одну и ту же игру,  не уговорясь вначале о прави-
лах и лишь заключая о них по реакции другого. Похожие попытки уже предп-
ринимали мои сотоварищи на континенте за морем, ни разу не получив тако-
го разумного ответа, как я теперь. Впервые подтвердилось мое предположе-
ние о том, что здесь мы можем
    встретить если не более тонкую восприимчивость,  так  хоть  побольше
сообразительности.
    С нетерпением  ожидаю,  какую  комбинацию  сосудов  он предложит мне
завтра и не предпримет ли чего-нибудь еще.  Что он уже не нащупывает мое
присутствие в неясном подозрении,  а разумно осознал его, совершенно яс-
но, так как теперь и он ищет контакта со мной.
    200-й день.  В последние дни чувство реальности, как видно, изменило
мне. Я стал, как видно, игрушкой собственных чрезмерных упований, возом-
нив,  что я уже у цели, и вовсе не думая о том, до чего нелегки контакты
столь несходных существ. И вот пришлось об этом вспомнить: все достигну-
тое пошло нежданно прахом - партнер вновь покинул эти края, пропал бесс-
ледно.  Это исчезновение, заставшее меня врасплох, беспокоит меня, одна-
ко, меньше, чем в прошлый раз. Он вернется. Только когда?
    208-й день.  Все еще жду.  И хотя уже десять дней,  как он исчез,  я
спокоен и не теряю надежды;  прежние ошибки были мне уроком,  и теперь я
не растрачиваю попусту времени в попытках найти других партнеров. Безус-
ловно,  все не так просто,  как мне казалось десять дней назад, однако я
твердо убежден,  что теперь и он заинтересовался установлением контакта.
И может быть, это путешествие необходимо ему именно для подготовки ново-
го этапа общения...  Но не будем теряться в догадках  и  предположениях,
для  этого мне слишком мало известно о нем и ему подобных.  А одни логи-
ческие умозаключения - слишком слабый инструмент в этом мире теней,  ко-
торые  слепы и глухи к вибрационным узорам энергетических сплетений,  да
на беду и проницаемы почти что до невидимости.
    Неподалеку отсюда есть скопление неподвижных искусственных  сооруже-
ний, где находится значительное количество здешних разумных существ; по-
дальше,  как мы установили с помощью наших энергетических вихрей из кос-
моса перед посадкой,  расположены другие, еще более крупные сосредоточе-
ния такого рода. Это, повидимому, кристаллизационные центры цивилизации,
и  я прикинул,  не отправиться ли туда,  но отказался от этой идеи:  при
обоих видах контакта многочисленность существ скорее мешает, чем помога-
ет. Те незначительные
    изменения, какие я могу вызвать в сфере вещественных предметов,  там
было бы трудно заметить,  а возможность  непосредственного  психического
взаимодействия полностью исключается из-за сильных интерференционных по-
мех.  Окруженный столь многими индивидами,  я был бы не в состоянии даже
отличить одного партнера от другого и следовать за ним.
    Ничтожно мало шансов найти лучшего партнера,  чем тот, чьего возвра-
щения я с оптимизмом ожидаю.
    275-й день. Во время передышки, к которой меня вынуждает затянувшее-
ся отсутствие партнера,  подробнее знакомлюсь со взаиморасположением на-
ходящихся здесь предметов, а иногда удается даже заметить других живущих
поблизости туземцев и понаблюдать за теми изменениями, которые они вызы-
вают в окружающей их вещественной среде.  Упражняюсь в направленном воз-
действии на столь трудноуловимые для нас объекты.
    218-й день.  Как и ожидалось,  мой партнер вернулся. Ничего пока де-
лать не буду - подожду,  какие шаги предпримет он для возобновления кон-
такта; посмотрим, в каком направлении он захочет его развить. Обмен зна-
ками с помощью сосудов он,  по-видимому, считает законченным: этой ночью
рядом с местом его отдыха находился лишь один из резервуаров,  который и
всегда был там. Я ничего не стал в нем изменять.
    227-й день.  Никаких новостей.  Либо он ничего не предпринимал, либо
это  ускользнуло от меня.  Провожу время в напряженном внимании и ожида-
нии.
    222-й день.  По-прежнему ничего. Вот только почему? Что бы я ни сде-
лал, все может обернуться ошибкой. О, если б понять, чего ждет он, каков
должен быть мой следующий правильный шаг!
    Не хочу форсировать контакт,  пока он сам ничего  не  предпринимает.
Однако собираюсь дать о себе знать и попробовать нечто новое.  Я обнару-
жил скопление сосудов, какие по ночам, наполненные жидкостью, стоят поб-
лизости от партнера,  но все они пусты. Изменил в некоторых из них расп-
ределение частиц массы, не переводя вещество в иные формы существования.
Пусть это будет просто знак моего присутствия.
    226-й день.  Не  сумев до сих пор установить каких-либо действий или
реакции со стороны партнера,  снова принял на себя инициативу и дал  ему
возможность меня заметить. Последовал за ним днем, когда он двинулся че-
рез большую группу вещественных,  неподвижных,  но  структурированных  и
вроде бы в какой-то мере живых образований. Прямо перед ним я сначала, с
большим трудом, пошевелил одну из частей такого низшего живого существа,
а затем устранил ее связь с остальным образованием и, наконец, - что да-
лось легче, поскольку у меня уже есть в этом практика, - трансформировал
отделенную частицу,  то есть сделал ее невидимой для партнера.  Он снова
ответил бурным эмоциональным порывом, а значит, не только обратил внима-
ние  на  мои действия,  но и постиг их значение.  Чтобы исключить всякие
сомнения,  я ночью снова удалил жидкость из сосуда. Это должно было про-
яснить для него положение дел:  я подавал ему знак, что все еще нахожусь
здесь и стремлюсь к общению.  Подожду теперь, к какому виду связи он по-
даст  сигнал.  Одновременно  пытаюсь передать ему ощущение,  говорящее о
том, что мне нужны его непосредственная близость и внимание; хочу, одна-
ко, остановиться на этом общем настроении и пока что не добиваться уста-
новления тесной двусторонней психической связи. Слышит ли он мой зов, я,
впрочем, не знаю.
    228-й день. До сих пор напрасные ожидания. Не хочу ничего торопить -
лишь продолжать наблюдения,  быть наготове и открытым для всякого ощуще-
ния. Это не может уже затянуться надолго.
    229-й день. Ничего; что-то будет завтра?
    230-й день. По-прежнему ничего. Но у меня такое ощущение, будто меж-
ду мной и партнером протянулась с недавней поры ниточка духовной  связи,
хоть я и не передаю каких-либо конкретных мыслей и чувств - лишь желание
близости и общения. И похоже, мое желание находит отклик. Но почему тог-
да он ничего не предпринимает? Подожду.
    232-й день.  Резонанс нарастает.  Я чувствую это, но не могу понять,
поскольку партнер остаются в то же время абсолютно  пассивным;  кажется,
что-то мешает ему, только что?
    233-й день.  Я обеспокоен.  Со мною творятся необычайные вещи. Резо-
нанс усилился настолько,  что я испытываю чувство, которое не может быть
моим собственным,  - апатию.  Или это все же я сам-тот,  от кого исходит
эта волна инертной безучастности,  а я просто не сознаю этого?  Разве не
медлил я все эти дни,  выжидая действий партнера, предпринимавшего столь
же мало?
    Но это еще не самое странное. Именно в то мгновение, когда мне стало
ясно,  как мы в бездеятельности взаимно блокируем друг друга и что нужно
что-то предпринять, чтобы сдвинуться с мертвой точки, настроение партне-
ра  изменилось,  он  покинул сооружение с полыми отделениями,  в котором
пребывал уже несколько дней,  и двинулся прочь.  И я последовал за  ним,
будто понуждаемый чемто!  Он отправился к скоплению неподвижно-живых об-
разований,  туда,  где десятью днями раньше я привлек его внимание, и на
свой манер почти в точности повторил мои тогдашние действия:  он отделил
часть от одного из образований,  переместил ее и втянул в себя.  Это  он
многократно проделал со все новыми частями.  Для меня они,  естественно,
оставались так же хорошо - или так же плохо - видимы, как и прежде, пос-
кольку  вещество  для нас почти совершенно прозрачно,  но с точки зрения
существа, которое само состоит из массы-материи, процесс должен был выг-
лядеть так, будто мой партнер заставил частицу исчезнуть, наподобие того
как и я заставил исчезнуть одну (хотя,  впрочем,  и  от  другого,  более
крупного рода, образования).
    Что это? Тот следующий шаг, на который я так надеялся? И неужели это
я вызвал его - одной неясной мыслью о том,  что должно  же  ведь  что-то
произойти?  Ведь я и сам не ожидал того, что сделал мой партнер, да и не
думал совершенно о своих несколько дней назад  произведенных  действиях,
свидетелем эквивалента которых я теперь был. Почему это произошло, имен-
но когда я подумал: "что-то должно произойти"? И почему именно так? Была
ли моя мысль,  подуманная без какого-либо специального намерения, причи-
ной этих действий?  Или что же,  партнер внушил мне эту мысль?  Причем и
связь-то между нами была такой слабой и неопределенной!
    234-й день.  Когда  я  в  свое  время изо всех сил старался передать
партнеру представления, чувства, образы, мысли, лишь крошечные доли все-
го этого достигали цели,  а обратная связь была столь слаба,  что я и не
знал даже,  что именно доходило до адресата и как воспринималось  им.  И
вот  теперь  этот мощный резонанс без усилий с моей стороны - исходит ли
он от партнера? Может быть, мой разум научился принимать слабые рассеян-
ные сигналы,  посылаемые партнером,  упорядочивать их и обрабатывать без
участия сознательной воли - так же,  как органы чувств передают сведения
об окружающем мире, а мне нет надобности направлять их функции?
    Но как-то не вяжется это с апатией, которую я вроде бы ощущаю в нем.
И если странный вчерашний случай был результатом возникшего  между  нами
резонанса, то кто тогда кем управлял?
    Или же случилось,  развилось нечто,  чего не желал ни один из нас, -
резонанс как таковой,  проявляющий волю, оформившийся в своего рода еди-
ное сознание,  в котором,  сами того не ведая, присутствуют личности нас
обоих?  Может ли сумма чего-либо делать такие вещи,  о которых отдельные
составляющие ничего не подозревают? Разумеется, так функционирует всякое
сознание,  но чтобы две столь различные, самодостаточные части могли об-
разовать целое... Тогда, выходит, контакт наш значительно теснее и прод-
винулся дальше,  чем я когда-либо отваживался надеяться, - но что пользы
в том, если я не могу ни управлять им, ни даже осмыслить его, а попросту
схожу на нет, теряюсь, растворяюсь в нем?
    Мне следует быть очень осторожным;  не стану пока ничего  предприни-
мать для целенаправленного продолжения связи,  скорее даже,  прерву ее в
сомнительном случае.
    236-й день.  Вчера настолько расслабил связь,  что в результате  она
пресеклась.  Я обнаружил это лишь некоторое время спустя и испугался, но
тут услышал издалека нечто вроде зова,  которому и последовал,  -  будто
партнер все это время непрерывно и интенсивно думал обо мне. Так я и на-
шел его снова,  и он вернулся со мной к тому месту,  где мы обычно нахо-
димся.
    Ожидание явно не помогает продвинуться вперед или же,  точнее, ведет
меж двумя безднами,  одна из которых - то удивительное  слияние,  где  я
растворяюсь и перестаю быть хозяином своих действий, в то время как дру-
гая - полная утрата контакта.  Это,  может быть,  и регресс, но минувшей
ночью  я  вернулся к испытанному методу,  с помощью которого мне удается
привлечь к себе внимание и,  надеюсь, объясниться тоже: с большим трудом
привел в движение различные вещественные объекты поблизости от партнера.
Он наверняка заметил это, но никакой специфической реакции не проявил...
Или его реакция от меня ускользнула.
    Я теперь очень утомлен. Придется, по-видимому, снова некоторое время
побыть пассивным, хочу я того или нет.
    238-й день. От действий воздерживаюсь, тем не менее резонанс с парт-
нером все еще очень силен,  и боюсь,  что я уже не в связи с ним, а нак-
репко привязан к нему.  Стоит мне только настроиться на него, и я тотчас
чувствую обратную связь, прямо-таки ощущаю, как он замечает мое присутс-
твие и как это занимает его мысли, а я - словно бы воспринимаю через не-
го образы, идущие из его мира, чуждого и схематичного для меня: не ясные
понятия, не отчетливые картины, а размытые впечатления и ощущения, гово-
рящие мне о мощных,  увлекающих за собой различные предметы потоках лег-
ких частиц вещества, об удивительном и чудесном переплетении многообраз-
ных  жизней  на этой планете,  которые все друг друга воспринимают,  все
воздействуют друг на друга...  и узор колебаний,  глухой и плотный,  как
все в этом мире...  мне кажется,  он передает мне свое имя...  еще силь-
нее...  Омм... я понял... Омм... это он, Омм, господин этого мира, в ко-
тором я того и гляди потеряюсь...  Он, Омм, совершеннее, его природа бо-
лее приспособлена к здешней жизни,  чем наша.  Мы чужие на этой планете.
Столь  чужие,  что проходим сквозь некоторые формирования вещества,  как
сквозь пустое пространство,  но все же не свободны от  его  воздействия,
ведь это,  в конце концов,  все та же энергия, которая - живая, тонкая и
хрупкая - составляет наш универсум  и  одновременно-мертвая,  застывшая,
свернувшаяся до массы - универсум этих существ.
    Я пытаюсь передать ему мой образ: как мы движемся сквозь вибрирующие
пространства,  в тончайшей паутине колебаний,  которые исходят от звезд,
преломляются у планет и собираются в нас,  в Орльхах, - бесконечные, яс-
ные, невесомые... и волны живых энергий обнимают нас, питают нас и несут
нас дальше...
    Но переданное расплывается,  образ,  отраженный в сознании партнера,
становится грубым, нечетким и так возвращается ко мне, чуждый, пугающий.
Что происходит со мной?
    239-й день.  Что со мной? До сих пор мне стоило величайшего напряже-
ния хотя бы просто заметить окружающее  меня  вещество  и  грубые  формы
энергии,  ну  а теперь со мной случилось невероятное:  моя колебательная
структура оказалась в интерференции с системой слабых искусственных  ис-
точников света,  явно принадлежащих партнеру.  Это произошло без всякого
моего участия,  я не видел этого тусклого света,  но я ощущал его, чувс-
твовал,  как  он  вливался в меня и рассеивался,  пока не прошел наконец
насквозь. И казалось, я не был больше собою самим, Орльхом, я будто сос-
кользнул  в тяжелый мир Оммов,  лишь на мгновенье...  но ужас остался во
мне, я все еще дрожу от испуга...
    240-й день.  Грозный феномен не повторялся, и я начинаю сомневаться,
разыгралось  ли все на самом деле,  поскольку такое взаимодействие между
нами и вещественным миром,  по сути дела, невозможно. Не было ли то осо-
бенно сильное эхо,  вызванное во мне каким-то из душевных движений парт-
нера?  Общение наше не подвигается.  Или же не так,  как мне представля-
лось,  хотя связь и прочна. Все сильнее передается мне желание партнера,
чтобы я находился вблизи от него,  в его жилище. Или и это иллюзия, заб-
луждение?  Но  ведь  не моя же собственная воля приковывает меня к этому
месту - сильнее,  чем это могло бы вызываться исследовательским  интере-
сом?
    Вот уже более ста дней я здесь, и уже 240 - на этой планете. Слишком
далеко я прошел по этому пути,  чтобы решиться теперь  повернуть  назад.
Куда-то он меня приведет?
    260-й день. ...В городе Оммов.
    Дело сделано...  сделано... но то ли это, к чему я стремился? Я пот-
рясен пережитым до глубины души.
    Минувшей ночью контакт совершился, и не косвенный, с помощью трудно-
толкуемых знаков, а в форме непосредственного обмена между моим сознани-
ем и сознанием Оммов. Моя личность сплавилась с их личностями, я воспри-
нимал  мир - их мир компактной материи - их органами,  думал их мыслями,
чувствовал их чувствами и понимал их. Но если б я мог забыть!
    Мой прежний партнер исчез.  И я опять господин над самим собою,  над
своей волей - но не над своими решениями.  В последние дни мы оставались
по-прежнему тесно связаны,  не продвигаясь вперед ни на шаг,  но я чувс-
твовал,  как партнер старается усилить контакт, и следовал его желаниям,
неясно, но настойчиво передававшимся мне, и прежде всего - чтобы я оста-
вался в его доме,  поблизости от него самого.  Если бы я даже и захотел,
мне было бы трудно освободиться от влияния его воли. И вот теперь он до-
бился полного контакта...  но сам не участвует в нем.  О, если бы это не
зашло так далеко!
    Вчера вечером я ощутил особенно сильное  возбуждение,  даже  радость
Омма,  но потом я увидел,  как он покидает помещение,  и растерялся... Я
хотел последовать за ним,  но все его существо, все мысли и чувства, ис-
ходившие от него и передававшиеся мне,  заклинали меня остаться. И я ос-
тался.
    Он был еще недалеко,  когда я приметил легкое изменение в  энергети-
ческом фоне окружающего пространства.  Энергетический поток нарастал,  с
ним - температура,  и вскоре среди грубых форм энергии появились изящнее
структурированные, с более высокой частотой колебаний. Причиной была не-
кая реакция между частицами вещества,  быстро охватившая весь дом,  а  я
находился  в  центре происходящего.  И тут повторился кошмар,  пережитый
двадцатью днями раньше,  который я почти уже  считал  за  обман  чувств:
внешние вибрационные узоры напластовались на мои собственные,  и я восп-
ринимал их не органами, а всеми фибрами моего существа, как воспринимаем
мы,  пролетая вблизи, излучение звезд, хотя и слабее. Снова я чувствовал
нечто,  бывшее не от моего универсума,  а от мира Оммов,  и это ощущение
сковало, парализовало меня, я был в его власти, не в силах избавиться от
него.  Быть может, при некоторой концентрации мне это и удалось бы, но к
моему страху перед незнакомым феноменом примешивалась надежда, даже уве-
ренность,  что все это часть плана партнера,  и я не сомневался, что его
осуществление  приведет  к цели - к прямому и отчетливому контакту наших
сознаний. Итак, я медлил. И это случилось...
    Разом оборвалась связь с партнером,  вытесненная потоком эмоций, ко-
торые  шли ко мне от других Оммов,  находившихся поблизости,  в пределах
энергетической активизации - в доме. Было ли дело в том жутковатом резо-
нансе с окружавшей меня энергетической тканью,  или в душевном созвучии,
порожденном длительной взаимной психической связью между мной и  партне-
ром,  или же в чрезвычайной интенсивности, какой достиг в тот момент по-
ток эмоций Оммов, но я тотчас оказался в непосредственном контакте с ни-
ми, до которых мне прежде не было никакого дела, которых я видеть не ви-
дел и слышать не слышал,  - я заметил одновременно их всех. Я ощутил му-
чительную боль,  пронзительный ужас,  безысходное отчаяние - их боль, их
ужас,  их отчаяние;  я разделял с ними  их  чудовищное  возбуждение,  их
страх,  их мысли; уже и моими были резкие, грубые, одномерные восприятия
их органов чувств, смятение и растерянность, с которыми они пытались ос-
мыслить свое положение, их бессилие, когда они осознали его, те воспоми-
нания,  что вспыхивали в них и тотчас гасли снова... как и надежда найти
какой-то выход - вспыхивала и гасла.
    Все это  неуправляемым потоком хлынуло в меня,  а так как я был при-
частен к ощущениям, мыслям и чувствам Оммов, то знал я и то, что все это
означает:  опасность,  смертельную опасность,  и наконец - непреложность
подступающей смерти:  для них,  не для меня.  Но ужасней всего, что в те
мгновения и они знали о моем присутствии,  угадывали, ощущали некое чуж-
дое существо и что они молили  меня  смилостивиться  над  ними,  помочь,
спасти;  они взывали ко мне - ко мне, который не в силах был ничего сде-
лать, не мог даже ответить. Потому что мой ответ был бы не чем иным, как
подтверждением  моей  чужеродности и моего - их бессилия,  отражением их
собственной муки,  которое только усилило бы их страдания... отражением,
если не жестокой издевкой...
    Так погибли они,  и то же самое высвобождение концентрированной теп-
лоты, которое соединило мой и их разум, положило конец их существованию.
Конец в мире вещества,  в мире свернувшихся энергий. Потому что, когда я
почувствовал,  как угасают источники излучен