ее  не  дала,
сказала только, что он уезжает, что ему нужно время все обдумать. Она не
очень ясно излагала, повторяла, что надо  поехать  к  тебе,  что  ты  не
представляешь особой опасности для мужчины.
   - Смею надеяться, что действительно не представляю, - согласилась она
мягко. - Мужчины думают, что им угрожает опасность, только если  женщина
им небезразлична. А уж поверь мне, Дэвид ничего подобного ко мне не  ис-
пытывает.
   - А почему же в таком случае вы были вместе?
   - Я не знаю, - призналась Жюстина с тревогой в голосе. -  Я  действи-
тельно не знаю.
   - Итак, мы вернулись к тому, с чего начали.
   - Да. Я не помню даже, чтобы я виделась с ним! - озадаченно  восклик-
нула она. - Мне кажется, что я не встречалась с ним с Рождества, мы тог-
да немного выпили в Кокни-прайд. Последнее, что я припоминаю, - это  то,
что я готовила воскресный обед; и я так же, как и ты, теряюсь  в  догад-
ках, к чему бы мне вдруг прерывать это занятие и ни с  того  ни  с  сего
уезжать куда-то с Дэвидом. Промежуток времени между часом дня,  когда  я
варила обед, и одиннадцатью вечера, когда меня нашли возле машины  Дэви-
да, остается для меня полным провалом. - Она усиленно вспоминала, напря-
гая свой мозг в поисках ответа. Почему? Что это за  необычайная  причина
заставила ее броситься куда-то с ним посреди приготовления обеда?
   Вздохнув, она мрачно окинула взглядом своего гостя, который,  присло-
нившись широким плечом к оконному переплету, смотрел сквозь планки жалю-
зи во двор. Зеленый рыбацкий свитер  плотной  вязки  гладко  обволакивал
массивную спину; облегающие джинсы, затертые до колен, подчеркивали мощ-
ные бедра. Бедра лыжника. Длинные, мускулистые ноги, без  труда  несущие
его на лыжных перегонах. Зоркие глаза, привыкшие вглядываться в  далекий
горизонт.
   - Ну, Жюстина, куда бы он мог направиться? - продолжил он с  величай-
шим терпением. - Может, у него есть где-нибудь коттедж? Есть? -  У  Кила
проснулась надежда, так как она внезапно задумалась.
   Пытаясь поймать неуловимый всплеск памяти, она наморщила лоб  и  мед-
ленно проговорила:
   - Мадейра.
   - Мадейра? - в изумлении воскликнул он. - Какого черта ему делать  на
Мадейре?
   Она вышла из себя:
   - Знаешь, и туда люди ездят!
   - Естественно. Я просто хотел сказать, что это не то место,  куда  бы
мог поехать Дэвид. По крайней мере добровольно.
   - Но тем не менее это так и есть. И он бывал там раньше. Жил на вилле
какого-то своего приятеля. О, это было очень давно, вечность назад,  еще
до того, как он встретил Катю. Он ездил туда рисовать...
   - Рисовать?
   - Да, писать картины! И, пожалуйста, прекрати повторять за мной  каж-
дое слово! - взорвалась Жюстина.
   - Мне не было бы нужды ничего повторять, если бы  ты  последовательно
излагала события!
   - Да как же мне последовательно излагать, если я  только  сейчас  это
вспомнила?
   - Из-за твоей чертовой памяти целый день потерян...  Где  телефон?  -
рявкнул вдруг Кил.
   - Откуда же мне знать?
   Недовольно окинув взглядом палату, как будто телефон мог тут же мате-
риализоваться сам по себе, он направился к двери.
   - Жди здесь, - бросил он через плечо.
   Интересно, куда бы я могла направиться со сломанной кистью и сотрясе-
нием мозга? Обиженно вздохнув, она прикрыла глаза. У нее ужасно разболе-
лась голова, казалось, в черепе резвится целая армия эльфов и каждый  из
них стучит огромным молотком; да и рука причиняла боль. Сестра ей сказа-
ла "отдыхайте", а какой тут к дьяволу отдых,  когда  этот  древнесканди-
навский бог-истукан постоянно донимает ее? И как это только  получилось,
что у мягкой, нежной Кати такой не похожий на нее брат? Этого Жюстина не
могла взять в толк.
   - Итак, мы установили, что он уехал на Мадейру, - констатировал  Кил,
снова врываясь в палату. - Его фамилия значится в списке пассажиров, от-
летавших в воскресенье.
   - Отлично, - саркастически заметила она. - Рада, что мы  хоть  что-то
установили. Теперь ты можешь заказать себе билет и наконец оставить меня
в покое. И, пожалуйста, будь так добр,  когда  будешь  уходить,  объясни
сестре, что наша помолвка расторгнута.
   Не получив в ответ новой колкости, она бросила на него  выразительный
взгляд. Он оценивающе смотрел на нее, склонив голову набок.
   - Что ты на меня уставился? - воскликнула она раздраженно.
   - Пытаюсь понять, бываешь ли ты хоть когда-нибудь мягкой.
   - Это тебе зачем?
   Протяжно вздохнув, он признался:
   - Понятия не имею.
   - Я надеюсь, - сказала она, в замешательстве покачивая головой, - те-
бе удастся вернуть назад ваши  чертежи  и  Катя  с  восторгом  примет  в
объятия своего дорогого муженька, хоть я и не могу понять, чего она  так
волнуется по этому поводу. Если он сказал, что ему требуется неделя-дру-
гая, чтобы разобраться в себе, почему она не хочет дать ему  это  время?
Оставим на минутку чертежи. Если насильно заставить его вернуться, он от
этого более сговорчивым и любящим не станет.
   - А следовало бы стать, - сказал он мрачно.
   - Это почему?
   - Потому что она беременна.
   С изумлением глядя на него, она почувствовала, как губы ее дрогнули в
улыбке.
   - В этом нет ничего смешного! - рявкнул он.
   - Конечно, нет.
   - Тогда прекрати смеяться, черт возьми!
   - Достала она тебя?
   - Да уж.
   - Гм... - Тогда неудивительно, что он так заряжен ненавистью. Раз ему
пришлось иметь дело с Катиными истериками, да еще, наверное, с утренними
недомоганиями, вполне понятно, что он был совершенно не в себе.  -  Что,
ее тошнит? - спросила она противным голосом.
   - Да! Можно подумать, она единственная в мире женщина в таком положе-
нии!
   - Женщины часто бывают подвержены разным страхам и капризам, -  мягко
поддразнила она его и усмехнулась, потому что он тут же взорвался.
   - Тебе-то откуда знать? Ты же никогда не была беременна! Или была?
   - Нет, не была.
   - И, похоже, никогда не будешь, - добавил он с неприязнью.
   - А Дэвид об этом знает? - нахмурившись, спросила Жюстина. - И поэто-
му он сбежал?
   Кил замер, пораженный, как будто эта мысль раньше не приходила ему  в
голову, лицо его стало жестким, в  темно-зеленых  глазах  блеснул  мсти-
тельный огонек.
   - Лучше бы это было не так.
   В который раз пожалев, общаясь с этим человеком, что она не в состоя-
нии держать свои мысли при себе, Жюстина торопливо переменила тему  раз-
говора.
   - Сколько копий снято с чертежей?
   - Что?
   - Ты сказал, что он исчез с документами, ну, я и подумала, должны  же
остаться копии чер... - она осеклась и, правильно  истолковав  выражение
его лица, озорно улыбнулась, подтрунивая: - Ой-ой, так это ты не  сделал
копии? Ты?
   - Да, я не сделал их! - Он взорвался.  -  Джон  только  что  закончил
окончательную доработку чертежей и мы собирались  снять  фотокопии,  как
появился Дэвид. - Он свирепо посмотрел на нее, словно это она была виной
всему, затем покопался в заднем кармане брюк и  вытащил  грязный  клочок
бумаги и карандаш. - Ладно. Адрес?
   - Что? - не поняла Жюстина.
   - Адрес, - повторил он нетерпеливо. - Как я его, черт  возьми,  найду
без адреса?
   Непонимающе взглянув на Кила, она состроила гримаску.
   - О Боже, - выдавил он в отчаянии. - Должен же у тебя быть адрес!
   - У меня его нет.
   - Хорошо, тогда имя парня, владельца той виллы... О, ради всего  свя-
того, ты ведь знаешь его имя?
   На мгновение ей стало действительно его жаль. Казалось, он  находится
на грани срыва.
   - Ты была там? - хватаясь за соломинку, спросил Кил.
   - Один раз, - подтвердила она, - но это было очень давно, когда у Дэ-
вида случился очередной приступ донкихотства. У меня тогда  был  ужасный
грипп, и он взял меня с собой, чтобы я  окончательно  поправилась,  и...
нет, не спрашивай, я не помню, где это находится.
   - Ты должна помнить! - воскликнул он в отчаянии.
   - А я не помню. - Кил-то наверняка был  из  породы  тех,  кому  стоит
только раз где-то побывать, и это место навечно фиксируется в их памяти.
   - Ты говоришь, это вилла?
   - Да.
   - Ну вот.
   - В каком смысле "ну вот"? Знаешь, сколько вилл  на  том  острове?  -
воскликнула Жюстина. - Десятки тысяч! Не могу же я просто описать ее,  и
ты ее сразу найдешь! Это же как иголку в стоге сена искать!
   - Вполне возможно, - учтиво согласился Кил, - но у нас есть шанс най-
ти эту иголку, если ты будешь со мной.
   - О нет, на Мадейру я ни в коем случае не полечу...
   - Жюстина, - мягко прервал он ее.
   - Нет, - ответила она холодно.
   - Да. Медсестра сказала, что нет ни малейшего повода задерживать тебя
в больнице. Тебе только нельзя волноваться.
   - Не волноваться? Мчаться куда-то на Мадейру, по-твоему, означает  не
волноваться?
   - Безусловно. В любом случае выбора нет. Джону эти чертежи  необходи-
мы. Сам он не может гоняться за ними, бросив свою верфь.  Значит,  зани-
маться этим должен я. И ты, - добавил он медовым голосом. - Сейчас у ме-
ня нет никаких срочных дел. Думаю, мы без хлопот доберемся до Лиссабона,
а там уж наверняка есть какое-нибудь  челночное  сообщение  с  Фуншалом.
Пойду скажу сестре, что ты готова покинуть больницу.
   - Я совершенно не готова! - вознегодовала она.
   - Ошибаешься, готова, - тихим противным голосом произнес он. - Сейчас
мы отправляемся к тебе домой за вещами, а потом в мой дом под  Саутгемп-
тоном...
   - Нет, - отчеканила Жюстина. - Какое ты имеешь право заставлять  меня
лететь на Мадейру?
   Облокотившись о спинку кровати, он изобразил на лице улыбку Чеширско-
го кота.
   - Потому что ты у них в долгу.
   - В долгу? - в изумлении переспросила она. - Что я им должна?
   - Неужели ты ничуточки не чувствуешь себя  морально  обязанной  перед
ними? Ты с легкостью погубила их гостиничное дело, что  вынудило  Дэвида
заняться строительством яхт, а он ненавидит это занятие и  совершенно  в
нем не заинтересован...
   - Я этого не делала!
   - ...а теперь палец о палец не хочешь ударить, чтобы они не  потеряли
очень выгодный контракт.
   - Я не губила их дело! Они были слишком честолюбивы, и я просто  ска-
зала им об этом! И я не нянька ему! Дэвид, слава Богу, взрослый человек,
и если он в своем возрасте не может управляться сам со своими  делами...
Кроме всего прочего, он мне даже не родственник! Не кровный  родственник
по крайней мере!
   - Не  вдавайся  в  подробности.  Какими  бы  дальними  ни  были  ваши
родственные связи, факт остается фактом - он взял чужие документы.
   - Но ты же сам сказал, что он их взял без умысла...
   - Какая разница? И если ты ничем не обязана ему, как же быть с Марга-
рет? Разве она думала о родственных связях, взяв тебя в свой дом,  когда
погибли твои родители?
   - О, черт тебя побери! Убирайся отсюда!
   Победно глянув на нее, он направился к двери, с издевкой бросив через
плечо:
   - Сейчас пришлю сестру. Собирайся побыстрее,  хорошо?  И  не  пытайся
скрыться, я все равно найду тебя. Поверь мне - найду.
   Жюстина ни секунды в этом не сомневалась.  Бессильно  откинувшись  на
подушки, она проводила его взглядом. Кил прав насчет тети Маргарет: если
она не поможет ей найти ее драгоценного Дэвида, больше они не  увидятся.
Когда пятнадцать лет назад в  авиационной  катастрофе  погибли  родители
Жюстины, она переехала в дом брата матери. Тома Нотона, незадолго  перед
этим женившегося на Маргарет, которую он взял с сыном от первого брака -
Дэвидом. Ему было тогда четырнадцать лет, на два года больше, чем Жюсти-
не. Таким образом, Том Нотон, закоренелый холостяк, вдруг  стал  женатым
мужчиной сразу с двумя детьми. К сожалению, через два года он скончался,
оставив детей на попечение Маргарет. Ей нелегко это давалось, и  Жюстина
была ей благодарна: она одевала и обувала девочку, - но вот любви и вза-
имопонимания между ними практически не возникло. И теперь  Жюстине  было
трудно проявлять любовь к женщине, которая все свои материнские  чувства
изливала только на родного сына.
   Кил назвал ее жесткой, агрессивной, но нет, она не была такой. В душе
она все еще оставалась легкоранимым ребенком, столь нуждающимся в  ласке
и поощрении. Ей нужно было самоутвердиться, чтобы достичь успеха. В юно-
сти она была вынуждена быть сильной, иначе сломалась  бы.  А  теперь,  с
грустью подумала она, нет необходимости притворяться - она действительно
стала сильной. Будь ее родители живы, она, возможно, была бы совсем дру-
гой. Но если приходится бороться за место под  солнцем,  в  этой  борьбе
нужно мириться и с кое-какими потерями. А разве гордиться своими успеха-
ми "неженственно"? Или плохо, что ты крепко стоишь на собственных  ногах
и выигрываешь в этой жизни? На секунду Жюстину охватила волна жалости  к
себе - к ней никогда не придут любящие родители, чтобы успокоить  ее.  И
подружки не впорхнут в палату со своими шуточками и не  черкнут  что-ни-
будь веселенькое на ее гипсе. Дура, обругала  она  себя,  неужели  годы,
прожитые с тетей Маргарет, так и не научили тебя, что жалеть себя просто
глупо!
   С отвращением к собственной слабости она отбросила  горькие  мысли  о
прошлом и сосредоточилась на настоящем. С загипсованной рукой она ничего
не сможет сделать. Она усмехнулась. Это мягко сказано! Где это видано  -
игрок в гольф в гипсе? Черт возьми, она же должна участвовать в  турнире
по гольфу в конце недели в Нормандии! Надо найти себе замену.  Кого  же?
Питера? Да, Питер - лучшая кандидатура. Он может не  только  отыграть  в
турнире, но и проверить отель. И если  представится  возможность,  можно
будет включить его в сеть первоклассных  отелей  для  любителей  гольфа.
Компания Жюстины была небольшой, но дела в ней, слава Богу, шли прекрас-
но. Все номера на этот год уже заказаны... Лорейн, ее секретарша,  вели-
колепно справлялась со своими обязанностями.  Да,  Питеру  надо  пригля-
деться к этой французской гостинице... Сжав губы, она вся ушла  в  себя,
мысленно обдумывая свои дела.
   - Ты еще не готова? - рассердился Кил, входя в палату.
   - Что? Нет еще. Серьезно, Кил, вся эта затея - какая-то  ерунда!  Ма-
дейра большой остров и...
   - И из этого следует, что, чем  быстрее  мы  отправимся,  тем  скорее
приступим к поискам!
   Откинув одеяло, она с раздражением проворчала:
   - Я, кажется, всю свою жизнь только тем и занималась, что вытаскивала
Дэвида из всяких передряг. Пора бы уж ему встать на ноги.
   Но если Катя беременна и эти чертежи необходимо  вернуть...  О  черт,
неудобная штука - совесть. Если она не поможет в поисках бумаг и Дэвида,
она навсегда останется в глазах Кила жестокой и  бесчувственной.  А  туг
еще Маргарет уехала в Австралию, именно сейчас, когда она  нужна  здесь.
Чертова баба, наверняка сделала это специально!
 
 
   ГЛАВА ВТОРАЯ
 
   - Ну ладно, проваливай! Не одеваться же мне при тебе!
   С раздражением взглянув на нее, Кил вышел, вежливо пропустив в дверях
входящую медсестру.
   - Не очень-то удачная затея, - мрачно сказала ей Жюстина.
   - Попросить его прийти завтра? - задиристо спросила сестра.
   - Да!
   - Это не сработает...
   - Сама знаю! Может, надо, чтобы меня посмотрел доктор перед выпиской?
   - Доктор говорит, что все в порядке...
   - Ах, вот как, - сказала она с отвращением. - Но я  же  больна,  черт
побери!
   Сестра, хихикнув, протянула ей две белые таблетки.
   - Что это?
   - Болеутоляющее. Вот, запейте их. - Она протянула Жюстине стакан воды
и стала вынимать вещи из шкафчика.
   С неимоверными усилиями Жюстина влезла в джинсы и свитер,  в  которых
она была во время катастрофы. От этой процедуры она вконец обессилела. И
пока сестра обувала ее, она вяло сидела на краю кровати.
   - Не понимаю, почему у вас такое плохое настроение. Я, например, была
бы счастлива, если бы такой парень на меня глаз положил.
   - Парень? - рассмеялась Жюстина. - Да этот  человек  страдает  манией
величия, он бы тебе сразу разонравился, если бы ты услышала, что он  на-
мерен делать.
   - Что же? - Глаза сестры заблестели.
   - Он тащит меня на Мадейру!
   - Вот счастливая!
   - Я счастливая? В моем состоянии?
   - С вами будет все в порядке. Похоже, он умеет ухаживать за  женщина-
ми.
   - Как раз это на него абсолютно не  похоже.  С  большей  радостью  он
столкнул бы меня в пропасть! - Она взяла протянутую ей сумку и баночку с
болеутоляющими пилюлями, обдумывая то, что она только что услышала. Уме-
ет ухаживать за женщинами? Кил? Это, наверное, Шутка! Он не знает  даже,
с чего начать.
   Когда Кил, все еще нахмуренный, вернулся, она  постаралась  взглянуть
на него бесстрастно. Похож ли он на человека, умеющего ухаживать за жен-
щинами? Нет, решила она, не похож. Он похож на жесткого,  нетерпеливого,
надменного властелина.
   - Готова?
   - Нет. - Обдав его сладким взглядом, она поднялась с кровати и, фырк-
нув, последовала за ним. В регистратуре ей дали синюю карточку, где  был
обозначен день ее следующего визита к врачу.
   - Приходите через две недели для проверки  гипса.  Если  почувствуете
головокружение или тошноту, придите раньше или обратитесь к своему  док-
тору. Машину водить вам нельзя... о, извините, вы ведь еще не в  состоя-
нии управлять автомобилем, не правда ли? - спросила сестра, глядя на  ее
загипсованную руку. Улыбка, которой она одарила Кила, была намного  теп-
лее той, что предназначалась Жюстине.
   Фыркнув еще раз, Жюстина прошла с Килом к его машине.  Она  с  непри-
язнью оглядела спортивную модель, длинную, элегантную, в  зеленых  тонах
(наверняка под цвет глаз подобрана, цинично подумалось ей). Жюстина села
с ним рядом. Отказавшись от его помощи, она пристегнула ремни и  откину-
лась на сиденье. Ну и дела... Она, видимо, окончательно спятила.
   Взявшись за ключ зажигания, он ровным голосом обратился к ней:
   - Все можно сделать легко и просто, а можно и наоборот. В борьбе  ха-
рактеров я для тебя хороший соперник: могу отвечать на  оскорбление  ос-
корблением - и выйду победителем. Мне нужна твоя  помощь,  и  ты  можешь
оказать мне ее либо неохотно, либо от чистого сердца. Не сделай  ошибки,
Жюстина, и в том, и в другом случае я добьюсь своего. - И, не  дожидаясь
ответа, он включил зажигание.
   Подонок, внутренне взбунтовалась она. Помогала бы ему, будь он мягче,
сердечнее. Но его ни разу не заинтересовало, что происходит у нее в  ду-
ше. Впрочем, в одном он прав: он выйдет победителем. Он всегда был им, и
если на каждом шагу устраивать ему сцены, то ей уготована  роль  усталой
неудачницы с пошатнувшимися нервами. Но как же ненавистна ей  была  сама
мысль, что он возьмет верх над нею!
   Уже через несколько минут они были в ее квартире. Жюстина  прошла  на
кухню и в замешательстве замерла. Она была абсолютно уверена, что найдет
там беспорядок, оставшийся после  прерванного  приготовления  обеда.  Но
кухня была безупречно чистой. Нахмурившись, она отправилась в гостиную.
   - В чем дело? - коротко спросил он.
   Она повернулась к нему и неуверенно произнесла:
   - Почему же я помню, только как готовила обед?  Если  я  после  этого
прибралась - что, видимо, и сделала, - должно же это остаться у  меня  в
памяти?
   - Откуда мне знать? Я не врач. Может, наконец начнешь  собираться?  И
не забудь свой паспорт.
   Она прошла в спальню, не слушая его и все  еще  удивляясь  тому  иде-
альному порядку, который царил в квартире. Достав из шкафа небольшой че-
модан, она побросала в него кое-какие вещи и вернулась в гостиную.
   - Хорошо. Газ отключила? А электричество?
   - Что?.. Нет, сейчас все сделаю. Кстати, мне надо кое-кому позвонить.
   - Позвонишь из моего дома.
   - Да нет, мне надо позвонить прямо сейчас. - Она плюхнулась в  кресло
рядом с телефоном, схватила трубку и, не обращая внимания на  нетерпели-
вые вздохи Кила, удостоверилась, что есть соединение, и  стала  набирать
номер Питера.
   У Питера был большой старый дом с огромным количеством  комнат,  одну
из которых сделали офисом. Питер, слава Богу, все необходимое  схватывал
на лету.
   - Могу я оставить все это на тебя? Да, верн