жащая,  словно  видела,  как
уставились на нее пустые глаза Смерти.
   - Но если Смерть все время караулит вас, - мягко сказал Амер, - почему же
ты никогда прежде не задумывалась об этом? Ты говоришь  так,  будто  впервые
почувствовала ее зов...
   - Потому что прошлой ночью она  явилась  в  Салем,  -  произнесла  Самона
придушенным голосом. - Нынче утром  тетушку  Койстер  нашли  дома  в  старом
кресле-качалке возле камина. Она была мертва, как камень. - В зрачках Самоны
отразилось пламя горящего камина. - На плече у Койстер еще были видны следы,
оставленные костлявыми пальцами.
   - Тетушка Койстер? - прошептал потрясенный Амер.
   На губах у Самоны заиграла улыбка злобного довольства.
   - Да, эта добродетельная древняя  ведьма.  Ты  ведь  считал  ее  символом
чистоты, не так ли? А рассказать тебе, скольких  ублюдков  наплодили  они  с
Моггардом?
   - Моггард?
   - Верховный Колдун Новой Англии и Вице-Председатель Вселенского  Братства
Адептов Темных Сил. Старая карга немало раз брюхатела от него
   - и, разумеется, никто из деток не имел понятия о том, кто их отец.
   - Да ведь тетушка Койстер меня катехизису учила!
   - А как же иначе. Худшие из худших всегда выглядят  самыми  достойными  и
уважаемыми. Рассказать тебе о Секстоне Карриере?
   Амер передернул плечами.
   - Избавь меня от этого.
   Глаза Самоны засияли, на губах мелькнула улыбка. Она тут же  отвернулась,
а когда снова обратилась к Амеру, то опять выглядела тихой скромницей.
   - Хорошо, не будем об этом. Я просто хотела предупредить тебя.  Послушай,
Амер, наполни-ка снова мой бокал и давай выпьем за... дружбу.
   Амер стряхнул с себя оцепенение и вымучил кислую улыбку. Кивнув, он  взял
с каминной полки графин и наполнил бокалы.
   - Красное, как твои губы, моя госпожа, и искристое, как твои глаза.
   - Ты быстро схватываешь, - отметила она и подняла бокал:
   - За нас, мой любезный Мастер.
   - Pax nobiscum,  - произнес Амер и выпил.
   Едва Амер отвернулся  в  поисках  новой  бутылки  амонтильядо,  Самона  с
лихорадочной поспешностью вынула  изумруд  из  оправы  на  своем  перстне  и
опрокинула зелье в оставленный алхимиком бокал вина.
   - Мастер, - зашептала Уиллоу, - она что-то льет тебе в рюмку.
   - За этим она и пришла, - пробормотал Амер.
   - Но, как ты понимаешь, я выпил противоядие. Он  отыскал  вино,  наполнил
бокалы.
   - Успокойся, - Амер подал бокал Самоне, которая дрожала,  взял  со  стола
свой, поднял его, размышляя, какого рода заклятие должно  наложить  на  него
зелье. - За твое скорейшее выздоровление, - произнес он и выпил вино до дна.
   Самона, наблюдавшая  за  ним  краешком  глаза,  пробормотала  коротенькое
заклинание.  Потом  откинулась  в  кресле  и  принялась   потягивать   вино,
дожидаясь, когда начнет действовать снадобье. Ее грудь под  темными  волнами
прикрывавших ее волос мерно вздымалась и опускалась в такт дыханию,  и  Амер
со стыдом осознал,  что  ему  страстно  хочется  увидеть,  что  же  скрывают
мерцающие пряди.
   Наконец колдунья поставила свой бокал, глубоко вздохнула, прикусила  губу
и сказала:
   - Амер, я... мне что-то нехорошо. Не посмотришь ли, какой у меня пульс?
   - Разумеется, - откликнулся Амер и взял ее запястье. - Похоже, я никак не
могу его нащупать.
   - У меня это тоже никогда не  получалось,  -  сказала  она.  -  Попробуй,
может, услышишь, как бьется сердце. - Она  взяла  его  руку  и  положила  на
грудь: Амер убедился, что вырез платья и вправду был очень глубокий.
   На какой-то  момент  он  был  ошеломлен  и  совсем  растерялся.  Потом  с
оцепенелым  изумлением  понял,  зачем  понадобилось   снадобье,   и   весьма
обрадовался тому, что принял противоядие
   И все же не смог удержаться и  пропустил  меж  пальцев  роскошные  черные
пряди,  позволил  своей  руке  скользнуть  по   нежным,   таким   податливым
округлостям... Самона задрожала и подалась вперед. Опустившись на колени, он
взирал, как вздымались и опускались молочной белизны груди, силясь вырваться
из своей бархатной тюрьмы.
   Амер взглянул в лицо колдунье: оно  было  мертвенно-бледным.  И  вдруг  с
запоздалым стыдом  алхимик  понял,  что  стал  первым,  кто  коснулся  ее  с
нежностью, что дрожит она не от страсти. Охваченный благоговением, он  отдал
должное ее отваге.
   И тогда она устремила на него взгляд, в котором таился страх, и губы  ее,
затрепетав, мягко раскрылись. Подхватив свободной рукой Самону за спину, меж
лопатками, Амер крепко прижал ее к себе.
   - Значит, - наконец высказал он с изумлением, - вот оно как...
   - Что?.. - вырвалось у Самоны.
   - Лопатка, - сообщил Амер. - Она сочленяется с ключицей связкой!  А  я-то
думал, что она соединена хрящом...
   Самона замерла и секунду-другую сидела как статуя.
   Потом она выскочила из кресла и, визжа не хуже дикой кошки,  бросилась  к
двери.
   - Убери от меня  свои  грязные  лапы,  идиот!  -  Самона  испепеляла  его
взглядом и по-кошачьи шипела:
   - Чтоб ты в преисподнюю провалился!
   И в это время - Амер готов  был  поклясться  -  глаза  ее  горели  адским
пламенем.
   Взметнулся клуб зеленого дыма. Когда он рассеялся, Самона исчезла
   - Возблагодарим силы небесные!  -  вздохнула  Уиллоу.  -  Мастер,  ведьма
слиняла. Но Амер стоял столбом.
   - Странно... странно, очень странно... - бормотал он.
   - Чево, Мастер?
   - Я же выпил противоядие...
   - Эй, Мастер? - закричала в тревоге огневушка-эфемерка. - Очнись!
   - Я должен это записать. - Амер поспешил к письменному столу и  схватился
за перо. - Этим сведениям цены нет...  Больше,  возможно,  мне  уже  никогда
такого не испытать.
   - Спокойно, Мастер! Согласна: тряхнуло тебя порядком. Давай  -  ложись  и
расслабься. Трудный тебе выпал денек, да. Я все для тебя  запишу.  -  Уиллоу
приготовилась внести изменения в электрические потенциалы.
   Амер добрался до маленькой,  приткнувшейся  к  стене  лежанки  и  улегся,
положив голову на подушку, набитую конским волосом.
   - Это началось, когда она сказала мне, что пришла возвестить мир...
   - Ты,  Мастер,  просто  говори  и  говори,  не  останавливайся,  -  голос
огневушки-эфемерки источал сочувствие.
   - Она  посмотрела  на  меня,  и  глаза  ее  сияли,  а  весь  облик  являл
смирение...
   - Мм-хммм...
   - ...и пришла она, трепетная и невинная, отдать себя на милость...
   - Так и писать - трепетная и невинная?
   - Да, Уиллоу, и в этот миг я ощутил... растерянность!
   - Вот те раз!
   - Да, Уиллоу, и это тревожит меня...
   Ветер метался вкруг домика, взбешенный тем, что его не  впускают.  Сил  у
него  прибывало,  поскольку  подходили  другие  ветры,  принесенные  черными
тучами, которые плыли с запада, затмевая луну. Ветер приветствовал родню,  и
вместе они обрушивались на домик, завывая и терзая  его.  Потом  надвинулась
огромная черная туча и ударила барабаном дождя, предварив его  оглушительным
раскатом грома. Потоки  воды  ринулись  вниз,  безжалостно  хлеща  маленький
домик, а ветры ярились в злобном веселье.
   Амер спал тревожным сном. Разбудил его возбужденный голос Уиллоу.
   - Мастер! Проснись!
   - Что? Где? - Амер поднял голову.
   - К тебе гости!
   Амер уставился на  входную  дверь.  Дверь  сотрясалась  -  все  громче  и
требовательнее.
   - Силы небесные! В такой час! - Амер скатился с кровати, вздрогнул,  едва
босые подошвы коснулись холодных досок пола, сунул ноги в шлепанцы и  встал.
Шаркая, поплелся к двери.
   - Потерпите, пожалуйста! Я уже иду. - Амер наконец-то вытащил засов.
   Дверь распахнулась, и ветер торжествующе  завыл,  вихрем  устремившись  в
дверной проем и  тут  же  отпрянул:  что-то  остановило  его.  Он  взвыл  от
огорчения, но вспыхнула молния, гром заглушил его стенания, и  в  мгновенной
вспышке Амер увидел силуэт - на  пороге  стоял  человек,  одетый  в  длинный
балахон с капюшоном.
   Алхимик накинул халат. Затягивая пояс, повернулся к двери.
   - Окажите милость, извините меня за такой вид, - сказал Амер, - но должен
признаться, что я не ожидал столь позднего визита.
   - Все в порядке, - провозгласила фигура за порогом.  -  Я  привыкла,  что
меня не ждут. Амер нахмурился.
   - Надеюсь, я не покажусь невежливым, - сказал он, -  если  задам  вопрос:
кто вы и зачем посетили меня?
   - Это я должна была сразу представиться, - произнесла фигура и продолжила
уже замогильным голосом:
   - Имя мое - Смерть, и я пришла за тобой.
   Амер вскинул брови.
   - В самом деле? - переспросил он и, слегка опешив, добавил:
   - Что ж, для меня это высокая честь.
   И тут же, уразумев, что Смерть все еще стоит за дверью, воскликнул:
   - О, силы небесные! Вы, должно быть, продрогли! Входите же скорее!
   Несколько удивленная гостья переступила порог  домика,  и  Амер  с  силой
захлопнул дверь. Ветер взвизгнул и принялся в ярости ломиться внутрь. Однако
Амер заложил в скобы дубовый брус, затем  повернулся  и  заспешил  к  камину
подбросить свежее полено.
   - Пройдите к огню, обсушитесь. Позвольте предложить вам выпить?
   - Пожалуй, - откликнулась Смерть. - Полынной, если можно.
   - Да, конечно, - сказал Амер, беря с  каминной  полки  еще  один  графин.
Наполнив бокал, он вручил его  Смерти,  затем  налил  и  себе.  Потянувшись,
достал с полки пузырек,  посыпал  на  табурет  порошок,  отдававший  запахом
цикория, и скороговоркой прочел заклинание. Очертания  табурета  расплылись,
он стал вытягиваться и разрастаться, словно  ожившее  существо.  И  тридцати
секунд не прошло, как табурет превратился в удобное кресло с высокой спинкой
и подголовником. Кресло дало  побеги  подушек,  которые  тут  же  вызрели  и
расцвели пышным золотистым бархатом.
   - Не желаете ли отдохнуть? - предложил Амер.
   Смерть не ответила. Кресло манило ее. Но, откашлявшись и прочистив горло,
она строго, по-деловому произнесла:
   - Сначала - о деле.
   - Пожалуйста, садитесь, - пригласил Амер.
   - Нет-нет, благодарю, - запротестовала  Смерть.  -  Балахон  мой  еще  не
совсем высох.
   - Ох, простите меня! - воскликнул Амер. - Боюсь,  я  все  еще  не  совсем
проснулся. - Алхимик обернулся к гардеробу  и  достал  кожаный  лабораторный
наряд. - Будьте любезны, наденьте это, а сырой свой балахон повесьте у огня.
   - Нет-нет, благодарю, - молвила Смерть несколько торопливо.  -  Однако  и
впрямь становится довольно тепло, должна признаться, что начинаю чувствовать
себя  хорошо  разгоряченной  гнедой  кобылой.  -  Она  откинула  капюшон   и
распахнула балахон. Амер замер от восхищения. Шейные позвонки гостьи  венчал
роскошный  череп,  а  под  балахоном   обнаружился   прекрасный,   полностью
сочлененный скелет.
   - Простите, - обратился к гостье  Амер,  -  но  не  соблаговолите  ли  вы
вытянуть руку?
   - Вот так?
   - Да-да, спасибо. - Амер схватил перо и принялся рисовать. - А теперь  не
откажите  в  любезности  подвигать  рукой...  Да-да,  вот  так,   прекрасно!
Понимаете, я сейчас как раз погружен в исследование связи между  лопаткой  и
плечевыми костями...
   - Помилуйте! - Смерть плотно запахнула свой балахон, белый череп  залился
легким румянцем.
   - О, вы правы, миледи! - сокрушенно  возопил  Амер.  -  Когда  я  увлечен
исследованием, то забываю обо всем на свете. Молю вас о прощении.
   - Ничего-ничего, все в порядке, - ответила Смерть, приходя в  себя.  -  У
каждого  из  нас  есть  свои  маленькие  слабости.  Если  вы   действительно
чувствуете за собой вину, Мастер Амер, то  можете  искупить  ее  несколькими
каплями полынной.
   - Разумеется, разумеется, - бормотал Амер, вновь  наполняя  бокал.  -  Вы
уверены, что не хотите присесть?
   - Нет, благодарю вас, - ответила Смерть. - А вот вам, пожалуй, стоило бы.
Боюсь, у меня для вас довольно неприятное известие.
   - О! - Амер погрузился в кресло. - Слушаю вас.
   - Так вот, - Смерть откашлялась и  принялась  ходить  взад-вперед.  -  Не
хотела бы показаться неблагодарной ввиду вашего высочайшего  гостеприимства,
но долг есть долг... Разумеется, вы, Мастер Амер, осведомлены, что никто  не
живет вечно.
   - Да, - подтвердил Амер, улыбаясь хотя и доброжелательно, но озадаченно.
   - Так уж устроено, - выговорила Смерть с ноткой раздражения в  голосе,  -
что все должны когда-нибудь умереть, и... вот... Пропади все пропадом, Амер,
нынче пришел твой черед.
   С минуту  потрясенный  Амер  сидел  в  полном  молчании,  потом  произнес
бесцветным голосом:
   - Понимаю...
   - Мастер! - завопила Уиллоу. - Чево делать-то будем?
   - Что ж, Уиллоу, - медленно проговорил Амер, - похоже на то,  что  вскоре
ты наконец-то обретешь свободу.
   - О, не хочу я ее, не надо мне ее! Не такою ценой!
   - Мне жаль, старина, - сказала Смерть грубовато, -  только  чему  быть  -
того не миновать.
   - Я все понимаю, - ответствовал Амер, уставившись на огонь  в  камине.  -
Только... ну, не странно ли?
   - Что?
   - Самона. По неведомой причине - единственное, о чем я сейчас думаю,  так
это о том, что надо было бы  мне  поцеловать  Самону.  Хотя  бы  раз  и  без
противоядия... - Он повернулся и обратился, хмурясь, к Смерти:
   - Так что заставляет меня об этом думать, а?
   Слеза выступила на краю пустой глазницы  и  скатилась  по  твердой  белой
скуле.
   - Будет тебе, Мастер, лучше покончим с этим поскорее! Дай мне твою руку.
   Амер,  не  обращая  внимания  на  протянутые  к  нему  костлявые  пальцы,
бесцельно шарил глазами по комнате.
   - Ведь столько еще надо совершить...
   - То же самое сказал Цезарь, когда я пришла за ним. Ну, хватит, перестань
себя мучить!
   Блуждающий взор Амера упал на миниатюрные косточки,  которые  он  вырезал
поутру. Он медленно перебрал деревяшки. Задумчиво взял со стола моток тонкой
проволоки и принялся скреплять ею части миниатюрного скелета.
   - Позволь мне закончить, - попросил он. - Только это - и я пойду с тобой.
   - Хорошо, но  поторопись,  -  согласилась  Смерть.  Причем  в  ее  голосе
прозвучала нотка облегчения.
   Смерть вновь принялась расхаживать взад-вперед.
   - Если б только у тебя хватило ума держаться  подальше  от  магии,  я  бы
дождалась срока...
   - Что плохого в магии? - Амер закрепил ключицу.
   - Согласна: дело не в ней, а в том, каким путем ты приходишь к магии. Вот
что волнует тех, вышних.
   Амер поднял  голову.  Смерть  обернулась  к  нему  и  наставила  на  него
указующий перст.
   - Мог бы, по крайней  мере,  наложить  на  дверь  заклятие.  Твой  хозяин
сообщил бы тебе с десяток формулировок.
   Амер улыбнулся и покачал головой.
   - У меня нет хозяина.
   - Какая беспечная и абсолютная небрежность!  Да  если  бы  ты...  Что  ты
сказал?
   - У меня нет хозяина.
   - Ну да, конечно! И ты, понятное дело, никакой не колдун!
   - Совершенно верно, я не колдун. -  Амер  старательно  прилаживал  таз  с
крестцом к позвоночнику.
   - Откуда же тогда магия?
   - Думаю, это врожденное. Правда, одной природной способности мало:  нужно
еще учиться  тому,  как  ею  пользоваться.  -  Тема  явно  доставляла  Амеру
удовольствие. - Что выиграли все ведьмы и чародеи в здешних окрестностях  от
своей сделки с Дьяволом?  Только  одно:  получили  наставления.  Разумеется,
много таких, у кого вообще никакой силы  нет:  Сатана  и  его  присные  лишь
убаюкивают их россказнями, заставляя верить, что они способны творить магию.
- Амер свел брови, устремив взгляд в неведомую высь. - Несколько лет назад я
узнал, что на Востоке есть святые люди, которые знают, как  творить  чудеса,
хотя это вовсе не главная цель их учения, и они действительно  обучают  тех,
кто воистину желает духовного совершенствования. Им нет нужды обрекать  свою
душу на вечные муки в геенне огненной. Жаль, что я  не  знал  о  них,  когда
начал учебу.
   - Тогда как же ты учился? - требовательно спросила Смерть.
   - Самостоятельно, - сказал Амер, скрепляя  проволокой  бедро.  -  В  ходе
исследований, на опытах, путем  упорных  размышлений.  Я  экспериментировал,
пока не обнаруживал законы, которые правят миром.
   - Законы? - переспросил Смерть. - Какие еще законы?
   -  О,  их  множество...  принцип  равнозначности,  например:  за   каждый
достигнутый тобой результат всегда придется так  или  иначе  расплачиваться.
Или принцип подобия, который позволяет мне сделать что-либо кому-то (скажем,
бородавку удалить) всего лишь тем, что я проделываю  это  самое  с  образом,
слепком, копией данной личности - если  я  научился  правильно  фокусировать
свои мысли. На самом деле это  лишь  проявление  более  общего  принципа,  а
именно - закона символизма: "Символ есть предмет, который он  представляет".
У меня есть основание полагать, что существуют иные миры, иные вселенные,  к
которым правила магии не применимы - они там не  действуют.  Там,  например,
символ не есть предмет.
   - Фантазии, - фыркнула Смерть.
   - Для нас - да. Только ведь и мы - фантазии для Жителей этих вселенных. В
нашем мире, где алхимик ведет разговоры со Смертью,  законы  магии  работают
довольно исправно.
   Смерть настороженно взглянула на Мастера.
   - Вы, стало быть, не продали свою душу?
   - Ни в малейшей мере, - ответил Амер.  -  Invictus.
   Смерть долго  вышагивала  возле  камина,  погруженная  в  раздумья.  Амер
прикручивал своему скелетику последний палец ноги, когда череп над балахоном
опять заговорил:
   - Может, и так. Только эту историю я уже слышала -  и  не  раз.  И  почти
всегда она оказывалась ложью. Боюсь, тебе все же придется пойти со мной.
   Амер грустно улыбнулся.
   - Возможно, мне не стоило быть столь гостеприимным,  -  промолвил  он.  -
Тогда, вероятно, ты даровала бы мне  благо  сомнения.  -  Мастер  захлестнул
проволочную петлю вокруг ноги скелетика и положил его на стол.
   - Вероятно, - отозвалась Смерть, - хотя возможность подкупа не  беспокоит
меня: я не беру взяток. Однако ты уже закончил свою игрушку. Время пришло.
   - Еще не совсем, - сказал Амер, обвивая  другой  конец  проволоки  вокруг
ножки стола. Вытащив из кармана халата пузырек, он высыпал порошок  на  свою
модель.
   - Милайохгим-слох-яхгим, - произнес он.
   - Что?
   - Милайохгим-слох-яхгим, - любезно повторил Амер.
   - Это еще что такое?
   - Ну, с практической точки  зрения,  это  означает,  что  ты  не  сможешь
сдвинуться с места.
   - А еще говорил, что не колдун! - сказала Смерть. - И выпивку делаешь  из
воздуха.
   - Ничуть. - Алхимик прищелкнул  пальцами,  и  штоф  абсента  появился  на
столе. - Я ее перемещаю в пространстве. Есть в  Бостоне  торговец  спиртным,
который все время обнаруживает пропажу бутылок среди своих запасов.
   - Воришка! - обвинила Смерть.
   - Вовсе нет:  всякий  раз,  когда  пропадает  бутылка,  торговец  находит
золото. Я всякий  раз  кладу  на  стол  самородок,  прежде  чем  переместить
бутылку. Масса бутылки должна быть замещена равной массой, - объяснил  Амер.
- Положим, я мог бы положить  и  булыжник,  однако  это  нечестно.  Полагаю,
торговец остается доволен.
   - Я думаю! А где же ты достаешь золото?
   - Обычный ивовый прутик помогает отыскивать золотую жилу.
   - И ты рассчитываешь, что я поверю,  будто  твоя  сила  не  имеет  ничего
общего со сверхъестественным?
   - Сейчас я тебя ни в чем не смогу убедить, - парировал Амер. - Ты слишком
много выпила.
   - Всего-то пару бокалов, - возмутилась гостья.
   - Охо-хо! - заплетающимся языком произнесла огневушка-эфемерка. - Уж я-то
счет веду! Свой пятый бокал шартреза вы опрокинули час  назад,  -  радостно,
хоть и невнятно, сообщила Уиллоу. - С  тех  пор  вы  выдули  шесть  стаканов
шартреза, четыре коньяка и четыре абсента.
   - Уиллоу, - сообщила Смерть, - ты прозевала свое призвание. Из тебя вышла
бы превосходная Совесть.
   - И что самое главное, - заметил алхимик, - у тебя будто вовсе ни в одном
глазу.
   - Я бы так не сказала, -  заметила  гостья.  -  Ну  ладно,  Мастер  Амер,
нацеди-ка мне еще абсента, а не то, пожалуй, мы начнем философствовать.
   - Силы небесные! Только не это! - Амер торопливо наполнил  бокал.  Гостья
отхлебнула и, уд