для
людей.
     Путешествие  по  движущемуся  тротуару  закончилось   через   полтора
квартала. Человек-ягуар показал на склон холма и сказал:
     - Здесь вся улица свободна. Давайте поселимся тут, а потом  выйдем  и
пойдем поесть.
     Модьун последним преодолел четырехдорожечный переход  от  скоростного
тротуара к среднескоростному, потом к медленному тротуару, а потом  шагнул
на улицу. Его спутники поднимались по склону, а он медленно и нерешительно
следовал за ними. Должен ли  он  продолжать  лгать?  Это  казалось  слегка
несерьезным. Тем не менее, вскоре он, как  и  другие,  стоял  перед  рядом
кнопок. Набрал свое обезьянье имя.
     И ждал, пока компьютер откроет дверь.
     Компьютер отказался впустить его.
     - Вы не идентифицированы правильно, - был ответ.
     Прошла вечность, Модьун ничего  не  делал,  не  реагировал,  даже  не
обдумывал то, что сказала машина. Он был в смятении.  Раньше  он  не  знал
этого чувства. Это было чувство, новое для него. Неосознанное  чувство.  И
его мозг не понимал реакции тела.
     Странно, что его мысли пришли в такое смятение...
     Он начал приходить в себя. Сначала он просто  наблюдал.  Здесь  перед
ним за дверью квартиры находился механизм:  кнопки,  которые  он  нажимал,
маленькая треугольная  металлическая  решетка  под  ними  -  откуда  голос
компьютера произнес невероятные слова.
     Модьун с одной стороны видел длинный ряд  стерильных  квартир,  точно
таких, как та, которую он выбрал в качестве своего  дома.  Ну,  не  совсем
квартир. Они все были одноэтажные и располагались вдоль блока как терраса.
Перед каждой квартирой  было  несколько  ступенек,  ведущих  на  маленькое
крыльцо, и Модьун предполагал - хотя и не мог  ясно  видеть,  что  было  у
других дверей, - на  каждом  крыльце  были  кнопки  с  буквами  и  система
динамиков за решеткой.
     В известном смысле, однообразный мир.  Но  как  же  иначе  обеспечить
жильем миллионы? Действительно, его  предки  занимали  такую  же  терпимую
позицию по отношению к людям-животным, как  и  он,  они  заботились  не  о
красоте, а только о пользе.
     Но, так как чистота была  полезной,  они  предусмотрели  для  каждого
жилища и для города автоматические чистящие системы. Так что пластмассовые
стены, и пластмассовые двери, и нержавеющие стальные решетки сияли  -  так
было чисто. И ступеньки выглядели вымытыми и  выскобленными.  На  тротуаре
внизу не было ни пятнышка.
     Модьун еще рассеянно осматривал мир вокруг, когда вдруг понял, что же
так подействовало на него.
     Отказ.
     Ему отказали! За всю жизнь в несколько сотен лет никто никогда так не
поступал с ним. Это был удар для  его  мозга,  перед  которым  никогда  не
существовало никаких преград, кроме  философии  о  тщетности  бытия  -  и,
особенно, тщетности усилий. Действительно, ничего не  стоит  делать.  Тело
испытывает чувства, мозг - нет. Человеческая природа такова,  что  человек
может отдавать себе отчет, когда его тело испытывает чувства. Уделом людей
было выбирать, нужно ли игнорировать ощущения своего тела.
     И теперь он не мог сделать этого. Когда Модьун  осознал  удивительную
правду - источник своей глубокой тревоги - он начал понимать, что его тело
испытывает раздражение.
     Мысленное осознание физического чувства было как сигнал. Мозг Модьуна
мгновенно вернулся к нормальному  состоянию:  отделился  от  тела.  Модьун
успокоился, но проявил любопытство. Он сказал:
     - В чем проблема? Мое имя имеет нужную длину  и  правильный  код  для
обезьяны из Африки. Почему меня не принимают?
     - Личность с этим именем - Модиунн - в настоящее  время  находится  в
Африке, зарегистрировавшись как проживающая по определенному адресу.
     Раздражение  усиливалось.  Тело,  казалось,  все  меньше  поддавалось
контролю. Прошла минута, и Модьун понял, что создавало такое  беспокойство
его телу. В прежние дни можно было запрограммировать компьютеры, чтобы они
учитывали такие подробности, но это не было сделано. Ни одно  человеческое
существо никогда не занималось отдельным животным, не интересовалось,  где
оно находится или даже тем, что с ним случилось.
     Поэтому он теперь сказал угрожающим тоном:
     - С каких пор компьютеру  есть  дело  до  местонахождения  отдельного
животного?
     - Вы спрашиваете, имею ли я право отказаться впустить вас? -  спросил
компьютер.
     - Я спрашиваю, откуда вы знаете, где находится Модиунн? Я хочу знать,
кто связал вас с компьютером в Южной Африке,  -  сказал  Модьун  с  высоты
своего положения человеческого существа.
     Компьютер ответил, что он связан со всеми  компьютерами  планеты  уже
3453 года, 11 часов, 27  минут  и  10  секунд.  Пока  он  отвечал,  Модьун
подумал, что компьютеры  никогда  не  программировали  отвечать  на  такие
вопросы, как задал он.
     Он раскрыл рот, чтобы продолжить колкие расспросы, и вдруг понял, что
его тело  испытывает  болезненные  ощущения,  понял,  что  все  это  время
нервничал. Модьун точно  не  знал,  сколько  времени  люди  находились  за
барьером, кроме того, он принадлежал к третьему поколению.  Но  с  помощью
информационных  центров  в  мозгу  он  догадался,  что   компьютеры   были
перепрограммированы в течение нескольких лет после ухода людей.
     Кто мог это сделать?
     Модьун сделал еще одну попытку.
     - Вы отказываетесь открыть эту дверь для меня?
     - Это невозможно, - был ответ. - Я автомат, а  вы  не  соответствуете
требованиям, позволяющим войти.
     Заявление компьютера, к несчастью, напомнило Модьуну об  ограничениях
механического устройства. Проблема была не в машине, а в том,  кто  и  как
изменил принцип ее работы.
     "Посмотрим, смогу  ли  я  убедить  кого-нибудь  переехать  в  большую
квартиру и поселиться со мной", - решил он.
     Животные-люди, с которыми он познакомился, исчезли в своих  маленьких
домиках. Модьун вспомнил, что Руузб, человек-медведь, занял квартиру слева
от него. Модьун пошел туда и постучал в дверь, игнорируя систему кнопок.
     Пауза. Звук шагов. Дверь открылась, и появился  красавец-медведь.  Он
приветливо улыбнулся Модьуну.
     - Эй, - сказал он, - вы очень  быстро  управились.  Входите.  Я  буду
готов через минуту.
     Модьун вошел, боясь, что дверной компьютер не пустит его и сюда тоже.
Но динамики за решеткой молчали; разговор между ним и  Руузбом  не  привел
механизм в действие. Очевидно, на него не влиял факт присутствия  Модьуна,
если дома хозяин.
     "Включается при нажатии кнопки", - подумал он с облегчением.
     Он собирался предложить человеку-медведю поселиться с  ним  вместе  в
двухкомнатной  квартире  для  приезжих.  Но  теперь   в   этом   не   было
необходимости. Модьун совсем не знал, когда и что он должен будет  делать.
Но было ясно, здесь что-то не так, как должно быть.
     Но он верил  в  то,  что  культура  животных  осталась  прежней,  без
неожиданностей.  Сердечное  приглашение  Руузба  давало  ему  еще  немного
времени, чтобы обдумать положение дел.
     "Я попрошу его поселиться со мной вместе... немножко позже".



                                    3

     Через полчаса...
     Пятеро приятелей пошли в столовую двумя кварталами дальше. Оказавшись
внутри столовой,  Модьун  замешкался,  а  остальные  нетерпеливо  схватили
тарелки и стали в очередь. Модьун  подумал:  не  откажется  ли  компьютер,
раздающий пищу, обслужить его? Хочет ли он здесь и сейчас объявить, что он
- человек?
     Но, подумав, он  решил  продолжать  маскарад,  потому  что  не  хотел
верить, что кто-то взял на себя труд изменить программы миллионов  простых
машин. И что более важно, тут не было внешних признаков того, что медленно
(более тысячи лет) создававшаяся  система  свободного  питания  -  где  не
задавали никаких вопросов - изменилась.
     Машины автоматически возделывали землю и собирали  урожай.  Для  тех,
кто прежде был плотоядным, различные типы  белков  создавались  с  помощью
компьютера из съедобных зерен, фруктов, трав, кустарников и деревьев.  Для
тех, кто прежде был травоядным, подходящая пища  создавалась  по  тому  же
общему принципу. Почти все зеленое, желтое или  растущее  в  лесу  шло  на
пользу разумным формам жизни. Почти ничего не выбрасывалось.
     Слишком сложно. Изменение  означало  бы  вмешательство  во  всю  цепь
операций.  Модьун  вынул  еду  из  контейнеров,   которые   автоматический
компьютер позволил ему открыть. Он назвал свое настоящее имя,  доверившись
логике. Кроме того, как он вспомнил, обезьяны еще ели множество  растений,
которые людям не нравились.
     Когда на его тарелке оказалась пища, он пошел к тому  столу,  который
раньше заняли его товарищи. До сих пор все  шло  хорошо.  Пока  его  новые
знакомые оживленно беседовали, Модьун сел  и  стал  старательно  жевать  и
глотать. Хотя он ел много раз к концу своего пребывания за барьером,  весь
процесс в целом оставался неприятным.
     Он помнил, что после неприятного для него процесса еды случится  вещь
гораздо худшая. Позже... он должен будет искать общественный  туалет  и  в
присутствии других существ в  соседних  кабинках  избавляться  от  отходов
организма.
     "Жизнь за границами барьера, -  думал  он,  -  именно  такова,  какой
должна  быть  по  моему  мнению:   скучные,   утомительные,   раздражающие
переживания".
     Но его на время заманили в большое тело, и он  должен  был  выполнять
его требования.
     А взгляды у Модьуна остались прежние. Каждым существом тут управляют:
его  проблемы  никогда  не  решаются  до  конца,  существует  непрестанная
необходимость бороться с окружающей средой, и это повторяется каждое утро,
заставляет существо непрерывно действовать.
     Какие мысли могут быть у такого существа? Никаких!
     Модьун без удовольствия пережевывал пищу и обдумывал свое  положение,
когда, услышав случайное слово, он понял, что четверо его друзей  все  еще
обсуждают надоевшую ему тему предстоящего путешествия в космос.
     По-видимому  кто-то  убедил  власти   утвердить   неправильную   цель
экспедиции. Его друзья считали,  что  должны  противодействовать,  убедить
власть предержащих выбрать правильную звезду как цель для полета корабля.
     - ...Значение... необходимое действие...  жизненные...  решающие  для
мира...
     Слова с их скрытым смыслом условий, которые обязательно  должны  быть
выполнены, проходили через воспринимающую систему Модьуна, но  сначала  он
только регистрировал их. Наконец, до него дошло их значение и он сказал  с
легкой улыбкой:
     - А если вы не сможете отстоять свою точку зрения, что случится?
     Человек-ягуар удивленно посмотрел на него.
     - Кто-то другой выдвинет свой проект.
     - С какими результатами? - спросил Модьун.
     - Их идеи неверны, а наши верны.
     - Но что же все-таки случится? - настаивал Модьун.
     - Экспедиция отправится  к  группе  желтых  звезд,  похожих  на  наше
солнце. Шансов найти жизнь на  планетах  таких  звезд,  как  наше  солнце,
меньше, чем на планетах голубых звезд. Это уже доказано.
     Модьун  со  своего  уровня,  где  все  такие  вещи   были   одинаково
бесполезными, снова улыбнулся наивному ответу.
     - А, предположим, что экспедиция не  обнаружит  жизни  ни  в  системе
желтой, ни в системе голубой звезды? - спросил он.
     - Это будет напрасное путешествие.
     Его безупречная логика не доходила до сознания.  Человек  сам  прошел
через эту промежуточную стадию; когда-то он верил, что  успех  заключается
только в результате. Модьун сместил акцент своего вопроса.
     - Участники такого путешествия не будут испытывать неудобств?
     - О, нет. Корабли безупречны. Они похожи на большие города,  плывущие
в космосе.
     - Те,  кто  будут  на  корабле,  смогут  есть,  спать,  развлекаться,
общаться с  существами  противоположного  пола,  будут  иметь  возможность
тренироваться и обучаться?
     - Конечно.
     - Тогда, какая разница, каким будет результат? - торжествующе спросил
Модьун.
     - Но, если мы не обнаружим  другую  жизнь,  то  это  будет  напрасное
путешествие. Межпланетные корабли мчатся с большой скоростью, и,  как  нам
сказали, мы посетим много планет; мы  улетаем  на  длительное  время.  Для
отдельной личности очень тяжело, если цель не достигнута.
     Модьуну казалось, что все на корабле будут жить совершенно одинаково,
независимо  от  того,  неудачной   или   успешной   окажется   экспедиция.
Забавляясь, он сместил акцент:
     - Ну, хорошо, предположим, вы нашли разумную жизнь в другой  звездной
системе, - что тогда?
     Человек-ягуар покачал головой:
     - Вы, обезьяны, задаете ужасные вопросы, -  сказал  он.  -  Все,  что
вокруг нас - жизнь. А жизнь -  познание  нового!  Неужели  это  ничего  не
значит?
     Но Модьуна нельзя было сбить с мысли.
     - Скажите  мне,  -  настаивал  он,  -  как  вы  поступите  с  другими
существами, если вы их найдете?
     - Ну... мы должны будем определить свою  политику  относительно  них.
Это будет зависеть от их реакции.
     - Приведите мне пример такой политики.
     Настроение  человека-ягуара  изменилось.  Он  выглядел  расстроенным,
словно ему надоел этот разговор.
     - Как я могу знать заранее! - взорвался он.
     Пока продолжалась дискуссия, Модьун с растущей  уверенностью  отметил
про себя другой смысл того, что было сказано. Теперь он спросил:
     - Вы упоминаете, что нужно убедить власти. Кто эти власти?
     Он ждал и думал:
     "Теперь я узнаю, кто враг".
     - Люди-гиены, - был ответ.
     Последовало мгновенное разочарование. Ответ оказался заурядным.
     "Не люди-тигры или люди-львы, -  подумал  Модьун,  -  не  люди-слоны.
Никто из тех, кто когда-то  был  большим  или  могучим  созданием.  Вместо
этого, тот, кто когда-то питался падалью,  а  теперь  добрался  до  вершин
власти".
     Он забеспокоился.
     Все остались на одинаковом уровне. Когда люди  отступили  за  барьер,
самосохраняющиеся  компьютеры  управляли  городами  и  селами.  Люди-гиены
прорвали эту оборону. Невероятно, но у него не было причин сомневаться.
     И все же он почувствовал себя лучше. Одна  группа,  с  которой  можно
говорить, вести дела. Вдруг это показалось Модьуну несерьезной проблемой.
     Модьун расслабился - и впервые действительно  с  искренним  интересом
принял участие в беседе. Ему эти разговоры что-то напомнили. Он сказал:
     - Вы говорите о поисках других обитаемых звездных систем.  А  что  вы
скажете о Нунули, которые обнаружили иную жизнь в нашей солнечной системе?
Они же возвратились на Землю? И почему вы не спросите  их,  где  обитаемые
системы? Я уверен, что они с радостью расскажут вам. Это очень  услужливая
раса.
     Он остановился, увидев смущенные лица.
     - Нунули! - эхом отозвался человек-лиса.
     - Существа с другой звезды! Нет, мы никогда...
     Это произнес человек-медведь.
     - Где вы слышали об этих существах со звезд? - спросил  человек-ягуар
насмешливым тоном. - Когда это было?
     Модьун, который на мгновение забыл, что для  них  он  обезьяна  и  не
может знать больше, чем они, сказал:
     - Я слышал это там, откуда я приехал.
     Он самодовольно подумал, что это чистая правда.
     Четверо людей-животных, казалось, приняли его утверждение.  Очевидно,
они точно не знали, что происходило в далекой Африке. Несколько минут  они
продолжали серьезно беседовать между собой и пришли к выводу, что тем, кто
прилетел из космоса, земляне  позволили  жить,  но  не  дали  случившемуся
широкой огласки.
     Это была неудача. Глупость. Но в этом была  и  хорошая  сторона,  как
считал человек-медведь. Это доказывало, что в космосе есть и другие расы.
     - Весь район там должен быть исследован, - неопределенно махнул рукой
человек-медведь, охватывая взмахом полгоризонта.
     Подходящий момент еще не настал, их  внимание  все  еще  было  занято
навязчивой идеей, но в голове Модьуна мелькнула другая мысль.
     - Что вы делали до того, как вас наняли для полета? -  спросил  он  с
любопытством. - Чем вы занимались?
     - Я был монтером на строительстве, - сказал Неррл.
     Иггдооз, как выяснилось, работал на океанской  ферме,  где  разводили
водоросли.
     - Я всегда хорошо себя чувствую у  воды,  несмотря  на  то,  что  она
соленая, - сказал он. - Каналы и болота... В общем, мне хорошо.
     Руузб был лесничим.
     - Я люблю горы и расстояния, - сказал он. - Вот почему, я думаю,  мне
понравится космический полет. Космос...
     Дуулдн не захотел рассказывать о себе. Он выглядел немного смущенным.
     - Я не стыжусь, - сказал он. - Было бы странно говорить об этом, и  я
лучше не буду.
     Отказ стал мгновенным вызовом Модьуну. Он смутно помнил о  том,  что,
изменяя животных,  человек  имел  в  виду  некоторые  особые  способности,
которые он обнаружил в каждой породе... Что же это могло быть у ягуара? Он
не мог ни вспомнить, ни додуматься до этого.
     С опозданием ему пришло в голову, что его знакомые захотят  узнать  о
его занятиях. Он открыл рот сказать, что он специалист по электронике,  но
внезапно понял: не нужно ничего говорить. Его  друзья  снова  вернулись  к
своей скучной теме.
     Информация о Нунули, пожалуй, возбудила в них еще больший  интерес  к
предстоящей межзвездной экспедиции, сделала их еще более решительными, чем
когда бы то ни было (если такое вообще возможно), в стремлении  настаивать
на  правильном  выборе  маршрута  для  их  корабля.  Когда  Модьун   снова
прислушался к их разговору, они обсуждали ряд  способов,  которые  помогут
склонить "власти" к их точке зрения.
     Вдруг человек-лиса вскочил на ноги.
     - Эй! - он почти визжал от возбуждения. - Лучше нам  добиться,  чтобы
нас выслушала комиссия.
     Модьун встал, как и другие. Он был немного обескуражен -  хотя  и  не
сильно.  Их  неожиданное  (а  на  самом  деле,  закономерное)   намерение,
казалось, положит конец его плану поселиться  вместе  с  Руузбом.  Ему  не
пришло в голову, хотя и должно было прийти, что они должны  присутствовать
днем на собрании.
     Действительно, это было не настоящее препятствие.  Перед  ним  стояла
проблема: где найти комнату? И он должен был ее решить.
     Модьун направился к ближайшей двери, понимая, что другие идут следом.
Он думал:
     "Когда они пойдут на  собрание  комитета,  я  попробую  справиться  с
квартирным компьютером. И мы увидим,  кто  главный:  человек,  творец  или
машина".
     С этой мыслью он прошел  в  дверь,  оглянулся  и  обнаружил,  что  он
снаружи - один!



                                    4

     Остальные ушли.
     Поразительно!
     Только что они были сзади.  Иггдооз  хрипло  смеялся;  Дуулдн  что-то
говорил глубоким мурлыкающим голосом,  Руузб  тяжело  ступал  по  полу,  а
человек-лиса что-то отвечал лающим голосом.
     Слова совсем не  имели  значения,  но  звуки,  которые  издавали  его
знакомые, стали привычной частью окружающего.
     Модьун остановился и оглянулся. Вот дверь, через которую он вышел.
     Он помнил, что она была непрозрачной.
     Непрозрачной!
     Когда Модьун бросился к ней, он заметил, что на ней нет ни ручки,  ни
задвижки. Он сделал три шага, и теперь стоял, ощупывая  дверь  ладонями  и
пальцами и пытаясь открыть ее.
     Под руками  была  лишь  маслянистая  гладкая  поверхность.  Дверь  не
откроется. Сзади, на улице он услышал слабый шум...  Что-то  в  его  мозгу
мгновенно отреагировало.
     Модьун обернулся.
     Высокий - более восьми футов  -  человек-гиена  стоял  на  расстоянии
всего в дюжину футов с автоматическим пистолетом в одной руке;  он  сказал
странным голосом:
     - Что случилось?
     Потом Модьун  сделал  неопределенное  движение  своим  телом,  словно
покачнулся, и пистолет выпал из вытянутой руки гиены, ударившись о тротуар
с металлическим звуком.
     Это было как сигнал. Огромный человек-гиена  опустился  на  колени  и
прошептал:
     - Помогите...
     Модьун мог бы помочь, но не помог. Он стоял,