е меняется, одно и то же год за годом. С полдюжины ярких, как петухи, палаток с заштатными циркачами - жонглерами да акробатами, их зверюшками, забитыми дрессировщиком до тупого повиновения, да всевозможные азартные игры ("Подходите, подходите! Испытайте свою удачу!"), где мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет. И разумеется, незабвенное представление с участием множества забавных уродов, расположенное чуть в стороне, на "заднем дворе" ярмарки, чтобы не попадаться на глаза наиболее мягкосердечным и чувствительным посетителям. Мрачноватого вида палатка, где за пару монет можно полюбоваться теленком с двумя головами, заспиртованной ящерицей с крыльями или совершенно диким человеком, посаженным в прочную клетку и занимающимся тем, что отгрызает головы живым цыплятам. Зрелище найдется на любой вкус. Даже стриптиз есть. С полдюжины увядающих красоток с натянутыми улыбками и тщательно выкрашенными волосами готовы проделать для вас даже нечто большее, чем танцы, если у клиента туго набит кошелек...
     Одним словом, ярмарка со всеми ее радостями.
     А еще состязание в стрельбе из лука. Именно поэтому, разумеется, здесь и присутствует Эдмонд Вайлд, знаменитый "мастер стрелы". Подходите, стар и млад, полюбуйтесь на человека, что стоял плечом к плечу с самим королем "Твердыни Лесов" в последней битве Великой войны с демонами! Полюбуйтесь на человека, который сделался героем лишь благодаря тому, что просто-напросто выжил, когда погибли сотни куда более достойных людей. Испытайте свое мастерство, потягайтесь с самим "мастером стрелы". Может быть, вам повезет и в состязании вы его одолеете? О, тогда в ваш карман упадет солидная награда - аж целых пятьдесят дукатов полновесным золотом! Вайлд кисло улыбнулся. Еще никто и никогда не смог одолеть его и, разумеется, никогда не сможет. Он просто лучший в мире.
     Вайлд хлебнул еще вина и обтер губы рукавом Да, он первый среди лучников. И зарабатывает он себе на жизнь, веселя пеструю толпу деревенского мужичья на ярмарках. Путешествует с бродячими циркачами. А куда денешься? Числиться героем - это, конечно, замечательно, но монет от этого в кармане, увы, не становится больше. Когда наконец завершилась Великая война с демонами, Эдмонд Вайлд все еще оставался простым стражником. Жил в казарме королевской стражи и получал обычное для стражника жалованье. А ведь хотелось куда большего. Пройдя через столько испытаний, "мастер стрелы" Эдмонд Вайлд имел право считать, что это большее он заслужил. И вот он оставил службу и решил поискать счастья, но счастья выпало не слишком много... Он ведь всего и умел - управляться с луком да с мечом. Бизнесмен из Вайлда вышел даже не посредственный, а просто никакой. Старые сбережения улетучились слишком быстро. Осели в многочисленных кабаках. Преследуемый неудачами, "мастер стрелы" обрел привычку не пропускать ни одного кабака. Пока карманы совсем не опустели.
     А потом его отыскали устроители ярмарки. Им нужен был гвоздь программы, красочный небывалый аттракцион. А Вайлду позарез нужна была хоть какая-нибудь работа. Он решил, что такая перспектива все же лучше, чем вообще никакой. С тех пор он и ведет эту бродячую жизнь, вечно разъезжая по городам и весям. Названия селений мелькают как в калейдоскопе, и Вайлд давно уже перестал обращать на них внимание, а заодно потерял счет времени. Когда надо, он берет в руки лук и даже чувствует порою на короткое мгновение азарт и трепет - упруго звенит тетива, стрела устремляется к цели, находит мишень и глубоко врезается в самый ее центр. Он никогда не сомневается в точности выстрела. А еще он не сомневается, что гробит свой талант самым бездарным образом. Но придумать что-нибудь получше Эдмонд Вайлд уже не в состоянии. Когда выдается свободная минута - а это бывает очень часто, - он пьет любое вино, что попадет под руку, философски игнорируя его качество и вкус. Где бы ни оказался Эдмонд Вайлд, рядом с ним всегда появляются женщины, привлеченные громким именем и легендарной репутацией великого лучника. Их глазки горят таким неподдельным восторгом, что заметить презрение в улыбке Вайлда дамочки просто не в силах. А великий лучник давно уже не уважает самого себя и презирает тех, кто еще сохранил к нему уважение. Дни идут за днями, похожие один на другой, и сливаются в недели, месяцы, годы. Эдмонд Вайлд прекрасно понимает, что жизнь его, скорее всего, вот так и пройдет, тупо и безрадостно, но он уже не видит выхода из сложившейся ситуации. Он не знает даже, стоит ли вообще рыпаться. Завтра будет новый городок, новая бутылка, новая девица.
     Он опустошил кружку, хотел наполнить ее вновь и обнаружил, что бутылка тоже пуста. До состязания в стрельбе остается еще час с лишним. Лучнику стало скучно и к тому же до смерти надоело стоять на одном месте и ловить на себе любопытные взгляды. Вайлд бросил на землю опустошенную кружку и бутылку, перекинул лук через плечо и без всякой цели побрел между рядами торгующих. Ярко светило солнце. Воздух наполняли задорные крики разносчиков и веселый гомон зевак. Покупательницы бурно комментировали появление на прилавках все новых и новых многоцветных тканей, а за диковинные приправы и специи порой готовы были перегрызть друг дружке горло. Между палатками, громко визжа, носились дети самых разных возрастов, они то и дело останавливались и с неподдельным восхищением разглядывали самые обычные вещи, небольшие предметы, приносящие в дом элементарное удобство, которого жизнь их родителей, увы, начисто была лишена. На полную катушку работали многочисленные бары под открытым небом, лудильщики вовсю рекламировали свои услуги, точильщики ножей поднимали в воздух снопы искр. И куда бы ни свернул Эдмонд Вайлд, толпа всякий раз расступалась перед ним - отчасти оттого, что его узнавали, но в основном, пожалуй, потому, что от Вайлда за версту несло злобой, не направленной ни на кого конкретно и в то же время на всех подряд. Скрывать свое настроение лучник даже и не пытался.
     Вайлд продолжал шагать через толпу, сам не зная, куда идет и чего ищет. Собственно, ему и не нужна была никакая цель, он просто чувствовал себя лучше, когда двигался. Так, по крайней мере, возникает иллюзия, будто занят делом. Вот наконец ряды лотков и палаток кончились, и стрелок оказался на окраине базара. Навстречу попалось несколько небольших палаток, в какие сваливают ненужный пока товар или костюмы циркачей. Возле одного шатра стояла девушка. На ней было коротенькое черное платьице с пурпурной отделкой. Вайлд оглядел незнакомку и отметил, что наряд ей здорово идет. К тому же у девицы были черные как смоль волосы и ярко-голубые глаза. Ей нельзя было дать больше пятнадцати лет, но каждый ее жест свидетельствовал, что она женщина. Деревенские жители взрослеют быстро. Увы, им приходится рано становиться взрослыми, потому что можно вообще не дожить до совершеннолетия. В таком возрасте крестьянка, как правило, уже замужем, ведет хозяйство и воспитывает детей.
     Незнакомка отвела взгляд, когда Вайлд заглянул ей в лицо, но от глаз лучника не укрылась мимолетная улыбка и блеск ее глаз. Такого рода знаки ему приходилось читать достаточно часто. Вайлд не спеша подошел ближе. Обручального кольца на руке незнакомки не было, но в бедняцких селениях это еще ничего не значит. Ввязываться сейчас в прения с ревнивым мужем Вайлду хотелось меньше всего, но его одолевает такая скука... К тому же Вайлд слишком зол на самого себя и на весь мир, и надо же все-таки как-то убить этот час. Ладно, будем надеяться, что у дамочки по крайней мере нет блох.
     Он остановился перед девицей, оба заулыбались и начали говорить о хорошей погоде и осыпать друг друга комплиментами, не придавая словам никакого значения. А потом вместе зашли в палатку. Девица одарила спутника затяжным поцелуем, затем отвернулась и стала расстегивать платье. Гость снял с плеча лук и колчан, отстегнул пояс с висящим на нем мечом, аккуратно положил оружие в сторонку, стянул рубаху через голову и бросил ее на пол. Девица выждала, пока брюки Вайлда окажутся где-то на уровне лодыжек, а потом вдруг резко обернулась и толкнула его в грудь. Вайлд неуклюже грохнулся на спину; от выпитого вина голова гудела и в глазах двоилось. Ярко сверкнула сталь. В руках девицы неизвестно как оказался нож, и она быстро срезала с пояса Вайлда кошелек. В следующую секунду она уже бежала к выходу.
     Лучник взревел от возмущения. Не поднимаясь с пола, он выбросил руку вперед и ухватил коварную подружку за щиколотку. Девица обернулась с перекошенным от ненависти лицом и, не медля ни секунды, свободной ногой изо всех сил ударила противника по руке. Но Вайлд продолжал держать ее мертвой хваткой. По руке разлилась дикая боль, но он был слишком зол и слишком пьян, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Эдмонд выбросил вперед вторую руку и, ухватившись покрепче за стройные ножки злодейки, повалил ее на пол. Та бросилась на Вайлда с ножом, но он успел поймать девицу за запястье и заставил бросить оружие. Сжимая ее руку, Вайлд заметил, какой маленькой кажется эта рука в его широкой ладони. Девица продолжала бешено сопротивляться: хорошенькое личико было искажено яростью и болью. Вайлд уложил ее на обе лопатки и плотоядно улыбнулся. Нет уж, Эдмонда Вайлда грабить нельзя, а не то тебя ждут неприятности. Девчонка ругалась, как базарная торговка, и все норовила плюнуть лучнику в лицо. Пришлось наградить ее парой пощечин, чтобы выучить хорошим манерам. В ответ раздался пронзительный крик. Вайлд закрыл ей рот ладонью, но она впилась в нее зубами, и лучнику пришлось отдернуть руку. Девица опять заорала.
     Полог шатра резко распахнулся, и в палатку вошел какой-то мужик с мечом в руке. Вайлд витиевато выругался, быстро отскочил от девки и бросился к своему мечу. Этот парнишка наверняка ее защитничек. У подобных леди всегда есть защитник, в одиночку они не работают. Вайлд схватил клинок и успел занять боевую позицию, пока новый посетитель шатра не привык к полумраку. Клинок Вайлда метнулся вперед. Быстро и бесшумно острие вошло в тело противника и вернулось назад. Напарник девицы глухо замычал и мешком плюхнулся на пол. Неудачливая соблазнительница вновь попыталась сигануть к выходу. Не затрудняя себя излишними размышлениями, Вайлд в тот же миг разрубил ее надвое.
     Он стоял и смотрел на два кровавых трупа на матерчатом полу шатра. Хмель мгновенно улетучился. Наконец-то трезв, хоть на несколько минут... Вайлд нагнулся, посмотрел на дело своих рук, поморщился, выпрямился и призадумался. Эта юная леди и ее благородный рыцарь, разумеется, местные, а потому их односельчане сразу же повесят Эдмонда Вайлда как насильника и убийцу, даже не удосужившись выслушать его версию событий. Кто он такой? Циркач с ярмарки. Чужак.
     А вдали уже слышался топот бегущих ног. Народ торопился проверить, по какому это поводу отсюда слышались женские крики. Вайлд торопливо натянул штаны, подхватил лук и колчан со стрелами. Остановился, пнул проклятую искательницу приключений сапогом.
     - Сука! Это ведь ты во всем виновата!
     Он быстро шагнул к выходу из шатра и выглянул наружу. К шатру неслась уже добрая половина всех посетителей базара! Вайлд снова нырнул в палатку, подбежал к дальней ее стенке и прорубил в полотнище щель. Лес отсюда совсем недалеко. Если не мешкать, можно легко затеряться среди деревьев прежде, чем тебя успеют догнать, а потом все их поиски уже ни к чему не приведут. Толпа вдруг заревела: Вайлда заметили. Он сорвался с места и бросился к лесу. Однако вскоре Вайлд понял, что добежать не успеет. Многовато в последнее время пил, мало двигался, потерял форму. Мужичье настигало. Вайлд остановился и поглядел на преследователей. Через мгновение в его руке уже был лук, а на тетиве лежала стрела. Толпа приближалась. Во главе ее мчался солдат королевской стражи. Вайлд опустил лук. Не убивать же своего товарища, пусть даже и бывшего! Такого же стражника, как ты сам. "Не могу... - бормотал он себе под нос. - Я не могу..."
     Но позволить схватить себя тоже нельзя. Вайлд с досадой выругался и натянул тетиву. Стрела попала стражнику в шею. Удар оказался так силен, что солдат отлетел на несколько метров назад и упал на спину. Толпа заколебалась и замедлила ход. Для надежности Вайлд пристрелил еще пару деревенских парней, развернулся и вновь рванул к лесу. Он уже почти достиг деревьев, когда нога его вдруг провалилась в кротовую нору. Лучник со всего маху грузно шлепнулся наземь. Он даже не успел почувствовать боли, но отчетливо услышал, как громко хрустнула кость.
     Вайлд тут же попытался подняться, но тщетно. Дышать и то стало невыносимо трудно. Он огляделся в поисках лука, но оружие отлетело слишком далеко. Не дотянуться, хоть ты тресни.
     А мужичье уже рядом. Первый же крестьянин от души врезал Вайлду сапогом в ребро, и лучник, не успев подняться, вновь повалился на спину. Он захрипел. Даже закричать он теперь не сможет. Толпа окружила поверженного, скандируя: "У-бий-ца! На-силь-ник!" Голоса слились в сплошной кровожадный хор. Вайлда по очереди лупили сапогами, башмаками, лаптями и дубинками, пока не устали. Сам лучник к тому времени уже издавал лишь глухие стоны.
     А потом какой-то тип вытащил из-за пазухи моток веревки.
     "Нет..."
     Вайлда потащили к ближайшему дереву Все радостно смеялись и подзадоривали друг друга. Что еще может послужить таким жизнеутверждающим финалом для сельской ярмарки, как старое доброе повешение! Вот кто-то перекинул веревку через мощный горизонтальный сук, и петля замаячила прямо перед носом Вайлда. Он яростно бросился в драку, молотя кулаками по ухмыляющимся рожам. Откуда только силы взялись! Но врагов было слишком много. Вайлда крепко ухватили за плечи и крепко связали руки за спиной. Какой-то жизнерадостный мужичонка со знанием дела накинул петлю на шею лучника и туго ее затянул Грубая веревка больно впилась в кожу.
     "Нет... Все было совсем не так. Я удрал тогда. Я укрылся в лесу и оказался вне закона, и с тех пор все стали смертельно бояться меня и моих стрел".
     Дюжина крепких деревенских ребят ухватилась за свободный конец веревки и неторопливо подтянула Вайлда кверху. Ступни висельника болтались уже в добром метре над стебельками зеленой травы. Он вертелся и извивался| задыхаясь, а гнусная толпа встречала каждое его движений радостным воплем. Вайлд понял, что умирает... И тут вдруг обнаружил, что ему абсолютно все равно, жить теперь или отправиться на тот свет. Слишком уж собачья в последнее время была у него жизнь, о такой не стоит и сожалеть. Когда-то Эдмонд Вайлд был героем, и сияние славы испортило его, сделало совершенно негодным для примитивного, существования обывателя. В общем-то смерть, пусть даже такая гнусная, гораздо лучше, чем долгая, пустая, бессмысленная жизнь после короткого ослепительно яркого мига великих побед. Да кроме того, Эдмонд Вайлд опозорил звание героя, развенчал такую прекрасную легенду. Он заслужил смерть.
     Дыхание сделалось хриплым, потом вовсе остановилось. Петля затянулась, и вокруг Вайлда сгустилась сплошная тьма. Тьма звала его за собой, и в ней не было ничего устрашающего. В ней было спокойствие.
     Джек Чучело лежал на ровном, поросшем мхом берегу окраине леса. Сквозь густую листву деревьев тут и там бивались яркие лучи солнца, высвечивая разноцветные частицы пыльцы в воздухе. Со всех сторон неслись приятны знакомые запахи земли, деревьев, травы, опавших листьев цветов Перед носом у Джека закружилась бабочка, выписывая причудливые пируэты. Пели птицы, наполняя лес самыми разными мелодиями - от простого чириканья до длинных виртуозных рулад Джек понаблюдал за бабочкой и лениво потянулся. Мох сухой и мягкий, а только-только начинающий клониться к вечеру летний день полон приятного тепла.
     Джек Чучело сонно улыбнулся. Ему было хорошо. Он был дома.
     Вдруг птицы умолкли. Джек приподнял голову, опершись на локоть, и настороженно огляделся. Неожиданная тишина в лесу всегда означает появление чужака. Но сейчас пауза в пении птиц сильно затянулась, а Джек все еще не слышит ничьих шагов. И никакого шороха. Да и остальные органы чувств в один голос утверждают, что в окрестностях нет ни одного человека, кроме него самого. И все-таки все птицы попрятались, мухи и пчелы не жужжат, и даже беззаботная бабочка куда-то пропала. Забеспокоившись, Джек быстро вскочил на ноги. Неладно что-то в лесу. Очень даже неладно.
     Солнце заслонили черные тучи, листва потемнела. Вдруг стало холодно, и Джек поежился Воздух сгустился, стал тяжелым и душным, как перед грозой. Джек беспокойно оглядывался, пытаясь понять, что происходит. Ни на опушке, ни под деревьями ничто не шевелилось. Только вот тени сделались какими-то слишком мрачными. Джек мысленно обратился к лесу, но в ответ услышал лишь мертвую тишину. Что-то встало между ним и деревьями, перекрыло контакт. Оно где-то здесь, наблюдает за Джеком и ждет. Джек почувствовал присутствие чужой враждебной силы. Из темных углов, казалось, выглядывало нечто огромное, но медлительное. Ждало своего часа и копило силы, хищно озираясь вокруг. Джек извлек из сапога нож. А потом посмотрел наконец вверх.
     Небо, еще недавно ярко-синее, темнело на глазах. День превращался в ночь. Солнце сделалось тусклым, остывающе-красным. Потом вовсе исчезло. Лес погрузился во тьму. Джек растерянно шмыгнул носом. День не может вот так, в одночасье, смениться ночью Это совершенно невероятно, нереально... такого просто не бывает. Но вот лес озарился новым светом, бледным и мерцающим. На беззвездном небе воссияла Голубая луна. Джек помотал головой, пытаясь стряхнуть неожиданно навалившийся дурман. Верить собственным глазам не хотелось, но он уже начал ощущать настойчивую пульсацию дикой - в самом скверном значении этого слова - магии вокруг. Силы зла грохотали в воздухе, подобно бесконечным раскатам грома, вновь вырвавшись на свободу.
     Джек поежился. Того леса, который он знал и любил, теперь уже не существует. Его место занял Лес Мрака. Живая природа, с которой Джек давно сроднился, погибла навсегда. Теперь он только человек - нищий, оборванный бродяга, преступник, которого разыскивает полиция. Просто Джек, и, ничего больше. Он напряженно сглотнул и постарался подавить нарастающий в душе ужас, побороть панику, готовую захлестнуть его разум. Он сильнее сжал рукоять охотничьего ножа. Прикосновение к единственному, но доброму и надежному оружию немного успокаивало. Ладно, пусть лес погиб. Но он должен за него отомстить. Все-таки он Джек Чучело. И этого у него никто и никогда не отнимет.
     Джек отвел взгляд от Голубой луны. Открытое пространство на окраине леса показалось вдруг слишком пустынным и зловещим. Здесь его слишком легко застать врасплох. Тут и спрятаться-то негде, если... если понадобится. Джек решил держаться поближе к деревьям, но обнаружил, что не может сдвинуться с места. Он посмотрел вниз и увидел, что трава подозрительно быстро начала расти и вдруг густо оплела ему ноги. Будто мощные зеленые цепи приковали человека к земле. Джек дернулся изо всех сил, но трава держала eго мертвой хваткой. Он наклонился и полоснул по зеленым веревкам ножом. Они поддались, но внутри у Джека опять начала подниматься волна панического ужаса. Держать себя в руках становилось все труднее. Вот он освободил наконец ноги и побежал к лесу. Трава прямо на глазах поднималась, все выше и выше, ярко-зеленые ростки устремлялись прямо в черное небо. Ростки эти все время вертелись и извивались, хотя не было даже малейшего ветерка, а самые толстые из них так и норовили опутать ноги убегающего человека. Но вот над головой замаячили ветви деревьев, и сердце обитателя лесов забилось сильнее. Здесь, посреди деревьев, будет куда безопаснее - как всегда. Под пологом леса тьма казалась еще гуще. Там, на опушке, воздух еще пронизывали тусклые лучи Голубой луны, но в самом Лесу Мрака единственным источником света остались опутывающие древесные стволы лишайники, жутковато фосфоресцирующие во мраке. Джек остановился и мысленно обратился к деревьям, всегда дававшим ему силы. На этот раз деревья не отозвались. Он облокотился плечом о ближайшее из них, но кора неожиданно прогнулась внутр