сообщить.  Как  же
так, что ты не знаешь этого имени сам? Ты  же  тоже,  наверное,  получаешь
вызовы на сельскохозяйственные работы?
     - А я все ждал, когда же ты сам додумаешься до этого вопроса? У  тебя
это заняло достаточно много  времени.  Я  не  могу  назвать  имя.  С  того
момента, как я вернулся домой, вызовы на сельскохозяйственные работы стали
поступать ко мне с той же регулярностью, что и раньше, до моего полета  на
Землю. Тот, кто стоит за этим заговором, если таковой  вообще  существует,
поступает достаточно осторожно, чтобы не возбуждать мою  подозрительность.
Кроме всего прочего, я все же следователь,  а  значит,  в  какой-то  мере,
представляю  для  него  опасность.  -  Джаэль  повернул  налево  и  открыл
стеклянную дверь жилого дома. - Гарум живет здесь. Было бы лучше, если  бы
он оказался дома.
     Повинуясь хорошо выработанной привычке, Морган стал,  спрятавшись  за
дверью, ожидая появления преследователя, чтобы схватить его. Джаэль  понял
его намерение и рассмеялся.
     - Эта методика не работает здесь, землянин. Тот, кто следует за нами,
остановился за квартал отсюда. Я контактирую с ним  и  знаю.  У  него  нет
необходимости подходить ближе, а  если  ты  собираешься,  уходя,  покинуть
здание через черный ход, то опять сделаешь ошибку. Ты не можешь оторваться
от преследователя, ведущего тебя на психическом уровне. Ты должен  с  этим
фактом смириться.
     После посещения Гарума они вышли из  здания  через  тот  же  парадный
вход, сразу же поймали  черный  автомобиль  и  направились  домой.  Морган
чувствовал себя все лучше по мере того, как они все  дальше  удалялись  от
дома Гарума. Он старался не думать о преследователе,  потому  что  у  него
было приподнятое настроение и в нем вспыхнула надежда. Гарум  был  дома  и
Гарум охотно сообщил им имя. Синка Восемьдесят Зант. Это был один из  тех,
от кого вызовы на сельскохозяйственные работы стали поступать очень редко.
Это была прекрасная ниточка, надежная и позволяющая продолжить работу.



                                    8

     Когда они шли по коридору к квартире Джаэля, Морган сказал:
     - На этот раз я проявлю больше выдержки и дам  тебе  отдых  до  конца
дня. Но завтра мы поедем к Синке. Хорошо?
     - Нет. Как ты собираешься вести следствие против человека  с  номером
80?
     - А что Закон в этом случае нельзя  нарушить?  Я  имею  в  виду,  что
поскольку ты официально расследуешь порученное тебе дело, то разве  ты  не
имеешь права посетить человека под номером 80 и говорить с ним?
     - Возможно, это можно будет сделать, но тогда мы  полностью  раскроем
свои карты. А я пока не вижу, что мы можем предъявить в качестве обвинения
Синке или кому-нибудь  другому  с  номером  80.  У  нас  уйдут  месяцы  на
выведывание, зондирование, допросы и проверки.
     - Но почему бы нам не поехать на его поля и не  посмотреть,  кто  там
работает - риганцы или земляне?
     - У Синки нет полей. - Джаэль остановился в  холле,  чтобы  закончить
начатый разговор. - Ни один из людей под номером 80  фактически  не  имеет
полей, которые  он  бы  мог  назвать  своими  собственными.  Фермы  -  это
коллективная собственность. Они принадлежат  каждому  риганцу,  а  люди  с
номером 80 только управляют ими. Мы  не  можем  знать  точно,  какие  акры
принадлежат такому-то человеку под номером 80. Кроме  того,  могу  держать
пари, что он не позволит держать землян на легкодоступных  полях.  Люди  с
номером 80 не дураки.
     Приподнятое настроение Моргана постепенно спадало.
     - Я не могу тратить месяцы на это дело, Джаэль.
     - Это задание может  длиться  месяцы.  Я  могу  получить  специальное
разрешение на посещение различных малодоступных мест, но с  того  момента,
как я запрошу его, наш противник будет знать об  этом.  Единственное,  что
нельзя сохранить на Риге, так это секреты. Шпионаж здесь невозможен.
     - Однако все же кому-то удается  сохранить  очень  большую  тайну,  -
запротестовал Морган.
     Джаэль переступил с одной ноги  на  другую,  сомневаясь,  следует  ли
говорить то, что он хотел сказать.
     - Я начинаю думать, что ты прав. Поскольку за нами следили и так  как
в  преследователе  читалась  большая  угроза,  значит  для  этого   должна
существовать очень важная причина. Я  считаю,  что  этот  факт  доказывает
многое.
     - Тогда мы должны ускорить нашу работу и  мы  это  сделаем.  Если  ты
будешь  вовремя  предупреждать  меня  о   тупиковых   ситуациях   в   моих
рассуждениях, я может быть найду  какое-нибудь  решение.  А  возможно  тот
факт,  что  мы  будем  работать  быстрее,  уже   даст   нам   какое-нибудь
преимущество. Люди  с  номером  80  будут  ожидать  от  тебя  действий  по
риганским методам, то есть они будут считать, что  ты  будешь  действовать
медленно и осторожно. Позволь же мне рисковать в стиле землян и мы выведем
преступника из равновесия.
     Джаэль пожал плечами.
     - Хорошо, подумаем. Я буду с тобой  столько,  сколько  смогу.  Теперь
давай зайдем в квартиру, пока у стен не выросли уши.
     Шторы были задвинуты, Кенд лежал  у  ног  Нами  и  смотрел  в  книгу,
которая  была  похожа  на  ту,  что  держала  в  руках  Нами.  Он   что-то
декламировал, но на риганском языке, так что Морган не уловил  смысла,  но
понял, что по всей видимости это был урок.
     Морган сел за спиной  мальчика,  стараясь  находиться  вне  поля  его
зрения. Джаэль вышел, чтобы сделать себе коктейль. Бокал в  его  руке  был
только наполовину осушен, когда он внезапно  выпрямился,  прислушиваясь  к
чему-то, поднял голову и подошел к телефону.  Он  быстро  набрал  номер  и
кратко переговорил с кем-то. Повесив трубку, он вздохнул.
     - Я должен поехать по поручению. Это, по  всей  видимости,  займет  у
меня несколько часов, поэтому кушайте, не ожидая меня. И Нами,  поухаживай
за Морганом. У него были тяжелая ночь и тяжелый день и я  не  хочу,  чтобы
его беспокоили.  -  Глаза  Джаэля  скользнули  по  спине  Кенда  и  Морган
непроизвольно вздрогнул.
     Когда Джаэль вышел, Морган встал и сказал Нами:
     - Я думаю, мне лучше вздремнуть, если ты ничего не  имеешь  против  и
если владеешь ситуацией.
     Она поняла и кивнула.
     - У нас урок по Закону управления. Мы  еще  немного  позанимаемся.  Я
обещаю тебе, что не оставлю Кенда одного, не разбудив тебя.
     Кенд через плечо посмотрел  на  Моргана,  его  лицо  напоминало  лицо
вполне развившегося монстра, злого мучителя. Морган отвел глаза, заставляя
себя воспринимать всю эту ситуацию  не  как  отступление,  а  как  забаву,
надеясь, что ребенок уловит именно эту его ответную реакцию.
     Лежа в постели, он не мог заснуть. Ему не  давали  спать  раздумья  о
том, что же предпринять дальше в расследовании порученного  ему  дела.  Он
был в неблагоприятном положении. Если даже риганский ребенок может вызвать
у него панику, то как же он может выступить против человека с  номером  80
со своими обвинениями? Если бы у него  был  земной  напарник,  он  мог  бы
высказать ему все, что его беспокоит, они бы сели  вместе  и  наметили  бы
пути дальнейшей работы. Но Джаэль будет только насмехаться  над  ним,  или
обидит его каким-нибудь замечанием, или отпугнет своим  сарказмом.  Джаэль
презирает его. Он знает это, но не может  ему  ответить  тем  же.  Риганцы
конечно остаются вне понимания  землян.  Он  не  понимал,  как  им  вообще
удается выжить в их таинственном обществе. Но те, кто выживал, а  особенно
те, кому удалось вскарабкаться на  вершину,  заслуживали  восхищения.  Это
касалось и Джаэля.
     Комната погружалась в сумерки по мере того,  как  садилось  оранжевое
солнце. Когда в его дверь постучали и Эйрил позвала его  к  столу,  он  не
ответил. Риганцы не требуют  соблюдения  правил  приличия,  а  он  не  был
голоден. Его желудок принял достаточно пряной пищи и напитков, чтобы жизнь
в его теле продолжалась. Он ворочался в потемках и боролся все с  теми  же
мыслями. И ни к какому решению не пришел.
     Морган задремал. Когда он проснулся, в комнате было совсем темно, а в
квартире опять установилась  мертвая  тишина.  Была,  по  всей  видимости,
середина ночи. Он ругал себя за  то,  что  проснулся,  ведь  у  него  была
половина ночи впереди. Но что-то тревожило его. Он сел  и  зажег  одну  из
сигарет, которые он захватил с собой с Земли. Он не мог видеть  в  темноте
дымок, но зажженный кончик сигареты дружески  подмигивал  ему,  а  в  этот
момент  ему  очень  нужно  было  ощутить  дружелюбие,   так   как   что-то
недружественное накатывалось на него.
     Он сидел совершенно неподвижно, стараясь понять в  чем  дело.  Что-то
недружественное шевелилось, это нечто не было им самим, его волей или  его
мыслью. Это что-то было внутри него, оно принуждало его вставать и ходить.
Ходить, ходить по кругу.
     Он вскочил на  ноги  и  стал  сопротивляться  команде.  Было  ужасное
мгновение, когда он решил, что это воздействие Синки, человека  с  номером
80, или того, кто преследовал их днем. Затем он успокоил себя мыслью,  что
этого не может  быть,  так  как  команда  была  слабой,  это  было  скорее
тестирование и он понял, кто это делал. Кенд. Опять. Этот ребенок  никогда
ничему не научится и никогда не оставит его в покое.
     Он замер, держась за ручку двери. Ему необходима была защита,  но  он
не  хотел  звать  Джаэля  и  видеть  страдания  ребенка,  знать,  что  его
подвергают наказанию, которое он наблюдал прошлой ночью. Но почему Кенд не
сделал для себя выводов?
     Морган шагал по комнате, борясь с зондированием в  своем  мозгу;  уже
осведомленный о таких вещах, ненавидящий их, он твердо решил противостоять
им и заставить ребенка отступить. Он  постарается  удержать  контроль  над
собой и бороться. Если ребенок начнет подавлять его,  тогда  ему  придется
позвать на помощь.
     Приказы, заставляющие его  ходить  по  кругу,  накатывались  на  него
волнами, но он решился на реванш. Он прошел по заданному кругу  дважды,  а
затем повернулся и пошел в обратном направлении. Он  подумал  о  том,  что
Кенд почувствует удовлетворение на первых двух кругах и испытает удивление
от того, что он пошел в обратном направлении. Затем, как удар в  лицо,  он
почувствовал на себе гнев ребенка. Эмоциональная волна осязаемо обрушилась
на него в темной комнате. Энергия ребенка была просто  фантастической.  Он
попытался бороться с этой силой, но почувствовал, что она засасывает его в
свою пучину. Он побежал.
     Морган выскочил за дверь и помчался по  холлу.  Пробегая  мимо  двери
Кенда, ощутил ненависть. Он остановился у  двери  Джаэля.  Но  перспектива
наказания ребенка была для него еще хуже того,  что  он  испытывал  сейчас
сам. Он решил обратиться к Эйрил. Она защитит его и не будет  злобствовать
при этом.
     Морган постучал, но ответа не последовало, поэтому он вошел и щелкнул
выключателем, зажигая в комнате свет. Эйрил лежала  в  постели  укрывшись,
несмотря на жару. Услышав шум в комнате, она  открыла  глаза  и  поднялась
сконфуженно. На мгновение на ее лице отразился его ужас и она все  поняла.
Она  сконцентрировалась  буквально  на  секунду  и  волна  гнева,  которая
захлестывала его, отступила. Своей энергией она подавила Кенда и  ситуация
изменилась.
     - Этот дьяволенок, - прошипела она,  вставая  с  кровати.  Ее  ночная
рубашка была очень короткой, ноги были оголены до бедра. - Он опять  решил
повторить.
     Морган схватил ее за руку и попытался остановить ее.
     - Но именно поэтому я пришел к тебе, а не к Джаэлю. Я не хочу,  чтобы
его наказывали.
     - Он будет наказан. Я не буду терпеть непослушание. Я  потеряла  свой
сон из-за него предыдущей ночью и не собираюсь терпеть это опять.
     Мягкость, великодушие, которые он думал найти  в  ней,  испарились  и
осталась одна только ярость. Эйрил вырвалась из рук  Моргана  и  двинулась
вдоль холла, нарушая  тишину  квартиры.  Она  широко  распахнула  дверь  в
комнату Кенда и мальчик сразу заныл от боли и ужаса перед Чернотой. Морган
вскрикнул вместе с ним от  чувства  вины  и  беспомощности  и  бросился  в
гостиную, закрывая уши руками.
     Морган смотрел на часы. Наказание длилось  десять  минут.  Когда  оно
закончилось, Кенд, смертельно  бледный,  потный,  крадучись  прошел  через
гостиную в кухню, чтобы попить воды. Эйрил шла за ним, все еще в ярости, и
выкрикивала:
     - И если ты отважишься сделать такое еще раз, то уже не  жди  Черноты
для себя! Джаэль возьмет тебя под свой контроль навсегда, а затем  продаст
тебя. Нам не нужен непослушный, нарушающий Закон  ребенок  в  нашем  доме.
Запомни хорошенько каждое мое слово.
     Она повернулась к Моргану и выражение ее лица смягчилось.
     - Ты шокирован моим поведением. Можешь ты стать выше этого?
     - Нет, не так быстро. Обращение ребенка со мной отразилось на мне так
же тяжело, как и на тебе, Эйрил. Но наш образ мыслей совершенно  различен.
И я просто в ужасе от вашего.
     - Это вина Кенда. Никто  не  желает  специально  его  наказывать.  Он
только должен себя хорошо вести и повиноваться.
     - Дети не могут себя хорошо вести все время.
     - Нет, он должен, а иначе он будет взят под  контроль  до  того,  как
сможет показать себя. - Она села, дрожа, и плотнее запахнула свой  красный
халат. - Ночью зябко. Когда поднимется солнце, мы устроим себе  целых  три
дня яркого света.  Кенд  будет  оставаться  в  своей  комнате.  Мне  очень
хочется, чтобы в квартире опять было солнце.
     Морган сел,  освобожденный  от  кошмара,  зная,  что  если  он  хочет
наслаждаться обществом Эйрил, то он должен принять  ее  такой,  какой  она
есть. А ему хотелось наслаждаться ее обществом. Эйрил сидела наискосок  от
него,  запахнув  халат,  скрывающий  ночную  рубашку.   Она   была   очень
привлекательна, нельзя было долго досадовать на  нее.  Ее  черные  длинные
волосы были распущены  и  слегка  взъерошены,  а  ее  глаза  светились  от
возбуждения и гнева. Ее  длинные  ноги,  открытые  чуть  больше  обычного,
рыжевато-коричневые, были хорошо очерчены.
     Внезапно она рассмеялась, хотя это был скорее не смех, а хихиканье.
     - В конце концов, Земля и Рига не очень отличаются, по крайней мере в
основных вещах, - сказала она, ее голос был спокойным и насмешливым. -  О,
я прочла в тебе шквал эмоций, когда ты смотрел на меня. Большинство я могу
расшифровать, но одно чувство ставит меня в тупик.
     - Ты должна была прочесть изнеможение и нервозность.
     - Совсем нет. Я почувствовала  желание,  интерес,  притяжение  и  еще
что-то. Очень теплое чувство. Единственное, что я могу сказать  о  нем,  -
это большая эмоциональная теплота,  которая  возникает  всегда,  когда  ты
смотришь на меня.
     Морган знал, что покраснел от этих слов, и упрекал себя  за  это.  Он
ведь не школьник, который краснеет от  стыда,  признаваясь  в  любви,  или
убегает, когда его любовь обнаруживают.
     Эйрил продолжала.
     - Притяжение работает с двух сторон, ты знаешь. С первого дня,  когда
я увидела тебя и прочитала твое чувство, я поняла,  что  отвечаю  на  твои
эмоциональные порывы, и мне  даже  иногда  хочется,  чтобы  ты  предпринял
что-нибудь.
     Он решил поддержать игру, польщенный, но не уверенный,  правильно  ли
он все понял и что следовало ожидать.
     - А как насчет остального? Теплоты? На это ты тоже ответишь?
     - Вряд ли, - подпортила она его настроение. - Я не  могу  понять  это
чувство, поэтому как я могу на него ответить? Это случайно не "любовь",  о
которой твердил Джаэль и все мне пытался растолковать, что это  такое,  по
возвращении с Земли?
     - Можно сказать так, что это начало ее.
     - Только начало? На что же будут похожи  эмоции,  когда  это  чувство
будет в самом расцвете?
     - На всепоглощающую пучину, я думаю. С таким чувством тебе,  риганке,
очень трудно было бы справиться. Но я полагаю, это от того,  что  у  тебя,
как и у Кенда, не было возможности обучиться ему. Я мог бы взяться обучать
тебя, если... - Он оборвал себя на полуслове. Он зашел  слишком  далеко  и
продвигается слишком быстро, а он не хотел этого. Не  сейчас.  Разве,  что
она сама захочет.
     Она нахмурилась.
     - К счастью для нас обоих у меня хватает  здравого  смысла  понимать,
что это притяжение основывается на том, что мы очень очень разные,  думаю,
что больше ничего под этим чувством не  кроется.  Ты  интересуешься  мной,
потому что ты чужестранец, и то же происходит со мной.
     - Еще один урок риганской логики? На этот раз ты  ошибаешься,  Эйрил.
Меня привлекает в тебе не то, что ты так отличаешься от меня.
     - Опять эта теплота, - она улыбнулась.
     - Извини, если это беспокоит тебя, но это та часть меня, которую я не
могу контролировать.
     - Не надо всегда извиняться, Морган! Я не сказала, что это доставляет
мне беспокойство. Я только имела в виду, что ты должен спрятать  эти  свои
чувства, так как это все бесполезно, тщетно и глупо. Ты  хотел  бы,  чтобы
наши пути скрестились прямо сейчас. Но я не позволю тебе. Ты - землянин, я
риганка, и мы не можем принадлежать друг другу.
     - В моем мире любовь преодолевает и не такие преграды каждый день.
     - Но я не знаю, что такое любовь. И не хочу знать.
     Ее глаза твердо смотрели на него и он опять сел в  кресло,  смущенный
так, как не был никогда до того. В его жизни были ухаживания за женщинами,
были и отказы  со  стороны  женщин,  но  никогда  у  него  не  было  таких
взаимоотношений с женщиной, которая могла читать все его  эмоции.  До  сих
пор ни один отказ не был для него таким болезненным. Этот отказ бил  сразу
и по душе, и по сердцу.
     - Чем я ранила тебя? - спросила она искренне, - скажи мне.
     - Ты не ранила меня. Это все порождение ночи и  того  беспокойства  и
ужаса, которые я пережил, когда ты наказывала Кенда.
     - Ну вот, теперь ты говоришь то же,  что  говорила  тебе  я.  Что  мы
привлекаем друг друга только потому, что мы очень разные существа.  Ладно,
я не буду приставать  к  тебе  с  расспросами  сейчас.  Но  ты  постарайся
переключить свои эмоции так, чтобы я поверила тебе. Что касается Кенда, то
ты напрасно беспокоишься. Если он не научится твердо придерживаться Закона
и будет нарушать его, когда станет взрослым, то он проведет недели,  а  не
минуты, в Черноте. К тому же Чернота для взрослых  гораздо  страшнее,  чем
для детей, - у взрослых больше страхов, окружающих их.
     Она мило переключилась на другую тему и он должен был последовать  за
ней, с одной стороны желая такого исхода и, вместе с тем, не желая его. Он
знал, что раз он впустил это чувство к себе в душу,  он  будет  все  время
думать о ней подсознательно. Он был уверен,  что  может  заполучить  ее  в
любое время, если только захочет. Протестуя или нет, но она придет к нему.
Эти эмоции уже захватили его и у него не было сил освободиться от них. Ему
хотелось, чтобы Кенд уже вернулся в комнату. Он удивлялся, чем мальчик так
долго занимается на кухне. Единственное, что он мог сказать Эйрил  сейчас,
было:
     - Пожалуйста, на  сегодня  уроков  достаточно.  В  мою  голову  вбито
столько сведений об образе жизни риганцев, что мне их хватит до конца моей
жизни.
     - Теперь мы боремся и ты чувствуешь себя лучше.
     - Сражаемся из-за чего? - Это  был  Джаэль,  трущий  ладонями  глаза,
сонный, но все же поднявшийся с постели. - Что происходит? Я  слышал  крик
Кенда и больше никакого шума.  Но  что-то  носится  в  комнатах  -  эмоции
гораздо большего накала, чем я люблю в середине ночи.
     Морган  был  изумлен.  Неужели   повышенные   эмоции   их   разговора
действительно разбудили Джаэля? Но как?
     - То, о чем мы говорили и что мы при этом  чувствовали,  -  это  наше
личное дело, - сказала ему Эйрил, - ты не  должен  настраиваться  на  наши
эмоции.
     - Но я ничего не мог поделать. Они были слишком громкими.
     - Я пытался объяснить Эйрил, что такое любовь. - Морган  хотел  своим
объяснением скрыть свое замешательство. Ее отказ - это было  дейс