даст  нам  доказательств,  которые  суд  и
присяжные могли бы счесть убедительными.
     - Пожалуй,  -  согласился  Гаррисон.  -  Тем  не  менее  проверка  не
помешает. Мне самому ничего и делать не придется.  Если  не  считать  жены
Эшкрофта, все их родственники живут в других городах.  Надо  будет  просто
связаться с тамошней полицией.
     - Как хотите. И раз уж мы принялись  шарить  впотьмах,  так  поручите
кому-нибудь узнать, нет ли у Летерена на заднем плане  бездельника-братца,
способного  извлечь  выгоду  из   их   сходства.   А   вдруг   Летерен   -
многострадальная половина пары близнецов-двойников?
     - В этом случае, - проворчал Гаррисон, - он стал его сообщником с той
минуты, как утаил от нас существование такого брата.
     - С юридической точки зрения, конечно. Но  ведь  можно  взглянуть  на
дело и  по-человечески.  Человек,  который  боится  позора,  сам  на  него
напрашиваться не станет. Будь у вас брат - матерый рецидивист, стали бы вы
разглашать это?
     - Просто так - нет. В интересах правосудия - да.
     - Люди же не одинаковы. И слава богу, что так! -  Райдер  нетерпеливо
пожал плечами. - Ну с теми, на кого прямо падает подозрение, мы покончили.
Посмотрим, что можно сказать о третьем и неизвестном.
     - Я  уже  говорил  вам,  что  объявил  розыск  человека  с  приметами
Летерена, - ответил Гаррисон.
     - Да, я помню. По-вашему, это может что-то дать?
     - Трудно сказать. Возможно, он мастер  переодевания.  В  этом  случае
сейчас он уже совсем не похож на того человека, которого видели свидетели.
Если же сходство это - настоящее, большое  и  не  поддающееся  маскировке,
розыск скорее всего даст результаты.
     - Пожалуй. Однако если речь идет  не  о  кровном  родстве  -  а  этот
вариант вы все равно проверяете, - то сходство скорее всего искусственное.
Слишком уж велико было бы совпадение. Будем  исходить  из  того,  что  оно
искусственное. Какие мы можем сделать из этого выводы?
     - Оно было слишком  уж  большим,  -  заметил  Гаррисон.  -  Настолько
большим, что обмануло нескольких свидетелей. Таким большим, что становится
немного не по себе.
     - Вот именно, - подхватил Райдер. - И ведь столь  одаренный  художник
своего дела сможет  повторить  то  же  самое  снова  и  снова,  подыскивая
подходящую  жертву  примерно  одного  с  собой  сложения.   Следовательно,
сходство между ним и Летереном может быть не  больше,  чем  между  мной  и
цирковым тюленем. У нас нет его настоящих примет, и это серьезная  помеха.
И пока мне не приходит в голову, как мы могли бы установить его  подлинный
облик.
     - Мне тоже, - сказал Гаррисон уныло.
     - Впрочем, у нас есть еще шанс: десять против одного, что  сейчас  он
выглядит так, как раньше - до своего трюка. Ему незачем было  прибегать  к
маскараду, пока он проводил примерку  и  разрабатывал  свой  план.  Грабеж
прошел гладко, как по расписанию, и, значит, все до последней мелочи  было
предусмотрено заранее. А такого рода работа требует долгих предварительных
наблюдений. Он не мог за один раз выяснить, каков порядок получения денег,
и запомнить наружность Летерена. Разве что он чтец мыслей на расстоянии.
     - Я в это  не  верю,  -  объявил  Гаррисон.  -  Как  в  астрологов  и
ясновидящих.
     Не слушая, Райдер продолжал:
     - Следовательно, некоторое время до грабежа он жил в городе или в его
окрестностях. Довольно много людей должны  были  его  постоянно  видеть  и
могли бы его описать. Ваши ребята, бегая по пивным с фотографиями, его  не
найдут, потому что он не похож на эту фотографию.  Нам  нужно  установить,
где он жил, и узнать, как он выглядит.
     - Легче сказать, чем сделать!
     - Вариант не из простых, но возьмемся за  него.  В  конце  концов  мы
чего-нибудь добьемся - хотя бы места в сумасшедшем доме... -  Он  умолк  и
задумался.
     Гаррисон сосредоточенно уставился в потолок. Не подозревая  об  этом,
оба прибегли к обычной для Земли  замене  гениального  прозрения,  которое
случается так редко! Раза два Райдер открывал рот, словно собирался что-то
сказать, во тут же снова его закрывал и опять  погружался  в  размышления.
Наконец он все-таки сказал:
     - Чтобы с такой уверенностью  выдавать  себя  за  Летерена,  он  ведь
должен был не только придать себе внешнее сходство с  ним,  но  и  одеться
точно так же, ходить той же походкой, вести себя точно так же, пахнуть так
же...
     - Он ничем  не  отличался  от  Летерена,  -  ответил  Гаррисон.  -  Я
допрашивал Эшкрофта, пока нам обоим не стало тошно. У него все было как  у
Летерена, вплоть до ботинок.
     - А чемоданчик? - спросил Райдер.
     - Чемоданчик? - на худом лице Гаррисона мелькнуло недоумение,  тотчас
сменившееся злостью на себя. - Тут вы меня поймали. Про чемоданчик-то я  и
не спросил. Тут я дал маху.
     - Не обязательно. Возможно, и он тот же самый, но лучше бы проверить.
     - Сейчас и проверим. - Гаррисон взял телефонную трубку, набрал  номер
и сказал: - Мистер Эшкрофт, у меня к вам есть еще один вопрос. Чемоданчик,
в который вы укладывали деньги, он был тот же, с которым всегда  приезжали
кассиры с фабрики?
     Райдер тотчас услышал решительный ответ:
     - Нет, мистер Гаррисон, это был новый чемоданчик.
     - Что?! - взревел Гаррисон, багровея. - Почему же вы раньше молчали?
     - Вы меня не спросили, вот  я  и  не  вспомнил.  Но  если  бы  и  сам
вспомнил, то не увидел в этом никакой важности.
     - Послушайте, решать, что важно, а что - нет, это моя обязанность,  а
не  ваша.  -  Он  бросил  на  Райдера  мученический  взгляд  и   продолжал
раздраженно: - Так давайте выясним все раз и навсегда. Если не считать его
новизны, чемоданчик был точно таким  же,  как  тот,  с  которым  приезжали
кассиры?
     - Нет, сэр. Но очень похожим.  Такая  же  форма,  такой  же  латунный
замок, почти такие же размеры. Но он был чуть длиннее и на дюйм глубже.  Я
помню, что, укладывая деньги, удивился,  зачем  им  понадобилось  покупать
второй чемоданчик, но потом решил, что они хотят, чтобы мистер  Летерен  и
мистер Суэйн ездили каждый со своим чемоданчиком.
     - А вы не заметили какого-нибудь отличительного признака?  Ярлычок  с
ценой, марка фирмы, инициалы или еще что-нибудь?
     - Ничего. Я ведь не смотрел специально. Не предвидя дальнейшего, я не
мог...
     Голос  Эшкрофта  оборвался  на  середине  фразы,  так  как   Гаррисон
раздраженно швырнул трубку на рычаг.  Он  уставился  на  Райдера,  который
ничего не сказал.
     - К вашему сведению, - заявил Гаррисон, -  я  пришел  к  выводу,  что
профессия уборщика общественных туалетов имеет  множество  преимуществ,  и
бывают времена, когда я испытываю большое искушение... - Он  задохнулся  и
включил селектор.
     - Есть там кто-нибудь свободный?
     - Кастнер, шеф.
     - Ну так пошлите его сюда.
     Вошел сыщик Кастнер.  Он  был  одет  весьма  элегантно  и  явно  умел
ориентироваться в пучине порока.
     - Джим! - распорядился Гаррисон. - Слетайте-ка на стекольную  фабрику
и возьмите чемоданчик кассира. Только убедитесь, что это тот, который  они
берут с собой в банк. Побывайте с  ним  во  всех  галантерейных  магазинах
города и установите, кому и когда за последний месяц были проданы такие же
чемоданчики. Если отыщете покупателя,  то  пусть  он  предъявит  вам  свой
чемоданчик и скажет, где он был и что делал  в  половине  одиннадцатого  в
прошлую пятницу.
     - Будет сделано, шеф.
     - Звоните мне, как только что-нибудь выясните.
     После ухода Кастнера Гаррисон сказал:
     -  Чемоданчик   был   куплен   специально   для   этого   ограбления.
Следовательно, приобретен он скорее всего недавно и,  вероятно,  у  нас  в
городе. Если в городских магазинах ничего выяснить  не  удастся,  займемся
соседними городами.
     - Вы займитесь этим, - согласился Райдер, - а  я  тем  временем  тоже
кое-что предприму.
     - А что именно?
     - Мы ведь живем в век  науки  и  передовой  техники.  Мы  располагаем
широко  развитыми  и  отлично  действующими  средствами  связи,  а   также
действенными системами сбора и хранения информации. Так воспользуемся тем,
что у нас есть.
     - Что вы задумали? - заинтересовался Гаррисон.
     - Такой ловкий и легкий грабеж просто напрашивается на повторение. Не
исключено, что преступник уже не раз пользовался своим способом и  уж,  во
всяком случае, этим банком он не ограничится.
     - Ну, и...
     - У нас есть описание его внешности, хотя вряд ли это нам много даст.
Но, - Райдер подался вперед, - мы знаем его методы, и  исходя  из  них  мы
можем...
     - Да, верно.
     - А потому сведем описание его личности к особенностям, замаскировать
которые трудно, - к таким, как рост, вес, тип фигуры, цвет глаз. Остальное
можно отбросить. И сжато его метод, указывая  только  факты.  Все  это  мы
можем уложить слов в пятьсот.
     - А потом?
     - В нашей стране имеется шесть тысяч двести  восемь  банков,  из  них
шесть тысяч с лишним  входят  в  Банковскую  ассоциацию.  Наш  департамент
снабдит  Ассоциацию  циркулярным   письмом   в   количестве   экземпляров,
достаточном, чтобы разослать его всем ее членам. Они будут предупреждены о
возможности грабежа, а если он все-таки повторится или что-то подобное уже
имело место, мы сразу узнаем об этом во всех подробностях.
     - Хорошая мысль! - одобрил Гаррисон.  -  Возможно,  где-то  начальник
полиции ломает голову над двумя-тремя данными, которых не хватает  нам,  а
мы в свою очередь могли  бы  сообщить  ему  кое-что  интересное.  И  обмен
сведениями даст и нам и ему все, что нужно для поимки преступника.
     - Не исключено, что нам удастся значительно  упростить  процедуру,  -
сказал Райдер. - При условии, что мы имеем дело с  рецидивистом.  Если  же
нет, тогда ничего не выйдет. Но если он был прежде арестован за что-нибудь
подобное, мы найдем его карточку в один момент. - Мечтательно посмотрев  в
потолок, он добавил: - Вашингтонская картотека - это кое-что!
     - Конечно, я про нее знаю, - сказал Гаррисон, - но видеть не видел.
     - Одному моему приятелю, почтовому инспектору, она недавно  сослужила
неплохую службу. Он разыскивал типа, который продавал по  почте  фальшивые
нефтяные акции. Он обморочил уже пятьдесят  простаков  с  помощью  отлично
сработанных документов - заключения геологической разведки, лицензии и так
далее. Никто из пострадавших его никогда не видел и потому не мог описать.
     - Маловато для следствия!
     - Конечно, но и этого хватило. Попытки  почтовых  властей  расставить
ему ловушку потерпели неудачу. Он был большой ловкач, а это  уже  само  по
себе улика. Несомненно, такой искушенный мошенник не мог  не  значиться  в
картотеке.
     - И что было дальше?
     - Его данные закодировали и  вложили  в  скоростной  экстрактор.  Ну,
словно дали ищейке понюхать платок. Вы и высморкаться бы  не  успели,  как
электронные пальцы уже ощупали сотни тысяч  перфорированных  карточек.  Не
тронув профессиональных убийц, грабителей и взломщиков  разных  категорий,
они выбрали примерно четыре тысячи мошенников. Из них  они  отсортировали,
скажем, шестьсот аферистов, специализирующихся на всучении  несуществующих
ценных  бумаг.  А   из   этих   отобрали   сотню   оперирующих   нефтяными
псевдоакциями, после чего выделили тех двенадцать,  кто  ограничивал  свою
деятельность почтовыми отправлениями.
     - Да, это заметно сузило район поиска, - согласился Гаррисон.
     - Машина выбросила двенадцать карточек, - продолжал  Райдер.  -  Будь
данных больше, она бы сразу выдала одну-единственную карточку.  А  так  их
оказалось двенадцать. Впрочем, никакого значения это уже не имело. Быстрая
проверка установила, что из этих двенадцати четверо уже умерло, а  шестеро
сидело за решеткой. Из оставшихся двух одного сразу нашли,  и  было  точно
установлено, что он тут ни при чем. Итак, остался  только  один.  Почтовые
власти теперь располагали его фамилией, фотографией, отпечатками  пальцев,
сведениями о его привычках, связях и обо  всем  прочем,  кроме  разве  что
брачного свидетельства его мамаши. Он был арестован через три недели.
     - Неплохо. Но я не понимаю, почему они сохраняют в картотеке карточки
тех, кто умер.
     - Иногда новые данные позволяют установить, что давние  преступления,
оставшиеся нераскрытыми, - это дело их рук. А  рабы  картотек  терпеть  не
могут незаконченных дел. Они готовы ждать хоть полжизни, лишь бы  пометить
их как закрытые. Обожают аккуратность, понимаете?
     - Понимаю, - задумчиво ответил Гаррисон. - Казалось  бы,  преступник,
попавший в картотеку, мог сообразить, что теперь  следует  начать  честную
жизнь или хотя бы изменить методы.
     - Нет, они всегда повторяются. Попадают в колею и уже не могут из нее
выбраться. Мне еще не приходилось слышать, чтобы фальшивомонетчик пошел  в
наемные убийцы или стал красть велосипеды. И наш молодчик снова  проделает
тот же трюк и практически теми же методами. Вот увидите!  -  Он  кивнул  в
сторону телефона. - Не возражаете, если  я  закажу  парочку  междугородных
разговоров?
     - Сколько хотите. Я их не оплачиваю.
     - Ну, в таком случае я закажу и третий. Женушка имеет  право  на  то,
чтобы о ней вспоминали.
     - Валяйте! - Гаррисон встал и направился к двери,  всем  своим  видом
выражая глубочайшее отвращение. -  А  я  поработаю  где-нибудь  еще.  Меня
всегда мутит, когда взрослый мужчина начинает ворковать и сюсюкать.
     Посмеиваясь, Райдер взял телефонную трубку:
     - Соедините меня с министерством финансов, Вашингтон, добавочный 417,
мистер О'Киф.
     Следующие двадцать четыре часа земные методы продолжали применяться с
тем же утомительным упорством.  Полицейские  задавали  вопросы  владельцам
магазинов,  местным  сплетницам,  барменам,  бывшим  уголовникам,   тайным
осведомителям - короче говоря, всем тем, кто мог случайно что-то знать или
что-то услышать. Сыщики в штатском стучали в двери, допрашивали  тех,  кто
им отвечал, наводили справки  о  тех,  кто  отвечать  отказался.  Дорожная
полиция проверяла мотели и кемпинги, допрашивала владельцев,  управляющих,
помощников. Шерифы объезжали фермы, где иногда сдавались комнаты.
     В  Вашингтоне  одна  машина   выбросила   шесть   тысяч   экземпляров
циркулярного письма, а неподалеку другая машина печатала адреса  на  шести
тысячах конвертов. Рядом с ней  электронные  пальцы,  прощупывая  миллионы
перфорированных карточек, отыскивали специфическое расположение отверстий.
В десятке  больших  и  маленьких  городов  полицейские  навели  справки  о
некоторых людях, сообщили то, что узнали, по телефону в Нортвуд и занялись
текущими делами.
     Как обычно, прежде всего была получена стопка отрицательных  ответов.
Все родственники Эшкрофта  были  целы  и  невредимы,  и  никто  из  них  в
последнее время не исчезал из дому. В семье Летерена не имелось  ни  одной
черной овцы, брата-близнеца у него не было, а  единственный  брат,  моложе
его на десять лет и не  особенно  на  него  похожий,  обладал  безупречной
репутацией,  да  и  все  утро  пятницы  провел  у  себя  в  конторе,   что
подтверждали надежные свидетели.
     Ни  один  банк  не  сообщил  о  похищении   денег   ловким   жуликом,
загримированным под уважаемого клиента. Ни в меблированных комнатах, ни  в
отелях, ни в кемпингах не удалось обнаружить постояльца, хотя бы отдаленно
похожего на Летерена.
     В картотеке имелось сорок  два  мошенника,  живых  и  мертвых,  хитро
ограбивших банки. Но их способы совсем не походили на примененный  в  этот
раз. Машина с сожалением выдала ответ: "Не значится".
     Однако достаточное  число  негативных  факторов  позволяло  прийти  к
некоторым позитивным выводам. Обдумав полученные ответы, Гаррисон и Райдер
сошлись на том, что Эшкрофта и  Летерена  можно  считать  непричастными  к
грабежу, что неизвестный преступник еще только  начинает  свою  карьеру  и
первый успех побудит его повторить удавшуюся  операцию  и  что,  используя
свой особый талант, он скрывается теперь под совсем другой личиной.
     Первая удача выпала им в конце дня. В кабинет вошел Кастнер,  сдвинул
шляпу на затылок и сказал:
     - Возможно, я кое на что набрел.
     - А именно? - спросил Гаррисон, настораживаясь.
     - Такие чемоданчики особым спросом не пользуются, и продает их только
один магазин. За последний месяц им удалось сбыть три.
     - Оплачивались чеками?
     - Наличными, - и, угрюмо улыбнувшись разочарованию своего начальника,
Кастнер продолжал: - Но двое были давними уважаемыми клиентами. Оба купили
свои чемоданчики недели  три  назад.  Чемоданчики  они  мне  предъявили  и
рассказали, как  провели  утро  пятницы.  Я  проверил  их  истории  -  все
совершенно верно.
     - Ну, а третий покупатель?
     - К этому я и веду, шеф. По-моему, он нам и требуется. Чемоданчик  он
купил накануне ограбления. И его никто не знает.
     - Приезжий?
     - Не совсем. Хильда Кассиди,  продавщица,  которая  его  обслуживала,
подробно описала его. Говорит, что это пожилой тихий  человечек  с  острым
лицом. Похож на бальзамировщика, у которого болят зубы.
     - Ну, а почему вы думаете, что он не приезжий?
     - А потому, шеф, что кожаными изделиями в городе торгуют  одиннадцать
магазинов. Я ведь здешний, но и  мне  пришлось  порыскать,  прежде  чем  я
отыскал тот, где имелись эти чемоданчики. Ну, этот служитель морга - решил
я - тоже не сразу нашел то, что  ему  требовалось.  А  потому  я  еще  раз
прошелся по магазинам, спрашивая там уже прямо о нем.
     - Ну?
     - В трех вспомнили, что похожий  по  описанию  человек  интересовался
товаром, которого они не держат, - он сделал  многозначительную  паузу.  -
Сол Бергмен из  "Туриста"  говорит,  что  его  физиономия  показалась  ему
знакомой. Кто он, Бергмен не знает и ничего к этому добавить не может.  Но
он уверен, что видел его раза два раньше.
     - Может быть, он время от времени приезжает в город, а  живет  где-то
не очень близко.
     - И я так думаю, шеф.
     - "Не очень близко" может означать любое место в радиусе ста миль,  а
то и дальше, - проворчал Гаррисон. Он кисло посмотрел на Кастнера.  -  Кто
из них лучше всех его разглядел?
     - Хильда Кассиди.
     - Так везите ее сюда, и поживее!
     - Уже привез, шеф. Дожидается в приемной.
     - Молодец, Джин! - сказал Гаррисон, повеселев. - Давайте его сюда!
     Кастнер вышел и вернулся с продавщицей.  Это  была  высокая  стройная
девушка лет двадцати с умным лицом. Она сидела, положив руки на колени,  и
со спокойной деловитостью отвечала на вопросы Гаррисона, который  старался
как можно полнее  выяснить,  что  еще  она  может  вспомнить  о  внешности
подозрительного покупателя.
     - Опять то же! - пожаловался Гаррисон, когда она замолчала. - Ребятам
придется еще раз обойти город и проверить, не знает  ли  кто-нибудь  этого
типа.
     - Если он только  приезжает  в  город,  вам  нужно  будет  заручиться
содействием полиции других городов, - вмешался Райдер.
     - Да, конечно.
     - Но, возможно, мы сумеем облегчить их  задачу,  -  Райдер  посмотрел
через стол на девушку. - Если мисс Кассиди согласится нам помочь.
     - С удовольствием, если только сумею.
     - Что вы еще придумали? - поинтересовался Гаррисон.
     - Думаю заручиться услугами Роджера Кинга.
     - А кто он такой?
     - Художник в штате  нашего  департамента.  Подрабатывает  на  стороне
карикатурами. Он настоящий мастер. - Райдер снова повернулся к девушке.  -
Не могли бы вы завтра прийти сюда пораньше - на все утро?
     - Если управляющий разрешит.
     - Он разрешит. Это я беру на себя, - объявил Гаррисон.
     - Вот и прекрасно, - сказал  Райдер  девушке.  -  Когда  вы  придете,
мистер  Кинг  покажет  вам  фотографии  разных  людей.  Вам  нужно   будет
внимательно их рассмотреть и указать на те  черты,  которые  напомнят  вам
лицо человека, купившего этот чемоданчик. Тут  подбородок,  там  нос,  еще
где-то - рот. А мистер Кин