Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Зарубежная фантастика
      Стивен Кинг. Армагеддон (Часть 1) -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  -
поцеловала его в губы. - Будь осторожен, - сказала она и быстро сбежала вниз, так что Кока-Кола заплескалась у нее в животе. Быстро, но не настолько, чтобы не успеть заметить, как в глазах у него появилось удивленное, счастливое выражение. Еще быстрее она спустилась с сеновала, так как чувствовала, что сейчас ее вырвет. Она-то знала, что дело в Кока-Коле, жаре и ребенке, но что подумает Гарольд, если услышит? Поэтому-то она и торопилась выбраться поскорее из амбара, чтобы он не услышал. И она успела. Как раз. Гарольд спустился без четверти четыре. Теперь кожа его была ярко-красной, а руки забрызгались белой краской. Пока он работал, Фрэн дремала под вязом во дворе Ричардсона, в любой момент готовая проснуться, услышав треск дранок и отчаянный крик бедного толстого Гарольда, падающего с высоты девяноста футов навстречу жесткой земле. Но он так и не раздался - слава Богу, и теперь Гарольд стоял гордо перед ней - зеленые ноги, белые руки и красные плечи. - Зачем ты принес назад краску? - спросила она с любопытством. - Я не хотел оставлять ее там. Это могло бы привести к самовозгоранию, и наша надпись пропала бы. Вдвоем они посмотрели на крышу хлева. Свежая краска ярко сияла на фоне тускло-зеленой дранки: УЕХАЛИ В СТОВИНГТОН, В ЦЕНТР ПО ИЗУЧЕНИЮ ЧУМЫ ПО ШОССЕ N 1 ДО УЭЛЛСА ПО МЕСТНОМУ ШОССЕ N 95 ДО ПОРТЛЕНДА ПО ШОССЕ N 302 ДО БАРРА ПО МЕСТНОМУ ШОССЕ N 89 ДО СТОВИНГТОНА ВЫЕХАЛИ ИЗ ОГАНКВИТА 2 ИЮЛЯ 1990 ГОДА ГАРОЛЬД ЭМЕРИ ЛАУДЕР ФРЭНСИС ГОЛДСМИТ - Я не знал твоего второго имени, - сказал Гарольд извиняющимся тоном. - Все в порядке, - сказала Фрэнни, по-прежнему глядя на надпись. Первая строчка была написана прямо под чердачным оконцем, а последняя - ее имя - прямо над дождевым желобом. - Как ты умудрился написать последнюю строчку? - спросила она. - Это было нетрудно, - сказал он застенчиво. - Пришлось немного поболтать ногами, вот и все. - Ой, Гарольд. Ну почему ты не мог поставить только свою подпись? - Потому что мы с тобой в одной упряжке, - сказал он и посмотрел на нее с некоторым опасением. - Так ведь? - Конечно, да... до тех пор, пока ты не свернешь себе шею. Голоден? Он просиял. - Голоден, как медведь. - Тогда пошли поедим. И я помажу твою обгорелую кожу детским кремом. Тебе надо надеть рубашку, Гарольд. Ты сегодня ночью не заснешь. - Я буду спать крепко, - сказал он и улыбнулся ей. Фрэнни улыбнулась в ответ. На ужин они ели консервы и пили Кул-Эйд (на этот раз его делала Фрэнни и не забыла добавить сахар). Позже, когда начало темнеть, Гарольд пришел в дом Фрэнни, что-то таща под мышкой. - Это принадлежало Эми, - сказал он. - Я нашел на чердаке. Думаю, мама и папа подарили ей эту штуку, когда она закончила восьмой класс. Я даже не знаю, работает ли она, но я захватил несколько батареек из магазина. Это был переносной проигрыватель с пластмассовой крышкой, созданный специально для того, чтобы девочки-подростки тринадцати или четырнадцати лет брали его с собой на пляж или на пикник. - Что ж, - сказала она. - Давай посмотрим, работает эта штука или нет. Проигрыватель работал. Почти четыре часа сидели они на разных концах кушетки, а переносной проигрыватель стоял между ними на кофейном столике. С зачарованной и тихой грустью они слушали музыку мертвого мира, звучащую в летней ночи. 35 Поначалу звук не вызвал у Стью никакого недоумения. Обычная составляющая часть яркого летнего утра. Он только что миновал город Саут Райгейт, штат Нью-Хемпшир, и теперь дорога вела его по очаровательной местности, поросшей вязами, нависшими над дорогой и испещрившими асфальт движущимися солнечными бликами. Снова раздался этот звук - лай собаки, самая естественная вещь на свете. Он прошел почти милю, когда ему пришло в голову, что в этой собаке есть что-то необычное. Покинув Стовингтон, он видел много мертвых собак, но ни одной живой. Ну что ж, - предположил он, - многие, но не все люди умерли от гриппа. Ясно, что также случилось и с собаками. Возможно, теперь собака очень боится людей. Когда она учуяла его, она залезла в кусты и начала лаять, и будет лаять до тех пор, пока он не покинет ее территорию. Он поправил рюкзак и заново свернул подложенные под лямки носовые платки. На ногах у него были Великаны Джорджии, и три дня ходьбы почти лишили их изначального лоска. На голове у него была изящная красная фетровая шляпа с широкими полями, а на плече болтался армейский карабин. Он не думал, что наткнется на мародеров, но что-то внутри подсказывало ему, что неплохо иметь при себе ружье. Может быть, пригодится для охоты. Правда, вчера он видел большую самку оленя, но не выстрелил в нее, приятно пораженный ее красотой. Дорога шла вверх. Лай собаки становился все громче и громче. В конце концов, может быть, я ее увижу, - подумал Стью. Он шел по N_302 на восток, предполагая, что рано или поздно шоссе выведет его к океану. Он заключил с собой нечто вроде договора: "Когда я доберусь до океана, я решу, что делать дальше". До тех пор я вообще не буду об этом думать. Он подумывал о том, чтобы раздобыть гоночный велосипед или мотоцикл, на котором он смог бы об®езжать время от времени перегораживавшие дорогу разбитые машины, но потом решил идти пешком. Ходьба была для него чем-то вроде процесса выздоровления. Пошел уже четвертый день его путешествия. Он всегда любил ходить, и его тело жаждало активности. До побега из Стовингтона он просидел взаперти почти две недели, и поначалу чувствовал себя не совсем в форме. Он предполагал, что рано или поздно медлительность продвижения ему надоест, и он раздобудет себе велосипед или мотоцикл, но пока ему нравилось идти пешком на восток, глядя по сторонам и отдыхая, когда захочется. Мало-помалу безумные блуждания в поисках выхода тускнели в его памяти. Первые две ночи ему снилась последняя встреча с Элдером, который пришел привести в исполнение полученный приказ. В снах Стью всегда слишком долго медлил со стулом в руках. Элдер уклонялся от удара, нажимал на курок, и Стью чувствовал, как тяжелая, но не причиняющая боли свинцовая боксерская перчатка бьет его в грудь. Сон снился ему снова и снова, пока он не просыпался утром, не отдохнув, но безумно радуясь тому, что он жив. В последнюю ночь сон не повторился. Он не был уверен, что кошмары окончательно прекратились, но подумал о том, что постепенно яд в его организме рассасывается. Он завернул за поворот и увидел собаку - ирландского сеттера шоколадного цвета. Он радостно залаял при виде Стью и побежал ему навстречу, бешено махая хвостом. Сеттер подпрыгнул и положил передние лапы Стью на живот. Стью пошатнулся. - Осторожней, парень, - сказал он, усмехаясь. Собака радостно залаяла, услышав звук его голоса, и снова прыгнула на Стью. - Коджак! - раздался строгий голос, и Стью подскочил на месте и огляделся. - Иди сюда! Оставь человека в покое, а то ты порвешь ему всю рубашку! Глупый пес! Коджак опустил передние лапы на дорогу и стал расхаживать вокруг Стью. Теперь Стью заметил обладателя голоса - и, по-видимому, Коджака. Человек лет шестидесяти, в рваном свитере, изношенных серых брюках... и берете. Он сидел на вращающемся стульчике и держал в руках палитру. Мольберт с холстом стоял перед ним. Потом он встал, положил мольберт на стульчик и направился к Стью, протягивая ему руку. Выбившиеся из-под берета седые волосы развевались на небольшом ветру. - Я надеюсь, вы не собираетесь пускать в ход свою винтовку, сэр. Глен Бэйтмен, к вашим услугам. Стью сделал шаг вперед и пожал протянутую руку. - Стюарт Редман. Не обращайте внимания на винтовку. Не так уж много людей мне довелось видеть за последнее время, чтобы начать палить по ним. Собственно говоря, вы первый. - Вы любите икру? - Никогда не пробовал. - Тогда самое время сделать это. А если не понравится икра, найдется много другой еды. Коджак, перестань прыгать! Коджак тяжело задышал, и на морде у него появилась широкая ухмылка. По собственному опыту Стью знал, что собака, способная улыбаться, либо кусается, либо принадлежит к числу лучших собак на свете. А Коджак, похоже, не кусался. - Приглашаю вас на ленч, - сказал Бэйтмен. - Вы первый встретившийся мне живой человек, во всяком случае, за последнюю неделю. Остановитесь у меня? - С удовольствием. - Вы южанин? - Из Восточного Техаса. - Стало быть, восточник, - сказал Бэйтмен и сам засмеялся над своей шуткой. Пройдя мимо картины, самого обычного пейзажа с изображением лесов за дорогой, он направился к оранжевому с белым переносному холодильнику на обочине. На холодильнике лежала свернутая белая скатерть для пикников. - Когда-то она принадлежала общине баптистов в Вудсвилле, - сказал Бэйтмен, разворачивая скатерть. - Теперь она моя. Не думаю, что баптисты очень без нее страдают. Теперь они все дома, у Христа за пазухой. Во всяком случае, баптисты Вудсвилля. Коджак, не наступай на скатерть. Контролируй свое поведение - никогда не забывай об этом, Коджак. Не хотите ли перейти через дорогу и умыться, мистер Редман? - Зовите меня просто Стью. - О'кей. Они спустились с обочины и умылись холодной, чистой водой. Вниз по течению от них лакал воду Коджак. Во встрече с этим человеком было что-то приятное и правильное. Весело лая, Коджак побежал по направлению к лесу. Он спугнул лесного фазана, и Стью видел, как тот с шумом вылетел из кустов. С некоторым удивлением Стью подумал, что, возможно, так или иначе, все будет хорошо. Так или иначе. Икра ему не очень понравилась - вкус как у холодной заливной рыбы. Но у Бэйтмена оказались также пепперони, салями, две банки сардин, несколько слегка лежалых яблок и большая коробка прессованных плиток инжира. Прессованный инжир прекрасно действует на кишечник, - сказал Бэйтмен. Кишечник Стью не доставлял ему никаких проблем с тех пор, как он выбрался из Стовингтона и отправился в путь пешком, но прессованный инжир все равно ему понравился. Во время еды Бэйтмен сказал Стью, что он был доцентом социологии в Вудсвилльском колледже. - Вудсвилль, - сказал он Стью, - это небольшой городок в шести милях по дороге отсюда. Жена Бэйтмена умерла шесть лет назад. Детей у них не было. Большинство коллег не желали иметь с ним дело, и желание это он искренне разделял. - Они думали, что я чокнутый, - сказал он. - Высокая вероятность их правоты тем не менее не могла улучшить наши отношения. Эпидемию супергриппа он воспринял с подобающим хладнокровием, так как наконец-то у него появилась возможность оставить работу и рисовать целыми днями, как он всегда мечтал. Деля десерт (торт Сары Ли) на две части и вручая Стью его половину на бумажной тарелочке, он сказал: - Я ужасный художник, ужасный. Но я просто сказал самому себе, что никто сейчас на всей земле не рисует пейзажи лучше Глендона Пеквода Бэйтмена. Дешевый эгоистический трюк, но я сам его придумал. - Коджак и раньше был вашей собакой? - Нет - это было бы уж слишком удивительное совпадение, не правда ли? Я думаю, Коджак принадлежал кому-то из городских жителей. Я встретил его случайно, но так как я не знал его клички, то мне пришлось окрестить его снова. Он, похоже, не возражает. Извините меня, Стью, я на минутку. Он перебежал трусцой через дорогу, и Стью услышал плеск воды. Вскоре он появился снова, и его брючины были закатаны до колен. В каждой руке он держал по мокрой упаковке из шести банок нарангансеттского пива. - Надо было выпить за едой. Как глупо, что я забыл. - Сейчас тоже неплохо, - сказал Стью, вытаскивая банку из упаковки. - Спасибо. Они открыли пиво, и Бэйтмен поднял свою банку. - За нас, Стью. Пусть дни наши будут счастливыми, пусть все желания наши будут удовлетворены, и пусть наши задницы не болят или болят не сильно. - Аминь. - Они чокнулись банками и начали пить. Глотнув, Стью подумал, что никогда до этого момента вкус пива не казался ему таким приятным, и что, возможно, никогда в будущем это ощущение не повторится. - Вы не слишком-то многословны, - сказал Бэйтмен. - Я надеюсь, что вы не думаете, будто я, так сказать, пускаюсь в пляс на могиле мира? - Нет, - сказал Стью. - Я был предубежден против мира, - сказал Бэйтмен. - Я свободно это признаю. Мир в последней четверти двадцатого столетия обладал для меня по крайней мере всем очарованием восьмидесятилетнего старика, умирающего от рака толстой кишки. Говорят, что болезнь поражает все народы запада, когда столетие - каждое столетие - подходит к концу. Мы всегда заворачиваемся в саван и начинаем расхаживать, возвещая скорый конец Иерусалима... или Кливленда, в нашем случае. Пляска святого Витта поразила Европу во второй половине пятнадцатого века. Бубонная чума - черная смерть - косила людей в конце четырнадцатого. Мы так привыкли к гриппу, - для нас ведь это обычная простуда, не так ли? - что никто уже, кроме историков, не подозревает о том, что СТО ЛЕТ НАЗАД ОН ЕЩЕ НЕ СУЩЕСТВОВАЛ. На протяжении трех последних десятилетий каждого столетия появляются религиозные маньяки, которые с цифрами в руках начинают доказывать, что близится очередной Армагеддон. Такие люди, разумеется, существуют всегда, но к концу столетия их ряды начинают расти... и очень многие начинают принимать их всерьез. Появляются монстры. Гун Аттила, Чингиз Хан, Джек Потрошитель, Лиззи Борден. В наше время, если угодно, это были Чарльз Мэнсон, Ричард Спек, Тед Банди. Коллеги с еще большим воображением, чем у меня, предположили, что в конце каждого столетия Западному Человеку необходимо слабительное, так чтобы он мог предстать перед следующим столетием очищенным и исполненным нового оптимизма. В данном же случае нам поставили суперклизму, и если подумать, то это выглядит совершенно разумно. В конце концов, мы приближаемся не только к концу века, но и к концу тысячелетия. Бэйтмен выдержал паузу. - Похоже, я все-таки пустился в пляс на могиле мира. Еще пива? Стью взял еще одну банку и подумал о том, что сказал Бэйтмен. - Это еще не конец, - сказал он после паузы. - Во всяком случае, мне так не кажется. Просто... переменка между уроками. - Довольно точно. Хорошо сказано. Если вы не возражаете, я, пожалуй, вернусь к своей картине. - Валяйте. - Вы видели других собак? - спросил Бэйтмен в тот момент, когда на дороге возник радостно скачущий Коджак. - Нет. - И я не видел. Одного человека я все-таки увидел, но Коджак, похоже, единственный представитель своего вида. - Раз жив он, то должны быть и другие. - Не очень-то научное утверждение, - добродушно сказал Бэйтмен. - Покажите мне вторую собаку, предпочтительнее суку, и я поверю, что где-то бегает еще и третья. Но выводить из факта существования одной собаки тот факт, что существует вторая, едва ли справедливо. - Я видел коров, - произнес Стью задумчиво. - Коровы - да, и еще олени. Но лошади все подохли. - Это правда, - согласился Стью. По пути он видел несколько лошадиных трупов. - Но почему это так? - Ни малейшего представления. Все мы дышим примерно одинаковым способом. А это, похоже, прежде всего заболевание дыхательных путей. Но нет ли здесь какого-нибудь другого фактора? Люди, собаки и лошади заболевают. Коровы и олени - нет. Крысы, похоже, исчезли ненадолго, но сейчас появились снова. - Бэйтмен яростно смешивал краски на палитре. - Повсюду кошки, прямо чума, и насколько я могу видеть, жизнь насекомых ни в чем не изменилась. Конечно, небольшие промахи человечества редко оказывают на них влияние, да и комар, заболевший гриппом, - слишком уж нелепо звучит Ни в чем не просматривается явной закономерности. Это какое-то безумие. - Разумеется, - сказал Стью, открывая следующую банку. Голова его приятно гудела. - Мы наблюдаем интересные сдвиги в экологии, - сказал Бэйтмен. Он совершал ужасную ошибку, пытаясь вписать Коджака в картину. - Остатки человечества, возможно, и сумеют наладить процесс воспроизведения, но найдет ли Коджак себе подругу? Станет ли он когда-нибудь гордым папашей? - Бог мой, может быть, и нет. Бэйтмен встал, положил палитру на стул и взял новую банку пива. - Может быть, вы и правы, - сказал он. - Наверное, где-то остались другие люди, другие собаки, другие лошади. Может быть, среди этих уцелевших особей есть и беременные. Возможно, в Соединенных Штатах найдутся дюжины женщин, которые прямо сейчас занимаются любовью. Но некоторые животные вполне могут окончательно исчезнуть. Если вычесть из равенства собак, олени - похоже, не обладающие восприимчивостью к болезни - одичают. Разумеется, не хватит людей для того, чтобы истреблять лишнее поголовье. На несколько лет охотничий сезон будет отменен. - Ну, лишнее поголовье просто будет голодать, - сказал Стью. - Нет, не будет. Не все, далеко не все. Во всяком случае, не здесь. Не знаю уж, что произойдет в Восточном Техасе, но в Новой Англии много садов и огородов. В течение лет семи здесь не будет ни одного голодающего оленя. Если через несколько лет вы окажетесь в этих местах, Стью, то для того чтобы пробраться к дороге, вам придется отпихивать оленей локтями. Стью поразмыслил и, наконец, спросил: - А вы не преувеличиваете? - Не думаю. Конечно, может быть, я забыл какой-то самый существенный фактор, но, честно говоря, мне так не кажется. Так что давайте возьмем мою гипотезу о влиянии полного или почти полного уничтожения собак на популяцию оленей и распространим ее на взаимоотношения других видов. Огромное число кошек. Что это значит? Ну, я уже говорил, что на какое-то время крысы исчезли, но сейчас они вернулись. Но если число кошек будет неконтролируемо возрастать, ситуация может снова измениться. Мир без кошек - звучит поначалу неплохо, но кто знает. - Как вы думаете, сможет ли человечество выжить? - Существует две возможности, - сказал Бэйтмен, - способные ему в этом воспрепятствовать. Во всяком случае, в настоящий момент я вижу только две. Первая заключается в том, что у детей может не быть иммунитета. - Вы хотите сказать, что они умрут, как только родятся на свет? - Да, а может быть, даже раньше. Менее вероятно, но все же возможно, что супергрипп подействовал на оставшихся в живых стерилизующим образом. - Но это безумно, - сказал Стью. - Как свинка, - сухо ответил Глен Бэйтмен. - Но если женщины, ожидающие ребенка, обладают иммунитетом... - Да, в некоторых случаях иммунитет, как, впрочем, и заразное заболевание, может передаваться от матери к ребенку. Но не во всех. На это нельзя рассчитывать. Будущее этих детей очень неопределенно. Конечно, их матери обладают иммунитетом, но статистическая вероятность говорит в пользу того, что их отцы заболели и умерли. - Какова другая возможность? - Мы можем сами завершить дело уничтожения человеческого рода, - спокойно сказал Бэйтмен. - Я действительно думаю, что это _о_ч_е_н_ь вероятный вариант. Не сейчас

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору