к пониманию того, что его внутренние состояния находятся в постоянном движении, и что не существует внутри такой вещи, как неизменное "Я". Вместо этого он видит просто совокупность черт характера, так называемых "главных черт". Каждая из них, господствуя на сцене, придает свой облик его личности. При самонаблюдении и становится очевидность множественность этих черт характера. Но потом эта множественность постепенно устраняется по мере самонаблюдения, так как ученик перестает отождествлять себя с этим множеством различных "Я" и они постепенно теряют свою силу. При укреплении наблюдающего "Я" и отстранении от всех остальных, ученик "пробуждается", принося при этом в жертву свои повседневные "Я". Уокер описывает это пробужденное состояние как "чувство присутствия, нахождения здесь; мышление, чувствование, восприятие и движение с определенной степенью контроля, а не просто автоматически." В этом состоянии "свидетель" выкристаллизовывается в постоянную ментальную функцию. Ученик может судить о себе совершенно объективно. 
Эта степень самопознания предшествует высшему состоянию "объективного сознания". В этом состоянии ученик видит не только себя, но и все остальное с полной объективностью. Объективное сознание - это кульминация самовоспоминания. Обычное сознание человека не изгнано, но на него наложена объективность. Это усиливает "внутреннее молчание" и чувство отделенности от непрерывного бормотания ума. Восприятие мира человека с объективным сознанием совершенно иное. Уокер (1969, р.47-48) так описыввает это завершающее состояние гурджиевской тренировки: "маленькое ограниченное "Я" повседневной жизни, которое настаивало на своих правах и своей отдельности, уже исчезло и не может более изолировать человека от всего окружающего. Человек погружается в намного более глубокое измерение существования... как будто шум мыслей угас, и их место во внутреннем безмолвии занимает ошеломляющее чувство "бытия". Такие ограниченные утверждения как "мое" и "ваше" теряют смысл... и даже такие прежние временные барьеры как "раньше" и "потом" тонут в бездонных глубинах непреходящего "сейчас". Исчезают также и различия между субъектом и объектом, между познающим и познаваемой вещью." 
Беннет (Bennet, 1973) приводит семь уровней человека согласно гурджиевской системе, последние три из которых являются "освобожденными". Эти три последних уровня являются градациями "объективного сознания". Неотъемлемой частью трансформации в "объективное сознание" является освобождение человека от капризных, неразумных влияний, исходящих из внешних и внутренних источников."Освобожденный" человек, находящийся, например, на шестом уровне - это то же самое, что "бодхисатва" в буддизме Махаяны, или великие святые в христианстве и "вади" в исламе. Такой человек более не озабочен собственным благополучием, но посвящает себя спасению всех живых существ." 






Глава 14
"БЕЗОГОВОРОЧНОЕ ОСОЗНАНИЕ" КРИШНАМУРТИ

Джидду Кришнамурти, родившийся в 90-х годах прошлого века, получил образование в Англии под руководством А. Безант. Точка зрения Кришнамурти на человеческие проблемы близка к буддизму. Ум и мир, говорит Кришнамурти, пребывают в постоянном движении."Существует только одна вещь - непостоянство" Перед лицом опасности такого постоянного изменения ум человека цепляется за "Я". Но это "Я" существует только через отождествление с тем, что оно себе воображает или чем хочет быть."Я" - это масса противоречий, желаний, стремлений, движений и разочарований, где страдания больше чем радости." Единственный источник страдания - постоянный конфликт в уме между тем, "что есть", и тем, "что должно быть". Обусловленный ум, согласно анализу Кришнамурти, бежит от факта своего непостоянства, пустоты и горести. Он выстраивает стены из привычек и рутины и предается мечтам о будущем, либо остается привязанным к прошлому. Такие меры защиты парализуют нас и не позволяют нам жить в настоящем моменте. 
Кришнамурти возражает против методов медитации, у которых так много сторонников. Не смотря на то, что ум может постараться убежать из обусловленности через медитацию, он каждой своей новой попыткой просто создает новую тюрьму из методов, которым он следует, и целей, которых он стремится достичь. Кришнамурти - противник всякого рода техник, и он советует отставить в сторону все авторитеты и традиции. Из них можно лишь почерпнуть знание, но не понимание, которое действительно необходимо. Согласно Кришнамурти ни одна из техник не может освободить ум, так как любое усилие, предпринятое умом, только сплетает новую сеть. Он, например, открыто высказывается против методов концентрации (цит. по Goleman, 1972, p.114) "бесконечно повторяя "аминь" или "ом" - или, например, "кока-кола" - вы, пожалуй, будете иметь какие-то переживания, потому что от повторения ум успокоится. Одно из любимых условий некоторых учителей медитации состоит именно в том, чтобы убедить своих учеников заниматься концентрацией, т.е. фиксировать свой ум на одной мысли, отгоняя прочь все остальные. Это самая глупая и противная вещь, которую может делать любой школьник, потому что его заставляют это делать". 
"Медитация", которую поддерживает Кришнамурти, не имеет системы, и менее всего является "повторением и имитацией". Он предлагает как цель и одновременно как средство "безоговорочное осознание", "переживание того, что есть, без присвоения этому названий". Это состояние находится за пределами мысли. Все мысли, - говорит он, - принадлежат прошлому, а медитация - всегда в настоящем. Чтобы быть в настоящем, ум должен оставить привычки, приобретенные вследствие потребности иметь уверенность: "его цель и добродетели должны быть возвращены обществу, которое их породило". Человек должен отказаться от всех мыслей и мечтаний. Кришнамурти советует (1962, р.8-10): "Позвольте уму стать пустым и не заполняйте его мыслями. Тогда не будет того, кто медитирует, и останется только сама медитация. Ум, охваченный игрой воображения, может породить только заблуждения. Поэтому ум должен быть чистым и неподвижным. Тогда в свете этой ясности проявляется непреходящее." 
Кришнамурти, видимо, отстаивает только конечное состояние, метод без метода. Но при более близком ознакомлении видно, что он ясно говорит всем, кто может услышать, "как сделать это", хотя в то же время он говорит, что не существует такого "как", так же как и не существует никакого "метода". Он советует нам "просто осознавать то, что есть... свои привычки и реакции. Его средство - это постоянное наблюдение своего собственного сознания. Взгляд Кришнамурти на "отсутствие техник" становится более понятным из его беседы с молодыми индийскими школьниками, которым он давал наставления. Сначала он говорит им, чтобы они сидели спокойно с закрытыми глазами, а затем - чтобы они наблюдали за развитием своих собственных мыслей. Он советует им продолжать заниматься этим упражнением и при других обстоятельствах: при ходьбе или при засыпании."Вы должны наблюдать точно так же, как вы наблюдаете за ящерицей, пробегающей мимо вас по стене, разглядывая и все ее четыре ноги, и то, как она цепляется за стену. И по мере наблюдения вы разглядите все ее движения, всю точность этих движений. Точно так же наблюдайте за своим мышлением, не исправляйте его и не подавляйте - просто наблюдайте за ним, сейчас, этим утром." 
Кришнамурти называет такое тщательное внимание "самопознанием". Его суть состоит в том, чтобы "постичь пути своего собственного ума" для того, чтобы "ум получил свободу быть спокойным". Когда ум спокоен - тогда человек понимает. Ключ к пониманию - это внимание без слов, без имен. Он советует "наблюдайте и будьте простым". Там где есть внимание без реагирующей мысли - есть и реальность. 
Процесс, который Кришнамурти предлагает для самопознания, тождественен тренировке "полноты внимания" в буддизме. Но сам Кришнамурти вероятнее всего не согласился бы с таким сравнением из-за опасности, которую он усматривает в поиске какой-либо цели посредством техники. Процесс, предлагаемый им для успокоения ума, развивается спонтанно через признание своих затруднений, потому что знать, "что ты спишь, - уже означает бодрствовать." Эта истина, воздействуя на ум, освобождает его. Кришнамурти говорит: "Когда ум познает всю глубину своей собственной обусловленности... тогда все его движения прекращаются. Он совершенно спокоен, не имеет никаких желаний и чего-либо иного, что принуждало бы его или побуждало". 
"Пробуждение" для Кришнамурти является автоматическим процессом. Ум находит решение через "саму интенсивность вопроса". Такого познания нельзя искать, оно приходит без приглашения. Человек, которому удалось прийти к такому познанию, уверяет Кришнамурти, - входит в новый мир. В этом состоянии человек свободен от обусловленных привычек восприятия и узнавания, не позволяющих принимать себя так, как есть. Быть в этом состоянии, говорит Кришнамурти, значит любить."Там где еще есть "Я" любви нет". Это состояние приводит к "одиночеству за пределами одиночества", в котором в уме не остается никаких движений и есть лишь чистое переживание, "внимание без каких-либо побуждающих причин". Человек освобождается от зависти, честолюбия, желания власти, приобретая любовь и сострадание. Живя в вечном настоящем, человек прекращает накапливать впечатления и опыт; прошлое умирает для него с каждым новым мгновением. При таком безоговорочном осознании человек приобретает способность быть простым. По словам Кришнамурти (Goleman, 1971, p.95) "быть далеко, очень далеко от мира хаоса и страдания; жить в нем, но не затрагиваться им... Медитирующий ум не связан ни с прошлым ни с будущим, и тем не менее способен жить ясно и разумно". 






ЧАСТЬ 3
МЕДИТАЦИОННЫЕ ПУТИ: ИХ СУЩНОСТНОЕ ЕДИНСТВО
Каждый из медитационных путей имеет как сходство с другими путями, так и по своему не похож ни на один другой метод. Если отвлечься от различия в техниках - а на это различие как раз делается главный упор в каждой системе верований то все эти пути роднит то, что они - разновидности процесса трансформации сознания.
Глава 15
ПОДГОТОВКА К МЕДИТАЦИИ
Что касается подготовки к медитации, то в этом различные медитационные системы имеют мало общего. Те системы, которые рассмотрены в этой книге, представлены весьма широким кругом различных подходов к вопросу о необходимости подготовки медитирующего к медитации какую-либо формой очищения. В одних системах - таких как каббала, христианство, бхакти и суфизм, - весьма настоятельно подчеркивается необходимость предварительного очищения, в то время как взгляды Гурджиева и Кришнамурти противоположны - они считают, что такие усилия бесполезны, потому что влекут за собой избегание повседневных жизненных ситуаций. Кроме того есть мнение - в ТМ и в Дзен, - что подлинная чистота приходит спонтанно, как побочный продукт самой медитации. Крайнюю точку зрения представляют тантристы школы Бон Марга, проповедуя отказ от сексуальных и других приличий, как элемент духовной практики. 
Мнения о месте для медитации также весьма различны. Отцы-пустынники, удалявшиеся в безлюдные места египетской пустыни, советовали избегать шумных мест и плохих компаний отшельничество было неотъемлемой частью их программы самодисциплины. Современные индийские йоги стремятся в изолированные лесные и горные убежища по тем же причинам. Западные варианты индийской йоги, такие как ТМ, - против каких-то насильственных изменений привычек повседневной жизни - вместо этого медитация просто включается в нормальный режим дня. Для интенсивной практики Дзен больше всего подходят монастырские условия, но, так же как и ТМ, такая практика может быть частью повседневной жизни медитирующего. Как Кришнамурти, так и Гурджиев подчеркивали, что семья, работа и базарные площади - это наилучшая среда для внутренней дисциплины, дающая материал для медитации. 
Однако большинство классических медитационных систем считают, что монастырь или ашрам - это оптимальное место для медитации, а монахи или йоги - идеальная компания; отречение - высшее предназначение, а священные писания - лучшее чтение. Современные медитационные системы, такие как ТМ, побуждают своих последователей не порывать с организационными узами и деятельностью до тех пор, пока ученик живет обычным для себя образом жизни, не внося в него коренных изменений. Кришнамурти, пожалуй, единственный среди духовных учителей, кто не советует ученику стремится к компании себе подобных, и кто отрицательно относится к поискам учеником своего учителя или мастера, что является существенным элементом всех остальных систем. 
Кришнамурти уникален и тем, что не стремился распространять свое вполне сложившееся учение. Хотя другие школы, такие как Дзен, и не делают особого упора на интеллектуальных занятиях, у всех у них есть как формальные, так и неформальные учения, которые усваивают ученики. В некоторых традициях формальное обучение играет главную роль. Так, например, бенедиктинский монах должен проводить треть дня в изучении писаний, а остальные две трети - занимаясь молитвой (той же медитацией) и физическим трудом. 






Глава 16
ВНИМАНИЕ

Больше всего различные медитационные школы сходятся в той важности, которая придается переподготовке внимания. Грубо эти школы можно было бы разделить, пользуясь основной терминологией переподготовки внимания, которые описывает "Вишуддхимагга" - концентрация и полнота внимания. Если мы возьмем систему "Вишуддхимагги" в качестве примера, то мы сможем увидеть сходство различных техник, скрываемое за покровом терминов и учений. 
Есть бесчисленное множество различных названий, которые употребляются в разных медитационных системах, и которые на самом деле обозначают один и тот же путь и одну и ту же цель. Иногда один и тот же термин используется различными школами в узком, но в то же время в совершенно различном техническом смысле. Например, то что переводится на наш язык как "пустота", у индийских йогинов означает состояние Дхьяны, а в буддизме Махаяны под этим подразумевается постижение той пустоты, которая изначально присуща всем феноменам. В первом случае термин употребляется для обозначения состояния, когда сознание избавлено от содержимого, а во втором для обозначения пустотности всех вещей. Другой пример: Phillip Kapleau (1967) отличает "дзадзен" от медитации, говоря, что "их не следует смешивать". Кришнамурти (1967) говорит, что только "безусловное осознание" - настоящая медитация. Признание того, что и "дзадзен", и "безусловное осознание" являются техниками понимания и постижения, позволяет увидеть, что за этими, приведенными выше, на первый взгляд не связанными высказываниями скрывается одно и то же различие - различие между концентрацией и постижением. (В "Йогасутрах" Патанджали, в так называемом "восьмеричном пути йоги" четко различается концентрация - "Дхарана", собственно медитация "Дхьяна", и инсайт, "Самадхи" - прим. ред.) Kapleau под "медитацией" понимает на самом деле концентрацию, в то время как Кришнамурти вообще отрицает тот факт, что концентрация относится к области медитации. 
Таблица 4. Подразделение медитационных техник по видам внимания 
Система 
Техника 
Тип 
Бхакти 
Джапа 
Концентрация 
Каббала 
Кавванах 
Концентрация 
Исихазм 
Молитва сердца 
Концентрация 
Суфизм 
Зикр 
Концентрация 
Раджа йога 
Самадхи 
Концентрация 
ТМ 
трансцендентная медитация 
Концентрация 
Кундалини-йога 
Сиддха-йога 
Концентрация 
Тибетский буддизм 
Випассана 
Интегрированный 
Дзен 
Дзадзен 
Интегрированный 
Гурджиев 
Память о себе 
Полнота внимания 
Кришнамурти 
Самопознание 
Полнота внимания 
Тхеравада 
Випассана 
Интегрированный 
В таблице 4 приведена классификация техник всех медитационных систем в соответствии с типологией, даваемой в "Вишуддхимагге". Классификационным критерием служит здесь механизм техники, где первый этап - концентрация, при которой ум фиксируется на каком-то объекте, второй этап - полнота внимания, при которой ум наблюдает сам себя, и третий этап - целостная совокупность обоих процессов. 
Еще одной предпосылкой, положенной в основу классификации, послужила внутренняя логика описаний. В случае концентрации в описаниях упоминаются характеристики, присущие пути Дхьяны, такие как "возрастающее утонченное блаженство, сопровождающееся углублением концентрации и потерей чувственного осознания". В случае техники постижения (Випассана - медитация) должны присутствовать характеристики практики Випассаны, такие как постижение безличности ментальных процессов. В случае комбинированной техники смешиваются и интегрируются как техника концентрации, так и техника постижения, Випассана. 
При концентрации в намерение медитирующего входит фиксирование своего внимания я на каком-то отдельном восприятии, с возвращением ума назад всякий раз, когда он отвлекается от объекта. В некоторых инструкциях по концентрации подчеркивается активное участие воли медитирующего в процессе привлечения к воспринимаемому объекту и сопротивлении каким-либо отвлекающим факторам. Другие инструкции предлагают следовать пассивной линии поведения, просто возвращая вновь объект восприятия, утерянный в потоке сознания. Так, древние буддийские тексты последователей Тхеравады призывают ученика скрежетать зубами, сжимать кулаки, работать до пота, силясь удержать свой ум с помощью дыхательных упражнений. С другой стороны, занимающемуся ТМ рекомендуется " непринужденно возобновлять повторение мантры" всякий раз, когда он замечает, что его ум отвлекается. Хотя эти подходы являются противоположными в единстве активности и пассивности, их можно считать равноценными средствами для постоянного возобновления ориентации на объект концентрации и, таким образом, средствами для развития однонаправленности. Что же касается техник полноты внимания, будь то "памятование о себе" Гурджиева, "самопознание" Кришнамурти, или "сикан-тадза" в Дзен-буддизме, - все они сходятся в своем подходе к вниманию, предлагая непрерывную бдительность в каждый момент, и распознавание всех цепей, сковывающих сознание медитирующего. 
Большинство школ медитации не привержены только одному из этих подходов, но используют разные техники из обеих подходов. В ним принимаются во внимание индивидуальные различия обучающихся и то, что необходимо конкретному человеку для его прогресса. Суфии, например, главным образом используют "зикр", практику концентрации, но они временами используют и техники полноты внимания, например, "мурагаба" - возвращение внимания к истоку своего собственного сознания. В предыдущих разделах этой книги для простоты изложения выделялись те специфические техники, которые были главными для каждой школы. 
Различные медитационные системы могут проповедовать различные взгляды на необходимость каких-либо подготовительных действий, необходимость особой окружающей обстановки, необходимость в учителе или в каких-то предварительных знаниях о том, чего ожидать от медитации. Однако все медитационные школы сходятся на том, что для изменения сознания медитирующего нужна переподготовка его внимания, достигаемая либо с помощью концентрации, либо с помощью полноты внимания. 






Глава 17
ВИДИШЬ ТО, ВО ЧТО ВЕРИШЬ

Система верований, к которой принадлежит медитирующий, определяет то, как он интерпретирует свои медитационные переживания и какие ярлыки он на них наклеивает. Когда суфий входит в состояние, в котором он больше не ощущает своих чувств, и его единственной мыслью является мысль об Аллахе, он знает, что это "фана". Йогин, который вошел в состояние, в котором он больше не ощущает своих чувств и мысли его сфокусированы на его божестве, скажет что он вощшел в состояние Самадхи. Множество названий использовались для обозначения одного и того же состояния: "Дхьяна", "Самьяма", "Самадхи", "Фана", "Даат", "Турийя", "Великая фиксация", "трансцендентное сознание". Все они, по видимому, относятся к одному и тому же состоянию со схожими характеристкиами. Эти многочисленные термины для обозначения одного и того же состояния пришли к нам соответственно из буддизма Тхеравады, Раджа-йоги, Суфизма, Каббалы, Кундалини-йоги, Дзен и ТМ. 
История религий изобилует примерами трансцендентных переживаний, которые инте