к мирно и покойно и к тому же хорошо пахнет. Я всегда, с самого детства, просила Господа позаботиться о моей настоящей маме, где бы та ни была. Может быть, она уже на Небесах - смотрит на меня сверху и тоже заботится обо мне.
     Ее слова напомнили Глену, что он не единственный здесь пережил тяжелую утрату. Он пожал плечами и вслед за ней стал подниматься по широким каменным ступеням к церковным дверям. Глен надеялся, что они будут заперты. Но надежды его не оправдались.
     Только ступив внутрь, он понял, что совершил ошибку. Ходить в церковь было не в его привычках. До сих пор он лишь дважды был в храме оба раза в одном и том же. Первый раз, когда женился на Беатрис. И второй - когда хоронил ее.
     Крепко держа детей за руки, Джейми двинулась по широкому проходу и опустилась на скамью в одном из первых рядов. Солнечный свет, льющийся сквозь витражи высоких окон, освещал ее лицо, делая его невероятно красивым и одухотворенным. Она склонила голову и сложила руки.
     Глен неуклюже пробрался в самый дальний угол и уселся на скамью, решив дождаться, пока она будет выходить.
     Повсюду царили тишина и покой. Глен втянул в себя легкий аромат ладана и воска и закрыл глаза. Джейми была права: здесь так мирно.
     Голова его опустилась на грудь. В последнее время он слишком мало спал по ночам. Только смертельная усталость могла на время заглушить вертящийся в голове мотив детской песенки. Глен боялся даже думать о том, что теперь к нему прибавится воспоминание о мягких губах Джейми...
     Он ощутил ее присутствие раньше, чем увидел ее. Ее, Беатрис.
     Она была так хороша, с распущенными светлыми волосами, в длинном, сияющем белизной платье. Глен был безмерно счастлив снова видеть ее.
     Но Беатрис не выглядела счастливой. Она стояла, уперев руки в бедра с тем вызывающим видом, который принимала чрезвычайно редко.
     Как, скажем, в тот раз, когда всего через неделю после свадьбы он отправился с ребятами пропустить по стаканчику после работы и забыл позвонить домой.
     - Ну и болван же ты, Глен Джордан! - заявила она.
     И ее резкий тон, и слова были совсем не теми, какие он представлял себе, мечтая о воссоединении с любимой. Глен хотел заговорить с ней, но язык, словно одеревенев, не слушался его.
     Беатрис смотрела на него.
     - Слушай, Глен, мне просто противно смотреть на тебя. Сидишь тут, жалеешь сам себя и плюешь на весь свет.
     Он хотел возразить ей, но не мог произнести ни слова.
     - Эта молодая женщина одна в незнакомом городе. Она не знает здесь ни души. Ее сестра еще не приехала. Она целый день проводит наедине с детьми, а это, знаешь ли, потруднее, чем кажется. Дети - это не только поцелуи да объятия. А ты даже не желаешь стать ее другом.
     Что с тобой случилось?
     Он совсем забыл об этой черте характера Беатрис.
     Однажды она увидела по телевизору репортаж о полицейской операции, в которой принимал участие и Глен. Задерживали банду опасных преступников, на счету которой было немало жизней, и ребята не слишком церемонились с арестованными. Но Беатрис увиденное привело в негодование. Ты вел себя низко и грубо, выговаривала она Глену. Как ты можешь обвинять этих людей в их преступлениях, если сам ведешь себя не лучше, чем они?
     Эти слова он запомнил навсегда. Они изменили в нем что-то главное, сделали его лучшим полицейским - и лучшим человеком тоже.
     Взгляд Беатрис неожиданно смягчился.
     - Вот это тот Глен, которого я любила! Глен Джордан, который всегда знает, как правильно поступать.
     Она повернулась и пошла прочь, до боли знакомым ему жестом перебросив волосы через плечо. Пересекая храм, она вошла в полосу солнечного света, такого яркого, что он слепил глаза, не давая Глену ясно разглядеть ее очертания. Здесь Беатрис остановилась, обернулась и, помахав Глену рукой, крикнула: "Проснись!"
     - Проснитесь, Глен!
     - Что такое? - Он разлепил веки и увидел над собой Джейми, глядящую на него со странной улыбкой.
     - Мы уже уходим, - сказала она.
     - Должно быть, я задремал, - пробормотал он, поднимаясь на ноги. - Прошу прощения.
     - Вам не за что просить прощения.
     - Я говорю не с вами.
     Его слова явно озадачили Джейми. Она даже оглянулась, но кроме них в церкви никого не было. Глен потряс головой, прогоняя остатки наваждения. Наклонившись, он подхватил сначала Тэма, потом Уинни и усадил их в коляску.
     Близнецы примолкли, разглядывая разноцветные блики на каменном полу.
     Оказавшись на улице, Джейми заглянула Глену в лицо и покачала головой.
     - Когда я говорила вам, что пребывание в церкви умиротворяет, я и не предполагала, что вы умиротворитесь до такой степени.
     - Угу. - Однако Глен вовсе не чувствовал себя умиротворенным. - Иногда я начинаю дремать среди дня. Я не очень хорошо сплю по ночам.
     - С тех пор как я появилась? - прямо спросила она.
     - Нет.
     - С тех пор как умерла ваша жена?
     - Да.
     - Должно быть, вы очень любили друг друга.
     - Да.
     - Как она умерла, Глен?
     - Она попала под машину. Меня не было при этом.
     Он должен был быть рядом с ней в тот день, но его срочно вызвали на работу.
     - Она была на восьмом месяце.
     Глен тут же пожалел, что сказал это, потому что глаза Джейми наполнились слезами. Она осторожно коснулась его плеча, но не произнесла ни слова, и он был благодарен ей за это.
     Поступай так, как должен.
     Он подумал, что так и поступал все это время. Держался на расстоянии от нее, не позволяя себе еще больше привязаться к ней.
     - А вы здесь.., ммм.., нашли кого-нибудь?
     - Ну, - Джейми выглядела смущенной, - я редко куда-то выхожу. Вы понимаете, дети и все такое.
     - Разве вы не познакомились с какой-нибудь молодой мамочкой в парке?
     Она быстро отвела взгляд, но Глен успел заметить, как блеснули ее глаза. Когда она снова посмотрела на него, ее улыбка показалась ему натянутой.
     - Мисс Кэррингтон-Блум часто заходит ко мне, - сказала Джейми. - И вот-вот приедет Пат, моя сестра. Я звонила ей на днях и угадайте что?
     - Что?
     - Она до смерти боится пауков!
     - Вы шутите?
     - Представляете, что я почувствовала, когда услышала это?
     Он мог догадаться об этом по исходящему от нее сиянию. Джейми почувствовала, что не так чертовски одинока на этом свете.
     - Бывают вещи и похуже, чем боязнь пауков, - грубовато заметил Глен.
     - Назовите хоть одну!
     Боязнь жизни.
     - Я знал полицейского, который боялся уколов. Это был здоровенный парень, даже больше меня. Как-то нас вызвали в больницу после автомобильной аварии. Маленькому ребенку потребовалась кровь для переливания. Очень редкой группы. У него как раз была такая. И он потерял сознание, как только врач воткнул ему в вену иглу.
     - Правда? - Его рассказ явно доставил ей удовольствие.
     - Фобия - это не недостаток, - сказал Глен. - Тот полицейский был одним из самых храбрых людей, которых я знал.
     - Спасибо, Глен.
     - Не такой уж я болван.
     Джейми удивленно посмотрела на него.
     - Разве кто-то называл вас болваном?
     - Кое-кто, кто мог узнать болвана, однажды увидев его, - вздохнул Глен. - Не хотите ли пойти перекусить?
     Он не был уверен, почему она просияла, но чувствовал, что недостоин этого.
     Шагая рядом с Гленом, который катил коляску, Джейми чувствовала себя очень счастливой.
     Вот такой могла бы быть ее жизнь. Если бы она осталась с Джеффом. Милые семейные прогулки. Мама, папа и детишки, все четверо вместе, провожаемые полными зависти взглядами.
     Впрочем, она не питала никаких иллюзий в отношении Джеффа. Он совершенно не вписывался в эту картинку.
     - Моногамия не в природе мужчин, - говорил он ей. - А если кто-нибудь будет утверждать обратное, то он просто лжец.
     Джейми искоса посмотрела на мужчину, идущего рядом с ней. Нет, у нее не будет никаких отношений с Гленом Джорданом. Он дал это понять достаточно ясно.
     Могут ли мужчина и женщина стать друзьями?
     Джефф высмеял бы эту идею. Но что могло быть в этом плохого?.. Однако незачем забивать себе голову размышлениями о том, как все могло бы быть, если бы было не так, как есть. Нужно просто наслаждаться моментом.
     Они зашли в маленькое кафе на углу. Было еще слишком холодно, чтобы сидеть на улице. Солнце хотя и ярко светило, но не сильно грело, так что они нашли столик на четверых внутри. Глен заказал сандвичи для себя и Джейми и картофельное пюре с сосисками для детей. Последнее оказалось ошибкой. Уинни откусила немного от сосиски, сморщилась и бросила остальное на пол, а затем принялась возиться пальчиками в тарелке, извлекая из густого пюре нелакомые кусочки и также отправляя их под стол. Тэм, то ли менее привередливый, чем сестра, то ли более голодный, набирал в ложку столько еды, что она не умещалась у него во рту и стекала по щекам и подбородку.
     Через пять минут оба оказались перемазанными до ушей.
     Глен поглядел на них и расхохотался. Это был второй раз, когда Джейми видела его смеющимся. И она испугалась, что желание слышать его смех, видеть его радостное лицо может превратиться в привычку сродни наркотической зависимости.
     После обеда он купил в лавке бумажного змея и запустил его в тихом, безлюдном переулке.
     Никогда еще Джейми не чувствовала себя так легко и свободно, как в те минуты, когда они вчетвером тащили за тонкую, натянутую как струна нить упирающееся бумажное чудовище.
     Позже, когда они возвращались домой с засыпающими от усталости детьми в коляске, его рука легла на ее плечи и на некоторое время задержалась там.
     Прощаясь с ней у двери ее комнаты, Глен чуть помедлил. И Джейми показалось, что сейчас он ее снова поцелует. Но он лишь задумчиво кивнул, улыбнулся и стал подниматься по лестнице.

7

     Они снова вышли во двор, все трое, сегодня даже раньше, чем обычно. Впереди шла Джейми в оливковом шерстяном жакете и с лопатой на плече. За ней топал чрезвычайно гордый Тэм с картонной коробкой, наполненной цветочными луковицами. Замыкала шествие Уинни, которая тянула за собой игрушечный грузовичок. В дребезжащем кузове лежали формочки и совочки. Малыши привычно уселись на землю, а Джейми высоко подняла лопату и с размаху ткнула ее в плотный дерн.
     Никакого результата.
     Тогда она встала на лопату обеими ногами и подпрыгнула. Лопата вошла в землю примерно на дюйм. Она подпрыгнула еще раз. И еще.
     Что бы она ни собиралась делать, подумал Глен, это займет у нее целую вечность. Уинни и Тэм схватили совочки и начали копать ямку поблизости. Получалось у них лучше, чем у матери.
     Джейми сняла жакет и вытерла пот со лба.
     Сегодня на ней опять были джинсы и клетчатая рубашка с закатанными рукавами. На голове красовалась ковбойская шляпа. Она снова походила на мальчишку-подростка, как в ту ночь, когда он впервые увидел ее. Джейми опять подпрыгнула на своей лопате.
     Глену оставалось только надеяться, что она ничего не повредит себе. Он покачал головой и вернулся к работе. Уставившись на лист бумаги, на котором он за все утро нацарапал только три фразы, Глен перечел их дважды и снова выглянул в окно. Джейми удалось вывернуть здоровенный кусок дерна, и теперь она пыталась раскрошить его руками, что явно было ей не по силам.
     Глен отвернулся от окна и принялся составлять следующую фразу лекции. Но в голове крутилось только: "Ну и болван же ты, Глен Джордан!"
     Он со вздохом сложил бумаги в ящик стола, выключил лампу и спустился во двор.
     - Помощь нужна? - поинтересовался Глен, скорее для проформы.
     - Нет, - коротко ответила Джейми и в очередной раз прыгнула на лопату.
     - А что вы делаете?
     - Хочу разбить цветочную клумбу, - объяснила она. - Но мне мешает этот кустик травы.
     - Я мог бы выкопать ее всю за десять минут.
     - Все в порядке, я справлюсь.
     Теперь Глен увидел тонкие, проведенные чем-то белым линии, отмечающие границы будущей клумбы.
     Джейми снова подпрыгнула.
     - Вы покалечите себя! - предупредил он.
     - Нет, я очень осторожна... Уинни, не ешь это! - Джейми кинулась к дочери, которая старательно засовывала в рот дождевого червя.
     Глен взял лопату и начал копать, мельком отметив, что колено уже совсем не болит. Через несколько минут земля вернулась в ямку, а трава была отброшена в сторону.
     - Долой равноправие! - заметил он. - Именно для таких дел и созданы мужчины.
     - Не могу поверить, что вам так быстро удалось это, - мрачно произнесла Джейми. - Вы заставляете меня чувствовать себя ни на что не годной.
     - Есть куча дел, в которых я вам и в подметки не гожусь, - утешил ее Глен.
     - Какие, например?
     - Ну, когда вы побываете в кухне, там очень хорошо пахнет.
     - То же можно сказать и о вас.
     - Вам нравится запах консервированных бобов?
     Джейми покраснела и отвернулась.
     - Знаете что? Вскопайте для меня клумбу, а я отблагодарю вас отличным обедом. Как вам такая идея? - предложила она.
     Идея никуда не годится, подумал Глен. Мы же решили не пользоваться кухней одновременно. Но вслух сказал совсем другое:
     - Это было бы здорово. Раз уж я здесь, могу вскопать вам и эту клумбу, и все, что захотите.
     Он сразу же пожалел о своих словах, потому что ей немедленно понадобилось перекопать весь двор. Сделать несколько грядок для овощей, еще одну для душистых трав и проложить дорожку между ними.
     - Я не прошу вас делать все это, - быстро сказала Джейми, увидев его ироническую усмешку. - Честное слово, я и сама справлюсь.
     - Давайте посмотрим, сколько я успею сделать до обеда. А потом, если захотите, можете сами взяться за лопату.
     - Вот и замечательно! - воскликнула Джейми, поразмыслив немного. - Уинни, Тэм! Пойдемте со мной! Мы будем готовить обед.
     - Тэм будет с дядей, - сообщил мальчик, подняв голову от выкопанной им ямки, тогда как Уинни сделала вид, что вовсе не слышала слов матери.
     - Ничего страшного, я присмотрю за ними.
     Джейми уставилась на него, открыв рот, но затем справилась с удивлением.
     - Это труднее, чем кажется, - предупредила она. - Они все время тащат в рот всякую дрянь.
     - Можете на меня положиться. Я всю жизнь защищал людей от плохих парней. Как-нибудь справлюсь и с двумя детишками.
     Джейми усмехнулась.
     - Похоже, действительно справитесь. Я позову вас, когда обед будет готов.
     Глен кивнул и принялся за работу, поглядывая на детей уголком глаза. Через полчаса он стал напоминать себе заезженную пластинку, которая непрерывно повторяет: "Не бери это в рот!
     Не ешь это! Брось бяку!". Из всех встреченных им плохих парней лишь немногие могли бы составить конкуренцию маленьким мистеру и мисс Стихийное Бедствие. Кроме бесчисленных попыток проглотить червяков, комочки земли или камешки, они еще то и дело порывались выбраться на улицу, заливаясь восторженным смехом каждый раз, когда ему приходилось бросать лопату и водворять их обратно.
     Наконец Глен усадил обоих прямо перед собой и велел им не двигаться. С таким же успехом он мог бы приказать реке не течь, а ветру не дуть. Дети находились в постоянном движении. Глен не сразу понял, что на самом деле они просто хотят завладеть его вниманием.
     Он воткнул лопату в землю и сел на траву.
     Оба сорванца тут же оказались рядом с ним.
     Уинни стала показывать ему только что найденного червяка, а Тэм с серьезным видом протянул полусгнивший листик.
     И то, и другое выглядело отвратительно, но имело немалую ценность в глазах своих обладателей. Они наперебой лепетали что-то малопонятное, но восторженное. Глен только успевал кивать и поддакивать, понятия не имея, о чем идет речь. В конце концов малыши, удовлетворенные беседой, покинули его и вернулись к прежнему занятию.
     - Те-ез поле, те-ез луг, - затянула Уинни писклявым голоском, - ты пеши, пеши ко мне-е-е!
     - Не-е-е! - радостно подхватил Тэм.
     Еще около получаса Глен работал, останавливаясь лишь изредка, чтобы сказать несколько слов по поводу очередной находки, представленной на его рассмотрение. Камешек, улитка, десяток прутиков, ржавый подшипник. Глен вертел их в руках с интересом, который, как он с удивлением заметил, оказался совершенно искренним. Каким-то образом близнецам удалось научить его видеть вещи в совершенно ином свете.
     И заново открывать давно известное. Он жадно вдыхал запах свежевскопанной земли и вспоминал, что всегда любил его. И эту работу он тоже любил. Ему доставляли удовольствие напряжение мышц и выступивший на теле под лучами ласкового весеннего солнца пот. Он был счастлив.
     Джейми распахнула кухонное окно. Оно отчаянно заскрипело, и рама перекосилась под собственным весом. В этом доме полно вещей, ждущих, когда он приложит руку и к ним.
     - Обедать! - позвала Джейми.
     Глен подхватил под мышки обоих детей и весело прогалопировал с ними вокруг двора, прежде чем подняться на крыльцо.
     Джейми встретила их в дверях.
     - Вы уверены, что где-то под всей этой грязью есть дети? - засмеялась она.
     - Нет! - Уинни понравилась эта новая игра в прятки.
     Но Джейми не поверила ей и потащила обоих в ванную.
     Глену тоже пришлось принять душ и воспользоваться дезодорантом, прежде чем спуститься вниз. Он счел это уступкой женскому присутствию.
     Войдя в кухню, он застал ее пустой. Отчаянный визг за стеной свидетельствовал о том, что мать всерьез взялась за приведение детей в приличный вид. Глен почувствовал себя ужасно усталым, и, не только от работы. Дети - это действительно не только поцелуи и объятия. Как только Джейми удается справляться с ними весь день без перерыва?
     В кухне вкусно пахло чесноком и специями.
     На столе лежала развернутая газета. Глен быстро пробежал ее глазами, стараясь угадать, что могло заинтересовать Джейми именно на этой странице.
     Потом он увидел это. Яркое рекламное объявление с изображением разноцветного игрового комплекса для детей. Песочница, качели, несколько лесенок и горка. Может быть, Джейми хотелось иметь такой во дворе?
     И наверняка она решила, что это слишком дорого для нее. Возможно, его арендная плата была ее единственным доходом, а это не так уж много. Да и на шляпках для симпатичных старушек состояния не заработаешь.
     Глен сложил газету в тот самый момент, когда Джейми вошла в кухню, ведя за руки дочиста отмытых детей. Тэм и Уинни были переодеты и аккуратно причесаны. Свои рыжие волосы Джейми тоже уложила красивыми волнами, а губы слегка подкрасила.
     Уступка мужскому присутствию?
     В кухне повеяло весной и еще чем-то неуловимо женским. Зачем он только дал себя в это втянуть!
     Но кастрюльки и сковородки на плите источали такой соблазнительный аромат, что Глен невольно сделал шаг вперед, хотя рассудок приказывал ему немедленно бежать отсюда.
     На вкус еда была даже лучше, чем на запах, хотя это казалось почти невозможным.
     - Ничего особенного, - скромно заметила Джейми. - Французский салат, спагетти и мясной рулет.
     - Шутите! - возразил он. - "Ничего особенного" - это бобы с грудинкой.
     Она засмеялась. Ей необыкновенно шла эта рубашка, завязанная узлом на тонкой талии.
     Решительно, ярко-синий - ее цвет. И вся она сейчас была яркая, живая и горячая, словно на мгновение сбросившая маску добропорядочной мамочки.
     Уинни немедленно потребовала объяснить ей, почему этих белых червяков есть можно, а тех, что на улице, нельзя. Из-за ограниченного словаря малышке потребовалась почти половина обеденного времени, чтобы задать свой вопрос, и еще столько же ушло на то, чтобы растолковать ей ответ. Глен откровенно забавлялся, глядя на эту игру в шарады. Тэм сосредоточенно сопел над своей тарелкой.
     Неожиданно Глен вскинул руку и посмотрел на часы. Не может быть! У него назначена встреча, и он уже опаздывает. Он, который всегда гордился своей пунктуальностью!.. Впрочем, до недавнего времени у него просто не было причин опаздывать.
     Вчера вечером ему позвонил молодой парнишка, который сказал, что прочитал объявление у церкви. Глен, который решил отныне сам