потратить  на  то,  чтобы  заделать
пробоины от камней на его катере, - сказал он. - Чем  он  там  занимается,
лейтенант? На этом Фебе?
   - Может быть, осматривает оборудование? А, Макдональд?  -  Я  попытался
улыбнуться, но вряд ли мне это удалось.
   - Оборудование?..
   Я кивнул, сделав вид, что это именно та реакция, которую я ожидал.
   - Я выполняю особое задание. На случай, если кто-нибудь спросит, -  это
все, что тебе известно. Ясно, Мак?
   - Надеюсь, вы понимаете, на что идете, лейтенант. - По  его  виду  было
ясно, что он в этом сомневается. - Может,  мне  сопровождать  вас?  -  Его
голос немного охрип от волнения, и не мудрено,  ведь  он  служил  двадцать
восемь лет и сейчас рисковал головой.
   - Исключено. Ты  остаешься  здесь.  Мне  понадобится  помощь  надежного
человека.
   Я включил двигатели и,  пока  щелкали  реле  и  устанавливалось  нужное
давление, не переставал думать о том, что же все-таки произошло. А потом я
отбросил всякие мысли, потому что ничто в них не сулило  мне  светлое  или
хотя бы долгое будущее. Я знал одно: Пол Дэнтон где-то там,  один,  и  его
преследует катер типа G - последняя модель боевой лодки, все пушки которой
заряжены: лодка-убийца, которой управляет садист.
   Вспыхнул сигнал "Пуск", и я  передвинул  рычаг.  В  тот  же  миг  будто
бетонные плиты придавили меня к креслу. Я покрыл расстояние во много миль,
прежде чем ко мне вернулась способность видеть. Позади сверкающий  огнями,
словно город, плыл "Тиран", а на экране передо мной алмазным блеском сияли
Кольца.


   Вскоре я обнаружил следы флотской разведлодки. Компьютеру  понадобилось
несколько  секунд,  чтобы  обработать  данные  и  провести  экстраполяцию,
которая понравилась мне не больше, чем все остальное в этой истории.
   Пол направлялся совсем не к станции Феба. Его след вел прямо к Кольцам;
точнее, к точке на краю щели Кассини, пространству между кольцами А  и  В.
Тот факт, что это самое место находилось на расстоянии двадцати тысяч миль
за Линией Запрета, не прибавлял настроения. Несколько миллионов кубических
миль пыли и льда, рассеянных  на  нескольких  миллиардах  кубических  миль
пространства крайне затрудняли управление  кораблем.  Все  это  отнюдь  не
напоминало  осмотр  достопримечательностей  в  Карсвелле  в  часы  пик.  Я
размышлял на эту тему, когда громкоговоритель на панели ожил:
   - Карусель девять-два, код сорок. Код сорок! Девять-два!
   Голос принадлежал гражданскому советнику Уолтерсу. Код "сорок" означал:
"Немедленно прекращайте полет".
   -  На  тот  случай,  если  вы  забыли  Устав,  Тарлетон,   это   приказ
возвращаться, - продолжал он. - У вас ровно десять секунд на выполнение.
   Мне нечего было ответить. Я слушал звезды и наблюдал, как увеличиваются
Кольца на экране, как они распадаются на отдельные световые пятна, сгустки
света, потоки пыли, как они окружают меня,  нависают  надо  мной,  подобно
застывшему на фотографии шторму. А может  быть,  просто  нечистая  совесть
заставляла меня видеть их такими. Не каждый день флотский офицер бунтует.
   Час спустя раздались сигналы тревоги: засоренность пространства впереди
приближалась к критическому уровню. Я уменьшил скорость, включил  передний
экран для улучшения видимости,  но  не  разглядел  ничего,  что  могло  бы
объяснить, почему Пол  отправился  именно  сюда.  Теперь  плоскость  колец
лежала в десяти милях впереди. Корабль кидало из стороны в сторону,  когда
автоматы управления вносили поправки в курс, чтобы избежать столкновений с
пролетающими на огромной скорости частицами.
   Я безрезультатно прочесывал эфир в поисках передачи на частотах  нашего
взвода и внимательно вглядывался в ослепительное сияние  ледяного  покрова
Сатурна. Моя скорость снизилась до девятисот километров в час  -  скорость
улитки, - но все же была слишком высокой, и количество ударов  по  корпусу
не уменьшалось.
   Пол считает, что в  этом  месте  есть  то,  ради  чего  стоит  рискнуть
карьерой, а  возможно,  и  жизнью.  Нечто,  заставившее  Краудера  послать
G-лодку, чтобы не дать Полу найти это место.  Я  еще  не  знал,  для  чего
прилетел сюда, но пока оставался шанс, что Полу  может  потребоваться  моя
помощь, я должен быть здесь.
   Внезапно завыли сигнальные устройства, запрыгала  приборная  панель,  и
мир разлетелся на куски.


   Я плыл куда-то, словно пылинка среди  роя  обломков,  несущихся  вокруг
мертвой звезды.  Удар  был  все-таки  очень  сильным.  Компьютер  прозевал
крупную глыбу, неожиданно появившуюся по курсу катера, и теперь я медленно
приходил в себя...
   Мне удалось  разомкнуть  веки.  Приборная  доска  светилась  мерцающими
огоньками, и все они  сигнализировали  об  опасности.  Экран  стереовизора
излучал золотое сияние, переходившее в вишнево-красное и исчезавшее  потом
вовсе. Я с трудом заставил себя выпрямиться, проглотил кровь,  наполнившую
рот, и попытался сосредоточиться на циферблатах.  То,  что  я  увидел,  не
радовало. Кристоновый корпус, разумеется, не пострадал, но с тем, что было
внутри, дело обстояло  хуже:  система  жизнеобеспечения  вышла  из  строя,
главный двигатель не работал, кислородные баки были пробиты и текли. Я был
еще жив, но это в любую минуту могло измениться.
   Корабль, медленно вращаясь, двигался все еще довольно быстро. Тормозные
дюзы работали с половинной мощностью. Однако мне удалось понизить скорость
до тридцати километров в час, прежде чем из темноты выплыла длинная  плита
и приблизилась к кораблю. Она ударила в корму и усилила вращение  корабля.
Я насчитал еще два сильных толчка и полдюжины слабых, прежде чем мой  курс
совпал с курсом всего остального мусора.  У  меня  было  время  разглядеть
порез на щеке, опухший глаз и заметить, что давление в  кабине  составляет
девять фунтов на квадратный дюйм при температуре пятьдесят шесть  градусов
по Кельвину,  прежде  чем  я  увидел  корабль  Пола  Дэнтона,  плывущий  в
нескольких ярдах от меня с открытым люком.


   Мой скафандр был цел, этим и объяснялся тот факт, что я  еще  жил.  Люк
был поврежден, но мне удалось  открыть  его  и  выбраться  под  звезды.  Я
потратил несколько секунд на то, чтобы оглядеться, оттолкнулся и поплыл  к
кораблю Пола. Он стоял вертикально и медленно заваливался  назад.  Уже  на
расстоянии ста ярдов я увидел, что катер пуст. Снаружи  следов  аварии  не
было, значит,  Пол  был  осторожнее  меня,  полностью  контролировал  свои
действия, а это говорило о том, что именно сюда он и хотел попасть. И если
только он все-таки не погиб, то  должен  находиться  где-нибудь  рядом,  в
нескольких  ярдах  от  корабля.  Единственным  местом,  где   можно   было
спрятаться, были два больших валуна: один величиной с большой дом,  далеко
впереди, а другой поменьше - слева от меня. По наитию я выбрал дальний.
   Я преодолел  примерно  половину  расстояния,  когда  в  моих  наушниках
раздался голос:
   - Оставайся там, где стоишь!
   Это не был голос Пола, следовательно, он принадлежал Хетчеру.
   А потом я увидел корму G-лодки, выступающую из-за скалы, мимо которой я
двигался. Я не остановился, не ответил, словом - никак не отреагировал.
   - Ты у меня на мушке! - предупредил Хетчер, когда я  был  в  пятидесяти
футах от выбранной мной скалы.
   Мне подумалось, что  Хетчер  не  будет  торопиться  стрелять.  Я  нужен
Краудеру живым, чтобы пытками вытащить из меня секреты. Эта мысль  помогла
мне  преодолеть  оставшиеся  несколько  ярдов.   Потом   я   увидел,   как
расплавилась и  растрескалась  моя  скала.  Я  бросился  за  нее  с  такой
скоростью, что от удара о незамеченный выступ у меня перед глазами поплыли
звезды, целые созвездия, которых нет на картах. И тут он выстрелил  снова.
Но я ухватился за валун и крепко держался за него, продвигаясь все  дальше
и дальше, пока не... уперся взглядом в мертвеца.
   Пол дрейфовал в нескольких футах от скалы,  руки  его  были  раскинуты,
словно он хотел ухватиться за нее. Шлем скафандра был открыт,  и  из  него
поднимался, словно прорастая, странный  кристаллический  цветок  -  фонтан
красно-черной замерзшей крови. Лицо в шлеме  распухло,  глаза  вылезли  из
орбит. У меня внутри все похолодело, словно выключился обогрев скафандра.
   - Меня предупредили насчет тебя. - Голос Хетчера резанул мне слух,  как
гравий, попавший в шестеренку. - Тарлетон, ты здесь совсем не случайно,  и
с твоей помощью мы многое узнаем! Выходи! Руки за шлем!
   Я старался просчитать ситуацию: местоположение моего корабля, разбитого
и бесполезного; G-лодка; корабль Пола, две скалы. Что касается Хетчера, то
тут не было ясности. Он мог  быть  в  корабле,  а  мог  направить  выстрел
телескопически из какого-нибудь другого места в нескольких милях отсюда.
   - Предупреждаю тебя  в  последний  раз,  Тарлетон.  Если  мне  придется
выйти... - Он осекся, но этого было достаточно. Впрочем,  быть  может,  он
хитрее, чем я думал, и проговорился намеренно.
   Я немного продвинулся вправо, чтобы видеть свой  корабль.  Он  медленно
плыл в мою сторону. Хетчеру с его наблюдательного  пункта  этого  не  было
видно. Я напряженно думал над тем, как мне воспользоваться этой ситуацией.
   Смерть Пола объяснить трудно. Несомненно, Краудеру он был нужен  живым.
Хетчер совершил грубую ошибку.  Он  возбужден,  взбудоражен,  но  чего  он
хочет? Как будет действовать?
   Внезапно я понял, что он собирается меня убить. Мое вмешательство в это
дело могло дать ему возможность выкрутиться, но при условии,  что  я  буду
мертв и не смогу дать показаний. Он ждал меня здесь, чтобы  устроить  себе
алиби!
   Впервые я заговорил:
   - Ты идиот, Хетчер, - сказал я. - Почему ты убил  его?  Он  же  не  был
вооружен. Или он все-таки перехитрил тебя?  Открыл  скафандр  прежде,  чем
тебе удалось его остановить?
   Хетчер принялся ругаться, это  служило  подтверждением  того,  что  мои
предположения верны. Я засмеялся. Это был радостный смех довольного жизнью
человека.
   - Держу пари, ты еще не доложил о своей маленькой неудаче.  А,  Хетчер?
Возможно, ты даже убедил Краудера, что Дэнтон уже аккуратненько  связан  и
готов к допросу.
   - Заткнись, Тарлетон, черт тебя подери!
   - Краудер не мог следить за  твоими  переговорами  с  Полом  -  слишком
далеко, большие шумовые помехи.  Поэтому  он  не  слышал,  как  ты  убивал
Дэнтона. Он и сейчас нас не слышит и не знает, что здесь творится. Правда,
Хетчер? Ты все еще разрабатываешь свою версию, а? И, конечно, думаешь, что
я смогу тебе помочь?
   - Я спасу тебя, Тарлетон,  -  прошептал  Хетчер,  будто  опасался,  что
Краудер все-таки может услышать. - Поддержи мою версию, а  я  помогу  тебе
выбраться отсюда живым. Клянусь!
   Я еще немного посмеялся. Все это  начинало  казаться  немного  забавным
даже мне. А может, у меня начиналась истерика?
   - Послушай меня, Тарлетон. - В голосе Хетчера чувствовалось отчаяние. -
Ты знаешь, в чем был  замешан  Дэнтон.  Расскажи  мне,  и  я  обещаю  тебе
безопасность.
   - Не будь идиотом, - сказал я. - Старший помощник Дэнтон  не  мог  быть
замешан в чем-нибудь незаконном, а если бы это и произошло, то уж друга он
не стал бы впутывать.
   На сей раз Хетчер издал лишь  какие-то  нечленораздельные  звуки  -  он
кипел от ярости. Пока он неистовствовал, я подвинул тело Пола.
   - Хетчер, ты несчастный  придурок,  -  прервал  я  его  тираду,  -  мне
достаточно дождаться прибытия корабля, который, без сомнения,  следует  за
мной, и я с большим удовольствием поведаю Краудеру о том, как Дэнтон был у
тебя в руках, как ты дал ускользнуть ему, а заодно и его тайне.
   - Ну, хватит, Тарлетон! - заорал Хетчер. - Ты упустил свой единственный
шанс! Ты мертвец, Тарлетон! Ты...
   Корабль был  близко,  и  я  достаточно  разозлил  Хетчера.  Момент  был
подходящим.
   - Сначала поймай меня, растяпа!
   Я схватил застывшее тело Пола за лодыжки, развернул его и  толкнул  изо
всех сил. Труп плавно поплыл, раскинув руки. На расстоянии  четверти  мили
появился Хетчер - он карабкался по скале с бластером  в  руках.  Сверкнуло
пламя, и расплавленная глыба камня пронеслась в нескольких футах от  меня.
Хетчер выстрелил в приманку.  Но  скала  закрывала  ему  видимость,  и  он
промахнулся.
   - Постой, Хетчер! - закричал я. - Я не думал, что ты станешь  стрелять!
Я буду говорить! Я расскажу тебе все, что тебе нужно знать.
   Я крепко сжал глыбу и ждал, ухватит  ли  Хетчер  наживку.  Он  не  стал
стрелять снова. Через наушники до меня доносился резкий свист; он  заряжал
заплечный ранец-двигатель и собирался в погоню. Я  рискнул,  выглянул  еще
раз и увидел, что он быстро приближается к телу Пола, которое он принял за
меня. Его путь неминуемо должен был привести к  моему  укрытию.  Я  отполз
подальше и ждал.
   Неожиданно Хетчер оказался совсем рядом, в каких-нибудь десяти,  футах.
Я приготовился броситься на него сзади, но он внезапно  затормозил,  резко
обернулся  и  выстрелил  с  бедра.  Но  промахнулся  -  я  все-таки  успел
спрятаться за камень.
   - Умно, - сказал он. - Но не слишком.
   Я продолжал отступать назад, стараясь двигаться так, чтобы  между  нами
все время была каменная глыба. Больше я ничего не мог придумать. Трудность
заключалась в том, чтобы определить, где именно Хетчер находится.
   Я вновь услышал звук портативного двигателя, и тут же -  опять  тишина.
Стараясь не подниматься с земли, я переменил место. Я слышал его дыхание.
   - Оглянись, - неожиданно приказал Хетчер.
   Я оглянулся. Он плавал примерно в двадцати футах, направив ружье мне  в
лицо. Однако кое-чего он не замечал.
   - Если хочешь что-нибудь сказать  перед  смертью  -  говори  сейчас,  -
предложил Хетчер.
   - Ты хочешь узнать о Дэнтоне и о большом заговоре, не так ли? -  быстро
проговорил я. - Я...
   - Ты блефуешь, - оборвал он меня. Он  перевел  прицел  с  лица  мне  на
грудь. - Тебе ничего не известно, Тарлетон. Ты дурак, который суется не  в
свои дела.
   - Да, но...
   В последний  момент  Хетчер  почувствовал,  как  сзади  тихо  и  плавно
приближается катер. Он обернулся, и тут покореженный нос корабля сбил его;
Хетчер распластался на его покрытой пробоинами поверхности,  а  корабль  с
инерцией трех сотен тонн, врезался в скалу неподалеку от меня.


   На скафандре Пола я нашел маленький ранец. Он был настроен на мощность,
достаточную для резки камня. Я потратил полчаса, прежде чем  нашел  место,
где работал Пол - аккуратную клинообразную выемку на кристаллическом слое.
Срез скалы был сероватый, с прожилками, значит, когда-то давным-давно  эта
глыба лежала на морском дне.
   Я  обыскал  скафандр  Пола  в  надежде  найти  отколотый  кусочек,   но
безуспешно  -  ведь  до  меня  здесь  побывал  Хетчер.  Мне  не   хотелось
прикасаться к его останкам, но, преодолев отвращение, я обнаружил каменный
клинышек в подсумке.
   Там,  где  резал  Пол,  поверхности  были  гладкими,  а  краешек,   что
откололся, - шероховатый и с углублением, похожим на  отпечаток  огромного
пальца.
   - Что это, Пол? - спросил я пустое пространство. - Что ты  защищал?  За
что ты умер?
   Подталкивая тело Пола, я добрался до его  корабля  и  залез  внутрь.  Я
представлял себе выражение лица Краудера, после того как я  обвиню  его  в
том, что он организовал  убийство.  Но  уже  в  следующий  момент  у  меня
появилась другая мысль.
   Будет вполне логично, если Краудер обвинит в убийстве Хетчера меня.
   И вряд ли он остановится на этом. Если я убил Хетчера, я  мог  убить  и
Пола Дэнтона. Ну и как мне доказать обратное?
   - Чушь! - успокаивал я себя. - Какие мотивы?
   Но какие мотивы были у Хетчера и Краудера? Что  они  стараются  утаить?
Что обнаружил Пол? На что он намекал в своей записке?
   И тут я, кажется, понял.
   Мятеж.
   Невероятная мысль - корабль в руках  Краудера  и  компании.  Все  сразу
стало на свои места: косвенные  намеки  Пола,  странная  снисходительность
Краудера к коммодору, невероятная  наглость  Хетчера,  убийство  Пола.  Но
все-таки оставалось неясным, что Пол искал в Кольцах. Какое значение имеет
этот кусочек камня? Может, это всего лишь уловка, чтобы направить  Хетчера
по ложному пути, сбить его с толку?
   Потом до меня дошло, что я не могу вернуться  на  корабль.  Если  такой
человек,  как  коммодор  Грейсон,  с  его  званием  и  опытом,   не   смог
противостоять заговору, если это не удалось Полу Дэнтону, то  на  что  мог
надеяться младший лейтенант? Что он мог сделать на мятежном корабле?
   Но ведь я был не на корабле, а тут, на свободе, и в  моем  распоряжении
был катер.
   Два  катера.  G-лодка  Хетчера  больше   подходила   для   космического
путешествия.
   И тогда я понял, что должен делать.
   От Колец Сатурна до Терры путь не близкий. Кроме  того,  мне  предстоит
совершить его в  одиночку.  На  борту  недостаточно  пищи,  воды  -  всего
недостаточно. Но ведь капитан Блай проплыл на открытом баркасе от Таити до
Темзы. И кроме плохого настроения и компаса, у него тоже ничего  не  было.
Значит, я тоже могу попытаться.
   - Прощай, Пол. Сделаю все, что смогу, - сказал я покойнику и направился
к G-лодке. Я повел ее на минимальной мощности  и  спрятался  в  туманности
Колец в двадцати милях от двух останков.
   Я ждал девять часов, прежде чем далеко за  туманностью  Колец  появился
огонек. Он походил на лампу за занавеской. Огонек рос и стал  бело-голубым
сиянием, которое медленно плыло вверх и постепенно  удалялось,  отклоняясь
под углом 37o.
   Я смотрел, как исчезает корабль, и пытался свыкнуться с мыслью,  что  я
всеми покинут,  что  до  ближайшего  дружеского  лица  расстояние  в  один
световой час и что я могу рассчитывать только на себя.
   Я ввел данные о курсе корабля в пульт управления и отправился в  долгое
путешествие домой.



3

   Приключение - это когда кому-то где-то далеко  приходится  преодолевать
трудности. Сейчас все это происходило со мной. Сто восемнадцать дней -  не
вечность, но их вполне достаточно для того,  чтобы  семечко  проклюнулось,
стало растением, и на этом растении созрел помидор.
   Вполне достаточно, чтобы на голых ветках зимних деревьев набухли почки.
Вполне достаточно для того, чтобы выросла полуторадюймовая  борода;  чтобы
воздух в кабине стал душным и  вонючим;  чтобы  прибор  для  очистки  воды
покрылся  налетом  зеленой  плесени;  чтобы  выскрести   последнюю   банку
консервов до крошки, а потом  разломать  ее  и  вылизать  дочиста.  Вполне
достаточно, чтобы последняя бумажная одежда разодралась в клочья,  обнажив
грязную землистого цвета кожу, сквозь  которую  проступают  кости.  Вполне
достаточно, чтобы мысли миллионы раз  обежали  черепную  коробку,  подобно
белке  в  колесе,  и  в  конце  концов  превратились  в  маленькую   кучку
полуразрушенных инстинктов.
   Ну что тут скажешь? Даже падение Рима изложено в трех томах. Время шло.
   Я  миновал  Луну  на  полной  межпланетной  скорости,  вздыбил   земную
атмосферу  на  тысячи  миль  вокруг  и  увидел,  как  докрасна  раскалился
кристоновый корпус лодки. По счастью, что-то из случившегося  пробилось  в
мое сознание. Я затратил немало усилий, прежде чем  мне  удалось  сесть  к
пульту управления и рассчитать траекторию приближения. Проделывая  это,  я
громко хохотал над чем-то очень забавным, а потом опять  впал  в  забытье.
Через некоторое время началась вибрация. В кабине было жарко,  а  вибрация
становилась все сильнее и сильнее. Трудно было сообразить, что  необходимо
делать, но еще труднее потянуть рычаг, находившийся у меня под рукой.  Это
была тяжелая работа,  раз  или  два  я  забывался  и  почти  засыпал.  Но,
вероятно, какая-то часть меня понимала, что сделать  это  очень  важно.  Я
все-таки  вытянул  его  и  услышал  звуки,  которые,  скорее  всего,  были
щелканьем замыкающихся реле и начавших работать автоматов.  А  может,  это
просто смотритель, подстригающий лужайку над моей могилой? Мысли о  могиле
привели меня к мысли о Земле. А потом на меня наехал двадцатитонный  каток
и раскатал в лепешку  до  так