он взошел борт "корабля" с величайшей опаской. Действительно,
утлое суденышко под ногами так и заходило. Александр увидел враз
посерьезневшие лица ойков и поспешно рухнул на дно лодки, едва не
проломив его.

-- Медведь, -- укоризненно бросил ему один из воинов.

Александр хотел было оскорбиться, но приходилось признать, что сие
прозвище он вполне заслужил.

Двое ойков осторожно, под руки, привели Ратибора. Александр без
удовольствия увидел, что Айзия, Манайя и шестеро стражников тоже
рассаживаются по лодкам. Он заметил также и таинственные знаки,
которые Айзия подавал Гелайму. Начальник стражи понимающе кивал.
Затевалось что-то недоброе, но что?

Ойки чистой белой тряпочкой завязали ему глаза, и мир пропал.
Александру оставалось лишь по слуху попытаться сориентироваться,
куда его везут. Немного помогло солнце -- оно светило прямо в лицо,
и Александр определил, что они плывут на юг. Гребцы сменяли друг
друга, и лодки не останавливались даже для ночлега. На коротких
привалах снимать повязки не разрешали... На следующий день они
свернули в один из притоков Великой реки. Александр определил это,
когда мерный плеск волн сменился журчанием быстрого потока. И лишь
на третий день они прибыли в Ит-Самарг.



Какой именно из притоков Большой реки выбрали ойки для своего
городища -- оставалось только гадать. Река была гораздо уже, хотя и
ее Александр не стал бы пытаться переплыть. То, что он принял за
шум течения, оказалось клокотанием воды на каменных зубьях,
поднимающихся над поверхностью воды. Деревья подступали к самым
береговым обрывам, и потому городище открывалось совершенно
внезапно. Один небольшой просвет в зеленой зубчатой стене -- и
только. Не зная о его существовании можно было легко проскочить
мимо.

Ит-Самарг стоял на высоком обрывистом берегу. Склоны холма были
специально обкопаны и вздымались совершенно отвесно. Они были
настолько круты, что и белка не сумела бы вскарабкаться по ним, а
потому ров не окружал крепостной стены. Лишь в одном месте холм
был чуть менее пологим, по нему петлями поднималась узкая
тропинка... и упиралась в глухую стену. Ни ворот, ни даже
крошечной калитки -- ничего. Зато со стены было куда как удобно
швырять камни в поднимающихся по тропинке. И лететь любому
сорвавшемуся вниз пришлось бы никак не меньше саженей сорока. А
внизу известняковые плиты. Стена состояла из толстенных пихтовых
кряжей, почернелых от времени, и поднималась над обрывом еще
саженей на пять. Башен Александр не увидел, да и не нужны они были
практически неприступному городищу. Лишь три сторожевые вышки
вздымались над частоколом.

Александр, задрав голову, с нескрываемым восторгом разглядывал
город. Он был построен весьма просто, но удачное положение и
естественная сила укреплений позволяли отбить любой приступ.
Единственное, что могло помочь осаде -- голод. Маленькие размеры
столицы великого и могучего марг-кока явно не позволяли держать в
ней стада, как то обычно практиковалось в Европе.

Александр прошелся по берегу, с наслаждением разминая затекшие
руки и ноги, попрыгал, с неудовольствием отметив, что три дня
сидения на месте сказались -- суставы громко трещат. И гораздо
сильнее обычного ноет укус мантикоры.

Подошел Ратибор.

-- Остерегайся предательства, -- тихо сказал он.

Александра это взорвало.

-- Хватит тебе каркать. Тоже мне, Кассандра нашлась.

-- Ты сам упомянул Кассандру, -- обиженно бросил Ратибор.

Александр так и замер с раскрытым ртом. Действительно, ведь все
пророчества Кассандры исполнялись, хотя глупцы упрямо ей не
верили. Вспомнились собственные подозрения. И чтобы скрыть
замешательство, он крикнул Тайше:

-- Когда мы пойдем в город?!

Малый князь холодно посмотрел на него.

-- Сразу видно, что ты здесь впервые.

-- То есть?

-- Любой чужеземец, ступивший за стену Ит-Самарга, будет убит
немедленно.

Второй раз Александр остался стоять с открытым ртом.



Разбить лагерь аримаспам пришлось невдалеке от городка. Точнее
ойки поселили их в заброшенном старом городище, расположенном у
подножия холма. Вросшие в землю полузасыпанные землянки,
таинственная деревянная фигура с неразличимыми уже чертами лица,
седые от старости ели. Жутковато там было. А если добавить
подступавшее к самым землянкам непроходимое болото, которое уже
затопило несколько срубов... Сам Александр ни за что не рискнул бы
поселиться здесь. Он так и сказал Айзии.

Старшина каравана согласно закивал.

-- Я тоже. Но ведь не мы выбираем. Эти лесные дикари не разрешают
строить здесь никаких жилищ. Впрочем, торг долгим не будет.
Отмучаемся дня за три-четыре, и скорее назад. Кроме того здесь
находится единственное место, где можно причалить.

Александру показалось, что аримасп вкладывает в эти слова особый
смысл. Действительно, небольшая песчаная пролысинка, зажатая между
скалистыми кручами с одной стороны и непроходимыми дебрями с
другой не оставляла никакого выбора. Оставалось лишь пожалеть, что
этот песчаный островок был так мал.

-- И что же ойки будут нам продавать?

-- Не торопись, увидишь.

Вечером, когда уже стемнело, на площадке перед истуканом развели
большой костер. Однако и он не рассеивал темноту, а скорее
наоборот, сгущал ее. Угрюмые ели шевелили мохнатыми лапами,
примериваясь, как ловчее схватить тебя. И аримаспы, и Александр
чувствовали себя неуютно. Лишь двое -- Ратибор и Манайя -- не
ощущали волн ужаса, лившихся из темноты.

-- Кажется любезные хозяева забыли про нас, -- чуть дрогнувшим
голосом сказал Александр, только чтобы прогнать вязкую тишину.
Даже звона комаров, обычных болотных жителей, не было слышно.

-- Напрасно ты так плохо о нас думаешь, -- раздалось у него над
самым ухом.

Хватаясь за сердце, Александр вскочил. Но это оказался всего лишь
Тайша. Как он сумел бесшумно подкрасться к костру? Не на крыльях
же прилетел?

-- Не пугай моих людей, уважаемый, -- взвинченно сказал Манайя, сам
изрядно перепугавшись. -- Каждый раз, когда я уезжаю от вас, я
недосчитываю двоих-троих стражников.

-- Зачем ты набираешь таких пугливых? Это уже не стражники.

-- Они не приучены бороться с колдовством.

-- Тогда им нечего делать в наших краях.

-- Я учел это.

Тайша прищурился.

-- Погибшие виноваты сами. Нельзя желать запретного. И если твой
колдун...

-- Я тоже не жалею их, -- согласился Айзия. -- Но я не желаю больше
попусту терять людей, запомни это. Смерть от страха... Это лишнее.

Александр метнул в него злобный взгляд. Тайша искренне
расхохотался.

-- Таких тоже не жалко, согласись, купец.

Айзия приятно улыбнулся и промолчал.

-- Впрочем... -- Тайша вдруг стал серьезным. -- Выразите почтение!
Большой князь Эрьта!

Айзия торопливо встал и сдержанно поклонился. Александр на всякий
случай сделал то же, хотя остальные стражники не торопились
выражать почтение владыке лесного края. Эрьта возник так же
внезапно, как и малый князь. Если бы Тайша не предупредил,
Александр ни за что не угадал бы в дряхлом старике хозяина города.
Не слишком новые и не слишком опрятные шкуры не внушали почтения.
Единственное, что отличало марг-кока от остальных ойков --
массивное золотое ожерелья со вправленными искрящимися
зелеными камнями.

-- Приветствую тебя, марг-кок, -- единственный глаз Айзии хитро
блеснул.

-- И я рад видеть тебя купец, -- безразлично ответил Эрьта,
усаживаясь возле костра.

-- Процветает ли твой город?

-- Как и твоя торговля.

Разговор явно не клеился. Александр чувствовал, что неприязнь была
обоюдной, но что-то все-таки связывало этих людей, не давало им
порвать друг с другом.

-- Принес ли ты что я просил? -- осведомился аримасп.

-- Да.

-- Покажи.

Тайша сунул руку за пазуху и достал небольшой кожаный мешочек.
Развязал его и высыпал содержимое на ладонь. Сдавленный крик
вырвался у Александра. В тусклом свете костра сверкала и
переливалась кучка зеленых камней. Еще никогда не приводилось
Александру видеть такого количества крупных нешлифованных
изумрудов. Александр как-то сумел убедить себя, что камни в
ожерелье марг-кока хризопразы, но теперь сразу поверил, что даже
огромный, размером с кулак, камень густого травяного оттенка тоже
изумруд.

Большой князь остался явно доволен произведенным впечатлением.

-- И не боится князь ходить один с таким сокровищем? -- спросил
Александр.

Эрьта повернулся к нему и долго смотрел прямо в глаза. Александра
пробрала жуть, так черен и пуст был взгляд марг-кока. Не глаза, а
два бездонных колодца, кричи -- даже эхо не ответит. Айзия
непонятно хрюкнул. Услышанное не то развеселило, не то наоборот
разозлило его. Эрьта криво усмехнулся и вместо ответа вскинул
свободную руку, тотчас две длинные стрелы впились в землю у ног
Александра. Он опасливо посмотрел на их дрожащие перья и поспешно
сказал:

-- Большой князь предусмотрителен. С такой охраной действительно
ничего не страшно.

Однако Эрьта уже забыл про него и повернулся к Айзии.

-- А ты принес свой товар, купец?

-- Да, марг-кок.

-- Покажи и ты.

Айзия засуетился, схватил дорожную суму и достал четыре небольших
мешочка. Протянул их большому князю. Тот, не глядя, кивнул Тайше.

-- Мюты-кок, попробуй.

Тайша взял мешочки, наугад выбрал один, развязал и принюхался. По
скуластому лицу поползла блаженная улыбка. Он поднял растопыренные
пальцы, к которым прилипли белые крупинки. Сунул пальцы в рот и
сладко зачмокал. Улыбка стала еще шире.

-- Хорошее зелье, одноглазый не обманул... -- заплетающимся языком
пролепетал Тайша.

-- Как и договаривались, четыре меры за одну, -- торопливо вставил
Айзия.

Марг-кок снисходительно кивнул.

-- Но я готов заплатить еще, заплатить много больше, если ты
предложишь мне крупные камни. Я смогу дать тебе шесть мер порошка
за меру камней, -- вкрадчиво зажурчал аримасп.

Эрьта с досадой глянул на него, как на докучливого комара.

-- Почему ты так торопишься умереть, одноглазый?

Айзия подавился собственными словами. Не было для аримаспа худшего
оскорбления, чем кличка "одноглазый". Он уже дернулся было, чтобы
ответить резкостью на резкость, однако взгляд его невольно уперся
в длинные стрелы, торчащие из земли, и он вежливо промолвил:

-- Пойми меня правильно, уважаемый князь. Дорога длинна и опасна,
расходы растут не по дням, а по часам, одна охрана чего стоит...
Торговля становится невыгодной. Сейчас все больше появляется
крупных изумрудов из заморских краев с острова Ланка, и мне все
труднее убеждать людей покупать твои. Я даже не знаю, сумею ли в
следующий раз снарядить караван и прибыть сюда.

-- Это твои заботы, купец, -- неприязненно ответил марг-кок.
-- Уже несколько твоих людей жизнями заплатили за жадность и
чрезмерное любопытство. Запомни, то же самое случится и с тобой.
Лишь милостью моей ты жив до сих пор. Есть два сокровища нашего
народа, которые может осквернить прикосновение одного взгляда
чужеземца, это небесные изумруды и серебряная гора Йомаля. Если ты
хоть раз еще заговоришь об этом, моя милость оставит тебя.

-- Я запомню это, князь, -- враждебно ответил Айзия, упорно забывая
титул "большой".

-- Вот и хорошо.

Марг-кок поднялся и бесшумно растаял в темноте.

-- Старый дурак, -- бросил ему вслед раздосадованный Айзия, ничуть
не смущаясь присутствием мюты-кока. -- Не понимает своей же выгоды.

-- Какое нам до него дело, -- остановил старшину каравана Манайя. --
Помни о нашем плане.

Айзия украдкой посмотрел на Александра, тот сделал вид, что
дремлет и ничего не слышит. Успокоенный аримасп обратился к Тайше:

-- Уважаемый мюты-кок, приготовил ли ты то, о чем мы
договаривались?

Слабым голосом, будто в полусне, Тайша ответил:

-- Приготовил, достопочтенный.

Александр для вида громко всхрапнул, но продолжал внимательно
следить за происходящим сквозь полуприкрытые ресницы.

-- Давай, -- жестко потребовал Айзия.

Тайша протянул ему грязную тряпицу. Айзия торопливо схватил ее,
развернул и выругался. Там оказалась горсть обычных мелких
изумрудов.

-- Ты вздумал обманывать меня, проклятый дикарь?! -- рявкнул
аримасп.

-- Нет, достопочтенный, -- хитро улыбнулся Тайша. Заволокшая глаза
бессмысленная муть мгновенно растаяла, и они хитро блеснули. --
Плати сначала.

Аримасп нетерпеливо швырнул ему три мешочка с зельем. Мюты-кок
ловко поймал их, покачал на ладони, взвешивая, и довольно
улыбнулся.

-- Хорошо. А теперь плати за звезду.

-- Да я просто прикажу схватить тебя и обыскать! -- взревел Айзия.
Александр не узнавал обычно спокойного и улыбчивого старшину
каравана.

-- И ничего не найдешь, -- отрезал Тайша. -- Плати!

Айзия, крайне недовольный, кинул ему еще пять мешочков.

-- Держи. Здесь лежит сладкий сон по меньшей мере на полгода, --
горестно сказал аримасп.

-- Отлично. -- Тайша жадно потер руки. -- А теперь отвали камень, на
котором сидишь.

Айзия подскочил, словно ужаленный змеей. Поспешно откатил плоский
белый кусок известняка и поднял из грязи кусок мягкой кожи.

-- Неужели _он_? -- шопотом спросил аримасп у Тайши.

-- Убедись сам.

По поляне пробежала волна чистого зеленого света. Александру
показалось, что в руках Айзии загорелся маленький криптоновый
лазер... Тьфу! Какой здесь может быть лазер?! Вспыхнуло крошечное
изумрудное солнце. Но это длилось всего одно мгновение, Айзия
торопливо укрыл сияние полой куртки.

-- Неужели ты не мог достать побольше?

Тайша угрюмо ответил:

-- Марг-кок уже сказал: цена священному сокровищу нашего народа --
головы нечестивцев. Моя и твоя.

-- Почему вы так носитесь с этими камнями? Да, редкие изумруды,
крупные. Но ведь это всего лишь камни, не больше, -- недоуменно
заметил Манайя.

-- В далекие предвечные времена единый Вседержитель создал небо и
землю, чтобы не пропал во тьме род человеческий. Однако Враг
сущего пожелал разрушить благое творение, не по нраву пришлось ему
рождение жизни. Он начал разрушать землю и жечь небо. Увидел это
Вседержитель и восстал на Врага. Страшной была битва. Враг пал, но
успел сотворить многие и многие злы. Переменилось лицо земли.
Пожар, зажженый Врагом в небесах, ушел в ее глубины. И оторвалось
небо от земли, начали они расходиться, обнажая безвременное Ничто.
Тогда Вседержитель скрепил небо и землю прочными гвоздями. Ты
видишь сверкание их высоко над собой. Это звезды. Ты видишь их
сверкание глубоко под собой. Это изумруды. Бойся нарушить эти
скрепы, ибо тогда черный мрак проглотит всех. Похищая изумруды, ты
обламываешь гвозди, скрепляющие небо с землей. Страшись, ибо
становясь пособников Врага, ты приуготавливаешь свою же погибель.

Мюты-кок декламировал нараспев, закрыв глаза. Казалось, он спит..
И внезапно Александра осенило, он понял, что за порошок вручил
аримасп князьям. Легкий, но драгоценный товар. Опиум! Или
какой-то другой наркотик?

Впрочем, на Айзию предание не произвело ни малейшего впечатления.
Он вкрадчиво спросил:

-- Но ведь ты знаешь, где найти крупные изумруды?

-- Конечно знаю, -- тихо ответил Тайша. -- Но наш закон...

-- Вздор! -- Перебил его Айзия. -- Законы пишутся людьми, а не
богами. Вот если бы ты стал марг-коком, неужели ты не нашел бы
способа обойти этот закон?

Блаженная улыбка поползла по лицу Тайши.

-- Конечно... Но каменные кошки не отдадут свои глаза.

-- Каменные кошки? -- насторожился Айзия. -- Ты только что говорил,
что это небесные гвозди.

-- Их тебе не получить. Они горячи настолько, что железо плавится
как воск при одном прикосновении к ним. А этот камень совсем
другое... Я взял его у сторожей гробницы Йомаля.

-- И ты знаешь туда дорогу? -- змеей вполз в разговор Манайя. До сих
пор он помалкивал. На него-то рассказ Тайши произвел заметное
впечатление. Колдуну явно не хотелось связываться с огнем
подземным и небесным. Зато серебряная гора... Это совсем другое.
Да и каменные кошки не так уж страшны.

-- Конечно.

-- Отведи нас туда, и ты не пожалеешь, -- льстиво посулил Айзия.

-- Тебе уже говорил марг-кок, -- вяло пробормотал Тайша.

-- Ответа марг-кока мы еще не слышали, -- вкрадчиво заметил Манайя.
-- Нам отвечал Эрьта...

-- Ты ядовит, как болотная гадюка, -- ответил мюты-кок. -- Но если вы
выполните свое обещание, я выполню свое.

-- Подожди совсем немного, достопочтенный, -- сказал Айзия. -- Кто
знает, что может случиться завтра?

Тайша довольно хрюкнул.

Но только Александр заметил, с какой ненавистью смотрит Манайя на
старшину каравана. Затевалось что-то совершенно непонятное.
Впервые Александр подумал, что аримаспы далеко не столь едины, как
ему казалось вначале.



Александр проснулся потому, что кто-то позвал его. Тревожно
вскинувшись, он чуть повлажневшей ладонью пододвинул к себе саблю
и прислушался. Тихо. Но ведь он отчетливо слышал свое имя.
Наверное все-таки померещилось. Сказывается напряжение минувших
дней. Александр перевел дух, закутался поплотнее в плащ и
заворочался, устраиваясь поудобнее, чтобы уснуть.

И вновь услышал свое имя. Оно прозвучало так ясно, словно
говоривший стоял буквально в двух шагах от Александра. Аримаспы
спали, никто кроме него не слышал таинственного голоса.
Караванщики мирно храпели вокруг полупогасших костров, Ратибор
тоже спокойно посапывал носом, хотя рука его вцепилась в край
щита. Ночной морок?

Александр закрыл было глаза, но сон улетел. Он вздохнул и сел,
плотно обхватив колени. Сейчас придется долго мучиться, прежде чем
он снова сумеет задремать. Но какая-то неведомая пружина начала
стремительно раскручиваться внутри, заставляя действовать.
Александр вскочил и скользящим неслышным шагом двинулся туда, куда
звал его таинственный голос.

Путь оказался недалеким. Вскоре Александр заметил мятущиеся
красные сполохи. Осторожность прежде всего, и он припал к земле,
на всякий случай обнажил оружие. Сабля сразу предупреждающе
зазвенела -- рядом была серьезная опасность.

Багровые отсветы задрожали, заметались, словно кто-то принялся
раздувать костер. Александр различил наполовину вросший в землю
бревенчатый сруб высотой по плечи. Костер был разведен внутри
него. Вокруг огня метались безликие черные силуэты. Александр до
рези в глазах пытался разглядеть, кто же именно занялся черной
волшбой. Наконец пламя костра затрещало и поднялось к небу широким
парусом, осветив людей.

С немалым удивлением различил Александр Манайю и Гелайма. Он был
готов увидеть здесь старшину каравана, но никак не начальника
стражи. Хотя... Ему вспомнились плохо скрытая неприязнь Айзии к
Гелайму, волшебный перстень, случайные оговорки... Почему бы и
нет? Третьим... Третьим был их любезный хозяин мюты-кок Эрьта.

Александр почувствовал, как у него неприятно засосало под
ложечкой. Если эти вороны сговорятся, то ничего хорошего ждать не
придется. Они способны на любую подлость. Он остро пожалел, что
нет сейчас с ним Зорковида. Вот когда пригодились бы волшебные
глаза филина. Рассмотреть, чем заняты заговорщики, услышать, о чем
они говорят. В том, что затевается недоброе дело, Александр не
усомнился ни на секунду. Он отлично помнил недавнее предательство
Эрьты, продавшего святыню своего народа. Но какое именно? И не
собираются ли Манайя с Гелаймом обделать свои делишки за спиной
Айзии? Чтобы отвратить беду, следует знать, с какой стороны она
подкрадывается. Поэтому приходилось рисковать. Если его обнаружат
-- не миновать очередной схватки. А силы к нему пока что не
вернулись, да и нога продолжала тупо мозжить. Если в бою на
Железной горе его поддерживала какая-то неведомая сила, то нынче
ему не выстоять против десяти врагов.

Но на его счастье сруб стоял в заболоченой низине, и с холма
Александру было довольно неплохо видно происходящее, благо с
каждым мгновением костер разгорался все ярче. Его пламя приобрело
странный зеленоватый оттенок, и начинало казаться, что сруб
постепенно погружается в толщу воды.

У дальней стены стоял массивный каменный стол. Странно было видеть
его здесь, в селении ойков. Он естественнее смотрелся бы в
лаборатории алхимика, потому что на нем громоз