1922 г., принял имя Пия
XI.  Прозвища:   "молодой   старик",  "библиотекарь",   "альпинист",   "папа
иезуитов". Заключил  Латеранский договор с Муссолини и конкордат с Гитлером,
поддержал  мятеж Франко  в  Испании.  Призывал к "крестовому  походу" против
СССР. Умер 10 февраля 1989 г. в 82-летнем возрасте.

     Альпинист на папском престоле.
     На конклаве, собравшемся для избрания  преемника  Бенедикта  XV, царила
растерянность. Старая предвоенная Европа отошла в прошлое. В  России впервые
в  истории  к  власти пришли трудящиеся,  об®явив о наступлении  новой эры в
истории человечества - эры социализма.
     Европейские  страны   с  трудом  выходили  из   послевоенного  кризиса.
Буржуазные политики  кричали  об  угрозе  коммунизма,  который, если его  не
остановить, захлестнет всю Европу, завоюет весь  мир. В католических странах
царило беспокойство, беспрерывно возникали  конфликтные ситуации с церковью.
Повсеместно возникали новые  партии, новые политические движения. В Италии к
власти рвались фашисты, возглавляемые Бенито Муссолини, который отличался на
заре своей политической  деятельности ярым антиклерикализмом. Он был автором
скабрезной книжки под многообещающим названием "Дочь кардинала".
     Бенедикт  XV,  пытавшийся  лавировать  в этом  противоречивом и  быстро
меняющемся  мире, добился только  того, что оттолкнул от Ватикана многих его
бывших  друзей.  Его  смерть открывала  возможность исправить допущенные  им
промахи  и  ошибки, постараться наверстать упущенное.  Но  для  того,  чтобы
добиться  этого,   его  преемником  должен  был  стать  человек,  обладающий
определенными   качествами-дипломатической   ловкостью  и   изворотливостью,
знанием международных проблем,  авторитетом  в среде  церковных  иерархов. А
такого бесспорного кандидата среди итальянских кардиналов, из которых только
и  мог  быть избран папа,  не было.  Поэтому выборы обещали  быть  долгими и
трудными.
     Так действительно  и  произошло. Вначале  столкнулись  две кандидатуры:
любимчик папы Пия Х кардинал Мерри дель Валь,  находившийся при Бенедикте XV
в опале, и  ставленник  итальянской королевской камарильи кардинал Маффи. Ни
тот,  ни  другой,  по существу,  не  имели реальных  шансов  занять  папский
престол. Победа  любого  из них еще больше  осложнила  бы и без того тяжелое
положение римской курии.
     После  трех  безрезультатных  туров  оба  эти  претендента  сняли  свои
кандидатуры.  На  первый план выдвинулись кардиналы  Гаспарри  и Ла  Фонтэн.
Первый,  статс-секретарь  Бенедикта  XV  и  главный  редактор  канонического
кодекса,  слыл  изворотливым  дипломатом,  но  был  резким и  язвительным  в
отношениях с приближенными, за что в курии его не любили. Второй, Ла Фонтэн,
патриарх Венеции, занимал пост руководителя конгрегации священной канцелярии
(инквизиции) при Пии X, поэтому  для многих он был  одиозной фигурой. Борьба
между этими кандидатами развернулась весьма остро, но ни одному  из  них  не
удалось получить необходимых для избрания 2/3  голосов. Гаспарри  получил 29
голосов, а Ла Фонтэн -23 из 53. Это оказалось для них "потолком".
     Конклав   зашел  в  тупик.  Выход  предложил   Гаспарри.  Он   выдвинул
кандидатуру  65-летнего  Акилле  Ратти, архиепископа  Милана,  полгода назад
получившего  кардинальскую  шапку.   И   хотя  большинство  кардиналов   его
совершенно не знало,  он получил  требуемые  2/3 голосов. Это  был  типичный
компромиссный вариант.
     Акилле Ратти слыл книжником и спортсменом. Друзья  в шутку называли его
"альпинистом".  Этим  видом спорта  он действительно  страстно  увлекался  в
молодости. В районе Монблана его именем названа одна альпинистская тропа. Он
также с удовольствием ездил на велосипеде, был неутомимым путешественником и
даже  в  свое  время намеревался принять  участие  в экспедиции  на Северный
полюс.
     Ратти   почти   не   занимался   пастырской   деятельностью.    Окончив
Грегорианский университет и академию св. Фомы  в Риме,  он  на протяжении 30
лет  заведовал   Амброзианской   библиотекой  в  Милане,  знаменитой  своими
средневековыми инкунабулами, и преподавал  ораторское искусство  в  одной из
семинарий.  Инкунабулы - первопечатные книги, восходящие к самому начальному
периоду развития книжного дела. Здесь он получил прозвище "молодой  старик".
Пий  Х в  1914 г., незадолго  до  своей  смерти,  перевел его  в Рим на пост
вице-префекта   (вице-директора)   Ватиканской   библиотеки.  Пост  этот   в
куриальной иерархии  считался второстепенным,  хотя и весьма  доверительным,
учитывая,  что Ватиканская библиотека включает и  секретный архив,  хранящий
вековые тайны католической церкви. До понтификата Льва XIII посторонние лица
в библиотеку не допускались. Лев  XIII  открыл доступ  в библиотеку наиболее
"благонадежным" католическим  историкам,  но  и им показывали  далеко не все
документы  и,  во всяком случае, не те, которые  компрометировали церковь  и
папство.  Понятно,  что  для  префекта  и  его  заместителя  в  библиотеке и
секретном  архиве не  было  тайн. Поэтому  на эти  посты  подбирались  особо
проверенные и  неболтливые прелаты, которые  жили в кельях  при библиотеке и
почти никогда  не покидали Ватикан, а  если делали это, то только  с особого
разрешения самого папы. С  другой стороны, библиотека была тем местом,  куда
стекались все церковные  новости, слухи и сплетни.  Ее посещали кардиналы  и
другие  видные чиновники  курии.  Она  была своего рода  куриальным  клубом.
Естественно,  ее  префект  и  его  заместитель  были  в  силу  этого  хорошо
информированы о  ватиканских делах.  К тому же оба  руководителя  библиотеки
часто  общались  с папами, выполняя различные поручения по  розыску тех  или
иных  документов или материалов и данных. Все это  позволяло им быть в курсе
того, что творилось в куриальной "кухне".
     Ратти,  находясь   на  новом  посту,  подружился  с  прелатом  Черетти,
занимавшим тогда  пост  секретаря  по  экстраординарным  церковным  делам  в
статс-секретариате.
     С  избранием на папский престол Бенедикта  XV, вместе  с которым  Ратти
учился в Грегорианском  университете, позиции  последнего в Ватикане заметно
укрепились. Когда префект библиотеки-немецкий  иезуит Франциск  Эрле оставил
свой пост и вернулся в  Германию, Ратти  был  назначен  на  его  место,  что
открыло  перед   ним  новые   перспективы.  Теперь  оставалось   ждать  лишь
благоприятного  случая,   чтобы  получить  еще  более  высокую  и   выгодную
должность.  Намек на то, что такая возможность имеется, Ратти получил, когда
представлял  Бенедикту XV  своего  нового  помощника,  французского прелата,
специалиста по  Востоку,  Эудженио Тиссерана,  служившего  во  время  первой
мировой  войны  офицером  генштаба  французских войск в  Сирии.  Представляя
Тиссерана папе, Ратти сказал в шутку:
     -  Вот  мой  военный атташе,  ваше  святейшество. На  что  Бенедикт  XV
ответил:
     - Раз уж ты обзавелся военным атташе, придется назначить тебя нунцием.
     В  1919  г.,  когда встал  вопрос  о посылке  папского представителя  в
Польшу,  Черетти  подсказал Бенедикту  XV  кандидатуру  Ратти, которую  папа
охотно  одобрил.  Ратти  владел  французским и  немецким  языками,  бывал  в
Германии  и  Австро-Венгрии, войска  которых  находились тогда  на  польских
землях. Все это говорило в пользу его кандидатуры. Ратти, узнав от Черетти о
предстоящем назначении, стал, согласно  правилам  хорошего тона,  принятым в
курии, отказываться от новой должности, ссылаясь на свою неподготовленность,
незнание  местных условий и тому подобные причины. Черетти  посоветовал  ему
изложить свои соображения самому папе. Но на аудиенции с Бенедиктом XV Ратти
сделал вид, что растерялся, против назначения не  возражал и, таким образом,
вскоре  оказался  в   Польше.   По  совместительству  Ратти   был   назначен
апостолическим визитатором в Россию. Он якобы обратился к властям с просьбой
разрешить  ему  в®езд  в  РСФСР,   но  не  получил  ответа  и  вынужден  был
распроститься  с  мечтой  развернуть деятельность  на  территории  Советской
страны.  Находясь в Польше, Ратти был возведен  в ранг титулярного  епископа
Лепанто. Он дружил с Пилсудским, который за  два дня до конклава, избравшего
Ратти папой, наградил  его высшим  польским орденом Белого орла.  Спустя три
года после  назначения нунцием  в  Польшу  в  связи  со смертью архиепископа
Милана  Феррари Ратти был отозван из Польши и назначен  на его место. Вскоре
он  стал  кардиналом,  а  затем  и преемником  Бенедикта  XV. Таким  образом
"альпинист"   успешно   завершил   восхождение   на  самую  верхнюю  ступень
иерархической лестницы римско-католической церкви.
     Аккиле Ратти был сыном известного ломбардского текстильного фабриканта,
сколотившего  себе изрядное состояние  темными махинациями. Его отец закупал
по дешевке в Ливане  сукно  и продавал его за  итальянское по  более высоким
ценам. У Акилле  имелись отличные  связи с влиятельной миланской буржуазией,
которая,  по  существу,  правила Италией.  Эти  связи  тянулись и  к  лидеру
фашистского  движения  Бенито  Муссолини,  логово которого  располагалось  в
Милане. Ратти был сторонником примирения с Италией, его  знали в  придворных
кругах, он даже был награжден королевским орденом святых Маурицио и Ладзаро.
Говорили, что в Милане у него был роман с одной знатной дамой. Но  церковное
начальство смотрело на такие проступки сквозь пальцы. Ратти был тесно связан
с иезуитским орденом. По-видимому, все это, вместе взятое, сыграло свою роль
в его избрании  на папский престол.  Однако больше  всего  Ратти  был обязан
своим избранием ватиканскому статс-секретарю кардиналу Гаспарри. Злые  языки
утверждали, что Ратти обещал Гаспарри в случае своего избрания оставить  его
на посту статс-секретаря, что, впрочем, он и сделал. Более того, став папой,
он назначил кардиналом племянника Гаспарри-Энрико.
     С  первых  же  минут своего избрания новый  папа  проявил  себя  ловким
политиком. Чтобы  задобрить  своих противников  - последователей  Пия X,  он
назвался Пием XI.  Не  преминул  он сделать  и  жест в сторону  итальянского
государства. Впервые после Пия IX  он появился на  балконе собора св. Петра,
который выходит на одноименную площадь,  являвшуюся территорией итальянского
государства. Отсюда он и благословил  верующих. Таким  образом,  новый  папа
нарушил  данный  Пием IX  обет  затворничества,  чем  показал,  что является
сторонником примирения с Италией.

     Пий XI и фашизм.
     Избрание Ратти на папский  престол  горячо приветствовал лидер фашистов
Муссолини. Он писал в своей газете "Пополо д'Италия":
     "Ратти пользуется симпатиями и  среди нас, в  светском мире. Я убежден,
что с Пием XI отношения между Италией  и Ватиканом улучшатся". Шесть месяцев
спустя, в  августе 1922 г., Муссолини пришел  к власти. Как реагировал новый
папа на это  событие?  Пий XI и  его советники толкали католическую Народную
партию на сговор с фашистами.
     Ратти  был  закоренелым  антисоветчиком,  ярым  врагом  коммунизма.  Он
считал, что  только  "сильная" власть может успешно бороться с большевизмом.
Муссолини,  с   точки   зрения  Ратти,  олицетворял   именно   такой   идеал
государственного  деятеля.  Папа  назовет  впоследствии  этого   фашистского
диктатора человеком, призванным божественным провидением править Италией.
     Презрение   к   демократии,  зоологический   антикоммунизм,   шовинизм,
проповедь классового сотрудничества,  защита интересов крупного капитала-эта
идеология  фашизма казалась слепком  с традиционного социально-политического
учения католической церкви,  основы  которого  были  изложены Львом  XIII  в
энциклике  "Рерум новарум".  Пий  XI  был  уверен, что с  приходом  к власти
фашистов ему удастся добиться примирения с  итальянским государством. Исходя
из этих соображений, папа приветствовал через ватиканский орган "Оссерваторе
Романо" передачу власти Муссолини.
     Пий  XI  испытывал  к   Муссолини  явную  симпатию.  В  особенности  он
восторженно отзывался о  нем  в  первые  годы  фашистской  диктатуры,  когда
Муссолини  не только подавлял антифашистское  движение,  но не скупился и на
дружественные жесты  в адрес Ватикана. Погромы, зверства, убийства, творимые
фашистскими молодчиками, отнюдь не возмущали папу: ведь все эти преступления
совершались  по отношению  к  "врагам церкви"- итальянским демократам. Ратти
приходил  в негодование  только тогда, когда  затрагивались, по его  мнению,
интересы церкви и церковников.
     Французский посол при Ватикане Ф. Шарль-Ру передает следующую беседу  с
Пием XI:
     - Как Бонапарт относился к исламу? - спросил однажды папа посла.
     -  Император   стремился  заручиться   дружбой  мусульман.   Иногда  он
действовал  правильно,  проявляя  уважение  к  исламу,  иногда  неправильно,
непомерно восхваляя его и выдавая себя за врага католицизма и папства.
     -  Он доходил даже до этого? И все же следует, как сказал Пий VII, быть
ему благодарными за то, что он восстановил церковь во Франции.
     Таким  образом, Пий XI вслед за  Пием VII был готов  простить Наполеону
даже то, что  тот  ликвидировал  Папскую область, обобрал Ватикан, арестовал
папу  и подверг его неслыханным унижениям и оскорблениям, только потому, что
тот же Наполеон  вновь  превратил церковь в опору  власти, какой она была до
революции 1789 г.
     Следует  ли  удивляться,  что  Пий  XI  готов был  одобрить  все  акции
Муссолини,  Гитлера,  Франко,  Салазара,  Дольфуса,  Пилсудского  и   прочих
фашистских диктаторов, лишь бы они соглашались на союз с церковью. В августе
1923  г., 10 месяцев спустя после прихода Муссолини к власти, Пий XI говорил
послу Бельгии при Ватикане Б. Бейлену:
     - Муссолини, разумеется, не Наполеон и, возможно,  даже  не  Кавур,  но
только  он один  понял, что нужно  его  стране,  чтобы выйти  из анархии,  в
которую ее ввергнули бессильный парламентаризм и три года войны.
     Муссолини в свою  очередь  делал все возможное, чтобы завоевать доверие
вновь  избранного папы и иерархов католической церкви и через них заручиться
в  парламенте  необходимой  поддержкой  католической  Народной  партии.  Это
позволило  бы ему  укрепить свою,  на  первых  порах  весьма шаткую, власть,
придать ей необходимую  респектабельность. Вхождение правых лидеров Народной
партии  в  правительство  Муссолини  к  тому  же  значительно  ослабило   бы
демократическую оппозицию.  Диктатору  удалось перетянуть  на  свою  сторону
некоторых  правых  католических лидеров,  однако  большинство  руководителей
Народной партии  не решалось пойти на открытый сговор с фашистами,  опасаясь
потерять поддержку масс.
     Муссолини  предпринял  ряд   шагов,   которые  не   могли   не  вызвать
благоприятный отклик  в Ватикане. Между декабрем 1922  г. и январем 1923  г.
его  правительство распорядилось  расставить  во всех школьных, больничных и
судебных  помещениях  распятия,  усилило судебные наказания  за  оскорбления
католической религии  и  духовенства,  восстановило должность  капелланов  в
армейских подразделениях,  повысило зарплату приходским священникам, обещало
ввести  преподавание  закона божьего  в школах,  наконец,  запретило  членам
фашистской  партии  принадлежать  к  масонским  ложам,  члены  которых  были
отлучены от церкви.
     Результатом  всех  этих мероприятий  был рост  симпатии  к  Муссолини и
фашизму в Ватикане. Диктатор, разумеется, рассчитывал на взаимность, и он не
ошибся в своих расчетах.
     В январе 1923 г., спустя два  месяца после прихода  Муссолини к власти,
произошла  секретная  встреча  кардинала  Гаспарри  с  фашистским   вожаком,
длившаяся   несколько  часов.  Муссолини  предложил  покончить  с   "римским
вопросом"  путем  заключения  договора,  который   предоставил  бы  Ватикану
экстерриториальность   и   независимое  существование.   Кардинал   Гаспарри
усомнился  было, удастся ли  диктатору  добиться  одобрения  такого договора
палатой депутатов, но  Муссолини  заверил  его, что  в  противном  случае он
распустит палату.
     - Но если вы не измените избирательного закона, то получите вновь такую
же непослушную палату,-заметил на это кардинал.
     - Не беспокойтесь, избирательный  закон мы тоже  изменим,-успокоил  его
Муссолини.
     "Тогда я понял,-признавался  Гаспарри  десятилетие  спустя французскому
послу  при  Ватикане  Франсуа Шарль-Ру,-что  с  этим  человеком  можно будет
договориться".
     Во время этой  же  встречи Муссолини  обещал оказать  финансовую помощь
ватиканскому   "Банка   ди  Рома",  находившемуся  на  грани  банкротства  в
результате  неудачных послевоенных спекулятивных операций. Теперь оставалось
только официально  оформить решение  "римского вопроса" и  закрепить,  таким
образом, альянс между Ватиканом и итальянским фашизмом.
     Тем  временем отношение  Народной  партии к Муссолини  стало  меняться.
Большинство  ее членов  было настроено  антифашистски и требовало от  своего
руководства  осуждения  кровавых  преступлений,  которые  ежедневно  творили
чернорубашечники.  Под  давлением  снизу  министры-католики  вынуждены  были
покинуть кабинет Муссолини. Народная партия перешла в оппозицию к фашистской
диктатуре.
     Такой поворот в политической ориентации католиков пришелся Муссолини не
по  вкусу.  Он  стал шантажировать Ватикан,  угрожая конфисковать  церковное
имущество в  Италии и запретить все католические организации,  если католики
откажут ему в поддержке. Пий XI и его окружение решили пожертвовать Народной
партией,   чтобы  сохранить  расположение  Муссолини.  Они  настояли  на  ее
самороспуске. Лидер этой партии, священник  Луиджи Стурцо,  покинул  Италию.
Его заместитель Альчиде де Гаспери перебрался в Ватикан, где получил место в
той  самой  библиотеке,  которой  руководил  некогда  Ратти.  С  ликвидацией
Народной   партии  церковники  активизировали  свою  деятельность  в  рамках
"Католического  действия"  - массовой  организации  мирян,  находящейся  под
контролем  епископата.  Муссолини  не  возражал.  Ему  позарез  нужна   была
поддержка Ватикана, он  был готов  до поры  до времени терпеть существование
"Католического действия", тем более что  в планы этой организации не входило
препятствовать ему в борьбе с рабочим и демократическим движением.
     Президентом "Католического действия" Пий  XI назначил  своего человека,
крупного капиталиста  из  Ломбардии Луиджи  Коломбо,  не  скрывавшего  своих
профашистских  симпатий,  а ее  духовным советником  - монсиньора  Пиццардо,
заместителя кардинала Гаспарри на посту  статс-секретаря. Папа категорически
запретил руководителям "Католического действия" вмешиваться в политику.  "Не
политика,  не  социальные  вопросы,  даже  не   культура,  а  прежде   всего
христианское  воспитание  личности-вот  чем вы  должны  заниматься, вот чего
требует от вас устав вашей организации",-заявил он им на аудиенции.
     Далеко не все католики одобряли позицию, занятую церковным руководством
в  отношении  фашистской  диктатуры.  Злодейское  убийство социалистического
депутата  Джакомо Маттеотти  (10  июня  1924 г.) вызвало волну негодования и
среди католиков,  многие из  которых  высказывались  за  единый  фронт  всех
демократических  сил в борьбе  с фашизмом. Из  Ватикана  последовал  суровый
окрик:  никаких   контактов  с   коммунистами  и  социалистами!   На  вопрос
католических студенческих  лидеров,  посетивших  Ватикан,  почему  в  других
странах  католикам разрешается участвовать  вместе  с  социал-демократами  в
одном правительстве, а в Италии им запрещено вместе бороться против фашизма,
раздраженный Пий XI ответил: "Одно дело-сотрудничать с  социал-демократами в
правительстве, другое  - в оппозиции и тем самым способствовать их приходу к
власти".

     Создание государства Ватикан.
     В   1926   г.,   когда   католическая   политическая   оппозиция   была
ликвидирована,  все антифашистские парти