то пальнет.

    -  Трусы  проклятые!  -  с  отчаянием сказал Эри, чувствуя, как по щекам
    текут слезы.- Холуи директорские!

    Он  взглянул  туда,  где  лежали  его  товарищи,  и  увидел,  как четыре
    оставшиеся  шара  понеслись  в  его  сторону.  "Не  возьмете",  - упрямо
    подумал  Эри,  вскинул  карабин  и  не  целясь  выпустил  все  заряды по
    приближавшимся  аппаратам.  Попал или не попал - разглядывать времени не
    было.  Прежде чем замолкло эхо выстрелов, он уже мчался по лесу, выбирая
    места погуще.

    - Туда! Вон туда побежал! - гомонили сзади директорские помощники.

    Шары  в  подсказках  не  нуждались,  однако в лес отчего-то не полетели.
    Остановившись  у самых кустов, они выбросили вслед Эри тучу стрел, затем
    строем   подплыли  к  машине-матке  и  спрятались  в  ее  брюхо.  Машина
    поднялась  над  бетоном,  легко  скользнула  на место сражения и втянула
    поочередно  неподвижные  тела  людей  и  обломки разбитых пулями шаровых
    аппаратов.  Потом она не спеша приблизилась к оробевшему Директору и его
    группе.

    -  Очень  положительно.  Вне  сомнения.  Далекие  Друзья  всегда весьма.
    Единство и понимание взаимно. Поощрение. Блага. Порядок.

    Голос  оборвался,  в  машине немного побрякало, после чего заговорил тот
    привычный  теплый  баритон,  который  был  давно  и  хорошо  знаком всем
    жителям поселка.

    -  Сотрудничество  -  наш  девиз.  Взаимное  и равноправное. Мы искренне
    рады,  что  большинство  населения  осудило  неверный  путь,  на который
    встали  эти  люди. Они нуждаются в отдыхе и серьезном лечении. Инспекция
    Порядка   позаботится   о  них  в  соответствии  с  высокими  принципами
    гуманизма.  Мы  высоко  оцениваем  вашу  преданность  идеалам Единения и
    Прогресса.

    Продекламировав это, машина взмыла вверх и исчезла.

    -  Они  шутить не любят, - сказал Директор, глядя в небо из-под ладошки.
    -  Если  кто  не  понимает  важности,  не  осознает,  так  поймет, когда
    полечат. Ну ладно, пошли, что ли?

    Они дружно двинулись по тропинке к поселку.

    -  Чегой-то  я  не пойму. Директор, - тихонько сказал Рыжий. - Кто же их
    сейчас сгреб? Инспекция или сами Далекие Друзья?

    -  А  тебе  не все равно? - ответил Директор. - Главное, что сгребли, ты
    это запомни покрепче и не спрашивай пустое.

    Рыжий увял и затерялся в арьергарде.

    - Стой! - воскликнул Никотин. - А четвертый то удрал! Молодой-то!

    Директор ненадолго задумался.

    -  Ну  и пусть. Он из них самый сопливый. Наверное, так перепугался, что
    штаны  запачкал.  Но  если кто его увидит - сразу сообщите мне. Ему тоже
    не мешает полечиться.

    Согнувшись, подбежал Ключник:

    -  Ты  уж не забудь. Директор: холодильник мне нужен голубой, с музыкой,
    и  чтоб  как у тебя по стенкам живые картинки гуляли. Обещал ведь, когда
    сюда шли...

    ЛЕС  защитил  его,  остановив полет серебристых стрелок. Пронзая листья,
    скользя  по  ветвям,  стрелки теряли силу, сбивались с полета. Лишь одна
    из  них  легко  царапнула  незащищенную  кожу у щиколотки. Он не заметил
    этой  царапины - Эри продирался сквозь подлесок, оставивший немало таких
    же отметин на коже.

    Когда  бежать  стало  невмочь,  Эри  рухнул на мягкую подстилку из мха и
    высокой  тонкой  травы.  Только  здесь  он  почувствовал легкое онемение
    правой ступни.

    Он  не придал этому значения - мало ли что, пройдет. Главное - погони не
    было.

    Не  торопясь,  он осмотрел карабин. Магазин был пуст, и Эри подосадовал,
    что  не  может  узнать  результатов  своей торопливой стрельбы. Он сунул
    руку  в  карман  и  вытащил россыпь патронов. Их оставалось всего шесть.
    Эри вставил их по одному в магазин и передернул затвор.

    Это  прибавило  уверенности.  Теперь  можно  идти  дальше. Правда, он не
    решил пока, куда он пойдет, но сначала надо выйти из леса.

    Легко  опершись  о землю прикладом, он вскочил - нет, попытался вскочить
    -  и  тут  же  рухнул  наземь.  Он не испытывал никакой боли и потому не
    понял   причины  падения.  Изумился  только  внезапной  немощи.  Тут  же
    попробовал  встать  еще  раз,  теперь  уже осторожнее, и все стало ясно.
    Правой ноги он совершенно не чувствовал - будто не было ее вовсе.

    Он  вспомнил о стрелках, задрал штанину и внимательно осмотрел кожу. Той
    самой  царапинки  он  не  нашел.  Она  ничем не отличалась от остальных.
    Возможно даже, она была наименее заметной.

    Он  помассировал  ногу,  но бесполезно. Нога не слушалась. Он совершенно
    беспомощен.

    Он  достал  нож,  подполз к тонкому деревцу с развилкой и сделал подобие
    костыля.

    Идти  было трудно. Костыль утопал в податливой лесной прели, и несколько
    раз   Эри   падал.  Он  часто  ощупывал  бедро,  опасаясь,  что  паралич
    разовьется выше.

    Примерно  через  полчаса у него закружилась голова, но он решил, что это
    просто  от  усталости.  Затем  головокружение  усилилось,  рот  пересох.
    Каждый шаг давался с трудом. Сознание меркло постепенно, как вечерний свет.

    Эри  упрямо  ковылял  вперед,  не  зная,  куда  и зачем он идет, и очень
    удивился,  когда  лес  вдруг  раскрылся, явив взору невысокий палисад из
    сухих  тонких палок. Это было последним, что запомнил Эри перед тем, как
    выронил костыль и мягко повалился лицом вперед.

    ПОСЛЕ  всех  событий  первым  утешением для Директора явилось то, что он
    успел  домой как раз к обеду. К своему удивлению, он обнаружил за столом
    сына, что в последние месяцы случалось нечасто.

    Сын  -  худой  долговязый  подросток  -  более  всего походил на птенца,
    выпавшего  из  гнезда  преждевременно, но по собственной воле. Он кончил
    обедать первым и боком вылез из-за стола.

    - Я пошел, - объявил он ломким баском.

    - Куда же? - поинтересовался Директор.

    Сын нервно дернул плечом.

    - Мне нужно, - сказал он, глядя в пол.

    -  Ему  нужно! - повторил Директор, ощущая, как на него накатывает волна
    раздражения.  -  Хоть бы раз предложил матери по дому помочь! Вот огород
    две недели не полот.

    -   Так  пришли  огородную  машину.  Тебе  же  можно  без  очереди,  как
    Директору. Машина все сделает.

    -  Огородную  машину!  -  с  торжественной  грустью повторил Директор. -
    Человек  сделает  одно,  огородная  машина другое. Ты это хорошо знаешь.
    Пришли  машину!  Отец  всегда  должен. Трехбатарейый вездеход - достань!
    Лицензию  -  рыбку  половить  с дружками - давай! Но ведь когда-то нужно
    подумать и об ответственности!

    - Мне ничего не нужно, - тихо сказал сын.

    -  Мать из сил выбивается, пытаясь сделать из тебя человека! У тебя есть
    все, что только можно пожелать!

    - Так я пойду, папа, - сказал сын.

    - Иди. Но - на огород.

    ЭРИ  с  трудом  разлепил  веки  и  вновь зажмурился. Солнце било прямо в
    глаза.  Тело  налилось  тяжестью,  но  теперь  оно  подчинялось командам
    мозга,   только   слабость  оставалась,  сильная  слабость,  от  которой
    тоненько  звенело  в  ушах.  Без  сознания  он был часа два, не больше -
    солнце стояло еще довольно высоко.

    Эри  повернулся  на  бок,  готовясь  подняться,  и замер. На него в упор
    смотрел  подросток  со  странной смесью острого любопытства, изумления и
    опаски.

    Скорее  машинально,  чем  из  опасения,  Эри  положил  ладонь  на  ствол
    карабина. Парень проследил взглядом его движения без особого беспокойства.

    - Это ружье? - спросил он.

    Эри промолчал. Потом сел, с некоторым усилием подтянув ноги.

    - Да, - сдержанно ответил он наконец. - Это карабин.

    - Никогда не видел настоящего оружия, - сообщил подросток.

    - И я тоже... до недавнего времени.

    -  А  ты...  Ты  тот, кто сегодня убежал. Один из тех четверых. Зачем вы
    хотели поджечь склады?

    - Кто тебе это сказал?

    Подросток неопределенно пожал плечами:

    - Все говорят... Отец матери рассказывал.

    -  Мы  не  собирались  жечь  склады.  Они, кстати, делаются из негорючих
    материалов.

    - Тогда зачем тебе ружье?

    - Как тебе сказать... Мы надеялись, что стрелять не придется.

    -  Я  слышал  ваши  выстрелы,  -  перебил подросток. - Как будто колотят
    доской о доску. Ты знаешь, мы тоже хотели склады сжечь.

    - Кто это мы?

    -  Так,  с  ребятами...  В общем, это неважно. Ужасно противно смотреть,
    как  все трясутся из-за своих очередей за Всевозможными Благами. В горло
    готовы друг другу вцепиться.

    - Как тебя зовут? - спросил Эри.

    - Мирто. А тебя?

    - Эри. Если меня кто нибудь увидит...

    -  Не  бойся.  Никто  тебя  не  найдет. Это сад Директора. Сюда никто не
    сунется. А сам Директор сюда никогда не заглядывает.

    - Я немного посижу и пойду. Вот только сил наберусь.

    -  Отец  говорил,  что вы против Далеких Друзей. Но это он врет. Если бы
    Далекие Друзья увидели всю эту грызню, они бы сами свои склады подпалили.

    - Нет, - покачал головой Эри. - Склады бы они не подпалили.

    - Почему?

    - Они все прекрасно знают. На этом все и держится.

    - Что держится? - Мирто уселся рядом и потребовал: - Расскажи!

    Эри невесело усмехнулся:

    - Ты думаешь, это так просто понять? Ты знаешь легенду о Нахчевадсаре?

    - Это сказка?

    -  Скорее  притча.  Нахчевадсар был самым сильным борцом в своей стране.
    Даже  когда  ему перевалило за пятьдесят, он продолжал одерживать победы
    над  соперниками  в  каждый  праздник  Ночи  Четырех Лун. Слава его была
    огромна.  Лучшие  борцы  со всех концов света приезжали померяться с ним
    силами,  но  неизбежно  терпели поражение. Однажды до Нахчевадсара дошла
    молва  о  молодом  богатыре,  который  жил  в  какой-то далекой и бедной
    деревушке.  Этот  богатырь  -  легенда  даже  не  сохранила  его имени -
    обладал  невероятной  силой.  Он  мог  вырвать с корнем из земли дерево,
    пробежать  тысячу  шагов  с  огромной  скалой  на плечах и совершить еще
    целую  кучу разных подвигов. Молодой богатырь тоже не испытал до сих пор
    горечи  поражения.  Он  рвался  схватиться  с Нахчевадсаром и отобрать у
    него  жезл  Победителя  Сильных. Однако Нахчевадсар был не только умелым
    борцом,  но  и  дальновидным,  умудренным  жизнью человеком. За месяц до
    начала  праздника он отправился в деревню, где жил соперник, и убедился,
    что  молва  ненамного  преувеличивала  его  мощь.  Тогда  Нахчевадсар  с
    большой  торжественностью  объявил жителям деревни, что сила его уходит,
    старость  скоро  ступит  на  порог его дома, и сейчас он может, наконец,
    передать   жезл  Победителя  Сильных  самому  достойному  преемнику.  Он
    сказал,  что не станет бороться в наступающий Праздник Четырех Лун и уже
    сейчас  готов  поздравить  несомненного  победителя состязаний. Потом он
    устроил  пир  в  честь  молодого  богатыря  и  пировал  до самого начала
    праздника.  Нужно  сказать, что молодому борцу, пока еще малоизвестному,
    очень  льстило внимание великого Нахчевадсара, который находился тогда в
    зените  своей  славы.  Убаюканный  сладкими  речами Нахчевадсара, он уже
    видел  себя  Победителем  Сильных и пировал беспрерывно до самого начала
    состязаний.  Я  забыл  упомянуть,  что  молодой  борец  был  беден,  его
    ошеломило  обрушенное  Нахчевадсаром  изобилие.  За этот месяц он пожрал
    горы  пищи, выпил реки лучших вин. Когда же настала наконец Ночь Четырех
    Лун,  Нахчевадсар  неожиданно  для  всех  решил бороться и легко победил
    всех   своих   соперников,   а   среди   них   и  молодого  претендента,
    разжиревшего, как свинья, и потерявшего качества, так необходимые борцу.

    -  Смешная  сказка,  -  проговорил Мирто. - Нахчевадсар - это конечно же
    Далекие Друзья?

    Эри ничего не ответил.

    - И когда же настанет Ночь Четырех Лун?

    -  Она  уже  настала, - жестко сказал Эри. - В тот самый день, когда они
    появились  и  сказали: мы спасем вас от угрозы войны, поможем решить все
    ваши  основные  проблемы. Взамен нам ничего не нужно. Но ради самих себя
    -  уничтожьте  оружие.  Все,  без остатка! Потом они сказали: уничтожьте
    все  то, что может возродить его. И мы закрыли в науке все пути, которые
    могут  привести - случайно! - к возникновению источника новой опасности.
    А  они  -  могучие  и  неизменно  доброжелательные,  всегда были рядом и
    подсказывали  мягко,  но  настойчиво: этого делать нельзя, мы знаем этот
    путь,  он  ведет  к  беде.  Этого знать вовсе не нужно, у нас совершенно
    точные  сведения,  что это знание для вас опасно. Для них, видишь ли, не
    опасно, а для нас - опасно.

    Эри хмыкнул.

    -   Да!   И  теперь  мы  уподобились  глупому  раскормленному  сопернику
    Нахчевадсара.  Мы  уже ничего не можем. Многое забыли, разучились решать
    что-либо  самостоятельно.  Далекие  Друзья избавились от конкурентов! Мы
    стали  не  партнерами,  но  подопечными.  Досыта кормить целую планету -
    может,  и  сложноватый  способ,  зато  очень  надежный. И самое главное,
    абсолютно гуманный!

    Эри зло рассмеялся.

    - А если решать просто нечего?

    -  Конечно,  ты  прав,  -  усмешка  Эри  сделалась  ядовитой.  - Теперь,
    пожалуй,  уже нечего. Можно спокойно жиреть от счастья. Но знаешь ли ты,
    чего  мы  лишились?  Мы  уже  никогда не выйдем в Космос - потому что не
    помним,  как  строить  ракеты.  Ракета  -  ведь  это очень опасно! Любая
    ракета  может  быть использована как оружие. Мы не пытаемся проникнуть в
    тайны   материи   -   на  этом  пути  может  открыться  способ  создания
    сверхбомбы.  Да  и  зачем  проходить  этот  путь самим? Далекие Друзья с
    готовностью  подскажут,  что  ждет  нас на любом из участков этого пути,
    предостерегут  от  ошибок  и  напрасной  траты сил. Они даже помогут нам
    забыть, вычеркнуть из памяти то, что, по их мнению, может по вредить нам.

    - Ты считаешь, все это очень плохо?

    Эри  с  подозрением  глянул  на подростка, но лицо Мирто было совершенно
    безмятежно.

    -  Как  кому,  -  сказал  он.  - Далекие Друзья успешно превращают нас в
    тупых и сытых скотов. Скотам, например, это нравится.

    - Бойня им нравится гораздо меньше.

    Вот теперь Мирто не скрывал ехидной улыбки.

    -  Не  было  бы  никакой бойни! - чуть не выкрикнул Эри. - Неужели ты не
    веришь,  что  мы  сами  нашли бы решение своих проблем? Может, не сразу,
    постепенно   и   трудно,  но  сами!  Понимаешь  -  сами!  Своими  руками
    поуничтожали  бы  в  конце концов это чертово оружие. Сами! В испытаниях
    разум  только крепнет. А теперь нас методично и незаметно лишают разума!
    Мы  хотим,  чтобы  люди  узнали,  по  какой  дороге  они  идут. Узнали и
    задумались!  А  ты говоришь - склады жечь... Теперь я понимаю, насколько
    мы  оказались  неподготовленными.  Мы  ничего,  ровным  счетом ничего не
    знаем  о  них, об их слабостях и уязвимых местах. Это знание, видишь ли,
    они  сочли  для  нас опасным. Нужно учиться, очень долго учиться борьбе.
    Но раньше или позже мы научимся.

    Эри  замолчал  и  отвернулся.  Сорвал  травинку  и  сунул  в  рот. Мирто
    машинально  сделал  то  же  самое.  Некоторое  время  они  молча сидели,
    сосредоточенно покусывая стебельки.

    -  Скажи  мне  вот что, - попросил Мирто. - Ты ни разу не задумывался: а
    вдруг  вы  ошибаетесь?  Вдруг  у  Далеких  Друзей и в мыслях нет никаких
    коварных  замыслов, и они действительно спасли нас от гибели? Понимаешь?
    И  Блага  Всевозможные  эти  -  ну, чересчур, ну не рассчитали. Они ведь
    тоже могут ошибаться. Но не из каких-то черных соображений - искренне!

    Эри смотрел на него с нескрываемым удивлением.

    - Тебе сколько лет?

    - Семнадцать, - ответил Мирто и добавил: - Скоро будет... А что?

    -  Ты  умеешь размышлять, - улыбнулся Эри. - Это вселяет надежды. Я тебе
    отвечу:  да,  конечно,  задумывался, и не один раз. Порой мне кажется, и
    от  мысли  этой  становится  жутко,  что они действительно не желают нам
    зла.  Вообще  ничего  не  желают!  Что  они  просто  очень рационально и
    равнодушно  исправляют  ошибки,  которые мы совершили. Исправив, уходят,
    чтобы   заняться   таким   же  делом  в  другом  месте.  Или  еще  хуже:
    останавливаются  поодаль  и  с холодным, но жадным интересом наблюдают -
    что из всего этого получится.

    -  Да,  -  Мирто  тоже  усмехнулся. - Действительно, страшновато. Но еще
    больше - обидно.

    -  Конечно,  обидно.  Иногда случается, что непрошеная помощь оскорбляет
    сильнее, чем намеренная обида...

    ДАЛЬШЕ  КЛЮЧНИК  дослушивать не стал. Он подумал, что бежать до дирекции
    далеко,  и  смутьян, которого он случайно обнаружил в директорском саду,
    куда  пролез  тайком  подсмотреть  новейшую модель теплицы, может успеть
    скрыться. Плакали тогда его надежды на холодильник с картинками.

    Можно   было   бы,  конечно,  связаться  с  Далекими  Друзьями  из  дома
    Директора.   Но   тот   наверняка   припишет  себе  заслугу  обнаружения
    преступника,  и  Ключнику,  как  обычно,  ничего  не достанется. Ключник
    невезучий,  так  все говорят. А за такое дело можно и поболее отхватить,
    чем  картиночный  холодильник,  которых в поселке полным-полно, только у
    Ключника нету.

    Охваченный  этими  мыслями.  Ключник  потихоньку  выбрался  через дыру в
    заборе,  резвой  трусцой  свернул  за  угол  и  нос к носу столкнулся со
    Зверобоем.

    -  Ты  чего.  Ключник? - воскликнул Зверобой, задвигая подальше за спину
    мешок с браконьерским самострелом. - Смотреть надо! Куда бежишь?

    -  Да  ну тебя, не мешай. Тут такое дело!.. - опрометчиво начал Ключник,
    но спохватился и замолчал.

    -   Какое   такое   дело?  -  заинтересовался  Зверобой,  сразу  отметив
    замешательство Ключника.

    -   Пустяки,   Зверобой,  так,  ерунда  всякая,  -  попытался  исправить
    оплошность Ключник. - Ну ладно, я пойду, мне пора.

    -  Нет  уж,  постой. Ты, Ключник, большой хитрюга. Вечно тебе везет, а с
    соседями ты никогда не делишься. Давай, рассказывай лучше.

    -  Нечего  и  рассказывать.  Сущие пустяки, хоть зуб на выброс! - клялся
    Ключник,  безуспешно  пытаясь  выкрутиться  из  жилистых,  твердых,  как
    железо, лап Зверобоя.

    -  Не  хочешь говорить, я сам догадаюсь. Чешешь ты явно от директорского
    дома.  Значит,  что-то  там  углядел. А может, стащил чего? Сейчас пойду
    посмотрю.

    Зверобой сделал движение в сторону забора, и Ключник ухватил его за рукав.

    -   Стой!   Не   ходи.  Так  и  быть,  расскажу.  Но  больше  -  никому!
    Договорились?  И давай побежим скорее, а то времени мало - упустим. Там,
    в  саду  у  Директора, тот самый, четвертый, который в лес убежал. Нужно
    первыми  сообщить,  тогда нам обязательно вне очереди что-нибудь отвалят
    из  Всевозможных  Благ.  И  ты  сможешь  попросить, что захочешь. Только
    давай поскорей, уйдет ведь!

    -  Понятно,  - задумчиво произнес Зверобой и не думая торопиться. - Дело
    хорошее.

    Ключника он не отпускал, держал так же крепко.

    -  Скажи-ка,  Ключник,  -  задушевно спросил Зверобой, - ты свою мать на
    холодильник  не  желаешь обменять? У меня тут очередь поспевает, так мне
    холодильник без надобности, я и старым доволен.

    -  Скажешь  тоже,  -  пробормотал  Ключник, соображая, обидеться ему или
    принять все за шутку.

    -  А  что?  Мать  у тебя хорошая, мне нравится. Непонятно только, как от
    нее такая гнида могла родиться, - неторопливо говорил Зверобой.

    -  Ну  ты не очен