астливое сочетание!
     После первого  свидания  Яа  была удручена,  но  затем решила,  что  на
поведении Иэрга сказалось волнение  -- мужчины  в  таких случаях редко умеют
совладать  с   собой!   А   так  он  очень  симпатичный  парень,  увлекается
коллекционированием звездной пыли.
     Сейчас, по возвращению домой, они с Иэргом станут мужем и женой.
     Яа посмотрела в иллюминатор. Земля маленьким голубым шаром плыла  внизу
среди безграничного и тесного космического мира.
     Сиреневым   огнем  мигнула  раз,  второй,  третий  лампочка  на  панели
управления.  Вот-вот  гавань  космодома.  Яа  не  почувствовала,  как  катер
припарковался.
     У люка ее  приветствовал Нэм  -- помощник  руководителя  экспедиции. Он
сразу заметил изменения в облике Яа.
     -- Что случилось, Яа? Ты не давала о себе знать. Тебя пленили чужаки?
     Но ведь она "онемела", а  Нэм, наверное, еще не понял этого. Она  взяла
его за руку, ощутив, что  ее ладонь на несколько десятых градуса теплее, чем
ладонь соплеменника. Это почувствовал и Нэм, осознав теперь и все остальное.
     На механической  лестнице они поднялись в приемный холл,  где автомедик
произвел  послеполетную биообработку  Яа.  Затем, ступая по мягкой  дорожке,
источающей аромат лесов, прошли к комнате руководителя.
     Яа была  рада, что  по пути им  не встретился  никто. Такие  деликатные
люди, как Нэм,  стали редкостью  даже в космосе. Среди молодых их почти нет.
Всех  интересует, какой ты специалист  и на  что  ты  способен, но никого --
какой ты  человек и что  у тебя на душе. Уже давно  ясно, что  душа --  твое
личное дело, так считала и Яа, а тут что-то вдруг изменилось.
     Руководитель  экспедиции  Ион  полулежал в кресле и  занимался  любимым
занятием -- чтением математического манускрипта древних.
     Он  легко поднялся  -- никто  не поверил  бы,  что  Иону шла  девяносто
седьмая весна.
     -- Яа, -- улыбнулся  он, -- я ужасно рад тебя видеть! Девочка  моя, где
же ты запропастилась? Подвела  связь? У  них,  конечно, запущенная  планета,
много помех, но...
     Только  теперь  Ион заметил, что безмолвствует  такая  живая, трепетная
звезда Яа. Да ее просто нет!
     Ион обнял девушку и  почувствовал, как она  вздрагивает в давно забытом
на их планете сильном волнении и необычно тепла, почти горяча.
     --  Нэм, вы  свободны!  -- сказал он помощнику,  а Яа пригласил сесть в
кресло.
     -- Ты здорова, моя девочка?
     Яа кивнула. Ион достал несколько листов бумаги и самопис.
     -- Что произошло? Расскажи, Яа.
     "Ион, я вас прошу не приступать к выполнению задания, --  писала Яа. --
Конечно,  если  мы  попросим у землян  несколько земных детей и  постараемся
создать для  них у себя все условия,  мы, возможно,  дадим  очень интересный
материал  для науки и первый такой эксперимент будет проведен. Но, Ион, люди
земли,  по-моему,  другие,  я боюсь за их  несмышленышей-детей. Я прошу вас,
Ион,  не делайте этого! Давайте  что-нибудь придумаем,  я знаю, вы мудрый. И
еще одна просьба:  не торопитесь, разговаривая со мной. Я не  успеваю понять
вас. Спасибо!"
     Прочитав записку, руководитель погрузился в раздумье.
     Он  знал,  что срыв  задания  может грозить отстранением от руководства
космоэкспедициями  минимум на пять весен. А он  очень любил  свою  работу, к
тому же  уже немолод. Да и  особых видимых причин не было.  И так  ясно, что
земляне -- другие. Да-а... Но Яа, Яа, умница, аналитик, и вдруг такое!..
     -- Девочка моя, я понял тебя, -- обратился он к Яа. -- Но что случилось
с  тобой? Ты так  и не ответила. А ведь я, по-моему,  не должен еще утратить
твое доверие...
     После паузы Яа взяла самопис.
     "Дорогой Ион, со мной все хорошо. И, конечно, я вам доверяю всецело. Но
сейчас я бы хотела отдохнуть".
     --  Ну-ну,  Яа,  --  всегда  сдержанный  Ион  взмахнул  рукой.  --  Как
говорится, на лбу написано, что далеко не все хорошо!
     Яа улыбнулась.
     -- Девочка моя, я не наивен. Ответь -- ты только вела наблюдения?
     "Нет, я  вступила  в прямой контакт. Извините, --  написала Яа, а потом
добавила: -- Я понимаю, меня снимут с космоэкспедиций. По заслугам. Об одном
прошу: не надо брать с собой их детей".
     Ион вдруг весело мигнул звездочкой:
     -- Слушай, Яа, мне надоело так общаться с тобой) Я соскучился по твоему
огоньку)  Наш медик совсем не  плох. Ему  по силам произвести трансплантацию
прямо на борту. Давай провернем) Вернешься как ни в чем не бывало...
     Яа взяла самопис.
     "Мне нравится ваше  "слушай",  уважаемый Ион.  Как  будто  мы с вами  и
впрямь разговариваем  в голос. Обидно, что  "слушай" -- это лишь лексический
атавизм,  что мы утратили речь. Но это к слову... Что касается операции,  то
мне не хочется делать ее на борту... Я бы сейчас отдохнула. Можно?"
     -- Хорошо, я провожу тебя. Ответь только, пожалуйста, кто те
     земляне, с которыми ты вошла в контакт?
     "Это человек, который занимается тем, что пасет стадо животных,  дающих
продукт по имени "молоко". Он очень вкусный, совсем не то что наши таблетки,
кремы и пасты".
     -- Этот человек очень старый? -- лукаво спросил Ион. "Нет,  он молодой,
светловолосый, синеглазый  и добрый. Он встретил меня так, словно мы знакомы
десять тысяч весен и не виделись всего несколько дней".
     --  Спасибо,  Яа, --  сказал Ион.  --  Я  вижу,  ты  все-таки  немножко
доверяешь мне.
     Проводив Яа до ее каюты. Ион вызвал Нэма.
     -- Мы работаем вместе очень  долго, -- сказал  руководитель. -- Я  верю
тебе и не привык обманывать... Мы прекращаем экспедицию  и  возвращаемся. Ты
понял, Нэм?
     -- Да, руководитель. Могу только сообщить, что автомедик не обнаружил у
Яа очевидных внутрибиологических отклонений, как и опасных бацилл. Видно, ей
попался на  Земле чистый  уголок... Вам,  наверное,  нужно  это  знать. Ведь
комиссия изучит все данные...
     --  Да,  Нэм.  Спасибо тебе,  --  сказал Ион, а  помолчав, добавил:  --
По-моему, у Яа болезнь поопаснее любого вируса...
     -- Что же? -- как всегда хладнокровно спросил Нэм.
     -- Это, кажется, любовь...
     -- Любовь? -- переспросил Нэм. -- Какой-то редкий космический грибок?
     -- Нет, -- сказал Ион. --  Это было и у  нас. Это  когда  глупое сердце
становится  сильнее  разума  и  начинает командовать.  Ты  все  понимаешь, а
совладать  с собой не  можешь. Сердце ведет тебя и ведет... По крайней мере,
так говорится в старинных книгах...
     -- Жаль бедняжку Яа! -- заметил Нэм. -- Она была большая умница...
     -- Не будем  говорить "была".  Пусть  придет  в  себя. Может  быть, все
испарится, как сон.
     -- Тогда,  возможно,  останемся  на  орбите,  выждем  какое-то  время и
проведем операцию? Взвесьте еще раз...
     --  Нет, Нэм. Я,  конечно,  знаю о возможных  последствиях. Но я хорошо
знаю  и  Яа, дочь моего  друга.  Опасаюсь, проведение  операции  ухудшит  ее
состояние. Мне бы не хотелось...
     Яа еще спала,  когда  космодом  снялся с орбиты  и  взял курс в сторону
родной планеты. Яа снился  сон,  в котором  пастух  от всей души смеялся над
тем,  как  она, неумеха, вытаскивала из  реки серебристую плотвицу,  неловко
дергая  удочкой.  А  Яа смотрела на пастуха,  и  ей хотелось, чтобы  он  все
смеялся и смеялся, и они ловили рыбу в чистой реке.
     Яа уже долго-долго, с самого детства, не снились цветные сны.

         "След на траве"
     --  Ласка,  ну, Ласка!  Куда же ты? --  кричал  пастух  вслед  буренке,
метнувшейся к обрыву над рекой. Догнав ее, потрепал по загривку:
     -- Ласка,  хорошая  ты моя...  Ласка болела, Ласке было плохо...  Ну да
ничего, ничего... Погуляем, травку пощиплем, водицы попьем...
     Ласка перешла на привычный  неторопливый шаг.  Стадо лениво тянулось  к
лугу возле старого дуба.
     Пастух  вновь   вспомнил  о  событиях  ночи.  "Почему  же  Яа  даже  не
попрощалась?"  -- в  который раз спрашивал  он себя.  Конечно, эта девушка с
прохладной  серебристой кожей и  мерцающей  звездочкой появилась  не за тем,
чтобы  просто познакомиться с ним. Как это она сказала: "Я -- разведчица!" А
разведывают обычно у противника, врага.
     Пастух, однако, сердцем чувствовал, что  Яа можно верить и нельзя ждать
от  нее  зла.  Хотя было в поведении Яа  и много  непонятного. Но она ведь с
другой планеты другой галактики!
     Загадка Тунгусского метеорита  и острова  Пасхи, какие-то  удивительные
наскальные  надписи,  не  поддающиеся расшифровке,  и  странный аэродром или
космодром в Южной Америке, чей  возраст трудно  установить... Еще мальчишкой
пастух читал и слышал  об этом.  И  с  той поры ему так и не  ясно до конца,
прилетали или  нет на Землю  другие люди?  Почему снова не напомнят о  себе?
Может  быть, каким-то неведомым, но  добрым законом  мироздания  недопустима
встреча  различных  межзвездных   цивилизаций?  Может  быть,  это  залог  их
сохранения? Может быть, так предопределено, чтобы более развитая цивилизация
не попыталась поработить, перестроить на свой лад более слабую?
     Пастух,  правда,  верил,  что  в  далеком  далеке,  среди  бесчисленных
галактик, есть планеты, похожие на  нашу,  а на планетах живут люди, похожие
на нас. Ночное появление Яа лишь подтвердило это.
     А вот  ушла  она нехорошо,  нет,  нехорошо!  Не  по-русски!  Сейчас  бы
добрались  до луга, пустили бы коров пастись,  а  сами на  бережок -- удочки
закидывать...  Эх,  это  он,  тютя-матютя,  во  всем  виноват!  Конечно,  Яа
испугалась, что днем  на  рыбалке  ее кто-то увидит. Шутка ли!  Серебристая,
волосы, что смоль, а во  лбу, как  говорится, звезда горит... Не знает ведь,
что места кругом тихие-претихие, днем с огнем никого не сыщешь -- люди редко
сюда заглядывают, разве что осенью по грибы.
     Как же это он не предусмотрел?!
     А может, она  спешила? Но все  равно могла хоть на минутку разбудить --
неужели бы он не понял, стал задавать лишние вопросы?..
     Странно другое.  Уходя,  Яа  оставила ему  свою  звездочку  и  какой-то
удивительный  переливчатый  лоскуток. Это не  шутка!  Ведь  звездочка --  не
простое украшение, не  бирюлька. Это язык Яа,  ее связь  с  другими.  Теперь
звездочка пульсировала мерно  и  грустно в  укромном  уголке под крышей  его
шалаша.
     Незаметно  пастух пригнал  стадо на  луг. Могучий дуб со стволом  в три
обхвата, словно случайно  выбежавший  из лесной чащобы, был виден  издалека.
Однако  местечко  дуб выбрал отличное. Земля тут была особой -- травы  росли
сочные, их очень любили коровы, а цветы с этого луга долго не вяли.
     Пастух дал  животным волю пастись, а сам прилег на траву  неподалеку от
дуба.  Вдруг  почти  прямо  перед  собой  он увидел  черное выжженное  пятно
диаметром  около  полуметра.  По  краям оно было  очень ровным,  как если бы
кто-то обронил на траву раскаленную круглую металлическую  болванку. Это  не
кострище!  Костер оставляет после  себя  головешки  и березовый, сосновый, в
зависимости от дров, запах. Чуть смолянистое пятно не имело никакого запаха.
     Спустя полчаса его разморило на солнцепеке, и он задремал.
     Пастух  очнулся, услышав мычание. Поднял  голову -- над ним  склонилась
Ласка. Она смотрела добрыми  вишнево-коричневыми глазами, точно упрекая: как
же  это  ты уснул,  друг сердечный? Нас-то  на кого бросил?  Тут  же  пастух
услышал,  что  его  окликнули  по  имени.  Он  узнал голос  Веньки  Теплова,
деревенского паренька, восьмиклассника.
     Венька шел вдоль  берега со стороны  села вместе  с человеком  в темном
костюме.  Пастух  помахал  Веньке  рукой, а потом  встал и  побрел навстречу
гостям.  Венька был  паренек  застенчивый и  молчаливый.  Учился он неважно,
едва-едва  на  тройки, силой не  отличался,  одноклассники, и  мальчишки,  и
девчонки, чуть посмеивались над ним, что случается, когда одни люди не могут
понять Других. Только пастух знал тайную Венькину страсть -- астрономию. Еще
третьеклассником Венька раздобыл  где-то учебник  по астрономии и мог часами
напролет рассматривать картинки планет.
     Зимой  он  почти  каждый вечер проводил  у пастуха,  тихонько  сидел  с
книжкой  на  просторном  самодельном  стуле,  поджав  ноги.  Изредка  Венька
прерывал чтение -- и свое, и пастуха -- одним и тем же обращением:
     -- Хочу спросить...
     Пастух кивал  головой,  произносил "ну-ну",  и Венька  задавал  вопрос.
Ясное дело,  про звезды,  летательные аппараты, следы  пришельцев. Время  от
времени Венька произносил: "Да, Сергей Королев рано умер" -- и горько-горько
вздыхал.  Открытку с портретом Королева он неизменно носил с собой в кармане
куртки.
     За  последнее время Венька  вытянулся  и сейчас  показался  пастуху еще
более подросшим, хотя они не виделись от силы дней десять.
     -- Вот, -- сказал Венька,  когда поздоровались,  -- товарищ из области.
Поговорить хочет. Председатель послал.
     Товарищ из области взмок  от жары и вытирал  платочком пот со  лба. Ему
было  лет  тридцать.  За чуть дымчатыми  стеклами очков скрывались маленькие
колючие глазенки, смотревшиеся немного странно на круглом розовом лице.
     -- Вы  бы  пиджачок-то скинули! -- предложил  пастух. --  А  то угореть
недолго. Солнце вон как шпарит!
     -- Да ничего,  не беспокойтесь, -- скороговоркой проговорил гость. -- У
меня к вам два-три вопроса.
     -- О  чем речь!.. А  ты, Веня,  -- обратился  пастух  к  мальчишке,  --
присмотри-ка, будь другом, за стадом...
     Пастух  и человек  из  областного центра спустились  на  песчаный берег
реки.
     -- Вы, говорят, давно в этих краях, -- издалека начал приезжий.
     -- Сызмальства.
     -- Хорошо, наверное, знаете окрестности?
     --  Да уж как знаю, так и знаю, -- осторожно сказал пастух.  Ему  стало
скучно и захотелось, чтобы разговор закончился быстрее.
     --  Ночью  ничего  особенно не  заметили в  атмосфере  или в окружающей
среде? -- спросил гость.
     -- Как  же не  заметил -- заметил!  Что  было,  что было --  страсть!..
Может,  присядем? Вот сюда, сюда -- на  кочки. Садитесь, не бойтесь -- лучше
всякого кресла...
     Гость быстро сел, спросил нетерпеливо:
     -- И что же, что заметили?
     -- Давненько не было таких звездных ночей. Летом самые звездные ночи --
самые  тихие. Покой  наступает повсюду, и звезды как бы  приближаются к нам.
Честное  слово, закури наш  председатель свой  курительный табак "Особенный"
шестого  класса  за шестьдесят  копеек пачка  --  самые  бы  дальние  звезды
задохнулись.
     Губы приезжего непроизвольно дернулись.
     -- Извините, но  космическую разведку интересуют другие признаки. Может
быть, вы слышали подозрительный шум или видели сияние?
     -- Шум? Нет. Говорю же -- тишь да гладь. И звезды красивые.
     -- Больше ничего?
     -- Ну как же ничего?  Рассвет  наступил ранний и теплый, горизонт горел
золотом на востоке -- к хорошей погоде. А вот клева, видно, не будет.
     -- Ясно, -- остановил пастуха человек из области. -- Спасибо.
     Дополнительно  ничего не сообщите? По существу? Пастух пожал плечами: а
разве  он не  по  существу? Приезжий поднялся с кочки,  еще раз поблагодарил
пастуха.
     Они вернулись на луг. Пастух кликнул Веньку.
     -- Извините,  если что не  так, -- сказал, прощаясь,  пастух.  Приезжий
кивнул, вытер пот со лба, поправил галстук:
     -- Пойдем, мальчик. Покажешь обратную дорогу.
     Они двинулись к селу. "Что за странный гость? -- думал пастух, глядя им
вслед. -- Разве скажешь такому штырю всю правду?" Но ему стало не по себе --
лгать всегда неприятно.
     Приближался полдень, становилось  жарче, и  пастух решил спрятаться под
кроной старого дуба. Скоро к нему подошла Ласка и улеглась рядом,  головой к
пастуху. Вид  у коровы  был  умиротворенный  и  сытый.  На  душе  у  пастуха
полегчало. Но спустя какое-то время он  почувствовал беспричинную тревогу, и
ему  почудилось,  что  девушка Яа  зовет  его  или  прощается с  ним  живым,
человеческим  голосом,  как обыкновенная  земная женщина. Он поднял  голову,
стараясь  что-то  разглядеть  в  небе. Пронизанное солнцем, оно  было  столь
ярким, что слепило глаза. Пастух даже чихнул.
     Вернувшись  в шалаш, он сразу бросился к звездочке. "А вдруг человек из
области решил осмотреть  шалаш?" -- неожиданно пронзила мысль. Но  звездочка
была на месте. Она пульсировала так же мерно, как  и утром. Только, кажется,
немножко поблекла.

         "Немота."
     Сильный дождь  хлестал  в  окно.  Он и разбудил ее. Открыв глаза, Яа не
сразу  осознала,  где  она.  Но  буквально  через несколько  мгновений  ясно
вспомнила, как они приземлились в космогавани "Элба-4", как на борт поднялся
санитар и провел ее к медицинскому махолету, как прощался с ней руководитель
экспедиции,  добрый,  осунувшийся  за  последние дни  Ион. Поглаживая  ее по
голове, он неустанно твердил: "Все будет  хорошо. Только ты не упрямься, моя
девочка. Трансплантация нужна... Я навещу тебя через пару дней..."
     Затем  махолет   приземлился   во  дворе  госпиталя.  Яа  поместили   в
восстановительной  палате,  куда  постоянно  подавался  доставляемый  с  гор
целительный воздух...
     Дождь стучал  и  стучал.  Это был хороший,  увлажняющий  и  плодородный
дождь. К утру его остановят. Но он напомнил Яа  пастуха, и девушка с грустью
подумала, что даже не знает, утро  или  вечер сейчас на Земле  и  что делает
пастух. Наверное,  пасет свое  стадо и ни о чем не думает.  Ей вдруг  сильно
захотелось, чтобы пастух вспомнил о  ней.  Хотя  бы разок, один-единственный
разочек...
     На  другое утро к  Яа пришел главный медик.  Он был в розовом халате --
под цвет  ее  палаты, где  все  также было нежно-розовой окраски: и стены, и
шкафчики, к кровать, и белье, и шторы, все-все. Главный медик придвинул к ее
кровати розовый стульчик, сел и деловито спросил:
     -- Яа, почему вы  отказываетесь от операции? Я воспринимаю это лишь как
девичий  каприз. Не  более. Давайте условимся о времени операции. Вы  будете
готовы завтра?.. Ах, да! -- спохватился  главный медик  и достал из шкафчика
бумагу и самопис. "Я бы не  хотела спешить", -- коротко написала Яа. Главней
медик вскочил со стула, сверкнул на Яа своей звездочкой:
     -- Как это не  хотела! Ваше состояние  на контроле  Центра. Вы  хотите,
чтобы  у госпиталя, у  меня, у  вашего руководителя Иона были  неприятности?
Такого еще не бывало! Она не хотела бы! Как так?!
     Главный медик взволнованно заходил по комнате. "Нет, -- усмехнулась про
себя Яа, -- медики все же странные люди. Чуть что -- моментально вскипают. А
все твердят -- аутотренинг, спокойствие..."
     Она жестом пригласила  главного медика сесть  на место, написала ответ:
"Конечно, я  не  хочу никаких неприятностей... Хотите, я напишу в Центр, что
прошу подождать с операцией? Извините меня, поймите..."
     Главный медик прочел записку, как-то смешно взмахнул руками, поднялся и
вышел из палаты, не прощаясь.
     Яа была даже рада, что ее оставили в покое, хотя  вскоре  на душе стало
грустно.  Думала о том, что ее никто не навестит  -- ни мама, ни  папа.  Они
погибли десять весен назад во  время развлекательно-экскурсионной поездки на
звезду "Зэлла", где  можно наблюдать  едкостное  явление цветных  светящихся
туманов -- сказочный сон наяву! Сестер и братьев у Яа не было. Самым близким
человеком был Ион -- Друг отца.
     Только  сейчас Яа  поймала  себя на мысли,  что до  сих пор ни разу  не
вспомнила  об  Иэрге.  От  него  пока  никаких  вестей.  Может  быть,  он  в
командировке или на архитектурном симпозиуме?
     Удивительно,  но ей совсем не хотелось видеть Иэрга, она даже не знала,
расскажет  ли  ему  о  миссии на  Земле  и  о  знакомстве  с  пастухом.  Она
представила красивое, точеное лицо Иэрга, его правильные слова:
     --  Как,  Яа, ты нарушила инструкцию о статусе невидимости?  Вступила в
прямой контакт с чужим без совета с руководителем? Это безрассудство! Я тебя
осуждаю, Яа. Ты поступила очень плохо!..
     Но всегда ли правильные слова отражают истину?
     Интересно, поду