казывают, что и  здесь  приходится  рассчитывать  на
весьма сильное уничтожение  населения.  Если  при  4500  убитых  на  стороне
противника захвачено  всего  только  492  винтовки,  то  эта  количественная
разница говорит о том, что и среди этих вражеских  убитых  находятся  многие
местные крестьяне.  Особенно  известен  тем,  что  он  уничтожает  множество
человеческих жизней,  батальон  Дирлевангера.  Среди  5000  подозреваемых  в
принадлежности к бандам, которые расстреляны, имеется много женщин и детей.
     По   приказанию   начальника   соединений   по   борьбе    с    бандами
обергруппенфюрера  СС  фон   дем   Баха   в   операции   участвовали   также
верманншафтен, которыми командовал штандартенфюрер СА Кунц. В них входили  и
90 служащих моего учреждения, а также областного комиссариата города Минска.
Наши люди вернулись вчера с операции без потерь. Использование  в  войсковом
тылу чиновников и имперских служащих генерального комиссариата  я  отвергаю.
Действующие при мне люди имеют бронь от военной службы не  для  того,  чтобы
вести активную борьбу с бандами вместо вермахта и полиции.
     Из числа верманншафтен ранен  1  железнодорожник  (ранение  в  легкое).
Политическое воздействие этой крупной акции на мирное население в результате
расстрела множества женщин и детей ужасающее. В декабре  город  Бегомля  был
очищен  от  войск  вермахта  и  полиции.  Тогда  население   в   подавляющем
большинстве своем стояло на нашей  стороне.  В  ходе  боевых  действий  этот
город, который партизаны превратили в свой опорный пункт, разрушен  налетами
германской авиации.

                                                 Генеральный комиссар Минска
                                                                   (подпись)
     IMT, vol. 38, р. 371 - 375.


                                                           Документ СССР-254

ИЗ ПРИКАЗА НАЧАЛЬНИКА ПОЛИЦИИ БЕЗОПАСНОСТИ И  СД  ОКРУГА  РАДОМ ОТ  24 ФЕВРАЛЯ 1944 Г.

       ----------------------------

     ...Так  как  до  настоящего  времени  допрос  3-й  степени   проводился
по-разному, то  для  предотвращения  нарушения  и  во  избежание  возможного
привлечения чиновников к  уголовной  ответственности,  командующий  полицией
безопасности и СД в Кракове распространил  применение  положений  о  полиции
безопасности, действующих в Германии, также и на генерал-губернаторство:
     а) В случае, когда необходимо производить допрос  3-й  степени  немцев,
проживающих в Германии, немцев по национальности или  граждан  дружественных
или  нейтральных  стран,  следует  применять   распоряжение   шефа   полиции
безопасности и СД, совершенно секретное, за номер IV-226/42 от 12 июня  1942
г. Во всех других случаях, а особенно  в  тех,  когда  требуется  разрешение
начальника полиции безопасности и СД, немедленно докладывать  мне  {Указание
на необходимость получения разрешения  на  истязания  являлось  фикцией.}  .
Следственные чиновники другой национальности не должны принимать  участия  в
допросе 3-й степени как по делам немцев, проживающих  в  Германии,  или  лиц
немецкой  национальности,  так  и  по  делам  подданных  дружественных   или
нейтральных государств.
     б) В отношении прочего населения, не немецкого происхождения,  живущего
на  территории  генерал-губернаторства,  а  также  и  в  отношении   граждан
Советского Союза поступать следующим образом:  допрос  3-й  степени  следует
применять только в тех случаях, когда заключенный не хочет признаться в том,
что ему известно о важных антигосударственных или  антиимперских  фактах,  о
связях, об уже совершенных или задуманных крупных преступлениях (например об
убийствах, грабежах, а также о  местах  сокрытия  награбленного  и  т.  п.),
установление  и  раскрытие  которых  нормальным   путем   невозможно,   хотя
осведомленность заключенного об этом весьма вероятна.
     Предварительным  условием  применения  этого  метода  допроса  является
положение,  когда  обычные   методы   допроса   остались   безрезультатными.
Недопустим допрос  3-й  степени  в  отношении  лиц,  дела  которых  временно
переданы на доследование органам  юстиции.  Исключения  из  этого  допустимы
только с моего особого и предварительного согласия.
     Более строгое ведение допроса в зависимости  от  положения  дела  может
заключаться в следующем:
     ухудшенное питание (хлеб и вода);
     лишение постельных принадлежностей;
     содержание в темной камере;
     лишение сна;
     изнурительные движения, а также удары палками по ягодицам.

     Все  средства  допроса  3-й  степени  применяются  с  разрешения.   При
наказании палочными ударами присутствуют не менее двух чиновников.
     По делам, расследуемым уголовной полицией, нанесение ударов заключенным
не немецкой национальности производится чиновниками уголовного следствия, не
принадлежащими к немецкой национальности. Сказанное о применении допроса 3-й
степени запрещается толковать расширительно.
     Если заключенного, подлежащего допросу 3-й степени, представляют судье,
то немедленно следует письменно и совершенно секретно с краткой мотивировкой
довести  до  сведения  соответствующего  главного  прокурора  о   том,   что
заключенный допрошен указанным способом. В самом деле, как  вообще  во  всех
делах, не следует упоминать о допросе 3-й степени.
     Поскольку я не сам присвоил себе право допроса 3-й степени, выбор формы
и объема данного допроса я предоставляю руководителям отделений  4  и  5,  а
также руководителям соответствующих учреждений.
     Разрешение на допрос 3-й  степени,  в  основном  даваемое  до  допроса,
должно последовать в письменной форме.
     в) В исключительных случаях, особенно по служебным делам, проходящим не
по месту службы, старшему по  чину  чиновнику,  ведущему  дело,  может  быть
предоставлено до начала дела право вести допрос  3-й  степени  не  по  месту
службы.
     По возвращении  на  место  службы  об  этом  следует  доложить.  Данные
разрешения хранятся, собранные в одном месте, в  отделении  IV  в  Радоме  в
продолжение трех лет.
     Ходатайство о разрешении на допрос 3-й степени и полученное  разрешение
следует  рассматривать  как  совершенно   секретное   дело   государственной
важности.
     О результате допроса 3-й степени, по  каждому  случаю  которого  я  дал
разрешение, докладывать мне лично.
     За строжайшее выполнение этого предписания несут личную ответственность
руководители отделений, а также руководители других учреждений; им  надлежит
позаботиться об обучении чиновников, в компетенцию которых входит допрос 3-й
степени, и строго учитывать секретное значение этих предписаний и  отдельных
случаев.
     Нарушение этого распоряжения  карается  в  уголовном  и  дисциплинарном
порядке.

                                                                      Ильмер

     Нюрнбергский процесс
     (в 7-ми т.), т. 3, с. 348-350.


ЗАЯВЛЕНИЕ ШЕЛЛЕНБЕРГА ОТ 26 НОЯБРЯ 1945 Г.

       ----------------------------

     Если память мне не изменяет, в середине  мая  1941  года  начальник  IV
управления главного управления имперской безопасности (РСХА) бригадефюрер СС
Мюллер (от  имени  начальника  главного  управления  имперской  безопасности
группенфюрера  СС  Гейдриха)  вел  переговоры   с   генерал-квартирмейстером
главного командования сухопутных войск (генералом Вагнером {Герман Вагнер  в
указанный  период  -  генерал-квартирмейстер  генерального  штаба   главного
командования сухопутных войск.}) по вопросам применения полиции безопасности
(ЗИПО) и службы безопасности (СД) в действующей армии во  время  предстоящей
кампании против России.
     Вагнер не сумел договориться с Мюллером, и  поэтому  Гейдрих  просил  о
назначении другого представителя.

     В то  время  я  был  начальником  отдела  "Е"  IV  управления  главного
управления имперской  безопасности  и  был  подчинен  начальнику  управления
Мюллеру. Так как я имел опыт в составлении документов, Гейдрих направил меня
к Вагнеру, чтобы сформулировать окончательное соглашение.

     Согласно данному мне приказанию я должен был обратить внимание  на  то,
чтобы  это  соглашение  ясно  предусматривало  обязательство   ответственных
учреждений сухопутных войск безоговорочно поддерживать действия эйнзатцгрупп
и эйнзатцкоманд полиции безопасности и службы безопасности (СД). Я  подробно
обсудил с Вагнером проблемы этих взаимоотношений.

     На основе имевших место  переговоров  я  разработал  и  представил  ему
проект соглашения, который был им всецело одобрен. Этот проект был положен в
основу окончательных переговоров между Вагнером и Гейдрихом, имевших место в
конце мая 1941 года.

     Насколько  припоминаю,  содержание   соглашения   было   приблизительно
следующим.

     В основу его был положен приказ фюрера, упомянутый в начале соглашения,
о том,  что  полиция  безопасности  и  СД  должны  быть  включены  в  состав
соединений действующей армии для  того,  чтобы  всеми  средствами  быстро  и
окончательно сломить всякое сопротивление в завоеванных фронтовых и  тыловых
районах. Затем были установлены отдельные районы, в пределах которых  должны
быть организованы и действовать полиция безопасности и СД.

     Одновременно отдельные эйнзатцгруппы были распределены  между  группами
армий,  предназначенными  к   участию   в   военных   операциях   (отдельные
эйнзатцкоманды между соответствующими армиями).

     Эйнзатцгруппы и эйнзатцкоманды, в частности, должны были действовать:
     (1)  в  зоне  боевых  действий:  в  полном   тактически-оперативном   и
административном подчинении командующих воинскими соединениями;
     (2) в районе армейского тыла: в административном подчинении командующих
воинскими соединениями, а в  оперативном  отношении  -  главному  управлению
имперской безопасности;
     (3) в районе фронтового тыла: так же, как указано в п. (2);
     (4) в районе гражданского управления восточными территориями  -  как  в
рейхе.

     Тактически-оперативная  власть  и   ответственность   штабов   воинских
соединений в отношении эйнзатцкоманд этим соглашением ни  в  какой  мере  не
ограничивались и поэтому не нуждались в дальнейших разъяснениях.

     Соглашение  устанавливало,  что   административная   подчиненность   не
ограничивалась только дисциплинарным подчинением, но включала и  обязанность
тыловых штабов действующей армии обеспечивать эйнзатцгруппы и эйнзатцкоманды
довольствием (бензин, продовольствие и т. д.) и предоставлять им пользование
сетью связи.
     Это соглашение было подписано Гейдрихом и Вагнером в моем  присутствии.
Вагнер подписал его "по уполномочию" главного командования сухопутных войск.
     После того, как Вагнер и Гейдрих  подписали  соглашение,  меня  просили
удалиться из комнаты на полчаса.  Уходя,  я  еще  успел  услышать,  что  они
договорились обсудить наедине, очевидно, лично  им  обоим  известный  приказ
фюрера и условиться в  деталях  о  дальнейшей  его  передаче.  По  истечении
получаса меня позвали, чтобы проститься.
     Сегодня я прочел "Отчет номер 6  о  деятельности  эйнзатцгрупп  полиции
безопасности и СД на оккупированной территории СССР (за  время  с  1  по  31
октября 1941 года)", а также "Сводный отчет эйнзатцгруппы  "А"  за  время  с
июня до 15 октября 1941 года".  Из  содержания  этих  отчетов  следует,  что
деятельность эйнзатцгрупп и эйнзатцкоманд полиции безопасности и СД состояла
главным образом в массовых убийствах евреев, коммунистов и других  элементов
сопротивления. Из "Сводного  отчета",  охватывающего  только  первые  четыре
месяца  этой  деятельности,  следует,  что  сотрудничество   соответствующих
командующих армиями с эйнзатцгруппой "А" было в общем хорошим,  в  отдельных
случаях,   например   с   4-й    танковой    группой    под    командованием
генерал-полковника Гепнера, "очень  тесным,  и  можно  даже  сказать  носило
сердечный характер"  (с.  1).  Из  приложения  к  тому  же  отчету,  которое
озаглавлено "Сводка о числе казненных", и в особенности из цифр, приведенных
по отдельным последовательно завоеванным районам,  с  очевидностью  следует,
что полное введение в действие полиции безопасности и  СД,  сопровождавшееся
массовыми  убийствами  (истреблением)  всех   элементов   сопротивления   во
фронтовой  полосе,  началось  немедленно  после  начала  наступления  против
России.
     Я признаю правдивость и  достоверность  обоих  вышеупомянутых  отчетов.
Поэтому сегодня я должен выразить мое твердое убеждение, что во время своего
секретного разговора наедине Вагнер и Гейдрих обсудили  и  наметили  будущую
широкую деятельность эйнзатцгрупп  и  эйнзатцкоманд  в  составе  действующей
армии, включая сюда планомерные массовые убийства.
     Упомянутое  выше  тесное  сотрудничество  между  действующей  армией  и
эйнзатцгруппами  с  первых  же  дней  русской  кампании  приводит   меня   к
непоколебимому заключению, что верховное  командование  вооруженными  силами
еще до ее начала в обычном служебном порядке уведомило командующих  группами
армий  и  отдельных  армий,  предназначенными  для  участия  в  кампании,  о
предстоящей задаче эйнзатцгрупп и эйнзатцкоманд полиции безопасности  и  СД,
включая планомерное массовое истребление евреев, коммунистов и  всех  других
элементов сопротивления.
     В начале июня 1941 года Вагнер  совместно  с  Гейдрихом  и  начальником
управления разведки и контрразведки ОКВ (Абвер) адмиралом Канарисом  созвали
в помещении верховного командования  вооруженными  силами  в  Берлине  общее
совещание всех офицеров разведывательной службы и, насколько  мне  помнится,
всех офицеров разведывательной службы всех  групп  армий,  армий,  армейских
корпусов и некоторых дивизий,  которые  были  предназначены  для  участия  в
предстоящей русской кампании. Присутствовало также большинство ответственных
руководителей эйнзатцгрупп и эйнзатцкоманд  полиции  безопасности  и  службы
безопасности. Я также присутствовал. Смыслом и целью  этого  совещания  было
ознакомление участвующих с военными планами против России  и  объявление  им
вышеупомянутых  подробностей  заключенного  между   Вагнером   и   Гейдрихом
письменного соглашения.
     Эта группа офицеров разведывательной службы армий и соединений  пробыла
в Берлине еще несколько дней и в ряде дальнейших совещаний, в которых  я  не
участвовал, была подробно информирована  о  дальнейших  деталях  предстоящей
русской кампании.
     Я допускаю, что предметом этих совещаний было уточнение смысла  приказа
фюрера "всеми средствами быстро и окончательно сломить всякое  сопротивление
на завоеванных территориях", включая организованные массовые  убийства  всех
сопротивляющихся элементов. В противном случае,  вероятно,  нельзя  было  бы
ожидать установления в течение нескольких недель того  сотрудничества  между
действующей  армией  и  эйнзатцгруппами,  о  котором  ясно   свидетельствуют
вышеупомянутые документы. Во всяком случае, вряд ли можно сомневаться в том,
что эти офицеры разведывательной службы немедленно по возвращении из Берлина
самым точным образом и в полном  объеме  информировали  о  соглашении  своих
начальников, включая командующих группами армий и  армиями,  которые  должны
были начать наступление на Россию.

                                                          Вальтер Шелленберг
                                                           26 ноября 1945 г.

     Нюрнбергский процесс
     (в 3-х т.), т. 1, с. 214 - 218.


ИЗ ПОКАЗАНИЙ К.Р. БЕСТА

     {Карл Рудольф Вернер Бест - группенфюрер СС, "теоретик" полиции, с 1935
года на  ответственных  постах  в  гестапо,  один  из  руководителей  СД;  в
1943-1945 г.г. - наместник Гитлера в оккупированной Дании. После краха рейха
был судим за совершенные злодеяния и приговорен к смертной казни, но  вскоре
помилован и в 1951 году выпущен из  тюрьмы.  Через  непродолжительное  время
стал консультантом по правовым вопросам концерна "Гуго Стиннес".}

       ----------------------------

                         Стенограмма заседания
                         Международного военного трибунала
                         от 31 июля 1946 г.

     Меркель (защитник СД): Для какой цели были созданы эйнзатцкоманды?

     Бест: Так называемые эйнзатцкоманды были созданы с  согласия  ОКВ.  Эти
эйнзатцкоманды должны были прикрывать тылы  сражающихся  воинских  частей  и
проводить все должные мероприятия по безопасности.

     Меркель: Кому они подчинялись?

     Вест: Во время боевых операций они подчинялись военному командующему  -
командующему тем воинским соединением,  которому  они  были  приданы.  После
прекращения операции подчинение шло обычным	порядком. Если в  той  или  иной
оккупированной   области   имелся   рейхскомиссар   или   командующий,    то
эйнзатцкоманды подчинялись высшему руководителю СС и  полиции,  который  был
придан  данному  рейхскомиссару,  так  как  рейхскомиссар   возглавлял   всю
администрацию оккупированных областей.

     Меркель: Из кого состояли эйнзатцкоманды?

     Бест: Из служащих полиции безопасности, СД и гестапо. В  ходе  войны  в
эти команды пришли также служащие из других инстанций,  а  именно:  охранной
полиции, уголовной полиции...

     Меркель: Являлись ли эйнзатцкоманды составной частью гестапо?

     Бест: Нет, они не принадлежали ни к центральным инстанциям гестапо,  ни
к  другим,  а  были   формированиями   с   задачами   полиции   безопасности
своеобразного характера.

     Нюрнбергский процесс
     (в 3-х т.), т. 1, с. 219 - 220.


ГЕРМАНИЗАЦИЯ ОККУПИРОВАННЫХ СТРАН

ВЫСТУПЛЕНИЕ ПОМОЩНИКА ГЛАВНОГО ОБВИНИТЕЛЯ ОТ СССР Л. Н. СМИРНОВА

     {ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 1, ед. хран. 28}

       ----------------------------

                         Стенограмма заседаний Международного
                         военного трибунала
                         от 25, 26 и 27 февраля 1946 г.

     Преступления немецких захватчиков вытекали из  человеконенавистнической
сущности фашизма, его стремления к мировому господству  путем  разбойничьего
захвата целых государств на Западе и на  Востоке,  порабощения  и  массового
истребления людей. Эти преступления были претворением в жизнь  каннибальских
теорий германского фашизма.
     Элементы,  образующие  понятие  "преступления   против   человечности",
содержатся почти во всех преступных действиях  гитлеровцев.  О  значительной
части фактов, подтверждающих совершение немецкими фашистами  этих  тягчайших
преступлений, было уже доложено  Суду  при  представлении  доказательств  по
разделу о военных преступлениях и преступлениях против мирного населения...
     С появлением немецких воинских частей и водружением свастики на зданиях
официальных  учреждений  жители  временно   оккупированных   районов   стран
Восточной Европы как бы становились по ту сторону жизни. Безжалостная машина
фашизма хотела заставить их отрешиться  от  всего  того,  что  в  результате
тысячелетий развития стало неотъемлемой частью понятия человечности.
     Смерть постоянно витала над ними, но по пути  к  смерти  их  заставляли
пройти через многие унизительные для человеческого  достоинства  мучительные
стадии, которые в совокупности и образуют то, что  обвинительное  заключение
называет преступлениями против человечности.
     Их хотели заставить забыть свое имя, надевая на шею бирку с номером или
нашивая на рукав одежды условный знак. Их лишали права говорить и читать  на
родном языке. У них  отнимали  дом  и  семью,  их  пытались  лишить  родины,
насильственно перемещая за многие сотни и тысячи километров. Их лишали права
иметь детей. Их повседневно  третировали  и  унижали.  Над  их  чувствами  и
верованиями глумились и издевались. И, наконец, у них отнимали  последнее  -
жизнь.
     Многочисленные акты расследований отмечали не только состояние крайнего
физического истощения жертв немецко-фашистских зверств. Они  отмечали  также
состояние тяжкой