идет у  нас  довольно  гладко.  Но
неужели и через десять лет все останется так  же,  как  сейчас?  Я  буду
рожать детей, пока не подарю ему сына, и обходиться без секса? А  Стефан
будет набрасываться на меня с кулаками всякий раз, как у  него  начнется
приступ паранойи? Не слишком ли мрачная перспектива? Он не  хочет  меня,
Мишель... И это необратимо.
   Мишель заказал себе еще один бокал мартини.
   - Предположим, так. Но ты нужна ему,  хотя  едва  ли  понимаешь,  как
сильно. Останься с ним. А твои.., проблемы тебе  помогут  решить  другие
мужчины.
   - Ты шутишь? Взгляни на меня! И это при  том,  что  я  ни  в  чем  не
виновата.
   - Но можно ведь вести себя осмотрительно.
   - За каждым моим шагом следят.
   - Стефан утверждает, что не нанимал детективов.
   Он узнал о твоих поездках к Буле  случайно  и  сделал  не  правильный
вывод.
   - Возможно. Однако мир тесен. У нас широкий  круг  знакомых.  Если  я
заведу интрижку, он непременно об этом пронюхает. О Мишель, у  меня  нет
выхода!..
   - Роди  ему  сына,  и  он  оставит  тебя  в  покое,  если  ты  будешь
осмотрительна.
   - Он сам сказал тебе это?
   - Я знаю Стефана.
   - Я тоже знаю его и себя. Такая жизнь не по мне.
   Месье Дерокль, адвокат, говорит, что у меня есть  все  основания  для
развода. Мне ничего не надо, кроме детей и свободы.
   - Не спеши, обдумай все как следует, - повторил Мишель. - Поговори со
Стефаном. Обсудите спокойно, без обид, как жить дальше.
   - Ладно, подумаю, Мишель, но ничего не обещаю.
 
Глава 19 
 
   Стефан извинился перед женой за то, что обвинил ее в любовной связи с
Кристофом Буле. Он и сам  простил  Лидию,  тайно  от  него  занимавшуюся
предпринимательской деятельностью, и даже позволил ей продолжить это.
   - По-своему я очень люблю тебя, хотя и не выказываю этого внешне и не
хочу разводиться. Ты веришь мне?
   Стефан и Лидия обедали вдвоем на террасе. Дети играли с  нянюшкой  на
лужайке и, конечно, не слышали разговора родителей.
   - Ах, Стефан! Я не знаю, чему верить. Ты был  почти  всегда  добр  ко
мне. У нас много общих интересов. Твои друзья стали моими  друзьями.  Но
мне горько, что ты не  любишь  наших  девочек,  обидно,  что  понапрасну
подозревал меня в измене. Сомневаюсь, что нам удастся  продолжать  такую
жизнь.
   - Ты ненавидишь меня?
   - Нет.., вовсе нет. Напротив, чувствую к тебе нежность. Ведь ты  отец
моих детей...
   - Но ты не любишь меня. - Стефан  посмотрел  на  нее.  В  его  глазах
стояли слезы.
   - Я так не думаю.
   Он взял жену за руку:
   - Давай уедем куда-нибудь вдвоем.., без нянюшки, без детей. Только ты
и я. Куда ты хотела бы поехать?
   - Едва ли на земле есть место, где можно решить  наши  проблемы,  ибо
они в нас самих.
   - Знаю, но надеюсь, что, переменив обстановку, мы снова найдем  общий
язык. Здесь это трудно сделать: слишком много помех.
   - Где бы мы ни оказались, Стефан, повсюду будет постель.  И  что  нам
делать?
   - Мы будем спать на ней вместе.
 
*** 
 
   Если бы в Эдеме сдавался в аренду бунгало, он  очень  походил  бы  на
крошечный островок Оуэн, находящийся  в  нескольких  минутах  полета  от
Нумеа, административного центра Новой Каледонии. В свой  второй  медовый
месяц Лидия и Стефан решили обрести покой и удалиться  от  мира.  Остров
предоставлял  им  и  то  и  другое.  Окна  бунгало,  расположенного   на
территории старой плантации, выходили на тихую лагуну, окаймленную узкой
полосой песчаного пляжа  и  пальмами.  За  лагуной,  изобилующей  рыбой,
виднелись живописные рифы. Островок отличался богатой растительностью.
   Высокие сосны и кустарники с душистыми  цветами  росли  в  нескольких
ярдах от бунгало.
   Днем супруги  лежали  на  пляже,  купались,  плавали  с  аквалангами,
собирали ракушки. Стефан рисовал, Лидия читала. Вечерами  они  ходили  в
клуб "Черепаха", где вкусно кормили и можно было  потанцевать,  а  потом
долго гуляли по берегу, залитому лунным светом.
   Занимались они и любовью. Стефан был нежен  и  страстен  и,  хотя  не
совершал в постели чудес, но убедил Лидию, что  она  желанна  и  что  он
хочет только ее. Она же, отчаянно стараясь не наскучить  ему,  проявляла
неслыханную изобретательность.
   В экзотической обстановке это увенчалось  некоторым  успехом,  однако
Лидия сомневалась, что так  продолжится  в  Париже  и  Мурдуа.  Впрочем,
сейчас она не желала ни о  чем  думать,  а  просто  отдалась  волшебному
очарованию острова.
   А потом появился Змей.
 
*** 
 
   - Извините, что нарушил ваше уединение, - сказал Марк Хиггинс,  когда
они ехали из крошечного аэропорта. - Это очень срочное. - В  европейском
деловом костюме он выглядел весьма нелепо на заднем сиденье старомодного
"ситроена".
   - Вероятно, документы первостепенной важности, если уж  вы  проделали
из-за них такой путь, - сухо заметила Лидия.
   - Так и есть.
   - Я зарезервировал для вас бунгало, Марк.  Мы  с  вами  поедем  прямо
туда. Дорогая, ты пойдешь купаться? - спросил Стефан жену.
   - Еще не решила. Возможно, сыграю один гейм в теннис. Марк,  вы  ведь
задержитесь здесь не более чем на сутки?
   - Не знаю. Это связано с документами.
   Лидия поцеловала мужа.
   - Желаю успеха, дорогой. Увидимся позже.
   Стефан посмотрел документы и взглянул на Марка:
   - В чем дело? Здесь нет ничего срочного.
   Марк улыбнулся.
   - Ошибаетесь, сэр. - Он обвил одной рукой  шею  Стефана  и  поцеловал
его. Они прижались друг к другу. - Я так по тебе скучал!  -  пробормотал
Марк. - И не сомневался, что ты тут сходишь с ума.
   Стефан отпрянул.
   - Ты не имел права приезжать сюда, зная, что  я  пытаюсь  сделать,  -
резко сказал он.
   - Знаю, поэтому и решил приехать. Ты и я любим друг друга.
   - Нет! Я люблю Лидию. - Стефан опустился в кресло и  обхватил  руками
голову. - О Марк, я уже ничего не понимаю!
   Марк опустился перед ним на колени,  провел  руками  по  его  бедрам,
поцеловал в живот.
   - Позволь, я напомню тебе, - прошептал он. Стефан резко вскочил:
   - Нет... Уезжай! Завтра же.
   - Как скажешь.
   Возле двери Стефан остановился:
   - Я хочу этого.
   Марк улыбался, стоя на коленях возле кресла.
 
*** 
 
   Стефан и Лидия поужинали в клубе рыбой под соусом карри,..
   - Я думала, что Марк присоединится к нам, - сказала она.
   - Он устал после перелета. Слишком быстрая смена временных поясов.
   Лидия коснулась руки мужа:
   - Я рада этому. Здесь  идиллическая  обстановка,  а  появление  Марка
напомнило мне, что реальный мир не так уж  далеко  отсюда...  Я  еще  не
готова вернуться туда.
   - Он уезжает завтра. Мы уже закончили с делами.
   Она улыбнулась:
   - Давай не  пойдем  сегодня  танцевать,  а  вернемся  после  ужина  в
бунгало.
   Прихватив с собой шампанское, супруги отправились на пляж  и  уселись
на расстеленном одеяле. Лунный свет заливал лагуну. Из клуба  доносилась
тихая музыка. Прикончив одну бутылку, они открыли вторую.
   - Как по-твоему, могли бы  мы  здесь  жить?  -  мечтательно  спросила
Лидия. Благодаря вину раздражение, вызванное приездом Марка, исчезло,  и
сейчас ей казалось, словно она плывет в лунном свете.
   - Конечно... Бросив все, мы построили  бы  на  пляже  хижину,  крытую
пальмовыми листьями.
   - И пили бы шампанское.
   - Да.
   - И занимались бы любовью.
   Стефан наклонился к жене, спустил платье с ее плеча, поцеловал  ее  в
шею, потом руки его скользнули под юбку и стянули с Лидии трусы.
   - И занимались бы любовью, - шепнул он.
   Потом они плавали нагие  в  лагуне.  Вернувшись  в  бунгало,  приятно
утомленная Лидия сразу заснула. Но Стефан не спал. Через некоторое время
он встал и оделся.
 
*** 
 
   - Я знал, что ты придешь! - Марк лежал на  постели  голый,  и  только
нижняя часть тела была прикрыта тонкой простыней.
   - Я пришел поговорить.
   - Ты пришел ради этого. - Марк откинул простыню. - Иди сюда.
 
*** 
 
   Сидя в кресле, Стефан смотрел на спящую жену.
   Первые солнечные лучи играли на ее золотистой коже.
   Медно-рыжие локоны разметались по подушке. Грудь, увеличившаяся после
рождения детей, загорела.
   Красивая, умная, умеющая владеть собой, Лидия обладала всем,  что  он
хотел видеть в жене. Идеальная графиня де ла  Рощ  и  почти  совершенная
женщина. Вот если бы только ему была нужна женщина...
   Он  боролся  долгие  годы  со  своей  гомосексуальностью,  не   желая
сдаваться без боя. Иногда  ему  хотелось  последовать  примеру  Марка  -
смириться с неизбежным и наслаждаться жизнью. Но эта мысль внушала графу
отвращение. Граф страстно желал быть таким, как все, и стремился убедить
окружающих, что счастлив в браке  с  красавицей  женой,  подарившей  ему
детей.
   Все началось еще в Оксфорде. В его компании это считали экспериментом
в области секса - и все. Но для Стефана эксперимент не прошел бесследно.
Закончив учебу и попытавшись избавиться от груза  прошлого,  он  заводил
связи с женщинами и лишь изредка с мужчинами. Потом  встретил  Мари-Лор,
олимпийскую чемпионку  по  плаванию,  с  сильным  мальчишеским  телом  и
короткой стрижкой. Она возбуждала его, и граф влюбился. С ней он испытал
наслаждение, какого не давала ему ни одна женщина.
   Они поженились, но вскоре Мари-Лор узнала его тайну. Казалось, это не
слишком задело ее, но она отказалась рожать детей. Их отношения остались
дружескими, и ни один из супругов не стеснял свободы другого."
   Стефан спокойно прожил бы с Мари-Лор всю жизнь, если бы  не  мечта  о
наследнике. Разошлись они дружески, и Мари-Лор сохранила его тайну.
   Стефану хотелось бы направить в такое же русло  и  свои  отношения  с
Лидией, но чувства к ней были иными. Стоило графу представить себе  жену
с другим мужчиной, как его охватывала дикая ревность. Кроме того, Стефан
весьма сомневался, что вторая супруга отнесется к его слабости столь  же
снисходительно, как и первая. Скорее у Лидии,  американки,  это  вызовет
отвращение, и она бросит его.
   Тогда разразится скандал, а за ним последует развод.
   Даже если бы обошлось без скандала, Стефану претила  мысль  о  втором
разводе. Он хотел соблюсти внешние приличия и видел  в  Лидии  последнюю
надежду на обретение наследника. Граф понимал, что никогда уже не станет
ухаживать за  другой  женщиной,  завоевывать  ее  сердце,  а  тем  более
вступать с нею в интимную связь  Лидия  была  единственной  женщиной  за
много лет, которой удалось возбудить его. Пытаясь самоутвердиться,  граф
иногда сближался с другими женщинами, но это лишь напоминало ему  о  его
отклонениях. С Лидией он изредка проявлял себя мужчиной, хотя для  этого
ему   нередко   приходилось   напиваться.   Стефан   старался   получать
удовольствие, но главное - зачать наследника.
   Лидия что-то пробормотала во  сне  и,  повернувшись  на  другой  бок,
вытянулась. Граф  осторожно  отвел  прядь  волос,  упавшую  на  лицо,  и
погладил щеку.
   Если бы он мог любить женщину, то любил бы только Лидию.
   Но он не мог!
 
 
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ 
 
ДЖУНО 
 
1972 - 1982 годы 
 
Глава 20 
 
   Гостиница "Юфтон хит" находилась в мрачном  переулке  на  самом  краю 
Белгрейвии. Это временное прибежище, не имеющее ни  одного  достоинства, 
кроме дешевизны, Джуно в шутку называла "Юрайя  Хин".  Полутемный  номер 
выходил  на  закрытое  ставнями  окно  дома  на  другой  стороне  узкого 
переулка.  Ручка  крана  с   горячей   водой   отвалилась   при   первом 
прикосновении, так что ванну можно было наполнять только холодной. Джуно 
заявила об этом администратору, но  сомневалась,  что  этот  португалец, 
говоривший на чудовищном английском, понял ее. 
   Однако  житейские  мелочи  не   испортили   настроения   Джуно.   Она 
обосновалась в Лондоне и уже  начала  работать  под  руководством  Джона 
Флетчера, с которым сразу нашла общий язык. 
   Флетчер,  человек  средних  лет  с  ясным,  проницательным  взглядом, 
энергичный, остроумный и веселый,  казался  совсем  низеньким  рядом  со 
своей женой Урсулой, немкой по происхождению. 
   По уик-эндам Джуно бродила по городу в поисках жилья, однако то,  что 
было  ей  по  карману,  производило  удручающее  впечатление.  С  новыми 
знакомыми девушке повезло гораздо больше. Работая у Джона Флетчера,  она 
познакомилась с его помощниками и  представителями  театральных  кругов. 
Она попыталась связаться  с  теми,  кого  рекомендовали  ей  знакомые  в 
Штатах, но  отношения  не  завязались,  поэтому  Джуно  довольствовалась 
общением с посетителями Флетчера. 
   Как-то утром в воскресенье ей позвонил Шепард  Уайз  и  пригласил  ее 
пообедать. Она согласилась. 
   Шепард Уайз заехал за ней в гостиницу. Спустившись в вестибюль, Джуно 
сразу же заметила высокого худощавого мужчину в деловом  костюме-тройке. 
Он рассматривал отвратительные репродукции,  висевшие  на  стене.  Через 
правую руку у него был перекинут плащ,  под  мышкой  левой  руки  зажата 
газета. Джуно огляделась: в вестибюле больше никого не было. 
   - Вы Шепард Уайз? 
   Он с улыбкой обернулся: 
   - Да... Рад с вами познакомиться. 
   Джуно в вельветовых брюках, заправленных в ботинки  со  шнуровкой,  в 
спортивном  свитере  и  огромной,   собственноручно   расписанной   шали 
выглядела весьма привлекательно. 
   Они сели в "ягуар" Шепарда. 
   -  У  вашей  гостиницы  такой  вид,  словно  ее  обустраивала  слепая 
старушка. 
   Джуно рассмеялась: 
   - Вы  видели  только  вестибюль,  а  он  еще  в  отменном  состоянии. 
Взглянули бы на мою комнату, похожую на заброшенное бомбоубежище! 
   - Вы не имеете предубеждения против китайской кухни? Я знаю  в  Челси 
один славный ресторанчик. Может, пообедаем там? 
   - С удовольствием. 
   Вход в "Тай-Пай" на Эгертон-Гарденс-Мьюз, куда приходилось спускаться 
по лестнице, напоминал бомбоубежище еще больше,  чем  гостиничный  номер 
Джуно. Однако сам ресторан был декорирован с экзотической  элегантностью 
и разделен на отсеки, напоминавшие  купе  в  шанхайском  экспрессе.  Под 
потолком лениво крутились деревянные лопасти вентилятора. 
   Шепард Уайз, или  просто  Шеп,  как  его  называли  друзья,  держался 
любезно и с интересом слушал Джуно. 
   Она с удовольствием отметила, что он не  лишен  чувства  юмора.  Шеп, 
главный  редактор  одного  из  лондонских   издательств,   был   заядлым 
театралом. 
   - Джон Флетчер - выдающийся художник-декоратор. Вам повезло, что вы к 
нему попали. 
   - Я и сама это понимаю. Он и его жена -  чудесные  люди,  вот  только 
платят там мало, а мне необходимо найти приличное жилье. 
   Шеп просиял: 
   - У меня есть идея. Один из моих авторов только что продал свой роман 
Голливуду и собирается сам  написать  сценарий.  Через  пару  недель  он 
уезжает туда  и  хочет,  чтобы  кто-нибудь  пожил  в  его  меблированной 
квартире.  Если  согласитесь,  вам  придется  раскошелиться  только   на 
квартплату и коммунальные услуги. Я бывал в этом симпатичном  домике  на 
Адам-энд-Ив-Мьюз. Хотите, я сейчас ему позвоню? Мы могли  бы  заехать  к 
нему после обеда. 
   - Неужели мне так повезло? Вы не представляете  себе,  какие  мерзкие 
трущобы мне пришлось облазить за последние несколько недель. 
   За обедом они говорили в основном об Алексе,  с  которым  Шеп  жил  в 
одной комнате, пока учился в Эксетерском колледже. Они остались  добрыми 
друзьями. 
   - Мы с ним выступали как комедийная пара в студенческих  капустниках: 
"Сейдж и Уайз - ученые дуралеи". Нечто  вроде  метафизических  Лорела  и 
Харди. 
   - Интересно! А вы не могли бы изобразить что-нибудь? 
   - Без Сейджа трудно. Один из  наших  скетчей  назывался  "Невероятный 
званый обед". Сейдж изображал Тимоти Лири, а я - королеву Елизавету.  Он 
учил меня курить "травку". Все кончилось тем, что я отдавал Австралию  и 
Ирландию и уезжал с магараджей, а он сбегал с принцем Филиппом... За это 
нас  вызвали  к  начальству  и  отчитали   за   шутки,   не   подобающие 
воспитанникам Эксетерского колледжа. 
   Джуно рассмеялась: 
   - Вы тоже писатель? 
   - Уже нет. Издательский опыт многому научил меня, и  я  отверг  массу 
рукописей, к счастью, написанных не мною. 
 
*** 
 
   Джуно поселилась в маленькой, но уютной квартире на Адам-энд-Ив-Мьюз. 
Внизу располагалась  гостиная,  рядом  -  кухня-столовая,  а  наверху  - 
светлая спальня и ванная. Писатель Саймон Перье  уехал  предположительно 
на год, но Шеп думал, что он никогда не вернется. 
   - Саймон - ужасный сноб, - сказал он Джуно, -  и  постоянно  говорит, 
как мерзок Голливуд, однако я уверен, что ему там понравится. 
   - Будем надеяться, что Саймон в ближайшее время получит академическую 
премию. Мне очень не хотелось бы возвращать ему эту квартиру. 
 
*** 
 
   Алекс не ошибся, полагая, что Джуно  и  Шеп  подружатся.  Они  начали 
регулярно встречаться и вскоре сблизились. Молодые люди ходили в  театр, 
на вернисажи и вечеринки к литературным знакомым Шепа. 
   По уик-эндам они часто навещали  родителей  Шепа  в  Тадсворе  и  там 
играли в теннис и катались верхом. 
   Когда Шепу приходилось срочно прочитать какую-нибудь рукопись,  Джуно 
вызывалась помочь его матери в теплице или на  кухне.  Дэвид  и  Эстелла 
Уайз, люди интеллигентные, обладали  прекрасным  чувством  юмора.  Дэвид 
Уайз когда-то  тоже  занимался  издательской  деятельностью,  а  Эстелла 
составляла путеводители и писала статьи. Они много путешествовали. Джуно 
нравилась обоим, и они явно надеялись на то, что она войдет в их семью. 
   По   рекомендации   Джона   Флетчера   Джуно   пригласили   на   лето 
художником-декоратором в Окгемптонскую театральную  компанию  в  Девоне. 
Она страшно обрадовалась, а Шеп огорчился. 
   - До Девона добрых четыре  часа  на  машине,  если  ехать  с  бешеной 
скоростью, - сказал он. - Я не смогу видеться с тобой. 
   - Дорогой, ведь ты обожаешь  гонять  на  бешеной  скорости  и  будешь 
приезжать ко мне на уик-энды. Или,  отправившись  поездом,  займешься  в 
Дороге своими рукописями. К тому же это временная работа, на одно лето. 
   - А как же наш отпуск? - не уступал Шеп. - Я думал, все решено. 
   - С отпуском придется  подождать,  а  осенью  мы  сможем  съездить  в 
Грецию. 
   - Осенью, черт возьми, я буду слишком занят. 
   - Ах, Шеп, прости, но меня  рекомендовал  туда  Джон,  дав  мне  шанс 
сделать имя. Я не могу упустить такую возможность. 
   Кончилось тем, что Шеп сам отвез Джуно в Окгемптон и помог устроиться 
в общежитии, после чего они  устроили  пикник  с  цыпленком  и  пивом  в 
уединенном местечке на берегу реки Торридж.  Воды  реки  поблескивали  в 
лучах предзакатного солнца. 
   - Мне невыносимо думать, что ты будешь работать с этими  мускулистыми 
театральными суперменами. 
   Смотри не влюбись в кого-нибудь. 
   Джуно заглянула в грустные голубые глаза Шепа и взяла его за руку: 
   - Этого не случится. Я  слишком  счастлива  с  тобой  и  буду  ужасно 
скучать по  тебе.  Надеюсь,  ты  будешь  приезжать  ко  мне  при  первой 
возможности, да? 
   - Придется. - Он поцеловал ее. -  Не  могу  же  я  целовать  тебя  по 
телефону. 
   Джуно притянула Шепа к себе и страстно ответила на его поцелуй, потом 
легла на спину, сунула руки под  его  одежду  и  почувствовала,  как  он 
напрягся. 
   - Пойдем к тебе, - прошептал Шел. 
   - А чем плохо здесь? 
   - Не дури, Джуно. 
   - Но вокруг ни души - Нельзя! Не могу же я оглядываться. 
   - Я буду сама посматривать через твое плечо. 
   - Боюсь, он не встанет. 
   - Наглая ложь! Он уже в боевой готовности. - Чтобы  подтвердить  свои 
слова, она расстегнула молнию на его брюках. 
   - Представляю, чем это кончится. - Шеп улыбнулся.  -  Респектабельный 
издатель арестован за эксгибиционизм! 
   Джуно усмехнулась. 
   - Я покажу тебе местечко,  где  его  можно  спрятать.  -  Она  быстро 
разделась. 
   Они занимались любовью на берегу реки. Может, это теплые лучи  солнца 
так подействовали на него, но Шеп проявил себя лучше, чем обычно. И  вот 
Джуно изогнулась и вскрикнула, а мгновени