живого,
их две. Спирос, он что, так и родился двуглавым?

-  Нет,  конечно.  Не  буду  утверждать, что двуглавые чудища никогда не
рождаются,  но  они  обычно не выживают. А мой Цербер родился обычным, с
одной головой, как все собачки. Другую голову я ему пересадил.

- Вот это да! Да как тебе это удалось?

-  Разве  я  не говорил тебе, что занимаюсь экспериментальной хирургией?
Цербер  -  как раз одна из моих удач. Не скажу, что неудач у меня совсем
не  было.  Этого  никому  не  избежать.  Важно,  что успехов значительно
больше, чем провалов. Сегодня вы кое-что увидите. Ну, Цербер, пошли.

Огромный  пес  прыгал  вокруг Спироса на задних лапах. Казалось, что две
головы  ему  нисколько  не  мешают.  Даная  заметила,  что  одна  голова
повторяет движения другой.

-  Они  что,  связаны между собой? - спросила девочка, показав на головы
рукой.

-  Только  до  определенной  степени  -  ими  управляет  единая  нервная
система,  поэтому  обе  головы  автоматически  повторяют  одно  и  то же
движение. Ну, как вам мой пес?

-  Просто прелесть! - воскликнула Даная. - На вид он такой добрый. Можно
его погладить?

-  Смотри,  как  бы  он не порвал на тебе одежду. Цербер - сторож, он не
позволяет  посторонним  дотрагиваться  до  себя.  Исключение  он  делает
только  для тех, кого считает достойными своего доверия. Мне показалось,
что  он  вильнул  хвостом  в  твою  сторону. Потерпи немножко, сейчас он
успокоится.

В  этот момент они шли по широкой аллее, по обеим сторонам которой в два
ряда  росли  гигантские  бананы.  Их  желтые  плоды, свисавшие огромными
гроздьями, красиво смотрелись на фоне крупных темно-зеленых листьев.

- Неужели ты обнаружил эти деревья здесь, на выжженном солнцем острове?

- Нет, конечно. Я привез их уже большими из Африки.

- А нам на ботанике говорили, что бананы пересаживать нельзя.

-   Как   видишь,  я  их  пересадил.  Бананы  не  приживаются,  если  их
пересаживать старым, традиционным способом. А я открыл новый.

Даная  обернулась  и  посмотрела  на  Спироса.  Из-под маски скромности,
которую   он   пытался   надеть   на   себя,   все  больше  проглядывали
самоуверенность  и  самодовольство.  Это  был  другой  Спирос, не тот, с
которым  они  когда-то  познакомились  у  себя  дома.  Девочка  покачала
головой, но решила промолчать.

Ее  внимание  привлекло  еще одно удивительное животное. Оно вышло из-за
деревьев,  неуверенно  остановилось  при  виде  приближавшихся  людей, а
затем снова спряталось в густой листве.

- Что это такое, Спирос? - спросил Христос. - Змея или большая ящерица?

- Оно показалось тебе странным?

- Никогда еще не видел такого. Нет, правда, что это? И где ты его нашел?

Спирос резко остановился.

-  Христос,  ты удивительно наблюдателен. Существо, которое так поразило
тебя, и змея, и ящерица одновременно.

- То есть как? - Даная раскрыла рот от удивления.

-  Это змея с лапками ящерицы. Как известно, змея произошла от ящерицы с
очень  длинным телом. Со временем она утратила лапки и превратилась в ту
змею,  которую  мы  знаем.  А  я  решил  поставить  эксперимент  и снова
пересадить  змее  лапки,  которые  когда-то у нее были. Не знаю, рада ли
змея,  что  у нее появились лапки, но, по-моему, она совсем из-за них не
расстраивается.

-  А  как  тебе  в  голову пришла такая мысль, Спирос? Может быть, на то
была какая-то особая причина? - задумчиво спросил Христос.

-  Ты когда-нибудь читал "Остров доктора Моро" Герберта Уэллса? Нет? А я
зачитывался   им,   когда  был  в  твоем  возрасте.  Доктор  Моро  путем
хирургического  вмешательства  превращал  животных  в людей. Последствия
были  ужасающие.  Эта  книга  так  меня потрясла, что я несколько недель
страдал  бессонницей. Уэллс описал все так убедительно и такими мрачными
красками,  что  страшно становится. Но я не ставлю эксперименты, которые
противоречат  природе.  Цербер  -  мой  первый  опыт, поэтому у него две
головы.  Просто  пытаюсь  восстановить некоторые виды исчезнувших с лица
Земли животных и исправить несовершенства существующих.

Неожиданно   аллея   сделала  резкий  поворот.  Среди  тенистых  бананов
показался  невысокий холмик, освещенный яркими солнечными лучами. Холмик
был  засажен цветущим кустарником. Здесь можно было увидеть самые разные
цветы   -  от  ярко-красных  и  желтых  мальв  до  белых  олеандров,  от
фиолетовых  вероник до розовых камелий, от золотистой жимолости до белых
гардений,  -  которые  радовали  глаз  своим многоцветьем. И среди всего
этого  великолепия  красок, спокойный и холодный, стоял прекрасный белый
дом со строгими колоннами.

-  Прибыли,  - сказал Спирос. - Вот моя летняя резиденция и одновременно
лаборатория.  Пойдемте  сначала  выпьем  лимонада, а потом я вам кое-что
покажу.

Они   уселись   в  соломенные  кресла  на  веранде.  Внизу  расстилалось
сапфировое море. Необъятный горизонт где-то далеко сливался с водой.

-  До  чего  красиво! - вздохнула Даная и добавила: - Никогда не видела,
чтобы  камелии  цвели  одновременно  с  жимолостью. По-моему, обычно они
цветут в разное время года. Я люблю цветы и немного в них разбираюсь.

-  Молодец,  Даная!  Вы  ребята  что  надо. Обращаете внимание на всякие
мелочи,  которых  другие  бы  просто  не  заметили.  Эти  цветы,  как ты
правильно  сказала, цветут в разное время. В следующий раз я открою тебе
свой секрет. Вижу, что ты способна его оценить.

Но  Спирос  не  успел  договорить. В дверях веранды, выходившей окнами в
сад,  появилось  еще  одно  диковинное  существо.  Пепельного  цвета,  с
головой  тюленя,  дырками  вместо  ушей  и  большими умными глазами, оно
передвигалось с помощью четырех коротких, неуклюжих лап.

Было  видно,  что  животное  двигается  с  трудом,  спотыкаясь, медленно
переставляет  лапы,  часто  и  тяжело дыша. Это, однако, не помешало ему
приблизиться  к  Спиросу и потереться о его ноги, изредка издавая звуки,
похожие на хриплый лай.

-  Ну,  Роби, дружочек, ну, не надо! Ты, может быть, проголодался? Очень
голодный?  -  спросил  Спирос  у  странного существа, которое продолжало
настойчиво  о чем-то просить. - Костас, - закричал Спирос, обернувшись в
сторону сада. - Где ты, Костас?

-  Иду,  хозяин,  -  послышался  глухой  голос,  и мужчина средних лет в
рабочем костюме поднялся по лестнице на веранду.

- Тюлень проголодался. Вы его не покормили.

-  Это,  наверное, тетка Мария забыла. Ну, Роби, пошли. Тюлень шевельнул
задней  частью  туловища, где должны были находиться ласты, и последовал
за садовником.

- Это тюлень? - спросил Христос. - Но ведь у тюленя нет лап.

-  Ты  правильно  заметил, лап у него нет. Но когда-то, еще тогда, когда
он  жил  на  суше,  они у тюленя были. Тюлень, однако, предпочел жизнь в
воде,  и  постепенно  лапы превратились у него в ласты. Тюлени - дальние
родственники  медведей,  хотя сейчас они совсем друг на друга не похожи.
Это  самый  неудачный  эксперимент.  Я  хотел  вернуть  тюленю  лапы,  а
превратил  его  в  бесполезное  животное.  Теперь  он не может жить ни в
море,  так  как  утратил  способность  плавать,  ни на суше, так как ему
неудобно  передвигаться  на этих неуклюжих лапах - ведь он разучился ими
пользоваться.  Бедный тюлень, я его искалечил... Ну, вот вы уже и выпили
лимонад. Идемте.

Они  снова  оказались в холле. Спирос подошел к одной из дверей, которая
по  виду  ничем  не  отличалась  от  остальных, достал из кармана связку
ключей  и  открыл  дверь. Пройдя несколько шагов по узкому коридору, они
очутились перед другой дверью, на этот раз железной.

-  Вот за этой дверью и проходят все наши эксперименты, - сказал Спирос.
-  Хотя  остров  мой  собственный и охраняется моими людьми, всегда есть
опасность,   что   кто-то   тайно  проникнет  сюда  и  увидит  вещи,  не
предназначенные,  по крайней мере сейчас, для постороннего глаза. У меня
есть   два  ассистента,  молодых  хирурга  -  прекрасные  ребята,  очень
талантливые, они мне здорово помогают. Я им полностью доверяю.

Они  находились  в огромной комнате, свет в которую проникал через целый
ряд  окон,  расположенных  под  потолком.  Под окнами по периметру стены
располагался  металлический  стол  с  хирургическими  инструментами.  Но
ребят  удивило  не  это, а гигантских размеров аквариум, который занимал
почти  половину  комнаты.  Внутри него всеми цветами радуги переливались
морские  веера  и анемоны, колеблемые струђй свежей воды. Морские огурцы
и  кораллы,  находившиеся  на  дне  аквариума,  делали  его  похожим  на
настоящее  море. Наверху, где заканчивалось стекло, находилась небольшая
площадка, откуда узкая лесенка спускалась до самого пола комнаты.

Молодой  человек  в  очках  и  белом  халате,  который следил за чем-то,
происходившим в аквариуме, удивленный, обернулся, когда дверь открылась.

- Привет, Спирос! Не ждали тебя так рано.

-  Я  бы  не  приехал,  если  бы не мои друзья, которых я привез сюда на
экскурсию.  Наверное, я рассказывал о своем друге Антонисе Викетасе. Это
его  племянники.  Оба они хотят стать врачами, вот я и подумал, что наши
эксперименты могли бы их заинтересовать.

Даная  не  обратила  никакого  внимания  на  то, что говорил Спирос. Как
зачарованная   она   стояла  перед  аквариумом.  Ей  приходилось  видеть
знаменитый  аквариум на острове Родос, но с этим аквариумом он не шел ни
в какое сравнение. Никогда еще Даная не видела ничего более удивительного.

Сначала  девочка не различала ничего, кроме водорослей, которые медленно
и  лениво  покачивались  в  воде.  Затем она заметила креветок и морских
звезд.  Одна  из  них, белая с малиновой тесьмой, показалась ей сказочно
прекрасной.

Пока  Даная любовалась морской звездой, целая стайка серебристых рыбешек
проплыла  рядом  со  стеклом. Рыбешки были явно чем-то напуганы. А потом
Даная увидела того, кто за ними охотился.

Вначале  она  решила,  что  это  маленький  крокодил. Но, присмотревшись
внимательнее,  Даная поняла, что ошиблась. Это был не крокодил, существо
это  даже  отдаленно  не  напоминало  крокодила.  Даная  глазам своим не
верила, и все-таки они ее не обманывали.

Существо  в  воде  сделало резкое движение и очутилось рядом со стеклом.
Без  сомнения,  это  была  маленькая  обезьянка,  из тех, каких в старые
времена  таскали  за собой шарманщики, заставляя их плясать под музыку и
затем собирать у публики медяки.

Девочка  протерла  глаза.  Обезьяна  в воде? К тому же плавает как рыба?
Даная   обернулась   и   вопросительно   посмотрела   на   Спироса.  Тот
утвердительно кивнул.

-  Ты не ошиблась, Даная. Это обезьянка. Видишь, как хорошо она плавает?
Ей  очень  нравится  гоняться  за рыбешками. Конечно, она их не убивает,
просто  играет. Но рыбешки от нее убегают. Хочешь, я позову обезьянку, и
ты ее получше рассмотришь?

Даная обрадовалась.

- А можно? Тогда позови. Скажи, чтобы она побыстрее приходила.

Молодой  хирург,  Яннис,  снял с гвоздя на стене колокольчик и позвонил.
Звон колокольчика тонким серебристым эхом разлетелся по комнате.

Обезьяна,  которая  продолжала преследовать рыбешек, резко остановилась,
повернулась  и  подплыла  к  стенке  аквариума.  Яннис  снова позвонил в
колокольчик.  Обезьянка  вынырнула на поверхность воды, вскарабкалась на
площадку  и  кубарем  скатилась с лестницы. Одним прыжком она взобралась
на  плечо  Янниса,  разбрызгивая  повсюду воду, и стала шарить у него по
карманам.

-  А  ну,  быстро  слезай,  "Пулу!  - закричал Яннис, пытаясь снять ее с
себя. - Ты же вся мокрая. Уйди отсюда. На, возьми фисташек и уходи.

Спирос объяснил детям:

-  Мы  приучили  ее  приходить  сюда  на  звон колокольчика - его хорошо
слышно в воде. Но когда мы зовем ее, то обязательно что-нибудь даем.

-  Где-то я читал, что так и надо дрессировать животных - не бить, а все
время  награждать.  Объясни  нам, почему обезьяна умеет плавать и вообще
столько  времени проводит под водой. Обезьяны же не любят воду, ведь это
не выдры и не бобры. Как вам удалось ее приучить?

-  Лулу  проводит  под водой целые часы напролет, а не считанные минуты,
как  бобры и выдры. Она может находиться там даже дольше, чем дельфины и
тюлени,  может  торчать  в  воде  целыми днями, ни разу не высунув носа,
чтобы хоть немного подышать воздухом.

- Это просто поразительно! - воскликнула Даная - Как тебе это удалось?

-  А  вот  как.  Я  вспомнил,  что жизнь зародилась в воде. Море было ее
колыбелью,  здесь  возникли  первые  клетки,  отсюда вышли рыбы, которые
потом  перебрались на сушу. Но ведь рыбы дышат бронхами. Чтобы выжить на
суше,   они   обзавелись   легкими.  Итак,  от  рыб  произошли  амфибии,
пресмыкающиеся,   птицы   и   млекопитающие   А  затем  и  мы  Некоторые
млекопитающие  вернулись  в  стихию,  которая  дала  им жизнь, например,
киты,  дельфины  и  тюлени.  Однако  они  сохранили дыхательную систему,
служившую  им  на  суше, и продолжали дышать легкими. Вот я и подумал, а
что  если вернуть какому-нибудь млекопитающему жабры, которые появляются
у  его  зародышей  на  начальной стадии развития, в то же время не лишая
его   легких?  Проблема  заключалась  в  том,  сможет  ли  млекопитающее
приспособиться к воде.

- И ты добился успеха? - спросил Христос, который слушал как завороженный.

-  Как  видишь.  Лулу  полюбила  воду  так,  будто это ее родная стихия.
Однако  мы  на  этом  не  остановимся. В моей лаборатории есть еще много
интересного,  правда, все это находится пока лишь на стадии разработки и
не  предназначено для показа. Ребята, пожалуй, на сегодня хватит. Может,
искупаетесь?  Вы,  наверное, уже догадались, что вода здесь самая чистая
во всей Греции. Ну, что, хотите?

- Конечно, хотим! - в один голос закричали Христос и Даная. - Пошли!

РОКОВОЕ КУПАНИЕ

Господин Костас показал детям дорогу.

-  Спускайтесь  по  этой  тропинке.  Три  минуты  -  и  вы  на  пляже Но
остерегайтесь...

- Чего? - спросила Даная. - Течений?

-  Течений  здесь  нет,  но...  А,  впрочем,  ничего. Это я так... - но,
прежде  чем уйти, господин Костас добавил: - Остерегайтесь нежелательных
встреч.

-  До  чего  загадочный  этот старик, - пожав плечами, сказал Христос. -
Кто  знает,  что  у  него  на  уме. Есть это у некоторых людей - говорят
какими-то недомолвками, ничего не объясняя.

-  А  ты  должен сидеть и слушать! Но хватит о нем. Ты лучше посмотри на
море.  С  ума  сойти!  Афинам  такое  море и не снилось! А песок! Это же
чистое золото.

Маленькая  бухта  действительно  была сказочно прекрасна. Сосны доходили
до  самого  берега,  как  бы  зазывая купальщиков после моря насладиться
прохладой   в  тени  деревьев.  Широкая  полоса  мелкого  мягкого  песка
обрамляла  чистое, прозрачное море, на дне которого можно было различить
даже  гальку.  Это  необычайное по голубизне море простиралось до самого
горизонта.  С  обеих  сторон  бухты  возвышались  черные  крутые  скалы,
которые набегавшая волна сделала скользкими и неприступными.

-  Какой  вид!  -  восхищенно прошептала Даная, сбросив легкое платье. -
Сколько  бы  дней  мы здесь ни прожили, я не собираюсь вылезать из воды.
Пусть Спирос и из меня сделает амфибию.

Даная плюхнулась в воду и поплыла широкими саженками.

-  Христос,  иди  сюда, - закричала она издали. - Не копайся Я поплыла к
скалам.

Даная  была  хорошей  пловчихой.  Она  занималась  в  секции плавания, и
тренер уже давно пытался убедить ее всерьез заняться спортом.

Вскоре  Даная подплыла к скалам. Они нависали над бухтой с обеих сторон,
оставляя  узкий  пролив  посередине.  Одной  рукой девочка ухватилась за
большой камень, и ласковая волна стала неясно покачивать ее.

Море плескалось вокруг, волны бились о скалы. Полуденный зной отуплял.

Вдруг  она  услышала  легкий  шелест  за  спиной. Но море что-то ласково
нашептывало, убаюкивая ее, и Данае лень было открывать глаза.

Неожиданно   кто-то  грубо  схватил  ее  за  плечо,  и  Даная  очнулась.
"Наверное, это Христос, - пронеслось в ее полусонной голове. - Ну, его..."

Но  тут  хватка  стала  мертвой  -  ее  пытались оторвать от скалы Даная
обернулась,  и  то,  что  она  увидела,  сразу  же привело ее в чувство.
Громадная  лапа, покрытая густой рыжеватой щетиной, впилась в ее хрупкое
плечо своими сильными пальцами.

Невольно  Даная  издала  дикий вопль, эхом пронесшийся по узкой бухте. В
тот  же  миг  она  ухватилась  за  поросшую  рыжей щетиной лапу, пытаясь
вырваться  из  цепких  объятий.  Но  тут  еще одна такая же сильная лапа
сжала  ее  как  в  тисках. Тогда Даная поняла, что незнакомец решительно
толкает ее в воду.

Обезумев  от  страха,  девочка  посмотрела  назад  и  чуть  не  потеряла
сознание,   когда   увидела  черное  и  дикое  лицо  своего  похитителя.
Маленькие,   близко   посаженные  глазки  смотрели  на  нее  со  злобой.
Крошечный  нос  переходил  в  огромные  ноздри. Рот был похож на щель, а
подбородок  порос  жесткой  рыжей  бородой. Рыжие волосы спадали на лоб.
Лицо было жуткое, кошмарное, нечеловеческое.

Даная  отчаянно  билась  в  его  лапах,  стараясь  вырваться из железных
объятий,  а  незнакомец  пытался  затащить  ее  как можно глубже в море.
Девочка открыла рот, судорожно взывая о помощи.

Рука  Данаи уже оторвалась от камня. В ушах у нее звенело, красные круги
плыли  перед  глазами.  Вдруг  девочке  показалось, что откуда-то издали
послышался  голос  Христоса.  Она  открыла  глаза  и, словно сквозь сон,
увидела,  как  Христос бросается на похитителя, пытаясь разжать железные
тиски.

И  тут  произошло  неожиданное.  Чудовище  вынуло из воды еще одну - уже
третью  по  счету  -  лапу  и  схватило Христоса за шею. Мальчик пытался
освободиться,  разжать  пальцы этой третьей, невероятной лапы, чувствуя,
как они медленно подбираются к его горлу.

Между  тем  на  берег прибежали господин Костас, Яннис в белом халате, а
за ними и Спирос.

Одного  взгляда  было  достаточно,  чтобы  оценить ситуацию и садовник с
хирургом  в чем были бросились в воду, чтобы как можно быстрее добраться
до ребят и предотвратить несчастье.

Яннис  плыл медленно, ему мешала намокшая одежда. Вдруг он почувствовал,
что  кто-то  трясет  его  сзади  за плечи. Удивленный, юноша обернулся и
увидел разъяренного Спироса.

-  Ты  куда?  - спросил тот, пытаясь держать рот над уровнем воды. - Кто
вас  просил  вмешиваться? Давайте сначала посмотрим, что произойдет. Это
же долгожданная возможность понаблюдать за поведением Джима в воде.

-  Неужели  мы  позволим  этой  паршивой  обезьяне  задушить  детей? Ты,
случайно,  не  спятил?  -  И  обутой  в  ботинок  ногой он нанес Спиросу
сильный удар в грудь, отбросил его назад.

Спирос  выбыл  из  строя,  но  Яннис  понимал,  что  так  или иначе им с
Костасом  -  двум  крепким мужчинам - будет нелегко справиться с сильной
обезьяной.  В  поисках  какого-нибудь  орудия  Яннис  бросил  торопливый
взгляд  в  сторону  берега  и  увидел,  что какая-то деревяшка плывет по
мелководью.

Яннис  схватил деревяшку и поплыл к месту схватки. Он увидел, что Костас
подплыл  к  обезьяне  сзади и пытается оторвать ее лапу от шеи Христоса.
Обезьяна  оставила  детей  и  в  бешенстве бросилась на садовника. Яннис
видел,  что  тот  вступил  в  неравный бой. Но он был уже близко и нанес
своей импровизированной дубинкой сильный удар по голове животного.

Оглушенный  ударом зверь, не подозревавший о новой опасности, обернулся.
Тогда  Яннис  нанес  новый  удар,  теперь  уже  изо  всех  сил. Обезьяна
потеряла  равновесие и упала в море. Доктор схватил ее за лапу и потащил
к скалам.

-  Эй,  вы,  помогайте!  -  крикнул  он Костасу и Христосу. - Если волна
вынесет обезьяну из бухты, мы ее потеряем. А ну-ка за работу!

С большим трудом они втроем вытащили обезьяну на берег.

- А у нас есть веревки, Костас, - его ведь надо связать? - спросил доктор.

-  Дома  сколько угодно, но здесь откуда? Мальчик, если ты еще держишься
на  ногах,  сбегай за веревками, пока этот тип не успел пр