мь
массивных металлических слез подтянулись ближе  к  ее  центру.  Сверкая  под
тусклым светом Солнца,  "паутина"  спружинила  и  ее  вращение  замедлилось,
передав часть энергии на амортизацию удара. Подобная система  стыковки  была
недорогой и  эффективной,  ибо  контролировать  вращение  оказалось  гораздо
проще, чем осуществлять маневры.
   Обслуживающие  роботы  с  крючками  на   ногах,   быстро   скользнув   по
полиуглеродистым нитям, магнитными щупальцами и зажимами схватили контейнер.
Звеньевым роботом управляла сама Паучиная Роза, и органами чувств ей служили
его щупальцы и камеры. Роботы быстро перенесли контейнер в грузовой  отсеки,
вытащив содержимое, прикрепили к нему небольшую ракету для отправки  обратно
на корабль Инвесторов.
   Ракета вскоре вернулась, корабль Инвесторов улетел, а роботы  отправились
в ангары и отключились до следующего подрагивания "паутины".
   Паучиная Роза  прервала  связь  с  роботами  и  открыла  грузовой  отсек.
Существо влетело в помещение. По сравнению с  инвесторским  лейтенантом  оно
казалось миниатюрным, но Инвесторы были очень крупными.  Существо  доставало
Розе до колена и весило, по всей видимости, фунтов двадцать.  То  теряя,  то
набирая высоту и музыкально посапывая в незнакомой атмосфере,  оно  облетело
комнату.
   От стены отделился таракан и взлетел, громко треща крыльями.  Существо  с
криком ужаса ударилось о потолок  и  принялось  уморительно  ощупывать  свои
конечности в поисках повреждений. Глаза его было  полуприкрыты  загрубевшими
веками. Словно глаза детеныша-Инвестора, внезапно пришло в  голову  Паучиной
Розе, хотя она никогда, как, вероятно, и остальные люди ее расы,  не  видела
маленьких Инвесторов. Ей вспомнилось, как много-много лет назад она  слышала
что-то о детях и домашних животных - про их большие головы, огромные  глаза,
про их  уязвимость  и  зависимость.  Еще  она  вспомнила,  как  презрительно
посмеялась над идеей, что какая-то глупая зависимость, к  примеру,  "собаки"
или "кошки" может соперничать с чистотой, экономичностью и спокойным  нравом
таракана.
   Любимец Инвесторов пришел в себя, скорчился на  ковре  из  водорослей  и,
стоя на коленях, что-то щебетал. На его маленьком, похожем на морду  дракона
в миниатюре личике застыла хитроватая гримаска, полуприкрытые глаза смотрели
настороженно, спичечные ребра  поднимались  и  опускались  в  такт  дыханию.
Зрачки его были расширены.  Наверное,  свет  кажется  ему  слишком  тусклым,
подумала Паучиная Роза, ведь осветительные  приборы  на  корабле  Инвесторов
были  подобием  ультрафиолетовых  дуговых  ламп,  которые  лучились  голубым
светом.
   -  Надо  придумать  тебе  новое  имя,  -   сказала   Паучиная   Роза.   -
По-инвесторски я не говорю, так что твое старое не годится.
   Существо   дружелюбно   посмотрело   на   нее   и   встряхнуло   длинными
полупрозрачными висячими ушами, прикрывающими крошечные слуховые  отверстия.
У самих Инвесторов таких ушей не было, и это отклонение от  нормы  очаровало
Паучиную Розу, ведь в остальном, не считая крыльев,  существо  было  слишком
похоже на маленького Инвестора. От такого сходства бросали в дрожь.
   - Я назову тебя Пушок, - сказала Паучиная Роза.
   Существо было безволосым, и эту шутку понимала только она сама.  Впрочем,
все ее шутки отличались именно этим.
   Существо затопало по полу.  Искусственная  центробежная  гравитация  тоже
отличалась от той, к которой он привык дома, - она была  меньше  гравитации,
используемой массивными Инвесторами. Существо обхватило лапками  голую  ногу
новой хозяйки и лизнуло ее колено  грубым  шершавым  языком.  Паучиная  Роза
встревожилась, но все же выдавила смешок - она  знала,  что  Инвесторы  были
абсолютно не агрессивной расой, и их любимец не мог быть опасен.
   Он взволнованно запищал и по сверкающим оптическим нитям вскарабкался  ей
на голову.  Паучиная  Роза  села  к  компьютеру  и  запросила  информацию  о
содержании и кормлении нового питомца.
   Инвесторы  явно  не  собирались  продавать  своего  любимца  -  разобрать
инструкции было практически невозможно, они напоминали вторичный  перевод  с
еще более инопланетного, чем инвесторский, языка.  Но  все  же  верные  себе
Инвесторы обратили особое внимание на жизненно важные моменты.
   Паучиная Роза расслабилась. Судя по всему, существо было готово есть  все
что  угодно,  хотя  предпочитало  правовращающие  протеины  и  нуждалось   в
некоторых  легкодоступных  микроэлементах;   оно   отличалось   чрезвычайной
токсиноустойчивостью и  не  имело  кишечной  флоры  (как,  впрочем,  и  сами
Инвесторы; расы, имеющие кишечную флору, считались у них дикарями).
   Роза поинтересовалась, чем оно дышит,  и  тут  существо  спрыгнуло  с  ее
головы и пронеслось  по  клавиатуре,  чуть  не  стерев  всю  программу.  Она
прогнала его и попыталась отыскать хотя бы что-то  понятное  среди  десятков
инопланетных диаграмм и запутанной технической информации. Внезапно Паучиная
Роза  заметила  нечто,  знакомое  ей  по  многолетнему  опыту  промышленного
шпионажа: генетическую схему.
   Паучииая Роза нахмурилась. Вероятно,  она  пропустила  важные  пункты  по
уходу и в итоге сразу перескочила на научную информацию.  Просмотрев  первые
абзацы,  она  наткнулась  на  трехмерное  изображение   невероятно   сложной
генетической  конструкции  с  длинными  спиральными  цепочками  инопланетных
генов, обозначенных фантастическими цветами. Генетические  цепочки  обвивали
длинные спиральные иглы, лучеобразно расходящиеся от  плотного  центрального
пучка. Другая группа тугозакрученных спиральных цепочек соединяла иглы между
собой.  Судя  по  узлам  соединения,  эти   цепочки   придавали   реактивную
способность отдельным составляющим генетического  материала.  Паучиная  Роза
поняла это, заметив ореолы цепочек служебных  протеинов,  ответвляющихся  от
некоторых активированных генов.
   Паучиная Роза улыбнулась. Несомненно, искусный  генетик-шейпер  сумел  бы
извлечь огромные выгоды из всех этих схем. Ее забавляла  мысль  о  том,  что
этого  никогда  не  случится.  Перед  ней   была   явно   какая-то   сложная
производственно-генетическая система инопланетного  происхождения,  ибо  она
содержала гораздо  больше  генетических  ресурсов,  чем  требовалось  любому
живому существу.
   Паучиная Роза знала, что сами Инвесторы  никогда  не  экспериментируют  в
области генетики, и гадала, какая же из известных девятнадцати разумных  рас
создала такую систему. Возможно, ее истоки находились вне зоны экономической
активности Инвесторов, а возможно, она осталась от одной из вымерших рас.
   Роза сомневалась, не стоит ли стереть  информацию.  В  случае  ее  смерти
данные могли попасть в плохие  руки.  Мысли  о  собственной  смерти  вызвали
первые  тревожные  признаки  глубокой  депрессии.  Роза  минуту  размышляла,
позволив этому яркому ощущению окрепнуть. Инвесторам не следовало  оставлять
ей  эти  данные,  вероятно,  они  недооценили   способности   вкрадчивых   и
обаятельных шейперов-генетиков с их искусственно  стимулированным  предельно
высоким умственным коэффициентом.
   В голове у нее шумело. На мгновение эмоции вырвались на свободу с яростью
окруженных  воинов.  Паучиная  Роза  почувствовала  болезненную  зависть   к
Инвесторам - презрительные и уверенные  в  себе,  они  могли  путешествовать
среди звезд,  наживаясь  на  так  называемых  "низших  расах".  Ей  хотелось
подняться на борт волшебного корабля, улететь с ними на много  световых  лет
подальше от человеческих слабостей и ощутить лучи  инопланетного  солнца  на
своей коже. Ей хотелось кричать и вновь почувствовать  себя  той  девчонкой,
которая сто  девяносто  три  года  назад,  катаясь  на  каботажном  судне  у
побережья Лос-Анджелеса, кричала просто от  восторга.  Такое  всепоглощающее
чувство она испытывала  лишь  в  объятиях  мужа,  погибшего  30  лет  назад.
Погибшего... Тридцать лет...
   Трясущимися руками Паучиная Роза открыла ящик  под  приборной  панелью  и
вдохнула легкий озонистый запах медицинского стерилизатора. Неловко  откинув
сверкающие волосы с пластиковой вены на  виске,  Роза  ввела  в  нее  шприц,
нажала  раз,  сомкнула  веки,  нажала  второй   раз,   отложила   шприц,   с
остекленевшими глазами перезарядила его и убрала обратно в ящик.
   Роза Поднесла к глазам склянку и отсутствующе на нее посмотрела.  Склянка
была почти полной, значит, синтезировать новую порцию лекарства придется  не
раньше чем через несколько месяцев. Как всегда после инъекции, ощущение было
такое,  словно  на  ее  мозг  кто-то  наступил.  Она  сохранила   информацию
Инвесторов и рассеянно занесла ее в дальний уголок памяти. Существо, сидящее
на панели лазерного управления, что-то коротко пропело и  принялось  чистить
крыло. Вскоре Паучиная Роза пришла в себя, улыбнулась - она привыкла к  этим
внезапным выплескам эмоций - и приняла таблетку транквилизатора, чтобы унять
дрожь в руках, а затем нейтрализующую капсулу, чтобы уменьшить  нагрузку  на
желудок.
   Потом она поиграла с существом, пока то в изнеможении не заснуло.  Четыре
дня  Роза  заботливо  кормила  питомца,  опасаясь  перекормить:  как  и  его
прототипы Инвесторы, существо было жадным и могло себе  навредить.  Несмотря
на шероховатую кожу и вялость, малыш уже нравился  Розе.  Устав  выпрашивать
пищу, он часами играл с бантиком  на  нитке  или  сидел  у  нее  на  голове,
уставившись  в  экран   и   наблюдая   за   тем,   как   хозяйка   управляет
роботами-горнорабочими в зоне Колец. На пятый  день,  проснувшись,  Паучиная
Роза обнаружила, что ее питомец прикончил и сожрал четырех самых  крупных  и
жирных тараканов. Даже не стараясь подавить переполнявший ее праведный гнев,
Роза обошла всю станцию в поисках существа. Самого питомца она не нашла,  но
в ванной обнаружила клинообразный кокон его размера.
   Похоже, существо впало в спячку. Роза  простила  ему  тараканов.  Они,  в
конце концов, имелись в избытке и к тому же соперничали с ним  в  борьбе  за
привязанность хозяйки, так что в некотором роде это происшествие ей льстило,
но острое беспокойство было сильнее. Она тщательно изучила кокон: он состоял
из перекрывающих  Друг  друга  внахлест  широких  полос  какого-то  хрупкого
полупрозрачного вещества -  засохшая  слизь?  -  легко  крошащегося  под  ее
ногтями. Кокон не был идеально ровным, небольшие едва заметные выступы могли
быть коленями и локтями существа. Роза  снова  сделала  себе  внутримозговую
инъекцию.
   Неделю, пока существо находилось в  спячке,  она  провела  в  непрерывной
тревоге и тщательнейшим образом, часами, изучала данные Инвесторов,  но  для
ее скромных познаний они были слишком  запутанными.  По  крайней  мере  было
ясно, что существо не умерло: кокон был теплым и иногда шевелился.
   Паучиная Роза спала, когда существо начало выбираться из кокона.  Заранее
запрограммированные мониторы предупредили ее, и по первому  же  сигналу  она
поспешила к кокону.
   Он раскалывался. По перекручивающимся  хрупким  слоям  пошла  трещина,  и
воздух ванной наполнился теплым запахом животного.
   Затем  появилась  лапа:  маленькая  лапка  с  пятью  пальцами,   покрытая
блестящим мехом. Потом проклюнулась вторая,  обе  лапы  схватились  за  края
трещины и разломили кокон. Существо, откинув  остатки  кокона,  человеческой
шаркающей походкой выступило на свет и ухмыльнулось.
   Оно было похоже на небольшую обезьянку: миниатюрное, мягкое и  блестящее.
За раздвинутыми в улыбке тонкими человеческими  губами  виднелись  крошечные
человеческие  зубы.  Его  крепкие  упругие  ножки  заканчивались  маленькими
нежными младенческими стопами. Крылья исчезли. Глаза были того же цвета, что
и ее глаза. На круглом личике с кожей млекопитающего играл здоровый румянец.
   Существо подпрыгнуло, и Паучиная Роза увидела, как вибрирует его  розовый
язычок, выговаривая слоги человеческой речи.
   Оно прыгнуло и обхватило лапками ее  ногу.  Паучиная  Роза  почувствовала
страх, удивление, огромное облегчение и погладила мягкий красивый  блестящий
мех на его круглой головке.
   - Пушок, - сказала она. - Я рада. Я так рада.
   - Ва-ва-ва, - забормотало существо детским срывающимся голоском,  копируя
ее интонацию, прыгнуло к остаткам кокона и, оскалив  зубы,  принялось  жадно
его уплетать.
   Теперь Паучиная Роза поняла, почему Инвесторы с такой неохотой расстались
со своим  талисманом.  Это  был  поистине  бесценный  товар  -  генетический
комплекс,   улавливающий   желания    и    потребности    любой    расы    и
приспосабливающийся к ним в считанные дни.
   Сейчас она удивлялась, как Инвесторы вообще могли  его  ей  отдать,  если
полностью  осознавали  возможности  своего  питомца.  Паучиная  Роза   очень
сомневалась  в  том,  что  Инвесторы  разобрались  в   сложной   информации,
прилагавшейся к существу. Возможно, команда корабля получила своего  Любимца
от других Инвесторов, уже в форме рептилии. И существовала  вероятность  (от
этой мысли у нее мурашки побежали по коже), что существо  было  старше  всей
расы Инвесторов.
   Паучиная  Роза  вгляделась  в  своего  питомца,  в  его  чистые,  добрые,
доверчивые глаза. Маленькими теплыми  сильными  ручками  он  ухватил  ее  за
пальцы. Не в силах противиться, Паучиная Роза прижала  его  к  груди,  и  он
захлебнулся от восторга. Да, возможно,  это  существо  жило  уже  сотни  или
тысячи лет, согревая любовью (или похожим чувством) самые разные расы.
   И, конечно, никто не причинял  ему  зла.  Даже  у  самых  ожесточенных  и
озлобленных представителей ее  расы  были  тайные  слабости.  Паучиная  Роза
вспомнила  рассказы   об   охранниках   концлагерей,   которые   бесстрастно
расправлялись с мужчинами и женщинами и при  этом  заботливо  кормили  зимой
голодных птиц. Страх порождает страх и ненависть, но  кто  мог  бояться  или
ненавидеть это существо, равно как и противиться его волшебному очарованию?
   Оно было неразумным - в разуме оно не нуждалось - и бесполым. Способность
размножаться  обесценила  бы  его  как  товар.  К  тому  же  Паучиная   Роза
сомневалась, что такой сложный организм мог зародиться в  утробе.  Его  гены
надо было построить цепочка за цепочкой в какой-то невероятной лаборатории.
   Проходили дни и недели. Способность существа улавливать малейшие  оттенки
настроения хозяйки казалась поистине  чудесной.  Оно  всегда  было  рядом  с
Паучиной Розой, когда той хотелось этого, и наоборот. Иногда Роза  замечала,
как  оно,  странно  кувыркаясь  и  подпрыгивая,  что-то  бормотало,   словно
разговаривало с самим собой, или охотилось и поедало тараканов. Существо  не
доставляло никаких хлопот  и,  случайно  разлив  или  опрокинув  что-нибудь,
всегда незаметно убирало  за  собой.  Его  экскременты  ничем  не  пахли,  и
существо пользовалось тем же туалетом, что и Паучиная Роза.
   От неразумного животного его отличали только эти  особенности  поведения.
Однажды, только однажды, оно слово в слово повторило предложение,  сказанное
Паучиной Розой, но немедленно уловило ее реакцию - неприятное удивление -  и
больше никогда не пыталось копировать человеческую речь.
   Спали они в одной постели. Иногда во сне Паучиная Роза  чувствовала,  как
существо обнюхивает ее  кожу  теплым  носом,  словно  стараясь  сквозь  поры
уловить искусственно подавленные чувства и  эмоции.  Нередко  оно  прижимало
свои крепкие ручки к шее или позвоночнику Паучиной Розы, терлось  о  них,  и
тогда ее затекшие мускулы благодарно расслаблялись. Днем Паучиная Роза этого
не допускала, но ночью, когда сон ослаблял самодисциплину,  они  становились
ближе.
   Со дня отлета инвесторского корабля прошло уже  шестьсот  дней.  Паучиная
Роза смеялась при мысли о предстоящей выгодной сделке.
   Собственный смех ее уже не пугал. Она даже уменьшила дозы нейролептиков и
депрессантов.  Ее  питомец  был  счастлив,  когда   она   чувствовала   себя
счастливой, и ей в его присутствии было  легче  переживать  свою  застарелую
грусть. Прижимая к  груди  своего  любимца,  роняя  слезы  исцеления  в  его
сверкающий мех, Паучиная Роза понемногу научилась без страха думать о  былых
горестях и несчастьях. Она плакала и раскачивалась, а  питомец  слизывал  ее
слезы, пробуя на вкус химикаты  эмоций  и  принюхивался  к  дыханию  и  коже
хозяйки, крепко обнимая ее. Паучиная Роза чувствовала  себя  старой,  ужасно
старой,  но  какое-то  дотоле  неизвестное  чувство   целостности   помогало
переносить это. Ее прошлое было бурным и жестоким, а с мучительным  чувством
вины она так и не смогла справиться и поэтому искусственно подавляла его.
   Впервые за  последние  десятилетия  впереди  у  Паучиной  Розы  появилась
смутная цель. Ей хотелось снова увидеть людей -  десятки,  сотни  людей;  ей
хотелось, чтобы они восхищались ею, защищали ее, ценили, а она бы любила их,
ведь с ними она  была  бы  в  большей  безопасности,  чем  вдвоем  со  своим
питомцем...

***

   Ее паучиная станция вошла в самую опасную зону своей орбиты -  в  область
пересечения с  плоскостью  Колец.  Паучиная  Роза,  была  постоянно  занята,
собирала дрейфующие в космосе осколки  сырья:  лед,  углеродистые  хондриты,
железные   руды   -   все,   что   находили   и   отправляли   на    станцию
роботы-геологоразведчики.  В  районе  Колец  обитали   бандиты:   ненасытные
космические пираты или сошедшие с  ума  колонисты,  всегда  готовые  нанести
удар.
   На своей орбите вне плоскости эклиптики станция была в  безопасности.  Но
здесь Паучиной Розе приходилось руководить  работами  и  расходовать  запасы
энергии, к тому же горнодобывающие и  транспортные  механизмы  оставляли  на
астероидах предательские следы. Избежать риска было невозможно.  Даже  самое
совершенное жилище не может быть полностью  замкнутой  системой,  а  станция
Паучиной Розы была стара и обширна.
   Они нашли ее.
   Три  корабля.  Паучиная  Роза   попыталась   их   отпугнуть,   послав   с
радиоуправляемым маяком обычный запрет на  приближение.  Они  нашли  маяк  и
уничтожили его, тем самым обнаружив  свое  местонахождение  и  обеспечив  ее
путаной информацией, зафиксированной несовершенными сенсорами маяка.
   Корабли были глянцевые, радужно переливающиеся,  полуметалл-полуорганика,
в форме капсул с длинными перепончатыми  солнечными  крыльями.  Крылья  были
тоньше нефтяной пленки на воде. Это были корабли  шейперов,  облепленные  со
всех сторон куполами  сенсоров,  иглами  магнитного  и  оптического  оружия,
длинными грузовыми щупальцами, сложенными наподобие лапок богомола.
   Роза сидела, полностью подключившись к своим датчикам, и впитывала мерный
поток информации: расположение,  направление  возможного  удара,  Количество
оружия на борту. Использовать радар было слишком рискованно, и Роза  следила
за шейперами с помощью  оптических  приборов.  С  этих  позиций  можно  было
нанести лазерный удар, но лазеры были не  самым  сильным  ее  оружием.  Один
корабль она, возможно, и подбила бы, но тогда откроют огонь  остальные  два.
Разумнее  было  затаиться,  пока  они  прочесывали  Кольца.  Паучиная   Роза
осторожно вывела станцию из зоны эклиптики.
   Но шейперы все же ее обнаружили, и Паучиная Роза увидела, как их  корабли
свернули снасти и включили ионные двигатели.
   С корабля шли радиосигналы.  Избегая  дополнительной  нагрузки  на  мозг,
Паучиная Роза вывела их на дисплей. На экране  возникло  лицо  шейпера,  чья
личность была создана на основе цепочек восточных генов: прямые волосы цвета
воронова крыла, драгоценные заколки, темные глаза,  тонко  изогнутые  черные
брови, бледные губы, едва тронутые приятной улыбкой; гладкое, чисто выбритое
лицо с блестящими безвозрастными глазами лунатика - лицо актера.
   - Джейд Первый, - сказала Паучиная Роза.
   - Полковник-доктор Джейд Первый,  -  поправил  шейпер,  продемонстрировав
золотые знаки отличия на воротничке черной военной туники. - А  ты  все  еще
называешь себя "Паучиной  Розой",  Лидия?  Или  уже  выкинула  эту  чушь  из
головы?