ла  посетительница.  Это  девушка,
Ильмика. Почему ты удостоился такой чести?
     Ту Хокс шепотом рассказал ему о разговоре. О'Брайен тихо  присвистнул
сквозь зубы:
     - Надеюсь, у них есть автомобиль? Напряжение быстро доконает меня.  И
как они хотят вывезти нас из этой страны?
     - Вероятно, по Черному морю, затем через Дарданеллы, но  точно  я  не
знаю.
     - Тут мне нужны силы, которых у меня  нет,  -  произнес  О'Брайен.  -
Впрочем, мне кое-что пришло в голову. Еда здесь  неплохая,  хотя  кухня  и
странная, но не можешь  ли  ты  поговорить  с  поваром,  чтобы  он  сварил
настоящий густой картофельный суп с салом, и чтобы там  было  много  лука?
Ммм, тогда мне станет лучше. Моя мать...
     Ту Хокс вздохнул и лицо его стало печальным. Выжидательное  выражение
исчезло с лица О'Брайена. Он простонал:
     - Нет, нет. Только не говори, что здесь не может  быть  картофельного
супа...
     Ту Хокс кивнул.
     - Картофель пришел из Анд в Южной Америке.
     О'Брайен выругался.
     - Что за адский мир! Нет ни табака, ни картофеля!
     Ту Хокс усмехнулся:
     - Ну, ты можешь быть доволен одним: здесь нет сифилиса. Но зная  твое
легкомыслие, могу сказать, ты быстро подцепишь тут триппер.
     - Сейчас это меня меньше всего волнует.
     О'Брайен закрыл глаза и тотчас же заснул. Ту Хокс  хотел  обсудить  с
ним план на вечер, но это могло и подождать. Сон для О'Брайена был важнее.
Да и что им оставалось делать - только ждать.



                                    8

     Полночь приближалась мучительно медленно.  В  сумасшедшем  доме  было
тихо, и только изредка в коридоре слышались  шаги  служителей.  В  комнате
летчиков было только маленькое окошко под самым потолком. Дверь из толстых
дубовых досок запиралась снаружи. Доктор Таре предоставлял полную  свободу
своим тихим пациентам днем, но он же заботился и о том,  чтобы  ночью  они
оставались в своих палатах.
     Через дверь глухо донесся бой больших часов, стоящих в холле. Ту Хокс
насчитал двадцать четыре удара. Полночь.
     Маленькое сдвижное окошечко  в  двери  открылось,  и  оба  "пациента"
вздрогнули. Ту Хокс сквозь прикрытые глаза видел конус света от карманного
фонарика, скользящий от кровати О'Брайена к его  собственной.  В  окошечке
было видно широкое лицо - Кайзета, ночной служитель, делал обход. Окошечко
закрылось. Ту Хокс слез  с  постели  и  подошел  к  О'Брайену.  Тот,  тихо
посмеиваясь, встал.
     - Ты думал, я буду спать в такую ночь?
     Они оба были одеты. Им опять ничего не оставалось делать, как ожидать
дальнейшего  развития  событий.  Ту  Хоксу  вдруг  захотелось,  чтобы  его
пистолет был с ним. Они молча сидели на кровати.
     Ждать пришлось недолго. Не пробило еще и половины  первого,  когда  в
коридоре послышался сдавленный вскрик, быстрые приближающиеся шаги,  потом
кто-то сдвинул засов двери.  Ключом  или  отмычкой  открыли  замок,  запор
отошел; дверь распахнулась. Ту Хокс с О'Брайеном поднялись, не  зная,  что
их ждет: спасение или смерть от пули. Снаружи появились  шесть  человек  в
масках. Судя по одежде, это были местные жители  низшего  класса.  Четверо
сжимали в руках револьверы, у остальных были ножи.
     - Ту Хокс и О'Брайен? - хрипло спросил один  из  них.  Он  говорил  с
сильным акцентом.
     Ту Хокс кивнул:
     - Дайте нам оружие. Револьвер или хотя бы нож.
     - Вам оно не понадобится. Теперь быстрее, у нас мало времени.
     Двое побежали вперед, чтобы охранять вход. Мужчина, говоривший басом,
жестом приказал следовать за ним. В конце  коридора  в  луже  крови  лежал
ночной служитель Кайзета  с  открытыми  глазами  и  ртом.  Лицо  его  было
серо-желтым.
     - Зачем они его убили, - огорченно сказал О'Брайен. - Бедный  парень!
Я не понял ни одного слова из всего того, что он мне рассказывал,  но  ему
удалось рассмешить меня. Это был хороший человек.
     - Не болтайте! - резко оборвали его.
     Они спустились по лестнице и направились к выходу.
     Охранники сообщили, что впереди дорога свободна. Ту Хокс с О'Брайеном
последовали за остальными блодландцами и вышли через веранду наружу.
     Город у их ног лежал в глубокой темноте. Только кое-где  просвечивали
одинокие окна. Луна скрылась за облаками.
     Они спускались по широкой  лестнице.  Слева  от  нее,  на  подъездной
площадке, ждали два автомобиля. Как только двое  сопровождающих  оказались
внизу, в  кустарнике  что-то  блеснуло,  и  ночную  тишину  разорвал  звук
выстрелов. Ту Хокс сбил О'Брайена с ног и бросился по ступенькам  лестницы
вниз.
     Удар о землю был таким сильным, что у него перехватило дыхание.  Чуть
оправившись, он откатился в сторону, в тень  под  веранду.  Из  кустарника
продолжали стрелять. Один из блодландцев, неподвижно лежал у  лестницы,  а
другой, рядом  с  ним,  вел  ответный  огонь.  Ту  Хокс  предположил,  что
нападавшие - перкунские агенты. Они пришли с теми же  намерениями,  что  и
блодландцы, но несколько опоздали.
     Наверху кто-то вскрикнул, и через секунду  грузное  тело  рухнуло  на
землю рядом с О'Брайеном. Остальные блодландцы  отстреливались,  укрывшись
за перилами веранды. Перкунцы, если это  были  они,  похоже,  поняли,  что
захватить чужаков не так-то просто, и перебрались  поближе  к  машинам.  В
доме вспыхнули огни, и все кто был на веранде, превратились в великолепную
мишень. Один из блодландцев хотел нырнуть в безопасность кустов  и  клумб,
но его тут же подстрелили и он повис на перилах... Его револьвер  упал  на
землю недалеко от Ту Хокса. Человек у подножия лестницы тоже затих.
     Ту  Хокс  подобрал  револьвер  и  подполз  к  двум  ближайшим  убитым
блодландцам. Используя тела как укрытие, обыскал  их  сумки  и  карманы  и
нашел множество маленьких коробочек. Открыв одну из них, он нащупал плотно
упакованные патроны. У патронов были картонные гильзы и медные капсули.
     Ту Хокс забрал револьвер у убитого и сунул его в карман.  Но  сначала
проверил оружие и заполнил шесть пустых  камер  новыми  патронами.  Позади
него стонал и охал О'Брайен. Ту Хокс отполз к нему в тень.
     - Я ранен, - хрипел сержант. - Рука онемела! Я истекаю кровью!
     - Не говори глупостей,  -  сказал  Ту  Хокс.  Он  ощупал  левую  руку
О'Брайена. Она была влажной и теплой.
     - Со мной все кончено, - бормотал О'Брайен. - С каждым ударом  сердца
я становлюсь все слабее и слабее.
     - Перестань скулить, - сказал Ту Хокс. - Мне  кажется,  ты  считаешь,
что умрешь, только потому, что тебе  этого  хочется.  У  тебя  всего  лишь
ранение в мягкую часть руки и не очень глубокое. На, держи, -  он  вытащил
второй револьвер и сунул О'Брайену.
     Тот спрятал его в карман.
     - Хорошо тебе говорить, ты не ранен.
     Ту Хокс поднял голову и осмотрелся. На веранде осталось два человека.
Один из блодландцев обернулся, чтобы выстрелом разбить лампу в доме позади
него. Но не успел: его настигла пуля. Мужчина наклонился вперед и упал  на
пол, а его рефлекторно-сделанный выстрел попал в оконную раму.
     Другой блодландец побежал к углу здания. Он бежал, низко пригнувшись,
а пули противников градом щелкали по оштукатуренной стене. У самого  угла,
он вскинул вверх руки, упал, вытянувшись во весь рост,  и  так  и  остался
лежать.
     - Тех, за машиной, осталось еще двое, - прошептал Ту Хокс  О'Брайену.
- Похоже, они получили приказ захватить нас  живыми  или  мертвыми.  После
такой перестрелки и неразберихи они убьют нас, как только обнаружат.
     Он посмотрел в сторону машины. Если там и были  люди,  то  они  ничем
себя не выдавали. Зато в в  сумасшедшем  доме  царило  оживление:  хлопали
двери, раздавались крики, визг, и наверняка кто-то из персонала уже вызвал
полицию. А если и нет, то она сама явится сюда с минуты на  минуту:  такую
пальбу сложно трудно оставить без внимания.


     Ту Хокс ждал. О'Брайен снова начал стонать.
     - Тише, тише... Потерпи... - попросил друга Ту Хокс.
     Он еще раз подполз к мертвому у подножия лестницы  и  забрал  у  него
длинный нож.
     Из-за машины выглянул человек и побежал к углу веранды.  Ту  Хокс  не
стрелял. Он хотел бить наверняка, а в темноте и с  такого  расстояния  это
было почти невозможно.
     Ту Хокс бесшумно вернулся  в  укрытие  и  стал  наблюдать  за  чужими
агентами. Из-за машины показался еще один, осмотрелся и побежал к  другому
углу веранды, туда, где в кустах прятались летчики. Ту  Хокс  крепко  сжал
нож; когда агент приблизился, выскочил навстречу и ударил.
     Агент захрипел и упал. Вытащив нож, Ту Хокс  снова  отступил  в  тень
веранды.
     Второй агент тихо окликнул своего товарища.  Ту  Хокс  также  тихо  и
неразборчиво  пробормотал  в  ответ  несколько  перкунских  слов.   Агент,
казалось, ничего не заподозрил и покинул свое укрытие.  Ту  Хокс  уверенно
пошел ему навстречу. Он надеялся,  что  в  такой  темноте  его  примут  за
своего. Но незнакомец что-то крикнул и выстрелил. Ту Хокс успел  броситься
на землю; пуля просвистела над ним.
     Агент побежал к машине. Ту Хокс бросился следом и настиг  его,  когда
тот уже сел в машину.  Стекло  со  стороны  водителя  было  опущено  и  не
представляло  собой  никакого  препятствия.  Нож  пролетел  через  окно  и
вонзился в шею противника. Ту  Хокс  вытащил  труп  из  машины  и  тут  же
забрался на место водителя.
     К счастью, в библиотеке Таре он не раз видел изображения  автомобилей
и схемы их управлений - но на практике все обстояло иначе.
     По бокам водительского  сиденья  было  два  коротких  рычага.  Правый
регулировал скорость и направление движения, а левый заменял руль. Ту Хокс
довольно  долго  дергал  рычаги,  пытаясь  заставить  машину  подчиняться.
Наконец он осторожно поехал вперед, направляя локомобиль к тому месту, где
лежал на  земле  О'Брайен.  Ту  Хокс  остановил  машину  и  начал  щелкать
тумблерами на панели управления, пытаясь включить фары. Сначала заработали
стеклоочистители, потом зажглись маленькие габаритные огни.  Их  оказалось
достаточно, чтобы осветить фасад  сумасшедшего  дома,  трупы  на  веранде,
лестницу и подъездную дорогу. Ту Хокс позвал О'Брайена, который  с  трудом
поднялся и равнодушно направился к локомобилю.
     - Куда мы теперь едем? - спросил он у Ту Хокса, забравшись в машину.
     Ту Хокс сам не знал этого. Он изучал указатели на панели  управления.
Они состояли из стеклянных цилиндриков с градуировкой, в  которых  красная
жидкость находилась на разных уровнях.  По-видимому,  по  ним  можно  было
следить за наличием  и  количеством  топлива,  воды,  уровнем  давления  и
температурой пара. Указатели воды и горючего стояли на отметке "полно".  О
показаниях температуры и давления пара Ту  Хокс  судить  не  мог  и  решил
полностью положиться на предохранительный клапан. Он  направил  машину  на
крутую, извилистую дорогу, ведущую к городу.
     Из-за облаков появилась луна. Ту  Хокс  выключил  фары  и  поехал  по
дороге, освещаемой лунным светом, к  подножию  холма.  Обнаружив  дорожный
указатель, он вышел из машины, чтобы прочитать его. В этом мире было очень
мало названий улиц и дорожных указателей, и то,  что  здесь  вообще  стоял
указатель, говорило, что где-то рядом - главная дорога. В населенной части
города чужак должен был или иметь при себе  план  города,  или  все  время
спрашивать дорогу, чтобы найти нужный ему дом.
     Ту Хоксу приходилось видеть план  города  Эстоквы,  и  он  постарался
запомнить расположение и направление основных улиц и  дорог.  Сейчас  они,
судя по всему,  находились  в  нескольких  кварталах  от  главной  дороги,
ведущей на восток.
     Он забрался в машину и медленно поехал дальше. Через несколько  минут
они достигли того места, где их дорога вливалась  в  главную  транспортную
артерию этой части города. Она была заполнена беженцами. Мужчины, женщины,
дети, старики -  с  узлами,  рюкзаками,  чемоданами,  телегами,  лошадьми,
быками, ручными тележками, и среди этой толпы - несколько грузовиков, тоже
перегруженных скарбом.


     На первый взгляд эта процессия казалась стихийной и неуправляемой. Но
после того, как  Ту  Хокс  ввел  автомобиль  в  бесконечный  поток  людей,
животных и транспортных средств,  он  увидел,  что  через  каждые  пятьсот
метров стоят солдаты с карбидными лампами или ручными фонариками в руках и
управляют движением. Первые постовые не останавливали их локомобиль, но Ту
Хокса волновал вопрос, что  же  он  будет  делать,  если  их  остановят  и
потребуют документы. Без документов  их  арестуют,  и,  может  быть,  даже
расстреляют. Так что он дождался благоприятного момента и  при  первой  же
возможности свернул на отходящую в сторону от главной грунтовую дорогу.
     - Это необходимо, мы должны были это сделать, - сказал он  О'Брайену.
- Оставаться на главной дороге было  рискованно.  Надеюсь,  теперь  мы  не
попадем в переплет.
     - Мне все равно, - простонал О'Брайен. - Я медленно, но верно истекаю
кровью. И больше ничего не могу с этим поделать. Я умираю.
     - Я не думаю, что все настолько плохо, как тебе кажется, - сказал  Ту
Хокс. Но через минуту остановил машину  и  при  свете  карманного  фонаря,
который нашел в ящике под сиденьем, обследовал рану своего друга. Как он и
ожидал, рана была поверхностной и неопасной, чуть  побольше,  чем  обычная
царапина, и немного кровоточила. Ту Хокс перебинтовал  ее  чистым  носовым
платком О'Брайена и поехал дальше.


     Поведение О'Брайена заставило его  задуматься.  Сержант  был  хорошим
солдатом, способным, храбрым и  всегда  пребывал  в  хорошем  расположении
духа. Но с тех пор, как стало ясно, что они в чужом мире, он изменился. Он
постоянно  думал  о  том,  что  скоро  умрет.  Ту  Хокс  считал,  что  это
происходило из-за постоянного ощущения  полной  изоляции,  оторванности  и
одиночества. О'Брайен был чужим в этом мире, он не понимал его.  И  обычно
жизнерадостного  сержанта  одолела  такая   сильная   ностальгия,   какой,
казалось, не испытывал еще ни один человек  ни  на  одной  из  Земель.  Он
буквально убивал самого себя.
     Ту Хокс в какой-то мере понимал друга. Чувство  утраты  у  него  тоже
было велико, хотя он и меньше страдал от  этих  изменений,  если  все  это
можно  назвать  просто  изменениями.  Как  потомок   представителей   двух
несовместимых культур, находящихся в упадке, он не принадлежал ни к  одной
из них, и с недоверием относился к  ценностям  и  моральным  понятиям  как
одной, так и другой, и, по сути дела, в своем, родном  мире  был  чужаком.
Кроме того, по натуре он был более гибким,  чем  О'Брайен.  Ту  Хокс  смог
перенести потрясение, шок перемещения, приспособиться и верил  в  то,  что
сумеет даже преуспеть, как только появится возможность. Но он  беспокоился
об О'Брайене.



                                    9

     Они несколько раз сбивались с пути, петляли, и наконец часа через два
машина снова выехала на главную дорогу. Город остался далеко  позади  них,
но проехав несколько километров  в  колонне,  Ту  Хокс  увидел  на  дороге
заграждение и солдат, прямо таки кишевших возле него. Он остановил  машину
и стал наблюдать;  солдаты  вытащили  из  одного  автомобиля  вооруженного
мужчину и повели к палатке на обочине дороги.
     - Они ищут шпионов и дезертиров, -  сказал  Ту  Хокс.  -  Ну,  ладно,
постараемся объехать.
     А это было нелегко. Они протряслись два километра по  бездорожью;  не
останавливаясь, пересекли узкий ручей и уперлись в стену, которая тянулась
в обе стороны, и казалось, конца и края ей не будет. Тем временем  засерел
рассвет. Ту Хокс проехал вдоль  стены  километра  три,  пока  она  наконец
кончилась.   Но   теперь   дорогу   преградил   ручей    пошире,    метров
десять-двенадцать.
     Ту Хокс осмотрел ручей, нашел место помельче  и  направил  машину  по
пологому спуску в воду. Метров восемь они проехали  по  ручью  без  особых
трудностей, как вдруг вода под дверцами  забурлила  и  устремилась  внутрь
салона. Колеса забуксовали в песке и иле: локомобиль безнадежно застрял.
     - Дальше нам придется идти пешком, - сказал Ту Хокс. - Может, это и к
лучшему. Как пешеходы, мы не будем бросаться в  глаза.  Тем  более,  котел
этого локомобиля может взлететь на воздух в любой  момент.  Еще  чуть-чуть
засядет в ил, и...
     - Да-да! - внезапно встревожился О'Брайен. - Нужно побыстрее  уносить
ноги, пока ничего не произошло.
     Прошло  несколько  дней.  Они  продвигались  по   грунтовой   дороге,
теряющейся в лесах и полях. Питались украденными продуктами. На  четвертый
день удалось угнать машину с двигателем внутреннего сгорания. В этот  день
они проделали шестьдесят километров по узким лесным и полевым дорогам.  Но
бак машины опустел, и дальше пришлось снова идти пешком.
     - На севере страна - Инскапинтик,  -  сказал  Ту  Хокс  О'Брайену,  -
насколько мне известно,  она  нейтральная.  Мы  можем  перейти  границу  и
отдаться на милость ее жителей, но...
     - Вечно ты веришь во всякую болтовню, - ответил О'Брайен. -  Ты  хоть
знаешь, что это за люди?
     - Смесь индейцев  и  белых.  Говорят  они  на  языке,  относящемся  к
семейству нахса, и они больше  похожи  на  ацтеков  Мексики.  В  Восточную
Европу  пришли  сравнительно  недавно,  покорили   местное   население   и
превратили его в рабов.
     - Звучит не особенно обнадеживающе, - произнес О'Брайен. -  А  каковы
они теперь?
     - Я читал, что прошло всего лишь пятьдесят лет с  тех  пор,  как  они
отказались   от   религиозных   церемоний,   связанных   с   человеческими
жертвоприношениями. Они обращаются  со  своими  рабами  не  просто  как  с
низшими людьми: они не даже малейшей возможности вырваться на свободу.  Во
многих отношениях это очень архаичный народ.
     - Почему же мы тогда идем туда?
     - Ясное дело, не для того, чтобы просить у них милости. Ночами  будем
идти, а днем скрываться. Мы должны  попытаться  пересечь  эту  страну,  не
входя в контакт с ее населением. Наша цель -  Тирслэнд,  Швеция  на  нашей
Земле. А там посмотрим, что делать дальше. Может, нам удастся  попасть  на
корабль, отплывающий в Блодландию, где мы можем стать  важными  людьми.  С
нами будут обращаться как с королями, и жизнь превратится в  насыщенную  и
приятную штуку.
     Эти  обнадеживающие  слова  подбодрили  О'Брайена.  Дальше  они   шли
осторожно, только по ночам отваживаясь выходить на  безлюдные  проселочные
дороги; и на пятнадцатый день после бегства из Эстоквы  вышли  на  главную
дорогу, ведущую на север. С вершины одного  из  холмов  они  увидели,  что
поток беженцев иссяк. Солдат не было видно, и Ту Хокс решил, что  они  без
особого риска могут присоединиться к колонне.


     Следующие два дня они шли с  краю  колонны  беженцев.  Так,  конечно,
продвигаться вперед  было  намного  быстрее.  На  утро  третьего  дня  они
услышали на западе орудийную канонаду. Она все усиливалась, и к  ночи  уже
можно было  различить  щелканье  ружейных  выстрелов.  На  следующее  утро
появились отряды готинозонцев - подкрепление с юга,  которое  должно  было
остановить пришедший в движение фронт. Ту Хокс и О'Брайен оставались среди
беженцев - там  они,  по  крайней  мере,  не  вызывали  подозрений.  Левая
половина широкой дороги  была  освобождена  полевой  жандармерией.  Быстро
проносящиеся военные грузовики  и  штабные  машины  окутывали  изможденных
людей удушливыми облаками пыли.
     К вечеру четвертого дня беженцы подошли к перекрестку и  свернули  на
дорогу, ведущую на восток. Ту Хокс сказал:
     - Перкунцы, похоже, уже,  вторглись  и  перерезали  дорогу  к  северу
отсюда. Они быстро продвигаются вперед.
     - Я все время считал, что индейцы - хорошие воины, - сказал О'Брайен.
- Но здесь, как мне кажется, все совсем не так.
     Ту Хокса задело это замечание, словно оно каким-то  образом  касалось
его лично. Он знал, что О'Брайен всегда считал его  индейцем,  и  сам  он,
хотя никогда и не показывал, имел насчет этого свое собственное мнение.
     - Я