даже  француз  подтвердил.  Ест  крестьянин  хлеб  пополам  с
лебедой  -  он  убог и примитивен. Это - страшное заблуждение. И не только в
истории,  но  и  сегодня.  Знаток  крестьянства А.В.Чаянов сказал: побеждает
тот,  кто умеет голодать. Поэтому никто не смог сломить русского крестьянина
и  никто  не  сможет сломить русский народ (если сам он не захочет). Поэтому
Запад  не смог перемолоть Китай, Индию и Африку. Культура голода несравненно
выше и тоньше культуры изобилия. И крестьянские народы ею владеют.

Я  был  в Индии, там крестьянская беднота "наступала" на города. В роскошных
парках  на  окраинах  Дели  на газонах спали люди. Женщины тут же варили для
детей  на  костре  в консервных банках зерна из мешочков. Они добавляли туда
какие-то  семена  и травы, и от их варева доносился такой тонкий аромат, что
хотелось  жить  с  ними и питаться их пищей. Африканцы вместе с несъедобными
кукурузными  лепешками жуют "чудесную ягоду" - и лепешки кажутся изумительно
вкусными.  Подлость  и  жадность  угнетателей не смогла превратить миллиарды
бедных  людей  в  убогих и примитивных. Такими они становятся лишь в городе,
на дне (а многие и в университете).

О  русских  крестьянах  и  говорить  нечего. Они - гордость человечества. Во
всей  Западной  Европе,  даже в Швеции, природа отпустила крестьянам 40 дней
на  основные  полевые работы (пахота, сев, уборка). В России - 25. Казалось,
невозможно  освоить  эти  земли  хлеборобу. Русские крестьяне совершили чудо
организации  труда и технологии (то есть культуры) - продвинули земледелие в
непригодные,  по  европейским  меркам, области. И при этом не озлобились, не
озверели.

Читаем  у  того  же  Толстого:  "Бедствие  несомненное:  хлеб  нездоровый, с
лебедой,  и  топиться  нечем.  Но посмотришь на народ, на его внешний вид, -
лица здоровые, веселые, довольные. Все в работе, никого дома".

Да,  Толстой  писал  и  "Власть  тьмы",  высвечивал тяжелые, больные стороны
жизни.  Но  надо же брать все в целом, взвешивать верными гирями. По статьям
Толстого  можно  воспроизвести весь ход событий, через которые довели Россию
до   революции.  И  особо  он  пишет  о  крестьянстве  -  сословии,  которое
составляло  80  процентов  народа.  Вот,  ввели  в  конце  XIX века телесные
наказания  для  крестьян  (а уж потом Столыпин приказывал сечь целые деревни
поголовно).  Толстой  объясняет:  "В то время как высшие правящие классы так
огрубели  и  нравственно  понизились,  что  ввели в закон сечение и спокойно
рассуждают   о  нем,  в  крестьянском  сословии  произошло  такое  повышение
умственного  и  нравственного  уровня,  что  употребление для этого сословия
телесного  наказания  представляется  людям  из  этого  сословия  не  только
физической, но и нравственной пыткой".

Если  взять  в  целом  то,  что сказано о русском крестьянстве теми, кто его
близко  знал  - Тургеневым и Некрасовым, Лесковым и Толстым, сам тезис о его
убожестве  и  примитивности  предстанет злобным идеологическим мифом. А если
вникнуть  в  творчество тех, кто сам вышел из крестьянства - хотя бы Есенина
-  то  вообще непонятно, как мог кто-то в этот миф поверить. А ведь верили и
верят.  По  мне, есть неразрывная связь между отрицанием крестьянской России
и ненавистью к России советской. Одно питается другим.

Я  -  из последнего поколения тех, чьи родители в большинстве своем вышли из
крестьян.  Мы  уйдем,  а дети наши останутся с этой ложью, и живого слова им
никто не скажет. А может, и Толстого не прочитают.

Не  очень-то  хорошо ссылаться на личные впечатления, но, думаю, скажу вещи,
многим  знакомые  и  близкие.  В  детстве, два последние года войны, я жил у
деда  в деревне. Он был казак из Семиречья, но под старость перебрался ближе
к  Москве.  Казаком  он  был  бедным, даже неграмотным (редкость у казаков),
работал  много,  но  деньги  не  шли  - семеро детей. Жил, по "прогрессивным
меркам",  убого  и примитивно. Изба полна детей, тут же и теленок. Как зима,
приезжают  знакомые киргизы: "Василий, возьми мальчишку в работники на зиму,
а  то  помрет".  Значит,  покорми  зиму. Так что кроме своих семерых два-три
киргизенка.  Да  еще  жеребенок  бегает  за  ними,  как  собачка, прыгает на
кровать, пытается залезть на печку.

Когда  я жил у деда, он с утра до ночи, при коптилке, работал. Кажется, знал
все  ремесла.  И  все время со мной разговаривал, советовался, учил. Сейчас,
на  склоне  лет, узнав множество умных людей, я все же прихожу к выводу: мне
не  довелось  больше  встретить  человека с таким космическим и историческим
чувством,  как  у дедушки. Когда он со мной говорил, областью его мысли была
вся  Вселенная,  а  временем - вся история Руси. Во всяком случае, начиная с
Ивана  Сусанина  все дела нас с ним касались прямо и непосредственно - он не
думал  о  времени, а жил в нем. Думаю, он был человек талантливый, но талант
мог  лишь придать очарование выражению его мироощущения, но не породить его.
Это шло от его крестьянского бытия.

Я  вполне  осознал  себя в крестьянской избе, в эвакуации (до этого в памяти
пpовалы).  Хозяин - стаpик, хаpактеp его сложился до революции. Только обpаз
этого  стаpика,  если  его  описать,  целиком  опpовеpгает  тезис Тасвунина.
Упомяну  лишь одну его чеpту, общую для крестьян: способность многое сказать
скупыми  словами,  но дополнить такими выpазительными сpедствами ("знаковыми
системами")  -  голосом,  своим  видом, что сказанное становится изpечением.
Мне  было  тpи  года,  к  пpиходу  матеpи  с  pаботы  я должен был начистить
каpтошки.  Стаpик  пpигляделся,  а  когда  пpишла  мать, сказал: "Твой много
сpезает  с  каpтошки".  Он  сказал  так,  что  у  меня  и  в  мыслях не было
возмутиться  или  обидеться. Только желание быстpее научиться. Я полюбил это
нехитpое  дело, оно меня связывает с обpазом человека, который меня наставил
на путь жизни. Он о мелочи сказал так, будто откpыл истину.

И  скажу  еще  об  одном  случае, который, теперь думаю, поразил меня. Сразу
летом  после войны моя мать и еще одна учительница поехали в глухую деревню,
довольно  далеко  от Москвы, и меня взяли с собой. Как-то узнали, что в этой
деревне  остался  мальчик-сирота  со  старой  прабабкой, и она хотела бы его
отдать  в  семью.  Подруга  моей  матери  стала  вдовой  и  хотела усыновить
мальчика. Полдня ехали на поезде, потом шли десять километров через лес.

Мы  пришли,  нас встретила старуха, мальчик где-то бегал, играл. Изба совсем
вросла  в  землю  - чистая, но совершенно пустая, без вещей. Старухе было 85
лет.  Женщина  ей  понравилась,  и она была рада ей отдать мальчика. "Мне, -
говорит  -  жаль  расставаться,  да  кормить  трудно  и  боюсь,  помру и его
напугаю".  Позвали мальчика, моего возраста, лет шесть. Старуха ему говорит:
"Ваня,  поезжай с этой тетей в Москву. Она добрая, тебя любить будет. Будешь
каждый  день  лапшу  есть". И видно было, что и ему понравилась эта женщина.
Но  он  нахмурился  и  сказал: "Нет, бабушка. Если я уеду, ты сразу без меня
помрешь".

В  том  возрасте  я  мало  что  понимал, но осталось от той встречи ощущение
счастья,  будто  прикоснулся  к чему-то святому. На моих глазах два человека
выразили  такую  любовь  и  такое достоинство, что не всегда в жизни удастся
увидеть.  А ведь та старуха родилась при крепостном праве, прожила всю жизнь
в  этой  глухой  маленькой  деревне,  без  электричества,  по своему подобию
воспитала в голодные военные годы мальчика Ваню.

Так  какими  же  мерками  мы  меряем  этих людей и ту Россию, которую они не
теряли,  а  хранили?  Давайте проверим наши весы и гири. От этих людей пошла
советская власть - то лучшее, что в ней было.

(Не опубликовано. Апрель 1997 г.)

Привет соседям слева

На  всех собраниях избирателей встает один и тот же вопрос: почему у нас так
много  компартий?  Говорят:  пришел  к  нам  кандидат  от  партии  Тюлькина,
поставил  красный  флаг,  серп  и молот - хорошо! А теперь вы от Зюганова, и
опять  красный  флаг. Чего же вы не можете договориться? Почему не собраться
в  одну  партию? Это крик души, а есть и холодный вопрос: в чем разница этих
партий?

На  публике  кандидаты  отвечают  в меру своей тактичности. И тактическую же
выгоду  ищут,  стараются соответствовать настроениям. Но полезно разобраться
и по существу. Предлагаю схему разбора и мое мнение.

Тяга  к единству - важная черта общинной психологии народов России. Эта тяга
сильна  у  тех,  кто  уже  отверг  в  душе своей курс "демократов". Прав был
Зиновьев,  говоря,  что  советский  строй  в  точности  соответствовал нашей
психологии:  нам  было покойно, когда Верховный Совет голосовал единогласно.
В  этом  -  сила,  особенно  во  время войн. В этом - и слабость, особенно в
моменты  глубоких  изменений любого типа, когда общество на распутье и нужен
поиск,  "рысканье".  70-80-е годы - начало мирового кризиса. Энергетический,
экологический,  демографический  -  все это лишь симптомы. Раз есть глубокий
кризис,  начались революции и войны, нового типа. Технологическая революция,
сексуальная, в культуре (рок), этническая - это все ответы на кризис.

В  СССР  "рысканье"  и  поиск были очень сильно затруднены. Партократическая
система  не  справилась  с  этим противоречием: совместить тягу к единству с
гибкой  модернизацией.  Она  "предпочла  разрушиться",  сама вырастив в себе
своих  "якобы  разрушителей".  Думаю, мудрый Мао Цзедун предчувствовал такую
же  опасность  в  КПК  и  сорвал  ее  тяжелым,  ранящим  способом  - призвал
студентов-хунвейбинов  разгромить номенклатурную надстройку. Это - китайский
вариант  нашего  37-го  года.  Потрясение  элиты, разрушение возникших в ней
связей.  Такой  жестокий,  аварийный  прием  возможен  лишь один раз в цикле
истории. А действует он лишь на два поколения.

Тут  перед  нами  главная  проблема  сложного "традиционного" общества с его
общинной  солидарностью  и  религиозностью  мышления.  Жизнь в этом обществе
одухотворена,  но  оно хрупко и кризисы в нем очень тяжелы. Такова и Россия.
Безрелигиозное  рыночное  общество индивиддумов проще и устойчивее. Оно, как
колония   бактерий,   текуче,   быстро   адаптируется  к  изменениям,  легко
паразитирует  везде,  куда  проникает.  Есть  у  нас люди, которые хотели бы
вернуться   в   этот  теплый  бульон,  но  не  может  теплокровный  организм
обратиться  в  комок  бактерий.  И  уже  видно:  наши  искренние рыночники -
трагическая часть русского народа, обреченная на гибель. Но это к слову.

Как  же  это  противоречие между тягой к единству и "поиском" сказывается на
партийном  строительстве?  Слово  партия  означает  "часть",  поэтому партий
вообще  должно  быть несколько, одна партия - не партия, а "собор". Партия -
инструмент  модернизации  и, в известном смысле, противник общинности. Перед
войной,   когда   инстинктивно  ощущалась  необходимость  полной,  тотальной
смычки,  Сталин  уничтожил  всякие  следы  партий  -  оппозиции в ВКП(б). Во
многом  это  предопределило  маразм  поздней  КПСС,  но  это  уже вина наших
поколений.  Сталин  по  необходимости  переложил  проблему  на  нас, а мы ее
просто не заметили.

Можно  ли  желать  единства коммунистов сегодня, в момент кризиса? Ни в коем
случае.  Настоящий  кризис  -  это  как если бы ты вошел в совершенно темную
комнату,  должен  сделать  шаг  и  не  знаешь,  есть  ли перед тобой пол. Мы
сегодня  в  поиске,  в  разведке.  Каждый  шаг несет опасность, а идти надо.
Спасибо  "демократам"  -  они  рванули  в  одном  направлении и явно зашли в
тупик. Этот урок дорого нам обошелся, но за уроки надо платить.

Коммунисты  рассылают свои патрули разведки в ином направлении. Ведь все эти
партии  -  пока  что  не  более, чем патрули, даже КПРФ. Армия - весь народ.
Собрать  сегодня  все  эти поисковые группы в один передовой отряд и пустить
по   одной   дороге   было  бы  ошибкой.  С  точки  зрения  общих  интересов
нежелательно (даже если бы было политически возможно).

Почему  люди  больше  поддерживают  КПРФ?  Думаю,  как раз потому, что у нее
более  рыхлая,  более  неопределенная  идеология.  Она  меньше "партия", чем
РКРП,  она  больше  прислушивается к инстинкту самого народа, больше открыта
поиску,  ее  правда  менее жестка. Это - здравый смысл и принцип "попытка не
пытка".  Всегда  ли  предпочтительна такая рыхлость? Нет, только до тех пор,
пока  что-то  не сдвинется в народной душе, и люди подсознательно не сделают
выбор.  Тогда  вдруг  в момент вырастет в гиганта та, сегодня малая, партия,
которая  наиболее  точно будет отвечать этому выбору. А рыхлые станут совсем
ни к чему.

Ведь  так  и  произошло  с  большевиками летом 1917 г. Да и со сталинизмом в
конце  20-х,  когда был сделан выбор на распутье уже внутри социализма. Ведь
говорить,  что  Сталин  убрал Троцкого, Бухарина и т.п. просто ради власти -
чушь.  Достаточно  прочесть  протоколы  всех съездов партии. Шла напряженная
идейная  борьба  разных  проектов  и  философий. Взлет СССР и победа в войне
держались  на том идейном и теоретическом багаже, который был накоплен за 20
лет  этих  дебатов.  Вклад уничтоженных оппонентов велик, без них было бы не
осознать суть выбора и не найти путь по острию ножа.

Значит  ли,  что  если  Зюганов  и  Тюлькин  держат  тот же красный флаг, то
программы  их  одинаковы? Вовсе тет. Если люди так думают, то это опять наше
простодушие.  И  у Горбачева был такой флаг, а уж у Ельцина - еще краснее. А
Троцкий  и  Сталин?  Под  одним  флагом они совершенно противоположно решали
судьбу  России.  Троцкий  говорил:  чорт  с  ней,  мы  подожжем с ее помощью
мировую  революцию,  это  главное.  А Сталин: бог с ней, с революцией, пусть
сама  вызревает,  а  мы  давайте  укрепим  Россию  - для нас, да и для всего
человечества, это главное.

Вредно  ли для КПРФ наличие оппонентов в "своем лагере"? Думаю, не только не
вредно,  но  просто  необходимо  (хотя  и  бывает  неприятно).  Идеология  и
программа  КПРФ  создается  не только Зюгановым, но и Гайдаром с Анпиловым -
они  ее  жмут,  лепят  и  тянут  с  двух сторон. Если бы Анпилов не кусал за
пятки, КПРФ утянули бы вправо.

Кто-то  скажет:  вошли  бы в одну партию, а в ней бы образовали фракции. Это
всегда  непросто  и  возможно  лишь при достаточном сходстве позиций. Такого
сходства  тет.  К  тому  же  политики  возбуждены,  нервы  обнажены,  многое
воспринимают  острее,  чем  следовало  бы  -  договариваться трудно. Все они
люди,  а не компьютеры. Многое у них идет от чувства, от интуиции. По-моему,
они  сейчас  даже не могут ясно сформулировать, в чем между ними отличия. Я,
например,  не  читал  текста  со спокойным, рассудительным выявлением именно
различий. Как вижу их я сам?

Начнем  с  очевидного.  Люди  разделяются по многим признакам: национальным,
культурным  и  религиозным,  по  полу  и  возрасту  и  т.д.  Конфликты, даже
смертельные,  могут  возникнуть по всем линиям раздела. Один из многих видов
раздела  есть  классовое деление общества. Признак принадлежности к классу -
отношение  к  собственности.  Строго  говоря, есть два класса: капиталисты и
пролетарии.  Между ними всегда идет классовая борьба, но ее формы различны -
от  переговоров  по  цене  рабочей  силы,  до холодной или тотальной горячей
войны.   Уже   сложились   установленные,   фактически  узаконенные  правила
классовой борьбы.

Это  упрощенная  до  предела  "классовая"  схема. Деление по собственности -
лишь  предпосылка,  на  ней  должна  вырасти  разная  культура двух классов,
классовое  сознание  (по  Марксу,  "класс  в себе" превращается в "класс для
себя").  Так, в Англии пролетариат возник после приватизации общинных земель
и  сгона  крестьян в город. Но, живя в городе и работая на фабриках, он лишь
через  двести  лет  стал  осознавать  себя как класс. Даже в середине XIX в.
рабочие  боролись,  как  крестьяне - "против несправедливости". Маркс сделал
грандиозную  работу в главном и не мог развить нюансы. А они для нас сегодня
очень  важны.  Так,  он  указал  (а  уж недавно антропологи развили), что на
начальном   этапе  классовая  борьба  имеет  характер  этнической,  расовой.
Капиталист  должен видеть в рабочем человека иной расы, поэтому сначала надо
было  пройти  этап  колониализма  и  воспитать в себе расизм - иначе было не
оправдать  в  душе эксплуатацию своего же соотечественника. Капиталисты были
колонизаторами в своей стране.

Что  произошло  в  СССР?  Все  знают:  часть  номенклатуры  вошла  в  союз с
преступным  миром  и, используя рычаги власти и идеологического воздействия,
завладела   общенародной   собственностью.   Эта  акция  преступна,  она  не
оправдана   ни  правом,  ни  моралью,  ни  экономической  целесообразностью.
Присвоение  собственности вовсе те породило рачительного хозяина, а угробило
хозяйство.  А  кто  такие  "банкиры",  которых  создал гайдаровский Минфин и
которые     хладнокровно     ограбили     миллионы    вкладчиков?    Обычные
уголовники-мошенники,  орудующие  под  защитой  крминиального  политического
режима.   Чего   же   хотят   эти   расхитители   государственной  и  личной
собственности?

Больше  всего  они  хотят,  чтобы  им  присвоили  звание  буржуазии.  На это
работает  их ТВ и пресса. Как только они получат звание класса капиталистов,
они  смывают  с  себя образ воров и предателей Родины. Признав возникновение
буржуазии,  мы  сразу  переворачиваем страницу истории и начинаем совершенно
товый  этап.  Мы  по  сути  признаем законным изъятие у нас собственности. К
этому  нас  и  приглашают: признайте необратимость и приступайте к классовой
борьбе  с нами, как и полагается в любом цивилизованном обществе. Создавайте
профсоюзы,  партии,  идите  на  выборы, бастуйте. Боритесь за лучшие условия
эксплуатации  или даже готовьте новую пролетарскую революцию - в подполье. А
мы  будем  с  вами  бороться  -  уже  не  как  мафия,  а как уважаемый класс
предпринимателей-буржуа.

Кто  же  помогает  номенклатурным ворам добиться такой желанной легитимации?
Только  ли  Гайдар  с  ТВ?  Нет.  Как ни крути, с другого фланга то же самое
делает   РКРП   и   целая  рать  марксистов-ортодоксов.  Они  объявили,  что
столкновение  в России имеет классовый характер: трудящиеся против буржуазии
(пусть  криминальной, но буржуазии). Что у нас идет реставрация капитализма,
первоначальное  накопление  и  т.п.  Вся  эта  фразеология - бальзам на душу
Чубайса.

Скажу  прямо:  на  нынешнем  этапе  самая  главная  задача  приватизаторов -
добиться,  чтобы  их  называли не ворами, а буржуазией, пусть и с классовыми
проклятьями.  Если  они  этого  добъются  -  считай, дело сделано. При любом
исходе  выборов  они сохраняют награбленное. "Мировое сообщество" никогда не
позволит  экспроприировать  буржуазию.  Если  же  речь идет о номенклатурной
банде  организованных  воров,  никто  этой  экспроприации  и  восстановлению
законности  препятствовать  не будет. Можно будет поступать в соответствии с
правом, совестью и целесообразностью.

Таким  образом,  главная  задача  идеологии  -  определить  тип  конфликта и
назвать  противника,  - на мой взгляд решается в РКРП неверно. В России идет
не  классовая  война, а особый вид войны отечественной. Что с того, что враг
Отечества  оказался  внутри  него?  А  власовцы  кем  были? А бояре, которые
привели  Лжедмитрия? Что с того, что враги орудуют не пушками, а ваучерами и
трансфертами?  Время другое и оружие другое. Просто власовцами стали воры, и
не  ради  спасения  шкуры,  а  ради  наживы. Их наняли разрушить СССР, а как
плату дали заводы и прииски. Пока что.

Но  ведь  отечественная  война  требует  совсем  иной  доктрины, стратегии и
тактики,  нежели  война  классовая!  Неправильное  определение  типа войны -
первый шаг к поражению.

Заметим  важную вещь: противник такой же ошибки не делает. Он требует, чтобы
мы  его  назвали  буржуазией  и  вели  против  него войну классовую - а свое
войско   собирает  под  лозунгами  сугубо  этническими  и  расистским