и  на
полигоне семь лет назад. Конечно, вся эта затея рискованная  и,  вероятно,
бесполезная. Но я должен это сделать, Эксфо! Понимаешь, я должен!
     Несколько мгновений робот изучающе смотрел  на  своего  воспитанника.
Потом он повернул  руки  ладонями  вверх.  От  их  металлической  гладкой,
блестящей поверхности отражался свет, падающий с потолка.
     - Мне кажется, люди часто не отдают себе отчета  в  своих  действиях.
Теоретически я понимаю, почему ты хочешь ехать. Но эта идея не вызывает  у
меня такого же энтузиазма, как у тебя. Вероятно, оттого,  что  у  меня  не
было ни матери, ни отца. Но  я  должен  тебя  предупредить:  эмоциональные
порывы часто приводят к  разным  ошибкам.  Все  это  может  принести  тебе
неудачу и сильное разочарование, не говоря уже...
     - Ты поможешь мне затребовать ссуду или нет?  -  решительным  голосом
спросил Роб.
     После нескольких секунд напряженного молчания Эксфо ответил:
     - Мне придется это сделать вопреки всему моему логическому мышлению.
     - Поставь себя на мое место, Эксфо! - обиженно сказал Роб. - Я  знаю,
что поездка может оказаться безрезультатной. Но ничего не делать еще хуже.
Если я не  поеду,  то  всю  оставшуюся  жизнь  буду  вынужден  выслушивать
обвинения от людей, подобных Керри Шарки. Кроме того...
     Эксфо поднял правую руку. Роб замолчал в растерянности.
     - Ты убедил меня в своей искренности, Роб, - глаза  робота  светились
более мягким, спокойным светом. - Вопреки всякой логике я не только помогу
тебе, но буду питать надежду, что тебе удастся  раскрыть  что-то  новое  и
важное - даже если оно  будет  неопровержимым  доказательством  того,  что
факты прошлого изменить нельзя.
     - Думаю, лучше знать правду, чем ничего не знать, - сказал Роб.
     А  про  себя  подумал  по-другому.  Жизнь  с  такой   правдой   может
превратиться в пытку, которая будет длиться до конца его дней. Воспитателю
же Роб с неподдельной искренностью выразил благодарность:
     - Спасибо за все, что ты сказал, Эксфо.
     Послышалось  легкое  потрескивание  в  блестящей  цилиндрической  шее
робота. Звук немного напоминал покашливание человека, решившего прочистить
горло.
     - Давай приступим к практическим вопросам.
     И Эксфо набрал серию клавиш на компьютере рядом со своим креслом.
     Пошумев несколько секунд, машина выдала карточку с информацией. Эксфо
изучил ее и сказал:
     - На Далекой звезде  в  твоем  распоряжении  будет  чрезвычайно  мало
времени. ССК летит в конец чечевицеобразной туманности почти неделю.  Есть
места лишь во втором пассажирском классе. Тебе  придется  довольствоваться
лишь удобствами грузового корабля.
     С этой минуты Роба начало охватывать сильное волнение:
     - Отлично, для меня годится! Сколько это стоит?
     - Дорога в один конец стоит четырнадцать сотен микрокредитов.  А  вся
поездка в целом две тысячи пятьсот.
     Роб почувствовал,  как  у  него  перехватило  дыхание.  Он  с  трудом
проглотил ком в горле и с ужасом спросил:
     - Так много?
     Эксфо решил воспользоваться испугом Роба:
     - Может быть, ты передумаешь...
     - Нет. Нет, я не могу. Мне надо получить деньги из фонда.
     Эксфо, закатив глаза к потолку, подсчитывал:
     - Прибавляем еще четыреста микрокредитов, которые пойдут на  расходы,
пока ты будешь жить на Далекой  звезде.  Итого,  тебе  понадобится  сумма,
равная двум тысячам девятистам. Чтобы быть  спокойными,  округляем  ее  до
трех тысяч. Если ты сдашь экзамены и у  тебя  все  будет  идти  успешно  в
колледже, твой взрослый  заработок  на  первом  рабочем  месте,  вероятно,
позволит тебе выплатить эту сумму в течение пяти лет.
     Роб прекрасно понимал, что имеет  в  виду  робот.  Все  его  будущее,
включая и согласие компьютера выдать ссуду, и  способность  Роба  погасить
ее, зависело от экзаменов.
     - Когда мы можем запросить ссуду? - Робу  не  терпелось  сделать  все
быстрее.
     Эксфо, посмотрев на настенные часы, сказал:
     - Уже довольно позднее время, поэтому, наверное, разумно отложить  на
завтра...
     - Я совсем не устал. А ты и  наш  интернатский  компьютер  вообще  не
спите. Почему бы нам не сделать все прямо сейчас?
     Эксфо, проверив стыки на талии, пояснице и в коленях, встал.
     - Ну, хорошо.
     Эскалаторная  лестница   подняла   их   на   административный   этаж,
располагавшийся под студенческим стадионом. Учебные  этажи,  мимо  которых
они проследовали, были пусты. И только изредка попадались юноши, спешившие
в свои комнаты после коллективных занятий. Ступив с эскалатора на пористый
пластиковый пол,  металлические  подошвы  робота  стали  издавать  звонкие
звуки. Роб и Эксфо  прошли  длинный  пустой  зал,  где  неяркое  освещение
выхватывало из темноты имена на дощечках  под  фотографиями  директоров  и
других руководителей школы.
     Со стороны шахты  лифта  неожиданно  раздались  громкие  голоса.  Это
расходились участники еженедельно проводившегося в  актовом  зале  вечера.
Для Роба эти голоса звучали отвлеченно, безлико. Роб  снова  осознал,  как
сильно он оторвется от  привычного  хода  школьной  жизни,  уехав  в  свои
поиски. Когда он подумал о приводящем в ужас расстоянии до Далекой звезды,
ему стало не по себе.
     Глаза Эксфо освещали дорогу  впереди.  Вскоре  ученик  и  воспитатель
вошли в большую сводчатую дверь, на которой висела  табличка  с  надписью:
"ШКОЛЬНАЯ КОМПЬЮТЕРНАЯ СЛУЖБА". Три стены огромного помещения были  заняты
маленькими звуконепроницаемыми кабинами с открытым  верхом.  На  четвертой
стене, той, что была напротив  арочного  входа,  мерцали  цветными  огнями
несколько тысяч крошечных прямоугольников из стекла.
     Главный компьютер Космического союза школьных интернатов находился на
другой, отдаленной планете. А здесь, на Деллкарте-4, было только  одно  из
крупных подразделений межпланетной связи. Стену  с  дисплеями  оборудовали
скорее  всего  для  художественного  эффекта,  а  не   для   практического
функционирования. Казалось, что она нужна человеческим существам для пущей
уверенности в том, что далекая супермашина работает исправно.
     Роб с воспитателем вошли в одну из кабин.  Роб  занял  сиденье  перед
компьютером и набрал свое имя и номер ученического удостоверения. Затем  с
помощью клавиатуры ввел в машину информацию о том, что он просит  ссуду  в
три тысячи микрокредитов в счет будущих заработков.
     На прямоугольном табло в выемке  над  клавиатурой  загорелись  слова:
"Укажите причину".
     Роб быстро простучал ответ:  "Непредвиденные  обстоятельства  личного
характера".
     Эксфо в это время занимался диском  в  своем  левом  боку  прямо  над
талией. Повернув диск  в  определенное  положение,  робот  снял  маленькую
металлическую  пластинку  приблизительно  в  том  месте,  где  у  человека
находятся левые  ребра.  Из  отверстия  Эксфо  вытащил  провод,  на  конце
которого была миниатюрная вилка с двенадцатью штырьками, и вставил  его  в
розетку на панели с клавиатурой.
     Компьютер выдал новую команду:  "Назовите  номер  робота-воспитателя,
который дает санкцию на вашу просьбу".
     - Нет необходимости вводить данные обо мне, - известил машину  Эксфо.
- Я уже сам подключился.
     Приблизительно минуту Эксфо стоял не двигаясь. Соединенные с  помощью
электрошнура, он и школьный компьютер неслышно беседовали между собой.  От
волнения руки Роба похолодели, а внутри все трепетало. Что если  компьютер
откажет ему в просьбе?
     Эксфо вынул вилку из гнезда на компьютере, свернул шнур, спрятал  его
в себя и закрыл пластиной отверстие в своей металлической оболочке.  Табло
над клавишной панелью компьютера не светилось. Он молча отбирал информацию
о Робе из банка данных, находившегося где-то  под  землей:  характеристики
его учителей, уровень его умственных способностей, определяемый исходя  из
трех возможных моделей - низкой, средней и высокой,  предполагаемые  места
работы после учебы в течение шести лет  в  колледже  и  получения  высшего
образования. Роб догадывался, что машина просчитывает больше ста вариантов
его будущего.
     Казалось, компьютер  думает  целую  вечность.  Эксфо  замер  в  одном
положении, его глаза почти погасли. В тишине было  слышно  только  дыхание
Роба.
     Наконец, на табло снова появился  текст.  Роб  чуть  не  закричал  от
радости.
     "Просьба   о   ссуде   удовлетворена.   Поручитель   приглашается   к
автоказначею завтра в 9.00".
     Это сообщение сменилось другим: "Договор уже отправлен в вашу комнату
для подписи. Заполните документ и верните через пневмопочту".
     После исчезновения второго сообщения искусственный разум  выдал  одно
из тех совершенно непрактичных  обращений,  с  помощью  которых  создатели
пытались очеловечить свои  механические  детища.  Компьютер  напечатал  на
прощание: "Желаю удачи. Всего!"
     Роб немного удивился тому, как  все  просто  решилось.  В  наши  дни,
подумал он, не составляет особого труда получить кредит в  счет  будущего.
Решение принято так быстро, несомненно, потому, что у  Роба  была  хорошая
репутация, которая обещала оставаться  таковой  и  в  дальнейшем.  Тем  не
менее, Эксфо опять затронул тему  об  экзаменах,  когда  они  вернулись  к
лифту.
     - Когда ты будешь заниматься поисками  на  Далекой  звезде,  Роб,  не
забывай, что тебе понадобится немало времени на обратную  дорогу.  Полторы
недели может и не хватить.
     - Судя по расписанию,  в  этот  период  будет  летать  много  ССК,  -
возразил Роб.
     - Да, но совсем нелишне позаботиться о запасе времени.
     Когда  они  сошли  с  движущейся  лестницы  на   этаж   с   комнатами
воспитателей,  Эксфо  увеличил  яркость  света  в  своих   глазах,   чтобы
подчеркнуть важность следующего предупреждения:
     - Если по какой-то причине, даже очень уважительной и объективной, ты
не вернешься  к  концу  четырехнедельных  каникул,  твое  место  в  период
вступительных экзаменов займет другой абитуриент.
     - И я получу работу, оплачиваемую десятой долей нормальной ставки.  А
это значит, что мне придется выплачивать ссуду  до  конца  моей  жизни.  Я
вернусь вовремя, Эксфо.
     - Очень надеюсь на это.
     - Эксфо... - подступивший к горлу Роба  ком  мешал  ему  говорить.  -
Спасибо еще раз за помощь.
     - У меня не было ни малейших колебаний, когда я принял  решение  дать
компьютеру рекомендательное поручительство за тебя. Я уверен в  тебе.  Эта
вера основывается на весомых фактах. Мне  бы  хотелось  удержать  тебя  от
поездки  на  Далекую  звезду.  Но  я  понял,  что  не  могу.  Ты  захвачен
человеческими чувствами, важнее которых для тебя нет больше ничего.  Когда
кончится последняя  четверть,  я  с  большим  удовольствием  пожелаю  тебе
доброго пути.
     Роб на мгновение задумался.
     - Как будет прекрасно! Но  я  не  хочу  никому  рассказывать  куда  я
собираюсь отправиться.
     - Никому из своих друзей?
     - Думаю, так будет лучше.
     "Это избавит меня от унижения и злорадства, если ничего не  получится
на Далекой звезде", - подумал Роб про себя.
     - Как скажешь.
     - Доброй ночи, Эксфо.
     Роб быстро пошел к лифту. Воспитатель  задержался  на  месте  еще  на
какое-то мгновение. Лучами из своих глаз он проводил тихо шагавшего  Роба,
а затем, слегка зашуршав своими внутренними механизмами,  что  было  очень
похоже на вздох человека, отправился в противоположном направлении.


     Рельсовый автомобиль, выскочив из туннеля, мчался с такой  скоростью,
что  все  его  огни  сливались  в  непрерывные  фиолетовые  полосы.  Время
приближалось к рассвету. Роб выбрал именно этот час  для  отъезда,  потому
что те немногие ученики, которые  тоже  уезжали  из  интерната  на  четыре
недели, очевидно, будут ждать утренних машин.
     Он не ошибся. Кроме него и Эксфо, на платформе никого не было.  Дверь
вагона плавно заскользила вверх на серебряных  осях.  Роб  подхватил  свою
кожаную дорожную сумку. Ему было холодно, и чувствовал он себя одиноким. В
сумке лежали несколько предметов из одежды, проездные  билеты,  фотография
отца и дневник. Роб не заглядывал в дневник  много  месяцев  и  решил  это
сделать по дороге.
     Вообще-то содержимого его сумки было явно  маловато  для  путешествия
через полгалактики.
     Фиолетовые огни сменились на красные. Роб прыгнул на подножку вагона.
     - Счастливо оставаться, Эксфо.
     Робот привел свои лицевые пластины в положение, похожее на улыбку.
     - Благополучного путешествия, Роб. Возвращайся через четыре недели.
     - Через четыре  недели,  -  повторил  Роб,  когда  двери  машины  уже
опустились и герметически закрылись.
     Четыре недели. Робу казалось, что этого времени слишком мало. Но было
одно обстоятельство, которое его очень радовало. Он успешно сдал выпускные
экзамены.
     Рельсомашина набрала  скорость.  Очень  быстро  Эксфо  уменьшился  до
такого размера, что превратился в пятнышко блестящего металла, у  которого
были крошечные глаза-огоньки. Роб устроился в  пневматическом  кресле.  Он
был единственным пассажиром в вагоне.
     Машина мчалась по открытому участку двойного туннеля.  В  горах  выше
туннеля пролегли  автодороги  для  личного  транспорта.  Роб  увидел  там,
наверху,  большой  служебный  тяжеловоз,  двигавшийся  в   направлении   к
интернату. Передние фары грузовика ярко светились в утренних сумерках.
     Вскоре тяжеловоз скрылся из  виду.  Рельсовый  автомобиль  перешел  с
автодороги на одноколейный железнодорожный путь и двигался с  еще  большей
скоростью к холодной горе из белого мела. Деллкарт-4 выглядела замерзшей и
неприветливой в тусклом сиянии своих трех маленьких лун.
     Ч_е_т_ы_р_е _н_е_д_е_л_и_. Казалось, эти  слова  выстукивает  машина.
В_с_е_г_о _л_и_ш_ь _ч_е_т_ы_р_е _н_е_д_е_л_и_, _ч_е_т_ы_р_е  н_е_д_е_л_и_.
Вагон стремительно влетел в двойной горный туннель.
     Очень скоро Роб увидел впереди много огней. Это был свет города.  Там
он сядет в межпланетную ракету до Марголинга, планеты, где его возьмет  на
борт ССК. Железнодорожный вагон  мчался,  как  молния,  к  огням  впереди,
приближая Роба к встрече с Далекой звездой и одновременно возвращая его  в
печальное прошлое.



                      5. ЭТОТ СТРАННЫЙ МИСТЕР ЛУММУС

     ССК  "Гоулденхоулд-2"  выполнял  свой  последний  рейс   и   шел   по
расписанию. Неделя на борту гигантского грузового корабля тянулась  ужасно
медленно. С нетерпением ожидая прибытия на планету, Роб лежал на  канатной
койке в маленькой каюте, лучше которой грузовое судно предложить не могло.
     На корабле находилась небольшая группа пассажиров,  занимавших  такие
же  помещения.  Роб  ел  вместе  с  ними  в   спартанском   кафе-автомате.
Большинство из них были бизнесменами. Трое следовали  до  Далекой  звезды.
Остальные летели на "Гоулденхоулд-2" к его конечному пункту  назначения  -
на  Блейктауэр,  которая  считалась   главной   планетой   в   оконечности
чечевицеобразной туманности.
     Канатная кровать слегка покачивалась из стороны в  сторону.  Над  ней
был единственный в  каюте  иллюминатор,  но  и  тот  не  использовался  по
назначению. Пассажир мог что-то видеть из  него  только  в  моменты  перед
взлетом и посадкой.  В  следующую  секунду  после  старта  смотровые  окна
космического корабля автоматически задраивались, как раз в то время, когда
компьютеры и капитан заканчивали коррекцию перехода в гиперкосмос.
     В течение всего длинного, бесшумного, проходившего в реальном времени
полета через тот другой космос в иллюминаторах  проносились  таинственные,
яркие всполохи всех  цветов  радуги.  Ни  одно  живое  существо  не  имело
возможности взглянуть на другой космос, через который пролагал  себе  путь
ССК. Да и был ли это космос в привычном понимании? Скорее всего, то другое
было  скоплением  каких-то  пространственно-временных   потоков,   которое
непостижимым образом сосуществовало с реальным миром. В то недоступное для
понимания можно было вторгаться физически, его можно было нанести на карту
с помощью специальных волн, но нельзя было увидеть человеческими глазами.
     Для  обозначения  того,  что  совершал  сверхсветовой   корабль   при
преодолении   расстояния   между   реальными,   зримыми    мирами    через
гиперпространство, земляне  стали  употреблять  глагол  путешествовать.  К
сожалению, это слово  подходит  только  к  обычным  космическим  кораблям,
управляемым с помощью обычных ядерных двигателей и летающим со  скоростью,
близкой к скорости света, между расположенными  по  соседству,  привычными
планетами.
     А когда ССК  входит  в  гиперкосмос,  он  фактически  распадается  на
бесчисленное множество микрочастиц - как будто камень, разбитый  вдребезги
для того, чтобы все его кусочки могли пройти через ячейки сети.
     Но сетка гиперкосмоса - не обычная сетка. Она находится в  постоянном
движении, многомерна и,  очевидно,  бесконечна.  И  когда  распавшийся  на
молекулы камень - то есть  корабль  -  проходит  участок  гиперкосмической
непрерывной  сети  в  течение  длительного   времени,   его   частицы   не
рассеиваются, как могли бы рассеяться кусочки  камня  в  обыденной  среде.
Мощные силы гиперпространства удерживают в целостном, рабочем состоянии  и
корабль, и его пассажиров во время всей  поездки.  Затем,  при  выходе  из
сетки, куда корабль добирается со сверхсветовой скоростью, он собирается в
единое целое и снова становится полностью сообразующимся с  общеизвестными
законами исследованного космоса.
     Изучая астроматематику, Роб познакомился с основными принципами этого
способа путешествования - слово, которого никак нельзя было избежать  -  и
тогда, чтобы понять учебный материал о ССК, он придумал для себя сравнение
с камнем.
     Он сам и корабль в данный момент разбились на  триллионы  малюсеньких
крупинок. Но поля, обладающие особыми свойствами,  создают  такой  эффект,
что  кажется,  будто  ничего  не  изменилось  и  что  космический  корабль
совершает круиз  с  обычной  досветовой  скоростью  по  знакомым  звездным
маршрутам.
     Оптические законы тоже совсем иные в  другом  космосе.  Глаза  просто
перестают выполнять функцию органа зрения, потому  что,  как  говорится  в
учебнике, там нет источников, способных излучать свет. Тем не  менее  Робу
всегда было интересно, что  может  быть  там,  за  иллюминаторами.  Может,
все-таки кто-то видел, если видел опять не является  еще  одним  не  очень
подходящим термином? Может, кто-то из тех людей,  которые  были  на  борту
кораблей,  погибших  по  вине  командиров  или  из-за   неисправностей   в
механизмах; из тех людей, которые исчезли в до сих  пор  внушающем  страх,
неизведанном пространстве,  пересекавшемся  громадными  ССК,  выполнявшими
испытательные полеты в гиперкосмосе? Видел ли  Дункан  Эдисон  тот  другой
космос семь лет назад? Роб глубоко задумался, оторвав взгляд  от  страницы
дневника, которую до этого читал.
     Нет никакого смысла в теоретических размышлениях. Лучше  вернуться  к
дневнику отца и подумать над смыслом его записей.
     Даже в эпоху почти полной автоматизации и компьютеризации дневники не
потеряли своего значения и  продолжали  выполнять  роль  одного  из  самых
достоверных документов в жизни человечества. Время от  времени  Роб  любил
перечитывать дневник - у него  не  было  ничего  другого,  что  давало  бы
возможность  все  лучше  и  лучше  узнавать  капитана  Эдисона.  Слова  на
небольших разлинованных  страницах  были  написаны  чернилами  ярко-синего
цвета. У отца был отчетливый, крупный почерк.
     Роб перечитывал запись, сделанную всего лишь за шесть дней до  гибели
"Маджестики".
     "...и я в ужасном сомнении относительно того, что мне делать  с  моим
вторым".
     Речь шла о заместителе Эдисона адъютанте Томасе Моссроузе. Роб ничего
не знал о нем, кроме его имени. Но было совершенно ясно, что этот  человек
вызывал очень сильное волнение у капитана Эдисона.

     "Можно определенно сказать, что Моссроуз -