объявленной гражданской войне победителей нет. Общество теряет
много сил и средств на  борьбу с  преступными и паразитическими  элементами,
преступники никогда  не могут  быть спокойны  за свое  настоящее  и будущее.
Ориентировочные  экономические  потери составляют  примерно  треть  валового
национального продукта, не считая той  дополнительной  экономической отдачи,
которую  могли бы  дать эти средства, если  бы они расходовались по-другому.
Человеческие потери  автор  не имеет  данных оценить,  но в любом случае они
невосполнимы.
     При  учете экономических потерь,  связанных  с неидеальностью  граждан,
необходимо  учесть,  что и  со  стороны  общества, и  со стороны  преступно-
паразитических  элементов  действуют  наиболее  предприимчивые,  энергичные,
трудоспособные,  квалифицированные и изобретательные люди. Если бы они вдруг
перестали  бороться друг с другом и занялись общественно полезным трудом, то
общество оказалось бы в громадном выигрыше.
     Как бы то ни было, чем более  качественны  элементы системы, тем меньше
расходов  на устранение  последствий,  связанных  с  их неидеальностью,  тем
больше  средств  высвобождается  на  другие  нужды,  тем  более   эффективна
экономика данной СС. Поэтому, когда государство, в силу каких бы то  ни было
причин,  экономит на социальной защите населения, правоохранительных органах
или каких-либо других программах, выполнение которых сказывается на качестве
граждан,  оно волей-неволей  во  имя  сиюминутных  интересов жертвует  своим
будущим и обрекает себя на несравнимо большие расходы впоследствии.
     Человек  должен  вырасти  по возможности  здоровым,  сформироваться как
ответственный гражданин  своей страны,  получить образование, специальность,
накопить  опыт работы и только  после  этого он  станет  давать максимальную
отдачу обществу  и  убыток  от  его неидеальности  будет минимальным. В ныне
существующих  обществах на это уходит лет  30-35. То  есть  только  к началу
второй половины жизни наступает расцвет личности. Было бы  интересно узнать,
какой процент людей в возрасте от 30 лет до пенсионного  возраста составляют
здоровые,  образованные,  высококвалифицированные,  законопослушные  люди  и
какой   процент  из  них  в  полной   мере  реализует  свой  человеческий  и
профессиональный потенциал.
     30 лет  для того,  чтобы вырастить Человека.  Для того,  чтобы  сделать
человека инвалидом, физическим или духовным или  убить его  достаточно одной
секунды, одного неосторожного или злонамеренного движения или слова.
     Несколько снизим пафос и  от возвышенных  материй перейдем к  низменной
бухгалтерии.  Чтобы  получить  прибыль надо  сделать вложения.  Хотелось  бы
вложить  как можно  меньше, а получить как можно больше и как можно быстрее.
Как   уже  говорилось,  самый   быстрый  способ   получения  дивидендов   --
преступление. Вложения минимальны, выигрыш максимален (конечно, при условии,
что все  завершилось удачно. Для преступника). Но  криминальный бизнес самый
рискованный  и выигрыш  не гарантирован.  О моральной стороне  упоминать  не
будем.
     Попытаемся обуздать наши жадность и нетерпение. Пойдем по другому пути,
более   гуманному,   более   конструктивному   и  менее   опасному.  Откроем
производство. Для этого нам нужны большие, чем в первом  случае, капитальные
вложения. Кроме того, понадобятся рабочие, по возможности квалифицированные.
Надо позаботиться об условиях их труда и т.  д. В этом случае потребуется от
нескольких месяцев  до нескольких  лет, чтобы окупить затраты. Конечно, риск
есть и в этом случае, но гораздо меньший: не "пан или  пропал" а прибыль или
разорение. Кроме того,  можно принять целый ряд мер для уменьшения потерь  в
случае неудачи.
     Но  опять что-то  не так  в наших  рассуждениях.  Преступник  берет  от
общества все в готовом виде,  если удастся. Предприниматель выглядит гораздо
привлекательнее.  Он  вкладывает  деньги,   труд,   создает  рабочие  места,
занимается благотворительностью.  Но  социальная  сфера,  которая  вырастила
трудовые ресурсы, используемые бизнесменом (да и сам бизнесмен  в свое время
немало получил от той же социальной сферы), дала им образование, подготовила
их, позаботилась об их здоровье (не  будем  сейчас затрагивать вопрос о том,
насколько  хорошо   она  справилась  с  этой  задачей)   почему-то  выглядит
нахлебницей. И не просто выглядит. Она и финансируется соответственно. А при
таком финансировании она и не может нормально функционировать.
     Отсюда следует, что  социальная сфера  -- не нахлебник  государства, не
неизбежное зло, а сфера, занятая инвестированием в самый выгодный  бизнес --
в людей.  Здоровые люди --  меньше затрат  на  медицину и  лекарства, меньше
потери рабочего времени, выплаты  по нетрудоспособности, меньше иждивенцев и
больше   работников,   выше   производительность   труда;   умные  люди   --
высокотехнологичное  производство,  передовая  наука,  совершенная  техника;
честные  люди  --  низкие затраты  на  борьбу с преступностью,  всевозможные
превентивные  меры  и ликвидацию  последствий.  Кроме прямого экономического
эффекта  социальные  расходы  способствуют   снижению  косвенных   расходов.
Например,  чем  более  люди   социально  защищены,  тем  меньше  вероятность
противозаконных  действий с их  стороны. А  чем большую  отдачу дает тот или
иной бизнес, тем больше нужно в него вкладывать -- окупится сторицей.
     Что же мешает такому взгляду на вещи? Сроки. Мы  торопимся. Нам хочется
все и сразу. Как можно большую выгоду за  как можно меньшее время.  Но никто
ведь  не  требует  закрыть   фундаментальные  научные  исследования  на  том
основании, что  практические результаты будут невесть  когда. Почему  же  мы
готовы сэкономить на социальной  сфере, хотя точно знаем, что затраты начнут
окупаться  через 20 лет, а максимальная отдача начнется  через 30-35? К тому
же, для бизнесмена 30 лет -- непозволительно большой срок. Он не может ждать
столько, когда минутная оплошность может стоить ему его бизнеса.
     Кроме того, изменение временного масштаба может поставить под  сомнение
наши   представления  о   выгодности   некоторых   видов   бизнеса.  Скажем,
производство табачных и алкогольных товаров, давая какую-то прибыль в момент
реализации этих товаров, оказывается в итоге убыточным для общества, так как
этот  бизнес основан на подрыве  здоровья граждан. Разработка и производство
вооружений -- в конечном итоге торговля здоровьем и жизнями людей. То  есть,
оба эти вида бизнеса  по  сути своей  антиобщественны. Но почему-то эти виды
бизнеса считаются вполне респектабельными,  хотя такая же торговля здоровьем
и жизнями людей путем производства и продажи наркотиков почему-то называется
преступной.
     Таким образом,  социальная сфера, фактически являясь  инвестиционной по
своему существу, рассматривается обществом  как дотационная и  финансируется
по остаточному принципу, а отсюда низкая ее эффективность.
     Социальная сфера не  может  быть  отдана на откуп частным лицам потому,
что частник  начнет  делать удобных  для  себя людей, а  кроме того, он и не
захочет  этого сделать, так как  очень  велики сроки  окупаемости  вложений.
Разве что ограничится какими-то частными мерами, которые могут  дать быстрый
прямой эффект, скажем,  организует курсы  повышения квалификации  для  своих
работников, или косвенный эффект, например,  займется благотворительностью в
целях саморекламы.  Сказанное  не означает  требования  оградить  социальную
сферу от помощи частных лиц. Наоборот, надо приветствовать любую помощь этой
сфере. Но интересы общества всегда должны быть на первом плане.
     Не  обязательно   ждать  30  лет.  Никто  не  ждет  полного  завершения
строительства   какого-нибудь  промышленного  гиганта.  Цеха,  строительство
которых уже закончено,  тут же начинают давать продукцию, пока достраиваются
остальные.  Кроме  работ, требующих высочайшей  квалификации и  многолетнего
опыта  в  обществе есть масса других работ,  которые человек может выполнять
задолго до того, как станет квалифицированным специалистом.
     Могут  возразить, что в СССР уже  проводилась примерно такая  политика,
которая, как нам говорят, закончилась полным провалом. Эта тема  заслуживает
более подробного рассмотрения. Сильные стороны этой политики состояли в том,
что система социальной защиты охватывала все население  без исключения всеми
видами социальной защиты.  В чем же преимущество такой  системы? В том,  что
состояние здоровья  того  или  иного гражданина, его уровень  образования  и
квалификации мало зависит  от  его материального положения (было  бы  нелепо
полностью  отрицать такую зависимость). Чтобы готовить специалистов с высшим
образованием,  нужно  иметь достаточное  количество  людей,  имеющих среднее
образование  --  их  подготовка  поставлена  на широкую  ногу.  Чтобы  иметь
передовую науку  и  технику надо иметь достаточное количество высококлассных
специалистов  --  для  этого  есть  система  высшего  образования,  научные,
исследовательские  и  проектные институты.  Чтобы иметь  боеспособную  армию
нужно  достаточное  количество здоровых и крепких  мужчин -- за этим  следят
системы  здравоохранения и  массового  спорта.  Разумеется, все эти  системы
обладали своими недостатками, и,  конечно же, нуждались в реформировании, но
не в  уничтожении же. Низкая отдача, которую давала эта система, объяснялась
не порочностью системы  как  таковой, а ее  бюрократизацией,  формализацией,
исчерпанием возможностей экстенсивного развития этой системы,  чрезмерностью
уровня социальной защищенности.
     Перевод образования, здравоохранения и других сфер социальной защиты на
коммерческую  основу  фактически   означает,  что  полноценное  здоровье   и
образование будут  иметь только  достаточно  обеспеченные  люди  и члены  их
семей. Остальные  не  отрезаются  от  этих  систем полностью.  Просто вместо
более-менее  полноценной  социальной  защиты  нищие  будут  иметь  некий  ее
суррогат,  а наиболее бедные не  будут иметь и этого. Поскольку  численность
материально  обеспеченного населения в России составляет  десятые доли общей
численности, то это значит, что здоровой и образованной будет примерно такая
же часть. По сути, это подрыв здоровья нации, ее научного, производственного
и военного потенциала.
     4.1. Посредничество
     У каждого человека есть какие-то проблемы. Если он может и хочет решить
их сам, он их решает. Если не  может или не хочет,  то  обращается к услугам
посредников -- людей, которые могут решить его  проблемы,  или говорят,  что
могут их решить. Сломался телевизор -- идем к телемеханику, проблемы с водой
-- звоним водопроводчику, со здоровьем  неладно -- беспокоим врачей, душа не
на месте -- обращаемся к священнику, жизнь в стране не нравится, -- голосуем
за  того или иного  кандидата. Когда  обращаемся к врачу, водопроводчику или
телемеханику, то нас интересует только три  вопроса: его квалификация, время
исполнения  заказа  и стоимость  его услуг.  Его  вероисповедание, партийная
принадлежность,  семейное   положение   и  другие  стороны   его  жизни  нам
безразличны, поскольку знаем,  что никакого отношения к результату труда они
не имеют.
     Иметь  дело с  работниками сферы  быта  просто, поскольку  результат их
труда  вполне нагляден и  если  нас он  не устраивает, то  легко можем найти
другого электрика  или водопроводчика. Другое  дело  сфера  психологическая,
политическая или идеологическая.  Зачастую нам остается просто поверить, что
некий  политик, экстрасенс или руководитель секты  решает наши проблемы  или
хотя бы пытается  их решить.  А если результат  нас не устраивает, то у  них
полно  оправданий,  и  весьма  убедительных,  объясняющих   причины  неудач,
доказательств  того,  что  очередной   кризис,  архитекторами  которого  они
являются, лишь  преддверие  небывалого роста. Политика, экономика, здоровье,
душевное спокойствие  зависят  от  множества факторов,  отследить которые  и
специалисту непросто. Поди проверь их. То есть, посредническая деятельность,
экономическая ли, политическая ли или любая другая есть весьма  удобная ниша
для   всевозможных  паразитов,  готовых  спекулировать  чужим   здоровьем  и
благополучием в личных  интересах. Сказанное  вовсе  не означает,  что любой
посредник является мошенником. Здесь опять мы упираемся в  вопросы совести и
законопослушности  посредника. Если  посредник занят  в сфере  материального
производства, просто уменьшается его свобода маневра,  его просто становится
легче изобличить. Но принципиальная возможность злоупотреблений есть всегда.
     Было  бы  неправомерно  ограничивать  сферу  проявлений  паразитизма  и
иждивенчества экономикой. Эти  свойства проявляются,  например, в идеологии,
медицине.  Иждивенчество  идеологическое  присуще духовно  несамостоятельным
людям,   не  способным  самостоятельно   обрести   духовное  равновесие,   а
идеологические  паразиты  -- те, кто этой  несамостоятельностью спекулирует,
разумеется,  с немалой  выгодой для  себя,  руководители  всевозможных сект.
Медицинское иждивенчество -- мнительность, неспособность или нежелание людей
улучшить  свое здоровье собственными  силами  ("Мнимый больной" Мольера),  а
медицинский  паразитизм --  готовность  спекулировать  на  этой человеческой
слабости.
     Приходя к  телемастеру, мы рискуем  стать жертвой обмана: да, телевизор
работает, но мастер  заменил  в  нем какую-то  деталь, или говорит,  что  ее
заменил,  которую можно было  не  менять, и эта  замена  повысила  стоимость
ремонта. То, что экстрасенс подчистил наше биополе под  большим сомнением, а
то, что он подчистил наши карманы  -- несомненно. Никто не может утверждать,
что, пожертвовав деньги на  строительство храма, он наверняка избежит геенны
огненной -- неисповедимы пути господни. Кто из политиков может доказать, что
все  хорошее, происходящее  в  стране дело  его  рук,  а все  плохое --  его
политических противников? То, что очередной кандидат в спасители государства
после выборов начнет заботиться о благе избирателей более чем сомнительно, а
то, что его благосостояние  сразу же пойдет  в гору --  несомненно. Здесь мы
опять сталкиваемся со спекуляциями  на тему неопределенности и неизмеримости
критериев.   А  потому  в  попытках  определить  качество  того   или  иного
"спасителя" от  политики,  экономики, религии,  его способность решать  наши
проблемы,  мы   начинаем  интересоваться  его   партийной   принадлежностью,
возрастом,  семейным положением  и  т.  д., то есть  факторами,  от  которых
качество специалиста нисколько не зависит.
     Есть  только  один  источник  благосостояния  общества  --  общественно
полезный  труд. Помимо того, что это единственный надежный источник  дохода,
это еще и единственно возможный и достойный способ бытия. Любая другая форма
добычи средств к существованию, за исключением иждивенчества,  предполагает,
в  той или иной  форме,  изъятие  того,  что  произведено  и/или  заработано
другими,  т.  е.  является  социально  опасной.  Поэтому,  если  общественно
полезный труд стал не только средством получения  доходов, но и единственным
мыслимым для конкретного члена общества  образом  жизни, то  такое положение
дел, по  идее, должно  бы обществом  только  приветствоваться и  поощряться.
Таким  образом,  труд   действительно  облагораживает   человека,  какой  бы
банальной эта фраза  не казалась. Увы, старое проклятие "чтоб ты жил на одну
зарплату" -- сейчас все равно что фраза "чтоб ты сдох".
     Обсуждая пути экономической  реформы, экономисты  очень много  спорят о
каких-то  мелких деталях, которые ничего не  говорят широкой общественности.
При  этом  они  настолько  углубляются  в эти детали, что  забывают главное:
основа любого экономического чуда, да и просто благополучия -- созидательный
труд, а все экономические, законодательные и  иные  нюансы имеют значение  в
той мере, в какой они  заинтересовывают производителя  и создают ему условия
для повышения эффективности труда. Один японский предприниматель, ныне глава
крупной компании,  плакал,  вспоминая  те  трудности,  которые  ему пришлось
преодолеть на пути к нынешнему состоянию своей компании. Весьма сомнительно,
чтобы он стал так надрываться  в условиях, когда вся его прибыль уходила  бы
на  оплату  налогов.  Правда,  в  этих  условиях  его  компания  не стала бы
процветающей.
     Могут  возразить,   что   понятия   совести  и   морали   не   являются
экономическими  категориями.  Тем  печальнее.  Пока  это  так  у  нас  будет
аморальная  экономика и  бессовестные экономисты.  Например,  такие, которые
готовы месяцами не выплачивать людям зарплату, тем самым лишая их средств  к
существованию, во имя "стабилизации курса национальной валюты".
     4.2. Экономичность
     Всякий водитель  хочет, чтобы  его  машина потребляла как можно  меньше
бензина  и   позволяла  проехать  как  можно  большее   расстояние.   Всякий
домовладелец  хочет,  чтобы  электроприборы   потребляли  как  можно  меньше
электричества  и   при   этом  работали   не   хуже,  чем   прежде.   Всякий
предприниматель  хотел бы тратить меньше денег на зарплату,  но при этом  не
хочет,  чтобы  работники работали  хуже, чем  работают.  Кроме  квалификации
работника,   его   уровня  образования  и   других   факторов,  влияющих  на
производительность его труда, есть еще один, весьма важный, влияние которого
не  ниже  остальных --  сколько ему  за  работу  платят. Если  платят  ровно
столько,  чтобы  он не  умер с  голоду, значит,  должны быть весьма и весьма
веские  причины  заставляющие его  продолжать работу: надсмотрщик с плеткой,
отсутствие других  источников дохода, экстремальная ситуация (война,  голод,
стихия). Последние две ситуации ясны и без  комментариев. Рассмотрим первую.
Явно  просматривается желание сэкономить на рабочей силе,  так же как явно и
то, что эта экономия выходит боком:
     раб не заинтересован в результатах труда;
     приходится тратиться на охрану, и, тем не менее,
     в любой момент раб может восстать, а подавление восстания стоит гораздо
дороже.
     С   одной   стороны,   чем   сильнее   и   здоровее   раб,   тем   выше
производительность его труда, с другой -- тем лучше должна быть организована
его охрана.  С одной  стороны,  чтобы  раб как можно  дольше был  здоровым и
сильным, с ним  нужно как  можно  лучше обращаться,  с другой  -- тем меньше
доход рабовладельца.  Естественное  решение  проблемы  --  повышение  оплаты
труда,  улучшение условий жизни и быта работника. Работник, став свободным и
получая  более  высокую зарплату,  обходится предпринимателю  дороже,  но  и
отдача  от  такого работника  выше. До  определенного  момента.  Когда  рост
издержек,  связанных с затратами на работника (зарплата, социальные выплаты,
охрана труда и проч.)  перестает  давать  отдачу в  виде роста эффективности
труда. Слишком высокая оплата труда становится фактором расслабляющим. Некая
советская организация работала в Финляндии, и труд работников оплачивался по
финским стандартам.  Советские  работники  считали своим  долгом  отработать
получаемые деньги, работали от души... пока их не стали придерживать финские
профсоюзы, которые посчитали такую производительность труда чрезмерной.
     Если механизм  не смазывается,  он очень плохо работает и  очень быстро
изнашивается, Если же смазывается чрезмерно, то происходит перерасход смазки
и ухудшение работы. Звучавший в годы перестройки девиз "чем богаче граждане,
тем  богаче общество"  не совсем точен. Большие  деньги, полученные  "просто
так"  (по  наследству,  найденный  клад,  выигранные  в  карты,  украденные,
отнятые)  быстро   проматываются,  как   это   обычно  бывает,  например,  у
преступников.  "Первыми  получив  доступ  к  золоту  Нового  Света, испанцы,
казалось,  должны  были  бы стать самым богатым, самым процветающим  народом
Европы. Но  этого не случилось