амодовольной  улыб-
ке. - Я и так прекрасно знаю, что он вернется, как только чуток  провет-
рится, и будет виниться перед вами за все глупости, что он  вам  нагово-
рил.
   - Мне вовсе не хочется, чтобы он  возвращался.  Я  его  ненавижу.  И,
кстати, вы всегда входите без стука?
   Последнюю фразу Мелли проигнорировала.
   - Э, милочка моя, не надо мне тут сказки рассказывать о  вашей  нена-
висти. Для вас было бы лучше, если бы это действительно было так. Но  уж
поверьте моему слову: если его какая муха укусит, он  такого  наговорит!
Но сам-то этого и не думает, просто контроль над собой теряет.  А  вы-то
хороши - сами же его раззадорили!
   Жюстина бросила на нее негодующий взгляд.
   - Вы подслушивали!
   - Ну конечно же! Откуда бы я все узнала?
   - Мелли! - воскликнула Жюстина. - Ну как вы могли? А теперь так легко
сознаетесь в этом!
   - Фу-ты ну-ты! С чего бы мне это отрицать? Мне  нечего  стыдиться.  А
сейчас, моя дорогая, я приготовлю вам горячую ванну. Это вас взбодрит.
   Взбодрить ее уже было невозможно. Мелли подняла из кресла свое  груз-
ное тело и отправилась в ванную. Давиться дальше не было  необходимости,
и Жюстина отодвинула тарелку.
   - Вы просто взяли и влюбились в него, уж признайтесь! - доносился  до
нее голос экономки сквозь шум льющейся воды.
   - Во-первых, это не так, а во-вторых, Мелли, прекратите  совать  свой
нос в мои дела.
   - Еще и переспали с ним небось, - хихикнула та.
   - Может, открыть окно и поведать об этом всему миру? - рявкнула  Жюс-
тина, выбираясь из постели и направляясь к ванной. Там  она  уселась  на
крохотный стульчик и злобно посмотрела на Мелли.
   - И нечего на меня пялиться, - рассмеялась та. - И вовсе-то я  никуда
не сую свой нос, больно надо! Кил тоже все время орет, чтобы  я  занима-
лась своим делом, и к чему только силы тратить, не возьму в толк?
   - Странно, что он вообще уживается с вами, - ворчливо сказала Жюстина
и тут же вскрикнула, так как Мелли рывком стянула с нее рубашку.
   - Ну-ка, быстренько в ванну, - распорядилась экономка.
   Она нехотя подчинилась этой в общем-то добродушной  толстушке,  пони-
мая, что возражения ни к чему не приведут.
   - А почему он со мной уживается, - дружелюбно  проговорила  Мелли,  -
вам и так известно. Потому, что никогда не знаешь, откуда  может  прийти
помощь. Так ведь?
   Жюстина грубо выхватила у нее из рук мочалку.
   - Я прекрасно справлюсь сама. И с чего это все думают, будто я посто-
янно нуждаюсь в няньке?
   - Ну-ну, кажется, я догадываюсь, о ком речь.
   - О, довольно! - запротестовала было Жюстина, но в ту же секунду Мел-
ли пухлыми сильными руками бесцеремонно откинула ее голову назад и нача-
ла поливать волосы шампунем, тем  самым  обрывая  поток  протестов.  Это
больно кольнуло Жюстину, напомнив  о  схожей  сцене,  только  Кил  тогда
действовал намного нежнее своей экономки.
   Примирившись с неизбежностью, Жюстина позволила Медли вымыть  голову,
однако решительно воспротивилась ее помощи в дальнейшем купании.  Медли,
хихикнув, подчинилась, не выходя, однако, из ванной комнаты. Когда  Жюс-
тина покончила с мытьем, та снова взяла инициативу в свои руки и практи-
чески на руках вытащила ее из ванной, завернула в теплое пушистое  поло-
тенце, обернув другим ее голову.
   - Ну-ка, быстренько в спальню!
   - Толкаться-то зачем? - Волоча ноги, Жюстина вошла в комнату, опусти-
лась перед туалетным столиком и с кислым видом уставилась на свое  отра-
жение. Сейчас она походила на надутого, обиженного ребенка. Она скорчила
зеркалу рожу и вздохнула. Мелли подошла сзади и стала вытирать ей  воло-
сы, и Жюстина охнула, сердито сдвинув брови.
   - Хватит стонать. - Толстуха отложила полотенце  и  принялась  щеткой
расчесывать длинные спутанные пряди. - Да, вы совсем не похожи  на  жен-
щин, которые бывали тут раньше, не так ли?
   - Откуда мне знать? И к тому же я вовсе не его женщина!  -  Нет,  эта
Мелли просто невозможна! Больше всего на свете ей  сейчас  хотелось  ос-
таться одной и обдумать все сказанное Килом, но только  не  обсуждать  с
этой неисправимой болтушкой его любовные похождения.
   - Вот, к примеру, его последняя. Ее звали Трейси. Эта строила из себя
эдакую леди, но мозгов ей явно не хватало. Что скрывать,  временами  Кил
готов задушить меня голыми руками, но другим не спускает, если кто  раз-
говаривает со мной свысока. А эта постоянно меня осаживала.
   - Интересно, как это ей удавалось? - сухо осведомилась Жюстина.  Этой
Трейси следует при жизни поставить памятник, честное слово.
   - И вовсе ни к чему дерзить, милочка. Вам еще понадобится моя помощь,
так что в ваших же интересах держаться подружелюбней.
   - Я в вашей помощи не нуждаюсь, - раздраженно отчеканила Жюстина. - А
его я ненавижу!
   - Ой, не надо! Но уж посражаться за него вам придется,  помяните  мое
слово. Вы наступили ему на хвост, задели его гордость.  Имейте  в  виду:
если хотите завоевать его, надо забыть о  собственной  гордыне.  И,  за-
метьте, я ни словом не обмолвилась, что вы ему не  нравитесь,  по-моему,
напротив. Но ведь за такого мужчину не грех и побороться, вам так не ка-
жется?
   - Нет. - Голос Жюстины прозвучал не совсем убедительно.
   Мелли сочувственно улыбнулась и, покачав  головой,  похлопала  ее  по
плечу.
   - Ну-ну, милочка, не расстраивайтесь. Ступайте в постель, а уж я при-
готовлю вам крепкого чая.
   - Мелли! - Она робко обратилась к экономке, уже  взявшейся  за  ручку
двери. - Что, здесь и впрямь перебывало множество женщин?
   - Да уж, достаточно. Он, видите ли, боится потерять свободу, -  фило-
софски заметила та.
   Влажные волосы Жюстины рассыпались по подушке. Вот тебе вся правда  в
лицо. А чего ты ожидала? Тебе и так это было известно.
   Внизу приглушенно хлопнула парадная дверь, и она  напряглась.  Разда-
лись неясные голоса, но она не разобрала ни  слова.  Затем  на  лестнице
послышались тяжелые шаги, и в комнату вошел Кил.
   - Мне надо поехать в Норвегию, - прямо с порога бесцветным тоном про-
изнес он. Потом вздохнул и закрыл за собой дверь.
   Она ждала чего-то подобного, но все равно его слова застали ее врасп-
лох. С несчастным видом она уставилась на него. Как же он желанен!  При-
жаться бы к нему, он бы ее обнял, а потом...
   - Не смотри на меня так, словно я тебя побил. - Голос его звучал ров-
но. Кил присел радом с ней и взял ее за руку. Гладя прямо  в  ее  широко
распахнутые фиалковые глаза, в которых билась боль, причиненная его сло-
вами, он негромко продолжил: - Нам обоим нужно выждать какое-то время. Я
не могу разобраться в своих чувствах к тебе. По крайней мере  сейчас  не
могу. Ты иногда меня бесишь и в то же время безумно  возбуждаешь.  Когда
ты радом, я просто физически чувствую, как во мне бурлит  энергия,  чего
давно со мной не было. А порой, наоборот, ощущаю себя глупцом, беспомощ-
ным мальчишкой. - Он нежно провел свободной рукой по ее сверкающим воло-
сам. - Мне хочется узнать тебя получше, когда ты выздоровеешь, когда те-
бя не будет больше терзать боль. Прошедшая неделя едва ли  была  удачной
для нас обоих, не правда ли?
   Глаза Жюстины наполнились слезами.
   - Да, это так, - едва слышно прошептала она.
   - О, перестань, не надо плакать. - Кил обнял ее, уткнувшись подбород-
ком в ее волосы. - Я вернусь, и мы попробуем начать сначала,  попытаемся
узнать друг друга.
   - Хорошо. - Она поняла, что с его стороны это было объявлением о раз-
рыве, правда высказанным в очень деликатной форме. Но он,  вероятно,  не
раз попадал в такие затруднительные положения, если учесть то количество
женщин, от которых ему приходилось в свое время избавляться, а  следова-
тельно, сумел набить себе руку. Она прижалась к нему в мучительном поры-
ве, сознавая, что больше у нее такой возможности не будет, а потом мягко
отстранила его. Выдавив улыбку, она чуть слышно выдохнула: - Я уже успо-
коилась. Когда ты едешь?
   - Через несколько минут. Мне удалось заказать билет на вечерний рейс.
   Она обреченно кивнула.
   - Береги себя, ладно? - Голос ее внезапно осип.
   - Конечно. А ты себя. Может, тебе все-таки лучше остаться здесь? Тебе
будет трудно одной.
   - Нет, я вернусь домой.
   Он уныло усмехнулся, словно не ожидал иного ответа.
   - Пусть так. Мисс Независимость, но попроси Мелли заказать тебе такси
и, главное, не перетруждай себя.
   - Хорошо.
   Он вгляделся в нее и, удовлетворенно кивнув, наклонился к ней и поце-
ловал в губы.
   - Я позвоню тебе.
   - Ладно.
   Дверь за ним затворилась, и Жюстина  откинулась  на  подушки,  закрыв
глаза. Слезы струились по ее лицу. Никогда, никогда он ей  не  позвонит,
никогда она его больше не увидит. Как же жить дальше? Одна короткая  не-
деля перевернула всю ее жизнь, Кил целиком заполнил ее, вытеснив все ос-
тальное, столь важное для нее раньше.
   Первая неделя прошла ужасно. Жюстина вернулась в свою контору, но  ее
уговорили побыть дома, и, согласившись, она обрекла себя на еще  большие
страдания. Питер, вернувшись из Франции, занялся вопросом включения оте-
ля на Мадейре в сеть их фирмы. Он пообещал Жюстине отправиться на остров
и изучить площадки для гольфа, встретиться с управляющим отеля "Дом-Пед-
ро" и вообще сделать все, что нужно.
   Жюстина, впавшая в глубокую депрессию, не стала противиться;  предос-
тавленная самой себе, она полностью отдалась грустным размышлениям.
   Следующие две недели прошли как в бреду. Никогда еще ей не  было  так
плохо. Заполненные тоской дни тянулись словно резиновые. Жюстина все  же
вышла на работу - только для того, чтобы  хоть  как-то  отвлечься;  дела
фирмы практически перестали ее интересовать, тем более что ее отсутствие
на их ход никак не повлияло. Это обстоятельство, правда, ее немного  уг-
нетало. С внутренним сопротивлением она оставила Питера  вместо  себя  и
сейчас с огорчением поняла, что она не так уж незаменима, как  представ-
ляла себе. Питер работал как часы, с достоинством приняв на себя ее обя-
занности.
   А Кил все не звонил...
   Среди сплошных огорчений промелькнула и добрая весть: позвонил  Дэвид
и сообщил, что фирма Нотона все-таки получила новый заказ. О Киле он  не
проронил ни слова. Она тоже. В начале  четвертой  недели  Жюстине  вдруг
доставили огромный букет алых роз. Записки приложено не было, только не-
большая карточка с нарисованным на ней викингом. Впервые за долгое время
глаза Жюстины осветились улыбкой. Через несколько  дней  в  ее  квартире
снова появились розы. Теперь на вложенной в букет карточке  над  рогатым
шлемом викинга были нацарапаны слова: "Верфь Нотона". Надо ли это  пони-
мать как намек, что он вернулся? Или цветы знаменовали собой начало  ра-
боты над выполнением нового важного заказа? Что там говорила Мелли? "Ес-
ли хотите быть с ним, придется бороться"? Да, Жюстина хотела быть с ним,
ничего в жизни она не желала так страстно, как этого, но как именно  бо-
роться за свое счастье? Если она никак не отреагирует на цветы, что тог-
да? Позвонит ли он ей когда-нибудь? А может, подумает, что она  потеряла
к нему интерес? Расставаясь с ней, он сказал: "Я хочу узнать тебя получ-
ше, когда ты выздоровеешь". Что ж, в  конце  недели  ей  было  назначено
явиться в больницу для того, чтобы снять  гипс.  Значит,  осталось  нес-
колько дней. Почему же Кил  не  объявляется?  Опять  опасается  за  пос-
ледствия? Не обольщайся, Жюстина, все это лишь твои предположения. А  на
самом деле, присылая эти букеты и рисуя викингов, он, видимо, просто хо-
тел немного поразвлечься.
   Оставшиеся дни она провела в шарахании от надежд к полному упадку ду-
ха. В конце концов перевесило отчаяние.
   Ровно через пять недель после их последнего разговора Жюстина припар-
ковалась у дорожки, ведущей к верфи Нотона. Пять недель. Она  посмотрела
на свое бледное, истонченное запястье и слегка пошевелила пальцами.  Те-
перь, без гипса, рука казалась какой-то невесомой. Правильно ли ты  пос-
тупила, Жюстина? Стоило ли приезжать? Но раз уж приехала,  надо  довести
дело до конца.
   Заперев машину, она аккуратно оправила на себе кремовую  юбку,  затем
набросила жакет того же тона и, собрав в кулак волю, направилась к  вер-
фи. Нервы ее были напряжены до предела. Когда она обогнула  крайний  ан-
гар, первым же человеком, попавшим в поле ее зрения, оказался  Кил.  Она
остановилась как вкопанная, пораженная тем, что теперь  он  казался  еще
выше, чем она его помнила, еще великолепней. К чему она ему, он может  с
легкостью окружить себя целым гаремом красавиц, безнадежно подумала Жюс-
тина, оглядывая его с ног до головы, жадно вбирая в  себя  и  непокорную
светлую шевелюру, которую он так и не удосужился подстричь, и обнаженный
загорелый торс, и длинные мускулистые ноги  в  коротких  шортах.  Сердце
Жюстины бешено заколотилось в груди, подсказывая ей то,  что  и  так  не
нуждалось в подсказке, что было совершенно очевидно: ее чувства нисколь-
ко не изменились, нет, неправда, они стали еще сильнее.
   Кил стоял, опершись руками на поручни недостроенной яхты, и беседовал
с какой-то темноволосой женщиной. А она премиленькая, с горечью отметила
Жюстина и решила немедленно исчезнуть. Но было поздно - брюнетка оберну-
лась к ней, улыбнулась и что-то сказала Килу. Тот лениво повернул голову
в сторону Жюстины, и она заметила даже с такого расстояния, как он  нап-
рягся всем телом. Он медленно выпрямился, и тут сердце ее ухнуло куда-то
вниз - вид у него был далеко не радостный.
   Она оцепенела, любопытные взгляды рабочих и  дружелюбная  улыбка  той
женщины пролетели мимо нее. Она видела только приближающегося к ней Кила
и не могла отвести от него глаз. Вдруг она с ужасом  поняла,  что  реши-
тельно не знает, что ему сказать. Он тоже не сразу нашелся и молча смот-
рел на нее. Так продолжалось несколько минут,  пока  кто-то  из  рабочих
пронзительно не свистнул, тем самым приведя Кила в чувство.
   Он недовольно нахмурился.
   - Идем, - только и произнес он.
   Засунув руки в карманы, он стал огибать ангар. Жюстина  с  несчастным
видом посмотрела ему вслед. Ей не следовало приезжать  сюда.  Боже,  как
она ошиблась! И все-таки она поплелась за ним. Стоило ей зайти за ангар,
как две сильных руки заключили ее в объятия, едва не задушив до смерти.
   - Прости, - хрипло проговорил Кил, но из объятий  ее  не  выпустил  и
прижал еще сильнее к своей груди, зарывшись лицом в ее волосы. - Я прос-
то не могу сдерживаться.
   Она чуть-чуть отстранилась и взглянула ему в лицо.
   - Это правда? - озадаченно прошептала Жюстина. - Правда?
   - Конечно. Я не надеялся, что ты приедешь. Я думал... о черт, я и сам
не знаю, что я думал. О, как же я ждал тебя! - Слова его  звучали  бесс-
вязно. - Мне пришла в голову нелепая мысль, что ты тут же примчишься  ко
мне и бросишься в мои объятия. Весь понедельник я метался, не находя се-
бе места. Одному Богу известно, сколько раз я выбегал на дорогу, высмат-
ривая твою машину. Во вторник тоже. В среду я довел Мелли до полного от-
чаяния. А сегодня... сегодня я окончательно пришел к выводу, что ты  ни-
когда больше не появишься, что ты меня забыла...
   - Я не забыла тебя, я тебя обожаю. - Счастье озарило ее лицо,  и  она
прижалась к нему. - Я очень боялась, что  неправильно  тебя  поняла,  но
гипс сняли только сегодня, и я сразу же поехала к тебе.
   Он напряженно улыбнулся.
   - Какие же мы оба идиоты! Я... Убирайся вон! - вдруг рявкнул он.
   Отпрянув от неожиданности, Жюстина увидела, что из-за угла  появилась
та самая женщина.
   - Да я просто так, - произнесла она, добродушно улыбаясь. Потом, под-
мигнув Жюстине, исчезла.
   - Это Натали, жена Джона, - коротко пояснил Кил. - Давай уйдем  отсю-
да, здесь нас все равно не оставят в покое.
   Он обнял ее за плечи, и они направились к ее машине.  У  Жюстины  так
тряслись руки, что она с трудом вставила ключ зажигания.
   - Кил...
   - Подожди, - простонал он. - Если я до тебя сейчас дотронусь, не уве-
рен, смогу ли я остановиться.
   К лицу Жюстины прилила краска, дыхание перехватило, и ей пришлось от-
кашляться прежде, чем она смогла говорить спокойно.
   - Но тогда я не понимаю, почему ты сам не пришел ко мне?
   - Потому только, что я все время пытался вдолбить себе,  что  ты  мне
безразлична, - выпалил Кил. - Потому, что я, как дурак, ни с кем не  хо-
тел связывать свою жизнь, слишком ценил свою свободу. Но я так скучал по
тебе! Этот месяц был самым длинным в моей жизни. Я не смог сдержаться  и
послал тебе розы, но написать ничего не мог, только положил эту дурацкую
карточку. Потом быстренько свернул свои дела и вернулся в Англию. А  уже
здесь послал еще один букет...
   - А приехать ко мне у тебя не хватило духу?
   - Вот именно. Я слишком затянул, даже не позвонил тебе, как обещал...
Господи, как же все это глупо! - в отчаянии воскликнул Кил.
   У нее мелькнула горестная мысль, что он попрежнему  хочет  избавиться
от ненужных ему пут. Она завела машину и  осторожно,  как  новичок-води-
тель, тронулась с места. Кил напряженно смотрел вперед невидящими глаза-
ми.
   Когда они подъехали к дому, Кил выскочил из машины, будто  подброшен-
ный пружиной. Жюстина захлопнула дверцу, борясь с  чувствами,  грозящими
вылиться через край.
   Мелли отворила дверь, окинула беглым взглядом Кила и  перевела  глаза
на Жюстину.
   - Приехали, значит, - лукаво констатировала она.
   - Приехали, - подтвердила Жюстина, сразу не найдя  более  подходящего
ответа.
   - Мелли! Ради всего святого! - рявкнул Кил. - На сегодняшний день  вы
свободны. Сходите в магазин или в кино или  придумайте  еще  что-нибудь,
чем себя занять. - Он вбежал в дом и бросился вверх по лестнице,  в  не-
терпении перепрыгивая через ступеньки. - Я иду принимать душ, -  крикнул
он на ходу.
   - Ну и ну! - покачала Мелли головой. - Мужик дошел до кондиции, как я
посмотрю. - Она хохотнула и потянула за рукав Жюстину. - И вам  туда  же
пора, милочка, ступайте наверх.
   С трудом сдерживаясь, чтобы не броситься ему вдогонку, Жюстина подня-
лась на второй этаж и тихонько приоткрыла дверь его спальни.  Из  ванной
доносился плеск воды. Она вошла в комнату.
   Это было типично мужское обиталище. Пол затянут темно-коричневым ков-
ром, в тон ему подобраны занавеси и покрывало на кровати. Стены,  выкра-
шенные в кремовый цвет, украшены эстампами с изображением яхт  и  клипе-
ров. В головах кровати висела еще какая-то картина. Жюстина подошла бли-
же и стала с интересом ее разглядывать. Это был портрет пожилого  госпо-
дина в брыжах, глаза его светились умом и добротой. Опершись  коленом  о
край кровати, Жюстина долго всматривалась в его мудрое лицо, и  вдруг  у
нее непроизвольно вырвалось признание:
   - Я люблю его.
   - Почему бы не рассказать об этом ему самому? - поинтересовался Кил у
нее из-за спины.
   Она вздрогнула от неожиданности и резко обернулась.  Лицо  Кила  была
напряжено, скулы побелели, а глаза лихорадочно блестели.
   - Я люблю тебя, - тихим голосом повторила Жюстина. В ответ он  протя-
нул к ней руки, и она растворилась в его объятиях. Дрожащими руками  она
развязала пояс его банного халата, прильнула к его теплому влажному телу
и прижалась губами к его шее.
   - О Жюстина! - Кил сжал ее так, что стало трудно дышать, и жадно при-
ник к ее губам.
   Она погрузила пальцы в его мягкие волосы и прошептала вслух его  имя.
Сердце ее было готово выскочить из груди.
   Кил застонал. Не в силах больше сдерживаться, он сорвал с нее  одежду
и на руках отнес в постель.
   - Возьми меня, - прошептала она срывающимся голосом.
   Дрожа от нетерпения, она прижалась к нему всем телом, и они слились в
единое целое, забыв обо всем на свете.
   Наконец в полном изнеможении они оторвались друг от друга.
   - О Жюстина! - выдохнул Кил.
   Она поцеловала его покрытое испариной плечо.
   - Как же я по тебе соскучилась!
   Он посмотрел в ее разрумянившееся лицо.
   - Ты нужна мне, - мягко произнес Кил, - ты мне просто  необходима.  -
Глубоко вздохнув, он снова заключил ее в объятия