- задыхается продавщица. - Ты уже вернулся из Ялты или
пока нет?
     И больше не разговаривает, выполняя просьбу мужчины. "Алена! - трясет
ее тот. - Ты что? Что молчишь?" - забыв о необходимости беречь силы.
     - Не плачь, папа, - включается в разговор  Антон.  -  Я  за  нее  уже
отомстил.
     У автомеханика Х. была двухкомнатная квартира. У соседки -  отдельная
однокомнатная. Так и не  удалось  соединить  лестничную  площадку  в  одно
целое... "...по-моему, вон там стреляли, - слышны бесцеремонные голоса,  -
или там?.."
     Отец и сын бегут к шоссе. Осталось  недалеко.  Мальчик  хромает,  еле
тащится, но не жалуется. Настоящий воин, отец может  им  гордиться.  Воина
никто ни о чем не спрашивает, однако он считает своим долгом объясниться.
     Да, яд был проверен как  раз  на  соседской  собаке,  именно  на  том
шикарном колли. А что такого? Не на самой же соседке было проверять?
     Бутылочку не украл, нет. Можно сказать, заработал. Подружился с одним
мальчиком  из  класса,  у  которого  папа  химическую  фирму  организовал.
(Точнее, фирмочку - при  каком-то  химическом  институте.)  Обычное  дело,
ученые дяди и тети таскали с работы любые вещества  задаром,  чтобы  потом
другие вещества делать и официально продавать за  границу.  Дома  у  этого
мальчика настоящий склад  устроен,  два  лишних  холодильника  стоят  -  с
кодовыми замками, похожие  на  сейфы,  так  просто  не  откроешь.  Но  он,
конечно, знает коды  (подумаешь,  тайна!).  И  в  химии,  кстати,  здорово
разбирается, у своего папы научился. Чтобы  подружиться  с  ним,  пришлось
подарить ракету на резиновом моторчике, ну да ладно, для дела не  жалко...
Так вот, сын-химик  и  отлил  ядовитую  тухлятину  из  какой-то  отцовской
бутылочки, совсем чуть-чуть, а взамен долил туда  другую  фигню,  кажется,
спирт. Ровно столько же долил, и сказал, что всего лишь слабенько уменьшил
концентрацию,  поэтому  никто   ничего   не   заметит.   В   холодильнике,
оказывается, хранилась не готовая продукция,  а  "ингредиенты"  -  смешное
слово... Фирмочку, между прочим, закрыли и опечатали  -  после  того,  как
тухлятина была применена в настоящем деле. И отца этого мальчика забирали,
допрашивали. Но попробуй докажи, что именно он  яд  кому-то  продал,  ведь
таких "фирмочек"  ужасно  много.  У  отца,  тем  более,  учет  был  хорошо
организован, как положено, а количество "тьфу-токсина" (или  как  там  его
правильно называть?) сошлось до миллиграмма. В конце  концов  от  человека
отстали, особенно, когда откинулся этот зануда-телевизионщик (ну,  короче,
после следующего заказа). Другие химические институты, наверное, точно так
же  трясли,  но,  само  собой,  ничего  не  вытрясли  -  уроды  ушастые  в
фуражках...
     Нет, папа, мальчик из класса никогда  бы  не  признался!  Потому  что
очень хорошо знает, что  бывает  за  предательство.  Тем  более,  он  тоже
мечтает начать деньги зарабатывать, уже сделал себе такую же  бутылочку  -
сначала хочет попробовать на дворовой кошке, потом еще на ком-нибудь, - но
до сих пор боится. Хотя, чего тут бояться?
     Антон, например, не испугался, когда слушал разговор двух сокурсников
- на папином празднике  в  ноябре.  Подвыпившие  мужики  зашли  в  детскую
комнату, думали, что пусто. И прямо там же курить начали, гады. А  ребенок
играл, прятался в "домике" за шкафом. Он  догадливый,  он  сразу  ухватил,
КАКУЮ  службу  те  собрались  организовывать,  КАКИХ  исполнителей  решили
подбирать. Было жутко интересно! Поэтому через несколько дней будущий воин
отправил одному из этих людей письмо - по адресу, который нашел в записной
книжке папы. Письмо было не написано, а напечатано на  пишущей  машинке  в
конторе отца. Сын ведь часто ходил к отцу на службу, был там своим.  Кроме
как  на  этой  машинке,  ребенку  негде   было   напечатать   историческое
послание...  А  предварительно  он  открыл  себе  счет  в  банке,  который
обслуживает детей  наравне  со  взрослыми  -  по  специальной  карточке  с
фотографией. Вот только за последний заказ, ну, за директора аэропорта, он
потребовал послать деньги на счет отца  в  сберкассе.  Этакий  подарок  от
неизвестного доброжелателя. Мечтал, что отец  все-таки  съездит  с  ним  в
Ялту, надеялся, что суммы "подарка" хватит. Он очень хотел на море, вот  и
размечтался, дурачок...
     Антон всхлипывает. А может начинает плакать - неожиданно и  по-мужски
скупо. Он ведь не знал, что  из-за  него  подумают  на  папу,  -  "опасный
преступник" и все такое, - он старался все предусмотреть, а такое ему даже
в голову не пришло. Он ведь любит папу (странно это прозвучало,  диковато,
зато искренне), и честное слово - он не нарочно!  Он  больше  не  будет...
Конечно, мой маленький. Если не всякий взрослый умеет  предусмотреть  хоть
что-нибудь, что же говорить  о  ребенке?  Не  расстраивайся,  мой  родной,
побеждать учатся в боях... Отец снимает с себя рубашку, оставшись в  одной
майке, и набрасывает ее на плечи сыну. Это совершенно бессмысленно - ткань
насквозь состоит из дождя и пота. Впрочем, она хранит тепло мужского тела.
"Зачем?" - несчастно спрашивает отец.  Снова:  "Зачем?",  и  ничего  кроме
этого слова выжать из себя не может.
     Х. воспитал догадливого  сына.  Мальчик  мгновенно  ухватывает  смысл
вспорхнувшего над парком вопроса, и объяснения его столь  же  естественны,
сколь и просты. Заработать денег, накопив достаточную сумму - чтобы, когда
вырасти, быть богатым. Это раз. (Потому счет в  банке  и  открыл  -  пусть
проценты накручиваются.) Помочь папе - два.  Съездить  на  море  -  три...
Каждый день он бегал в сберкассу, проверял папин счет,  но  вознаграждение
никак не приходило. Так и сорвалась его мечта - следующие за  Токсово  две
недели августа пожить в Ялте.  Вдобавок  этот  дурак  с  почты  объявился.
Сплошные невезения... А  вообще,  он  очень  любил  Работать.  Причем,  он
Работал, только когда отец был на заводе - иногда по ночам, если Х. уходил
в ночную смену, или днем вместо уроков. Но в последнем  случае  допущенный
прогул обязательно компенсировался  усиленными  домашними  занятиями.  Вот
почему на каждое из происшествий Х. имел алиби - к удивлению  следственных
органов... Что еще?  Исполнять  Такую  Работу  предпочтительнее  всего  на
пустынных лестницах. Действительно, психически здоровому человеку в голову
не  придет,  что  маленький  мальчик,  бесцельно   околачивающийся   возле
лестничных подоконников, может быть смертельно опасен. Человек,  очевидно,
его попросту не заметит, протопает по ступеням мимо и не оглянется...  Ну,
что еще?  До  последнего  времени  использовался  шприц-тюбик,  это  очень
удобно, однако  сегодня  выяснилось,  что  дротики  не  менее  эффективны,
особенно, если никак не удается подойти к врагу вплотную. Так  же  недавно
была опробована новая система - ножиком. Как раз на том  дураке  с  почты,
который по чужим письмам шарил...
     Отец пытается что-то спросить, и опять получается только одно  слово:
"Почему..."
     Почему? Так ведь  это  самый  нормальный  способ  заработать  деньги!
Потому что самый легкий. Проще простого,  папа,  -  сообразительный  Антон
давным-давно успел  осознать  столь  очевидную  вещь.  Всего-то  хлопот  -
подвернулась скамеечка, и готово. После Того Случая у него полная  ясность
в мозгах настала, вот так.
     - Какая скамеечка? - неестественно шепчет отец, обретя вдруг  подобие
голоса. Он с ужасом чувствует, что  трясина  ночного  бреда  засосала  его
целиком.
     - Ну, скамеечка... - хлюпает носом сын. - Не нарочно получилось...  Я
мячиком играл-играл, и попал ей в спину. Несильно, честное  слово.  А  она
почему-то из окна упала...
     - Кто - упала? - в который раз не понимает Х. Этой  ночью  он  вообще
трудно понимает человеческую речь. Наверное, очень устал  и  хочет  спать.
Или до сих пор не проснулся...
     Беглецы наконец выбираются к шоссе. И удачно -  прямо  к  автомобилю.
Открыть дверь водителя, привычно отключить сигнализацию, снять со  стопора
противоположные дверцы салона - быстрее,  еще  быстрее.  "Значит,  мячиком
играл и случайно попал?.. - яростно жует Х. жилистые  фразы,  не  в  силах
проглотить все это. - А я, значит, во дворе машиной занимался?.. Дура  ты,
идиотка - опять, по-твоему, я виноват получаюсь?.. Зачем ты на эту чертову
скамейку взгромоздилась, при ребенке-то?.." Впрочем, дело  не  прерывается
ни  на  секунду,  движения  Х.  доведены   до   совершенства   многолетней
водительской практикой. Вот-вот кошмар должен закончиться -  благополучно,
как в хорошем кино или пьесе. Но тут появляется Кирилл.
     Он появляется чрезвычайно эффектно -  из  канавы  рядом  с  шоссе,  с
хрустом прорывается сквозь черную стену низенького кустарника, - он хапает
одной рукой мальчика, а другой направляет пистолет на застрявшего в дверце
водителя. Мальчик  остро  вскрикивает  от  боли,  хватка  у  дяди  Кирилла
жестокая, без  скидок  на  возраст.  Сокурсник  прижимает  его  к  себе  и
предупреждает отца: "Спокойно, а то сверну шею твоему петушку." - "Что?" -
непонятливый Х. выбирается из салона. "Видишь  это?  -  показывает  бандит
пистолет. - Раньше у меня был газовый, а теперь настоящий. Садись за руль,
поехали."  -  "Куда?"  -  "Покажешь,  где  спрятал  расписки,  лопух."   -
"Расписки?" - спрашивает Х.  и  тут  же  лезет  обратно  в  салон.  Кирилл
взвизгивает шепотом: "Куда! Стоять!" Х. обращает к нему сумасшедшие глаза:
"Я же отдам, сейчас отдам, они же в "бардачке" лежат..." - "В бардачке?" -
бандит болезненно веселится. - Здесь, в машине? Какого хрена я тебя ждал?"
     Ломик лежит на сидении, под  рулем,  мешается,  впивается  в  колено.
Косметичка, разумеется, на месте, но ей суждено покинуть временное убежище
- спящая вещица выдернута дрожащими  пальцами  из  прочего  хлама.  Кирилл
томится в нетерпении, развлекая себя и общество возбужденным монологом: "Я
не убийца, ребята, но у  меня  нет  другого  выхода.  Ведь  вы  не  знаете
главного, лопухи. Я  уже  начинал  об  этом  говорить,  там,  возле  вашей
дачи..."
     Главное состоит в том, что директор аэропорта  действительно  остался
жив. Кирилл все выяснил, давно взял ситуацию на карандаш. Дело в том,  что
антагонистом яда кардиотоксического действия (попросту противоядием) могут
служить вполне обычные сердечные  препараты.  Ты  понял,  бездарь?  Клиент
лечиться вздумал, то ли от аритмии, то  ли  от  брадикардии  -  как  будто
чувствовал, - ему каждый день внутримышечно  уколы  делали.  И  вот  из-за
такого совпадения буфотоксин оказался сильно ослаблен.  Короче,  покушение
не привело к желаемому результату. Директор аэропорта сейчас в реанимации,
а  госбезопасность  "дурочку"  пустила,   чтобы   ввести   в   заблуждение
заинтересованных лиц. В  настоящее  время  клиент  без  сознания,  но  его
обязательно откачают, и, вероятно, заставят поделиться наболевшим. Значит,
неудачливого исполнителя заказа следует убрать. Впрочем, трудовая династия
Х. и так уже расшифрована всеми, кому  не  лень,  поэтому  они  перестанут
существовать в любом случае. Но дело не в этом, а в том, что поскольку шеф
"авиаторов" не подох", его  холуям  позарез  нужно  спасти  расписки,  его
холуи, судя по количеству и качеству проехавших мимо автомашин,  уже  весь
поселок обложили. Вопрос лишь,  кто  добудет  их  раньше,  "авиаторы"  или
"портовики". Или я...
     Кирилл ловит брошенную ему  косметичку,  заметно  волнуясь.  Он  сует
вожделенный предмет в карман, отвлекшись на мгновение, но Х. упускает  это
подаренное ему мгновение. Взгляд бандита вновь крепнет - так же, как  рука
с оружием. Никаких  шансов  застать  врага  врасплох.  Прерванный  монолог
возобновляется: "Хороший у тебя сынишка, редкостный, - напряженная  ладонь
ласкает шею ребенка. - А ведь он талант, настоящий вундеркинд. Я,  правда,
не предполагал, что такого рода таланты возможны в природе..."
     Х.  плавает  в  невесомости.  Он   физически   ощущает   неотвратимое
приближение конца этой ночи, он отчетливо видит подробности того, что  еще
не произошло. Он отворачивается. Только бы ночь  продолжалась,  пусть  без
единой искорки света, без  единой  звездочки,  пусть  холодная  и  пустая,
только бы не закончилась... Кирилл все насмехается, говорит  и  говорит  -
вероятно, никак не может решиться. Вероятно, он тоже  видит  неизбежное  и
пока не разобрал, с кого ЭТО начнется. С отца или сына? С сына  или  отца?
Бандит размышляет вслух: а вот интересно,  осознает  ли  Х.,  что  посылал
своего выродка не просто убивать - это, конечно, жутковато, но бывает, - а
сделал именно наемным убийцей, то есть  мясником-профессионалом?  Понимает
ли Х., что его гениального выродка обязательно надо уничтожить - придавить
без всяких причин и объяснений, чтобы всем нам потом жилось  спокойнее.  И
разве сам Х. не думает точно так же, разве не согласен со столь бесспорной
необходимостью?
     Когда пистолет в  руке  бандита,  как  бы  существуя  самостоятельно,
обращается с отца на сына, когда ствол оружия беспощадно утыкается в  темя
притихшего ребенка, Х. вдруг замечает: "Тут какая-то бумажка выпала", -  и
суется в раскрытую дверь вишневой  "Лады".  "Из  косметички,  что  ли?"  -
озабоченно спрашивает Кирилл. Пистолет перемещается  обратно  -  медленно,
очень медленно. Никакой бумажки на сидении  нет,  есть  ломик.  Инструмент
вытаскивается - и сразу с размахом, с амплитудой, -  страшно  вылетает  из
дверцы, превратившись в снаряд. Пистолет опаздывает, запутавшись в сложных
мыслях хозяина. Х. бьет сокурсника загнутой частью  гвоздодера  в  голову.
Заточенные  стальные  лепестки  легко  входят  в  препятствие   по   самое
основание, что-то там сминают, выворачивают наружу -  Х.  не  смотрит.  Он
смотрит на Антона. Все  в  порядке:  сын  вырывается,  прыгает  к  машине,
забирается в салон. Пистолет безумца так и не выстрелил. Все в порядке...
     Отец долго и странно кашляет, не может остановиться:  у  него  что-то
происходит с дыхательными путями. Впервые в жизни он убил человека, а этот
раздражитель оказывается покрепче табачного дыма.
     Отец заставляет себя придти в чувство,  ибо  не  время  раскисать.  В
несколько приемов он спихивает тело  с  обочины  в  канаву  и  залезает  в
машину.
     - А куда мы поедем? - спрашивает сын.
     Водитель уверенно кладет руки на руль. Он отвечает,  не  задумываясь,
будто решил этот вопрос давным-давно:
     - Поедем в Ялту.
     - Прямо на машине? - восхищается сын.
     - Прямо на машине. Ты же мечтал в Ялту? -  он  пусто  смотрит  сквозь
лобовое стекло - вперед. Он заводит мотор и добавляет. - Хрен нас в  Крыму
найдут, да и искать там уже не будут. Долларов  куча  есть,  не  пропадем.
Доллары кончатся - придумаем, как ваши сраные расписки продавать...
     Мимо с воем  проносится  патрульная  машина.  Потрепанная  "Нива",  в
которой сидят не менее потрепанные, уставшие  за  ночь  сотрудники.  Трое.
Если трое - значит, не  группа  захвата,  -  облегченно  вздыхает  опасный
преступник Х. - Если "Нива", значит, не госбезопасность... Страшная машина
метров  через  пятьдесят  вдруг  тормозит,  разворачивается   и   начинает
неторопливо возвращаться.
     Приближается...
     Водитель   вишневой   "Лады"   заторможенно   наблюдает   за    этими
перемещениями, вновь попав в состояние невесомости.  Бежать?  Срываться  с
места и уходить на полном газу? Устраивать безобразные гонки на  скользком
сумеречном шоссе? Но ведь двигатель еще не прогрелся...  Что  предпринять,
как спастись?
     - Пускай они тебя обыскивают, если хотят, - тоненько говорит Антон. -
А на меня им плевать, вот увидишь. Я сзади буду...
     Водитель с бессмертной фамилией Х. смотрит на пассажира, сразу  поняв
его простую мысль. Отец и сын встречаются взглядами - впервые за эту ночь.
     Впрочем, на востоке уже разгорается завтрашний день.
     - Папа, ты не бойся, мне никто ничего не сделает.
     Мальчик привычным жестом вытаскивает из рюкзачка свою бутылочку и два
оставшихся дротика.