складного
ножа. Не было даже  намеков  на  какой-либо  орнамент,  и  вообще,  кладка
производила впечатление работы каких-то грубых, мрачных сил.
     Дверь была сделана из дерева и вся источена червями.  Крэйк  протянул
руку и толкнул ее. Он тотчас же убедился, что, хотя хозяева  покинули  это
жилище, они оставили надежную охрану - удар, который он ощутил, был  почти
физическим. По  нему  била  волна  непреодолимого  ужаса  и  тьмы.  Крэйк,
шатаясь, отступил с порога на мощный дворик и все исчезло.
     Но Крэйк не отчаивался. Он был  эспером  -  и,  значит,  мог  создать
защиту против эмоций. Вооружившись терпением, он добыл огонь, в  очередной
раз поблагодарив своих учителей из Э-лагеря. С факелом в руке он шагнул  к
двери. Свет против тьмы. Что бы там  ни  таилось,  оно  питается  тьмой  и
ночными страхами - следовательно, бороться с ним нужно светом.
     Круглая комната была  пуста,  если  не  считать  обломков  дерева  от
источенных временем полок, великое множество  которых  висело  на  стенах.
Крэйк не стал заходить в нее, а остановился на пороге, подняв факел.
     Те, кто построил это здание, несомненно обладали  талантами  эсперов,
но использовали их для извращенных целей. Крэйк ощущал отчаяние,  страх  и
ужас, таящиеся здесь.
     Крэйк   осторожно   попробовал   бороться.   Взмахнув   факелом,   он
одновременно нанес мысленный удар по холоду и тьме.
     Те, кто оставили здесь  охрану,  не  предполагали,  что  ей  придется
бороться  с  эспером.  Вскоре  Крэйк  почувствовал,  как   давление   тьмы
ослабевает.
     Крэйк  глубоко  вздохнул.  В  комнате  пахло  сыростью,  через   окна
доносился слабый запах гниения, но теперь это была лишь  пустая  оболочка,
не содержащая ни ужаса, ни тьмы.
     Усилие истощило Крэйка, по его лицу градом  катился  пот.  Сейчас  он
недоумевал, зачем ему понадобилось очищать полуразрушенное строение. Хотя,
оставшись здесь, он имел бы некоторое преимущество  -  мог  контролировать
движение по реке. Однако сейчас он больше нуждался в пище,  нежели  чем  в
чем-то другом.
     Он  вернулся  на  скалу  жертвоприношений,  осторожно  ступая   среди
полуразложившейся пищи. Ближе к краю он нашел глиняную  чашу  с  зерном  и
корзинку перезревших плодов, и жадно съел их.
     Крэйк соорудил себе  постель  из  веток  и  разжег  костер.  Сидя  на
корточках перед ним, он послал мысль в поиск. Большая кошка пила  у  реки.
Крэйк вздрогнул и отвел мысль от этого алчущего крови мозга. Ночная  птица
вылетела на охоту. Лес вокруг жил обычной  ночной  жизнью  и  не  было  ни
малейшего следа человеческого присутствия. Несмотря  на  усталость,  Крэйк
никак не мог уснуть. Возможно сказывалось нервное  перенапряжение  борьбы,
не до конца оставившее его. Время от времени  Крэйк  подбрасывал  ветки  в
костер и думал о происшедшем за день.  Ближе  к  утру  он  задремал,  даже
сквозь сон слыша крики ночных животных и вой ветра в пустотах башни.
     Внезапно он снова почувствовал то слепое  пятно,  которое  скрыло  от
него девушку. Он вскочил на ноги. За окном шел дождь, и  над  рекой  висел
туман. Крэйк побежал по направлению к этому слепому пятну. Мощеный  дворик
вокруг башни перешел в старую дорогу. Скоро Крэйк почувствовал запах дыма.
     Он  добрался  до  подножия  плато  и  стал  взбираться  вверх.  Дождь
прекратился, но на серо-стальном небе не было ни намека на солнце.
     Вдруг сильный удар обрушился  на  его  правое  плечо  и  он  чуть  не
сорвался вниз. Камень, ударивший его, отскочил от  скалы  и  покатился  по
склону. Хотя плечо болело, Крэйк не обращал на него внимания. Стена  между
ними исчезла - и он снова видел ее!
     Она сидела на корточках и глядела на  него.  На  фоне  черных  волос,
разметавшихся по плечам, ее руки  и  лицо  казались  особенно  большими  в
предрассветном сумраке. Она выглядела изможденной, на ее лице  были  видны
следы страданий и лишь глаза  горели  неугасимым  огнем.  Она  перебросила
камень из одной руки в другую.
     - Кто ты? - глухо спросила она.
     - Тот, кто следует за тобой, - Крэйк коснулся плеча и поморщился.
     - Но ты не принадлежишь к Черным Капюшонам, - это было утверждение, а
не вопрос. - И ты тоже рогатый, - другое утверждение.
     Крэйк кивнул. В его собственном мире он действительно был рогатым.
     Как и бросок камня, ее вторая атака последовала  без  предупреждения.
Раздалось шипение и над камнем  приподнялась  голова  змеи  с  раздвоенным
языком, торчащим из пасти.
     Крэйк не шевельнулся. Голова змеи  расширилась,  обросла  мехом,  под
туловищем появились лапы. Громадная лисица тявкнула и исчезла. Крэйк  чуть
не рассмеялся над неуверенностью и легким испугом девушки.
     - Ты обладаешь Силой! - девушка особо выделила  последнее  слово,  но
Крэйк приписал  это  уважению  жителей  этого  мира  к  людям,  обладающим
способностями эспера.
     Внезапно девушка потеряла к  Крэйку  всякий  интерес.  Казалось,  она
прислушивается к чему-то, но не слухом, а мозгом.  Затем  она  вскочила  и
направилась к краю плато. Крэйк последовал за ней.
     Под ними по склону  горы  поднимались  всадники.  Крэйк  оглянулся  -
вокруг валялось много камней, а девушка уже доказала  свою  меткость.  Но,
кроме этого, существовал еще и другой путь и девушка использовала его.
     Она подбежала к самому краю обрыва и  рискованно  наклонилась,  чтобы
взглянуть на всадников. Затем она вырвала  клок  волос,  скрутила  из  них
что-то наподобие петли и, засунув внутрь камень для веса, бросила вниз.
     Комок волос упал перед всадниками, и там, где только  что  были  лишь
голые скалы, возникла чаща колючих кустов, настолько густая, что через нее
не смогло бы пробраться ни одно живое существо. Охотники  приостановились,
затем снова двинулись вперед, гоня перед  собой  шатающегося,  обнаженного
человека, хлеща его плетьми, если он оступался.
     Несчастного  пленника  подогнали  к   колючему   барьеру.   Под   его
прикосновениями  тот  растворился  и  пленник  остался  стоять  на  месте,
покачиваясь как пьяный. Просвистел кнут, под его ударом  пленник  упал  на
колени и медленно,  почти  вслепую  стал  подбирать  лежащие  вокруг  него
камешки и располагать их в новой последовательности.
     Девушка смотрела на него взглядом, полным  ненависти,  но  не  делала
никаких движений.
     Крэйк рискнул положить руку ей на плечо.  Ее  рассыпанные  по  плечам
волосы льнули к его руке,  как  будто  имели  собственную  волю  и  хотели
опутать и пленить его.
     Обнаженный мужчина закончил свою работу и начал напевать  заклинание,
призывное заклинание, которому девушка не  могла  противиться.  Она  легко
освободилась от хватки Крэйка  и  двинулась  вперед.  Ее  лицо  ничего  не
выражало - ни друг, ни враг не смог бы определить, о чем она думает. Но  в
глазах ее не было и тени смирения,  хотя  ее  и  заставили  идти  вниз,  к
охотникам.
     Крэйк осторожно последовал за ней.



                                    4

     Когда Крэйк достиг выбранной им удобной позиции, девушка уже стояла в
центре каменного круга. За линией круга  на  коленях  стоял  человек.  Она
глядела на него сверху вниз, но  на  ее  бледном  лице  не  было  и  следа
каких-либо эмоций. Затем она опустила руку на  его  голову  со  спутанными
волосами. Человек дернулся от этого прикосновения, как от удара кнутом. Он
поднял голову, и из его горла вырвался тоскливый вой. Ее жест успокоил его
и он придвинулся к девушке, как бы ища облегчения страданий.
     Черный  Капюшон,  стоящий  невдалеке  от  границы   круга,   внезапно
отшатнулся. Мысленный посыл Крэйка ничего не  дал.  Но  все-таки,  они  не
умели скрывать свои чувства также хорошо, как мысли. Эспер  отшатнулся  от
жажды крови и убийства, исходящей от этой фигуры.
     Полукруг людей, одетых в черное придвинулся. Человек лежал на земле и
жалобно стонал, а виновница этого стояла над ним.
     Крэйк решил помочь девушке, но для этого ему нужно было спуститься  с
обрыва. Стиснув зубы от боли в плече, он начал двигаться  вниз,  защищаясь
лишь мысленным щитом.
     Прямо перед ним находился один  из  стражников.  Его  лошадь  почуяла
Крэйка и фыркнула, но мысленный посыл эспера ее успокоил. У Крэйка не было
определенного плана, и ему приходилось полагаться лишь на свою удачу.
     Девушка упала на скалу, как если бы ее  отбросила  объединенная  сила
врагов - белая фигура рядом с черной.
     Высохшая трава неожиданно вспыхнула и пламя ударило в морды коней. Те
зафыркали и попятились. Пламя  погасло  также  быстро,  как  и  вспыхнуло,
оставив на поляне черные проплешины. Иллюзии, реальность - Крэйк наблюдал.
Происходящее было настолько далеко за пределами его знаний  и  опыта,  что
ему было трудно следить за поединком разумов. Но он  чувствовал,  что  те,
другие, в любой  момент  могут  подавить  сопротивление  девушки  и  лишь,
издеваясь, растягивают удовольствие.
     И Крэйк, который раньше считал, что не способен кого-либо  ненавидеть
сильнее, чем ненавидел подлизывающуюся "собаку", вдруг почувствовал в себе
огромную ярость, перешедшую в стальной холод решения.
     Девушка лежала на земле, лицом к своим мучителям, и сквозь  спутанные
волосы можно было видеть ее глаза, все еще горящие жаждой мести.
     Двое слуг подняли человека,  лежавшего  рядом  с  ней.  Его  рот  был
растянут в идиотской улыбке, а из уголка губ  капала  слюна.  Ближайший  к
нему Черный Капюшон безжалостно, как будто давя червяка,  взмахнул  рукой.
Топор опустился на шею несчастного, раздался хруст  лопающихся  костей,  и
тело рухнуло на землю, едва не задев девушку окровавленной головой.
     Девушка делала отчаянные попытки преодолеть силу, связывающую ее,  но
тщетно. Один из стражников не торопясь подошел к ней, схватил за волосы  и
запрокинул ее голову назад.
     Крэйк вздрогнул. Наступал тот  момент,  которого  боялась  девушка  и
который она пыталась предотвратить. Если он хочет что-нибудь  сделать,  то
должен сделать это сейчас. И та часть его мозга, которая все время  искала
выход, наконец перешла в наступление.
     Лошади встали на дыбы, сбрасывая седоков. Один  из  Черных  Капюшонов
вскинул вверх  руки,  пытаясь  успокоить  взбесившихся  животных,  но  его
собственный конь ударил его передними ногами  в  грудь.  Все  смешалось  в
одной  большой  свалке.  Люди  кричали,   но   их   голоса   перекрывались
пронзительным ржанием лошадей.
     Крэйк все еще держал лошадей  в  панике,  подстегивая  их  мысленными
ударами. Человек, держащий девушку за волосы, взмахнул ножом,  но  в  этот
самый момент она дернулась, освободившись от невидимых уз, связывающих ее.
Нож прошел в стороне от ее головы, не задев  даже  волос,  а  в  следующий
момент она выхватила нож  из  руки,  державшей  его,  и  всадила  в  грудь
стражнику.
     Один из Черных Капюшонов упал и  был  тут  же  затоптан  обезумевшими
животными. Вдруг из того места, где он упал, полыхнуло пламя,  разбившееся
на шары, которые медленно полетели или покатились по земле.
     Эспер облизнул губы: ситуация вышла из-под  контроля.  Он  больше  не
подстегивал животных - они действительно обезумели от всего происходящего.
Девушка вскочила на ноги и, прежде чем он успел послать мысль, прыгнула  в
стену тумана, оставляя после себя нечто вроде туннеля.
     Одна из лошадей кинулась прямо из Крэйка. Он  уклонился  от  копыт  и
схватившись за гриву, вскочил в седло. Он не стал  успокаивать  лошадь  по
двум причинам: во-первых, она все равно скакала в  нужном  направлении  и,
во-вторых, Черные  Капюшоны  могли  обратить  внимание  на  контролируемую
лошадь. Они уже оправились от растерянности, и Крэйк сконцентрировался  на
защите от них.
     Он описал полукруг вокруг поляны и, напав на след девушки, поскакал в
том же направлении. Лошадь почти успокоилась  и  лишь  пару  раз  пыталась
встать на дыбы, но всадник держался крепко.
     Деревья стали редеть, и теперь под ногами шуршал песок.  Видимо,  они
направлялись к реке, хотя из-за тумана Крэйку не было ничего видно.  Затем
удача покинула его.
     То, что он в тумане принял за скалу, вдруг разинуло пасть  и  страшно
заревело. Это был громадный медведь, никак не меньше  семи  футов  ростом.
Лошадь Крэйка поднялась на дыбы  и  развернулась.  Крэйк  попытался  взять
медведя под контроль, но нескольких секунд замешательства  вполне  хватило
медведю. Он бросился вперед  и  его  лапа  с  огромными  когтями  прошлась
сначала по бедру Крэйка, а потом по крупу  его  лошади.  Та,  обезумев  от
боли, рванулась вперед.
     Долго ли удавалось ему  удерживаться  на  лошади,  Крэйк  не  помнил.
Последнее, что почувствовал - это боль  от  удара  об  землю,  а  затем  -
темнота.
     Когда  он   очнулся,   уже   наступили   сумерки.   Крэйк   попытался
приподняться, несмотря на боль, как  вдруг  заметил  притаившуюся  фигуру,
освещенную  серебристым  светом  луны.  Борясь  с  головокружением,  Крэйк
попытался войти в контакт.
     Волк  был  голоден,  но  пока  он   только   осторожно   рассматривал
распростертое  тело.  Крэйк  попытался  мысленно   отпихнуть   волка,   но
головокружение и боль во  всем  теле  мешали  ему.  Однако  волку  это  не
понравилось. Он понюхал воздух, его уши встали  торчком  и  он  прыгнул  в
кусты - должно быть почуял другую, менее беспокойную добычу.
     Крэйк прислушался. Совсем недалеко журчала вода. Вода!  Крэйк  провел
языком, напоминающим наждак, по пересохшим губам.  Он  сможет  напиться  и
промыть раны!
     Со  стоном  он  приподнялся  и,  волоча  раненую  ногу,  добрался  до
спасительной воды. Напившись, он отполз в кусты и пролежал там до  восхода
солнца.
     Когда стало светло он попытался найти  убежище,  в  котором  смог  бы
отлежаться, пока не зажили бы  раны,  и  попробовал  установить  мысленный
контакт с девушкой, но все попытки были тщетными. Зато он  обнаружил  след
Черных Капюшонов.
     Была середина утра второго дня после того,  как  его  ранил  медведь,
когда он увидел речные башни, и еще час ему понадобился,  чтобы  добраться
до террасы.
     Когда он, ободранный и голодный, наконец, добрался  до  своей  башни,
ему ничего не хотелось сильнее, чем упасть  на  кучу  травы  и  больше  не
заставлять двигаться измученное тело.
     Без сомнения, он так бы и  поступил,  если  бы  не  щелкающие  звуки,
раздавшиеся  со  стороны  реки,  которые  заставили  его  приготовиться  к
обороне.  Но  это  были  не  Черные  Капюшоны,  а  всего   лишь   фермеры,
направляющиеся в Сампур на рынок. Они везли с собой продукты  на  продажу.
Крэйк понял, что они остановились, чтобы принести жертву демону башни.
     Сначала Крэйк хотел дождаться, пока они уедут, но потом он прочитал в
их мозгах нечто такое, что резко переменило его планы. Эти фермеры  решили
схитрить и принести в жертву лишь сгнившие фрукты. Крэйк заревел так,  что
сделал бы честь любому медведю. Гребцы от неожиданности едва не  выпустили
из рук весла, а потом один из них выкинул на берег целую  оленью  ногу,  а
другой добавил корзину лепешек.
     - Достаточно, жалкие  людишки,  -  голос  Крэйка  гулко  отдавался  в
пустотах кладки и мало походил на человеческий. - Вы можете проплыть.
     В повторении приглашения они не нуждались: еще  не  успело  затихнуть
эхо, как гребцы ударили веслами по  воде,  помогая  и  без  того  быстрому
течению.
     Крэйк мысленно пожелал им доброго плавания, с трудом сполз вниз  и  с
еще большим трудом забрался наверх, но уже с мясом и лепешками.
     Заднюю ногу оленя он порезал  на  полоски  своим  складным  ножом.  В
других обстоятельствах мясо без соли, да еще вдобавок  и  сырое,  вряд  ли
соблазнило бы его, но сейчас ему казалось, что вкуснее этого он ничего  не
ел. Наевшись, он улегся, вытянув больную ногу так, чтобы она поменьше  его
беспокоила и опять, в который уже раз, задумался  о  структуре  страны,  в
которой он оказался. Сила эсперов здесь использовалась повсеместно, и  это
было хорошо, но было кое-что,  заставляющее  колебаться  чашки  весов,  на
которых он оценивал  здешний  мир.  Если  он  найдет  девушку,  то  сможет
спросить у нее...
     Тут он снова послал мысль на  поиски  девушки,  но  опять  ничего  не
добился.
     Ему захотелось пить, но от мысли, что снова придется спускаться  вниз
и, что, еще хуже, взбираться обратно наверх,  ему  едва  не  стало  дурно.
Поэтому он закрыл глаза и попытался уснуть.



                                    5

     О последующих часах у Крэйка  остались  очень  смутные  воспоминания.
Видел ли он демона  в  дверном  проеме?  Облизывающегося  волка?  Красного
медведя? Он не помнил. Он  помнил,  что  он  видел  девушку.  Она  сидела,
скрестив ноги, как и на плато. Распущенные волосы окутывали ее, как  плащ.
Иллюзии?
     Но могла ли иллюзия подойти к нему и дотронуться  холодными  пальцами
до его лба, успокаивая боль, огнем горевшую в его теле? Могла  ли  иллюзия
уложить его поудобнее на импровизированную  постель,  причем  волосы  этой
иллюзии, коснувшиеся его, были такими, что  напомнили  ему  ласковую  воду
ручья, в котором он купался в детстве?  Могла  ли  иллюзия  напевать  сама
себе, расчесывая свои волосы гребнем из рыбьих костей, причем  колыбельная
так глубоко усыпила его, что он не видел больше  никаких  снов?  Когда  же
Крэйк проснулся, его голова была ясной. Но иллюзия тем не менее  осталась.
Она стояла на пороге с корзинкой фруктов в  руках.  В  течение  некоторого
времени иллюзия внимательно изучала его.  Затем  он  попытался  установить
мысленный контакт, но наткнулся на стену.
     Ее волосы сейчас были скручены в узел,  а  вокруг  тела  был  обернут
кусок материи, скрывающий ее женственность.
     - Итак, - заключил он, - ты реальна.
     Она не улыбнулась.
     - Я реальна. Ты больше не бредишь.
     - Кто ты? - он задал первый вопрос из тех, которые накопились у  него
за эти дни.
     - Меня зовут Такия, - сказала  она  так,  как  будто  это  что-нибудь
объясняло.
     - И ты колдунья, - полуутверждающе, полувопросительно сказал Крэйк.
     - Я обладаю Силой, - поправила его девушка.
     Она уселась в свою любимую позу - скрестив ноги, и  стала  перебирать
фрукты, осматривая их с вниманием домашней хозяйки, которая  хочет  купить
получше, но имеет ограниченные средства. В конце концов она  выбрала  один
из них и подала Крэйку, - внешне он был похож на  сливу,  да  и  по  вкусу
тоже. Если бы она убрала свой барьер и дала бы возможность связаться с ней
тем путем, который был глубже и ярче, чем речь!
     - Ты тоже обладаешь Силой, - заметила она.
     Крэйк решил, что будет не  более  многословен,  чем  она,  и  поэтому
промолчал.
     - И ты не был рогат.
     - Так, как ты - нет. Но в своем мире - да.
     - Твоем мире? - ее глаза стали похожи на глаза  охотящейся  кошки.  -
Что это за мир, и почему ты в нем был рогат?
     Крэйк начал рассказывать  ей  свою  историю,  особенное  внимание  он
уделил недавним дням. Девушка завороженно слушала.
     - Твоя Сила была настолько могуча, что разрушила стену между мирами.
     - Стену между мирами?
     - Мы - те, кто обладает Силой, -  давно  знаем,  что  различные  миры
могут лежать почти в одной точке. Иногда эти миры оказываются так  близко,
что человек, Сила которого обострена отчаянием, может пробить  эту  стену.
Разве в вашем мире  не  известны  случаи,  когда  люди  исчезали  подобным
образом?
     Припомнив старые истории, Крэйк кивнул.
     - Я предполагала что-то вроде этого. Ты разбил волю Черных Капюшонов,
когда я бежала от них в виде животного. Когда я создала змею, ты превратил
ее в лисицу. И когда Черные Капюшоны лишили меня моей Силы, ты снова  спас
мне жизнь. Ты не мог бы этого сделать, если бы ты был рожден в этом мире -
ведь наша Сила подчиняется  определенным  законам.  Ты  же  нарушаешь  эти
законы и действуешь им вопреки. Ты можешь даже пройти через наши символы.
     - Символы? Те символы, которые ты рисовала на плато?