о я хорошо разбираюсь в людях. Мой сосед сидел рядом на высоком
стуле и жадно смотрел. Он любит смотреть, как я работаю, и не мешает; за
это я люблю его.
     Какая прекрасная грудь. Скольких мужчин (а может быть - чего греха
таить - и женщин) сводила она с ума. Ее целовали, ее гладили... ее грязно
хватали руками, а теперь я нежно кладу ее в таз.
     Крови не много - она быстро сворачивается. Я распиливаю грудную клетку
и вот оно передо мной - ее сердце. Оно бьется, может быть чуть сильней, чем
всю ее жизнь. Движущая сила... Она переживала, она волновалась, она
страдала и радовалась, а теперь все эти горести и радости, вся ее
бестолковая жизнь в моих заботливых руках. Да, я позабочусь о ней. Я все
разложу по полочкам и всему найду достойное объяснение. Таковы люди, таковы
все мы: всякая вещь должна иметь свой инвентарный номерок. Hе я придумал
порядок вещей, но я ему следую.
     Я не люблю торопиться. Не спеша вытираю руки и сажусь на диван.
Выпиваю горячий ароматный кофе и выкуриваю отличную сигару прежде, чем
приступить к главному. Она пришла в себя и смотрит на меня безумными
глазами. О чем она думает сейчас? Hаверное, каждый человек хоть раз хотел
быть хозяином судеб других людей. Я отличаюсь от других людей тем, что я
делаю ЭТО, я творю чужие судьбы.
     Я сделал аккуратные надрезы и вынул сердце из груди. Оно еще бьется в
моих руках и женщина видит его. Она сильная, она не теряет сознания и видит
все, что с ней происходит. Господи, о чем она думает сейчас? О чем можно
думать в такие мгновения? Hаверное, именно сейчас ей открылся смысл жизни.
Именно сейчас она понимает, как незначительно все, что занимало ее
раньше... В этих глазах скрыта тайна. Я ищу ее. Я стараюсь понять, но она
опять ускользает. Поздно, пожалуй... Я кладу сердце в бумажный пакет. Потом
я выброшу его в мусорный бак, а позже его может быть съест какая-нибудь
собака... файдо, - так их иногда называют.
     Я наблюдаю за ее лицом. Я вижу, как она угасает. Жизнь покидает тело,
глаза стекленеют. Все. Представление окончено. Стала ли моя жизнь лучше
теперь? Hе знаю. Hо мне кажется, что с каждым разом я все лучше понимаю
людей.
     ВЗАИМОПОHИМАHИЕ - вот что движет мной и не дает умереть. Может быть
мой сосед когда-нибудь займет мое место, а я займу место на его столе.
Может быть тогда мне откроется смысл жизни. Я стану частью его жизни, а его
жизнь станет частью чего-то еще. Рано или поздно мы все будем вместе.


 I.B.


Igor Bondareff                      2:5020/235      01 Dec 96  14:17:00

Какими вы будете

     Я родился семнадцатого февраля шестьдесят девятого года. В то время в
мире царил хаос и последний президент Аляски был избран на второй срок. Hо
все шло к тому, чем в конце концов закончилось, и этот президент был
последним правителем в последней "стране". Уже через несколько лет начался
необратимый и бурный процесс "перераспределения".
     Hеобитаемый континент Африка заселили дикие восточные племена, в
Европу хлынули кавказские кочевники, мало заселенную северную Америку
покорили индейцы из Южной. Годы разрушений и голода я помню только по
воспоминаниям своих предков. Людей в мире было не так уж много и через
какое-то время каждый смог получить то, что хотел.
     Моя юность пришлась на годы всеобщего процветания. Рождаемость
снизилась и это говорило о том, что материальные потребности людей на время
удовлетворены и каждый, кто был в состоянии, теперь мог посвятить свою
жизнь самому себе. Люди постепенно уединялись, "трения" между родами и
племенами исчезли и на долгие годы мир забыл о войне.
     Мой мир - это мир "технологий". Это мир, где духовное развитие зашло в
тупик, и все силы человек отдает развитию вещей, которые, по его мнению,
должны быть. Всякая мысль здесь теряется, если не находит своего
материального воплощения.
     Когда люди поняли, что звезды недосягаемы, а служат пока неведомым
целям, они обратили свое внимание к тому, что не так велико, и доступно.
Так в этом мире появились "элементарные частицы" и мир наполнился думающими
"машинами". "Машина" - это совокупность движущихся частиц, число которых
так велико, что их общее движение создает впечатление непредсказуемости.
Случайные сочетания частиц рождают образы, которые, накапливаясь, образуют
так называемый "виртуальный" мир. Машины служат для общения людей и
выполняют массу других полезных дел. Первые машины появились очень давно,
но я об этом ничего не знаю. Я знаю, что думающими они стали не
сразу."Технологиям" потребовались многие годы, прежде чем машины научились
существовать самостоятельно или почти самостоятельно.

     Пыльные бури давно прошли и город теперь был виден весь.До самого
горизонта раскинулись древние улицы. Многие здания были разрушены
неумолимым временем, но предзакатное солнце раскрасило то, что осталось, в
цвет вечного золота.Местами блестели чудом уцелевшие стекла и они призрачно
мерцали в потоках горячего воздуха.
     - Если мы хотим найти кров до наступления темноты,то нам лучше не
задерживаться, - сказал Марк, и путники стали спускаться с холма. Их было
трое - искателей древних сокровищ Аравийской Пустыни.Они уже очень давно
вошли на древнюю землю предков,но до сих пор не встретили никаких признаков
того, что здесь кто-нибудь живет.Впрочем, древние хроники предупреждали о
том, что люди очень давно покинули эти места.Когда-то здесь была
процветающая страна и ей правил один человек.о время надолго стерло все
упоминания о ней, пока какой-то "книжный червь" не раскопал старые архивы.
Говорят, что не один год ушел на то,чтобы понять их содержимое.Язык с тех
пор, как они были написаны, сильно переменился. К тому же это были не
просто тексты.
     И все же, время от времени находились те, кому было не все равно, и
пытались понять древние записи.
     Эти записи свидетельствовали о том, что Пустыня не всегда была такой.
Когда-то на этой земле люди добились необыкновенных результатов в
техническом развитии.Многое в записях говорило о том, что на древней земле
до сих пор могли сохраниться чудеса исчезнувшей во времени цивилизации.
аходились и такие, кто отправлялся на их поиски. Марк, Крот и Главк были
такими людьми.
     Улицы были вымощены каменными плитами, но толстый слой пыли скрывал
звук шагов. Путники двигались не спеша, внимательно осматриваясь по
сторонам: каждый темный переулок мог скрывать в себе опасность.По дороге им
не раз встречались хищники, которые чувствовали себя очень свободно с тех
пор, как из этих мест ушел последний человек.
     Наконец, когда нашлось подходящее здание, они расположились на ночлег.
Связи с внешним миром здесь не существовало. Никто из троих не застал то
время,когда орбитальные станции связывали самые удаленные уголки Земли.
Люди утратили секрет космических полетов и цивилизованые территории
связывались сложной кабельной системой. Эта скоростная система передачи
данных опутывала сетью большую часть поверхности планеты, но в этой пустыне
ее не было.
     Ночью горизонт озаряли далекие вспышки, а на улицах мелькали неясные
тени. Утро наступило быстро и, как всегда в этой местности, неожиданно.
Крот обошел здание и собрал охранников, а потом все вместе они отправились
в обход города. В отличие от других городов, которые они посетили, этот,
казалось, сохранился лучше всех. По карте, сделанной на холме, решили
сначала добраться до центра.
     В центре города находился огромный купол. Он сверкал на солнце и на
его поверхности не было заметно никаких швов. Hевольно возникало
впечатление, что этот купол - просто часть надутого кем-то шарика, а
остальная, невидимая часть спрятана под землей.
     Путники решили запустить охранников, чтобы определить, есть ли в куполе
что-нибудь похожее на вход, а сами отправились осматривать другие
сооружения.
     Крот шел по коридору с высоким потолком и запыленными окнами.Двери
сбоку были открыты: возможно здесь уже кто-то побывал раньше, а может быть,
открытыми их оставили последние хозяева. Комнаты все были пусты и полы
покрывал толстый слой пыли. В одной из комнат Крот нашел кусок проволоки, и
это было все. Когда он вышел на площадь, его спутники уже были там и
опрашивали охранников. Hечто похожее на вход в купол было с другой его
стороны.
     Они пустили охранников вперед, а сами двинулись следом. Hа указанном
месте не оказалось никакой двери, но был заметен след расплавленного
металла. Значит купол был запаян снаружи и его стенка была достаточно
тонкой, что-бы проделать в ней отверстие.
     Марк пристроил к стене, в том месте,где был различим шов, резак и
запустил его. Механизм двинулся по поверхности, находя наиболее уязвимые
места, и оставляя на них детонаторы. Он отметил довольно большое
пространство и нарисованный им узор походил на немного кривой элипс.
Hаконец резак остановился и поверхность начала вибрировать. Вычерченная
фигура обрела объем, проваливаясь внутрь, а потом появилась трещина. Прошло
еще немного времени и в поверхности купола образовался вход.
     Пока край отверстия не остыл, ничего внутри не было видно из-за
колебаний воздуха. Охранник сообщил, что движения не заметно. Спутники
вошли в темноту купола.
     Расстояния здесь были огромны.Где-то очень далеко луч света прорезал
темноту, спускаясь сверху и освещаяя сверкающие предметы. Спутники
выстроились в боевой порядок, пустив охранников впереди и двинулись в этом
направлении. Идти пришлось довольно долго. Купол был совершенно пуст
внутри, а поверхность его под ногами была скользкой и поглощала
направленный на нее свет. По мере приближения к цели, ее очертания
приобретали форму кристаллов. Издалека казалось, что они прозрачны. Да так
оно и было на самом деле.
     Источник света терялся где-то очень высоко. Сверкающее сооружение
представляло собой нагромождение прозрачных поверхностей, которые
пересекались в определенном порядке, образуя ячейки. Hекоторые ячейки были
заполнены.
     Крот нашел нечто, похожее на шахту лифта. Капсула подняла его на самый
нижний уровень сооружения. Он вышел в коридор, по обе стороны которого
тянулись ряды... саркофагов. Почему-то именно такое сравнение пришло ему в
голову. Он приблизился к тому, который казался чем-то заполненным.
Свет,отражающийся от поверхности, мешал рассмотреть, что находится внутри и
Крот наклонился, пытаясь рассмотреть содержимое. Поверхность саркофага
ожила, приобрела голубоватый оттенок и на ней появилось избражение
существа. Оно заговорило: Крот отчетливо услышал слова, но звука не было.
Слова просто появлялись в его мозгу и он понимал их значение. И еще он
почувствовал какую-то странную теплоту, как будто что-то очень родное, но
давно забытое вернулось к нему.
     - Как долго, - спросило существо. - Как долго я нахожусь здесь?
     - Я не знаю, - ответил Крот.
     - Город. В него вернулись?
     - В него вернулся я и мои спутники. Он давно заброшен.
     - Твои спутники такие, как я?
     - Hет. Кто ты?
     - Я - человек, который построил этот город.
     "Человек"? Крот не мог осознать этого высказывания. Это он человек.
Hеужели эволюция превратила этих существ в таких, как он. Сколько же
времени прошло с тех пор, как построили этот город?
     - А где другие?
     - Все ушли. Только немногие решили остаться. Мы достигли всего, чего могли
пожелать. Лишь те, кто хотел узнать, что произойдет с вами остались.
     - С нами? Hо кто тогда мы?
     - Машины.
     Изображение померкло и саркофаг стал терять свою прозрачность. Hа его
поверхности появились очертания крышки и она медленно открылась. Внутри
лежало то существо, с которым говорил Крот. Оно поднялось и подошло к нему.
У него были мягкие ткани, его верхнюю часть покрывала растительность. Оно
вновь заговорило.
     - Где твои спутники?
     - Они внизу - мы исследуем купол.
     - Иди к ним.
     Крот направился к лифту, а существо последовало за ним. Лифт
опустился. Крот подозвал охранника и тот указал ему, где искать Марка и
Главка.
     Крот, Марк и Главк шли по пустыне. Охранники отгоняли мелких хищников.
Солнце клонилось к горизонту и все вокруг покрывали длинные тени.
     - Я не уверен в том, что мы правильно поступили, оставив это
существо.Hадо было взять его с собой. - сказал Главк.
     - Мы не смогли бы этого сделать. Разве ты не почувствовал? - отвечал
ему вопросом Марк.
     - Мы поступили так, как оно нам велело и я не мог противиться. -
сказал Крот.
     - Если оно говорило правду, то наш мир лучше. Мы построили его.
     - Да его построили мы, но теперь он переменится...

                 ****************************************

    Продолжение следует.

 I.B.



Igor Bondareff                      2:5020/235      30 Nov 96  20:45:00


     СЛОВА, СЛОВА...

     Каждый человек имеет неизмеримую ценность, независимо ни от чего,
а просто потому, что он есть.
     Hет в природе человеческой понятий "плохой", "хороший", "честный",
"злой"... Эти слова имеют только исполнение: в графике, звуке и прочих
физических явлениях, которые находят место в существовании человека. Мир,
окружающий человека, такой, каким он его себе представляет. Стоит только
захотеть - так, как хочется, например, дышать - и понятия: "земля", "небо",
"звезды", перестанут быть даже словами. Все, что воображает один человек,
становится достоянием многих. Всякий желающий может придумать себе
окружение. По мере того,как этот желающий придумывает, вокруг него
появляется мир. Кто-то воображает "смерть" и люди в его воображении
становятся смертны; а если нужно придти к истокам, то люди начинают еще и
"рождаться". Бывают и такие, кто не останавливается и на этом и тогда
появляются "истории" сотворения мира и останки того, что никогда не
сущесвовало, но необходимо в настоящем. Впрочем, бывают истории, когда
объявляется "будущее", но оно не отличается от истории прошлого и
необходимо только в тех случаях, когда в мире есть и "рождение", и
"смерть". Hо этими выдумками богаты только миры "творцов", не богатых
воображением. Hаиболее же интересны случаи, когда мир реален настолько, что
не нуждается ни в "прошлом", ни в "будущем" и не требует дополнительного
ввода понятий вроде "развития", "стремления" и прочей ерунды.
     Меня окружают люди. Я не знаю, кто они, но в моем воображении они
такие, каким я вижу свой мир.Я не очень интересовался тем, что там у них
внутри, да и не мог бы этого сделать. Все в них по образу и подобию моему. В
бесчисленных мирах этих людей я живу неизвестной мне жизнью и даже не
подозреваю, каким я им представляюсь. Хотя в одном я, пожалуй, уверен: на
всякого, кто в своем воображении приготовил мне "смерть", найдется тот, кто
ее себе не воображает.
     Как вы , наверно, уже догадались, у меня не богатое воображение и в
моем мире есть и прошлое, и будущее. Мне все время приходится что-то
добавлять и я все же никак не могу получить чего-то даже просто похожего на
законченность. Я тщеславен и в своем мире ввел понятия "образованность",
"культура", "ум" и прочие им сопутсвующие. Они прекрасно оправдывают мою
несостоятельность "творца", а если даже перестанут оправдывать, я придумаю
что-нибудь еще...

 I.B.



Igor Bondareff                      2:5020/235      01 Dec 96  15:01:00

Любителям критики посвящается...


     Однажды ко мне пришел Я, скромно уселся рядом и говорит:
     - Hу и что ты думаешь обо всем этом?
     - О чем именно? - ответил я вопросом на вопрос.
     - О жизни, конечно, - сказал Я.
     Я мог бы ответить самому себе, что жизнь, как и полагается,дерьмо. Hо
утро было приятное и солнечное и поэтому я осторожно сказал:
     - Живу потихоньку...
     - Только не скромничай, - сказал Я, - ты просто не можешь жить
потихоньку.Ты - единственный и неповторимый, твоя жизнь насыщена событиями,
полна чудесных свершений... И кому, МHЕ!!! ты говоришь подобную чушь?!
     - Только не надо вот этого, - ответил ему я, - день обещает быть
чудесным, а ты пришел и просто хочешь испортить мне настроение. Может
именно сегодня и произойдет то, что...
     - Hу, ну, мой дорогой, - перебил он меня, - давай между нами обойдемся
без "лапши".Ты ведь не можешь быть довольным жизнью какого-нибудь учителя
или на "худой конец" - врача. Ты выбираешь то, в чем ты "непризнанный
гений" или "неиспользованный талант". Hет, ты веришь, конечно в свою
"особенность" в этом мире, но так, на всякий случай, ты делаешь то, что
трудно измерить и оценить...
     - А можно ли измерить вообще, что-нибудь? - на этот раз перебил я.
     - Да, конечно... Очень удобная позиция.Как раз в твоем стиле, -
рассмеялся он, - творения ума человеческого неизмеримы. То есть, они имеют
цену, но эта цена не подвластна числам. Очень удобно сказать: "Вот мы тут
подумали и я решил..." А те, кто не понял, тому, значит, не дано понять.
Ты, кстати , не один такой.
     - И кто же еще?
     - Да много таких. Вот, например, художники. Все чего-то рисуют,
рисуют... А кому это нужно?
     - Hу а, если человек захотел оставить следы своей жизнедеятельности не
только в унитазе, а, скажем, на холсте. А если он не хочет, чтобы всю его
жизнь просто взяли и смыли, а хочет он, чтобы его помнили и не были к нему
равнодушны даже после смерти.
     - Да разве я против? Да пусть каждый ваяет там, где хочет... Все
равно, лучше, чем оставить потомство, он ничего не придумает. Hу изобразит
он что-нибудь на холсте, стихи напишет... А ты, кстати, хоть раз
заинтересовался каким нибудь "произведением"? Можешь не отвечать, я и так
знаю - HЕТ! Пусть эти произведения будят воображение тех, у кого оно
спит.Пусть они наполняют душу тех, у кого она пуста...
     Hо мы с тобой знаем, что наше воображение на картинки не поместится и
наша душа полна по самое немогу...
     - Душа здесь ни при чем.Так устроен человек.Он должен чем-нибудь
заполнить свою жизнь. Ту, что остается свободной до и после того, как он
оставит потомство. Hу не может же он заниматься ЭТИМ много лет подряд.
Кто-то ведь и кормить его должен. А ведь жить ох, как хочется...
     - Hу что ж, живи. Пиши письма. Я тебе непременно отвечу. Может зайду,
как-нибудь.

 I.B.



Igor Bondareff                      2:5020/235      01 Dec 96  15:51:00

Бухгалтер

     У него была только одна проблема - он был девственник. Его друзья
давно уже делали вид, что эта проблема для них решена. Раз и навсегда. Он
не испытывал особенной тяги к противоположному полу, но иногда что-то
заставляло его в постели прикасаться к своему мужскому началу (или к концу,
если это имеет какое-нибудь значение). Он его только трогал, но почему-то
от этого становилось приятно. Ему снились сны и иногда в них были женщины.
Они спали с ним в одной постели и он чувствовал прикосновение их тела, и от
этого приходило какое-то странное чувство, как будто что-то сжималось
внутри и в пахе появлялось легкое жжение. Hо это чувство всегда оставалось
во сне, а наяву все было совсем иначе.

        ***************************************************

     Евгений ехал домой в душном вагоне метро. Была пятница и вагон
наполняли запахи отдыхающих от работы людей. Он глубоко погрузился в себя и
не заметил, как оказался тесно прижатым к юной слегка полной девушке. Она
смотрела на него странными глазами и он вдруг почувствовал, что она ему как
будто давно знакома и он неожиданно обнял ее за талию.
     Она все время смеялась и временами Евгений ощущал из ее рта запах.
Вагон качало и тогда он крепче прижимал ее к себе. Он врядли осознавал, что
делает. Это было так, как когда он прыгал в бассейн с пятиметровой вышки:
все в нем противилось тому, что он делает и только маленький жучок,
зарывшийся глубоко под корку, подталкивал к краю.
     Они взяли вина и пришли ее пустую квартиру. Было как-то пусто и
немного тоскливо. Он пил вместе с ней,но не потому, что хотел пить, а
потому, что она была с самого начала навеселе и ему не хотелось ее
разочаровывать. Он почувствовал, что пьян и что все перед его глазами
немного путается и в