р, тот и прав". Ты  могла  преспокойно  вернуться  в
Догеву, показать  Старейшинам  амулет  и  заручиться  их  безоговорочной
поддержкой, но теперь уже поздно. Арлисс ближе, и разумнее ехать туда. К
тому же его Повелительница  не  раз  замыкала  Круг  и  посвятит  вас  в
мельчайшие тонкости обряда, о которых я могу даже не подозревать.
   - Расскажи хотя бы в общих чертах, -  жалобно  попросила  я,  дуя  на
исписанный пергамент. Корчмарь подскочил от изумления и  снова  согнулся
над стойкой, прожигая взглядом блудную чернильницу. Боязливо  подтолкнул
ее пальцем, выждал пару секунд, а затем схватил обеими руками и  унес  в
подсобку.
   - Попробую. Сколько младенцев может произвести на  свет  человеческая
женщина? - издалека начал вампир.
   Я пожала плечами:
   - В селянских семьях бывает от четырех до  десяти  детей,  не  считая
умерших во младенчестве. А что?
   - То есть каждые двадцать лет число людей удваивается-упятеряется,  -
подсчитал вампир.
   - Теоретически. На деле большая половина детей до совершеннолетия  не
доживает, плюс моровые поветрия и войны. Официальная перепись  населения
говорит об удвоении через семьдесят - сто лет.
   - Даже если так, нам за вами не угнаться. Несмотря на  долгую  жизнь,
большинство  вампирок  становятся  бесплодными  уже  после  третьего,  а
бывает, и после второго ребенка. Правда, младенческой смертности  у  нас
почти нет, дети редко болеют  и  до  десяти  лет  регенерируют  не  хуже
Повелителей, при этом обладая немалой силой. Но ни о каком удвоении  тут
и речи не идет - разве что за одну-две тысячи лет, и то  если  исключить
случайную смертность. Вот этим Повелители и занимаются.
   - Страховкой от несчастных случаев?
   - Вроде того. Если  вампир  погиб  во  цвете  лет,  смерть  наступила
мгновенно   и   тело   относительно   цело,   оно   начинает   защитную,
непроизвольную трансформацию, не регенерируя, а словно переплавляясь.
   - В волка?
   - Да, это проще. К тому же какая-то часть  плоти  неизбежно  теряется
из-за пролитой крови или разорванного в клочья  органа,  а  звери  легче
переносят  истощение  и  быстрее  приходят  в  форму.  Ты  видела   наше
национальное оружие - гворд? У него три лезвия, часто зазубренных, чтобы
нанести как можно более обширную, рваную рану.
   - Видела. А разве вы воюете между собой?
   - Сейчас - нет, но еще тысчонку-другую лет назад - доводилось.
   - А почему волк  не  может  превратиться  обратно  в  вампира,  когда
опасность миновала?
   - Все не так просто, - криво и невесело усмехнулся Ролар. - Вы, люди,
верите, что после смерти душа отлетает в небесные кущи или проваливается
в преисподнюю. Насчет кущ и преисподней у нас несколько иное мнение,  но
в одном мы сходимся: тело без души мало чего стоит, все равно,  вылезает
ли оно из могилы разлагающимся  зомби  или  бегает  в  волчьем  обличье.
Посему ее, душу, необходимо  как  можно  скорее  вернуть  на  место,  не
позднее двенадцати дней с  момента  смерти.  В  этом  и  заключен  смысл
обряда. Активируя Ведьмин  Круг  -  как  у  нас  говорят,  "замыкая",  -
Повелитель воссоединяет душу с телом. Вот почему в каждой долине  должно
быть хотя бы по одному Кругу и одному Повелителю.
   - А что будет, если убить волка? - заинтересовалась Орсана.
   - Похороны, - мрачно буркнул Ролар. - То же  самое,  если  сжечь  или
расчленить тело после смерти. Если нет  желания  возиться  с  топором  и
дровами, достаточно вбить в  тело  несколько  кольев  и  подождать  пару
часов, пока оно полностью не омертвеет. Как только Вольха вытащила  меч,
Арр'акктур перевоплотился, но, став волком, не узнал ее,  верх  одержали
звериные инстинкты.
   - Потом все-таки узнал, - неуверенно возразила я, припоминая  боль  и
удивление, скользнувшее в желтых глазах стоявшего передо мною зверя.
   - Да, но не тебя, ареар, - поправил Ролар. - Когда Повелитель  отдает
свой амулет - любимой  женщине,  лучшему  другу  или  советнику,  -  это
означает  безграничное  доверие,  в  жизни  и  посмертии.  Мало  кто  из
вампиров, не говоря уж  о  людях,  удостаивается  столь  высокой  чести,
потому-то я с вами и разговариваю, хотя по правилам должен был прирезать
вас обеих и зарыть в ближайшем овраге, чтобы никто в городе не  узнал  о
моем существовании.
   -   Цю,   вы   только   подывицеся   на   цього   злыдня-подлюку!   -
профессиональная гордость Орсаны была задета. - Еще неизвестно, над  кем
бы по осени осот зацвел!
   - А откуда ты мог знать, что я не сняла реар  с  трупа  убитого  мною
врага? - тоже не без обиды поинтересовалась я.
   - Это исключено. - Ролар откинулся на  спинку  стула,  меча  короткие
тоскливые взгляды в сторону кухни, где бесследно растворилась Милетта  с
нашим заказом. - Если реар не был  отдан  добровольно,  спустя  какое-то
время он полыхнет огнем не хуже дракона, разделив вора на обгорелые верх
и низ, а сам развеется в пыль. По тебе же видно, что ты  носишь  его  не
меньше года.
   Я спрятала  амулет  за  воротник,  с  замиранием  ожидая  взрыва,  но
пронесло.
   - Что значит - видно? А почему никто до тебя не замечал?
   - Так уж и никто? - прищурился вампир.
   - Дракониха! - сообразила я. - Вот на что  она  намекала!  И  Магистр
Травник какие-то дурацкие вопросы задавал, и Келла  со  Старейшиной  так
уставились, словно впервые увидели. Но ведь видели, всего неделю назад!
   - Изменения происходят постепенно, - подтвердил Ролар,  -  окружающие
могли их не заметить или не придать значения.
   - А что изменилось-то? - подозрительно спросила я.
   - Так сразу и не скажешь, - развел руками вампир, -  выражение  глаз,
что ли?
   "У тебя крас-с-сивые глаза. С-с-слишком крас-с-си-вые..."
   Все-то эти драконы знают!
   Ну, выражение еще куда ни шло. А то я уж испугалась - не  ровен  час,
клыки растут. Так дело в реаре, а не во мне! Вероятно,  в  нем  заключен
источник силы, необходимой для проведения обряда,  а  я  неосознанно  ею
пользуюсь. Странно, я ощущала  реар  как  совершенно  инертный  камешек,
более того - скорее отталкивающий магию, чем излучающий. Как он защищает
от телепатии, я еще могла понять, но  откуда  берется  все  остальное  -
ночное  зрение,  мгновенно  заживающие  раны,   быстрое   восстановление
резерва? И почему я не могла пользоваться его силой раньше,  на  том  же
экзамене, когда пришлось-таки бежать к  источнику  в  актовый  зал?  Или
когда  я  здорово  обгорела  на  солнце?  Впрочем,  эти  вопросы   могли
подождать.
   - Хорошо, а зачем нужны Хранители?
   - Видишь ли, погибший может и не захотеть  воскресать.  Мало  ли  при
каких  обстоятельствах  он  скончался,  или  по  ту  сторону  Круга  ему
понравилось больше. Вампиры  слушаются  Повелителей  беспрекословно,  но
самим Повелителям никто не указ. У него  должно  быть  веское  основание
вернуться - дружба, любовь,  долг.  Поэтому  один  Повелитель  не  может
замкнуть Круг для другого, а у обычного вампира это не получится, вот  и
приходится готовить Хранителя заранее. Желательно -  за  пять  -  десять
лет, хотя тут, конечно, не угадаешь.
   - А у одного Повелителя может быть несколько Хранителей? - с надеждой
спросила я. Не мог же Лён просто так, с бухты-барахты, после трех недель
знакомства отдать мне настолько важную для него вещь, даже не намекнув о
ее ценности! Дешевый, можно сказать, бросовый камешек на тонком  кожаном
шнурке не соблазнил бы самого  опустившегося  грабителя,  для  украшения
тоже не годился, а защищаться от телепатии я научилась уже и  сама.  Мне
он был дорог, как память, и только. Кто мог поручиться,  что  я,  весьма
неаккуратная особа, не потеряю его  -  например,  купаясь  в  речке  или
случайно стянув вместе с ночной рубашкой, - или кому-нибудь не подарю?
   - Единовременно - только один, - разочаровал меня  Ролар.  -  Извини,
Вольха, но открутиться тебе не удастся.
   Откручиваться я и не думала. Напротив, убедившись, что обратного пути
нет,  пришла  в  лихорадочное,  но  предельно  собранное  и   деятельное
состояние:
   - Значит, у меня осталось не больше шести  дней.  Дорога  до  Арлисса
займет  четыре-пять,  но  мне  необходимо  разыскать  волка,  а  значит,
вернуться назад. Тогда уж лучше провести обряд в Догеве.
   Ролар покачал головой:
   - В этом нет нужды. Если волк жив, то где-то поблизости.
   - Здесь, в городе?! - не поверила я.
   - Или в перелесках возле городских стен, что  вероятнее  всего.  Реар
притягивает его, как магнит, и если бы вашей первой встрече не  помешали
разбойники,  он  признал  бы  свою  Хранительницу  и  беспрекословно  ей
подчинился. Сейчас волк сбит с толку, но рано или  поздно  объявится.  А
искать его бесполезно, разве что облаву  устроить,  и  то  вряд  ли  что
путное выйдет - он умнее и хитрее обычного зверя, заляжет под  кустом  и
не шелохнется, даже если загонщик с трещоткой наступит ему на хвост.
   Милетта наконец-то прекратила кокетничать со стражниками, вспомнила о
нашем заказе и  уставила  стол  дымящимися  тарелками.  Ролар  и  Орсана
накинулись на еду, как изголодавшиеся бродяги, мне же от волнения  кусок
в горло не лез.
   - В таком случае, мой план предельно ясен. Я еду в  Арлисс;  надеюсь,
волк последует за мной. Ролар, я буду тебе  очень  благодарна,  если  ты
дашь мне рекомендательное письмо к  Повелительнице  или  кому-нибудь  из
Старейшин.
   - Не дам.  -  Вампир,  жмурясь  от  удовольствия,  вгрызся  зубами  в
долгожданную баранью ляжку.
   - Почему?! - опешила я.
   - Ы-ы-о а иу в аиссс с а-ой.
   - Что?!
   Ролар  неодобрительно  глянул  на  меня  поверх  ляжки,   вынужденный
проглотить непрожеванный кусок,  чтобы  ответить  на  мой  вопрос  более
членораздельно.
   - Потому что я еду в Арлисс с тобой.
   - А твоя служба?
   - Возьму о-ук. - Ролар  снова  занялся  ляжкой,  но  на  этот  раз  я
догадалась, что он хотел сказать.
   - Отпуск? Хорошо, но зачем тебе в это  ввязываться?  Я  слыхала,  что
между Арлиссом и Догевой довольно натянутые отношения.
   Ролар сообразил, что нормально поесть ему не удастся,  и  со  вздохом
отодвинул тарелку, дабы не подвергаться соблазну.
   - Не между Арлиссом  и  Догевой,  а  их  Повелителями.  Арр'акктур  и
Лереена примерно  одного  возраста,  помолвлены  чуть  ли  не  с  самого
рождения, и их монарший долг - оставить в обеих долинах по наследнику. К
сожалению, ни он, ни она не испытывают друг к другу ни малейшей приязни,
но, если Лереена принимает текущее положение дел как должное и относится
к продолжению рода серьезно  и  обстоятельно,  то  Арр'акктур  упирается
руками, ногами и крыльями. Лереена несколько раз приезжала в Догеву,  но
на своей территории Арр'акктуру успешно удавалось  ее  избегать,  а  его
первый и единственный визит в Арлисс закончился "похищением".
   -  Но  Лён  говорил,  что  никогда  не  покидал  пределов  Догевы,  -
вспомнилось мне, - по крайней мере до знакомства со мной.
   - Он и не солгал. Переезд между долинами в закрытой  карете  вряд  ли
можно расценивать как увлекательное путешествие. Тогда его  сопровождали
вампиры из догевского гарнизона, и они  не  посмели  ослушаться  приказа
своего Повелителя: высадить его на границе Арлисса,  а  самим  несколько
дней пожить в ближайшем городе, не давая о себе  знать.  Вот  Лереена  и
поступила  хитрее  -  прислала  свое  посольство,  чтобы  на   сей   раз
горе-женишок прибыл по  назначению.  Меня  личные  дела  Повелителей  не
касаются, но,  когда  жизнь  одного  из  них  в  опасности,  я  не  могу
оставаться в стороне.
   - Но это же не твой Повелитель, - заметила я.
   - Что значит "не мой"? - удивился и даже  как-то  обиделся  Ролар.  -
Повелитель - это не преходящий титул короля, которого могут свергнуть  в
любой момент, а кастовое звание. Любой Повелитель может рассчитывать  на
помощь любого вампира.
   -  Даже  если  эта  помощь  потребуется   вопреки   желанию   другого
Повелителя? - подумав, спросила я. - Лереене может не  понравиться  твое
рвение. Лён как-то пошутил, что может убить любого  из  своих  подданных
одним словом: "Умри".
   - Я надеюсь, до этого не дойдет. И потом...  Мне  уже  все  равно,  -
Ролар нахмурился своим мыслям, и мне подумалось, что  он  рассказал  нам
далеко не все.
   - Ролар, а какая она?
   - Лереена? Красивая. Умная. Расчетливая. Самоуверенная и надменная. В
общем, неплохая. Для Повелительницы.
   - Но в первую очередь - красивая? - иронически уточнила Орсана.
   - Красота эльфийской розы. - Ролар, не выдержав, отщипнул кусок хлеба
и обмакнул в натекшую с мяса подливу. - Необычная.  Завораживающая.  Но,
увы, чужая и холодная. Дадите вы мне наконец поесть, люди?
   - Ладно, ешь, - смилостивилась я. - Орсана,  а  ты?  Когда  состоится
твой экзаменационный турнир?
   - Успею, - отмахнулась наемница.
   - Что успеешь?
   - Съездить в Арлисс и вернуться.
   - Зачем?
   - Ты еще спрашиваешь?! - возмутилась  Орсана.  -  Что  я,  по-твоему,
наемница какая-то: выполнила свою часть работы - и катись на все  четыре
стороны? Нет уж, дорогая подруга, сначал я  удостоверюсь,  что  тебя  не
слопали волки и не растерзали  вампиры,  а  потом,  с  чистой  совестью,
приступлю к легионерской службе.
   - Ты так уверена, что тебя возьмут в Легион? -  Ролар  коварно  ткнул
ножом в Орсанину тарелку, поддев кусочек телятины.
   - Ну, если туда даже вампиров берут,  то  мне  уж  точно  волноваться
нечего. - Девушка успела сорвать мясо с ножа перед самым носом Ролара и,
обворожительно улыбаясь, положила отвоеванный кусок себе в рот.
 
Глава 15 
 
   Ролар  настоял,  чтобы  мы  двинулись  в  путь   немедленно?   Только
подождали,  пока  он  переоденется  (вампир  снимал  жилье  неподалеку),
соберет вещи и черканет пару строк -  мы  думали,  прошение  об  отпуске
своему десятнику, но  оказалось,  что  Ролар  этим  самым  десятником  и
является, а письмо для домохозяйки, чтобы не смела сдавать его комнату и
распродавать  пожитки.  Кольчугу  и  меч  Ролар  оставил  при  себе,  но
форменную куртку сменил,  а  коня  переседлал.  "Иначе  я  буду  слишком
бросаться в глаза и возникнут ненужные вопросы, что витягскому стражнику
понадобилось в Озерном Крае и Арлиссе" - пояснил вампир.
   До темноты мы успели отмахать около двадцати  верст.  Проехали  бы  и
больше, ночь выдалась  ясная,  лунная,  а  кони  не  устали,  но  дорогу
перегородил один из  притоков  реки  Ласки,  неширокий,  но  с  довольно
быстрым течением, так некстати подмывшим мост. "Третий раз за  месяц,  -
уныло пояснил нам  бригадир  королевских  строителей,  заново  вбивающих
опоры, - а ведь добротно ставим,  на  совесть.  Прям  чудеса  какие-то!"
Форсировать незнакомую реку в темноте мы не рискнули. Купеческие подводы
сворачивали с тракта на объездную дорогу, указатель при которой  гласил:
"Троллий мост. Медяк  с  пешего,  пять  -  с  конника,  серебрушка  -  с
подводы", и я живо  представила  десяток  дюжих  троллей,  в  поте  лица
расшатывающих бесплатный мост по ночам.
   За рекой начинался Озерный Край,  занимавший  всю  восточную  область
страны. В его центре лежало Дриво, огромное озеро с десятками островов и
сотнями  заводей,  кишащее  русалками  и  оттого  закрытое  для  рыбного
промысла - опрометчиво  заброшенная  сеть  возвращалась  с  водорослями,
корягами, лягушками или с весьма несвежим,  специально  припасенным  для
такого  случая  утопленником.  Самыми  заядлыми  браконьерами  занимался
кракен,  гигантский  водяной  змей  со  щупальцами   вместо   плавников,
способный наставить на путь истинный кого угодно - правда,  посмертно...
В Дриво впадали шесть крупных рек и бессчетное число мелких,  ветвящихся
и переплетающихся. По весне  оно  разливалось,  превращая  Край  в  одно
огромное озеро с частыми островками,  так  что  особого  зверья  там  не
водилось, селения  встречались  редко,  зато  птицам  и  всякой  водяной
живности было раздолье.
   Пропавший волк тревожил  меня  больше  всего,  за  время  пути  я  не
заметила его даже краем глаза, хотя это еще  ни  о  чем  не  говорило  -
впритык к  тракту  лес  не  подступал,  но  непрерывной  полосой  темнел
поодаль, к вечеру окутавшись голубоватой дымкой тумана.  Возможно,  днем
волка отпугивали тянувшиеся  по  тракту  люди,  а  теперь  -  шабашившие
неподалеку строители, чье вдохновенное, но не слишком трезвое и складное
пение могло уморить излишне впечатлительных живых  и  поднять  из  могил
мертвых.
   - За Лаской от Витягского тракта ответвляется Ар-лисский,  -  сообщил
Ролар. - Он забирает чуть севернее, и если мы спустимся  на  две  версты
вниз по течению, то утром после переправы я выведу вас на него  короткой
тропой.
   Голосистые мужички отбили охоту возражать даже у Орсаны, которая  всю
дорогу ехала между мной  и  вампиром,  ясно  давая  понять,  что  он  не
вызывает у нее доверия. Впрочем, виноват в этом был сам Ролар, которому,
казалось, доставляло удовольствие запугивать  бедную  девушку,  красочно
пересказывая  или  на  ходу  выдумывая  жуткие  легенды  о  вампирах   и
заканчивая их клятвенными заверениями - мол, все это поклеп  и  вымысел,
происки  гнусных  ведьмаков,  к  которым,  надеюсь,  мы  с  Орсаной   не
относимся? И выразительно облизывался. Я  держалась  чуть  в  стороне  и
пропускала этот бред мимо ушей, а вот наемница то и дело  огрызалась  на
болтливого вампира, мало-помалу начиная подумывать о карьере ведьмака.
   Ехать оказалось удобнее узкой  глинистой  отмелью,  тянувшейся  вдоль
заросшего кустами берега,  который  потихоньку  подымался  и  на  исходе
второй  версты  достиг  уровня  конской  груди,  а  дальше  переходил  в
откровенный  обрыв,  серебрившийся  под  луной.  Орсана   уже   начинала
бормотать себе под нос: "Ось, так я и знала,  завел  в  якусь  овражину,
зараз засмокча та утопит", а Ролар смущенно озираться по сторонам, когда
я совершенно случайно обнаружила удобный спуск к воде, полускрытый низко
свесившимися плетями ивы.
   На берегу нас  встретила  прекрасная  полянка,  даже  с  кострищем  и
обугленными остовами толстых поленьев. Лошадям было где пощипать травку,
а окружавшие поляну деревья позволяли развести костер, не опасаясь,  что
его заметят с воды или тракта.
   На растопку сучьев хватало, но хотелось бы  иметь  их  запас  на  всю
ночь, и вампира, как самого зоркого, погнали в лес за  дровами.  Орсана,
сняв кольчугу и пояс, но не  расставаясь  с  клинком,  перекинула  через
плечо  длинное  полотенце  и  спустилась  под  берег.  Я   же   занялась
обустройством ночлега, то есть неуверенно подступила  к  ближайшей  ели,
похлопывая по ладони своим мечом - как всегда, тупым (владела  я  им  из
рук вон плохо и не точила специально, опасаясь порезаться). Ломать ветки
было хлопотно, рубить  -  громко,  разбойники  услышат,  а  магия  могла
привлечь внимание нежити. Впрочем, эту пакость привлекало все подряд,  в
том числе неурочные лесорубы, так что я решила вопрос в пользу  магии  и
быстренько  ощипала  несколько  елочек,  щелкая  пальцами  по  основанию
сучьев.
   Лежаки вышли  роскошные,  оставалось  только  разжечь  костер,  когда
далеко в лесу, а может, на пойменном лугу за лесом, завыли волки. Смолка
спокойно пощипывала траву, насторожив, впрочем, уши, -  видимо,  считала
каких-то там волков не стоящими ее, Смолкиного, внимания. Венок и  рыжий
Роларов жеребец по  кличке  Карасик  следовали  ее  примеру,  философски
рассудив, что голодные волки не станут тратить время на серенады.
   А вот я  затосковала,  впервые  позавидовав  оборотням.  Плохо  тебе,
грустно - перекинулся зверем,  выплеснул  горе  в  шальном  беге  сквозь
лесную чащобу, жалобном вое.., ну, задрал там кого-нибудь, не без этого.
Шляются тут всякие, лезут под руку...  Зато  утром  весел  и  свеж,  как
огурчик, никаких проблем, никаких терзаний! Может,  и  мне  попробовать?
Превращаться я, конечно, не умею, но если опуститься на четвереньки и...
   - Уа-уууУ!!!
   Волки озадаченно притихли, Смолка поперхнулась и раскашлялась,  мотая
головой. Я сама не ожидала такого эффекта - вой