стервы занялись извлечением милых крошек из городов - сбивают свое стадо в
кучу. А начался этот сбор после вашего прибытия к нам. Вот и подумайте.
     - А разве раньше они не забирали к себе малышей?
     - Забирали, когда тем исполнялось лет десять-одиннадцать, не раньше.
     - Но... видите ли,  Лодар,  я  хочу  понять.  Если  маленькие  ангелы
опасны...
     - Кто это вам сказал?
     - Н-ну...
     -  Ясно.  Нет,  Хинкап,  вас  еще  раз  надули.  Эти  твари  явно  не
рассчитывали, что вы сможете выйти из-под их контроля. Маленькие ангелы не
опасны.  Только самые первые  из  тех,  что  умеют  убивать,  представляли
опасность, но лишь потому, что никто не знал еще об их новом  свойстве.  А
так...  Хинкап, ребенок есть ребенок, ему несложно внушить,  что  можно  и
чего нельзя. Ангелята уже больше ста лет воспитываются не дома, а вместе с
другими детьми, в учебных приютах, и ни разу не было случая, чтобы ребенок
вышел из-под влияния опытного педагога.  А когда малыш подрастает,  стервы
устраивают налет и забирают его к себе.  И начинается новое воспитательное
действо.  Мы пытались препятствовать этому, потому что большинство из  нас
убеждены: если ангел вырастет среди людей, он  останется  человеком  и  не
превратится в стерву. Но, увы...
     У въезда в город маячила фигура полицейского.  Он  помахал  рукой,  и
Лодар остановил машину. Полицейский подошел, заглянул внутрь.
     - Добрый день, Лодар. Кто это с вами?
     - Это мой гость. Из Толли-Тор. В чем дело?
     - Да, видите ли...
     Полицейский наклонился к самому уху Лодара и что-то быстро  зашептал.
Хинкап увидел, как вздрогнул Лодар, как он побледнел,  даже  руки  у  него
слегка задрожали.  Но он молчал, стиснув зубы. Полицейский развел  руками,
отодвинулся от машины и сказал громко:
     - Так что я вам советую проехать домой боковыми улицами, а  уж  когда
будете готовы - тогда поспешите.
     - Хорошо, - сказал Лодар. - Мы поспешим.
     Автомобиль рванулся с места; Хинкап собрался было  спросить,  что  же
случилось, но посмотрел на Лодара - и  передумал.  Через  несколько  минут
машина выбралась на длинную прямую улицу, ведущую  к  центральной  площади
городка, - той самой площади, на которой стоял круглый каменный  павильон.
Хинкап решил, что там снова огромная толпа пытается  изловить  стерву.  Но
вот они вышли из машины - и Хинкап услышал отдаленные крики,  визг...  это
совсем не было похоже на молчаливую облаву, свидетелем которой так недавно
оказался  Хинкап.  Что-то  совсем  иное  происходило  теперь,  но   Хинкап
по-прежнему не решался задать вопрос.  Лодар, не захлопнув дверцу  машины,
прислушался и сразу побежал вперед.  Хинкап  рванулся  за  ним,  но  через
несколько шагов вскрикнул и остановился.  Он подвернул ногу. Лодар  ничего
не заметил, и Хинкап, переждав первый приступ мучительной боли, заковылял,
придерживаясь за стены домов, - туда, где случилось что-то ужасное.


     ...Улица  казалась  бесконечной.  Хинкап,  скрипя  зубами  от   боли,
продвигался вперед, видя быстро удаляющуюся спину Лодара.  Но  вдруг  там,
где  улица  сливалась  с  площадью,  он  заметил    неподвижные    фигуры,
перекрывающие проход.  Неподвижные, стройные... Хинкап не мог  рассмотреть
стоящих поперек дороги людей, но понял, ощутил,  что  это  -  стервы...  и
Лодар приближался к ним, а он, Хинкап,  как  в  дурном  затянувшемся  сне,
казалось, не мог сдвинуться ни на метр, и боль  в  ноге  приводила  его  в
бешенство.  И как в дурном сне, он не мог побежать  к  Лодару,  когда  тот
упал; Хинкап видел, как одна из стройных  фигур  слегка  склонила  голову,
взглянув, видимо, на Лодара, - и больше  стервы  не  оборачивались  в  его
сторону.  Потом ангелы продвинулись вперед, ближе к  площади,  -  а  Лодар
остался лежать  на  мостовой.  Как  долго  пришлось  Хинкапу  преодолевать
оставшиеся метры пути - он после не мог вспомнить.  Наверное, потому, что,
когда он наконец добрался до Лодара, он увидел, что тот  мертв...  И  едва
почтальон понял это - до его слуха вновь донеслись крики.
     ...На площадь выходило шесть улиц, и  по  двум  из  них  на  огромную
тарелку площади вливались люди, - много  женщин,  детей,  иногда  в  толпе
мелькало мужское лицо, такое же испуганное, как  остальные.  Хинкап  остро
различал оттенки ужаса на лицах... а на площади людей ждали ангелы. Стервы
сгоняли всех к центру, к тому самому павильону, памятному для Хинкапа... а
возле  каменной  беседки  стояли  спокойно  несколько  ангелов.  И   люди,
приблизившиеся к этой группе, вдруг начинали корчиться и кричать так,  что
мороз продирал по коже, -  и  отбегали  в  сторону,  хватаясь  за  головы,
кружась, шатаясь... а потом падали.  Некоторые добирались до боковых улиц,
пытаясь уйти, - но на всех выходах с площади неподвижно стояли  стервы,  и
люди, наткнувшись на заслон, поворачивали назад... и в конце  концов  тоже
падали.
     Хинкап плохо соображал; ужас,  охвативший  его  при  виде  побоища  -
бескровного и оттого еще более страшного - и  боль  в  ноге  ("...кажется,
сломал...  Они уничтожают тех, кто способен  родить  ангела...  или  мстят
перед уходом?..") не давали ему возможности рассуждать  и  делать  выводы,
однако в мозгу вспыхнуло и засело  гвоздем:  "Катер!.."  Хинкап  почему-то
решил, что если сейчас, сию минуту, увести катер  с  Алитолы,  -  все  еще
может образоваться... главное - катер,  чтобы  стервы  не  могли  до  него
добраться... С огромным трудом Хинкап доковылял до машины Лодара и упал на
сиденье.  Катер!.. Если увести катер, стервы  поймут...  что  они  поймут?
Хинкап развернулся и на полной скорости помчался по пустынным  улицам.  На
выезде из  города  он  едва  не  сбил  по-прежнему  торчавшего  на  дороге
полицейского, но даже не обернулся.  Если сейчас увести катер,  стервы  не
смогут уйти с Алитолы, и поймут, что нужно сдаться.. им не под силу  самим
выйти в Глубокий космос... главное - катер...
     Последним усилием воли Хинкап заставил себя вытащить  пусковой  ключ.
Двигатели в порядке... кто их исправил?..  Сейчас не до  того...  Маршрут?
Какой к черту маршрут, если  он  не  имеет  понятия,  где  находится...  в
подпространство - и точка.


                                   VIII

                                      "Я должен жить, хотя я дважды умер".

     Медленно, очень медленно возвращалось  к  Хинкапу  сознание.  Боль  в
правой ноге - несильная, чуть заметная, словно эхо прежней острой рези,  -
прежде всего привлекла его внимание.  И  он  вспомнил.  Хинкап  не  спешил
открывать глаза  -  страх  неведомого  неожиданно  навалился  на  него,  и
почтальон оттягивал знакомство с  окружающей  реальностью.  Но  долго  это
продолжаться не могло, и в конце концов Хинкап  осторожно  взглянул  прямо
перед собой, и увидел всего лишь потолок - высокий, гладкий, с непривычной
формы  светильниками.  Хинкап  окончательно  пришел  в  себя.   Осмотрелся
внимательно.  Палата. Больница. Это ясно. Неясно только, как он сюда попал
и где находится эта больница. Если на Алитоле - значит, побег не удался. А
если не на Алитоле - то где же?
     Слева  раздвинулась  стена,  в  проеме  появилась  женская  фигура  в
светло-голубом халате.  Хинкап молча следил за  женщиной.  Она  подошла  к
постели,  придвинула  стоявший  чуть  в  стороне  стул,  села.  Улыбнулась
открыто, ласково.
     - Здравствуйте, Сол Хинкап.
     - Здравствуйте, - пробурчал почтальон. - Где я?
     - На Земле. Я - ваш лечащий врач, Ирэна Тестьен.
     - И что со мной такое?
     - Видите ли, у вас  был...  э-э...  сложный  двойной  перелом  правой
лодыжки с серьезным повреждением нерва.
     - Вы что,  хотите  сказать,  что  я  валяюсь  здесь  из-за  какого-то
паршивого перелома лодыжки?
     - Плюс тяжелое нервное потрясение.
     - Чушь. Еще что?
     - Еще...  Видите ли, вы некоторое время находились в подпространстве,
будучи в бессознательном состоянии. Программа безопасности на вашем катере
сработала с запозданием, это результат аварии. Ну, вы должны представлять,
чем кончается такая ситуация, вы ведь давно работаете в космосе.
     - Все так... - протянул Хинкап. - А как я сюда-то попал?
     - Вас подобрали довольно  далеко  от  Земли,  собственно,  вообще  за
пределами Системы. Случайно. Так что можете считать, что вам повезло.
     - Повезло, это точно, - сказал Хинкап.
     И вдруг ему показалось...
     - Сойта! - вскрикнул он, приподнимаясь.
     В глазах женщины вспыхнуло неподдельное удивление.
     - Что?
     - Вы - Сойта!..
     Свет из окна падал под прямым углом, и Хинкап явственно увидел в лице
врача знакомые черты, - несмотря на то, что эта женщина была,  безусловно,
старше Сойты, и все же... "Маска! - пронеслось в  голове  Хинкапа.  -  Она
напялила маску!.."
     - Помилуйте, Хинкап, - мягко сказала мадам Тестьен. -  Я  же  сказала
вам - меня зовут Ирэна.  Не волнуйтесь, пожалуйста. Я  прекрасно  понимаю,
что с вами происходит.  Это остаточные явления. Видите  ли,  мы  вынуждены
были... поймите нас правильно, иначе мы не смогли бы вывести вас из  шока.
Мы вынуждены  были  снять  вашу  мнемограмму.  Поэтому  я  знаю  все,  что
произошло с вами там, на той планете. Не беспокойтесь, Сол, это пройдет.
     Хинкап вслушивался  в  голос  врача.  Всматривался  в  ее  подтянутую
фигуру.  В движения рук. В глаза. Нет, черт побери, он не  ошибается.  Это
Сойта. Стервы-ангелы - на Земле?! Осторожно, почтальон! Держись...
     - Долго мне придется здесь пробыть? - спросил он.
     - Дней пять.
     - Хорошо, - и Хинкап отвернулся лицом к стене.
     Он слышал, как женщина встала,  поставила  на  место  стул  и  вышла.
Мучительные картины завладели сознанием  Хинкапа  -  площадь,  наполненная
людьми, разинутые в крике рты, стервы-ангелы, равнодушно шагающие прямо по
лежащим на гравии телам... и он, Хинкап, бессильный  сделать  что-либо,  -
наблюдатель в кошмарном сне... и Лодар, скорчившийся на мостовой...
     Палата  наполнилась  внезапно  едва  заметным  туманом,  и  почтальон
вдохнув его, забылся сном.


     Два дня прошли спокойно.  Хинкап почти забыл о своих  страхах,  мадам
Ирэна больше не казалась ему похожей на Сойту.  На третий день  почтальона
пригласил главврач.  Хинкап вошел в небольшой кабинет и увидел  за  столом
возле окна худого, немного сутулого человека. Показалось, почтальон где-то
видел его, но где - не смог вспомнить.
     - Здравствуйте, - сказал главврач. - Садитесь, поговорим.
     - Добрый день, - ответил  Хинкап,  оглядываясь  по  сторонам.  Ничего
особенного он не увидел, кабинет как кабинет. - Скоро вы меня отпустите?
     - Скоро, - сказал главврач и представился: - Доктор Синто.
     - Очень приятно. А когда - "скоро"?
     Синто улыбнулся, и Хинкапу вновь почудилось,  что  этот  человек  ему
знаком. Но впечатление мелькнуло и пропало.
     - Как только убедимся, что не осталось следов шока, пережитого  вами.
Скажите, Хинкап, врач Ирэна Тестьен все еще кажется вам похожей на женщину
с той планеты, где вы побывали?
     - Иногда.
     - Вот это меня и беспокоит, - сказал главврач. - И я хочу,  чтобы  вы
убедились окончательно - мадам Ирэна обычная  земная  женщина.  Поэтому  я
попросил ее провести с вами два-три  дня  в  ее  доме,  у  ее  родных.  Вы
отдохнете в домашней обстановке - и, пожалуй, сможете приступить к работе.
     Хинкап немного удивился - ему не приходилось раньше слышать  о  таких
методах лечения, но, поскольку ему вообще не часто случалось иметь дело  с
медициной, он решил, что это в порядке вещей.
     - Хорошо, сказал он. - Спасибо.


                                    IX

                                               "Не говори никому,
                                               Все, что ты видел, забудь -
                                               Птицу, старуху, тюрьму
                                               Или еще что-нибудь".

     Маленький городок на юге Франции; домики,  окруженные  садами,  тихие
вечера и жаркие  дни...  Родители  мадам  Ирэны  -  добродушные  старички,
бесконечно обрадованные приездом  дочери...  Обеды  в  уютной  обстановке,
разговоры о мелочах...  и  сама  Ирэна  -  в  нарядных  платьях,  изящная,
веселая...  Хинкапу уже к исходу первого дня хотелось, чтобы такое лечение
затянулось подольше.  Ему, бродяге-почтальону, впервые  пришлось  изведать
вкус семейной жизни, - если, конечно, не  считать  детских  лет...  и  вот
теперь Хинкап словно вернулся в теплое  милое  детство.  Очарование  мадам
Ирэны, заметное даже в суховатой обстановке госпиталя, здесь проявилось  в
полную силу.  После ужина Хинкап и Ирэна усаживались в плетеные качалки на
веранде, Ирэна рассказывала Хинкапу о своей  жизни;  в  саду  раскрывались
ночные цветы, их аромат наполнял воздух, и Сол Хинкап  думал  о  том,  что
пора, пожалуй, бросать бродяжничество,  ведь  не  обязательно  работать  в
космосе... тем более, что на Земле есть такие необыкновенно славные уголки
и такие необыкновенно милые женщины...
     Утром четвертого дня возле домика на булыжную мостовую сел  небольшой
шлюп. Хинкап увидел его в окно и выскочил из дома. Из шлюпа вышел Тонгин и
закричал, громя покой тихой улицы:
     - Хинкап, старина! Вот ты где окопался! А ну, дай взглянуть на тебя!
     Облапив Сола, Тонгин громогласно заявил:
     - Ну, дорогой, отдохнул - и будет  с  тебя.  Нам  вчера  сообщили  из
какого-то госпиталя - я, знаешь, не очень понял, что ты там делал,  -  что
тебя пора гнать на службу, так что собирайся, поехали! Почти год  тебя  не
видали! Засиделся в тиши, закис, наверное!
     Хинкап мысленно чертыхнулся -  ему  стало  стыдно,  что  он  забыл  о
товарищах по работе.  Ведь они, безусловно, беспокоились о нем...  кстати,
он так и не выяснил, кто и как подобрал его в Пространстве... и сказал:
     - Я готов. Только попрощаюсь с хозяевами.
     Он  бурей  ворвался  в  дом,  расцеловал   беспеременно    старичков,
выкрикивая слова благодарности, - старички только улыбались благодушно,  -
и склонился над тонкой рукой Ирэны.
     - Ну что ж, Сол Хинкап, - сказала Ирэна, - я очень рада, рада за вас.
Вы были трудным больным, мы давно не сталкивались с такими случаями. Желаю
вам удач.
     Хинкап вышел на улицу, взглянул в последний раз на  тихий  садик,  на
белые  стены  дома,  черепичную  красную  крышу...  еще   раз    мелькнуло
воспоминание о лесном поселке.  Этот домик чем-то походил на дом  Сойты...
Но, отбросив ненужные мысли, Хинкап направился к  шлюпу.  И  только  когда
шлюп оторвался от земли, почтальон понял, где и когда  он  видел  сутулого
главврача.
     А мадам Ирэна Тестьен вошла в свою комнату, набрала  на  пульте  шифр
связи. На экране возникло сухощавое, длинное лицо.
     - Все в порядке, - сказала  Ирэна,  -  он  спокоен,  практически  все
забыл и отправился на службу.
     - Ну что ж, - равнодушно ответил главврач. - Никто не сомневался, что
ты легко справишься с такой пустяковой задачкой, Сойта.
     Лишь много позже главврач понял, что Сол Хинкап не забыл ничего...
__________________________________________________________________________
     Сканиpовал:   Еpшов В.Г. 14/11/98.