ПОДЗЕМЕЛЬЕ МЕРТВЕЦОВ

Саймон ГРИН
OCR Dim, вычитка - ash aut






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Пограничная крепость, где хранятся огромные запасы золота, давно не подает известия о себе. Разведчики, прибывшие разобраться в происходящем, сталкиваются с бесчисленными чудовищами. Но кто управляет ими?

ПРОЛОГ

     В глубине лесов есть одно место, где вечно царит ночь. Громадные деревья широкими ветвями застилают небо, не оставляя ни единого просвета. Никто из живущих там ни разу в жизни не видывал солнца. Многие из них, наверное, даже не подозревают о его существовании. Картографы называют эту мрачную местность Лес Мрака и никогда не забывают добавить зловещую предупреждающую надпись: "Обиталище демонов".
     Десять лет назад границы Леса Мрака начали вдруг медленно, но неуклонно расширяться; все более и более обширные территории стали погружаться в непроницаемую тьму. Впервые с незапамятных времен исконные земли Лесного королевства, бесчисленные столетия принадлежавшие только ему, подпали под власть нескончаемой ночи. Впереди неумолимо надвигающейся сплошной стены мрака шли несметные полчища демонов - бесконечный, неиссякаемый поток уродливых, безобразных и просто немыслимых порождений тьмы, все новыми и новыми волнами накатывавшихся на владения человека, сметая на своем пути все живое. В конце концов их удалось остановить и оттеснить обратно, но и самому Лесному королевству, и каждому его жителю в отдельности победа эта далась очень дорого. Лес Мрака сократился до прежних границ, ночь отступила. Вместе с нею отступили и демоны. Освобожденная земля представляла собой мертвую, совершенно опустошенную равнину; вскоре на ней началось возрождение живой природы и строительство человеческого жилья - больших и малых разрушенных войной городов, поселков и деревушек...
     С тех пор прошло уже десять лет. Лес теперь почти возродился; лишь самые тяжелые его раны все еще продолжают медленно затягиваться. Лес Мрака стоит на своем прежнем месте, но его обитатели, сокрытые в непроглядной тьме, уже не отваживаются беспокоить внешний мир. Лишь изредка один-два демона осмелятся высунуть нос из царства нескончаемой ночи...
     Но где-то в глубинах земли, под небольшой вырубкой в глубине леса, всего лишь в двух шагах от границ Леса Мрака, среди кромешной тьмы, там, куда от сотворения мира не попадал ни единый луч солнца и никогда не достигал бледный свет луны, спит некий сгусток древнейшего, первозданного зла. Он спит, время от времени ворочается во сне и видит сны. И сны его полны крови, ненависти и жажды разрушения.

Глава 1
БЕЗМОЛВИЕ КАМНЯ

     Дункан Макнейл осадил коня и огляделся по сторонам. Сквозь густые зеленые заросли тут и там пробивались узенькие пучки солнечного света, разрывая лесной полумрак. По обе стороны от наезженной тропы стеной стояли могучие деревья, широко раскинув отягощенные буйной зеленой листвой ветви. Широкие стволы лесных великанов громоздятся здесь так близко друг к другу, что случайному путнику вряд ли удастся сделать хотя бы с полдюжины шагов, свернув в сторону со старой тропы... Воздух будто сгустился, стал вязким и тяжелым, переполнился запахами чернозема, прелой листвы, зеленых трав и коры многочисленных деревьев. Где-то высоко в раскидистых ветвях тревожно поют птицы, предупреждая всех лесных тварей о приближении человека.
     Макнейл нетерпеливо поерзал в седле. После двух недель не слишком легких переходов по извилистым лесным тропам красоты природы, мягко говоря, начинают приедаться. Положа руку на сердце, Дункан уже готов был поклясться, что будет вполне счастлив, если до конца жизни не увидит больше ни единого дерева. Он обернулся и пристально посмотрел назад, вдоль той тропы, по которой только что ехал. Нет, его спутников по-прежнему не видать и не слыхать. Всадник нахмурился: он уже не в первый раз осаживает коня, и вот теперь опять придется ждать. Дункан Макнейл терпеть не мог ожиданий. Он посмотрел вперед, однако густая листва не позволила заглянуть слишком далеко. Путник натянул поводья и снова пустил коня по лесной тропе, заставляя его двигаться очень медленным шагом. Пограничная крепость теперь, должно быть, недалеко, и Дункану не терпелось на нее взглянуть.
     Справа и слева неторопливо проплывали величавые деревья и непроходимые заросли кустарника; стук добротных конских подков гулко раздавался в тишине первозданной природы. Вот постепенно умолкли птицы; вот под пологом леса почему-то перестало шуршать многочисленное зверье... Макнейл опустил ладонь на рукоять висевшего сбоку меча и на треть обнажил клинок. Все тут выглядит таким тихим, спокойным и миролюбивым, и все-таки не стоит испытывать судьбу. Никогда не следует рисковать, если в этом нет необходимости. Взгляд путешественника упал на обширную свалку мертвых деревьев слева от дороги. Необъятные вековые стволы превратились в сплошную труху; внутри их лишь пустота да гниль. Голые узловатые ветви свалены беспорядочной кучей, кора густо обросла лишайниками. Минул добрый десяток лет, а в лесу все еще сохранились участки, так и не сумевшие оправиться после нашествия непроглядной ночи.
     Деревья неожиданно расступились, и Макнейл, вдруг оказавшись на краю вырубки, резко осадил коня. Яркие лучи солнца ослепительно ударили по глазам. Путник зажмурился, смахнул навернувшиеся от неприятного яркого света слезы и, приставив широкую ладонь ко лбу, приподнялся в седле, разглядывая открывающееся пространство, затем подался вперед, и по его усталому лицу медленно расплылась удовлетворенная улыбка. Как раз посередине довольно обширной вырубки стояла та самая пограничная крепость - внушительное сооружение из массивных каменных блоков с тяжелыми двустворчатыми воротами, окованными железом, и узенькими бойницами в тех местах, где невоенный архитектор разместил бы полноценные окна.
     Макнейл методично обшарил взглядом стены и башни. Ворота наглухо закрыты; ни внутри, ни снаружи не заметно никакого движения, никаких признаков жизни. Лишь громадные каменные стены безмолвно и будто скрывая какую-то загадку высятся посреди расчищенного пространства, освещаемые косыми лучами склоняющегося к горизонту солнца.
     Дункан откинулся в седле, нахмурился и погрузился в размышления. Мысли его были не слишком веселыми. У ворот крепости не видно ни единого стражника. Между высокими зубцами на стенах не мелькает ни единой фигуры. Над башнями нет флагов, нет даже маленьких вымпелов... Над крышами крепостных зданий торчит не меньше дюжины печных труб, но ни одна из них не испускает даже тоненькой струйки дыма. Если там внутри и есть кто-нибудь живой, то он, должно быть, просто из кожи вон лезет, дабы сделать свое присутствие незаметным. Макнейл обернулся и вновь посмотрел через плечо. О его товарищах по-прежнему ни слуху ни духу. Всадник опять перевел взгляд на крепость и мрачно ухмыльнулся. Вообще-то не стоило, конечно, так сильно удаляться от своих (ему ли этого не знать!), но это дельце с крепостью слишком уж его беспокоит, так что чем быстрее Дункан с ним разберется, тем спокойнее будет на душе.
     А в воздухе уже вовсю пахло грозой. В таких условиях трудно не почувствовать приближения бури. На небе постепенно собираются тяжелые тучи, воздух с самого утра густой и тяжелый. Макнейл кинул взгляд на низкое небо и вполголоса выругался. Вот и строй после этого какие-то планы! Он ведь хотел было сперва как следует изучить крепость снаружи, первую ночь провести под пологом леса, а уж потом направляться к этим воротам. Только вот ночка, похоже, предстоит не из приятных. А Дункан Макнейл вовсе не из тех романтиков, что жаждут спать на раскисшей земле посреди глубоких луж под аккомпанемент яростных молний, поливаемые струями нескончаемого ливня, когда рядом наверняка есть теплые и уютные постели. Слишком уж много ночей пришлось Дункану и его людям провести в полевых условиях. А уж если припомнить, что нынешнее лето выдалось таким дождливым, что даже древние старики, успевшие всего на своем веку повидать, не перестают удивляться...
     Всадник устало потянулся и постарался устроиться поудобнее. Что ж, в общем-то крепость как крепость... Ему почему-то казалось, что укрепления должны выглядеть куда внушительнее. Сколько шума по поводу пресловутой крепости поднялось в придворных кругах, когда всем стало ясно, что застава не подает никаких признаков жизни вот уже целый месяц! Из крепости не пришел и не прискакал ни один гонец, не прилетел ни один почтовый голубь. Ни единой весточки - только молчание да неизвестность. Государь забеспокоился, и сам отправил гонцов в далекую крепость. Никто из них не вернулся. Тогда король призвал к себе волшебников и чародеев и повелел им установить с крепостью мысленный контакт. Но на крепость как будто опустилась какая-то непроницаемая завеса, и даже самые могучие волшебники не сумели ее одолеть. Государь ежедневно выслушивал многочисленные отчеты о провалившихся попытках установить с крепостью хоть какую-нибудь связь и с каждым днем все больше и больше мрачнел и беспокоился. Вот после этого началась настоящая паника.
     Крепость стоит как раз на границе Лесного королевства с его ближайшим соседом, Холмистым княжеством. Граница уже не одно столетие вызывала споры, угрожая даже стать причиной серьезной войны, а посему в ту пору, когда едва закончилась война с демонами и повсюду стояла сплошная неразбериха, Холмистое княжество не преминуло сделать несколько настойчивых попыток окончательно разрешить спор в свою пользу. Тогда-то властитель Лесного королевства и повелел воздвигнуть здесь добротную крепость, дабы подобные попытки со стороны соседа больше не повторялись Едва лишь строительство было завершено, как данный участок границы вдруг снова стал необычайно спокойным. Великий князь Холмов отправил королю пару гневных посланий - и на том успокоился. С тех пор здесь воцарились тишина и спокойствие - вплоть до совсем недавних времен. Ровно месяц назад спокойствие вдруг нарушилось, а вот тишина сделалась какой-то абсолютной...
     Рука Макнейла все еще покоилась на рукоятке меча, а глаза продолжали изучать неподвижные стены крепости. Никаких признаков штурма и тому подобных неприятностей не видать. Ни оставляемых осадными орудиями отметин на стенах, ни следов пожара. Трава вокруг крепостных стен выглядит по-летнему праздничной и нигде не примята... И в то же время никаких признаков жизни. Дункан невольно поежился, почувствовав себя весьма неуютно; конь уловил настроение седока и тоже тряхнул головой. Всадник ласково похлопал ладонью по лошадиной шее; а глаза его по-прежнему неотрывно следили за крепостью.
     Дункану Макнейлу было уже под тридцать Он был высок и мускулист, широк в плечах и с могучей грудной клеткой - самый придирчивый доктор не нашел бы в его теле ни грамма жира; длинные светлые волосы беспорядочно падали на плечи, и, чтобы какая-нибудь непослушная прядь не застила глаза, он перевязывал лоб простеньким кожаным ремешком. С широкого улыбчивого лица смотрели на мир выразительные серые глаза, всегда спокойные и невозмутимые. Что и говорить, Дункану стоило немалых усилий сохранять подобную форму. В седле он держался необычайно легко и свободно, так что с первого взгляда становилось понятно: трудовая жизнь этого человека по большей части состоит из таких вот разъездов. Одевался он всегда просто, заботясь в первую очередь об удобстве, а не о внешней привлекательности. И всегда на боку Макнейла висел меч в изрядно потертых ножнах. И крайне редко ладонь его удалялась на мало-мальски серьезное расстояние от этого меча.
     Пятнадцати лет от роду Дункан пошел служить в королевскую стражу, изрядно преувеличив свой возраст. Его манила жизнь, полная событий, опасностей и приключений. Вся эта романтическая чушь быстро вылетела из его головы во время жестокой, кровопролитной войны с демонами, однако в глубине души Макнейл и теперь не удовлетворялся простым исполнением приказов и размеренной солдатской жизнью от подъема до отбоя. Ему было мало просто отработать свое жалованье и, утвердившись в собственном благополучии, на том успокоиться. Нет, если в жизни не останется никаких событий, способных как следует пощекотать нервы, жизнь для него просто потеряет смысл. Не раз поиски острых ощущений доводили Макнейла до беды, и в результате он упустил великое множество шансов получить повышение по службе. А ведь Дункан Макнейл такого повышения заслуживал больше, чем любой другой. В конце концов он влип в совсем уж неприятную историю, в ходе которой среди прочего успел разнести в пух и прах одну шикарную таверну, которая в ту пору была в большой моде среди знати. Макнейл тогда высказал недовольство по поводу разбавленного пива, хозяин заведения принялся энергично возражать, и вот... короче говоря, командование вызвало неукротимого стражника "на ковер" и предложило ему на выбор - либо переходить служить в полевую разведку, либо провести остаток жизни в специальной тюрьме для провинившихся вояк, с утра до ночи занимаясь превращением громадных каменных глыб в мелкий гравий.
     Полевая разведка действовала небольшими подвижными группами, и группы посылались туда, где затаилась опасность, или туда, где творилось вообще что-то непонятное. Уже потом, когда господа разведчики сделают свое дело, на расчищенную территорию двинутся основные силы королевских войск... Стоит ли говорить, что подобные боевые группы должны состоять из смельчаков, и притом хорошо знающих свое дело! И разве для кого-нибудь новость, что разведчиков этих не слишком-то берегут в случае нужды? Конечно, им и платят неплохо. Но что касается Макнейла, то он, пожалуй, исполнял бы подобную службу и даром (Дункан, разумеется, никому об этом не заикался. А не то, не ровен час, поймают на слове!). Служба в полевой разведке с лихвой удовлетворяла его жажду приключений. А здесь приключений было, пожалуй, многовато даже для него.
     Что ж, в этом вся его жизнь. Дункан снова окинул взглядом крепость, повеселел и улыбнулся. Это предприятие уж точно не заставит его зевать от скуки. Крепость, кажется, сама бросает ему вызов. Вот и славно. Дункан Макнейл просто обожает принимать вызов. И чем серьезнее противник, тем лучше!
     И все-таки улыбка его скоро растаяла Дело в том, что стоит лишь поддаться на чью-то провокацию, как непременно ввяжешься в довольно длительную заварушку, а в этот раз времени ему было отпущено слишком мало. В приказе сроки были оговорены весьма жесткие. У Дункана и его команды осталось всего три дня, чтоб выяснить, что именно произошло в этой крепости. Три дня, и ни минуты больше. Потом здесь появится целый отряд стражников, который станет новым гарнизоном крепости. Так что если через три дня командир прибывшего отряда не получит четкого и ясного ответа по поводу случившегося здесь, сержант полевой разведки Дункан Макнейл и вся его группа обречены на нешуточные неприятности. Да уж, головы покатятся... Может быть, даже в прямом смысле.
     Сзади послышался нарастающий стук копыт, и из-за поворота петляющей по лесу тропы показалась фигура ведьмы по имени Констанция. Всадница выбралась на освещенную солнцем поляну и, поравнявшись с командиром, осадила коня, мимолетно улыбнулась Макнейлу и торопливо окинула взглядом расчищенное пространство. Глаза ее быстро перебегали с предмета на предмет, с жадностью изучая обстановку.
     Это была жгучая брюнетка весьма высокого роста; на коне она восседала не слишком изящно, но поводья держала уверенно, и каждый жест ее говорил о решительном характере. Ведьме лишь недавно стукнуло двадцать, и она любила красиво одеваться. Сегодня на Констанции была яркая блузка и черные как ночь брюки из хлопка, элегантно отделанные отнюдь не способствующей маскировке каймой. Все это дополнялось широкой свободной накидкой из ослепительного пурпура, да еще отделанной золотым шитьем. "Более удобную мишень просто трудно выдумать", - недовольно подумал Макнейл. Даже необходимость ехать рядом с ней через лес изрядно действовала ему на нервы. На худощавом подвижном и очень выразительном лице ведьмы горели черные как уголь глаза, не упускавшие ни одной мелочи из того, что попадалось на пути. Черные как вороново крыло волосы возлежали на голове пышной копной, удерживаемой от падения воткнутыми с математической точностью в нужных местах гребнями из слоновой кости. По мнению Макнейла, Констанция была, пожалуй, слишком уж худощава, и все же он не мог не признать, что передвигается она с неподражаемой грацией, хотя, наверное, сама этого не сознает. Да и улыбка у нее просто неотразима.
     Более или менее определенного мнения о личности Констанции Макнейл составить еще не успел. Эта девушка присоединилась к его группе буквально пару недель назад. Нынешняя операция стала первым служебным заданием в ее жизни, первым шансом проявить свои способности. Если в профессиональном плане она хотя бы вполовину так хороша, как можно предположить по ее поведению, тогда и впрямь будет на что посмотреть, когда этой юной леди выпадет черед действовать... Макнейл вдруг опустил глаза и нахмурился. Констанция пришла на смену ведьме по имени Саламандра, погибшей три месяца назад. Да, ровно три месяца, день в день. Саламандра была чертовски замечательной ведьмой, но все дело в том, что она считала себя столь же первоклассной фехтовальщицей, и это-то в конце концов ее и погубило. Саламандра выхватила меч в тот самый момент, когда ведьме по всем статьям полагалось воспользоваться каким-нибудь заклинанием, разбойник, орудуя своим топором, оказался чуть-чуть проворнее Получив страшную рану в живот, которая вскоре еще и воспалилась, Саламандра через несколько дней умерла в грязной клетушке деревенского постоялого двора. Умерла в горячечном бреду, беспрестанно взывая к мужу, которого не было на свете вот уже целых пять лет.
     Того разбойника Дункан, разумеется, прикончил. Но только Саламандре от этого легче не стало. Потом группа Макнейла зашла в селение и оповестила тамошних жителей, что отныне они могут спать спокойно.
     Найти Саламандре замену оказалось для него поистине головоломной задачей. Ни одна боевая группа полевой разведки просто не может обойтись без человека, в той или иной степени владеющего магией. В лесах слишком много всякой нечисти, готовой обрушиться на тебя из засады в любой момент. Последствия войны с демонами все еще дают о себе знать, и никогда не угадаешь, с какого рода потусторонними силами доведется столкнуться в следующую секунду. Увы, большинство специалистов по магии, которыми славилось когда-то Лесное королевство, во время войны погибли, так что теперь вместо чародея или чародейки Макнейлу приходится удовлетворяться обычной ведьмой. Сперва это была Саламандра, и вот теперь - Констанция.
     Строго говоря, Макнейл даже не сам ее выбрал. Он так долго размышлял, перебирая всевозможные кандидатуры, что начальству, в конце концов, это изрядно надоело, и тогда новую ведьму в его группу просто назначили сверху. Констанция оказалась куда моложе, чем он ожидал, однако, поскольку обучалась и воспитывалась в Академии лунных сестер - весьма серьезном заведении, куда допускаются лица исключительно женского пола, - сомнений по поводу магических способностей Констанции у командира группы не возникло. Лунные сестры не позволяют недоучкам покидать стены своей альма-матер. Либо ты окончишь Академию на "отлично" и выйдешь из нее с почетом, либо тебя просто зароют в никому не ведомой безымянной могиле, а имя твое навсегда вычеркнут из списка учащихся.
     Учтивым кивком Макнейл поздоровался с остановившейся рядом с ним ведьмой.
     - Что ж, вот мы и у цели. - Он кивнул в сторону молчаливого каменного сооружения. - Та самая крепость, из-за которой и поднялся весь этот переполох.
     - Не слишком радует глаз, - небрежно заметила Констанция. - Какие-нибудь признаки жизни есть?
     - Пока что ни единого. Как только остальные нас догонят, подойдем к ней ближе и проверим. А заодно выясним, годится ли она в качестве человеческого жилища.
     - Надеюсь, ты не задумал провести ночь именно там? - Глаза Констанции быстро скользнули по лицу собеседника.
     - Назревает гроза, - сказал М