облаке радиоактивного газа, а ты требуешь себе новый регулятор напряжения! Может, тебе еще его золотом покрыть?
     - Эту возможность я не учитывал. Разумеется, покрыть можно только корпус. Это должно неплохо выглядеть при условии, конечно, что все другие аналогичные блоки будут сделаны подобным образом.
     - Заткни мельницу, - сказал Фолкейн. Он крепко закусил черенок трубки. - Что противник?
     - Гравилуч с эсминца захватил скафандр; в данный момент последний находится рядом с линкором...
     - Который возьмет его на борт, докончил Фолкейн уверенно. Пока идут дела так, как он и предполагал... пока. У Гэхуда еще какое-то время уйдет на то, чтобы во всех подробностях растолковать своим кораблям, что от них требуется.
     Да, у этих звездолетов высокая скорость и точность наведения на цель, но вот с принятием решений у них туговато. Как и любых других роботов, построенных любой другой цивилизацией. И вовсе не из-за отсутствия мистических жизненных сил. Дело тут, скорее всего, в физической организации живого существа. Помимо мозга, органов чувств и если можно так выразиться, эффекторов, то бишь рук, щупалец и тому подобного - систем, которыми обладает любой робот, в организме живого существа имеются всякие разные железы, лимфатические узлы, сердце, наконец. Другими словами, организм этот есть ультрасложный комплекс инстинктов, развившихся за биллионы лет безжалостной эволюции. Живое существо мыслит не с исключительной полнотой, но способно к самым отвлеченным абстракциям, цели свои оно определяет само, а потому может их бесконечно варьировать. Робот же выполняет только то, для чего он предназначен. Самообучающиеся машины вышли за эти пределы и даже где-то приблизились к настоящему интеллекту. Но все равно - они остаются в определенных рамках, и рамки эти значительно уже, чем у существ, создавших такие машины.
     Естественно, если поставленная перед роботом задача соответствует его назначению, он выполняет ее куда лучше, чем живое существо. Прикажи Гэхуд своим кораблям уничтожить "Бедолагу", и спор рас будут решать звездолеты, компьютеры и орудийные стволы.
     Ой ли?
     Фолкейн сидел размышляя, барабаня пальцами по подлокотнику кресла; едкий дым трубки окутывал мерцающие на экранах звезды.
     Голос Чи прервал его раздумья:
     - Твой подопечный лежит на столе. Внутривенная инъекция ему сделана, мозг и блуждающий нерв на контроле, аппарат поддержания жизни готов. Я сделала все, что могла. Разбудить его электрошоком?
     - Подожди немного. Для него это будет слишком тяжело. Нам ни к чему причинять ему вред, если без этого можно обойтись.
     - Это почему еще?
     Фолкейн выдохнул.
     - Объясню как-нибудь в другой раз. Просто мне кажется, если мы будем обращаться с ним аккуратно, нам больше удастся узнать.
     - Тогда уж лучше обратиться в хорошо оборудованную лабораторию.
     - Это будет нарушением закона, причем столь серьезным, что вряд ли кто согласится на него пойти. Так что придется уж нам самим... Мы, правда, тоже нарушаем закон, но на это могут посмотреть сквозь пальцы, благо мы за тридевять земель от цивилизованных миров. Вот чего я не могу сказать, так это, даст ли Гэхуд нам несколько дней передышки, чтобы ты успела произвести полный анализ.
     - Кстати, какое у тебя от него впечатление?
     - В душу я к нему не заглядывал. Но даже будь я с ним хорошо знаком - а я знаю только, что он кидается на противника, как бык на красную тряпку, - даже тогда мне трудно было бы что-либо утверждать. С одной стороны, у нас на борту остался в качестве заложника его доверенный слуга. К тому же у него есть причины подозревать, что у Сатаны нас ожидают друзья. Так что он может плюнуть на потери, вернуться домой и сообщить обо всем своим родичам. С другой стороны, он может быть настолько смел, разгневан, напуган, что Латимер откроет нам нечто, жизненно важное для него, что нападет на нас.
     - Предположим, он поступит именно так.
     - Нам придется улепетывать во всю мочь. Хочешь жить - умей вертеться. Быть может, нам удастся сбить его со следа где-нибудь в облаке Прайора. А может, мы просто оставим за спиной его тяжелые корабли, и он сам отзовет эсминцы, когда... Что там? Докладывай!
     На экранах замелькали огоньки. Тупица сообщил:
     - Они преследуют нас.
     - Точка рандеву? - потребовала Чи.
     - Произвести полный и точный расчет, учитывая скорость, с которой мы движемся, пока не представляется возможным. Однако, - компьютер сделал паузу, - да, эсминцы следуют параллельным курсом, с чуть большим ускорением. При такой скорости они нагонят нас менее чем через одну астрономическую единицу.
     - А палить начнут и того раньше, - заключила Чи. - Пойду-ка я к Латимеру.
     - Давай, - согласился Фолкейн неохотно; он уже пожалел, что захватил пленника.
     - Включи гипера, - посоветовала через некоторое время Чи по интеркому.
     - Рано еще, - сказал Фолкейн.
     - Чи-ин-пао?
     - Мы пока в безопасности. Продолжай движение к Сатане, Тупица. Быть может, они захотят проверить мои слова.
     - Ты так считаешь? - скептически осведомилась цинтианка.
     - Нет, признался Фолкейн. - Но что мы теряем?
     Немногое, ответил он сам себе. Шансов выбраться из этой заварухи живым мало. Однако на данный момент я ничего не могу сделать.

***

     Храбрость в нем воспитали, а вот стремление радоваться жизни было у Фолкейна врожденным.
     Теперь он проводил время, выделяя отдельные факты из окружавшей его действительности. Звезды ярко сияли в космической ночи. Корабль представлялся ему малым домом, заполненным рокотом двигателей, шумом вентиляторов, запахом химикалий, музыкой - если есть желание ее слушать, всякими разными безделушками, которые он набрал за годы скитаний. Привкус табака приятно пощипывал небо. При вдохе грудь его расширялась, воздух проходил через ноздри и оказывался в легких. Кресло просело под его телом; и даже сидя он продолжал поигрывать мускулами, продолжая этот бесконечный танец, в котором партнершей его была вселенная. Рукава комбинезона, в который он переоделся, были чуточку шершавыми, и кожа на одной руке зачесалась. Сердце его билось быстрее, чем обычно, но привычно гулко, и это его радовало.
     Его охватывали воспоминания. Мать, отец, сестры, братья, придворные, старые, много на своем веку перевидавшие солдаты, крестьяне, большие залы родового замка на Гермесе. Охота в лесу, купанье в волнах прибоя, кони, лодки, авиетки, звездолеты. Роскошные застолья. Кусок черного хлеба с сыром, бутылка дешевого вина, ночь с симпатичной девчонкой... Неужели женщин и в самом деле было так много? Да. Как здорово! Однако в последнее время он все чаще и чаще мечтал встретить такую девушку, с которой можно было бы дружить, как вот с Чи или с Эдзелом. Но разве мало ему этих друзей? Разве кочевая жизнь, от одной дикой планеты к другой, не спаяла их в одно целое?
     И что сулит эта, быть может, последняя в его жизни - Сатана? Пусть повезет тому, кто захватит бродягу - кем бы он ни был.
     Откуда им знать, что это такое? Они ведь никогда не были на ее поверхности. Откровенно говоря, Гэхуда вряд ли можно винить. Ему ведь тоже не терпится узнать, что это за планета. Тот факт, что мне это известно, что я на нее высаживался, лишь подстегивает его...
     - Ну-ка, ну-ка! Не упустить бы эту мысль! Я ведь уже думал о чем-то подобном, но тогда Чи перебила меня...
     Фолкейн забыл обо всем на свете. Вдруг из интеркома раздался встревоженный голос цинтианки:
     - Эй, ты чего?
     - А? - Человек вздрогнул. - Нет, ничего, нормально. Как дела?
     - Латимер отвечает мне, но пока бессвязно. Его состояние хуже, чем я полагала.
     - Психический шок, - не раздумывая поставил диагноз Фолкейн. - Его заставили предать хозяина - отчасти даже бога.
     - Мне кажется, я смогу подержать его на орбите достаточно долго, чтобы он ответил на пару вопросов. Что там враг, Тупица?
     - Эсминцы сократили расстояние, - доложил компьютер. - Как скоро они откроют огонь, зависит от типа их орудий. Но по моим расчетам, это произойдет скоро.
     - Попытайся вызвать по радио линкор, приказал Фолкейн. - Может они... он пойдет на переговоры. Тем временем подготовь все к переходу на гипера при первом же признаке атаки. Уходить будем к Сатане.
     Чи, по всей видимости, не расслышала его последних слов или была слишком занята, чтобы отреагировать. Из интеркома доносились ее реплики, бессвязное бормотание Латимера, гудение медицинских аппаратов.
     - Должен ли звездолет перейти на обычные двигатели, когда мы достигнем планеты? - поинтересовался Тупица.
     - Да. А пока измени ускорение движения. Мне нужна почти нулевая кинетическая скорость относительно цели, - сказал Фолкейн.
     - Но это означает замедление, - предостерег Тупица. - Мы сравнительно быстро окажемся в пределах досягаемости орудий противника.
     - Ничего. Как ты считаешь, удастся тебе найти подходящее место для посадки?
     - Не уверен. Когда мы улетали, метеорологическая активность и диастрофизм возрастали почти по экспоненте.
     - Не горюй, уж одно-то местечко на целой планете отыскать можно. И потом, ведь в памяти твоей хранятся биллионы битов данных по Сатане - так что ты с ней, можно сказать, знаком. Просмотри-ка их и займись выбором места. Я смогу дать тебе лишь общие указания, а решения ты будешь принимать сам. Ясно?
     - Полагаю, что вы хотите знать, полностью ли усвоена предложенная вами программа. Полностью.
     - Хорошо, - Фолкейн хлопнул ладонью по ближней консоли и улыбнулся; улыбка вышла почти радостной. - Вот выберемся из этой заварухи, и ты получишь свои золотые регуляторы. Если понадобится, я оплачу их из собственного жалования.
     - Изменения силы тяжести внутри корабля не чувствовалось; прежними остались очертания созвездий на экранах дальнего вида; как и раньше, ослепительно сверкала Бета Креста. Но показания приборов говорили о том, что звездолет сбавляет скорость. На увеличительных экранах серебряные блестки - корабли Гэхуда превратились сперва в черточки, потом в игрушечные кораблики и, наконец - в боевые звездолеты.
     - Есть! - воскликнула Чи.
     - Что? - спросил Фолкейн.
     - Координаты. В стандартных единицах. Но он потерял сознание. Пожалуй, надо кончать допрос, а то он окочурится.
     - Ладно. Да, пристегни его ремнями. Нам, быть может, придется нырнуть в атмосферу Сатаны. Компенсаторы могут и не справиться.
     Чи промолчала. Потом задумчиво произнесла:
     - Понятно. Ну что ж, неплохо.
     Фолкейн принялся грызть черенок трубки. Нет, ждать - это хуже всего. Гэхуд наверняка определил изменение вектора, наверняка заметил эту попытку якобы рандеву, наверняка засек хотя бы один из коммуникационных лучей, тянувшихся на разных частотах к его флагманскому кораблю. Но ничего не изменилось: погоня продолжалась, а ответом Фолкейну был лишь сухой треск помех.
     "Если б он только отозвался... если б только отреагировал... Великое небо, нам вовсе не хочется драться!"
     На экранах сверкнула белая вспышка, на мгновение затмившая звезды. Зазвучали колокола тревоги.
     - По нам был произведен энергетический залп, - сообщил Тупица. - Дисперсия на таком расстоянии достаточно велика, поэтому повреждения - минимальные. Принимаю меры для уклонения от атаки. Противник выпустил несколько ракет. Судя по их поведению, это самонаводящиеся торпеды.
     Фолкейн забыл сомнения, страхи и гнев. Он был теперь только воином.
     - Уходим на гиперах к Сатане, - сказал он ровным голосом. - На одной десятой мощности.
     Небо на экранах задрожало, барабанным перепонкам стало больно от изменившегося ускорения; затем все пришло в норму, лишь пол под ногами дрожал чуть сильнее обычного. Быстрее света звездолет устремился к ослепительной Бете Креста.

***

     - Так медленно? - спросила Чи Лан.
     - Иначе нельзя, - отозвался Фолкейн. - Я хочу понаблюдать, что они предпримут.
     Приборы сообщили, что эскадра противника затерялась где-то в миллионах километров позади.
     - Они не перешли сразу на гипера, - подытожил Фолкейн. - Я так думаю, они сначала попытаются более-менее сравняться с нашей кинетической скоростью. Из чего следует, что при первой же возможности они атакуют нас снова.
     - Ты думаешь, нам удастся отсидеться на Сатане?
     - Не знаю. Я так предполагаю, они остановятся на некотором удалении от планеты, - Фолкейн отложил трубку. - Будь Гэхуд хоть трижды вспыльчивым, сомнительно, чтобы он очертя голову кинулся в неизвестность вместе со своими роботами. Нет, он подождет, пока не выяснит, как обстоят дела. А время работает на нас.
     - Определены импульсы гипердвигателей, - доложил компьютер через несколько минут.
     Фолкейн присвистнул.
     - Скоренько они замедлились, однако! Ну, ладно, руки в ноги и вперед. Нам вовсе ни к чему, чтобы они догнали нас при подходе к сатане.
     Рокот двигателей превратился в перестук барабанов, в грохот, в рев. Пламя Беты Креста, казалось, готово было поглотить звездолет. Компьютер сообщил:
     - Нас преследует вся эскадра за исключением одного, предположительно самого большого, корабля. Крейсеры отстали, но эсминцы приближаются. Тем не менее, мы достигнем цели на несколько минут раньше.
     - Сколько тебе потребуется времени на сканирование планеты и вычисление курса?
     Щелк. Щелк - щелк.
     - Будет достаточно ста секунд.
     - Уменьши скорость на столько, чтобы мы оказались у цели на, скажем, три минуты раньше первого из эсминцев. Спуск в атмосферу начать через сто секунд после перехода в нормальный режим. Скорость - максимально возможная.
     Рев двигателей стал чуть тише.
     - Ты сам-то пристегнулся, Дэвид? - спросила Чи.
     - А?.. Нет, конечно, - Фолкейн только что это заметил.
     - Ну, так пристегнись! Ты считаешь, мне очень хочется отскребать потом палубу от этой овсяной каши, которую ты именуешь своими мозгами? Тоже мне младенец - всему его учить надо!
     Фолкейн не удержал улыбки.
     - О себе не забудь, пушистик.
     - Пушистик?! Ах ты!.. - на него обрушился поток брани.
     Фолкейн сел в пилотское кресло и застегнул ремни. Чи надо было отвлечь от мысли, что сейчас она хозяйка своей судьбе. Обитателям Цинтии с этим труднее свыкнуться, чем людям.
     Наконец они вышли к бродяге. Звездолет выскочил из гиперпространства. Взревели двигатели, задрожал и застонал металл корпуса - это продолжалось лишь несколько секунд.
     Планета была сравнительно близко; по крайней мере, на экранах просматривалась большая часть освещенного полушария. Зрелище было впечатляющее: штормовые облака, молнии, обезумевшие ветры, вулканы, лавины, наводнения, гигантские волны, вздыбившиеся вдруг посреди океанов и распадающиеся на клочья пены; плотная стена дождя, града, обломков камней - один сплошной катаклизм под демоническим диском звезды. На миг Фолкейну показалось, что на всей планете нет места, куда мог бы сесть корабль, и он приготовился к смерти.
     Но звездолет Лиги продолжал движение. По похожей на траекторию кометы орбите он устремился к северному полюсу. Постепенно опускаясь, он вошел в верхние слои атмосферы, которым полагалось быть разреженными - но от соприкосновения с которыми корабль вздрогнул.

***

     Звездолет окружала тьма, пронзаемая лишь вспышками молний. Фолкейн бросил взгляд на кормовой экран. Показалось ли ему или в самом деле он заметил акульи формы кораблей Гэхуда? Клочья облаков затрудняли видимость. Раскаты грома, грохот, звон металла наполнили корабль, заполнили череп человека, проникли к нему в душу. Установленные внутри корпуса регуляторы поля не справлялись уже с нагрузкой. Палуба дрожала, раскачивалась, уходила из-под ног, круто вздымалась вверх. Что-то ударилось обо что-то и разбилось. Замигали лампочки.
     Фолкейн попытался разглядеть приборную доску. Так, источники ядерной энергии за кормой приближаются... ба, все девятнадцать! Гэхуд не хочет упускать добычу.
     Они были предназначены для ведения воздушных боев. Они получили приказ догнать и уничтожить земной звездолет. Они были роботами.
     Они не умели размышлять. У них не было данных, которые подсказали бы, насколько опасна эта планета. Они не имели приказа ожидать дальнейших распоряжений, если обстановка вдруг изменится. Кроме того, они засекли маневрирующий в атмосфере корабль, который был меньше их по размерам.
     И устремились за ним на полной скорости.
     Тупица определил приближающийся ураган и вычислил его силу и направление движения. Это был обычный ураган, со скоростью километров двести - триста в час, нечто вроде мертвой зоны в могучей буре, полосовавшей сейчас континент и гнавшей перед собой чуть ли не пол океана. Никакой звездолет, имей он даже на борту самообучающийся компьютер со всеми необходимыми данными, не смог бы долго противостоять этой буре.
     А эсминцы столкнулись с ней грудь в грудь. Шторм подхватил их, как ноябрьский ветер в северных краях Земли подхватывает опавшие листья. С некоторыми из них он еще поиграл, то роняя их до края облаков, то подкидывая до верхней своей границы, и лишь потом отшвырнул. Другие корабли разнесло на кусочки камнями, которые увлек за собой шторм и они затерялись во вспененном воздухе. Третьи разбились о горные склоны. Те обломки, что не унесла с собой буря, упали на грунт и через недели превратятся в грязь, пыль, песок. Словно и не бывало этих девятнадцати боевых кораблей.
     - Вверх! - гаркнул Фолкейн. - Определи положение крейсеров! Используй облачное прикрытие! Вряд ли они нас обнаружат за таким клубком разрядов.
     Звездолет накренился так, что Фолкейну стало дурно. Медленно, сражаясь за каждый сантиметр, "Бедолага" начал подниматься. Случайно он натолкнулся на воздушное течение, которое повлекло его за собой над всеми бурями, но под обширным слоем конденсирующегося пара, турбулентные массы которого превращали небосвод в подобие ада. Радарам звездолета вся эта плотная облачная масса была нипочем. Они засекли противника.
     Крейсеры не собирались совершать посадку на планету. Они оставались на орбите на случай возможного нападения из космоса. Все их датчики, все их приборы прощупывали пространство. Расположились они неосторожно близко друг к другу. Это ведь тоже были корабли-роботы, строители которых веровали больше в силу, чем в разум.
     Фолкейн выпустил три из четырех своих ядерных торпед. Две достигли цели, третья была перехвачена на полпути. Скрепя сердце он пожертвовал четвертой, последней. Судя по показаниям приборов, она угодила почти в "яблочко".
     Подбитый крейсер начал отступать. К нему присоединился линкор, зловещая туша которого маячила на полудюжине экранов. Оба звездолета перешли на гипердвигатели и исчезли в направлении Циркуля.
     Фолкейн заулюлюкал.
     Постепенно он успокоился.
     - Выбираемся в космос, Тупица. Рассчитай орбиту сразу за атмосферой. Двигатели - на самую малую мощность. Ни к чему напоминать о себе Гэхуду. Вдруг ему взбредет в голову вернуться?
     - Как по-твоему, что он предположил? - голос Чи был таким слабым, что Фолкейн едва расслышал вопрос.
     - Не знаю. Все, что угодно. Он мог решить, что у нас имеется некое тайное оружие. Он мог решить, что мы нарочно заманили его эсминцы вниз на верную гибель, а торпедами его атаковали наши приятели. А может, ему открылась истина, но он решил, что раз его эскадра наголову разбита и что вот-вот тут может появиться флот Лиги, ему лучше смотать удочки.
     - Значит, мы его перехитрили, а? - в усталом голосе Чи послышалась нотка торжества.
     - Кто это "мы", котеночек?
     - Я ведь раздобыла для тебя эти координаты. Самые, разрази их гром, важные сведения из всех, что нам удалось получить.
     - Верно, - согласился Фолкейн, - считай, что я попросил прощения. Как Латимер?
     - Мертв!
     - Что? - Фолкейн выпрямился. - Почему?
     - Когда мы кувыркались, аппарат поддержания жизни вышел из строя. А в том состоянии, в котором находился его организм... В любом случае, сейчас предпринимать что-либо уже поздно: слишком много времени прошло.
     Фолкейн представил себе равнодушный жест, которы