чали,  как  дети,  играть  в  переодевание.  Леди  Маргарет
Данлеви, которую подруги звали Мэгги, взяла на себя роль консультанта по
модам для романтически настроенных натур. К  тому  времени,  как  чайник
успел остыть,  она  подобрала  для  Лили  десяток  рискованных  нарядов,
предназначенных  для  того,  чтобы  волновать  мужчин  и  распалять   их
воображение, хотя, если говорить честно, на долю воображения  уже  почти
ничего не оставалось. Лили боялась, что у нее не хватит смелости  надеть
некоторые из этих нарядов,  но  была  благодарна  за  советы.  К  своему
удивлению, она нашла применение даже некоторым вещам, висевшим у  нее  в
гардеробе без надобности.
   Но ей очень не понравилось обсуждение "шикарного конюха",  от  одного
вида которого ее гостьи, казалось, получали удовольствие. Они  обсуждали
все:  цвет  волос,  которые  так  соблазнительно  падали  на  его   лоб,
выпуклость на его синих джинсах, игривую снисходительность в его голосе,
его поведение.
   - От такого мужчины у меня всегда дрожь в спине, -  заявила  одна  из
дам, и они заговорили о том, что простой конюх, о котором  велась  речь,
мог оказаться лучшим любовником, чем мужчины их круга.
   Лили ужаснулась такому разговору и буквально позеленела, выяснив, что
ее Ролли вызывает такой интерес. Как он очаровал их? Неужели флиртовал с
ними? Может, ее гостьи выскальзывали из дома в конюшню и  Ролли  дал  им
то, чего не дал  ей?  Что  бы  они  сделали,  если  бы  вдруг  ее  планы
раскрылись?
   Заревели бы от зависти или покатились со смеху?
   Важнее было другое - что бы предпринял Ролли?
   Скоро  она  узнает.  Возможно,  он  просто  еще  не  понял,  от  чего
отказался.  Это  рискованно,  конечно.  Ее  мать  требовала,  чтобы  при
посещении конюшни Лили была тише воды и полагалась  только  на  Джока  и
двух наиболее надежных конюхов, которые должны были помогать ей работать
с лошадьми. Но, несомненно, кто-нибудь еще  знал  ее  тайну.  Оставалось
только надеяться, что никто не скажет Ролли. Ничто ей не  поможет,  если
он слишком рано обнаружит, кто скрывается под именем Лили.
   По утрам в конюшне дел всегда было по горло. В то утро, когда наконец
появилась Лили, Ролли  сразу  понял:  что-то  случилось.  Обычная  суета
внезапно прекратилась. Отложив инструмент,  которым  чистил  копыто,  он
выпрямился и посмотрел в широкий коридор.  По  нему,  старательно  качая
бедрами, шагала Лили, но эта Лили была совсем не похожа на  ту,  которую
он видел прежде.
   Раньше она носила удобные джинсы или классические брюки для  верховой
езды, свободные свитера или строгие блузки. Теперь на ней  были  легинсы
из черной эластичной ткани. К ним она добавила  ярко-желтую  футболку  с
глубоким вырезом, завязанную узлом под роскошной грудью. Шнуровка  белых
полусапожек  на  шпильках  аккуратно  стягивала   мягкую   кожу   вокруг
щиколоток. Волосам она предоставила свободно падать на плечи.
   Роланд сглотнул слюну, чтобы вернуть  сердце  на  место,  и  заморгал
выпученными глазами. Почему-то он не мог отвести взгляд  от  полоски  ее
тела под завязанной футболкой, и это напомнило ему о том, как она стояла
перед ним почти обнаженная.  Его  сердце  рвалось  из  груди.  Вдруг  он
осознал, что каждый мужчина в конюшне точно так же уставился на нее.
   Не успев прийти в себя, он вылетел из стойла.
   Лили остановилась перед ним и сцепила руки за спиной, выдвинув  грудь
вперед, будто и без этого вырез футболки почти не прикрывал ее.
   - Привет, Ролли!
   - Ли... - Его голос сорвался. Прочистив  горло,  он  снова  попытался
говорить, на этот раз тихо:
   - Лили, я.., я не ждал тебя так рано.
   Она подняла плечо, испугав его до полусмерти, так как ему показалось,
что ее грудь вот-вот вывалится из столь скудного одеяния.
   - Да, обычно я прихожу позже, но несколько дней я была очень  занята,
и теперь у меня выдалось свободное время. Я только хотела проведать Леди
Дублон, - сказала Лили и двинулась к  стойлу,  поводя  плечами  и  качая
бедрами.
   Роланд бросил свирепый взгляд на работников, затем повернулся,  чтобы
следовать за нею. От вида ее изящно покачивающихся  бедер  его  кровяное
давление подскочило. Она хоть соображала, что вытворяет?
   Видимо, соображала, так как залезла на ворота стойла  Леди  Дублон  и
выставила себя на всеобщее обозрение. Он  положил  этому  конец.  Заведя
руку вокруг ее талии, он поставил ее на землю. Она взглянула на  него  с
удивлением, захлопав красивыми ресницами.
   - О, Ролли, что с тобой?
   - Со мной? - Он хорошо представлял себе, сколько вокруг  зевак,  даже
если некоторые парни поняли его молчаливое предупреждение и вернулись  к
своим обязанностям. Он снизил голос до  шепота.  -  Где  ты  взяла  этот
наряд?
   Она заморгала, сама невинность, только и ждущая, чтобы ее украли.
   - В моем шкафу, конечно. А почему ты спрашиваешь?
   - Потому, что он неприличный, - проворчал он.
   Удивленно вскивнув брови, Лили осмотрела себя, затем подняла глаза на
него, положив руку на бедро,  которое  как  бы  естественно  выдвинулось
вбок.
   - Я вполне прилично одета. - Ее голос  превратился  в  шепот,  и  она
добавила:
   - На мне было гораздо меньше всего в тот раз, когда...
   Не успев подумать, он прикрыл ей рот ладонью, потом поспешно отдернул
руку и оглянулся вокруг, чтобы видеть  точно,  кто  наблюдает  за  ними.
Разумеется, почти все. Взглядом Ролли пообещал содрать шкуру  с  любого,
кто окажется настолько глуп,  что  не  удалится.  Все  забегали,  как  в
муравейнике, в который ткнули палкой. Тогда только он повернулся к  Лили
и заговорил с огромным терпением и заботой:
   - Я только хотел сказать, что это не похоже на тебя.
   Лили повернулась и взялась ладонями  за  верхнюю  перекладину  ворот,
положив на нее подбородок и глядя на Ролли.
   - А ты думаешь, что знаешь все, что можно знать обо мне?
   - Я бы так не сказал.
   Она перевела взгляд на Леди Дублон.
   - Что не так с моей одеждой?
   - Ну... - Ролли сжал губы, хорошо зная, что должен тщательно выбирать
слова. Он просто боялся сболтнуть, что эта одежда привлекает к ней взоры
всех мужчин. Это могло показать ей, что он ревнует, но даже под  пытками
он бы в этом не сознался. - Ничего, - процедил он наконец сквозь зубы. -
Просто мне кажется, что это не твой стиль.
   - О? И каков же  мой  стиль,  как  ты  думаешь?  Чопорный,  немодный,
скучный? Правильный?
   - Классический, - просто сказал он.
   Она повернулась и прижалась спиной к воротам.
   - А откуда ты знаешь, что такое классический стиль?
   Он открыл рот, подумал о том, что собирался сказать,  и  закрыл  его.
Став рядом с Лили, он закинул локти на ворота и стал разглядывать лошадь
в стойле.
   - Наша Леди Дублон совсем застоялась, -  сказал  он.  Лили  отбросила
назад свои длинные золотистые волосы и повернулась к нему. -  Она..,  мы
удивлялись тому, что ты не приходишь.
   Лицо Лили засияло от улыбки.
   - У тебя есть сейчас время вывести ее?
   Не было у него времени, и не должен был он это делать, и уж совсем не
следовало так открыто показывать Лили, что он  скучал  по  ней.  Но  она
выглядела такой счастливой  в  этот  момент,  счастливой  и  изумительно
красивой. Оказалось, он был больше склонен делать глупости, чем полагал.
   - Конечно. Почему бы и нет?
   Он даже не потрудился уладить это с Джеком, а просто оседлал для себя
мерина, пока Лили седлала кобылу. Когда  же  они  галопом  поскакали  из
конюшни, смеясь от радости, он  понял,  что  за  эти  мгновения  безумия
обязательно наступит расплата, но совсем не беспокоился об этом.
   Через   несколько   часов   они   спешились,   чтобы   посидеть   под
величественным вязом, спиной к массивному стволу.  Мягкий  бриз  шевелил
листья. Этот бриз принес привкус моря, чистый, загадочный запах.  Иногда
было  легко  забыть,  что  они  находились  на  острове,  но  этот  бриз
напоминал, что они окружены мощью и  простором  океана.  Лили  прижалась
головой к грубой коре дерева и  удовлетворенно  вздохнула  Ролли  поднял
прутик и начал ломать его на кусочки,  которые  отбрасывал  прочь.  Лили
улыбнулась от восторга, что его ревность  так  явно  проявилась  сегодня
утром. Он увез ее при первой же возможности,  которую  она  предоставила
ему.
   Наклонившись вперед, она подтянула колени и оперлась на них локтями.
   - Знаешь, о чем я думала?
   - О чем же?
   - О твоем ранчо.
   Он повернулся к ней с растерянным выражением лица.
   - Что ты о нем думала?
   - Я подумала, что начало работ обойдется очень дорого.
   - Очень, - признал он, недоумевая, к чему она клонит.
   - Ты не пытался искать инвесторов?
   Его брови поднялись.
   - Инвесторов?
   - Я уверена, что Джок поручится за тебя, - продолжала она, - и я сама
знаю  нескольких  людей,  для  которых   нашего   поручительства   будет
достаточно.
   Да и у меня есть немного денег, и я не сомневаюсь, что мои  родители,
как только узнают тебя, тоже помогут.
   - Лили! - воскликнул он. - Ты действительно думаешь,  что  я  позволю
тебе дать мне деньги?
   Она повелительно подняла подбородок, но тут же опустила его, вспомнив
роль, которую играла.
   - У меня есть столько же прав делать  инвестиции,  сколько  у  любого
другого.
   Он усмехнулся, и рука его  непроизвольно  поднялась:  ему  захотелось
погладить ее по щеке.
   - Дорогая моя, я глубоко тронут, но не могу  позволить  тебе  сделать
это.
   - Почему?
   - Потому, что я хочу все сделать сам.
   - Но ты, возможно, не соберешь достаточно денег, чтобы .
   - Не соберу? - Он приложил палец к се  губам.  Я  могу  быть  простым
конюхом, Лили, но у меня есть связи. - Ролли убрал руку и, прищурившись,
взглянул на луг. - Брат уже обещал мне деньги.
   - Тот, который занимается строительством, - пробормотала Лили.
   - М-гм.
   Она обхватила колени руками, обдумывая то, что он сказал.
   - Я должна спросить тебя кое о чем, - робко осмелилась она,  принимая
его взгляд как разрешение продолжать. - Что ты делаешь здесь?
   Какая-то тень промелькнула в его глазах, и он преувеличенно  небрежно
помахал рукой.
   - Ну, я, хм, хотел доказать и себе, и  Джоку,  что  чего-то  стою,  и
заодно узнать у него что-нибудь новое.
   - Другими словами, ты пришел учиться у великого  Джока  Браунинга?  -
спросила Лили с сомнением в голосе, повторяя свой разговор с Джеком.
   Ролли раскрыл рот для ответа,  и  она  почувствовала  ложь  прямо  на
кончике его языка. Она вздрогнула, внезапно смутившись от ощущения того,
что уже так хорошо понимает его. Но одновременно Лили исподволь пугалась
тех признаний Ролли, которые  ей,  возможно,  еще  предстояло  услышать.
Однако ложь испарилась у нее на глазах. Он  встряхнул  головой  и  отвел
взгляд, отбросив остатки прутика.
   - Нет, - признался он, - не затем я пришел сюда.
   Она ждала, но он не произнес более ни слова.
   - Даже если бы я спросила, ты не захотел бы мне сказать?
   Он мрачно покачал  головой.  Она  подумала,  что  ей  следует  начать
беспокоиться,  даже  сердиться,  но  почему-то   ничего   подобного   не
возникало. Глядя на  Ролли  с  удивлением,  Лили  внезапно  поняла,  что
полюбила  его.  Действительно  полюбила.  Это  чувство  было  не  просто
пробудившимся желанием. Это была настоящая любовь, чистая и  простая.  И
она видела перед собой только один  путь.  Доверие.  Она  просто  должна
верить ему.
   Глубоко вздохнув, она сказала:
   - Тогда я не буду спрашивать.
   Он резко откинул голову назад и прошептал:
   - О, Лили!
   И обнял ее.
   Когда он поцеловал ее в этот раз,  его  поцелуй  был  легок  и  полон
благодарности, несмотря на желание, которое она остро ощущала и  которым
наслаждалась.  Она  боролась  с  необходимостью  потребовать   большего,
немедленно испытать свои новые уловки на этом мужчине, который  оказался
намного лучше се мечты. Но сейчас был неподходящий момент, и  она  знала
это так же хорошо, как свое собственное имя, настоящее имя, которое ему,
бедняге, было неизвестно. Странно, что теперь она почти не  беспокоилась
о секрете, который скрывала от него. Он тоже утаивал от нее что-то, имея
на то, несомненно, серьезные причины. Конечно,  он  поймет,  почему  она
хранит свои тайны. Любовь могла  искупить  множество  грехов  -  так  ей
всегда говорили. Если бы только время не ускользало  столь  быстро.  Она
просто чувствовала, что оно бежит, как вода через решето.
   Лили могла остановить этот поток, только держась за Ролли...
   Они не видели одинокого всадника, издалека наблюдавшего за  ними.  Он
подождал  завершения  поцелуя,  и  переместился  за  деревья,  продолжая
следить за ними, пока они наконец не направились к конюшне. Если бы  они
заметили его, у обоих появилась бы причина бояться, что все  их  секреты
раскрыты.
 
Глава 7 
 
   - Я не хочу устраивать еще одну вечеринку.
   - О, перестань, - сказал Дэймон, скрестив  длинные  ноги  и  раскинув
руки вдоль спинки дивана в ее гостиной. - У нас получится еще лучше, чем
в прошлый раз, намного  лучше.  Я  позвоню  по  телефону  и  позову  еще
несколько дюжин гостей. Мы пригласим музыкантов. Между прочим, недавно в
опере они играли превосходно. Жаль, что тебя с нами не было.
   Мы устроим настоящий бал, как в старину. Ты ведь пропустила все  балы
на празднике в Уинборо. Я думаю, что напрасно  родители  запретили  тебе
пойти.
   - Все в порядке, - пробормотала она рассеянно. Я не возражала. Я и  в
самом деле не хотела идти.
   - Они так берегут тебя, - продолжал Дэймон. Возможно, слишком. Боюсь,
что они - то есть мы напрасно удалили тебя от тех, рядом с кем ты должна
была расти.
   Она усмехнулась.
   - Зато я видела, как ты рос  среди  тех  аристократических  кретинов,
которыми наши родители окружали нас.
   - Я - другое дело, - сказал он, отметая возражения. - Я выполнил свой
долг, нашел себе подходящую жену.
   - Ты потерял ее, - мягко напомнила ему Лили.
   - И не имею никакого желания искать ей  замену,  на  удивление  легко
подтвердил он. - Тебе  еще  предстоит  встретить  друга  твоего  сердца,
сестра моя, но вряд ли тебе это удастся, если ты будешь сидеть  взаперти
в этом огромном дворце. У нас будет  бал,  и  ты  будешь  веселиться.  А
теперь скажи, кого бы ты хотела пригласить?
   Лили вздохнула, зная, что побеждена. Ну, что же.
   Чем быстрее она даст Дэймону то, чего он хочет, тем скорее она сможет
пойти в конюшню и приняться за то, что желала делать  она  сама.  Ей  не
терпелось рассказать Дэймону о Ролли, о том, какой он человек,  о,  том,
что он заставил ее чувствовать и  желать.  Дэймон  был  не  прав,  когда
утверждал, что она не  нашла  друга  сердца,  но  Лили  не  осмеливалась
говорить об этом, пока она и Ролли не смогут быть вместе, соединив  тела
и души. Она не сомневалась, что ее семья  согласится.  Может  быть,  без
радости, но в конце концов согласится. Они ведь желали ей счастья, а она
не понимала, как может быть счастлива без Ролли Томаса.
   Если бы только ей удалось сделать так, чтобы Ролли тоже понял это!
   Роланд выключил сотовый телефон  и  засунул  его  в  передний  карман
джинсов. Еще неделя, и все дома Монтегю будут проверены. Если только сам
принц Чарлз не спрятал дочь Виктора, то у Роланда больше  не  оставалось
причин чистить здесь стойла  и  разрешать  Лили  флиртовать  с  ним.  Он
покачал головой, удивляясь тому, как ей удалось завладеть  его  мыслями.
Как она могла заинтересоваться им, не  зная,  кто  он?  Или  она  как-то
узнала его тайну? Нет. Это невозможно. Она доверяла ему.  Она  не  могла
знать, что он Тортон. О Господи, он чуть не поверил в то, что она  любит
его.
   Со вздохом Роланд признал, что не может разобраться в своих  чувствах
к прекрасной Лили. Он хотел ее - это было несомненно, и он был  польщен,
чувствуя, что желание взаимно. Но Лили была такой девушкой,  на  которой
надо жениться. А никакого желания жениться у него не было. Ни теперь, ни
потом.
   Не было желания жениться?
   От этой мысли он вздрогнул, но еще хуже показалась мысль о  том,  что
пора бы уйти и никогда больше не видеть прелестного  личика  Лили.  Ясно
было лишь одно: надо принимать решение, и быстро. Его  пребывание  здесь
подходило к концу.
   С этой думой  он  покинул  комнату  с  низким  потолком,  которая  на
несколько недель стала его  домом,  и  спустился  по  узкой  лестнице  к
стойлам. Он сразу же заметил Лили, которая опять  взобралась  на  ворота
загона Леди Дублон. На сей  раз  одежда  Лили  состояла  из  непристойно
короткой юбки из белой джинсовки, такой же курточки и белых  сапожек  до
колен. Надо было что-то делать с нарядами этой молодой леди, и Ролли  не
мог допустить, чтобы это сделал кто-то, кроме  него.  Хорошо,  что  хоть
вблизи не было глазеющих конюхов, не считая его самого, конечно.
   Он стремительно пересек просторное помещение, схватил  подол  юбки  и
сдернул Лили вниз. Она издала короткий вопль и уставилась на  него.  Под
курточкой у нее был  лишь  ярко-красный  эластичный  топ,  который  едва
прикрывал ее. Он видал лифчики, которые были не так открыты.  Обняв  ее,
он сказал ей об этом.
   - Что ты привязался к моей одежде? - спросила Лили, задирая нос.
   - Мне не нравится, когда ты выставляешь себя под непристойные взгляды
всех парней на этом острове.
   - О, что ты говоришь? Девяносто девять  процентов  людей  на  острове
никогда не видели меня.
   - Ты знаешь, о чем я говорю.
   Ролли не мог не заметить удовлетворенной улыбки, изогнувшей ее  губы,
хотя она вздернула подбородок и подняла нос еще выше.
   - Не пойму, тебе-то какое дело?
   - Возможно, никакого, - неохотно согласился он, но мне все равно  это
не нравится.
   Лили снова подошла к воротам, но в этот раз просто  оперлась  на  них
локтями и положила подбородок на пальцы.
   - Почему?
   Он ответил не сразу. Не осмеливался ответить.
   - Щеголять собой, Лили, ниже твоего достоинства.
   Она резко повернулась и уперлась рукой в бок.
   - Если я щеголяю собой, то винить следует только тебя.
   - Меня?
   - Ты же знаешь, я так делаю лишь для того, чтобы ты обратил  на  меня
внимание.
   Видимо, ее усилия были потрачены впустую.
   - Лили, - сказал он, отчасти раздраженно, отчасти взволнованно,  -  я
замечаю тебя, даже когда тебя нет рядом! Я думаю о  тебе  каждую  минуту
каждого дня, спрашиваю себя, когда я увижу тебя опять, - а  в  последнее
время думаю и о том, как много я увижу!
   Она расхохоталась.
   - Лили, в этом же нет ничего смешного,  -  внушал  он.  -  Я  пытаюсь
делать то, что должен,  потому  что  беспокоюсь  о  тебе.  Лили,  но  ты
вытворяешь такое, что мне трудно вести себя, как полагается.
   - О, Ролли, - сказала она, и  ее  сияющие  глаза,  казалось,  обожгли
своим пламенем его лицо. - Почему ты не можешь понять,  что  ты  и  есть
тот, кто мне нужен?
   - Ты не знаешь обо мне всего.
   - И ты не знаешь обо мне всего, - парировала она. -  Никто  не  знает
всего о другом человеке, если многие годы не прожиты вместе. Разве ты не
видишь, как сильно я хочу этого для нас двоих? Подумай,  Ролли,  сколько
лет мы сможем узнавать друг Друга!
   Она нарисовала захватывающую картину, но будет ли она чувствовать  то
же самое, когда узнает, как велик обман? У него не было выбора. Уступить
желанию своего сердца и пойти по дороге, по которой никогда и  не  думал
идти? Оставить ее, попробовать забыть, попытаться найти способ жить  без
нее?
   - О, Лили, - сказал он, притянув ее к себе одной  рукой,  -  что  мне
делать с тобой?
   Она обняла его за талию, прижалась к нему и промурлыкала куда-то  ему
в горло:
   - Хочешь, подскажу?
   Он начал смеяться. О, Лили, Лили, восхитительная Лили!
   - Я предлагаю тебе сделку, - сказал он наконец. Я каждую секунду буду
видеть тебя там, где ты есть, и  там,  где  тебя  нет,  если  только  ты
прекратишь сводить меня с ума такими нарядами.
   Она откинула голову назад и посмотрела ему прямо в глаза.
   - Нет.
   Земля ушла у него из-под ног.
   - Нет?
   Она сцепила руки у него за спин