итесь, Максим Петрович, -  кивнула  я  на  диван,  и  он  сел  в
некотором недоумении, потому что про Петровича мне не говорил, и поэтому
струхнул.  Я  села  напротив,  достала  из  сумки   пачку   долларов   и
запечатанную колоду карт.
   - Не желаете сыграть со мной, на последние?
   - Я что-то не очень понимаю... -  произнес  он,  руки  его  при  этом
дрожали.
   - А чего тут понимать? Вы просадили большие деньги. Заметьте,  чужие.
Сегодня пробовали отыграться и спустили все. По головке вас  за  это  не
погладят, даже более того... В старину в этом случае стрелялись,  но  вы
себя очень любите... Так что через недельку вместо вожделенной заграницы
будете вы лежать под каким-нибудь  мостом,  причем  в  таком  виде,  что
представить жутко. И похоронят вас скорее всего за государственный счет,
ведь близких родственников у вас нет, значит, не скоро хватятся.
   - Кто вы? - с ухмылкой спросил он, хотя перетрусил отчаянно.
   - Ваша будущая супруга, если мы договоримся, конечно.
   - Бред какой-то! - выкрикнул он, поднимаясь, но  тут  в  номер  вошел
Док, и парень опустился на место, переводя взгляд с  него  на  меня.  Мы
немного поиграли в молчанку, потом Максим спросил:
   - Кто вы и что все это значит?
   - Если б выслушали внимательно, то уже  поняли  бы:  я  хочу  за  вас
замуж. В качестве компенсации за моральный ущерб  я  выплачу  ваш  долг.
Весь до копейки. Согласитесь, это по-Божески.
   - Слушайте, я ничего не понимаю, - заволновался он, обращаясь  теперь
к Доку. - Если вы из разведки, то глубоко заблуждаетесь, я...
   - Да мы знаем, вы не волнуйтесь так, Максим Петрович.  Мне  необходим
штамп в паспорте и муж за границей, только и всего. Взамен вы  получаете
деньги, а в вашем случае это не просто деньги - это жизнь. Мне  кажется,
с вашей стороны будет глупо не согласиться.
   - Ребята, я ничего не понимаю, - честно признался он.
   - А вам и не надо ничего понимать, - хмыкнул Док, при этом он походил
на  акулу,  безжалостную  и  коварную,  я  мысленно  фыркнула,   радуясь
неожиданно открывшемуся в моем друге актерскому таланту, а Максим сник и
задумался.
   Следующий час мы еще немного поиграли в вопросы-ответы, и хоть Максим
вопросов успел задать превеликое множество,  но  информацией  так  и  не
разжился и заскучал еще больше.
   Я его приободрила, как могла, после чего разговор вступил  в  деловую
фазу.
   - Но, насколько мне известно, сразу нас не распишут, нужно время...
   - А деньги на что? -  удивился  Док.  -  Не  забивайте  себе  голову,
молодой человек, всякой ерундой. Ваше дело  явиться  вовремя  в  загс  и
сказать "да". Все остальное - наши проблемы.
   - Конечно, но... Что это все-таки значит?  -  До  чего  ж  любопытный
попался, беда, да и только.
   - Ты мне надоел, - вздохнула я, черкнула номер на бумажке и  швырнула
ему. - Короче, будешь и дальше Ваньку  валять,  я  звоню  вот  по  этому
номеру и сообщаю другу Алику, что его денежки накрылись медным тазом.  А
теперь отгадай, сколько ты проживешь после этого?
   - Это он вас послал? - пролепетал Максим. Было это совершенно  глупо,
я разозлилась и потянулась к телефону, а он взвизгнул:
   - Я согласен!
   - Давно бы так, - проворчал Док. -  Морочите  людям  голову  (это  он
малость погорячился, еще вопрос, кто тут кому голову морочит).
   - Вы поедете со мной? - не без страха спросил Максим.
   - Нет. У меня тяга к родным местам. Вряд ли мы  после  бракосочетания
еще когда-нибудь увидимся.
   - Но... - начал он, однако Док сурово перебил его:
   - Ты опять за свое?
   - Хорошо. А деньги? Когда я их получу?
   - Ты должен вернуть их в пятницу, вот  в  пятницу  и  получишь.  Это,
кстати, для твоей же пользы. Парень ты азартный, как бы вторично все  не
спустил. Будем считать, что договорились, - подвела я итог.
   - И что теперь? - спросил он в крайнем недоумении.
   - Теперь ты едешь к себе домой, отдыхаешь и готовишься к церемонии.
   Постарайся не выходить из дома без особой надобности. Я позвоню.  Да,
паспорт оставь, он понадобится.
   Максим положил паспорт на стол, поднялся и нерешительно произнес:
   - Так я пошел?
   - Всего доброго, - ответил Док.
   - А мой телефон? - всполошился парень и, устыдившись, добавил:
   - Или вы знаете?
   - Запиши, - кивнула я, он записал и торопливо вышел. А Док захохотал.
   - Здорово, - сказал, когда  смеяться  ему  надоело,  и  даже  головой
покачал, так понравилось ему происходящее. Глядишь, во вкус  войдет.  Но
минут через пятнадцать он задумался. - Варя, а что,  если  он  вовсе  не
такой дурак...
   - Он трус и мерзавец. Будет сидеть у себя как мышь и ждать звонка. Но
на  всякий  случай  отсюда  стоит  съехать.  Найдем   какой-нибудь   Дом
колхозника, - хохотнула я. - Слава Богу, Москва - город  немаленький,  и
бойким мальчикам понадобится время, чтобы нас найти.
   Однако искать нас никто не пытался. Максим, как  выяснилось  позднее,
сидел дома и громко клацал  зубами.  Док  посетил  загс,  побеседовал  с
милыми людьми, и они пришли к единодушному мнению, что глупый  формализм
не должен  являться  препятствием  на  пути  чистой  любви  и  семейного
счастья.
   Через три дня я вышла замуж за Максима Петровича Осипова,  в  пятницу
под моим чутким руководством он вернул деньги (руководство заключалось в
том, что мы его негласно проводили, дабы быть уверенными, что деньги  он
вернет, а не  заскочит  по  дороге  в  казино),  а  еще  через  день  мы
простились  в  аэропорту.  Максим  отбывал  в  Канаду.  С  его   дурными
склонностями назад он вряд ли вернется: просто не сможет собрать  деньги
на билет.
   Вечером мы с Доком ужинали в ресторане, Док размышлял,  а  я  к  нему
прислушивалась.
   - Ты отдала деньги, - сказал он. В отличие от Вальки  Док  не  любил,
когда я шарила в его мыслях, и предпочитал разговаривать.
   - Конечно.
   - Хотя могла бы не отдавать. Какая тебе разница, будет  он  в  Канаде
или на кладбище. На кладбище даже удобнее.
   - Нет, Док. Во-первых, все должно быть честно. Во-вторых,  мне  нужен
живой муж за границей, только  так  я  могу  объяснить  наличие  у  меня
шальных денег.
   - По-моему, ты сама все усложняешь.
   - Возможно, но так интереснее...
   - Денег у нас, кстати, осталось немного. Твой  супруг  стоил  слишком
дорого.
   - Что не сделаешь ради любви, - фыркнула я и добавила:
   - Деньги не проблема.
   - Займешься гаданием?
   - Нет. Мне нужно сразу и много.  Москва  -  хороший  город,  здесь  у
человека большие возможности.
   - Не хочешь поделиться планами? - вздохнул Док.
   - Да нет никакого плана. Пойдем в казино.
   Казино стало для меня любимым местом проведения досуга. Так  как  вся
моя жизнь последнее время сплошной досуг, бывала я в казино часто. Народ
здесь собирался разный, непростой и даже опасный. Я очень  рассчитывала,
что мне повезет: надо только набраться терпения и положиться на удачу.
   Так оно и вышло.  Заняв  привычный  наблюдательный  пункт  за  спиной
сидящего Дока, я обратила внимание на молодого человека. В зал он  вошел
стремительно,
   Одет был весьма скромно, на достопримечательности казино  не  обращал
никакого внимания и явно кого-то искал. Я шагнула ему навстречу, а потом
ненавязчиво пристроилась за ним. В конце концов он отыскал, кого  хотел:
за столом, спиной ко мне, сидел здоровенный детина  с  бритым  затылком.
Парень наклонился к нему и произнес несколько слов  на  ухо.  Игра  тому
враз стала неинтересна.
   Вскоре они устроились в уголке, подальше от чужих глаз и  ушей,  и  с
азартом заговорили. Я  паслась  рядом,  спиной  к  ним,  и  внимания  не
привлекала. Парни радовались не зря. Задуманное предприятие обещало быть
денежным, а план был остроумный и практически безопасный. Практически...
если бы рядом не стояла я. К счастью, парни ни о  каком  даре  и  прочих
подобных штуках слыхом не слыхивали и поэтому радовались своей затее.
   Я тоже радовалась, сумма производила впечатление, да и  шататься  без
дела по казино мне уже порядком  наскучило.  Оставалась  самая  малость:
выяснить, кто такой Лелик, и дождаться, когда ребятишки  провернут  свое
дельце. На выяснение  ушло  еще  минут  пятнадцать.  Лелик  был  человек
небезызвестный, частенько посиживал в ресторанчике с названием  "Летучая
мышь" и славился дурным нравом и злопамятностью.
   На  следующий  вечер  мы  отправились  в  "Летучую  мышь",  вошли   и
устроились в центре зала. Самого Лелика в тот вечер  не  было,  зато  по
соседству от нас отдыхали несколько его ребят, вполне пристойно, кстати.
Док очень переживал, что они меня приметят и начнут  приставать.  Они  и
вправду приметили, но помпезный вид Дока и мой потупленный  взор  навели
их на  мысль,  что  это  парочка  чумовых  иностранцев,  Бог  знает  как
забредшая  на  огонек.  Почему  иностранцев,  я  так  и  не   уразумела,
изъяснялись мы на русском и даже без акцента.
   В общем, поход прошел  без  происшествий  и  весьма  успешно.  Теперь
оставалось выждать денек и попытать  счастья.  Помимо  необходимого  мне
номера телефона, я узнала, что сам Лелик  отсутствовал  в  ресторане  по
причине сильной гневливости, ибо не далее  как  два  дня  назад  лишился
больших денег. Ребятишки осторожно шептались и гадали: кто ж  это  такой
ловкий, а главное, нахальный?
   На следующий день я набрала номер, послушала длинные гудки, подождала
немного и совсем было хотела чертыхнуться и швырнуть трубку,  но  тут  в
ней возник низкий мужской голос, который очень невежливо пролаял:
   - Чего?
   - Я бы хотела поговорить с Аркадием Михайловичем, - нежно пропела я.
   Небольшая пауза, затем чуть вежливее:
   - А кто его спрашивает?
   - Мы незнакомы, но он будет счастлив, если мы подружимся.
   Парень, как видно, раздумывал: стоит послать меня коротко и конкретно
или нет. А я решила добавить:
   - Я по поводу денег.
   - Каких еще денег? - опять залаяли в ответ, а я  разозлилась  и  тоже
тявкнула:
   - Тех самых, которые у вас увели, придурок!
   Я ожидала, что мы еще какое-то время побеседуем в том же духе, но тут
раздался совершенно другой голос: выше, мягче и приятнее.
   - Слушаю, - сказал он.
   - Вы Аркадий Михайлович? - решила я уточнить.
   - Да. Ну и что там с моими денежками?
   - С ними, по-моему, все в порядке,  лежат  себе  скромно  в  надежном
месте у двоих хороших людей. Я могу сообщить вам, что это за люди и  где
следует искать денежки, но, разумеется, не задаром.
   - Должен сказать, деточка, что играть  со  мной  в  такие  игры  дело
опасное. Как бы тебе вовсе без язычка не остаться. Я тебя  мигом  отыщу,
мало не покажется.  -  С  последним  я  сразу  же  целиком  и  полностью
согласилась, так как кое-какой опыт имела, но  хохотнула  и  перешла  на
ласковое мурлыканье:
   - Вы меня неверно поняли. Я  хочу  вам  помочь.  Мне  случайно  стало
известно, что у вас исчезли деньги, и я так же  случайно  знаю,  кто  их
прибрал к рукам. Было бы просто здорово, если бы мы с вами  договорились
о десяти процентах. Согласитесь,  сумма  для  вас  невелика,  а  мне  по
бедности большая радость.
   - Если это шутка... - начал он, но голос звучал  спокойно,  и  в  нем
чувствовалась заинтересованность.
   - Что я, дура, шутить с вами? Проценты мне вы заплатите  после  того,
как вернете свои деньги. И не жадничайте. Я вам еще не раз  пригожусь...
Что скажете?
   Он молчал минуты две, а я томилась, потом он хохотнул и сказал:
   - А если обману? Не боишься?
   - Что-то я не слышала,  чтобы  вы  нарушали  данное  слово.  Но  если
обманете, что ж... Бог с вами,  потеряете  верного  друга,  я  ведь  уже
сказала: пригожусь.
   - Что-то я не слышал о существовании верных друзей, - передразнил он,
а я засмеялась:
   - Я не просто верный, а десятипроцентный.
   - Хорошо, - еще немного подумав, согласился он, а  я  объяснила,  где
следует искать денежки.
   Поначалу он не поверил  и  даже  начал  гневаться.  Воспитан  Аркадий
Михайлович был дурно, его словарный запас удручал, и я повесила  трубку.
Позвонила через час, надеясь, что он к этому моменту уже успокоился.  Он
не только успокоился, но и начал действовать  и,  как  видно,  обнаружил
нечто, что наводило на мысль о том, что сказанное мною  -  не  такая  уж
глупость. Я подробно посвятила его в  план  чужой  операции,  он  слушал
внимательно и, надо полагать, печалился, так  как  речь  шла  о  близком
друге и соратнике. В конце беседы спросил:
   - Кто ты?
   А я ответила:
   - Если подружимся, скоро узнаете.
   Договорились, что я позвоню на  следующий  день.  Я  позвонила  после
полудня с  одного  из  московских  вокзалов.  Трубку  снял  сам  Аркадий
Михайлович.
   - Здравствуйте, - поздоровалась я и поинтересовалась:
   - Как наши дела?
   - Слушай, кто ты? - с легким подхалимством спросил он, очень  уж  его
разбирало. Даже по голосу чувствовалось: он доволен и заинтригован.
   - И все-таки, - хохотнула я,  -  как  там  наши  дела,  точнее,  ваши
денежки?
   - Отлично.
   - Выходит, премию я заслужила?
   - Само собой. Приезжай.
   - Куда? - развеселилась я.
   - А куда скажешь. Хочешь, ко мне...
   Вот к нему я точно не хотела.
   - Вы мне очень симпатичны, но я от  природы  застенчива  и  не  люблю
торопиться. Поэтому пусть  кто-нибудь  из  ваших  мальчиков  подъедет  к
одному вокзальчику и оставит деньги в ячейке камеры  хранения.  Номер  я
скажу. И очень прошу: не спешите со мной  встретиться  сегодня.  Дама  я
боязливая, спугнете - больше не появлюсь. А верных  друзей,  даже  и  за
десять процентов, у вас не так уж много.
   - Скажи, как звать-то? - засмеялся он, а я ответила:
   - Варвара, - потому как ничего опасного в этом не усмотрела.
   - Ладно, Варвара. Говори, куда парня послать. Купи себе на эти  бабки
шмоток и заезжай в гости. Очень мне любопытно на тебя взглянуть.
   "Много вас, любопытных", - мысленно проворчала я, а вслух произнесла:
   - Успеете наглядеться, еще и надоем.
   В общем, расстались мы по-доброму.
   Парень должен был  подъехать  через  полчаса.  Док  занял  позицию  в
глубине зала, читал газету и по сторонам поглядывал. Дешевый  спортивный
костюмчик, ветровка, кеды, рюкзачок, кепка - вид самый что  ни  на  есть
подходящий: стоит себе человек, ждет электричку. Я отправилась к  машине
и облачилась в  синий  рабочий  халат,  тапки  на  резиновой  подошве  и
косынку. Косынку нахлобучила на самые брови и вдобавок нацепила  очки  в
уродливой оправе, провела ладонью по капоту машины, а  потом  по  своему
лицу: необыкновенную красоту следовало замаскировать, то есть замазать.
   В таком виде я должна сойти за уборщицу, правда, прихватить ведро  со
шваброй  я  не  решилась,  дабы,  случайно  столкнувшись   с   настоящей
уборщицей, не вызвать подозрений. Через  двадцать  минут  я  возникла  в
зале,  делая  вид,  что  активно  интересуюсь  пустыми  бутылками.   Док
незаметно кивнул мне, значит, ничего подозрительного не заметил.
   Точно через полчаса появился парень, по виду самый  что  ни  на  есть
обыкновенный, с пакетом в руках. Прошел к указанному месту и  через  две
минуты удалился.  Я  приблизилась  и  проводила  его  до  двери.  Ничего
похожего на засаду. В некотором  удивлении  я  опустилась  на  скамью  и
немного подождала. Аркадий Михайлович честно сдержал данное слово.
   Я кивнула, Док отправился за деньгами, и встретились мы через  десять
минут уже в машине. Док завел мотор и полетел,  как  угорелый,  все  еще
опасаясь погони, а я  сунула  нос  в  пакет.  Пачки  денег,  перетянутые
красными резиночками, выглядели очень  симпатично,  красное  на  зеленом
прямо-таки радовало глаз.
   - Получилось! - ахнул Док, покачал головой, стукнул ладонью по рулю и
повторил:
   - Надо же, получилось!
   Глаза его горели, и вообще он выглядел неплохо.
   - Слушай, Док, - хохотнула я, - а ты у нас прирожденный авантюрист.
   Он немного умерил свою радость, вроде бы застыдившись.
   - Улыбнись, - попросила я. - Мне нравится, когда у тебя горят глаза.
   - Мы здорово рисковали, - чуть помолчав, заметил он.
   - Так, самую малость. Если бы кто вертелся поблизости, я бы засекла.
   - Странное чувство, -  покачал  он  головой  и  даже  вздохнул,  а  я
подумала, что Док действительно может войти во вкус. Это  неплохо.  Лишь
бы не искал смысла жизни и вообще  смотрел  веселее.  -  Что  теперь?  -
спросил он через несколько минут.
   - Теперь на родину. Здесь нам больше делать нечего.
   Родина встретила нас проливным дождем. Приехали мы  довольно  поздно,
притормозили на объездной, неподалеку от поста ГАИ,  и  решили  провести
ночь в машине. Никто нас в городе не ждал,  а  таскаться  под  дождем  в
поисках пристанища - удовольствие небольшое.
   Утром, продрав глаза, мы позавтракали на вокзале, а  потом  совершили
обзорную поездку по городу. За два с лишним года он мало изменился.  Это
вызвало грусть и удовлетворение одновременно.
   Проехали мимо памятной психбольницы, Док запечалился, а я сказала:
   - Думаю, назад тебя примут с радостью.
   Он ничего не ответил, да мне и не надо.
   В  половине  девятого  я  купила  свежую  газету  и  освоила  столбцы
объявлений с заголовками "Сдаю" и "Продаю". К пяти часам вечера  мы  уже
заселялись в малосемейку с большой кухней и крохотной комнатой. Хозяйка,
дама лет шестидесяти,  с  ярко-оранжевыми  волосами  и  лицом  бульдога,
сверлила меня взглядом и больше двух часов объясняла, что  я  должна,  а
чего не должна делать. После чего  удалилась,  получив  за  квартиру  за
полгода  вперед.  Жить  в  этом  клоповнике   столько   времени   я   не
предполагала, но сегодня особо выбирать не приходилось: жизнь на колесах
меня не привлекала.
   Через неделю  мы  переехали  в  приличную  квартиру,  точнее,  это  я
переехала, Док пока остался в малосемейке.  Решено  было,  что  жить  мы
отныне станем врозь. Док возражал вяло и скорее для порядка,  находиться
под неусыпным контролем двадцать четыре часа в сутки все-таки тяжеловато
для него, меня же его постоянное присутствие слегка раздражало.
   Через некоторое время он тоже поменял место  жительства  и  устроился
неподалеку от меня во вполне приличной однокомнатной  квартире.  Хлопоты
по обустройству отвлекали от основной мысли: зачем мы вернулись? Док был
уверен: отомстить обидчикам, наказать, покарать и все такое прочее.  Как
я уже говорила, мысль об отмщении особого энтузиазма у меня не вызывала,
зато московский опыт  очень  порадовал.  Мне  хотелось  наполнить  жизнь
смыслом, не важно, если мой смысл покажется кому-нибудь сущей нелепицей,
главное, чтобы мне самой было интересно.
   Начинать новую жизнь в городе, где я подвизалась гадалкой, неразумно,
в Москве огромные возможности, но и трудностей выше крыши, мне нужен был
средний город, не слишком большой, но и не маленький, так почему  бы  не
вернуться в родимые места, если моим требованиям они соответствуют?
   Покончив с проблемами  обустройства,  мы  в  первый  свободный  вечер
отправились в казино. Док считал, что мы идем на разведку,  в  общем-то,
это было почти правильно, хоть искала я не врагов,  а  применения  своим
способностям.
   Казино, как всегда, порадовали. Поболтавшись в пяти разных заведениях
несколько вечеров подряд, я поняла, что скучать на родине  не  придется.
Преимущество небольшого города перед  столицей  было  очевидно:  никакой
нужды в дополнительных сведениях, за пару недель я узнала  почти  все  о
тайной жизни областного центра. Но знать - это  одно,  а  найти  знаниям
достойное применение - совсем другое, и  я  стала  думать,  куда  знания
девать.
   Вот тут я и вспомнила о старом знакомом, который пару лет  назад  вел
со мной беседы. Правда, ничем он мне тогда помочь не смог,  но  произвел
впечатление порядочного и даже душевного человека, хотя  и  был  ментом.
Фамилия у мента была подходящая: Орлов, звали его Евгений Петрович, а по
роду службы он боролся с организованной  преступностью.  Поразмышляв,  я
решила помочь ему в благородном деле.  Через  справочное  разжилась  его
рабочим те