искусственно мозговое вещество,  которое  не  уступает  по  организации  и
структуре человеческому мозгу. Естественно, что ему свойственна  столь  же
острая научная любознательность, что и большинству людей...
   Пал Палыч Дыров, заведующий Шестой лабораторией, не удержался  и  вдруг
подмигнул журналисту:
   - А  согласитесь,  эксперимент  был  поставлен,  надо  признать,  очень
остроумно   и   изобретательно.   Для   искусственного   Мозга,   конечно!
Согласитесь!   Все   мы,   сотрудники   лаборатории,   получили   огромное
удовольствие, узнав всю эту историю.
   Журналист медленно приходил в себя. Он встал из кресла и несколько  раз
прошелся по лаборатории из угла в угол. Он  подошел  к  огромному  окну  и
несколько мгновений смотрел на густой поток  автомобилей,  троллейбусов  и
мотороллеров. Некоторые из мотороллеров были окрашены в тот  же  оранжевый
цвет. Потом журналист пристально стал смотреть на одну из полок стеллажа.
   - Так как же все-таки искусственный Мозг вернулся в институт? - спросил
он.
   Заведующий Шестой лабораторией встал и подошел к стеллажу вплотную.  На
полке тускло поблескивал темно-фиолетовый пластик футляра с  искусственным
Мозгом.
   - Семь Пядей привел в институт Витю Сайкина,  -  сказал  Пал  Палыч.  -
Сразу же после того, как кончился  спектакль  в  Театре  оперетты  и  Витя
распрощался с Верочкой Лейтенантовой. Вечер в театре  прошел,  конечно,  и
вкривь и вкось. Витя совершенно  не  знал,  что  делать  и  что  говорить.
Верочка, без сомнения, терялась в догадках, что  же  происходит  с  Витей.
Решив, что эксперимент пора  прекращать.  Мозг  приписал  Вите,  чтобы  он
выполнял все его дальнейшие распоряжения. Мозг справедливо  рассудил,  что
Витя настолько уже привык к тому, что он за него все решает, что не  будет
даже спрашивать, зачем это нужно. Так и случилось.  Управляя  Витей,  Мозг
ему подсказывал, на какой троллейбус сесть и на какой остановке сойти, что
сказать вахтеру Григорию Тимофеевичу, чтобы он пропустил в институт, и  на
какой этаж подняться. Все это Витя исполнил привычно, не задумываясь. Мозг
знал, что все мы в лаборатории  всегда  работаем  допоздна.  Он  подсказал
Вите, в какую войти дверь, и потом,  настроившись  на  мою  телепатическую
волну, мысленно передал мне, что он вернулся, и  тут  же  сообщил  первые,
самые общие результаты эксперимента. Это было через семь дней после  того,
как я  неудачно  обменял  свой  чемодан  на  площади  перед  Ленинградским
вокзалом и когда пропала уже всякая надежда на то, что Мозг найдется...
   Журналист тоже подошел к стеллажу вплотную.
   - Ну, а Витя Сайкин? - спросил он после некоторого молчания.
   У Пал Палыча вновь весело и озорно блеснули глаза.
   - Очень симпатичный  юноша,  -  сказал  он.  -  Теперь  он  поступил  в
институт. В тот же самый, который в свое время кончил и я. Он  все  понял,
хотя, конечно, на это понадобилось какое-то время. Теперь часто заходит  к
нам, приезжает на мотороллере. Один раз  был  вместе  с  этой  симпатичной
девушкой, Верочкой Лейтенантовой. После окончания института хочет работать
в нашей лаборатории.
   Журналист смотрел на темно-фиолетовый  пластик  футляра  еще  несколько
долгих минут. Пал Палыч Дыров искоса  наблюдал  за  ним  и  молчал.  Потом
журналист взял ученого  под  руку  и  отвел  его  в  противоположный  угол
лаборатории, на расстояние свыше пятнадцати, метров.
   - Ну, а что же теперь он. Семь  Пядей?  -  спросил  журналист,  понизив
зачем-то голос.
   Пал Палыч пристально взглянул на журналиста и принял серьезный вид.
   - Мы продолжаем работать с этой моделью, - ответил он. - Ставим на  ней
новые опыты, разрабатываем  целые  системы  новых  экспериментов,  изучаем
механизм ее  мышления,  закономерности  поведения  в  различных  условиях,
способности к музыке, иностранным  языкам,  даже  поэзии.  Хотим,  словом,
узнать о ней все. Она отвечает на все наши вопросы,  поддерживает  с  нами
постоянный контакт, работать с ней легко.  Она  охотно  пересказывает  нам
снова и снова ход эксперимента, поставленного над Витей Сайкиным... Но  об
одном она молчит, - Пал Палыч взглянул на журналиста. - Мы так и не знаем,
какие еще эксперименты приготовлены для нас в этой намеченной ею системе и
каким способом она подвергнет  кого-либо  из  нас  испытанию  в  следующий
раз...