шки, завалявшийся на дне мешка,  и  я
начал  устраиваться  на   ночлег.   Раненое   плечо   девушки   начинало
затягиваться, но вид ее меня серьезно беспокоил. Тея не ела  уже  больше
суток, ее силы были на исходе.
   - Завтра как следует осмотрю стены и тоннель, -  сообщил  я.  -  Мало
ли?..
   - Думаешь, мы выберемся отсюда? - помолчав, проговорила Тея.
   - То есть? - не  понял  я.  -  Конечно,  выберемся!  Если  ничего  не
получится, у  нас  есть  еще  один  выход.  Наш  друг  Рексенор  неплохо
управляется с деревянными идолами.  Может,  он  сумеет  сдвинуть  плиту?
Слышал, жрец?
   Он не ответил, и я решил побеседовать с ним с утра пораньше.
   - У нас не осталось вина, нам нечего есть, -  прошептала  девушка.  -
Здесь нет даже воды.
   - Сожрем жреца, - я покосился на Рексенора. - Я научу тебя есть сырое
мясо...
   - Ванакт!..
   Глаза Теи застыли, и я пожалел о своей шутке.
   Впрочем, на этот раз я почти не шутил.
   Я долго не мог заснуть. Меня не особо взволновал рассказ о  том,  что
случилось с ванактом Главком и его семьей. Разобраться с этим и со  всем
остальным еще будет время. В том, что мы выберемся из каменной  ловушки,
я тоже не сомневался. Но что-то не давало успокоиться, и я никак не  мог
понять - что именно. Может, ощущение того,  что  трясина,  в  которую  я
попал,  приехав  в  Микасу,  оказалась  еще  глубже   и   грязнее,   чем
представлялось вначале?
   Вновь вспомнился Баб-Или. Конечно, хлеб наемника горек, но заработать
его не так сложно. Походы, марши, сражения, возвращение в лагерь,  снова
походы... Все-таки проще, чем носить золотую диадему, побери  ее  Иштар!
Успокаивало лишь то, что я-не Клеотер, сын Главка,  несчастный  царевич,
сгинувший много лет назад. Клеотеру,  сыну  Лая,  проще  -  не  надо  ни
мстить, ни горевать. Разобраться бы с делами, а там -  на  корабль  и  в
Тир.
   ...Я представил, как  прихожу  в  дом  мерзавца,  у  которого  вращал
мельничный жернов. Да пошлет ему Адад долгую жизнь, чтобы я отрезал  ему
уши! Ладно, Бел с его ушами, но к жернову его точно  прикую  и  заставлю
вращать, пока не свалится. Потом - ведро морской воды, пару ударов бичом
- и снова вперед!
   Рядом шевельнулась Тея. Я понял - девушка не спит.
   - Холодно? - сочувственно спросил я, понимая, что ничем ей помочь  не
смогу. Ей нужно тепло - и, конечно, еда. Густая мясная похлебка, жареная
печенка... Я сглотнул слюну и понял, что и сам голоден до невозможности.
   - Мне... мне не холодно,  ванакт,  -  прошептала  девушка.  -  Я  все
боялась тебя спросить...
   - Бояться вредно, - как можно жизнерадостнее  откликнулся  я.  -  Что
случилось?
   - Когда мы выберемся... Что будет со мной? Наконец  я  понял.  Бедная
девочка боялась - этот мерзавец все-таки сумел ее напугать.
   -  Прежде  всего  тебя  вылечат.  Затем  мы   оба   полюбуемся,   как
благородного Рексенора будут пригвождать к кресту, предварительно вырвав
его лживый язык...
   - Так он лгал? - воскликнула Тея. - Лгал о...
   - Обо всем. И тебе незачем помнить его  россказни.  Ты  поняла  меня,
Тея?
   - Уже забыла, - мне показалось, что девушка улыбнулась.
   - А чтобы его дружки не вспомнили о тебе, я  поговорю  с  одним  моим
знакомым. Он очень веселый - почти как я... Ну, а если ты захочешь выйти
замуж за базилея...
   На этот раз она промолчала. Может, идея показалась  ей  не  такой  уж
плохой.
   - Ванакт... Ты завтра думаешь осматривать стены?
   - Да, - подтвердил я, - думаю. Ты  что-то  знаешь  об  этом  дурацком
погребе?
   - Нет, - вздохнула девушка. - Я была  здесь  один  раз  -  ,  и,  как
видишь, с тех пор  многое  изменилось.  Но  вчера  мне  было  плохо,  я,
кажется, бредила...
   Она замолчала, словно не решаясь продолжить. Я не торопил.
   - Мне показалось, что подземелье светится.
   Словно горит огонь - холодный, мертвый, как на старых могилах.
   Я сочувственно вздохнул - в бреду можно увидеть и не такое.
   - Но в одном месте свет был другим  -  желтоватым,  теплым.  Какое-то
пятно, ровное, будто окошко...
   - Поглядим, - охотно согласился я. - Начнем именно с него.  А  сейчас
пора спать. Кстати, ты ведь колдунья, то есть знахарка. Как мне  заснуть
побыстрее?
   - Закрой глаза...
   Я послушался и тут же почувствовал легкое тепло -  ее  ладони  слегка
коснулись моего лица. Я еле сдержался, чтобы не  рассмеяться,  но  вдруг
почувствовал, как проваливаюсь в темноту.
   ...Факелы горят ярко, разгоняя прятавшиеся  по  углам  тени.  Коридор
широк, белый потолок в темных пятнах гари уходит куда-то ввысь,  и  люди
воКруг кажутся великанами. Впрочем, они обычного роста,  маленький  я  -
царевич  Клеотер  Микенский,  сын  богоравного  ванакта   Главка,   сына
Гипполоха. Мой отец - самый сильный и самый могучий владыка  в  мире.  Я
знаю это и не удивляюсь, что те кто выше меня в два  раза,  кланяются  в
пояс при встрече. ' , .
   На мне - пурпурный фарос,  застегнутый  золо-.  той  фибулой,  волосы
охватывает легкий серебряный обруч, на поясе висит драгоценный  железный
кинжал. Я иду по коридору, а сзади привычно гремят шаги воинов.
   Там, в большом зале, меня, Клеотера Микенско-го, ждут отец и мать.  Я
немного опаздываю, но не прибавляю шага, чтобы не бежать. Пусть  я  мал,
но уже твердо усвоил, как должен ходить царевич, особенно когда  впереди
- большое торжество, такое, как сейчас. Ведь сегодня женится мой любимый
дядя - первый красавец и шутник во всех Ми-кенах, царевич Ифимедей.
   В конце коридора я все-таки прибавляю шагу, и тут  что-то  большое  и
темное кидается навстречу. Я не пугаюсь - руки  тонут  в  густой  черной
шерсти. Тар - молосский пес, подарок  дяди.  Я  берусь  левой  рукой  за
золоченый  ошейник,  и  мы  вместе  вступаем  в  зал.   В   глаза   бьет
ослепительный свет... .Да, свет был невыносим, и я не мог даже закрыться
ладонью. Каменное ложе подо мной было сырым и холодным, вокруг шептались
какие-то люди, а рядом - я помнил - на  таком  же  каменном  ложе  лежит
другой мальчик, худой, с исцарапанными руками, но очень похожий на меня.
Темная фигура наклонилась надо мной, на лоб легла ледяная ладонь...
   - А! - я  вскочил,  закрывая  лицо  локтем  -  сработала  многолетняя
привычка. Подземелье наполнял серый сумрак.  Тея  спала,  свернувшись  в
клубок, и еле слышно стонала. В стороне слышалось похрапывание жреца.  Я
вытер холодный пот со лба и от души ругнулся,  поминая  Иштар,  Думмузи,
сорок подземных демонов  и  моровую  язву.  Наверное,  я  облегчил  душу
слишком громко - девушка открыла глаза.
   - Извини, - вздохнул я. - Боги послали дурной сон. Спи, еще рано...
   - Что тебе снилось, ванакт? - встревожилась
   Тея. - Расскажи, я попытаюсь растолковать. Я чуть было не поведал  ей
все, но в последний миг опомнился.
   - Боги, наверное, перепутали, Тея. Мне приснился  чужой  сон.  Сон  о
совсем другом человеке.
   Будто он - это я. Так бывает?
   - Наверное, - девушка явно заинтересовалась. -  Боги  могли  зачем-то
рассказать тебе о нем. Возможно, ты о нем много думал...  ?  Еще  бы!  -
хмыкнул я и встал,  разминая  плечи.  -  Ладно,  где  ты  видела  желтый
четырехугольник? ? Место, указанное Теей, ничем не отличалось  от  голой
каменной поверхности подземелья, по крайней мере на первый взгляд. Те же
потеки сырости, тот же неровный камень. Осторожно  ковырнув  секирой,  я
убедился, что зрение не обманывает - металл каждый раз ударял о  твердый
известняк. Сообщив эту невеселую новость девушке, я вновь  направился  в
тоннель.
   Увы,  и  там  делать  было  нечего.  Его  заполняли  огромные   глыбы
вперемешку с мелким щебнем. Даже откатив пару больших камней, я  добьюсь
обратного - завал расползется еще  шире.  Похоже,  тоннель  засыпало  на
немалом протяжении.
   Сквозь каменное крошево еле заметно сочился свежий воздух - завал  не
был сплошным, иначе мы бы уже начали задыхаться.
   Вернувшись в подземелье,  я  без  всякого  удовольствия  поглядел  на
проснувшегося жреца, но разговаривать с ним не стал. Едва  ли  он  знает
выход, иначе бы уже попытался договориться. Я вновь  осмотрелся:  плита,
закрывавшая вход, черный проем  тоннеля,  недоступный  световой  колодец
где-то вверху...
   Взяв секиру,  я  вновь  принялся  ковырять  стену  там,  где  указала
девушка. Камень... Я аккуратно очищал от грязи и плесени пядь за пядью и
вдруг сообразил, камень имеет  границы.  Еще  не  веря,  я  сделал  пару
осторожных ударов "черной бронзой" и невольно засмеялся. Да,  здесь  был
камень, но не сплошной.  Тщательно  пригнанные  блоки  закреплены  серым
раствором. Стыки за долгие годы исчезли, скрытые  потеками  сырости,  но
сомнений не оставалось  -  четырехугольник  когда-то  был  чем-то  вроде
окошка или лаза.
   Ничего не сказав Tee, я продолжил работу, аккуратно расчищая каменную
поверхность. Радоваться рано - это может быть  просто  заделанная  ниша.
Вскоре я уже мог представить ее размеры - два локтя в высоту,  три  -  в
ширину. Ну что ж, пора задело...
   Будь у меня не "черная бронза", а обычная секира, возиться  не  имело
бы смысла. Но аласий-ский сплав не подвел - известка  крошилась,  а  под
нею медленно проступали очертания первого  камня.  О  чем-то  спрашивала
Тея, пару раз подал голос из своего угла проснувшийся Рексенор, но я  не
отвечал, весь уйдя в работу. Промежуток между камнями  был  узкий,  и  я
боялся, что не смогу сдвинуть их с места. К счастью, раствор оказался не
из тех, что используют  при  строительстве  крепостей.  В  Баб-Или  щели
вообще залили бы асфальтом, а в этом случае я  мог  ковырять  его  целый
год. Щель становилась все глубже, и я сдерживался, чтобы  не  попытаться
расшатать первый камень. Рано, еще рано...
   Работая, я вспомнил рассказ девушки. Холодное свечение  стен,  желтый
четырехугольник... Наверное, ей помогли местные демоны, которым они  так
предана. Впрочем, и демоны не могут невозможного. В  бреду  Тея  увидела
холодную скалу и теплые очертания скрытого  лаза.  Если  спрятанный  ход
ведет на поверхность, стена здесь действительно теплее. Девушка бредила,
и демоны странно подшутили, даровав ей на миг способность видеть  тепло.
А может,  мелькнула  запоздалая  догадка,  Единый  все-таки  помог  мне,
позволив увидеть путь к спасению глазами юной колдуньи?
   Наконец первый камень был очищен от раствора. Подождав немного, чтобы
успокоиться, я просунул в щель секиру и аккуратно нажал. Раз, еще раз...
Камень стоял недвижимо. Захотелось крикнуть, врезать по  глыбе  секирой,
бить руками, кровавя костяшки  пальцев...  Я  опустился  на  корточки  и
закрыл  глаза.  Спокойно,  Нургал-Син,  спокойно...   Если   камень   не
поддается, надо расшатать его с  другой  стороны.  Затем  -  с  третьей.
Расшатывать, пока не сдвинется с места...
   Когда  я  мельком  оглянулся,  то  увидел  Тею.  Девушка  перебралась
поближе, напряженно следя за работой. Я усмехнулся как можно беззаботнее
и вновь нажал на секиру. Еще раз... еще... И тут я почувствовал - давить
стало  непривычно  легко.  Еще  не  веря,  я  удвоил  усилия  и  наконец
облегченно вздохнул - камень сдвинулся  с  места.  Я  вставил  лезвие  с
другой стороны, повернул - и глыба с грохотом упала на каменный пол.
   Хотелось кричать от радости, но я лишь перевел  дыхание  и  осторожно
просунул руку. Пальцы уткнулись во что-то  твердое.  Стена?  Второй  ряд
камней? Узнать это можно лишь тогда, когда разберу всю кладку. Я помянул
Аннуаков и принялся за второй камень.
   Теперь дело пошло легче.  Со  вторым  камнем,  правда,  еще  пришлось
повозиться, зато остальные сдвинулись  почти  сразу.  Итак,  первый  ряд
готов. Кажется, Тея о чем-то спросила, я попытался ответить, но сознание
не фиксировало, занятое другим. Что  дальше  -  второй  ряд  камней  или
мертвая стена?
   Полутьма подземелья не позволяла  заглянуть  в  образовавшуюся  нишу.
Оставалось ковырять секирой. Раствор! Снова раствор! Мелкие камни...
   Наконец я понял - второй ряд состоял из небольших  каменных  осколков
вперемешку с известью. В  этом  чувствовалась  какая-то  странность,  но
порассуждать об особенностях кладки можно было и потом. Я вновь принялся
за работу. Раствор крошился, камешки  падали  один  за  другим,  и  вот,
наконец, секира вошла в пустоту. Повеяло теплым  воздухом  -  завал  был
пробит.
   Теперь я работал без остановок,  стараясь  не  бить  слишком  сильно,
чтобы не загубить секиру. Отверстие быстро расширялось.  Ни  лопаты,  ни
совка не было, приходилось отбрасывать камни и щебень руками, и пару раз
я сильно порезал ладонь. Впрочем, это были мелочи. С  каждым  мгновением
теплый воздух все прибывал, лаз  становился  шире,  и,  наконец,  ладони
сбросили на пол последние крошки раствора.
   Все!
   Я заглянул внутрь - в  проходе  стояла  черная  тьма.  Руки  нащупали
что-то неровное. Кажется, ступенька, еще одна...
   Лаз - если  это,  конечно,  лаз  -  соорудили  странно.  Человек  мог
продвигаться только ползком, цепляясь за небольшие ступени.  Впрочем,  в
этом был свой резон. Ползти придется наверх, и без ступеней пришлось  бы
трудно.
   Я долго счищал остатки известки с рук, затем присел рядом  с  Теей  и
обнял ее, стараясь не задеть раненое плечо. Девушка тихо всхлипнула.
   - Там проход, - сообщил я. - Пролезть можно - ступеньки. Передохну  -
и двинем...
   - Я... я не могу - рука... - Тея вновь всхлипнула, и я понял, что она
права. У девушки уже не осталось сил.,
   - Ничего, ванакт, я останусь. Ты вызовешь людей и откроешь дверь.
   Я чуть было не согласился, но представил, сколько может уйти времени.
Я выйду наружу, спущусь по склону, начну кого-то искать...  Но  в  горах
можно встретить лишь моего приятеля Роха из племени даров -  или  дюжину
хеттийских  наемников,  поджидающих  добычу.  А  Тея  будет  умирать   в
подземелье, за каменной плитой...
   - Плащ! - велел я. - У нас их три, одним пожертвуем.
   Разодрав ткань на длинные  полосы,  я  скрутил  нечто  вроде  прочной
веревки. Получилось не так уж плохо. Один конец я обмотал вокруг  пояса,
второй завязал петлей и закрепил на груди у девушки.
   ...Именно так поступали проклятые  эламиты,  привязывая  пленников  к
своим колесницам. Петля проходит  под  мышками  и  тянет  человека  даже
против его воли.
   - Ну, все, - я еще раз осмотрел крепления, погладил девушку по щеке и
встал, но тут вспомнил о жреце.
   - Рексенор! Если Дий, Отец богов, будет к нам  милостив,  то  я  тебя
вытащу. Ты сможешь умереть при ярком солнце.
   Ответом мне был красноречивый взгляд. Два  дня  нагишом  на  холодном
камне не смирили жреца. Я порадовался, что  догадался  как  следует  его
связать.
   - Ты умеешь двигать идолов, жрец. Можешь  потренироваться  и  открыть
дверь. Теперь это в твоих интересах.
   Не дождавшись ответа и на этот раз, я пожелал ему не скучать и думать
о поджидающем его кресте, после чего помянул Адада, подателя всех  благ,
и осторожно протиснулся в черное отверстие.
   Со всех сторон был  камень.  Я  не  снимал  кольчуги,  и  рубашка  из
бронзовых колец изрядно мешала, сковывая  движения.  Впрочем,  это  было
терпимо. Помогали ступеньки - без них ползти наверх  оказалось  бы  куда
труднее.
   Тея держалась отлично, почти  не  мешая.  Впрочем,  веревка  не  была
лишней - пару раз девушке приходилось хвататься за нее  здоровой  рукой,
чтобы не покатиться вниз. Но в целом  мы  двигались  достаточно  быстро.
Вначале думалось, что проход не может быть длинным - коридор, откуда  мы
пришли,  находится  рядом.  Но   мгновения   шли,   ступеньки   казались
бесконечными, и я заметил, что проход  постепенно  поворачивает  вправо.
Итак, он вел не в коридор, а куда-то  еще.  Успокаивало  одно  -  свежий
воздух. Значит, проход не замурован  и  мне  не  придется  крушить  лбом
каменную кладку.
   Несколько раз пришлось останавливаться, чтобы дать отдохнуть  Tee.  Я
чувствовал себя уже на свободе и лихорадочно строил планы  на  ближайшее
будущее.  Если  хеттийцы  и  прочие  слуги  Рексенора  все  еще   здесь,
предстояла нешуточная рубка. Перевес будет явно не на моей  стороне,  но
подобная перспектива радовала все же больше, чем прозябание  в  каменной
могиле.
   Заодно я вспомнил о кладке. Два ряда -  большие  камни  и  щебенка  с
раствором.  Теперь  наконец  я  понял,  что  меня   смутило.   Отверстие
заделывали с этой стороны - со  стороны  лаза.  Интересно,  почему  так?
Впрочем, едва ли найдется тот, у кого можно это узнать...
   Очередная , ступенька показалась какой-то странной. Я провел  ладонью
- пальцы наткнулись на что-то тонкое  и  длинное.  Мелькнула  и  пропала
мысль о брошенной в проходе вязанке хвороста. Я  поднялся  чуть  выше  и
вновь провел рукой.
   ...Не хворост - кости. То, что когда-то было человеком,  точнее,  его
ногами. Все остальное лежало где-то впереди.
   Я осторожно отодвинул кости в  сторону  и  поднялся  чуть  выше.  Да,
кому-то здорово не повезло. Череп с остатками волос,  странный  предмет,
похожий на лопатку... Сзади вскрикнула Тея.  Я  хотел  произнести  нечто
ободряющее, но почувствовал, что холодею. Погибший лежал лицом к выходу!
Едва ли он решил остаться здесь добровольно - значит, впереди...
   Я резко выдохнул, вобрал в легкие побольше воздуха и вновь  выдохнул,
сталась отогнать нахлынувший ужас. Этот человек пытался выбраться,  имея
за спиной уже забитый камнями проход.
   Может - я вспомнил инструмент, - он сам и заделывал его. Но выбраться
ему не дали...
   Что-то  сказала  Тея.  Вначале  я  не  понял,  затем  дошло:  девушка
спрашивала, - что впереди. Кажется, она тоже сообразила, что значит наша
находка. Отвечать не было сил. Я рванулся вверх, с облегчением  заметив,
что тьма стала редеть. Впереди брезжил серый сумрак.
   Оставалось сообщить это девушке и двигаться дальше. Кольчуга и секира
словно потеряли вес, я быстро одолел еще десяток ступеней. Свет! Дневной
свет! Я хотел крикнуть, но замер - дорогу преграждали толстые прутья.
   Решетка!
   Я дотронулся рукой до неровной холодной поверхности массивного прута.
Ловушка... Хорошая выдумка для тех, кто окажется  слишком  догадлив.  Мы
смогли спрятаться от убийц,  найти  тайный  лаз  -  но  кто-то  оказался
предусмотрительнее.
   Я крикнул Tee, чтобы она не волновалась, и прикинул толщину  прутьев.
Если это обычная бронза или медь, я справлюсь. Но если не поскупились на
аласийскую бронзу...
   Взявшись за один из прутьев, я  попытался  подтянуться,  но  чуть  не
скатился вниз.  Еще  ничего  не  понимая,  я  долго  рассматривал  кусок
металла, оставшийся в руке. Медь - старая, покрытая зеленой коркой.  Те,
кто закрывал проход, предусмотрели все, кроме времени. За десятилетия  -
или века - медь превратилась в труху.
   Остальные прутья, оказавшиеся чуть прочнее, я выбил секирой.
   Путь был свободен.
   Я выглянул и, не заметив ничего опасного, выбрался наружу. Коридор  -
широкий, пустой, залитый дневным  светом,  -  прямо  над  нами  оказался
световой колодец. Я глубоко вздохнул  и  помог  выбраться  Tee.  Девушка
совсем обессилела, пришлось усадить ее у стены и укрыть плащом.
   - Где мы? - спросила она, не открывая глаз.
   - В царстве живых, - я усмехнулся и принялся отряхивать  прилипший  к
плащу мусор. - Кажется, выбрались!
   Она  не  ответила  -  путешествие  отняло  у  нее   последние   силы.
Освободившись от веревки, я отогнал жгучее желание завопить от  восторга
и пройтись колесом по коридору. Рано - мы живы,  но  вокруг  может  быть
немало желающих оспорить этот факт.
   И словно в ответ на мои мысли послышался грохот.
   Секира была уже в руках, я оглянулся, но  ничего  не  заметил.  Снова
грохот - что-то тяжелое катилось по коридору. Я поднял Тею и оттащил  ее
в глубокую нишу, надеясь, что тень скроет ее от чужих глаз. Сам  я  стал
на пороге, держа наготове "черную бронзу". Грохот стал слышнее -  и  тут
мимо меня прокатился огромный камень.
   Я раскрыл рот от изумления - камень с шумом двигался по коридору,  то
и дело подпрыгивая на ходу. Нет, такого не бывает! Камни са