Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
документом о
человеческой ценности - человеческой ценности, совершенно инородной нам,
но принимаемой как идеал, стоит нам только вывести себя за обычные рамки
отношений.
Своими историями донья Мерседес стремилась показать мне, что ведьмы и
даже обычные люди, используя удивительные силы, существующие во вселенной,
меняют ход событий или ход своей жизни или жизни других людей. Ход событий
она называла "колесом случая", и процесс влияния на него - "тенью ведьмы".
Она претендовала на то, что мы можем менять все путем прямого
вмешательства в процесс и в то же время даже не зная, что мы, собственно,
это делаем.
Для жителей запада - это немыслимое заявление. Когда мы находим, что
влияем на ход событий без прямого вмешательства, то есть без прямого
вторжения в них, мы думаем о совпадении, как о единственно серьезном
объяснении происходящего, мы верим, что прямое вмешательство представляет
собой единственный способ изменения всего. Например, человек истории, как
науки, влияет на события комплексом социальных решений. Или в более мелких
масштабах с помощью своих поступков люди прямо вмешиваются в жизнь других
людей.
По контрасту, истории, подобранные доньей Мерседес, позволяли
осознать то, с чем мы не были знакомы. Они указывали на непонятную
возможность стать более влиятельным в формировании хода событий,
отказавшись от прямого посредничества.
В целом Флоринда была удовлетворена результатами моей поездки в
Венесуэлу. Она хотела, чтобы я получила из первых рук знание о моих
скрытых резервах. Ее идея заключалась в том, что, эффективно работая в
неизвестном мне окружении, я должна была научиться приспосабливаться к тем
ситуациям, которые стояли за границами того, что я знала, принимала и
могла предсказать. Флоринда утверждала, что нет ничего более уместного для
пробуждения скрытых резервов, чем конфронтация с социально неизвестным.
Моя жизнь в доме доньи Мерседес, взаимодействие с ее пациентами и друзьями
была тем самым социально неизвестным.
Я призналась Флоринде, что ее указания из философии женщины-воина -
совершенно непонятные мне тогда - фактически стали основой всех моих
действий в то время, пока я оставалась у доньи Мерседес.
- Есть много образцов поведения, когда находишься в нормальном
окружении, - отозвалась Флоринда, - но когда ты в одиночестве, опасности и
темноте, есть лишь один путь - путь воина.
По словам Флоринды, я открыла ценность пути воина и смысл всех его
предпосылок. Сталкиваясь с неизвестными жизненными ситуациями, я
обнаружила, что для того, чтобы не потерять состояние свободы, не
покориться чувству собственной важности, нужна неукротимая свирепость,
неистовость, и что моральный приговор, навязанные взгляды могут быть
преодолены всеутешительной скромностью, которая не является рабством.