проводить беседы с кандидатами, назначил ему встречу в кафе. Он хотел быть уверенным, что новый жилец будет помогать Джейми в домашних делах, особенно таких, которые требуют посещения подвала. И сделает это так, чтобы не задеть ее гордости.
     - Спасибо за обед, - сказал он, поднимаясь, - но мне надо бежать. Я только что вспомнил, что у меня есть кое-какие планы на этот вечер.
     Ему показалось или она действительно выглядела разочарованной?
     - Спасибо, что помогли мне. Это был поступок настоящего мужчины.
     Глен хмыкнул. Если бы Джейми умела читать мысли, она бы узнала, что, по его мнению, должен сделать настоящий мужчина, живущий в одном доме с хорошенькой женщиной. Тогда дело бы не обошлось одним пинком. Может быть, он и отшельник, но вовсе не болван.
     Джейми была матерью-одиночкой, и ей требовалась поддержка. Дети, работа, а теперь еще эта возня с клумбами и грядками. Он должен протянуть ей руку помощи и продолжать делать это каждый раз до тех пор, пока не найдется кто-то, кому можно будет передать эту обязанность. Довольно приятную обязанность, подумал Глен, вспоминая, какое удовольствие доставила ему сегодняшняя работа.
     Обед послужил только дополнительной наградой.
     Кафе было тем же самым, в котором они недавно обедали с Джейми. Казалось, в воздухе еще звенят отголоски их смеха над Уинни и ее сосиской. Глен едва успел заказать себе чашку кофе, как его окликнули.
     - Мистер Джордан, сэр?
     - Да, это я.
     - Элайджа Принглс.
     На вид молодому человеку можно было дать года двадцать два-двадцать три. Слишком молод для Джейми. У него было приятное, открытое лицо и сильные руки фермера, в которых он сжимал широкополую шляпу. Темные волосы были аккуратно расчесаны на пробор.
     Глен пожал гостю руку и предложил занять место за столиком.
     - Кофе?
     - Спасибо, сэр, но я не употребляю напитков, содержащих кофеин. Я считаю его наркотиком.
     Великолепно. Значит, никакой марихуаны по медицинским показаниям. Глен демонстративно отпил глоток крепкого кофе, в избытке содержащего кофеин, и продолжил допрос:
     - Значит, вы увидели мое объявление в церкви?
     - Да, сэр. Я пока живу в доме священника, это не очень удобно, но сейчас так сложно найти квартиру. Я приехал из Хорн-Виллидж, потому что записался здесь на курсы по изучению Библии.
     Курсы по изучению Библии. Еще лучше. Этот парень не станет таскать чужой сыр из холодильника и конфеты из буфета.
     - А как насчет домашней работы?
     - Домашней работы?
     - В квартире на первом этаже живет одинокая женщина. Ей требуется помощь во дворе и в саду.
     Там очень твердая земля, ей одной не справиться.
     Хотя она ни за что в этом не признается.
     - О, с этим никаких проблем не возникнет.
     У нас на ферме я делал любую работу по дому и в саду и умею обращаться с инструментами.
     Глен сомневался, стоит ли говорить Элайдже, что ему скорее всего придется вырывать лопату из рук молодой женщины. В любом случае, это пока терпит.
     - Нужно уметь обращаться с котлом отопления и вешать ставни. Дом очень старый, и многое нуждается в ремонте. И еще ей нельзя разрешать спускаться в подвал. Ни в коем случае.
     Почему - это он тоже сможет объяснить позже.
     Парень широко улыбнулся.
     - У нас тоже очень старый дом, и мне часто приходилось что-то чинить. Матушка называет меня мастером на все руки.
     - А как вас называет ваша подружка?
     Странно. Глея искал жильца для Джейми, а не мужа. Почему его должно интересовать, есть ли у парня подружка? Но если девушка все-таки есть, он вряд ли станет чересчур пялиться на пупок Джейми и на ее родинку. Глен был удивлен тем, какое бурное неприятие вызывала у него мысль, что кто-то еще будет смотреть на них, пусть даже такой молокосос. Хотя ему самому часто приходилось чуть ли не силой заставлять себя отвести глаза.
     - Ну, я сейчас ни с кем не связан, сэр. Но даже если бы у меня была девушка, она никогда бы не вошла в мою квартиру. Никогда - пока мы не поженимся. Я не хотел бы подвергать себя подобному искушению.
     - О, хорошо.
     Мальчик из хорошей семьи со старомодными взглядами. Не станет подглядывать в замочную скважину или устраивать дикие оргии.
     - Вы должны платить арендную плату точно в срок. Никакие извинения не принимаются.
     Элайджа обезоруживающе улыбнулся.
     - Я целый год копил деньги, чтобы иметь возможность снимать квартиру. К тому же я собираюсь найти работу на полдня.
     Это решило дело. Глен нашел идеального жильца.
     Но почему-то не чувствовал ни радости, ни облегчения. Почему? Неужели потому, что на самом деле вовсе не хотел уезжать? Неужели события сегодняшнего дня значили для него больше, чем он готов был признать? Хруст земли под лезвием лопаты, воздушный змей, мясной рулет и спагетти, не говоря уже о новом взгляде на земляных червей - мог ли он теперь уйти от всего этого?
     - Как я уже говорил, хозяйка дома живет на первом этаже. У вас будет общая кухня и прихожая. Не забывайте закрывать входную дверь и перегораживать лестницу, чтобы дети не могли забраться к вам или выйти на улицу.
     - Дети?
     - Да, у вашей хозяйки двое детей. Тэм и Уинни. Близнецы.
     - Она замужем? Я имею в виду, моя хозяйка?
     Глен внимательно посмотрел на него. Не пришло ли парню в голову поухаживать за молодой женщиной?
     - Почему вы спрашиваете?
     - Я придерживаюсь определенного морального кодекса.
     Выражение лица молодого человека неуловимо изменилось. Из дружелюбного оно сделалось постным.
     - Насколько я знаю, у Джейми нет мужа, - ответил Глен.
     - Надеюсь, это означает, что она вдова?
     - Надежда - хорошая вещь.
     - Разведена? - Элайджа высоко поднял брови.
     - Нет.
     В голосе Глена прозвучала угроза, но парень предпочел не заметить этого.
     - Я не могу жить в одном доме с падшей женщиной.
     Глену захотелось схватить парня за шиворот и хорошенько стукнуть головой об стену, но он благоразумно сдержался.
     - Ax вот как? - ледяным голосом произнес он.
     Элайджа, не замечая опасности, продолжал вещать, гордый от сознания собственной правоты.
     - Я никогда не общаюсь с женщинами, имеющими детей вне брака.
     - Неужели?
     - Уж поверьте мне, сэр!
     Над головой молодого человека сгущались тучи, но каким-то чудом Глену пока удавалось сдерживаться.
     - Я не очень-то сведущ в подобных вещах, заметил он. - Но мне казалось, что в той толстой книжке, которую вы с таким старанием изучаете, что-то говорится о бросившем первый камень.
     Глен резко поднялся и бросил на стол несколько монет в уплату за кофе, к которому почти не прикоснулся. Затем повернулся на каблуках и вышел вон, кипя от ярости и коря себя за то, что не размазал этого самодовольного типа по затоптанному полу кафе.
     Но, с точки зрения Беатрис, это значило бы унизиться до уровня этого отвратительного святоши, что, безусловно, недостойно настоящего мужчины.
     Глен кружил и кружил по улицам, чтобы успокоиться. Ему не хотелось, чтобы Джейми видела его сейчас. Взгляд его случайно наткнулся на вывеску магазина скобяных товаров. Не про него ли говорилось в рекламном объявлении, которое читала Джейми? Во всяком случае, необходимо проверить.
     Через полчаса Глен покинул магазин, неся на плечах объемистый тюк в брезентовом чехле. В конце концов, рассуждал он, нет никакой необходимости спешить с поиском нового жильца для верхней квартиры. Его арендный договор действителен еще два месяца, а за это время вполне можно успеть подобрать для себя подходящее жилье.
     - Что вы делаете? - спросила Джейми, с удивлением обозревая кучу разноцветных железок, вываленных им из чехла на землю.
     Глен быстро смял инструкцию, прилагавшуюся к игровому комплексу, и сунул в карман.
     Только полному идиоту не под силу собрать такую простую штуковину.
     - Ничего, - ответил он, соединяя две полосатые стойки перекладиной.
     - Игровой комплекс? - Джейми наклонилась и подняла с земли выпавшую из чехла вместе с деталями яркую листовку.
     - Выглядит симпатично, не правда ли?
     Глен установил получившуюся конструкцию вертикально и озадаченно нахмурился.
     - По-моему, вы держите это вверх ногами, - сказала она.
     Глен внимательно изучил шаткое сооружение. Проклятье, похоже, она была права! Ему не хотелось штудировать инструкцию у нее на глазах, поэтому он просто молча перевел обе стойки в нужное положение.
     - Глен, это для...
     - Я купил это для Уинни и Тэма. Вы не могли бы подержать эту штуковину вертикально, ( пока я затяну болты?
     Джейми автоматически ухватилась руками за холодный металл.
     - Право же, Глен, вам не стоило этого делать. Это слишком для нас.
     - Но вы ведь хотели для них такую игрушку?
     Она явно растерялась.
     - Я.., я никогда не думала об этом.
     Глен нахмурился, усердно работая ключом.
     Должно быть, на той странице в газете было что-то еще, что привлекло ее внимание.
     - Но им понравится, как вы думаете?
     - Они с ума сойдут от восторга, - признала Джейми.
     - Значит, все в порядке, - заметил он. Подайте мне, пожалуйста, вон ту загогулину.
     Где-то в глубине его души возникло и с каждой минутой крепло новое, но казавшееся знакомым чувство. Глену, привыкшему к постоянному самокопанию, не понадобилось много времени, чтобы распознать его. Ощущение счастья.
     Он начал насвистывать песенку.
     Работа заняла больше пяти часов, и еще час он поочередно раскачивал визжащих от восторга малышей на новеньких качелях. Но этот последний час с лихвой окупил все мучения, которых ему стоило собрать железного монстра.
     В эту ночь он спал лучше, чем когда-либо за последние годы. Спустившись утром к завтраку, Глен обнаружил вчерашнюю газету все еще лежащей на столе и просто из интереса раскрыл ее на странице с рекламой игрового комплекса.
     На этой же странице обнаружились объявление бридж-клуба, сообщение о распродаже туалетной бумаги в супермаркете, небольшая заметка с фотографией о старейшем жителе города, которому на днях исполнилось сто лет.
     Противоположная страница содержала развернутую статью о плачевном положении Фонда осушения болот на южной окраине Белчертауне. Статья эта в неизмененном виде появлялась в газете не реже раза в месяц, и постоянные читатели знали ее наизусть.
     А потом он увидел небольшое сообщение о гастролях в театральной студии Рок-Спрингс с новой постановкой "Голубятня". Может быть, Джейми хотела сходить в театр?
     Ничего плохого не случится, если он пригласит ее. Бедной девочке не часто удается куда-то выйти.
     - Спектакль? В пятницу? - повторила Джейми, втыкая иглу в незаконченное шитье и безуспешно пытаясь унять бешеное биение сердца в груди. - Вы хотите меня пригласить?
     - Вот именно.
     - Но это невозможно, - произнесла она с виноватым видом, избегая глядеть ему в глаза. - Я не могу. Мне нравится театр, но...
     - В чем же дело?
     - Мне не с кем оставить детей, - сказала Джейми. Это было правдой и к тому же не требовало других предлогов для отказа.
     - Попросите ту славную старушенцию, что ходит к вам. Держу пари, она не откажется.
     - Мисс Кэррингтон-Блум? Я не знаю, Глен. - Никогда ей еще не было так трудно произнести такие простые слова.
     - В чем дело? Вы же сами сказали, что любите театр. Признайтесь, когда вы в последний раз ходили куда-нибудь с человеком старше трех лет?
     - С тех пор прошла целая вечность, - улыбнулась Джейми.
     Действительно, в последние три года она была очень одинока. Она любит своих детей, ей нравится проводить время с ними, и ей совсем не хочется что-то менять. И все же...
     На самом деле у нее имелась веская причина отказаться от приглашения, но Джейми не хотела говорить о ней Глену. Причиной было платье мисс Кэррингтон-Блум. Джейми работала над ним каждый день. Под ее ловкими пальцами непослушный шелк словно оживал, и, несмотря на все попытки Уинни "помочь", платье постепенно обретало форму. Оно расцветало у нее на глазах, словно изысканный бутон; оно звало, нашептывало, пробуждало самые смелые мечты.
     О любви.
     О мужчине с верхнего этажа.
     Мысли Джейми вновь и вновь возвращались к нему, когда она сидела с иглой над ярдами серебристого шелка и кружев. Сперва они были невинными. Ей хотелось слышать его шаги над своей головой, угадывать по доносящимся звукам, чем он занят, во что сейчас одет и о чем думает.
     Вот он сидит над своей рукописью и сосредоточенно хмурит брови. Вот запускает пальцы в волосы и досадливо трясет головой, когда что-то не ладится. Вот, усердно трудясь, высовывает кончик языка между зубов, как тогда, когда он собирал во дворе горку и качели.
     Но постепенно ее мысли приобретали совсем другой оттенок, так что начинало сладко покалывать в животе. Особенно когда она вспоминала, как он выглядел в одних шортах и с лопатой в руках, как блестело от пота его тело и напрягались тугие мышцы. Как он запрокидывал голову, смеясь над Уинни, которая сравнивала спагетти с червяками.
     Склонившись над шитьем, Джейми заново переживала сладкое и трепетное ощущение от прикосновения к его коже, снова слышала его голоса, ощущала упоительный вкус его губ. В своих мечтах она уходила все дальше и дальше от реальности. Снова и снова возвращалась к запретным мыслям о том, каково это - быть его невестой, стоять рядом с ним перед алтарем, ловить на себе его горящий взгляд.
     А потом, ночью, ложиться с ним в постель, чувствовать его губы на своих губах, щеках, шее.., везде.
     Платье превращало ее жизнь в волшебную сказку, заставляло поверить в то, что в жизни даже самых обыкновенных людей есть место чудесам. Зачарованная игрой света на мягких складках ткани, Джейми готова была совершить самую большую ошибку в своей жизни.
     Снова поверить и снова довериться...
     Да что с ней такое?
     Правда была ослепительной и всесокрушающей, как удар молнии. Она влюбилась в Глена Джордана.
     А он вел себя с ней как заботливый старший брат, готовый помочь в домашней работе и пригласить на чашечку кофе в кафе. Она жаждала его поцелуев, его жаркого дыхания на своей коже, прикосновения его рук. А он дарил детям качели.
     - Все в порядке, Глен. Я не могу пойти.
     Джейми попыталась закрыть дверь, но его нога не дала ей сделать это.
     - Мне нужно заняться шитьем. Я и так сделала меньше, чем собиралась.
     - Ах да, свадебное платье мисс Розингтон-Шляпс, - ядовито заметил Глен. - Могу я лицезреть сей шедевр?
     - Кэррингтон-Блум. И ответ будет - нет!
     Мужчина не должен видеть платье до того, как его наденет невеста. Это приносит несчастье.
     На самом деле старое поверье гласило, что платье не должен видеть жених. Но Джейми не хотелось показывать свою работу Глену, чтобы не вызвать нового потока язвительных насмешек или того хуже - вопросов.
     Джейми снова попыталась закрыть дверь.
     - Пожалуйста, - вдруг попросил Глен, пойдем со мной на спектакль.
     Она закрыла глаза, понимая, с каким трудом дались Глену эти слова, и внезапно устыдилась самой себя. Что с ней происходит? Или это последствия печальной истории с Джеффом?
     Защити себя сама.
     Если ей действительно небезразличен Глен, если ее чувства не слепое влечение, то не значит ли это, что она должна проявлять к нему больше внимания? Заботиться о нем, не прося о взаимности...
     Поступать так, как было бы лучше для него...
     Глен был человеком, потерявшим все, что было для него важно в этой жизни. Свою жену. Своего нерожденного ребенка. Мечты, которые он связывал со своей семьей. Надежды на будущее. Всего этого он лишился в одно короткое мгновение.
     Страшное горе заставило его повернуться спиной ко всему миру. Но теперь он стоял здесь, перед ее дверью, в надежде быть услышанным.
     Джейми подумала обо всем, что произошло за последние дни. Совместный обед. Запуск воздушного змея. Копание в саду. Игровой комплекс для детей. Каждый поступок Глена был еще одним шагом на пути возвращения к жизни, хотя сам он, возможно, и не отдавал себе в этом отчета.
     Но Джейми знала: его сердце стремится к возрождению, даже если разум противится этому. Она читала это в каждом его движении, в каждом взгляде, слышала в его голосе.
     И Глен не виноват, что она часами укладывает волосы, добиваясь, чтобы они выглядели восхитительно растрепанными. Что она, снова и снова перебрав свой нехитрый гардероб, надевает слишком тесную блузку или как бы случайно оставляет пуговицу расстегнутой.
     Она не должна отказывать ему.
     Долой личные эмоции и страхи! Глен готов доверить ей хрупкую драгоценность. Она не может отвергнуть его дар. И не важно, что на самом деле дар этот предназначен не ей.
     Разве не этому она хочет научить своих детей?
     - Глен... - начала Джейми и, на миг зажмурившись, перевала дыхание, - я буду рада пойти с вами.
     Она открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть его улыбку. И эта улыбка сказала ей, что она поступила единственно верно.
     - Я зайду за вами в пятницу в половине седьмого.
     - Хорошо, - прошептала Джейми, уже начиная ломать голову над подходящим нарядом.

8

     - Милая моя, - произнесла мисс Кэррингтон-Блум, разглядывая Джейми поверх очков, - у вас чудесное платье.
     - Как думаете, оно не слишком смелое? - волнуясь, спросила Джейми. Это платье она сшила пару лет назад, поддавшись необъяснимому порыву. Она скопировала модель, увиденную по телевизору во время церемонии вручения "Грэмми", но так ни разу и не надела его.
     Платье не было ни вульгарным, ни чересчур откровенным. Покрой его отличался простотой и элегантностью: открытые плечи, узкий корсаж и длинная юбка, красиво облегающая бедра и расширяющаяся у колен. Но главной изюминкой был цвет. Джейми удалось найти ткань того же пламенного оттенка, что и ее волосы. Одетая в это платье, она казалась себе сгустком живого огня, обжигающего, как страсть, и трепещущего при каждом движении, словно свеча на ветру.
     Трудясь над платьем, она с удовольствием предвкушала миг, когда наденет его. Но когда платье было готово, ей вдруг показалось, что оно слишком вызывающе для работающей женщины, матери двоих детей, и Джейми со вздохом повесила его в самый дальний угол шкафа.
     Почему же сегодня вечером она решила надеть именно его?
     А потому что не желала, чтобы Глен относился к ней как к младшей сестренке, пусть даже она и согласилась пойти с ним в театр из одних только альтруистических побуждений. Если этому бойскауту нужно переводить старушек через улицу, пускай обращается к мисс Кэррингтон-Блум.
     В своем огненном платье она чувствовала себя привлекательной и взрослой. Не просто заботливой мамочкой, играющей с детьми в куличики. Женщиной с большой буквы.
     - Так вы считаете, это не слишком смело? спросила Джейми снова. Если ее наряд выглядит вызывающе, Глен окажется первым, кто заметит это. И как ей вести себя, если вызов будет принят?
     - По-моему, как раз то, что нужно, - ответила мисс Кэррингтон-Блум. - У меня тоже было похожее, только ярко-синего цвета. Я надевала его, когда собиралась на танцы с Джорджи.
     - Джорджи?
     - Джорджи был моим женихом. И стал бы мужем, если бы не война. Он был лучшим из людей, которых я когда-либо знала, а это немало, поверь мне, милочка! Он был летчиком и погиб совсем молодым при испытании нового самолета.
     - Простите. Мне очень жаль.
     - Тебе не за что извиняться. Это случилось давно. Конечно, я очень любила Джорджи. После его смерти так и не вышла замуж. Но знаешь, что я говорю себе каждый раз, когда мне кажется, что жизнь обошлась со мной несправедливо? "Пенни, дорогая, не забывай: ты была абсолютно счастлива каждый день на протяжении двух лет. Многим не досталось и этого". - Мисс Кэррингтон-Блум вздохнула. - Но тебе повезет больше. Ты еще узнаешь счастье супружеской любви. Счастье делить беды и радости с любимым человеком до конца своих дней. Как много я бы отдала за это!
     - Почему бы тогда вам самой не выйти замуж?
     - Боюсь, в моем возрасте уже поздно ду