила в сторону одеяло.
     - Лика, милая, мне холодно, - капризно протянул со-греватель постели и попытался натянуть одеяло обратно.
     - Прекрати! - Ликия хлопнула того по голому заду и соскользнула с лежанки.
     - Мне докладывать при нем? - Алия, отвечающая за безопасность посольства, брезгливо посмотрела на здоровенного мужика, пытающегося свернуться калачиком.
     - А чем тебя не устраивает мой постельничий? - с насмешкой взглянула на свою подчиненную Ликия.
     - Ты меня извини, - лицо Алии на миг скривилось в презрительной гримасе, - но я никогда не понимала твоего пристрастия к этим раскормленным безвольным
     хрякам...
     - Он очень даже ничего. - Ликия присела на лежанку и, искоса глядя на Алию, принялась ласкать рельефную грудную мускулатуру согревателя постели, опуская руку все ниже. - Хочешь, я уступлю тебе его на ночь?
     Постельничий испуганно дернулся и отполз на противоположный край роскошного двуспального лежбища.
     - Не бойся, глупенький, - засмеялась Ликия. - Тетенька хорошая.
     - Уволь, - поморщилась подчиненная. - У меня несколько другие вкусы...
     - Я в курсе твоих пристрастий, - нехорошо усмехнулась верховная представительница. - Тебе не кажется это патологией?
     - Я, по крайней мере, не развлекаюсь с маленькими мальчиками, как твоя несравненная Шира, - огрызнулась Алия.
     - Обе вы извращенки, - холодно взглянула на подчиненную Ликия. - И будь вы менее расторопны, давно бы предстали перед Трибуналом Святой Азы.
     Ни для кого в представительстве не было секретом, что Алия обожала лично допрашивать мужчин, попадавших в ее подвалы. После ее бесед с пристрастием жертва мужского пола оставалась в лучшем случае калекой, у