возле свежего холмика и склонилась губами к самой земле.
   - Ирочка, -  бормотала  я,  положив  ладонь  на  согретую  солнышком,
рассыпающуюся под  пальцами  землю,  -  ты  прости  меня,  пожалуйста..,
прости... И за альбом твой... Я сожгла его, там, в  подвале...  Слышишь,
Ирка, пожалуйста, прости меня...
 
*** 
 
   Распахнув тяжеленную дверь своей квартиры, я кивнула подруге:
   - Проходи...
   Сбросив у двери босоножки, Надежда  босиком  прошлепала  на  кухню  и
водрузила на стол две сумки с провизией. Быстренько сполоснув  руки,  мы
засунули в холодильник продукты, нацепили фартуки и взялись за дело.  Во
время стряпни мы почти не разговаривали, да и настроение как-то к пустой
болтовне не располагало.
   Наверное, поэтому через час все было готово, я вытащила чистую  белую
скатерть и накрыла на стол.
   - Ну что? - вопросительно посмотрела я. - Садимся?
   Надежда кивнула и принесла из кухни стопку свежеиспеченных блинов.  Я
смотрела на ее руки, они так дрожали,  что  я  поспешно  приняла  у  нее
тарелку и сама поставила на стол.
   - Садись, Надя, остальное я сама...
   Распечатав бутылку водки, я наполнила стопочки.
   Подруга, часто моргая, смотрела куда-то в середину стола и молчала.
   - Надь... - тихо позвала я.
   Она посмотрела на меня и взяла стопку:
   - Пусть земля ей будет пухом...
   Мы выпили,  проклятая  водка  никак  не  хотела  проливаться  внутрь,
обжигая рот и  горло,  и  без  того  полные  горечи.  Надька  со  стуком
поставила стопку на стол и вдруг, уронив голову на руки, взвыла,  словно
подстреленная волчица:
   - Ох, Стаська...
   Я сидела не шевелясь и  старалась  не  смотреть  на  нее,  но  сердце
молотом билось в ребра, не давая вздохнуть.
   - Уеду я отсюда,  -  выплакавшись,  шептала  Надька,  комкая  в  руке
носовой платок, - к чертовой матери уеду...
   Я кивала, мало прислушиваясь к ее словам и думая о том,  что  сегодня
вместе с оторванным цветком белой лилии из  моей  жизни  исчезло  что-то
очень важное и невосполнимое.
   - Стаська, - пряча от меня  глаза,  подала  голос  Надежда,  -  а  ты
знаешь, кто это.., сделал?
   - Да, - ответила я, усмехнувшись, - я знаю столько всего,  что  самой
тошно... А хочешь, расскажу тебе все  с  самого  начала?  -  Надежда  не
отозвалась, а я продолжила:
   - Так вот... Что, собственно, явилось именно началом, то есть с  чего
все  началось,  точно  тебе  сказать  не  могу.  Хотел  ли  Ефим  просто
развлечься на отдыхе или придумал  все  это  заранее,  теперь  никто  не
узнает.... Дело в том, что в  столь  отдаленные  от  дома  места  друзей
гостеприимного Вадима Савченко привело горячее желание совершить одну, я
бы сказала, весьма незаконную сделку.
   Поскольку обе стороны  в  подобных  предприятиях  вполне  обоснованно
опасаются друг друга, то для обеспечения взаимовыгодной безопасности они
ищут некоего посредника. В церемонии существуют  определенные  неписаные
правила: посредник, называющий место, время и условия обеим сторонам, не
встречается с продавцом и покупателем  в  одно  и  то  же  время.  Каким
образом Ефим узнал, где будет встречаться посредник  с  покупателем,  не
знаю. Может, догадался, может, кто-то подсказал...
   Покупателями, как потом выяснилось, были люди гор.
   Поэтому лично я думаю, что Ефим сообразил, что с гостями  с  Кавказа,
скорее всего, встретятся за столом.., где?
   Правильно, в самом крутом ресторане  города.  А  какой  у  нас  самый
крутой ресторан?
   - "Магия"... - буркнула Надька.
   - Правильно! Принадлежит  к  тому  же  Белому  Дмитрию  Андреевичу...
Впечатляющий мужик, на профессора похож... Одним  словом,  так  это  или
нет, уже не проверишь, но факт остается фактом: Ефим скромненько сидел в
ресторане, где в итоге состоялась встреча посредника  и  покупателя.  То
есть наш мальчик всего-навсего вычислил, кто посредник, и то, что  он  с
покупателем уже встретился...
   Покупатель покидает ресторан,  счастливый  и  довольный  жизнью.  Ты,
кстати, помнишь, что Ефим был один?
   Коля сидел в машине... Довольно странно, если учесть, что  твой  друг
прохлаждается в ресторане. Третьего, Жука, то есть Юры, не было  вообще.
Вернее, мы его не видели. По той простой причине, что  он  осторожненько
пошел вслед за покупателем, беспечным дитем гор...
   И тут - мы. Как подарок ко Дню Конституции...
   И Ефим демонстративно учиняет эффектный разгром, мол, смотрите,  люди
добрые, я тут сижу, отдыхаю: а какие-то  ханурики  бесчинствуют,  позоря
честные имена учительниц  местной  школы.  И  мы  уезжаем.  С  грохотом,
воплями и битьем стекол...
   Дальше ты знаешь... Отчаянные парни привозят  Ирке  забытый  подарок,
который наша официантка, не задумываясь, вернула Бешеному  за  стольник.
Но  они  привезли  еще  кое-что.  Вернее,  кое-кого.  Дождавшись,  когда
посредник - Простырь -  покинет  ресторан,  они  дают  ему  по  башке  и
засовывают  в  багажник.  Привозят  несчастного  посредника  во  двор  к
Савченко и оставляют в машине. Потому что в доме Савченко полно народу и
вытаскивать его при всех никак нельзя. И хотя все  они  люди  Гордея,  о
новых правилах игры знают только четверо: сам Гордей, Ефим, Коля и  Юра,
который уже вернулся, вычислив машину, на которой ездят кавказцы. Еще им
приходится просветить хозяина, то бишь  Сову,  без  которого  им  трудно
обойтись. Они же не у себя дома, здесь они чужаки... У Совы и подходящий
человек  есть  -  Мутный,  постоянно  обдолбанный   наркоман,   который,
по-моему, до последней секунды точно не знал, на том  он  свете  или  на
этом... Короче, вся честная компания, человек десять, сидят у Совы и  ни
черта не знают об изменении культурной программы...
   - Подожди, подожди... - нахмурилась Надька,  -  я  уже  запуталась...
Какой программы? Что собирались покупать у них дети гор?
   - О-о! - восторженно протянула я. - Разобраться в этом  было  труднее
всего! И поверь, дорогая, если бы Стас был менее любопытен и не  проявил
такой исключительной настойчивости в беседе с  Савченко-старшим,  правды
мы сроду бы не узнали... Но давай лучше по порядку, потому что,  если  я
тоже здесь запутаюсь, выпутаться будет весьма затруднительно...
   - Давай, - согласилась подруга и наполнила стопочки. - Чую,  что  без
этого нам не обойтись...
   С этим трудно было не согласиться, и, закусив,  через  пару  минут  я
продолжила:
   - Итак, связанный Простырь лежит в багажнике машины.  А  три  молодых
симпатичных джентльмена  пьют  горячительные  напитки  в  обществе  трех
молодых девушек... С вечера до самого позднего утра...
   - Это с нами, что ли?
   - Ну да... Мало того, что половина деревни  знает,  что  они  провели
ночь вместе с нами, самое главное, об этом в свое время  узнают  и  люди
Белого...
   - Но они ведь не всю ночь...
   - Правильно,  дорогая...  Время  не  терпит,  потому  что  в  полдень
Простырь должен был бы встретиться с человеком Гордея, и если бы  он,  к
примеру, сообщил, что стрелка назначена на час, то наши мальчики  просто
ничего не успели бы сделать... И нас активно спаивают.., если помнишь...
   - В общих чертах...
   - Кстати, когда я.., уснула...
   - Не уснула, а свалилась со стула...
   - Ирка спьяну болтанула что-то о  моих  богатых  родителях...  Может,
помнишь?
   - Анастасия, - испугалась подруга, - я абсолютно ничего...
   - Ясно... Потом и ты уснула, но Ирке  не  спалось,  молодые  люди  ни
старались... Тогда Ефим и Бешеный... в смысле Коля, выходят,  словно  по
какой-то надобности.
   Юра развлекает Ирку, но через  некоторое  время  она  находит  повод,
чтобы выйти на свежий воздух... И полетела к дырке в  заборе,  и  успела
как раз в тот момент, когда из багажника вытаскивали избитого  Простыря.
Узнала она его или нет, не знаю... Простыря тащат в подвал...  В  то  же
время ее  начинает  искать  Юра,  находит  и  соображает,  что  она  все
видела... Но вида он не подает, и Ирка даже потом  сама  показывает  ему
свой  любимый  альбом,  вытащив  из  тайника...  Потом  Ефим  с  Бешеным
возвращаются к нам...
   - И что они у Простыря узнали? - почесала в затылке Надька.
   - Во-первых, где обосновались гости с Кавказа, Юра ведь мог  потерять
южного гостя. Но вот со временем  выходит  не  очень  удачно...  Встреча
назначена аж на поздний вечер,  поэтому  очень  велик  риск,  что  Белый
хватится Простыря гораздо раньше. Но отступать уже некуда, Простырь, как
говорится, уже схвачен и отфигачен...
   - И они просто сидят и ждут?
   - Конечно. Но им никто ничего не сообщает.  Человек  Гордея  сидит  в
условленном месте, ждет, бедняга, полдня, но никто  не  приходит...  Что
такое? Недоумевающий Гордей дожидается  вечера  и  приезжает  к  Дмитрию
Андреевичу Белому. Спрашивает: что, мол, такое, что за несправедливость?
Мы сидим, ждем, ждем... У меня  товар  портится...  Хотя  мне,  говорит,
между прочим, известно, что ваш человек по прозвищу Череп  встречался  с
одним из моих помощников, Седым... Даже свидетели есть...  Не  здесь  ли
собака зарыта? "Не знаю, - удивляется гражданин Белый, - и сам не пойму,
куда подевался грузчик из магазина "Талисман" товарищ Простырь"...
   А еще не знал гражданин Белый,  что  в  ту  самую  минуту,  когда  он
беседовал   с   гражданином   Гордеем,   возле   рыбхоза    из    весьма
привлекательного джипа марки "Тойота" посредством трех автоматов сделали
винегрет.., с тремя трупами...
   - А трупы эти...
   - Беспечные дети гор...
   - Которые...
   - Везли на стрелку баксы. Для покупки...
   -  Покупки  чего?  -  выгнула  брови   Надька,   безмерно   увлекшись
отгадыванием ребусов.
   - Оружия... - пропела я и улыбнулась.
   - Оба-на... - сказала подруга и открыла рот.
   - Это точно, - согласилась я.  -  И  Ирка  ничего  не  перепутала.  В
подвале этого оружия до чертей. Но самого интересного ты еще не  знаешь.
После того как наши ребята покромсали "Топоту", они очень тихо вернулись
в дом к Иришке... На территории их встретила отважная Масленка, которая,
к несчастью,  разделила  участь  своей  хозяйки...  Правда,  она  успела
разодрать Ефиму все ноги... Славная была кошка. Я думаю,  что  вслед  за
кошкой погибла и Ирка, им не было резона с ней  возиться,  все,  что  им
было интересно, они и так знали.  Уверена,  что  убрать  Ирку  предложил
Ефим. Потому как он отличался особенностью думать на много ходов вперед.
И в недостроенном коттедже на той стороне улицы Мутный роет две ямы: для
Иришки и для Простыря. Юрка показывает им ее тайник, где  весьма  удобно
спрятать "дипломат" с денежкой. Из дома  Савченко  к  тому  времени  все
разъезжаются, остается только он сам, наша  троица,  наркоман  Мутный  и
Седой,  посаженный  под  арест  по  подозрению  в  сговоре.   На   него,
собственно,  и  собирались  свалить  все  скопом,  поэтому  дали  Седому
сбежать, решив, что он немедленно исчезнет. Но он,  между  нами  говоря,
был далеко не дурак и понимал: уйди он в бега, за ним спустят всю  свору
Белого, чью безупречную репутацию затоптали самым наглым образом.
   - А почему Простырь оказался на крыльце, а не в яме?
   - Глотку Простырю перерезал Бешеный.., во время дружеского общения  в
подвале. Грязную работу по закапыванию трупов поручают Сове  и  Мутному.
Бешеного, как честно выполнившего свою работу, с  песнями  провожают  на
дачу. А Ефим с Совой пристраивают Простыря на видном  месте  и  рядом  -
финочка с пальчиками дурака Коли. А  перед  этим  невзначай  сворачивают
голову Юре. Знаешь, как говорится, пять на два не делится...
   Иру и Юрку хоронят в тех самых ямах... Ефим докладывает  Гордею,  что
Юра по  прозвищу  Жук,  влюбившись  по  самые  гланды,  похищает  честно
награбленные деньги и скрывается в неизвестном направлении. Гордей жутко
расстроился. И тут Ефим выдвигает встречное предложение: есть  тут  одна
девица, с виду дура дурой, но мамаша у нее  чрезвычайно  богатая.  Здесь
также отдыхает братец этой самой девицы, а не попросить ли его  передать
мамаше, что она задолжала нам триста тысяч баксов?
   - Батюшки, - ахнула  Надька,  затрясла  головой  и  снова  налила  по
полной. - Неужто правда?
   - Чистейшая... - Я подняла стопку и посмотрела на просвет:
   - Чище, чем эта водка...
   - Бывают же гады... - с чувством протянула подруга. - А как смотрел!
   - Однако, прежде чем говорить с  братцем,  девицу  надо  выманить  из
дома... - И я подробно изложила Надьке  события  той  ночи,  когда  Ефим
принес камни. - А на следующую  ночь  изумруды  пропадают...  Я  кидаюсь
помогать возлюбленному, навравшему мне такую кучу всего, что до сих  пор
не пойму, как он сам не запутался.
   И самое обидное в том, что всему я поверила.
   - Да,  -  мотнула  головой  Надежда,  -  мы,  женщины,  вообще  очень
доверчивые создания... А волосатые свиньи этим всегда пользуются! -  Тут
подружка шарахнула вдруг кулаком по столу и добавила непечатно.
   - Надька, - позвала я с  тревогой  в  голосе,  проследив  направление
движения ее руки,  -  ты..,  это..,  сбавь  малость  обороты,  а  то  не
дослушаешь до конца. И вообще, пить вредно.
   -  Правильно,  -  поддержала  Надька,  -  не  только  вредно,  но   и
полезно....
   Мы похихикали, и я вновь вернулась к рассказу.
   - Полетели мы с Ефимом за помощью. В Москву.
   В общем-то, я думаю, мы и  в  самом  деле  ехали  в  Москву,  но  тут
неувязка вышла. Сел кто-то нам на хвост, да так, что только в бампер  не
подталкивал. Я думала, что это Череп, а оказалось, Стас. Это я, конечно,
потом узнала...
   И вместо Москвы мы оказались в  холоднющей  вонючей  луже,  и  ты  бы
видела, как бегал вокруг нее Ефим, когда  "Мерседес"  решил  поиграть  в
"Титаника"! Как мы добирались до дома,  я  даже  вспоминать  не  хочу...
Теперь Ефим снова вспомнил о Бешеном. Бешеный днем отправился к Стасу  с
интересным предложением и должен был забрать нас  утром  на  машине,  но
Стас чуть им всю обедню не испортил. И испортил бы, если б.., не я..,  с
медведем.
   К этому моменту Надежда уже устала  хлопать  от  удивления  челюстью,
поэтому так и сидела с открытым ртом, чтобы не тратить напрасно время  и
силы.
   - А этот  гад  едва  не  пристрелил  Стаса...  -  Тут  уж  я  и  сама
разволновалась, вспоминая события  той  ночи.  -  Вот  за  то,  что  все
обошлось, точно надо выпить...
   Поскольку тост получился вроде как за здоровье, мы звонко чокнулись.
   И я рассказала дальше. Про салат из одуванчиков, про конец страдальца
Мутного, про шкаф в соседней спальне...
   - Глянула я мельком в шкаф  и  закрыла  дверцы.  Но  в  мозгу  что-то
щелкнуло... В чем дело - сама не пойму Взяла да опять  открыла.  Смотрю,
на  полке  коробки  сложены,  много,  штук  двадцать.  И   все   черные,
бархатные...
   И бумажки беленькие сбоку прилеплены. На одной  написано:  "Коллекция
природных минералов. Кварц". На другой - "Коллекция природных минералов.
Сланец"...
   Пирит, агат... Даже галька есть! Тут  уж  я  крепко  задумалась.  Про
выкуп мне, конечно, и в голову не приходило, но то, что дурит меня  Ефим
по полной программе, это я поняла. И не меня  одну.  И  все  Бешеному  и
рассказала.
   Он как про Простыря узнал - осатанел. Не дай господи  такое  еще  раз
увидеть! Дурак он, конечно. Бешеный, был, но как-то жалко  его...  Лежит
сейчас где-то в сырой земле... Как нас тогда Седой  нашел,  до  сих  пор
понять не могу. Да и он долго не пробегал, - я  задумчиво  взглянула  на
потолок.
   Пожалуй, я верно поступила, убедив сегодня Дмитрия Андреевича  Белого
в том, что семерых его человек, не  считая  самого  Семена,  расстреляли
Ефим с Совой.  Про  Стаса  тот  и  слыхом  не  слыхал,  а  Стасу  лишние
неприятности ни к чему.  Поэтому,  напомнив  себе,  что  береженого  бог
бережет, я в точности повторила эту версию Надежде. Какая,  в  сущности,
теперь разница?
   Когда я закончила рассказывать,  Надежда  помялась  немного  и  вдруг
спросила:
   - Стаська, теперь ведь все закончилось?
   - Закончилось вроде, слава богу... По крайней мере, я так думаю..,  и
надеюсь...
   На середине мою фразу прервал звонок в дверь. Мы дружно  дернулись  и
уставились друг на друга перепуганными глазами.
   - Не открывай... - прошептала Надька.
   - Почему? - прошептала я еще тише и, вытянув шею, прислушалась.
   - Может, он уйдет...
   - Кто?
   - Ну тот.., кто дверью ошибся...
   - Какой дверью?
   - Ну твоей...
   - Ты совсем, что ли, обалдела? Сама-то понимаешь,  чего  городишь?  -
шепотом возмутилась я, но открывать и в самом  деле  не  спешила.  Вдруг
тот, кто ошибся, все-таки уйдет?
   Но тот, кто был за  дверью,  оказался  человеком  настырным,  поэтому
позвонил снова. Я покосилась на подругу и  увидела,  что  она  сделалась
белой, словно простыня после тети Аси.
   - Надька,  тебе  плохо,  что  ли?  -  встревожилась  я,  одновременно
вздрогнув от третьего звонка.
   - А тебе хорошо? - резонно заметила она и оживилась:
   - Ой, вроде ушел...
   - Пойду в глазок посмотрю, - шепнула я, вставая, а подружка торопливо
зашептала:
   - А если он в глазок выстрелит?
   Тут уж я разозлилась, плюнула, подошла к двери и прильнула к глазку.
   - Не может быть... - сказала я  растерянно,  а  подруга  полезла  под
стол. - Да не надо! Это Стас...
   Распахнув дверь, я отступила в сторону, пропуская Стаса в квартиру.
   - Зачем это ты с постели поднялся? - нахмурилась я, всячески стараясь
скрыть смущение.  -  Тебе  вставать  нельзя,  плечо  опять...  -  Тут  я
оглянулась и увидела Надьку, робко высунувшую  кончик  носа  из-за  края
стола.
   Опознав Стаса, она хрюкнула и полезла  наверх.  Ткнув  пальцем  в  ее
сторону, я кашлянула. - Это она.., вилку уронила...
   Надька вползла на стул, широко улыбнулась и расплылась:
   - Привет, Стасик... - Тут она запнулась и ойкнула:
   - Батюшки, а что у тебя с лицом?
   - Привет, - сдержанно отозвался Стас, проходя в комнату,  -  побрился
неудачно.
   - А-а! Садись, надо помянуть по-хорошему рабу  божью,  -  засуетилась
подруга, доставая для него тарелку, - чтобы все по-людски...
   Стас сел, я живо пристроилась по соседству, исподтишка косясь на него
снизу вверх. Я видела, что он сердится, и, хорошо  его  зная,  понимала,
что долго молчать он не будет. Мы помянули Ирку, выпили.
   Потом мы посидели немного, вздыхая по очереди, потом  Стас  аккуратно
отодвинул свою тарелку и повернул ко мне голову.
   - Ну что? - спросил он, глядя в упор, я непроизвольно втянула  голову
в плечи и поняла - началось...
   - Ой, - тут же жизнерадостно вскинулась Надежда, торопливо  выбираясь
из-за стола, - пойду-ка я чайник поставлю... Чайку попьем...
   Она моментально исчезла из поля зрения, и я  услышала,  как  хлопнула
кухонная  дверь.  Видимо,  вопреки  своим  привычкам  Надька  решила  не
подслушивать.
   - Ну что, - снова повторил Стас и, надо признать,  в  его  голосе  не
было и намека на шутливость, - ты этого хотела?
   Я вытянула шею и посмотрела на него, показывая тем самым, что  совсем
не понимаю существа вопроса.
   - Ты хотела узнать, поползу ли я за тобой, как побитая собака на трех
лапах,  если  ты  опять  исчезнешь  из  дому,  никому  не  сказав,  куда
направилась?
   Я поспешно отвела взгляд, а в груди вдруг полыхнуло  огнем  так,  что
сбилось дыхание. Потому что я сейчас и сама отлично понимала,  что  Стас
попал в десятку. Тогда, утром, это представлялось мне совсем по-другому,
но теперь...
   - Да, - вновь заговорил он, - поползу... И  ты  это  знаешь...  И  ты
всегда это знала,  ведь  так?  Только  это  ничего  не  может  изменить,
понимаешь?
   В дверях вдруг кто-то  робко  кашлянул.  Переведя  мутный  взгляд  на
дверь, я различила в коридоре  мающуюся  Надьку.  Встретившись  со  мной
глазами, она выпалила:
   - Мне это.., домой пора... Все, пока!  Я  завтра  на  дачу  приеду...
Завтра... Ну, я пошла!
   Она покинула квартиру столь стремительно, что мы не сразу сообразили,
что произошло.
   - Кажется, Надя ушла, - неуверенно сказал Стас, -  по  крайней  мере,
мне так показалось...
   - Угу, - пискнула я