скорей покончить с этим. Надо же, никак  не  найду  этот
холерный уголь... Ну, может, сейчас?
   - Сейчас они уже уходят.
   Пока мама  провожала  дам  до  калитки,  Павлик  успел  отсыпать  немного
сахарного песка в целлофановый пакет и отыскал  сохранившиеся  три  таблетки
активированного угля. А ведь где-то припрятаны большие запасы, только где?
   - Дети, я закончу стирку, а вы поможете мне развесить  белье,  -  сказала
усталая мама.
   Брат с сестрой  помогли  развесить  белье  во  дворе  и  вышли  на  улицу
поджидать отца, которому уже пришло время возвращаться с работы. Крутившийся
поблизости Хабр навострил уши и радостными прыжками помчался к детям.
   - Отец едет, - сказал Павлик. - Ума не приложу, каким  образом  этот  пес
догадывается об этом, ведь еще не только не видно, но и не слышно машины,  к
тому же сегодня отец едет не на своей, его подвозит пан Кавалькевич.
   Хабр никогда не  ошибался.  Пан  Роман  и  в  самом  деле  приехал  через
несколько  минут  и  еще  с  порога  крикнул  жене,  что  после  ужина   они
отправляются  в  гости,  к  Рогалинским  на  именины.  Пани  Кристина  очень
обрадовалась, поскольку рядом с Рогалинскими живет пан Кшак, а его три  дамы
хотели попросить помочь им в покупке замшевых шкурок, так как, по слухам, он
собирался на неделе ехать в Алжир по служебным делам.  Пан  Роман  и  другие
мужья могли ехать только в выходной, когда алжирский торговец тоже отдыхал.
   Было уже темно, когда пан Кавалькевич вышел из своего  домика.  Его  тоже
пригласили к Рогалинским, но, вернувшись с работы, он сел за письмо  жене  и
не заметил, как пролетело время. Вот теперь, выйдя покурить, он  раздумывал,
есть ли еще смысл ехать к Рогалинским. Решил все-таки ехать.
   Закурив,  пан  Кавалькевич  небрежно  отбросил  горящую   спичку.   Ветер
подхватил ее, и, описав красивую дугу, она  упала  на  верхушку  глинобитной
стены,  отделяющей  двор  от  Хабровичей.  И  тут  же  там  зажегся  огонек,
разделился на два  веселых  огонька,  которые  вдруг  разбежались  в  разные
стороны и продолжали гореть, все дальше удаляясь друг от  друга.  В  темноте
непонятное  природное  явление  очень  хорошо  смотрелось,  и   бедный   пан
Кавалькевич просто остолбенел.
   В таком остолбенении, не двигаясь, он простоял ровно сорок секунд,  когда
огонь на стене вдруг  погас.  Явление  было  совершенно  непонятным,  и  пан
Кавалькевич ломал над ним голову всю дорогу  до  дома  Рогалинских,  но  так
ничего и не придумал. О своем наблюдении он,  человек  замкнутый  и  робкий,
никому на стал говорить.
   Павлик пыхтел над приготовлением взрывчатки. С помощью молотка  измельчил
на доске ложечку сахарного песку и таблетку активированного угля, смешал  их
с  небольшим  количеством   марганцовокислого   калия   и   добавил   горсть
раздробленных  спичечных  головок.  Затолкал  дьявольскую  смесь  в   уголок
целлофанового пакета, завязал ниткой и отрезал  лишнее.  Оставшуюся  порцию,
раза в два побольше, ссыпал в угол другого целлофанового пакета, тоже прочно
завязал и тоже отрезал ножницами лишнюю часть целлофана. Взрывчатка  готова,
запальный шнур уже давно сох на стене.
   Вспомнив про шнур, Павлик выскочил со стулом во двор и, подставив  его  к
стене, вытянутыми руками попытался нащупать шнур. На стене его не было.
   - Слушай! - крикнул он сестре. - Шнур куда-то подавался.
   - Может, ветром снесло на  участок  пана  Ка-валькевича?  -  предположила
Яночка. - Сбегаю посмотрю.
   Пан Кавалькевич не запирал калитки уезжая, ведь все равно с  двух  сторон
его двор не был огорожен. Нет, у него во дворе шнур не валялся.
   - Нет его там, - сказала  девочка  брату.  -  Ничего  не  понимаю.  Украл
кто-то, что ли? Давай-ка как следует посмотрим на стене.
   Притащили еще один стул, положили на стулья книги,  чтобы  стать  повыше,
зажгли лампочку на крыльце, хорошо освещавшую весь двор, и принялись изучать
стену.
   - Похоже, наш шнур сгорел, -  пришел  к  заключению  Павлик,  внимательно
рассмотрев несколько кучек золы на стене и черный след по всей ее длине.
   - Точно, сгорел, - подтвердила сестра. - Ведь так же выглядел тот шнур, с
которым мы проводили эксперимент. Выходит, и в самом деле  сгорел.  Как  это
могло случиться? Столько труда впустую.
   Недоумевающие огорченные дети долго ломали головы над непонятным явлением
и пришли к выводу, что шнур сгорел сам собой, от  солнца.  Под  воздействием
страшной жары произошло самовозгорание. Ничто другое просто - не приходило в
голову.
   - А теперь давай-ка хорошенько приберись здесь! - сказала девочка.  -  Ты
повыше, тебе удобнее. Подожди, принесу щетку, смети со стены весь пепел.
   - Зачем? Ветер сам развеет.
   - На всякий случай, чтобы и следа не осталось.
   Пришлось послушаться, и на стене не осталось и следа от сгоревшего шнура.
Если быть совсем точным, след все-таки остался, но совсем  незаметный,  вряд
ли кто обратит внимание.
   - Вот и нет у  нас  запального  шнура,  -  огорчался  Павлик.  -  Столько
мучились, и все начинать  заново.  Знаешь,  я  совсем  не  удивляюсь  автору
письма, который так и не смог добыть сокровища. Видишь же, как это трудно. К
тому же нам явно не хватит угля, я использовал только одну таблетку, а этого
мало. Две пришлось оставить - на  всякий  случай,  вдруг  мама  спохватится.
Интересно, куда она задевала весь запас ? Я ведь специально  закупил  его  в
Варшаве целый мешок.
   - Что же делать?
   - Надо будет изготовить второй бикфордов шнур. А  уголь  сами  заготовим.
Вот только где сушить новый шнур? Если опять сгорит, я брошу все к чертям.
   -  Значит,  мне  снова  соскабливать   спичечные   головки?   -   грустно
поинтересовалась Яночка.
   - А ты как думала?
   Тяжело вздохнув, девочка пригорюнилась. И  в  самом  деле,  нелегка  доля
охотников за сокровищами.
   - Слушай, я придумала, где  сушить  новый  шнур,  -  сказала  она.  -  Не
обязательно на верхушке стены, развесишь его  поверху  сетки,  которой  отец
огородил наш двор. Там торчат концы в виде рогулек, шнур очень хорошо  можно
на них разложить, ветром не сдует.
   - И он опять сгорит от солнца.
   - Нет, теперь мы уже научены, будем проверять, высох  ли,  и  как  только
просохнет - снимем.
   - А потом куда его денем?
   - А потом хорошо бы сразу приступить к делу, но намечена поездка в  Оран,
придется отложить нашу операцию. Пока припрячем. Под кровать.
   - Мама обнаружит, она каждый день убирает в комнатах, везде стирает пыль.
Под кроватями тоже.
   - Ночью полежит под кроватью, а сразу после  завтрака  вынесем  во  двор,
днем полежит где-нибудь в тенечке.
   - Ты и в самом деле считаешь, что у нас  во  дворе  можно  найти  тенечек
после завтрака?
   - Езус-Мария, ты права. Тенечек появляется только во второй половине дня,
когда солнце светит с другой стороны. Сплошные проблемы! Что за трудный край
этот Алжир!
   - Значит, надо просто как следует продумать всю операцию. Изготовить шнур
после обеда, до вечера он прекрасно высохнет, никуда не станем его  прятать,
а той же ночью произведем взрыв. За один раз провернем всю операцию.
   - Значит, надо выбрать подходящую ночь.
   - Мне кажется, все ночи подходящие. - И вовсе нет,  -  возразил  брат.  -
Нельзя потратить ночь на  операцию,  если  на  следующее  утро  планируется,
например, поездка куда-нибудь. Представляешь, какие мы будем  невыспавшиеся!
Опять же нельзя заниматься нашей операцией в такую ночь, когда кто-нибудь из
знакомых устраивает вечеринку. Никогда не знаешь,  в  какое  время  родители
вернутся, могут заглянуть к нам, как мы спим, а нас  и  след  простыл!  Нет,
надо выбрать спокойную ночь. Вот съездим в Оран, тогда и  займемся.  А  пока
давай заготавливать взрывчатку.
   - Вон там растет дерево! - сказала Яночка. - Проведем эксперимент поближе
к дереву, чтобы спрятаться в тени.
   - Можно и  поближе  к  дереву,  -  согласился  покладистый  брат.  -  Для
эксперимента это без разницы.
   Заброшенная железнодорожная ветка представляла  собой  идеальный  полигон
для  задуманных  испытаний  взрывчатки.  Сейчас,  рано  утром,  здесь   было
пустынно.  Оба  поселка  находились   отсюда   на   расстоянии   не   меньше
полукилометра, а от шоссе полигон загораживал довольно высокий холм. Не было
здесь возделанных полей, все  вокруг  поросло  засохшим  бурьяном,  так  что
замеченное  Яночкой  дерево,  большое  и  развесистое,  можно  было  считать
благословенным оазисом в безлюдной и выжженной солнцем пустыне.
   Положив под дерево принесенные материалы, Павлик отсчитал двадцать  шагов
вдоль железнодорожного  полотна.  Взяв  меньшую  часть  взрывчатой  смеси  в
целлофане, мальчик обложил его камешками и сунул под кучку  конец  короткого
взрыватель-ного шнура.  Мальчик  все  рассчитал,  запальный  шнур  длиной  в
двадцать сантиметров будет гореть не меньше пятнадцати секунд, за это  время
они успеют пробежать отмеренные двадцать шагов и наблюдать взрыв,  укрывшись
в  тени  дерева.  Ветер  был  довольно  сильным  и  дул  стабильно  в  одном
направлении, что позволяло расположить шнур с нужной стороны.
   Яночка заранее заняла позицию под деревом и, на всякий случай подозвав  к
себе  Хабра,  крепко  обняла  его  за   шею   обеими   руками.   Павлик   на
железнодорожном полотне приступил к эксперименту. Зажег спичку, которую  тут
же погасил порыв ветра. Тогда он зажег сразу три спички, прикрыв  их  огонек
от ветра ладонью, поджег шнур и со всех ног кинулся к сестре.
   Оба напряженно ждали, всматриваясь в веселый огонек,  бегущий  по  шнуру.
Бежать ему  помог  ветер,  подталкивая  в  нужном  направлении.  Вот  огонек
добрался до взрывчатки в целлофане. Взрывчатка прореагировала как-то  слабо.
Правда, под камешками что-то вспыхнуло, но сами камешки остались на месте. И
даже никакого взрыва не прогремело!
   -  Плохо  дело!  -  недовольно  скривился  Павлик.  -  Мало   взрывчатого
материала.
   - И в самом деле, - не скрывала разочарования Яночка. - Не понятно, зачем
ты бежал. Взорвись у тебя под ногами, ничего бы не случилось.
   - Осторожность необходимо соблюдать в любом случае,  -  поучающе  заметил
брат. - Ладно, сейчас испробуем большую порцию.
   На  этот  раз  потребовался  шнур  подлиннее,  длиной  в  двадцать   пять
сантиметров. Павлик опять положил взрывчатку в целлофане на  железнодорожном
полотне и опять присыпал ее кучкой камней. Сразу зажег три  спички  и  через
пять секунд был рядом с сестрой и Хабром.
   Ветер опять помог эксперименту. На сей раз дети услышали  звук  взрыва  и
увидели блеск под кучей камней. Штук пять из них отлетело в сторону.
   - Прекрасно! - радовался Павлик. - Теперь я знаю: чтобы подорвать  камень
в пещере, надо заготовить взрывчатки раз в сто  побольше.  Значит,  придется
самим заготавливать древесный уголь.
   Яночка невольно посмотрела на дерево, под которым они сидели. Дерево было
зеленое, раскидистое, и ни одной сухой ветки, как назло!
   - Поблизости нет подходящих деревьев, - сказала она. - Но вон там, левее,
видела я что-то подходящее.
   - Где это? - не понял брат.
   - Когда мы едем в город, сворачиваем направо.  Налево  нет  шоссе,  но  я
видела, что в той стороне растет что-то, очень похожее на засохшие  деревья.
Может, подойдут?
   - Очень хорошо! - обрадовался Павлик. - Сегодня же отправимся  туда.  Для
того, чтобы заготовить уголь, нужно  много  времени.  Да  еще  придется  это
делать так, чтобы никто не заметил...
   Вернувшись с работы, пан  Кавалькевич  вспомнил  о  непонятном  природном
явлении, которое он наблюдал накануне вечером во  дворе  собственного  дома.
Пока светло, надо проверить, нет  ли  чего  на  заборе.  Принеся  стул;  пан
Кавалькевич влез на него и принялся рассматривать поверхность стены. На  ней
ничего особенного не оказалось, только какая-то прерывистая темная полоса.
   Муж венгерки, возвращающийся домой с работы, вылез из машины и  уставился
на пана Кавалькевича, который зачем-то заглядывал  через  высокий  забор  во
двор Хабровичей. Задумчиво покачав  головой,  сосед  медленно  направился  к
своему дому.
   Жара все усиливалась. Небо заволокло оранжевой дымкой, задул сирокко.
   - Хорошо, что Сенчиковские пригласили  нас  к  себе,  -  рассуждала  пани
Кристина. - Нет худа без добра, и я предпочитаю переносить сирокко  у  моря,
чем в нашей пустыне.
   Муж счел своим долгом развеять надежды супруги.
   - Когда приходит сирокко, у моря тоже неприятно. Хотя,  возможно,  успеем
еще выкупаться. Поскольку Кавалькевич никуда не уезжает,  оставлю  ему  наши
ключи, пусть время от времени заходит к нам, воры подумают, что мы дома и не
полезут.
   - Вроде бы в последнее  время  кражи  прекратились,  не  сглазить  бы,  -
заметила жена.
   У Яночки с Павликом были свои соображения на этот счет.
   - Лампу забираем с собой, - сказала  Яночка.  -  Даже  если  и  перестали
красть, за нашей лампой наверняка продолжают охотиться, я в этом больше  чем
уверена.
   Павлик всецело согласился с сестрой. Лампу спрятали  в  большую  сумку  и
захватили с собой в Оран.
   Когда машина оказалась в открытой степи, видимость снизилась до нуля.
   - Что случилось? - удивилась пани Кристина. - Туман?
   - Песчаная буря, - пояснил пан Роман. - Будь мы сейчас в пустыне, нас  бы
замело, а тут, надеюсь, проедем. Как следует закройте все окна!
   - Здорово! - радовался Павлик. - Наконец что-то интересненькое!
   Видимость составляла метров двадцать, не больше. Невзирая  на  это,  отец
гнал машину со скоростью ста сорока километров, ввинчиваясь в  густые  клубы
пыли и песка. Временами,  ржавую  пыльную  завесу  ветер  гнал  с  шоссе  на
каменистое безводное плато, временами, наоборот, с окрестных равнин  наметал
ее на дорогу. Все окна в машине были наглухо задраены, пассажиры помирали от
духоты. Пани Кристина  вдруг  почувствовала,  что  глохнет.  Такое  ощущение
испытываешь в самолете, при резком снижении или наборе высоты.
   - Я ничего не слышу! - встревоженно заявила она. - Неужели в уши  нанесло
песку?
   - Нет, давление падает, - пояснил муж. -  И  вообще  при  песчаных  бурях
много чего происходит. Интересное явление природы!
   - Может, не надо так гнать? - робко поинтересовалась пани Кристина.
   - Нет, надо как можно скорей проскочить  эти  равнины,  потом,  в  горах,
станет потише. Да ты не бойся,  степь  здесь  ровная  как  стол,  ничего  не
случится.
   Яночка недоверчиво поинтересовалась:
   - Неужели и в самом деле нужно все  окна  держать  закупоренными?  Платье
совсем промокло от пота, я просто  приклеилась  к  сиденью.  Может,  открыть
окошко?
   - Попробуй! - засмеялся отец.
   Воспользовавшись паузой между двумя порывами ветра, Яночка опустила  окно
и выставила наружу руку. Пришлось ее тут же отдернуть: руку  словно  обожгло
огнем. Павлик не поверил сестре, опустил стекло  со  своей  стороны  и  тоже
отдернул руку.
   - Обжигает, - согласился он.
   - Ветер пустыни, что вы хотите, - прокомментировал отец и добавил:
   - Вот так по несколько раз в год наносит из  пустыни  песок  и  понемногу
засыпает всю страну. Скоро  от  Алжира  ничего  не  останется.  Зимой  здесь
снежные бури, осенью и весной непролазная  грязь,  в  глине  можно  утонуть.
Кошмарная страна!
   - Ты что придираешься? - заступился за Алжир сын.  -  Прекрасная  страна,
огромная и ни на что не похожая. А уж эта  песчаная  буря  -  полный  отпад!
Такого у нас не увидишь, хоть сто лет проживи!
   Все небо затянуто было буро-ржавой  густой  пеленой.  Казалось,  наступил
вечер. И лишь в одном месте сквозь пыльную завесу просматривалось  оранжевое
пятно - скрывшееся за песком палящее солнце.
   Но вот дорога пошла петлять среди высоких холмов, все глубже забираясь  в
горы, и стало немного легче. Здесь порывы ветра были уже не такими  сильными
и не перегоняли через шоссе клубов рыжего песка.
   До  Орана  Хабровичи  добрались  к  полудню.  Среди   алжирских   поляков
существовало неписаное правило: если гости приезжают  к  своим  землякам  на
пару дней, они привозят и  продукты,  поэтому  Хабровичи  сначала  объездили
несколько магазинов и запаслись продуктами.
   Пани Кристина пришла в восторг от Орана.
   - Прелестный город!  -  то  и  дело  восклицала  она,  любуясь  красивыми
зданиями, фонтанами и радуясь обилию зелени. - Совершенно не понимаю, почему
Камю нашел его некрасивым. Куда он смотрел? Где у него были глаза?
   - Вот и я все время удивляюсь этому, с той  самой  минуты,  когда  увидел
Оран в первый раз, - согласился с ней муж. - Возможно, все чума  подпортила?
Во время эпидемии  не  до  красот.  А  может,  во  времена  Камю  город  был
некрасивым, а похорошел только за последние пятьдесят лет?
   - Смешно, такая красота создается столетиями.
   Сенчиковские жили в центре города, в большом  современном  здании.  В  их
распоряжении была хорошо обставленная четырехкомнатная  квартира  и  ванная,
где вполне мог бы выступать народный ансамбль песни и танца.  Пани  Кристина
невольно позавидовала  землякам:  уж  очень  жалким  по  сравнению  с  этими
хоромами представлялся их собственный домишко в Тиарете с его  разностильной
мебелью.
   Сразу же после обеда все - и хозяева,  и  гости  отправились  осматривать
Андалузы, прелестный современный курорт на берегу моря.  Яночка  с  Павликом
довольно равнодушно восприняли и удобные домики  для  отдыхающих,  и  уютные
кафе и ресторанчики, и  буйную  южную  растительность  -  все  эти  кактусы,
пальмы, никогда не виданные огромные  цветы.  Они  мечтали  лишь  об  одном:
искупаться в море.
   К сожалению, море, как и предостерегал отец, оказалось очень  неприятным.
И дело даже не в том, что на нем поднялось  волнение.  Ветер  успел  нанести
песок, и каждая волна несла с собой покрывающую  ее  грязную  пленку.  После
купанья на коже оставался  грязный  осадок.  И  сидеть  на  пляже  оказалось
удовольствием сомнительным: ветер перегонял клубы песка с  места  на  место,
безжалостно сек им по обнаженному телу. И все равно Хабровичи не жалели, что
приехали. Здесь было все-таки не так жарко, как в Тиарете,  а  вместо  пляжа
вполне можно было заняться осмотром местных достопримечательностей.
   - Завтра поднимемся к крепости и  оттуда  полюбуемся  на  Оран  с  высоты
птичьего полета, - пообещал пан Сенчиковский. - Да и сама дорога чрезвычайно
живописна. А сегодня поездим просто по городу.
   - Только не очень долго, мне еще надо приготовить торжественный  ужин,  -
сказала пани Сенчиковская и засмеялась.
   Пани Сенчиковская  была  маленькая,  кругленькая  и  очень  веселая.  Она
смеялась по любому поводу, всегда была всем довольна и пользовалась всеобщей
симпатией.
   - Я помогу тебе, - вызвалась пани Кристина. - Хотя и не понимаю, с  какой
стати ты собираешься готовить торжественный ужин. Из-за нас?
   - Не только из-за вас, так что не переживай, - успокоила  ее  хозяйка.  -
Сегодня вечером у  нас  будет  еще  один  гость.  Арабский  знакомый,  очень
симпатичный и культурный человек. Впрочем, вечером сама увидишь. А  помогать
мне не надо, почти все уже подготовлено, я  отлично  справлюсь  одна,  а  ты
лучше прошвырнись с мужиками по магазинам, здесь  можно  купить  много  чего
интересного. Магазины еще открыты.
   Пан Роман тихо простонал, пани Сенчиковская весело рассмеялась.
   - Кристине не обязательно покупать дорогие вещи, можно  и  среди  дешевых
отыскать прелестные вещицы.
   - А как приятно было бы разорить мужа!  -  подхватила  пани  Кристина.  -
Только в старинных  романах  читаешь  о  таких  вещах,  в  нашей  жизни  это
невозможно. Посмотри на него, весь скривился, а ведь и денег-то  еще  толком
не успел накопить, так что не очень я его разорю.
   Магазины в Оране и в самом деле не могли  оставить  женщин  равнодушными.
Возле одного из них Яночка просто  вросла  в  землю,  не  в  силах  оторвать
взгляда от изумительного серо-голубого с ярко красными украшениями пончо для
девочки.  Осмотрев  шедевр,  мама  убедила  дочку  продолжить  прогулку   по
магазинам,