.
   - Почему я? Занимайся сам готовкой!
   - Хорошо, займусь сам.
   - Ладно уж, только не думай, что я оставляю  вас  наедине  для  того,
чтобы ты снова начал ее соблазнять!
   - Я же сказал, что займусь ужином. И я, между прочим, ее  не  соблаз-
нял, - спокойно возразил Кил.
   - Да что ты говоришь? - глумливо поинтересовался Дэвид.  -  Может,  у
тебя это как-нибудь по-другому называется? Она только-только из  больни-
цы, сама не понимает, на каком она свете, а ты тащишь ее  в  койку.  Так
как же, потвоему, это называется? Дружеская забота о ее здоровье?
   - Сам-то ты что, волновался больше моего? - Кил с угрозой поднялся на
ноги.
   - Уж я-то не затаскивал ее к себе в койку! Да она вообще не  в  твоем
вкусе, так ведь? Красотой, прямо скажем, не блещет. Ты ведь это так,  от
нечего делать...
   Жюстина испугалась, что возникшее между ними  напряжение  выльется  в
драку. Она с трудом поднялась и, собравшись  с  силами,  во  весь  голос
рявкнула:
   - Заткнитесь вы оба, слышите? Я что вам, марионетка, что ли? Кто  вам
дал право думать, что моими поступками можно управлять? - И, яростно по-
вернувшись к брату, она раздельно произнесла: - К твоему сведению, это я
его соблазнила!
   Он был настолько ошарашен ее словами, что  при  иных  обстоятельствах
Жюстина бы расхохоталась.
   - Что ты сделала? - недоверчиво выдохнул Дэвид.
   - Соблазнила его, - повторила она. - Как ты изволил только  что  мило
выразиться, красотой я не блистаю. Девушкам,  подобным  мне,  приходится
ловить свой шанс. А Кил, согласись,  великолепный  экземпляр.  А  теперь
убирайтесь отсюда, оба! Я сыта вами по горло. Обсуждаете тут меня, слов-
но я какая-то брошенная кость, никому из вас не нужная, но обоим не  хо-
чется, чтобы она досталась другому. Кстати, Дэвид, я никак не могу взять
в толк, с чего это ты вдруг начал интересоваться моими делами? Прежде ты
снисходил до меня, лишь если сам во мне нуждался!
   Ее распирало от ярости, она задохнулась и снова бросилась на диван, и
тут раздался отчетливый хруст бумаги под диванной подушкой. Жюстина  за-
мерла от неожиданности, потом приподнялась на коленях и осторожно  поша-
рила рукой под подушкой. Вытащив оттуда какие-то сложенные  бумаги,  она
некоторое время завороженно на них смотрела, прежде чем передать их  Ки-
лу.
   - Извини, - прошептала она сокрушенно. - Я  действительно  не  знала,
где они.
   - Ну, теперь все позади, - мягко произнес Кил.
   - Да, теперь я все вспомнила.
   В ее сознании наконец четко всплыло  прошлое  воскресенье.  Она  ясно
вспомнила, как необдуманный поступок Дэвида вывел ее из  себя,  как  она
выскочила из его машины, вернулась к себе и сунула чертежи под  подушку,
чтобы потом отдать их.
   Очухавшийся наконец Дэвид решил завладеть ситуацией и выхватил бумаги
из рук Кила.
   - Я отвезу их на верфь.
   Кил пробормотал пренебрежительно:
   - Поступай как знаешь, только не увези их куда-нибудь невзначай и  на
этот раз!
   - Ну уж нет, такой оплошности я больше не допущу. Можно я возьму твою
машину?
   - Ты что, спятил? Конечно, нельзя. Возьми такси.
   - На какие шиши?
   - О Господи! - Кил подошел к своему пиджаку, который повесил в  кори-
доре, входя в квартиру, и вытащил портмоне. Он протянул Дэвиду несколько
двадцатифунтовых банкнотов. - Сдачу отдашь.
   - Получишь, можешь не волноваться, - надулся Дэвид. - Жюстина,  можно
мне позвонить?
   Она вяло махнула рукой в сторону прихожей и снова рухнула  на  диван.
Пока за Дэвидом не захлопнулась входная дверь, ни  Кил,  ни  Жюстина  не
произнесли ни звука. Потом Кил тихо сказал:
   - Я приберусь. - Наклонившись, он стал рассовывать  по  ящикам  стола
разбросанные по полу бумаги, потом начал наводить порядок в книжном шка-
фу.
   В полном изнеможении она следила взглядом за его  движениями.  Только
бы он побыстрее убрался отсюда, билась в мозгу единственная мысль.
   - Почему ты не подбросил его?
   - Потому что я хочу поговорить с тобой.
   - Нам не о чем больше разговаривать, - устало сказала  она.  Откинув-
шись назад, она рассеянно принялась теребить выбившуюся из обивки нитку.
Кил подошел к ней и накрыл ее руку своей большой ладонью, отчего Жюстина
подпрыгнула на диване.
   - Ошибаешься, нам надо многое обсудить, - возразил  он.  -  Но,  пос-
кольку ты выглядишь так, словно одной ногой уже стоишь на краю вечности,
разговор придется отложить до лучших времен. Еще что-нибудь надо  упако-
вать?
   Она в изумлении уставилась на него.
   - Прости, ты о чем?
   Кил раздраженно махнул рукой.
   - Не можешь же ты здесь остаться совсем одна.
   - Это еще почему? Я живу тут, и совершенно одна,  между  прочим.  Это
мой дом.
   - Я в курсе! - гневно воскликнул он. - Но ты больна, поэтому ты  пое-
дешь ко мне. И, пожалуйста, никаких возражений! Кстати, почему ты навра-
ла Дэвиду, что соблазнила меня?
   - Я так и знала, что ты спросишь об этом.
   - Ну так почему ты так сказала?
   - Только потому, что я думала, еще чутьчуть, и ты набросишься на него
с кулаками.
   - Так бы все и было. Я бы с огромным удовольствием расквасил ему  фи-
зиономию, да так, что и родная мать его  бы  не  узнала.  Так  это  была
единственная причина?
   - Именно так.
   - А не потому ли, что ты недооцениваешь себя? - продолжал  настаивать
Кил.
   - Вовсе нет, - безжизненным голосом возразила Жюстина. - Цену себе  я
знаю. - Это была правда, по крайней мере до встречи  с  Килом  она  была
уверена в себе. Глупо, конечно, но она и сейчас, после всего случившего-
ся, после всех нанесенных ей оскорблений, все еще желала его. Ей страст-
но хотелось подняться, обнять его, прижаться, положить голову на его мо-
гучую грудь и ни о чем больше не думать. У Жюстины вырвался вздох, и она
тоскливо произнесла: - Давай сменим тему.
   - Отлично. Поговорим, когда тебе станет лучше. Ты готова ехать?
   - Нет, я...
   - Хочешь не хочешь, Жюстина, но тебе придется поехать со мной.
   - О Боже. - Спорить дальше было выше ее сил. Она нехотя встала с  ди-
вана.
   В машине они опять молчали. Жюстина притворялась спящей, а Кил  реши-
тельно сосредоточился на дороге. Когда они въехали в ворота, она открыла
глаза. Парадная дверь оказалась незапертой, значит, экономка была  наче-
ку. Мелли вышла им навстречу, и  Жюстина  приветствовала  ее  вымученной
улыбкой. Пропуская ее в дом, Мелли окинула ее с ног до головы вниматель-
ным взглядом.
   - Вот горе-то! Что вы с ней сделали?
   - Ничего я с ней не делал! - в сердцах  рявкнул  Кил.  -  Просто  она
подхватила грипп, вот и все.
   У Жюстины не было сил возражать,  и  она  позволила  Мелли  буквально
внести себя в гостиную, а дальше сознание ее затуманилось.  Она  смутно,
как во сне, чувствовала, что ее несут  наверх  по  лестнице.  И  -  все.
Больше она ничего не ощущала вплоть до следующего утра.
   Очнувшись от тяжелого, полуобморочного сна, она  вспомнила  вчерашний
вечер и поморщилась. И какого дьявола ему понадобилось тащить  ее  сюда?
Ни к чему хорошему это не приведет, только доставит ей лишнюю боль. Жюс-
тина отбросила одеяло, выбралась из постели и пошла в ванную.
   - Это еще что такое? Четой-то вы поднялись? - Дверь  распахнулась,  в
спальню ворвалась Мелли и укоризненно уставилась на  нее.  -  Вижу-вижу,
нам уже лучше, - добавила она с ноткой сарказма. - Вам помочь?
   - Нет, благодарю. - Жюстина закрылась в ванной.
   Когда она закончила умываться и вышла в спальню, она  увидела  Мелли,
сидящую на краешке кровати, и присела рядом.
   - Ну и как, оправились уже, доказали свою независимость?  -  спросила
экономка все с тем же легким сарказмом. - А я-то думала,  что  вы  грипп
схватили.
   - Этот диагноз поставил мне Кил, - сказала она с выразительной грима-
сой.
   Мелли кивнула и с трудом поднялась на ноги.
   - Да, вы, конечно, не красавица, но уж в твердости духа вам не  отка-
зать. Да и мозги при вас, это уж точно. Приготовить завтрак?
   - Да, пожалуйста, я проголодалась.  -  Жюстина  чувствовала  какую-то
опустошенность внутри, вызванную, скорее всего, чувством голода. Вот по-
ест, наберется сил и тогда сможет вернуться домой.
   Мелли вышла, а Жюстина в подавленном настроении продолжала  бесцельно
сидеть на кровати. Надо принять ванну и вымыть голову.  Или  этим  лучше
заняться после завтрака? О, Жюстина, прими же наконец решение - что, да-
же на такую малость духу не хватает? Сморгнув непрошеные слезы, она было
направилась к ванной, но дверь снова открылась.  Что  опять  нужно  этой
Мелли? Она повернулась и с удивлением увидела, что на сей  раз  это  был
Кил.
   - Можно войти? - спросил он с холодной учтивостью.
   - По-моему, ты уже вошел, - язвительно сказала она.
   С отчаянным вздохом он прикрыл за собой дверь, подошел  к  кровати  и
присел на краешек. Потом внимательно оглядел ее и хрипло произнес:
   - Набрось, пожалуйста, халат.
   - Что?
   - Твоя ночная рубашка совершенно прозрачная.
   Жюстина вскрикнула, схватила халат и прикрылась им.
   - Как это на тебя похоже, сказать мне это!
   - А если бы я промолчал, ты бы обвинила меня в том, что  я  подгляды-
ваю. Ну ладно, как ты себя чувствуешь?
   - Я в полном порядке, - с вызовом ответила она. - Тебе вовсе ни к че-
му было тащить меня сюда, если бы я просто выспа...
   - Жюстина! - отчаянно завопил Кил.
   - Ладно... - пробормотала она, пожав плечами. - Тогда давай  ближе  к
делу. Ты хочешь мне что-то сказать?
   - Я пришел извиниться перед тобой.
   - Извиниться?! - Она не могла поверить собственным ушам.
   Кил вдруг улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся.
   - Ну же, сядь рядом, а то ты  похожа  на  перепуганную  девственницу,
прикрывающую свои прелести халатом.
   Она презрительно фыркнула и опустилась в кресло.
   - Ты хочешь извиниться за поведение Дэвида?
   - При чем тут Дэвид? - недоуменно спросил Кил. - Я не видел ни  Дэви-
да, ни Катю, они уехали погостить к моей матери в Эдинбург.
   - Понятно. - Тогда с какими же извинениями он к ней  пришел?  Если  с
Дэвидом он не виделся и тот ему ничего не объяснил, значит, он так ниче-
го и не понял. А как поступать тебе? Как быть с твоей клятвой никогда не
иметь с ним больше дела? Вели ему убираться, упакуй вещи и закажи такси.
   - Я пришел просить прощения за то, как я себя с тобой вел. Я все вре-
мя прокручиваю в голове твои слова, ты была права, во всем права.  Я  не
думал о тебе плохо, и уж тем более мне не следовало говорить тебе в лицо
гадости.
   - Ну и что же тебя дернуло за язык?
   - Не знаю. - Он вздохнул.
   - Ничего себе! - Жюстина позаимствовала немного сарказма у  его  эко-
номки. - У тебя что, привычка такая - говорить первое, что придет в  го-
лову? - Почему бы ей просто не принять его извинения, к чему становиться
в какую-то дурацкую позу? Или ей снова не терпится  рассориться  с  ним?
Теперь настала ее очередь вздохнуть. Она встала и подошла к окну.  -  Ну
так что же? - упрямо повторила она, глядя из окна в сад невидящими  гла-
зами.
   - Да, наверное, - засмеялся Кил. - Все дело  в  том,  что  иногда  ты
просто выводишь меня из себя, и тогда я сам не соображаю, что говорю.  -
Он тоже подошел к окну и встал позади нее. Забрав у нее из рук  скомкан-
ный халат, он помог ей одеться. - Я наблюдал за тобой, когда ты встрети-
лась в баре с Дэвидом. У тебя было такое радостное лицо,  что  я  просто
взорвался. Наверное, это было нечто вроде ревности. Мне была  нестерпима
мысль, что ты можешь вот так смотреть еще на  кого-нибудь,  кроме  меня.
Даже на собственного двоюродного брата.
   - Но я действительно искренне обрадовалась ему. Я подумала, что...  -
Оборвав фразу на полуслове, она повернулась к нему. Заглянув в его  спо-
койное лицо, в его такие глубокие зеленые глаза, она  тихо  добавила:  -
Подумала, что, раз мы его нашли, у нас еще останется целый день. - "И мы
с тобой будем вдвоем, - это она произнесла уже мысленно, - одни на целом
свете". Но она не была уверена в его реакции и поэтому промолчала.
   Как глупо все складывается! Она-то думала, что, пока она  спала,  Кил
нашел возможность увидеться с Дэвидом, тот объяснил, что между ними  ни-
чего не было, и тогда он пришел бы к ней, и они бы говорили, говорили...
Но с Дэвидом Кил так и не встретился, и вот теперь они, как два  неопыт-
ных подростка, топчутся вокруг да около. Ну а  если  бы  все  недомолвки
между ними исчезли, что с того? Он же не говорит, что хочет  видеться  с
ней по-прежнему, а просто хочет уладить взаимоотношения, чтобы, когда им
придется встретиться вновь по какомунибудь нейтральному поводу -  а  это
неизбежно случится рано или поздно, - они остались бы на дружеской ноге.
   Кил отвел от нее глаза и печально произнес:
   - Я, по всей вероятности, испугался ответственности. У  нас  с  тобой
все так быстро произошло, так внезапно. Я так тебя хотел, ты и  предста-
вить себе не можешь. И уж вовсе не потому, что  считал  тебя  доступной,
наоборот, ты мне очень нравилась, ты интриговала меня, волновала мое во-
ображение. А потом появился Дэвид, и в мое  сердце  стали  закрадываться
положения - вдруг ты меня обманываешь? И То1да я бы оказался в  дураках.
А если ты чиста, куда это все нас приведет? Туг-то я и  струхнул:  вдруг
ты начнешь надеяться на продолжение наших отношений, ждать от  меня  че-
го-то, требовать.
   - О нет! - воскликнула Жюстина. - Я же тебе ясно дала понять, что  не
жду никакого продолжения и ничего не требую от тебя. Неужели же ты дума-
ешь, что я хоть на секунду могла вообразить, что ты, такой красивый, ис-
кушенный в любви, можешь заинтересоваться моей особой? - Не обращая вни-
мания на его расширившиеся от изумления глаза, Жюстина быстро  продолжи-
ла, боясь, что храбрость покинет ее: - То, что произошло, было для  меня
каким-то озарением, чудесным мигом, который я уже никогда не в состоянии
буду забыть. И давай  говорить  откровенно:  ты  волновался  не  о  моих
чувствах, а о своих собственных.
   Горькая истина ее слов явно не нравилась Килу, и он отвернулся.
   - Хорошо, ты права. - Тон его стал жестким. -  Но  неужто  ты  хочешь
сказать, что совсем ничего от меня не ждешь и  не  думаешь  остаться  со
мной? Ты что, не желаешь больше меня видеть?
   - Нет, этого я не говорила, - сердито возразила она. - Я только пыта-
лась внести ясность между нами. Ну так что же еще ты хотел сказать, Кил?
   Он резко повернулся к ней, сжав зубы.
   - Извини! Это все, о чем я собирался поговорить. Прощения хотел  про-
сить, представь себе!
   - Что ж, прекрасно. Ты уже извинился, у тебя это здорово  получилось.
- Жюстина опять повернулась к окну.  Она  чувствовала  себя  несчастной,
мысли путались. А чего же ты ждала, дурочка? Что он предложит тебе  руку
и сердце?
   - Я хотел наладить наши отношения!
   - Повторяю, ты в этом преуспел. У тебя сложилось  плохое  мнение  обо
мне с первой же встречи, а теперь ты радуешься, что не ошибся.
   - Зачем ты так? Ведь признайся, все, что говорила о тебе Катя -  хоть
я и выкинул это из головы, узнав тебя ближе, - подтвердилось при встрече
с Дэвидом. А уж признать себя дураком никому не по нраву. Да и  ты  сама
не лучше, тыто думала обо мне тоже не самым  лучшим  образом,  а  теперь
придираешься к нескольким неудачно сказанным словам...
   - Неудачно сказанным? - Жюстина аж подпрыгнула. Снова повернувшись  к
нему, она выпалила: - Ты меня смертельно оскорбил!
   - Да, я знаю, но я тогда был вне себя от ярости. Иначе я извинился бы
прямо тогда.
   - Но чем же была вызвана такая ярость? Я только попросила  тебя  быть
честным.
   - Говорю же, меня так и распирала злоба. В таком состоянии невозможно
выбирать выражения. Представь, я всего-навсего человек, и ничто  челове-
ческое мне не чуждо. Я точно так же, как любой  другой,  могу  совершать
ошибки. А ты считаешь, что я какая-то бесчувственная  машина,  всегда  и
везде поступающая по правилам, так, как принято поступать. Ты что,  сама
такая? Интересно, как тебя за глаза называют твои друзья - Мисс Непогре-
шимость?
   - Да как ты смеешь? - взорвалась Жюстина; но Кил, видимо, намеревался
полностью излить свою душу.
   - С тобой невозможно ладить, Жюстина, ты хочешь  всех  подогнать  под
себя, причесать всех под одну гребенку. Сама-то ты,  разумеется,  всегда
права, это ясно, окружающие же тебя люди живут не так, вот ты и поучаешь
всех кого не лень. А сама до смерти боишься где-нибудь оступиться. Бьюсь
об заклад, ты бы с радостью проконсультировалась, правильно ли ты  дела-
ешь, что спишь со мной, если б было у кого. - Жюстина вспыхнула,  потому
что ее разговор с Дэвидом в какой-то мере можно  было  объяснить  именно
так. Кил жестко хохотнул и безжалостно продолжил: - Вполне понятно,  что
Дэвид сошел с катушек, выслушивая с одной стороны твои  умничанья,  а  с
другой - Катины жалобы и стенания. Тут действительно свихнешься!  Удиви-
тельно, как это он столько лет терпел и не сбежал раньше.  Только  непо-
нятно, почему он написал в своей записке, что ты не представляешь  опас-
ности для мужчин. Да с тобой же просто невозможно существовать,  неужели
ты сама этого не понимаешь? - Бросив на нее уничтожающий взгляд, он  вы-
шел из комнаты.
 
 
   ГЛАВА ВОСЬМАЯ
 
   Шум от хлопнувшей двери эхом разнесся по всему дому. Когда он  смолк,
воцарилась звенящая тишина, в которой Жюстина все еще отчетливо  слышала
голос Кила. Она бросилась на кровать и уставилась в потолок.
   - Никого я не поучаю, - вслух пробормотала она.
   Ну а если разобраться, действительно ли это так?  Жюстина  напряженно
пыталась собраться с мыслями. Неужели в глазах окружающих людей  она  на
самом деле выглядела так, как он только что говорил?  Учит  всех  жизни,
считая себя умнее других, морализирует. Ужас какой! Как  он  ее  назвал?
Мисс Непогрешимость? Конечно, Кил прав, тысячу раз прав. Не она ли  под-
робнейшим образом инструктировала своего партнера,  как  вести  себя  во
Франции, будто он сам ничего не смыслит в бизнесе? И не она  ли  поучала
Дэвида, чтобы он занялся рисованием? Да и с Катей вела  себя  не  лучшим
образом - сама вбила ей в голову, что та не способна  заниматься  делом.
Действительно, кто ей дал право судить других?
   А что она наговорила Килу? Жюстина, гладя в потолок,  ломала  голову,
тщетно пытаясь вспомнить собственные слова. Чем  дольше  она  обдумывала
брошенные Килом по ее адресу обвинения, тем больше приходила  к  выводу,
что они не были беспочвенными. Впервые она услышала правду  о  себе.  Но
почему же раньше никто не раскрыл ей глаза? Да потому, что она бы никого
и слушать не стала, это уж точно. От всех этих невеселых мыслей глаза ее
наполнились слезами. Получается, что всю свою жизнь она раскладывала лю-
дей по полочкам, приклеивая им собственные ярлыки.
   - Ну, что опять случилось? - В комнату ворвалась Мелли. Похоже,  дви-
гаться спокойно она просто не умела.
   Жюстина быстро перекатилась на живот, чтобы скрыть от экономки запла-
канное лицо, но та уже успела все ухватить своим цепким взглядом.
   - Слезами горю не поможешь, - бодрым голосом произнесла Мелли. -  Вот
ваш завтрак, поешьте, сразу станет легче.
   - Спасибо, что-то не хочется. - Голос Жюстины  прозвучал  глухо,  так
как она все еще лежала, уткнувшись лицом в подушку.
   - А мне дела нет, хочется вам или нет, но отвертеться от меня вам  не
удастся. Все съедите как миленькая. Так что не  глупите  и  поднимайтесь
поскорее.
   Жюстина мрачно хлюпнула носом и послушно села в кровати. Мелли прист-
роила поднос ей на колени. Не нуждаясь в ответах собеседницы,  она  усе-
лась в кресле и продолжала трещать:
   - Конечно же, вы сделали все, от чего я  вас  предостерегала.  Небось
задели его самолюбие, и он тут же показал свой характерец. Я же вас пре-
дупреждала...
   - Да, Мелли, я помню, - прервала Жюстина ее разглагольствования. Вон-
зив вилку в бекон, она стала безжалостно кромсать его на куски. - И если
вам вздумалось давать мне советы, как наладить наши отношения, не труди-
тесь, прошу вас.
   - Даже и не думала. - Лицо экономки расплылось в с