Говард Ф.Лавкрафт.
        Призрачные поиски неведомого Кадафа

     ---------------------------------------------------------------
     Origin: "Запретная книга" - русский фэн-сайт Г.Ф. Лавкрафта Ў http://literature.gothic.ru/hpl/main.shtml
     ---------------------------------------------------------------



     Трижды  Рэндольфу  Картеру  снился этот чудесный  город  и  трижды  его
вырывали из сна,  когда он стоял неподвижно  на высокой базальтовой террасе.
Весь  в золоте, дивный город  сиял  в  лучах закатного  солнца,  освещавшего
стены, храмы, колоннады и  арочные мосты, сложенные из мрамора с прожилками,
фонтаны  с  радужными  струями  посреди  серебряных бассейнов на  просторных
площадях  и в  благоуханных садах;  широкие  улицы, тянущиеся между хрупкими
деревьями, мраморными  вазами  с цветами и  статуями из  слоновой кости, что
выстроились  сверкающими  рядами;  а  вверх   по   крутым  северным  склонам
карабкались  уступами  вереницы  черепичных  крыш и старинные  остроконечные
фронтоны  -  вдоль узких,  мощенных  мшистой  брусчаткой переулков.  То  был
восторг богов, глас божественных труб и бряцанье бессмертных кимвалов. Тайна
объяла его, точно тучи легендарную безлюдную гору, и,  покуда ошеломленный и
мучимый неясным предчувствием Картер стоял на кромке горной  балюстрады, его
мучили острая тревога  почти что угасших воспоминаний, боль об  утраченном и
безумное желание вновь посетить некогда чарующие и покинутые им места.
     Он  знал, что когда-то этот город имел для него некое высокое значение,
хотя в каком жизненном цикле или в какой инкарнации он посещал его и было ли
то во сне или наяву, он не мог сказать точно. Неясным  образом видение этого
города  вызвало  отблески  давно позабытой  поры  юности, когда удивление  и
удовольствие  пронизывали таинство дней, а рассвет  и закат равно  полнились
пророчествами  под  пронзительные звуки  лютни  и песни, распахивая ярящиеся
врата к новым  и еще более удивительным чудесам. Но каждую ночь Картер стоял
на этой высокой мраморной террасе, украшенной  диковинными вазами  и резными
перилами,  и глядел  на  тихий  предзакатный  город,  исполненный красоты  и
неземного смысла, ощущая  бремя  власти  тиранических богов своих грез;  ибо
никоим образом  он не мог ни покинуть эту возвышенность,  ни  спуститься  по
широким мраморным  ступеням,  бесконечно  сбегающим  вниз - туда,  к объятым
старинными ведьмовскими тайнами улицам, что властно манили его к себе.
     Когда же он пробудился в третий раз, так и не осмелившись спуститься по
лестнице и  прогуляться  по  тихим  предзакатным улицам, он долго  и  истово
молился тайным богам своих грез, что гордо восседают над облаками, плывущими
мимо неведомого Кадата в холодной  пустыне, куда не ступала  нога смертного.
Но боги не дали  ему ответа и не выказали своей милости, как не подарили ему
никакого благого знамения, когда  он молился им во сне и  самоотреченно звал
их, прибегнув к помощи брадатых жрецов Нашта и Каман-Та, чей пещерный храм с
огненными колоннами находится неподалеку от  врат в реальный  мир. Казалось,
однако, что его молитвы сослужили ему плохую службу, ибо уже после первой из
них  он вдруг  вообще  перестал  видеть  чудесный город,  точно  прошлые три
встречи с  ним были лишь случайными миражами или оптическими иллюзиями, и он
узрел их в нарушение некоего тайного плана или вопреки воле богов.
     Наконец,  устав  от томления  по этим сверкающим  предзакатным улицам и
загадочным  горным проулкам,  вьющимся  меж  древних черепичных  крыш,  и не
способный ни во сне, ни наяву прогнать их от своего мысленного взора. Картер
решил  отправиться  с  дерзкой мольбой туда, куда еще никогда  не хаживал ни
один  человек,  пересечь  во  тьме льдистые  пустыни  и  попасть  туда,  где
неведомый  Кадат,  сокрытый в  облаках и увенчанный невообразимыми звездами,
хранит во мраке вечной тайны ониксовый замок Великих богов.
     Погрузившись в легкий сон, он одолел семьдесят ступенек к пещере огня и
рассказал о  своем замысле  брадатым жрецам  На-шту  и  Каман-Та.  Но  жрецы
покачали  венценосными  головами  и  предрекли  ему  смерть  его  души.  Они
заметили, что Великие уже проявили свою волю и не любят, когда  их  тревожат
назойливыми мольбами. Они напомнили  ему также, что  ни один человек никогда
не был на Кадате, и  никто даже не  догадывался, в какой части мироздания он
находится - то ли  в  мире  грез,  обнимающем наш  зримый мир, то  ли в  тех
далеких мирах, что окружают какой-нибудь  загадочный спутник Фомальгаута или
Альдебарана. Если же в мире наших снов, то его, вероятно, можно достичь, ибо
лишь  трем  смертным, с тех пор как  возникло время, удалось пересечь черные
бездны  к  сонным мирам, но из этих троих  двое вернулись безумцами. В своих
путешествиях они  встретили бесчисленные  испытания, а напоследок их  ожидал
несказанный   ужас,   который  невыразимо  бормотал  что-то  из-за  пределов
стройного космоса  -  оттуда,  куда  не достигают  наши сны;  тот  последний
бесформенный кошмар в средоточии хаоса, который богомерзко клубится и бурлит
в  самом  центре  бесконечности  - безграничный  султан демонов  Азатот, имя
которого  не осмелятся произнести ничьи губы, кто жадно жует в непостижимых,
темных покоях вне  времени под глухую, сводящую с ума жуткую дробь барабанов
и  тихие  монотонные  всхлипы  проклятых  флейт,  под чей  мерзкий грохот  и
протяжное  дудение   медленно,  неуклюже  и  причудливо   пляшут  гигантские
Абсолютные боги, безглазые, безгласные, мрачные, безумные Иные боги, чей дух
и посланник - ползучий хаос Ньярлатотеп.
     Обо всем этом предупредили Картера жрецы Нашт и Каман-Та в пещере огня,
но он тем не менее не изменил своего решения найти богов на неведомом Кадате
в  холодной пустыне, где бы он ни  находился, и выпросить у них прозрение, и
память,  и  пристанище  в чудесном  предзакатном  городе.  Картер  знал, что
путешествие его  будет нелегким  и долгим, и что Великие ему  воспротивятся,
но,  будучи старожилом  мира  грез, он понадеялся  на  помощь  многих  своих
полезных воспоминаний и ухищрений. Итак, испросив необходимого благословения
у жрецов и  тщательно обдумав  свой  маршрут, он  отважно преодолел  семьсот
ступеней к вратам Глубокого Сна и вошел в зачарованный лес.
     На потаенных тропинках этой непроходимой чащи, где низкие толстостволые
дубы  сплетают  протянутые  друг  к другу  ветви, и  диковинные грибы  на их
стволах испускают  таинственное сияние, обитают хитрые и необщительные зуги,
которым ведомо много темных тайн сонного мира и кое-какие тайны мира явного,
ибо  сей лес двумя опушками  подступает к  жилищам людей, хотя  где именно -
сказать нельзя.  Там, куда  пробираются  зуги, множатся  необъяснимые слухи,
происходят  непонятные события и исчезают люди, так что очень  даже  хорошо,
что  они  не  могут  удаляться  от  пределов сновидческого  мира. Однако  по
приграничным областям  сновидческого мира они  перемещаются свободно, порхая
там крошечными коричневыми невидимками и принося  на хвосте занятные  байки,
которыми потом  обмениваются, коротая  часы  у  огня  в своем любимом  лесу.
Большинство из них обитает в земляных норах, кое-кто населяет стволы больших
деревьев,  и  хотя в основном они питаются  древесными грибами, ходят слухи,
что  они  любят полакомиться  и  человечинкой,  в  телесном  или  бесплотном
обличье, так как совершенно точно  известно,  что многие  спящие  вступали в
пределы леса и более назад не возвращались. Картер тем не менее не испытывал
страха,  ибо он был опытным сновидцем и давно выучил их  стрекочущий язык  и
заключил  с ними  немало  уговоров;  и в частности,  обнаружил  с их помощью
чудесный город  Селефаис в Оот-Наргае за Танарианскими горами, где  половину
года владычествует великий царь Куранес, человек, при  жизни  известный  ему
под другим именем.  Куранес был  одним  из тех, кто  совершил  путешествие в
зазвездные бездны, но единственный вернулся оттуда с ясным рассудком.
     Продвигаясь  по  низким  фосфоресцирующим   туннелям   меж   гигантских
деревьев, Картер издавал стрекот, подражая зугам, и напрягал слух в ожидании
их отклика. Он помнил, что  одно  поселение  этих  тварей  находится в самом
центре леса, где  выложенный круг мшистых  валунов на  месте старой  вырубки
хранит  память  о древних  и  куда  более страшных  обитателях, ныне  прочно
позабытых, -  и  к этому-то кругу камней он и устремил свои стопы. Он держал
путь мимо диковинных грибов, которые по мере  приближения к страшному  кругу
камней,   где   древние   твари   устраивали   свои   пляски   и   приносили
жертвоприношения, казались значительно более тучными и разросшимися. Наконец
в  ярком  сиянии  толстых и  сочных  древесных грибов  обнаружилась  угрюмая
зелено-серая  глыба, устремленная  ввысь  и теряющаяся  из виду над  куполом
леса. Это был первый из каменных колоссов ритуального круга, и Картер понял,
что он недалеко от деревни зугов. Возобновив свой стрекот, он стал терпеливо
ждать, и в  конце концов его терпение было вознаграждено появлением мириадов
глаз, вперивших в него свой взор. Это были зуги,  ибо сначала  можно увидеть
их зловещие глаза, а потом уж различить скользкие коричневатые тельца.
     И вот они  высыпали роем из  потаенных нор и древесных стволов, и скоро
вся тускло освещенная поляна  кишела этими  тварями. Кто-то из самых дерзких
грубовато теребил Картера, а  один даже нагло  ущипнул  его за ухо,  но этих
негодников очень быстро окоротили старейшины. Совет Мудрых, узнав пришельца,
предложил   ему   бурдюк   древесного   сока,   добытый   из    необычайного
дерева-привидения,  что выросло из упавшего  с  луны семени, и, пока  Картер
чинно пил предложенный ему напиток, завязалась весьма странная беседа. Зуги,
к  несчастью,  не  знали  местонахождения  Кадата и  даже не могли  сказать,
обретается ли холодная пустыня в мире наших снов или в каком-либо ином мире.
Слухи о Великих богах приходили отовсюду, и можно было очевидно лишь то, что
скорее  их можно узреть на  высоких горных пиках,  нежели в долинах,  ибо на
этих  вершинах,  когда  луна  высоко, а тяжелые облака клубятся  внизу,  они
пускаются в свой ностальгический танец.
     А  потом  один  очень  древний зуг вспомнил  нечто, о чем не  слыхивали
прочие,  и  сказал,  что  в  Ултаре, за  рекой  Скай, до  сих пор  находится
последний список  тех невероятно  древних Пнакотикских  рукописей,  что были
составлены  наяву мужами  в  позабытых  арктических царствах и  принесены  в
страну снов,  когда косматый  каннибал Гнофкес победил многохрамый  Олатое и
убил всех героев земли Ломар. Эти манускрипты, по его словам, могли поведать
много о  богах,  и, кроме того, в Ултаре были  люди, которым довелось видеть
знаки богов, и среди них один  старый жрец, который  взошел на великую гору,
дабы узреть танцующих богов  при лунном свете. Он, однако, не сумел  достичь
своей цели, а вот его спутник сумел и сгинул в безвестности.
     Итак, Рэндольф Картер поблагодарил зугов, и те ответили ему дружелюбным
стрекотом  и дали  ему  на  дорогу еще один бурдюк  с вином  из сока лунного
дерева, и он отправился в путь по фосфоресцирующему лесу,  туда, где быстрая
Скай стремит свои  потоки  вниз по склону Лериона,  а  на равнине разбросаны
Хатег, Нир и Ултар. Следом за ним, незримо порхая за его спиной, устремилось
несколько любопытных зугов, которым хотелось узнать, что за страсть овладела
гостем, и потом рассказать об этом  своим  соплеменникам.  По мере того, как
Картер  удалялся от деревни,  громадные  дубы теснились все  плотнее,  и  он
внимательно  искал   глазами   то  место,  где  стена   дубов   должна  была
расступиться,  чтобы  перед  ним возникли древние  высохшие  или  засыхающие
стволы, торчащие  между  невиданно  густых грибов,  гнилой плесени  и  полых
стволов своих падших собратьев. Там он должен был  свернуть резко в сторону,
ибо на том самом месте  покоится на земле огромная каменная глыба, и те, кто
отважился к ней приблизиться, говорили, что в  нее вмуровано железное кольцо
диаметром в три  фута. Помня  о древнем круге  из мшистых каменных глыб  и о
том, для чего он был тут воздвигнут, зути не рисковали надолго задерживаться
у  каменной  глыбы  с железным кольцом, ибо  понимали, что забвение вовсе не
обязательно  означает  смерть, и не  горели  желанием увидеть,  как каменная
глыба медленно сдвигается со своего места.
     Картер  свернул в  нужном месте и услыхал позади  перепуганный  стрекот
робких зугов. Он  предвидел,  что  они пустятся за  ним  следом,  поэтому не
удивился,  ибо  рано  или  поздно  привыкаешь к  странностям поведения  этих
пытливых созданий.  Когда  он подошел к лесной опушке, сгустились сумерки, а
теперь  посветлевшее небо подсказало ему, что  близится рассвет. Над тучными
лугами, сбегающими  к водам Ская, поднимался дымок из  печных труб - повсюду
виднелись заросли  живой изгороди, вспаханные поля и соломенные крыши мирных
хижин. Один раз он подошел  к колодцу  напиться, и собаки в  испуге  облаяли
невидимых зугов, ползущих  за ним в траве. Подойдя к другому двору, где было
многолюдно,  он спросил о богах, верно ли, что они часто пускаются в пляс на
Лерионе,  но  фермер  и  его  жена в  ответ  лишь изобразили знак Старцев  и
показали ему дорогу к Ниру и Ултару
     В полдень  он прошел по широкой улице Нира, который некогда уже посещал
во сне и который стал тогда  конечным пунктом его  маршрута, а вскоре  после
того он вышел к большому каменному  мосту  через  Скай,  тому самому, в  чей
центральный пролет  каменщики,  когда строили его  тринадцать  веков  назад,
вмуровали  жертву  - живого  человека. Когда  он  перешел  на другой  берег,
многочисленные  кошки  (при виде сопровождающих  его зугов  они  воинственно
выгнули спины) возвестили о близости Ултара, ибо в Ултаре, согласно древнему
непререкаемому  закону, человек  не  вправе убить  кошку. Окрестности Ултара
являли приятное глазу зрелище: зеленые  коттеджики  и обнесенные аккуратными
заборами фермерские  угодья,  - а  еще приятнее  был  вид тихого городка  со
старинными  островерхими  крышами и тяжелыми вторыми  этажами  с  массивными
балконами и бесчисленными печными трубами и узкими улочками, где меж спинами
отдыхающих кошек виднелись темные  камни брусчатки. Невидимые зути распугали
всех кошек, а  Картер  направился прямо к огромному  храму Старцев, где, как
говорили, обитали жрецы  и хранились старинные рукописи. И едва оказавшись в
этой стоящей на вершине  высочайшей  горы Ултара древней круглой  башне, чьи
каменные стены  увиты густым плющом,  он  отыскал  патриарха Атала,  который
когда-то  взошел  на  запретный  пик Хатег-Кла и  вернулся  оттуда  целым  и
невредимым,
     Аталу,  восседавшему  на  кафедре  из  слоновой  кости  в  изукрашенном
гирляндами  алтаре  в верхней части храма, было от  роду  три  века,  но  он
сохранил  удивительную ясность сознания и памяти. От него Картер узнал много
интересного о богах, и самое  главное - что они и  впрямь были единственными
детьми Земли, немощно владычествующими над нашим  сновидческим миром и более
нигде не  имеющими ни обиталища,  ни власти.  Они, по словам Атала, способны
внять молитве, коли  находятся  в хорошем расположении духа, но нельзя  даже
помыслить о том, чтобы подняться в их ониксовую крепость на вершине Кадата в
холодной  пустыне.  Это  хорошо,  что  никому  из смертных  не  дано  узнать
местонахождение  башен  Кадата, ибо  плоды  такого  поиска  были  бы  весьма
удручающими. Спутника  Атала по имени Барзай Мудрый,  за  то только,  что он
поднялся на всем известный пик Хатег-Кла, унесла неведомая сила в небо, а он
при  этом отчаянно кричал и  стенал.  А что касается неведомого  Кадата,  то
последствия  могут  оказаться куда страшнее, ибо хотя богов  Земли  иногда и
может превзойти  мудрый смертный, они  находятся  под покровительством  Иных
богов из Внешнего  мира,  о которых лучше вовсе не говорить. По меньшей мере
дважды в  мировой  истории Иные боги оставляли  свой знак на древнем  земном
граните - первый  раз в допотопные времена, как можно догадаться по рисункам
в самой  древней и нечитабельной части  Пнакотикских рукописей, и второй раз
на Хатег-Кла, когда Барзай Мудрый попытался увидеть земных богов,  танцующих
в  лунном  свете. Так что,  добавил Атал,  лучше  оставить  богов в  покое и
тревожить их лишь смиренными молитвами.
     Картер,  хотя и разочарованный советом Атала и тем,  что большой помощи
от Пнакотикских рукописей и семи загадочных книг Хсана ждать не  приходится,
не отчаялся.  Сначала  он спросил  старого  жреца  о  чудесном  предзакатном
городе, который можно увидеть с горной террасы,  полагая, что, вероятно, его
можно отыскать и  без помощи  богов, но Атал ничего  не  мог  ему  поведать.
Возможно, сказал  Атал, это место обретается в его собственном мире снов,  а
вовсе  не  в большом сновидческом краю,  посещаемом многими, и,  кроме того,
логично предположить, что оно и  вовсе находится на другой планете. В  таком
случае  боги  Земли не  в силах  стать ему провожатыми.  Но, правда,  скорее
всего,  это не так,  ибо  резкий обрыв сновидения ясно свидетельствовал:  то
было нечто, что Великие хотели от него утаить.
     И тогда Картер совершил недостойный поступок, предложив хозяину  испить
множество глотков  лунного  вина, которое  зуги дали ему в дорогу,  и старец
стал  чересчур   разговорчив.  Утратив  всякую  осторожность,  бедняга  Атал
выболтал  гостю  много  запретных  вещей, и  в  частности  рассказал  ему  о
гигантском  лике,  который,  судя по  рассказам  путешественников, выбит  на
скалистом склоне горы Нгранек, что  находится на острове Ориаб в Южном море,
а также  намекнул, что это то самое изображение, которое земные боги однажды
сделали по  своему  подобию в те  дни,  когда  плясали на той горе при свете
луны.  И  еще  он добавил, что черты  этого лика на  скале весьма странны  и
всякий  без труда  их  запомнит, а  потом  узнает,  и что  они вне,  всякого
сомнения, несут в себе знаки принадлежности к истинному роду богов.
     И теперь Картер понял, как полезно ему все то, что он узнал, для поиска
богов.  Известно было, что,  принимая то  или иное обличье, самые молодые из
Великих  частенько  вступали в любовную связь с дочерьми  человеческими, так
что все  крестьяне, живущие близ границ  холодной пустыни, где стоит  Кадат,
должны быть связаны  с ними кровным родством. Поэтому найти ту пустыню можно
следующим образом: отыскать каменный лик на Нгранеке, запомнить его черты, а
затем, точно  перенеся их  на  бумагу, предпринять  поиски людей  с  теми же
чертами. В тех местах, где обнаружится наибольшее число похожих человеческих
лиц, и обитают боги, и если где-то близ  деревни есть каменистая пустыня, то
в ней находится Кадат.
     В таких  укромных углах многое можно  узнать о  Великих, и  те, в  чьих
жилах течет их кровь, наверняка унаследовали кое-какие обрывки воспоминаний,
весьма полезных  для  ищущего. Людям  могут быть неизвестны их пращуры,  ибо
боги  не любят  появляться среди людей, и нет никого, кто бы воочию видел их
лики - это Картер осознал  еще до того, как пустился на поиски Кадата, но им
должны  быть  свойственны необычные  возвышенные  помыслы, непонятные для их
соплеменников, и они должны петь о далеких краях и садах, не похожих на  те,
что всякому могут привидеться  во сне, отчего обыкновенные люди  назовут  их
глупцами,  но из  этих отрывочных сведений, вероятно, можно узнать старинные
тайны Кадата или  уловить  намеки на чудесный предзакатный город, в  котором
боги хранят свои тайны. И более того, в иных случаях кому-то удастся взять в
заложники какое-нибудь возлюбленное  божье  дитя, или  даже  полонить самого
молодого  бога, принявшего человеческое обличье и  живущего  среди  людей со
своей невестой - какой-нибудь прехорошенькой крестьяночкой.
     Атал,  однако,  не  знал,  как   найти  Нгранек  на  острове