. И - он потребовал всю правду.
     Снова, казалось, все случилось мгновенно, но прошло несколько секунд.
И  в  течение  всего  этого  времени  сила   его   требования   продолжала
взаимодействовать с членом комитета  и  с  образом,  который  он  старался
сохранить.
     Вдруг лицо Судлил затуманилось. Снова возникло чувство  расстояния  -
Модьун даже почувствовал, как она отдаляется от него.
     Она ушла. Где она была с ее странной просьбой о помощи?..
     Пустота.
     В  большом  театральном  зале  огни  вспыхнули  и  снова  включились.
Одновременно возникло ощущение, как в останавливающемся  лифте.  Остановка
напоминала прыжок с десяти или  пятнадцати  футов.  Падение  на  глинистую
отмель. У Модьуна  перехватило  дыхание.  Его  колени  подогнулись,  и  он
неловко упал на пол.
     "Лифт" снова включился. Скорость имела импульс свободного  падения  и
удерживала  Модьуна  прижатым  к  полу.  Пока  он  лежал,  мгновенно  став
беспомощным,  он  обдумывал,  что  случилось.  Чтобы  избежать  выполнения
требования Модьуна, член комитета  должен  был  отступить.  Отказаться  от
того, что он делал. Отсечь черную дыру.
     Итак, что-то происходило.
     Подъемная  система  большого  корабля  автоматически  восстанавливала
прежнюю связь с планетой под ним.  Напряжение  было  ужасным.  Конструкции
корабля стонали. Каждая молекула изменялась, теоретически  одинаково,  но,
на самом деле, между  различными  элементами  существовали  незначительные
различия. Полы скрипели,  стены  сотрясались,  все  немного  изгибалось  и
поворачивалось.
     К  несчастью,  то,  что  происходило,   слабо   напоминало   реальную
опасность. Черная дыра была в непосредственной близости  от  планеты.  Там
она пыталась восстановить свое равновесие. Когда это,  наконец,  обернется
против макрокосмоса, то произойдут невероятно сильные возмущения.
     Модьун поднялся на ноги, как только смог. Он увидел, что генерал Дуэр
тоже пытается восстановить равновесие.  Быстро.  Смело.  Но  первые  слова
Ганианина оказались глупыми. Он сказал:
     - Я знаю, вы не обрушите корабль на свою армию внизу.
     Неподходящий момент, чтобы объяснять полевому командиру его ошибку.
     Модьун сказал:
     - Свяжите меня с вашим главным начальником.
     Он потребовал мгновенного согласия.
     Менее,  чем  через  полминуты  другой  Ганианин  с   суровым   лицом,
изображение которого мгновенно появилось на  экране,  слушал,  как  Модьун
рассказывал историю Зувгайтов, о намерениях комитета захватить галактику и
пытался описать гравитационный вихрь, который был черной дырой.
     Последним советом Модьуна было: "Передайте  предупреждение  по  радио
всему миру. Скажите, чтобы ваши люди  забрались  под  прочные  укрепленные
объекты, например, под дома с бетонными фундаментами, заделанными в почву.
Под полом закрепите матрацы или что-нибудь мягкое, чтобы,  когда  внезапно
придет разрушительная, направленная вверх сила гравитации, людей прижало к
матрацам. Так как время в черной дыре  течет  очень  медленно,  то  первая
реакция, вероятно, не наступит еще несколько часов.
     Он закончил связь требованием общего согласия.
     Сработает ли какой-нибудь метод защиты?  Модьун  не  был  уверен.  Он
предвидел вероятность того, что твердые куски Гании  разлетятся  по  всему
космосу.
     Действительно, перспективы для Ганиан были ужасными, о чем  Модьун  и
сказал генералу Дуэру:
     - Я думаю,  что  ваши  войска  должны  остаться  на  борту,  и,  если
возможно, возьмите сюда такое же  количество  женщин-ганианок.  Но  сейчас
проводите меня с вашей территории туда, откуда я смогу установить связь  с
пунктом управления кораблем. Я чувствую, что они отделились от этой  части
корабля.
     Когда  это  произошло,  он  не  стал  дожидаться,  чтобы  попасть   к
передающему устройству. Вместо этого, двигаясь  по  коридору,  он  включил
систему восприятия и, таким образом, обнаружил Нунули.
     Включил передачу мысли. И снова согласие.
     -  ...пусть  войска  поднимутся  на  борт.  Поднимайтесь  медленно  и
удерживайте  позицию  в  сотне  миль  над  армией.  Передайте  по  кораблю
предупреждение,   что   мы   можем   подвергнуться    влиянию    различных
гравитационных сил, направленных вверх. Каждый должен  спать,  привязанный
ремнями.
     Это было все, что он мог сделать.
     Модьун вернулся в каюту. Теперь его мучило чувство вины.
     "Разве раньше я когда-нибудь нарушал тайну мысли других существ?"
     Он спал беспокойно с этим чувством вины.



                                    28

     Модьуна разбудил глухой звук, и он испугался.  Звук  доносился  через
стены его каюты, снаружи, из коридора. У Модьуна промелькнула мысль:
     "Где был  Нунули,  когда  я  обнаружил  его,  чтобы  отдать  ему  эти
приказы?"
     Он вспомнил, что это было не обычное место обитания Нунули.  Конечно,
как обычно, Модьун  не  склонен  был  подглядывать  за  действиями  другой
личности, кроме тех случаев, когда это было абсолютно необходимо  для  его
целей.
     "Но я должен помнить, что все это (то, что  случилось)  было  сделано
из-за меня. Из-за меня, Модьуна, землянина, Зувгайты  пытались  уничтожить
корабль".
     Когда эта мысль сформировалась, Модьун встал с  кровати.  Он  помнил,
что уже разрабатывается другой план его уничтожения. Пока он обдумал смысл
этого, он полностью оделся.


     Модьун открыл дверь.
     Его встретил сумасшедший дом.
     По крайней мере, таким было первое впечатление. Звуками  сумасшедшего
дома были непрерывный рев голосов и непрерывный топот ног.
     Зрелище? Коридор был забит грязными людьми-животными, которые держали
мешки и электрические ружья.
     Здесь  стоял  запах  (по-видимому,  Ганианской)  грязи,  смешанной  с
запахами неземной растительной жизни. Каждый из людей-животных,  очевидно,
провел часть времени, лежа на траве,  на  листьях  и  кустах,  и  испачкал
одежду. А теперь она воняла.
     Когда Модьун смотрел на эту живую  реку  из  вернувшихся  солдат,  он
ощущал удовлетворение, которое переполняло его тело: может быть,  в  таком
вмешательстве, в самом деле, нет ничего плохого. Такими были его мысли.
     Но он еще помнил, как раньше пытался пройти вперед по этому коридору:
как трудно было продвигаться ему и Нунули, борясь против такого же  потока
людей-животных.
     "Хочу ли я, действительно, чтобы меня снова втянули в это?"
     Тысячелетия невмешательства  человека  в  дела  земные  говорили  ему
"нет". Но внутри у него возникло новое  сильное  чувство;  особая  горячая
решимость, которая происходила из убеждения, что  он  должен,  по  крайней
мере, побеседовать с комитетом  прежде,  чем  принимать  решение  о  своем
будущем. Это чувство гнало его вперед.
     Модьун пробрался к первому ярусу лифтов, и его внесли в переполненный
лифт, направляющийся вверх. Он поднялся на самый верх, и к этому времени в
лифте, кроме  него,  остался  только  офицер-гиена  с  золотыми  нашивками
(которого Модьун никогда раньше не видел).
     Модьун был немного удивлен, когда его попутчик прошел по фойе к  тому
же лифту второго яруса, что и он.  Это  казалось  удивительным,  и  Модьун
повернулся, посмотрел на офицера-гиену и впервые заметил,  что  его  форма
без единого пятнышка. Очевидно, он не был среди тех, кто сражался внизу на
грязной Гании.
     Оба молча стояли перед дверью лифта. Пока дверь не открылась,  офицер
молчал. Он, очевидно, изучал Модьуна и думал о чем-то своем.
     - Вы уверены, что должны  подняться  наверх?  -  спросил  он.  -  Это
служебная зона.
     - Да, - сказал Модьун. Он говорил небрежно,  потому  что  решился,  а
сопротивление на этой стадии, конечно, не имело значения.
     - Могу поклясться, - сказал человек-гиена, - что обезьян не пускают в
эту секцию.
     - Меня пускают, - сказал Модьун. Он ответил спокойно  и  сразу  после
этого вошел в лифт. Он чувствовал, что офицер следует за ним,  и  понимал,
что  тот  с  сомнением  смотрит  на  него.  Когда   лифт   поехал   вверх,
человек-гиена  замер,  не  шевелясь,  видимо,  в  растерянности.  Модьуна,
который был поглощен своим намерением, заключавшемся просто в  том,  чтобы
найти Нунули и поговорить с ним, все  больше  тревожила  разворачивающаяся
борьба. Возможно, умное замечание прогонит сомнение. Он сказал вежливо:
     - Я собираюсь поговорить с хозяином Нунули.
     Он говорил и наблюдал за коричневатым дубленым лицом попутчика. Здесь
не было вопросов: здесь правила иерархия. Он знает Нунули.  Офицер  сказал
удивленным тоном:
     - Тогда вы имеете право идти.
     - Да, - сказал Модьун.  И  потребовал  дополнительную  информацию.  -
Когда мы взлетим?
     -  Еще  должно  пройти  примерно  двенадцать  часов,  -  был   ответ.
Человек-гиена  добавил,  не  замечая,  что  выдает  тайну,  которую,   без
сомнения, ему запретили обсуждать с кем-либо. - Ученые  уже  устанавливают
водородную бомбу, которая должна быть взорвана дистанционно после  взлета.
Им еще предстоит подняться на борт.
     Модьун чуть не пропустил это, чуть не пошел спать до утра. Чуть... но
не совсем.
     "Хорошо, я был близок к безрассудству, - подумал он мрачно. - Чуть не
позволил взорвать миллион существ группе, которая хочет принести в  жертву
сколько угодно индивидуумов, чтобы уничтожить одного человека. В известном
смысле, это, конечно, не имеет значения. Они все  смертны  и,  в  конечном
счете, все равно умрут".
     Но Модьуна волновало преимущество, которое нечестно  получал  комитет
благодаря использованию высших знаний и науки. Злоупотребление силой - вот
как это называлось.  Он  чувствовал  враждебную  реакцию  своего  тела  по
отношению к этой несправедливости.
     Он подумал, что исправить эту несправедливость -  его  первоначальная
программа.
     Лифт останавливался, и  у  Модьуна  не  было  времени  на  дальнейшие
размышления. Дверь открылась; и тут, на расстоянии  нескольких  ярдов,  он
безошибочно узнал воздушный шлюз большого корабля.
     Там он видел Нунули во время предыдущей встречи.
     Корабль,  который  он  видел,  почти  весь   скрывался   за   стенами
конструкции для запуска, но Модьун мог видеть его изогнутые контуры. Двери
шлюза были открыты, и Модьун с офицером-гиеной вошли бок  о  бок.  Первым,
кого увидел Модьун, когда прошел через вторую дверь, был хозяин Нунули.
     Инопланетянин стоял спиной к двери и говорил что-то  о  необходимости
быстрого отправления.  Его  замечание  вызвало  вежливый  ответ  полдюжины
гиен-инженеров. Они все поклонились. Один сказал:
     - Мы готовы к старту, сэр. Закрыть двери, включить три выключателя, -
и мы взлетим.
     - Тогда займите свои места, - скомандовал Нунули.  -  Я  сам  подожду
здесь последних прибывающих и...
     Говоря это, он отвернулся. И  замолчал,  потому  что  в  этот  момент
увидел Модьуна.
     Возникла долгая минута  неловкого  молчания.  Затем  Модьун  спокойно
сказал:
     - Как я вижу, пора выяснить, нет  ли  нового  заговора  против  меня,
включая этот, и, конечно, не нужно давать дополнительные команды, пока  мы
не пройдем через черную дыру.
     - Пока мы не пройдем через что? - спросил Нунули.
     - Я, действительно, считаю, что  у  меня  нет  времени  объяснять,  -
сказал Модьун. - Но мне интересно, что вас держат в неведении.  Они  хотят
принести вас в жертву тоже, не правда ли? Тот факт, что вы  пришли  в  мою
каюту за помощью, доказывает, что вы не знали, что произойдет.
     Модьун повернулся, собираясь уйти, когда Нунули настойчиво позвал:
     - Подождите!
     Модьун любезно остановился.
     Инопланетянин продолжал:
     - Наверное, я должен все сказать вам. Мне сообщили, что  ввиду  новых
обстоятельств член комитета хочет объяснить вам  долговременную  программу
комитета.
     Модьуна поразили слова.
     - Ввиду каких новых обстоятельств? - спросил он.
     Инопланетянин казался удивленным.
     - То, что вы пришли сюда, на этот корабль, свело к нулю окончательное
логическое  решение,  которое,  как  мы  надеялись,  решило  бы   проблему
последнего мужчины раз и навсегда.
     Модьун все еще старался понять смысл слов Нунули.
     - Дайте мне понять. Член комитета теперь хочет  поговорить  прямо  со
мной?
     - Да.
     Модьун стоял, озадаченный и потрясенный, но  ощущал  приятное  тепло,
появившееся в нервном центре в нижней половине тела. Победа? Похоже.  Было
приятно.
     - Я снова увижу Судлил...
     Впервые Модьун предположил, что ее  отъезд  очень  сильно  взволновал
его. Он подумал:
     "Может быть, в эти часы я даже смогу снять сенсорные  блоки,  которые
установил, когда выходил из-за барьера".
     Это было то, чего не удалось  сделать  Судлил.  И  поэтому  она  была
вынуждена из-за постоянного стремления  к  движению  пойти  гулять  в  тот
первый день. В результате она очутилась где-то, в дальней части галактики,
и чувствовалось, что, действительно, она далеко,  потерялась  и  попала  в
ловушку. Трудно узнать, как они смогли обмануть ее и оставили ее в  живых,
но ее мольба о помощи подтверждала справедливость и того, и другого.
     Помня об этом, Модьун  подумал,  какие  меры  предосторожности  нужно
принять, чтобы гарантировать, что встреча с Зувгом не будет сама  по  себе
очередным заговором против него, и сказал:
     - Когда мы пойдем? Я готов в любое время.
     - Вы сошли с ума! -  Когда  инопланетянин  говорил,  он  должно  быть
понимал причину неправильного представления Модьуна и продолжал: - Я  имел
в  виду,  что  член  комитета  согласится  поговорить  с  вами,  если   вы
когда-нибудь узнаете, где он находится.
     Вдруг инопланетянин смягчился.
     -   Это   большая   уступка.   Вы   теперь   имеете   предварительную
договоренность о том, что член комитета хочет поговорить с вами.
     Модьун вежливо ждал, пока собеседник закончит, потом сказал:
     - Я считал это само собой разумеющимся. Найти его - это не  проблема,
как  я  ее  понимаю.  Я  знаю  три  отдельных  метода;  ведь   определение
местонахождения  в  пространстве  -  это  одна  из   моих   телепатических
способностей, как вы, наверное, знаете...
     Модьун  замолчал.  Он  стоял,  слегка   повернув   голову.   Красивое
решительное лицо было живым. Глаза немного сузились.
     - Начинается,  -  сказал  Модьун.  -  Скоро  все  перевернется  вверх
тормашками. Возьмите подушку и привяжите  себя  к  потолку  до  того,  как
придет время.
     Когда Модьун еще раз повернулся к двери, его  снова  остановил  голос
Нунули.
     - Какое время и когда наступит? - спросил Нунули встревоженным тоном.
- Что начинается?
     - Мы входим в черную дыру, - объяснил  Модьун.  -  Я  думаю,  что  мы
пройдем сквозь нее по прямой. Помните, что я сказал вам:  передайте  общее
предупреждение. Корабль  может  подвергаться  перекрестным  гравитационным
давлениям в течение всей ночи.
     - Но почему?
     - Я считаю, - сказал Модьун, - что такой прекрасной маленькой  черной
дыре - всего восемь километров в  диаметре  -  никогда  не  позволят  уйти
далеко от места, с которого ею сможет с легкостью управлять ее владелец.
     Смысл  этого,  вероятно,  дошел  до  Нунули,  потому  что  его  глаза
затуманились и вдруг стали почти синего цвета.
     - О Господи! - сказал он на языке животных.
     -  Итак,  -  сказал  человек,  -  когда  фейерверки  закончатся,   мы
обнаружим, что втянуты в атмосферу планеты Зувг... это мой  прогноз.  Чуть
меньше или чуть больше, чем один Земной день. Спокойной ночи.
     И он поспешно ушел.



                                    29

     Запыхавшись, Модьун зашел в свою каюту и подумал:
     "Теперь, когда Нунули не может  действовать  против  меня,  я  должен
ждать непосредственно нападения комитета".
     Он разделся, лег в постель, привязался ремнями и уснул.
     ...и проснулся от того, что ремни врезались в его тело. Он  определил
силу тяжести в три G.
     Модьуну было тревожно, но... если подойти  к  событиям  философски...
Теоретически, силы давления-растяжения в черной дыре могли быть  в  тысячу
раз больше силы тяжести. Хотя машины корабля  были  рассчитаны  на  случай
экстремального притяжения, в сочетании с огромными скоростями  это  делало
возможным деформацию предметов вверх, вниз, влево,  вправо.  И  встроенное
устройство всегда найдет положение минимального напряжения.
     "...Не следует волноваться. Нужно доверять".
     Всего четыре раза наваливалась максимальная сила тяжести.  Модьун  же
лежал в темноте - или скорее плыл  -  и  сознавал  колоссальное  ускорение
корабля, а потом торможение; а  гигантский  корабль  пролетал  расстояние,
эквивалентное множеству парсеков.
     И пролетел через черную дыру.
     В момент выхода из дыры Модьун спал. Он  мысленно  видел  Судлил  без
одежды, как в первый день, когда  не  испытывал  никаких  чувств.  Во  сне
подсознание расшевелило в нем прежде не реализованное чувство. Модьун  уже
собирался исследовать, что это могло быть за чувство, когда  вдруг  понял,
что он, человек, действительно видит сон.
     Модьун проснулся, удивленный. Сон! У него?  Но  животные  видят  сны,
чтобы подсознательно решить  свои  проблемы  и  избавиться  от  конфликтов
прошлого дня.
     "Я умираю..." - Это была волнующая мысль. Сон стал  первым  симптомом
того, что здравый, философски настроенный разум не справляется.
     Сначала Модьун не обратил внимания на содержание сна. Его испугал сам
факт сновидения. Но скоро он понял, что сон возбудил  его  половой  орган.
Раньше он видел такое только у животных-самцов.
     "Интересно. Так вот как это происходит?"
     Он встал и изучал это явление в зеркале ванной комнаты. Но он не  мог
вынести  такое  исследование.  После  осмотра  состояние  полового   члена
ухудшилось.
     Когда же Модьун одевался, ему стало весело. Он мысленно проиграл  сон
несколько раз, точно повторяя то, что, как  он  понял,  имело  эротическое
содержание. Он причесывался, когда, с опозданием, ему пришло в голову, что
необычное событие, похожее на сон, могло иметь и другой смысл.
     Новое нападение?
     Может быть, когда его мозг был поглощен первой страстью,  происходило
действие, которое он и не заметил.  В  тревоге  он  активизировал  систему
восприятия.
     Но корабль мирно плыл в  обычном  космосе,  направляясь  к  ближайшей
солнечной системе. А в поле,  охваченном  его  умственной  энергией,  была
только одна темная область: Нунули. Даже она не  была  такой  темной,  как
раньше.
     "Если что-то случилось, - с грустью подумал  Модьун,  -  то  это  уже
произошло. И это не такое важное событие, чтобы о нем думать".
     Конечно, такой сон был бы идеальной атакой.
     Модьун закончил одеваться, все  еще  размышляя  о  возможной  природе
нападения, когда в дверь позвонили. У Модьуна была мгновенная  реакция,  и
он пошел к двери. Почти сразу у него  возникло  чувство  тревоги  -  и  он
остановился.
     "Я перестаю быть безупречным и понимаю, что их план направлен  против
одного человека  -  против  меня.  Кажется  невероятным,  но  не  подлежит
сомнению. Это началось с  двух  первых  нападений  людей-гиен  и  достигло
высшей точки в мощном явлении черной дыры, где человеческая раса,  которую
олицетворял один мужчина, была мишенью".
     Они вызвали этот сон о природе сексуального возбуждения. Очевидно, им
нужно было что-то, что полностью отвлекло бы внимание Модьуна, пока они не
подготовили очередного нападения. Модьун сделал так,  что  Нунули,  хозяин
корабля, не мог предпринять ничего против него.
     Все еще трудно признать, что Зувгайт проявляет персональный интерес к
судьбе одного мужчины с небольшой планеты. Но в этом нет сомнений. Злобное
создание с красными глазами, которое  вошло  с  ним  в  контакт  на  такой
короткий миг во время атаки черной дыры, позволило увидеть  себя.  Так  же
важно, что Зувгайты хотели, чтобы их слуга Нунули погиб вместе с кораблем,
и  не  дали  ему  никаких   преимуществ,   не   пред