чень велика.

- Антонис, ты меня пугаешь. Объяснись же наконец.

-  Я  говорил  тебе  о своих опытах, но не сказал, чем именно занимаюсь.
Ну,  что  ж,  попытаюсь вкратце рассказать, что я делал в Америке. Учеба
меня  очень  увлекала. Наш мозг хранит еще множество тайн, и, как ученые
ни  старались,  никому до сих пор не удалось даже приподнять тот покров,
который  их скрывает. Я страшно выматывался, физически и умственно, и по
вечерам  был  способен  только  на то, чтобы смотреть телевизор. Однажды
вечером,  когда  по телевизору показывали запуск космического корабля на
Юпитер,  я спросил себя, сможет ли человеческий мозг через несколько лет
идти  в ногу со своим собственным творением - техническим прогрессом. Ты
никогда  не  задумывался  над  тем,  что  за последние сто лет, да что я
говорю,  за  гораздо меньший срок, человек совершил столько открытий и в
то  же  время  принес нашей планете такие разрушения, каких она не знала
тысячи,  если  не сказать миллионы лет, с тех пор как человек существует
как вид? Ты никогда об этом не думал?

-  Вероятно, ты прав, но этот вопрос никогда серьезно не занимал меня. Я
уверен, человек может приспособиться к любым условиям.

-  Не  уверен.  Весь  этот  колоссальный  технический прогресс уже начал
выходить  из-под  нашего  контроля,  а  куда  это может привести, одному
черту  известно.  Не  знаю,  приходилось  ли  тебе  когда-нибудь  читать
научную фантастику?

- Конечно, нет. Времени для ерунды не хватает.

-  А  ведь далеко не вся она ерунда. Вспомни хотя бы Жюля Верна, который
оказался  настоящим пророком. Многие из этих книг - гениальные догадки о
будущем   -   темном,   покрытом   мраком.   Предчувствие,  что  человек
превратится  в  раба машины, самим же изобретенной. Невероятно, конечно,
и ужасающе.

-  Только  не  говори  мне,  что у тебя есть план, с помощью которого ты
можешь предотвратить мировую катастрофу, - засмеялся Викетас.

-  Не  смейся, Кирьякос. Действительно, у меня есть такой план, и я даже
думаю, что кое-что мне удалось сделать...

- Говори же, Антонис. Я просто сгораю от нетерпения.

-  Эта мысль уже давно занимает меня. Я все время размышлял, изучал этот
вопрос,  но  передо мной как будто стояла непроницаемая стена без окон и
дверей,  и вдруг однажды пришло озарение. В нашу лабораторию привезли из
университетского   аквариума   тело   мертвого   дельфина,   при   жизни
славившегося своим умом и сообразительностью.

-   Я  знаю.  Дельфины  считаются  самыми  умными  на  Земле  животными.
Некоторые  даже  думают, что они умнее человека. Не понимаю только, если
они  действительно  так  умны,  то почему предпочли остаться животными и
живут  как  звери,  а  не  превратились  благодаря  своему  уму в нечто,
подобное человеку.

-  Может  быть, не захотели, именно потому, что такие умные, - засмеялся
Антонис.  -  Тот  дельфин,  о  котором я говорю, действительно отличался
сообразительностью.  Но  произошло какое-то несчастье, и он погиб. Итак,
нам  привезли  его для изучения мозга. И когда я вскрыл череп дельфина и
увидел  его мозг вблизи, меня осенило. А что если, взяв несколько клеток
из  мозга  дельфина,  врастить  их с помощью изобретенного мной метода в
мозг человека, в те зоны, функции которых нам пока неизвестны?

-   А  разве  не  лучше  было  бы,  Антонис,  сначала  выяснить,  каково
предназначение этих неисследованных зон?

-  Над  этим  вопросом  бьются тысячи ученых. У меня же был другой план.
Сначала нужно было врастить клетку, а уже потом идти дальше.

-  И  тебе  удалось  чего-нибудь добиться? - спросил профессор, которого
чрезвычайно интересовал предмет разговора.

-  Думаю,  кое-что  мне  удалось. Я провел опыты на собаках и обезьянах.
Все   они   выжили,  а  главное  -  уровень  их  интеллекта  значительно
повысился.  Обезьяны,  например,  без труда делали вещи более серьезные,
чем  те,  которым  ученые  зоологи и антропотоги с большим трудом смогли
обучить  человекообразных  обезьян.  Они даже научились общаться со мной
на языке знаков...

-  Ты просто молодчина, Антонис, - сказал профессор, останавливая машину
у  ворот  своего  дома.  - Почему же ты не опубликовал результаты своего
исследования?

-  Я  не  сделал  этого  по  той  простой  причине,  что  работа  еще не
завершена,  - ответил Антонис, с легкостью выпрыгивая из машины, - чтобы
быть уверенным в результате, я должен поставить опыт на человеке.

Профессор  с  ключом в руке замер на пороге дома как громом пораженный и
посмотрел на брата.

-  Если  я  правильно  понял,  сейчас  ты хочешь поставить опыт на своем
друге,  почти  брате. Иными словами, использовать его вместо подопытного
кролика!  И  тебе  даже как будто и не стыдно! - разъяренный, он повысил
голос. - Этого я от тебя никак не ожидал.

-  Остановись,  Кирьякос,  -  твердо  сказал  Антонис  и дернул брата за
рукав. - Разве ты сам сегодня не осматривал Спироса?

- Да, я его осмотрел.

-  Разве ты не согласился с врачами больницы? Ведь шанс, что он выживет,
почти  равен  нулю,  но  даже  если  это  и  произойдет, Спирос навсегда
останется умственно неполноценным.

- Да, это так, - неохотно согласился профессор.

-  То,  что я хочу сделать, - не эксперимент. Я хочу попытаться дать ему
возможность  восстановить свой мозг. Сделав пересадку, вероятно, я смогу
спасти   его   от  участи,  которая  худее  смерти.  Кирьякос,  ты  меня
понимаешь?   Я   не  собираюсь  использовать  своего  друга  в  качестве
подопытного кролика. Наоборот, я хочу помочь ему снова стать человеком.

Профессор застыл неподвижно у двери с ключами в руках.

-  Если такова твоя цель, - наконец промолвил Викетас, - остается только
попытаться.  Но как ты собираешься делать операцию? Сохранить ее в тайне
ты  не  сможешь,  а говорить о ней не стоит - как бы общественное мнение
не выступило против.

-  Я  уже  думал  об  этом.  Сегодня  мы  осмотрели  Спироса и нашли его
положение  крайне  тяжелым. В этом мы согласны с лечащими врачами. Может
быть,  ты  как профессор предложишь, в качестве крайней меры, трепанацию
черепа,  чтобы  удалить  осколки костей, которые давят на мозг. Операция
будет  сделана,  хотя  я  лично  слабо верю, что она может чем-то помочь
Спиросу.  Я буду участвовать в ней в качестве твоего ассистента. А когда
мы  вскроем  череп,  я  пересажу  к  нему в мозг клетки так, что об этом
никто не узнает. Ты одобряешь мой план?

-  Ну,  что  ж,  это  лучший  из  всех  возможных  вариантов,  -  сказал
профессор. - Попробуем его осуществить.

ПРОБУЖДЕНИЕ

Антонис  в  белом халате склонился над постелью Спироса. Христос смотрел
на  него  с  восхищением. Как ему идет этот халат! Когда-нибудь наступит
день, и он, Христос, тоже наденет такой же!

- Как дела у вашего друга, дядя? - шепотом спросил Христос.

-  Думаю,  лучше, - тоже шепотом ответил Антонис. - А что, интересно, ты
делаешь  здесь,  в отделении реанимации? Кто тебе позволил сюда войти? -
сердито добавил он.

-  Дядя,  я  сам вошел. Мне сказали, что ты здесь, и я зашел посмотреть,
как идут дела.

-  Выйди  за дверь и подожди там, - едва слышно произнес Антонис и замер
от неожиданности.

Христоса  как  будто пригвоздили к месту. Взгляд его был прикован к лицу
больного.

Лицо  Спироса  почти  сливалось  с  белоснежным  тюрбаном из бинтов. Оно
казалось  безжизненным. Но вдруг ресницы больного зашевелились. Судорога
прошла  по  лицу,  глаза  раскрылись.  Ничего  не выражающим взглядом он
окинул  комнату,  затем  глаза  его  остановились  на  Антонисе.  И  тут
выражение  лица  изменилось.  Оно  ожило,  как будто внутри кто-то зажег
маленький  огонек.  Из мертвого лицо больного стало живым, Антонису даже
показалось, что Спирос узнал его.

- Спирос, - прошептал он, зачарованный, - ты знаешь, кто я?

Веки едва заметно подернулись.

- Ты меня узнаешь, дружище? - опять спросил Антонис, волнуясь.

Глаза   больного   заблестели.  Затем  взгляд  потух,  веки  дрогнули  и
закрылись. Спокойствие разлилось по лицу, дыхание стало ровным.

-  Он  заснул,  - пробормотал Антонис и, схватив Христоса за )уку, вывел
из палаты. - Ты видел? Чудо свершилось! Мой больной выздоровеет!

- Ты хочешь сказать, что он будет жить?

-  Он  не  только  будет жить - если я правильно понял то, что мы сейчас
увидели,  с  интеллектом  у  него  тоже  все  в порядке. Христос, это же
просто чудо! Иначе не скажешь.

Глядя на охваченного восторгом дядю, Христос улыбнулся.

- Так кто же из вас двоих сделал операцию, ты или отец?

-  Мы сделали ее вместе, Христос. Один помогал другому. Ты интересуешься
медициной?

-  Даже очень. Это, наверное, передалось мне по наследству. Ведь и ты, и
отец - врачи. Даже дедушка был врачом.

-  И  между  прочим  очень  неплохим. Тогда это у тебя в крови. Вообще я
считаю,  что ребенку лучше всего идти по стопам отца, если, конечно, ему
интересна  его профессия. В наше время, когда столько конкурентов, очень
сложно  выбрать  свой  путь  в жизни. Если идешь по проторенной дорожке,
тебя меньше гложет беспокойство и ты можешь больше дать людям.

-  Наверное,  ты прав, дядя. Конечно, пойти по проторенному пути - самое
легкое. А если этот путь тебе не подходит?

-  Если  он  тебе не нравится, не стоит и вступать на него. Однако очень
часто  вы, молодые, не можете определить, что именно вас интересует. Как
правило,  все  начинается  с  эмоций.  Вы  выбираете  что-то, совершенно
неподходящее  и только потом осознаете, что совершили ошибку. Ну, ладно,
хватит  философствовать.  Мне надо бежать к твоему отцу и рассказать ему
новости.

С  каждым  днем  Спиросу  становилось  все лучше. Очень скоро он уже мог
садиться  на кровати и произносить по нескольку слов. Антонис был всегда
рядом  и  наблюдал  за  выздоровлением  Спироса.  Все свободное время он
проводил у постели больного.

Однажды  утром,  войдя  в палату Спироса, Антонис увидел, что тот сидит,
приподнявшись на кровати.

- Ну, как дела, дружок?

Больной улыбнулся и показал ему на стул.

- Присядь, нам с тобой надо бы поговорить.

- Ну, сел, - ответил Антонис. - О чем же ты хотел говорить со мной?

-  Вот  уже  несколько  дней,  как я чувствую, что начал выздоравливать.
Иногда  лежу на кровати с закрытыми глазами - свет меня еще утомляет - а
все  вокруг ходят на цыпочках, думают, что я сплю. Иногда слышу, как они
шепчутся  между  собой.  Знаешь,  они  обсуждают  какую-то необыкновенно
сложную  операцию, которую вы мне сделали. Говорят, что вам с Кирьякосом
я обязан жизнью.

-  Ну,  уж и жизнью! Это они просто болтают! У тебя были неглубокие раны
на  голове,  на  волосяном  покрове, как мы, врачи, обычно называем его,
вот мы тебе их и зашили. Работа не бей лежачего!

- Это неправда! Они говорят совсем другое. Расскажи лучше все, как есть.

Взгляд  Спироса  был таким пронзительным, что молодой врач не выдержал и
опустил глаза.

Антонис  содрогнулся.  Этот  человек, смотревший на него так пристально,
не  мог  быть его простым и добрым другом Спиросом. Антонису показалось,
что  какой-то другой, совсем незнакомый человек сидит напротив и смотрит
на него глазами Спироса.

- Почему ты не отвечаешь, Антонис?

Молодой  врач опять поднял глаза. Спирос, сидя на кровати, вопросительно
смотрел  на  него. Другой, незнакомый, человек исчез. Антонис вздохнул с
облегчением  и  покачал головой. Что это вдруг на него нашло, почему ему
вдруг   привиделись  какие-то  фантастические  вещи?  Человек,  сидевший
напротив,   конечно   же,   был   его  старый  друг  Спирос,  простой  и
бесхитростный парень...

-  Ну,  если  ты  настаиваешь,  придется сказать тебе всю правду. Думаю,
будет  лучше, если ты узнаешь все, как есть. Ты сильно ударился головой,
и  мы  были  вынуждены сделать трепанацию, чтобы удалить обломки костей,
которые давили на мозг...

- И я мог остаться парализованным или умственно отсталым, - добавил Спирос.

- Да, но откуда ты все это знаешь? - удивился Антонис.

-  Думаю,  не надо быть семи пядей во лбу, чтобы прийти к такому выводу,
- улыбнулся Спирос. - Это так же просто, как дважды два - четыре.

И  снова  Антонису  показалось,  как глазами больного на него иронически
взглянул какой-то чертенок.

НЕОЖИДАННОЕ РЕШЕНИЕ

С  этого дня состояние Спироса резко пошло на улучшение. Вскоре он вышел
из  больницы  и  приступил  к  работе. На какое-то время семья Викетасов
потеряла  его из виду и узнавала о его новостях только когда он приезжал
в  Афины  и  звонил,  а бывало это редко. Но однажды Спирос постучался в
дверь их дома.

-  Как я соскучился, - сказал он, до боли сжав профессору руку. - К тому
же, я хочу еще раз поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали.

-  Привет,  Спирос! - закричал Антонис, торопливо сбегая с лестницы! - Я
как раз сегодня говорил, что ты нас совсем забыл.

-  Да  разве  это возможно! Что ты такое говоришь, Антонис? Разве я могу
забыть,  что  вы  для  меня  сделали?  Но  я вернулся за баранку - ты же
знаешь,  работа  заносит меня в разные уголки Европы. Где уж тут выбрать
время для визитов!

В  этот  момент  в  комнате  появилась госпожа Наталья, а из-за ее спины
выглядывали Христос и Даная.

-  Наконец-то  мы  тебя  дождались,  Спирос!  - сказала госпожа Наталья,
здороваясь со Спиросом. - Давненько тебя не видали!

-  Вот  видишь,  Спирос, как все по тебе соскучились. Ты должен почаще к
нам заглядывать.

-  А  сегодня  ты  останешься с нами обедать, - добавила госпожа Наталья
тоном, не допускающим возражений.

После  обеда  трое  мужчин  пошли  пить кофе в маленькую гостиную. Когда
Христос вошел в комнату, спор был в самом разгаре.

- Если я правильно понял, работа шофера тебя слишком утомляет?

-  Да  нет, это все ерунда. Я не нахожу работу утомительной. Просто если
раньше  она  мне  страшно нравилась, то теперь больше не по душе. Работа
меня не удовлетворяет, вот и все!

- А что тебя привлекает? - спросил профессор.

- Я бы хотел заняться медициной и стать врачом!

- Тебе сейчас этого захотелось? - удивился Антонис. - Через столько лет?

-  Да, именно через столько лет. Я не могу успокоиться, когда думаю, что
вы  меня  спасли.  Ведь  я  остался  в  живых благодаря медицине! Нет, -
Спирос  поднял  руку,  чтобы  ему дали закончить, - я очень хорошо знаю,
что  вы  меня  спасли,  ведь  я  был обречен. Я прочел несколько книг по
медицине, где описываются случаи, похожие на мой, и знаю, что говорю.

-  Ты  стал  читать  медицинские  труды,  правда,  Спирос?  -  засмеялся
Антонис. - В школе, помнится, ты слышать о них не хотел.

-  Друг  мой,  человек  меняется.  Как известно, многие большие ученые в
школе  были  всего  лишь средними учениками, взять, например, Эйнштейна.
Но у меня другой случай. Желание учиться появилось у меня после катастрофы.

- И что ты собираешься делать?

-  Не  знаю. Потому я и решил встретиться с тобой, Кирьякос. Может быть,
ты как профессор мог бы мне помочь.

- Помочь тебе? Чем же?

- Помочь добиться допуска к экзаменам, ведь я слишком старый.

-  Может  быть,  что-то  и  можно  сделать.  К  сожалению, я плохо помню
положение  об  экзаменах.  Но  я наведу справки. А ты, со своей стороны,
должен  подготовиться.  Через  столько  лет после гимназии ты, наверное,
мало что помнишь.

- Скажи мне, какие взять учебники, и я начну заниматься.

Профессор бросил на Спироса взгляд, полный любопытства.

-  Приходи  послезавтра,  я  подготовлю  тебе  список книг, которые надо
прочитать.  Но справишься ли ты? Материал большой, а аттестат ты получил
много лет назад. Не лучше ли записаться на подготовительные курсы?

-  У  меня  нет  на это времени. Я должен работать, а иначе на что жить?
Работа  моя,  как  вам известно, связана с поездками. Буду брать с собой
книги и в свободное время читать. Что-то же я смогу сделать.

- Тебе виднее. Ты сам принял такое решение, а раз так, сам и расхлебывай.

-  Ну,  конечно, я знаю, что делаю, - ответил Спирос - А сейчас мне пора
на работу. Засиделся я у вас. Кирьякос, я зайду послезавтра за книгами.

Когда Спирос ушел, профессор вопросительно посмотрел на Антониса.

- Ну, что скажешь?

- Не знаю. Думаю, еще рано делать какие-то выводы.

-  О чем это вы тут секретничаете? - спросила Наталья, которая пришла за
кофейными чашками - Может быть, о нашумевшей операции со Спиросом?

Антонис заерзал на стуле и бросил гневный взгляд на брата.

-  Да,  Антонис,  я  рассказал Наталье об операции во всех подробностях.
Обычно  я  рассказываю  жене  все  -  и о личных делах, и о работе. Если
помнишь, Наталья тоже училась в медицинском до того, как мы поженились.

-  Но, к сожалению, после свадьбы бросила, - добавила Наталья - Это была
большая глупость.

-  И  мне  еще  ни  разу  не  приходилось  раскаиваться  в том, что я ей
доверился.  Наталья  всегда разделяет со мной и радости, и горе, и часто
помогает советом.

- Ну, что ж, принимается!

-  В  общем,  мы  друг  друга  поняли.  А теперь давай вернемся к нашему
разговору.  Ты  заметил,  что  Спирос  изменился до неузнаваемости? Этот
ограниченный человек...

-   Почему   ограниченный?  Потому  что  не  учился  и  предпочел  стать
профессиональным  водителем?  Не  думай,  что  так  просто  быть хорошим
водителем.

-   Ты   права,   Наталья.   Профессия,   выбранная  Спиросом,  -  очень
ответственная  и  нужная  людям. Но она иного рода. Странно, что сейчас,
через  столько  лет  после  того,  как покинул школьную скамью, он вдруг
решил стать врачом. Почему?

-  Немного терпения, Кирьякос, и мы узнаем, в чем дело, - сказал Антонис
-  Думаю,  импульс был дан нашей операцией. Кажется, Спирос успел многое
прочитать  о  своей  болезни  и понимает, что был обречен, а нам удалось
его  спасти.  Именно  это  и  породило в нем желание приобщиться к нашей
профессии.

-  Посмотрим,  удастся  ли  ему  это.  Конечно,  я подготовлю материал и
устрою Спиросу допуск к экзаменам. Бог, как говорится, в помощь.

-  Я  просто  умираю от любопытства, - сказала Наталья, - интересно, что
он будет делать дальше.

СВЕРХЧЕЛОВЕК

Спирос  блестяще  сдал  вступительные  экзамены и стал студентом-медиком
Тут-то  и  начались чудеса. За два месяца он сдал все экзамены за первый
курс,  еще  за  два  -  за второй, а через полтора года получил диплом с
отличием.

Профессор и его брат просто глазам своим не верили.

-  Теперь  уже  нет  никакого  сомнения, - говорил Антонис, - перед нами
живое  свидетельство.  Метод  наш оказался более чем эффективным. Спирос
не  только  полностью излечился. Развился его интеллект. Думаю, не будет
преувеличением назвать его сверхчеловеком.

-  Значит,  мы  создали  сверхчеловека,  вернее,  его создал ты - ведь я
помог только с трепанацией.

- Итак, перед нами сверхчеловек, - задумчиво произнес Антонис.

- И кто же он? - войдя в комнату, спросил умиравший от любопытства Христос.

-  Спирос,  кто  же  еще,-  ответил  профессор.- Вот, сын мой, достойный
образец для подражания. Спирос закончил институт за полтора года.

-  За  полтора  года?  -  повысив  голос,  переспросил  Христос  и  даже
присвистнул - Но ведь это невозможно!

- Тем не менее ему это удалось. Спирос стал врачом за полтора года.

-  О! - восторженно воскликнул Христос. - Он и правда сверхчеловек, хотя
и не прыгает в воздух, как супермены в комиксах.

"А  вот этого пока никто не знает, - подумал Антонис, - он, глядишь, еще
и взлетит когда-нибудь".

Когда  Спирос  зашел к ним через несколько дней, Христос не отлучался от
него  ни  на  минуту.  Если  раньше  Христос  восхищался своим дядей, то
теперь  его  кумиром  стал  "сверхчеловек",  как  он совершенно серьезно
назывзал Спироса.

-  Но  ты  же  и  в  самом  деле  сверхчеловек. Получить диплом врача за
полтора   года   -   для  этого  надо  быть  вьвдающейся  личностью.  Ты
сверхчеловек.  Ты  супермен  -  только не из-за фантастических трюков, а
из-за своего ума.

-  Ну,  уж  и супермен! - засмеялся польщенный Спир