няя
неявка  к  ужину  вместе с  Мойрой вполне объяснима. Может,  мне пересесть к
Мойре?  И  она  представляет здесь ЦРУ? Я взглянул на нее. Американцы вполне
могут позволить себе пользоваться услугами  такого пышного  тела. У них ведь
это идиотское равноправие.
     Они  еще  пожалеют  о  своем выборе.  Когда  мне сказали, кто  прошел в
президенты, я понял: Америка пропала. Сначала пропал  Советский Союз, потому
что  Горбачев не мог  руководить в таком  случае всей страной?  Его любезная
Раиса Максимовна, появлявшаяся со своей прикленной улыбочкой на приемах и  в
нарядах от французских модельеров  на картофельных полях, смотрелась в нашей
стране как инопланетянка. Хотя сам Горбачев мне  нравился, - ну,  не повезло
мужику с женой, попалась слишком самостоятельная, бывает такое.
     Еще меньше повезло дураку Клинтону. Вы представляете себе их в постели?
Мне почему-то кажется, что его насилует Хиллари. Достаточно посмотреть на ее
отработанные  жесты  рук,  на  ее мощные  ноги,  на  ее  взгляд.  И добавьте
расслабленную походку и женский подбородок Клинтона. И еще  умение говорить.
Оба  президента  -  и  Горбачев,  и  Клинтон  - отличаются завидным  умением
говорить. Оба - болтуны.  И  оба - подкаблучники. Но если в нашей стране это
был  нонсенс,  который  и  воспринимался  как  нонсенс,  то  в  Америке  это
постоянная практика.
     У нас  все-таки  можно хлопнуть  иногда жену  по голове, когда  слишком
много болтает, или отправить ее на кухню. Поэтому  Горбачев со  своей семьей
просто  разрушил  наши  традиционные  семейные  ценности.  А  вот  Клинтоны,
наоборот, -  типичная пара Америки.  Ах,  равноправие! Не подходи к  женщине
ближе, чем на пять шагов, не делай ей комплиментов, не щипай ее за попку, не
говори, что  она красива,  не помогай  ей выйти из автомобиля,  не  дари  ей
цветов, не держи пальто в ресторанах и даже не пропускай первой в помещение.
Это  все оскорбляет  феминисток. Дкмаете,  я  шучу?  Поезжайте  в Америку  и
убедитесь сами. И как апофеоз этого феминистского движения появление Хиллари
в Белом доме. Барбара Буш,  жена бывшего  президента, мне  более симпатична.
Она  была  типичной женой и бабушкой в нашем понимании этого слова.  А вот с
Хиллари Америка  еще намучается, если, конечно, Клинтон пройдет второй срок,
в чем я лично сомневаюсь. Должна же быть хоть какая-то мужская солидарность.
А  женщины просто обязаны  голосовать против  Клинтона, хотя бы из зависти к
ловко устроившейся Хиллари.
     Но  я  отвлекся. Что  мне  делать, я не знаю.  Как мужчине мне  хочется
ухаживать за Джиной Минальди. Как шпиону  - сидеть рядом с Патрицией Диксон.
Как  аналитику -  не смейтесь, я  ведь иногда и  соображаю - пойти  к  Мойре
Маршалл. Я скоро стану шизофреником из-за такого разделения.
     Патриция, наконец, посмотрела в мою сторону.
     - Кажется, ваша супруга очень любит теннис. Она там уже второй день.
     - Может быть, это  лучший  способ избавиться  от жены,  - пошутил я,  и
Патриция  тонко улыбнулась. Так.  Это очень многообещающе. Улыбка  более чем
приятная и сексуальная. По улыбке женщины сразу можно определить, какая  она
в постели. Не замечали? Проверьте и  убедитесь. Если улыбка все понимающая -
значит,  перед  вами опытная женщина; если робкая - сами  понимаете, лучше с
ней не ложиться;  если показывает зубы -  значит, просто  развратница;  если
улыбается  уголками  губ -  у  вас  будет интересное  приключение.  А  когда
смеется,  просто открыв рот, лучше  сразу  убегайте - перед вами законченная
дура. Посмотрите, как столько лет улыбается Джоконда Леонардо да Винчи. Ведь
по уголкам губ сразу видно, что перед вами достаточно зрелая женщина, хотя и
без глупостей. Такая, разумеется, не будет слишком фантазировать в  постели,
но охотно  примет  любые  ваши предложения. Может,  в этой улыбке  и  секрет
долголетия картины великого Леонардо. Вы никогда не думали об этом? Патриция
была опытной женщиной, и это меня взволновало.
     -  Вы и  раньше отдыхали  здесь?  -  спросил  я у нее, не сомневаясь  в
ответе. И вдруг услышал:
     - Нет, я здесь впервые. А почему вы спрашиваете?
     Интересно, почему  она  мне  врет? Это очень  интересно.  Я  подвинулся
ближе.
     - Кнебель говорил, что вы были в прошлом году.
     -  Он меня с  кем-то  спутал. Хотя, - она вдруг рассмеялась, - может, и
была, но разве об этом нужно говорить вслух?
     - И вам нравится?
     - Ничего, - односложно ответила она, - могло быть  и лучше. Мне столько
рассказывали об этом месте.
     Вот мерзавка.  А  сама приезжала  сюда в прошлом году. Или  Кнебель мне
соврал? Лучше спрошу  у  нашего  метрдотеля. Этот будет знать наверняка.  Со
стороны  моря  возвращались  Давид  Келли и  Гектор  Монбрен.  Они о  чем-то
оживленно говорили.  Как Дон-Кихот  и Санчо Панса.  Высокий тощий Монбрен  и
маленький  полный  Давид.  Мы проводили их взглядами,  когда они  входили  в
отель.
     - В таком случае вам  должно  быть скучно,  - сказал  я. Более  тонкого
намека и быть не может.
     Она посмотрела на меня.
     - И что вы предлагаете?
     В таких случаях  нужно смотреть на  женщину  и просто молчать. Она  все
поймет сама, если действительно хочет. И Патриция понимает.
     - А как ваша жена?
     -  Мы доверяем  друг другу, - я улыбнулся, - кроме того, она  не  скоро
вернется с корта.
     -  Хорошо, -  ответила  Патриция, -  идите первым. Я поднимусь к вам  в
номер через десять минут.
     Черт дернул за язык. Лучше бы я подкатил к Джине, пока ее муж на корте.
Ох,  как  обидно.  Просто  приходится жертвовать  собой во  имя общего дела.
Бросаюсь на амбразуру, как Матросов.
     - Хорошо, - печально сказал я, - буду ждать вас у себя в номере.
     -  нет,  -  вдруг  возразила  она, - так не годится. Ваша супруга может
неожиданно появиться. Лучше поднимитесь ко мне в номер. Я пойду первой, а вы
поднимитесь потом.
     - Договорились.
     Кажется, Мойра  о чем-то догадывается. Она слишком часто смотрит в нашу
сторону.  Когда  Патриция  уходит,  я перебираюсь  поближе к  Джине.  Работа
работой, однако надо думать и об удовольствиях. Я улыбнулся молодой женщине.
     - Вы красиво плаваете.
     -  А мне показалось,  что  вам  больше  понравился  стиль  Патриции,  -
язвительно замечает Джина.
     - Рядом с такойпрекрасной женщиной все блекнет, -  сказал я, усаживаясь
совсем  близко.  Но  какое тело! Почему не  он  сам господин  Халлер?  Я  бы
"допрашивал" ее три дня подряд.
     Кнебель собирает  свои вещи.  И уходит почти сразу вслед за  Патрицией.
Теперь и мне нужно уходить.
     Я делаю вид, что не очень тороплюсь. Мойра снова прыгает вбассейн.
     - Синьора Джина, может, нам тоже нужно иногда ходить на теннисный корт,
-  сделал  я последнюю попытку перед уходом, - а  то наши половины, кажется,
слишком увлекаются.
     -  Вас это  очень  беспокоит? -  посмотрела  она  на меня.  Бесподобная
женщина!
     - Меня волнует, как к этому отнесетесь вы.
     - Я доверяю своему мужу, сеньор де ла Мендоса.
     - Ятоже доверяю своей жене.
     - Тогда  нам нечего бояться,  - сказала она, демонстрируя ослепительную
улыбку, - если, конечно, вы не боитесь.
     -  Что вы,  сеньора,  -  бормочу  я  и, взяв  свои вещи,  направляюсь к
внутреннему входу в отель, провожаемый взглядами Джины и Мойры.
     Посмотрим, что нам предложит Патриция Диксон.
     Через  полчаса  я  уже ни о  чем не думал. Я был прав.  Улыбка Патриции
обещала  слишком  многое.  Она  меня  здорово  измотала.  Это  было зрелище,
достойное  более подробного  описания.  Когда  мы  услышали крики, не  сразу
сообразили,  в чем дело.  Но когда  начался бег по коридору сразу нескольких
людей, я понял: там происходит нечто необычное. Я наскоро оделся и выбежал в
коридор.
     - Что произошло? - мне навстречу бежал Серджио.
     - А вы не знаете? - изумился он. - Монбрена убили.  - Его нашли мертвым
в номере.



Глава 13

     Вечером  к  дому   Вальман  подъехали   Крюгер  и  Дитц.  У  небольшого
двухэтажного  домика стояли  два автомобиля  с сотрудниками  полиции. Увидев
начальство, полицейские в штатском быстро вылезли из автомобилей.
     - Сидите, - махнул рукой Крюгер, - как там дела?
     - Она в доме одна, - сообщил полицейский, - кажется, собирает вещи.
     - Очень хорошо. - Крюгер проверил свое оружие и обратился к Дитцу: - До
моего сигнала ничего не предпринимать.  Я  хочу поговорить с ней наедине.  Я
возьму с собой "клопа", так что вы сможете услышать и записать нашу беседу.
     Дитц кивнул, и Крюгер пошел к дому.
     Он  довольно долго  звонил в дверь, пока наконец ему открыли. На пороге
стояла фрау Вальман в  темном свитере и легких серых  брюках. Увидев Крюгера
она не испугалась. Даже не удивилась. Это его слегка насторожило.
     - Герр Крюгер, - у женщины была хорошая память, - чем могу вам помочь?
     - Мне хотелось бы с вами поговорить, - улыбнулся Крюгер.
     - Прямо  сейчас? - засмеялась  женщина. - Проходите в гостиную. Я к вам
выйду. У меня в доме такой беспорядок.
     Он прошел в гостиную, обставленную в стиле "технополис", столь модном в
Европе в начале девяностых  годов, и сел на сооружение, представляющее собой
скорее хорошо выполненную геометрическую фигуру в виде сжатого треугольника,
чем традиционный диван.  На стенах висели картины  из пересекающихся линий и
полос.  Стояли светильники,  более  подходившие на  вытянутые  металлические
жалюзи, с мощным светом. Через пять минут появилась хозяйка дома.
     -  У вас довольно  уютно, -  лицемерно произнес  Крюгер, не  понимавший
этого стиля .
     - Вам нравится? - Она села напротив. - Будете что-нибудьпить?
     -  Мартини,  -  попросил Крюгер, и  она,  пододвинув  к  себе  столик с
напитками, достала бутылку мартини.
     Положив  несколько кусков  льда, плеснула светлую  жидкость  и передала
бокал Крюгеру. Себе она налила какой-то ликер.
     -  Я вас  слушаю,  -  улыбнулась  женщина.  Она чувствовала  себя очень
уверенно, и  это смущало Крюгера.  Ведь не могла  не догадываться, почему он
приехал к ней так поздно, но судя по ее поведению, ее ничего не беспокоило.
     -  Я приехал по нашему делу, - начал Крюгер. Кажется он смущался больше
нее. - У нас появились некоторые новые данные, фрау Вальман.
     Она сидела, откинувшись на спинку дивана.
     - Вы помните, что я приезжал к вам в офис, -  продолжал Крюгер, - тогда
мы  выяснили, что  герр Штенгель заказывал номерв  отеле "Рафаэль"  для фрау
Шварц. Был передан факс.
     - правильно, - чудовищно спокойно сказала Луиза Вальман. Или это ей так
удавалось играть. - Я сама передавала этот факс.
     - Да,  вы  говорили. Но  у нас  появились некоторые  другие факты. Фрау
Шварц и раньше приезжала в наш город.
     Она насторожилась, или это ему показалось?
     -  Раньше,  во  время  своих  приездов,  она  останавливалась  в  отеле
"Хилтон". - Он следил за выражением ее глаз.
     Все-таки она дрогнула. И поставила свой бокал на столик.
     -  Мы  выяснили, что  по просьбе герра Штенгеля  раньше  ей заказывался
номер в "Хилтоне".
     Все-таки ему удалось  пробить брешь в  ее невозмутимом поведении.  Фрау
Вальман ощутимо занервничала.
     - Дежурные в отеле показали, что однажды ее встречала красивая женщина,
блондинка,  которая  и  привезла ее в  отель.  Догадываетесь, кто  была  эта
женщина?
     Она смотрела ему в глаза. Теперь в них был вызов. Но она молчала.
     - Мы  показали вашу фотографию, фрау  Вальман, служащая в отеле  узнала
вас.
     - Ну и что? - спросила женщина.
     - Вы сказали мне неправду. Вы знали убитую Ирину Шварц.
     - Знала. Что это доказывает? Мне не хотелось вам об  этом рассказывать,
чтобы не подводить погибшего Штенгеля.
     - В каком смысле?
     - он был женатый человек. Я встречала фрау Шварц по его просьбе, - тихо
сказала женщина.
     За годы  работы  в полиции  Крюгер научился определять,  когда  человек
врет. И теперь он чувствовал, что она лжет.
     Он поставил свой бокал на столик.
     - Вы заказывали для фрау Шварц номер по просьбе Штенгеля?
     - Да. И он просил никому об этом не говорить.
     Как бы  хорошо женщина ни владела собой,  она не могла  быть готовой  к
подлым полицейским провокациям, когда  допрашивающий блефует, применяя  этот
нехитрый  прием для  получения  нужной информации.  И  Крюгер  применил свой
"фирменный" метод.
     - Возможно, - сказал он, улыбаясь, - но дело в том, что мы проверяли по
срокам. Во время приезда фрау Шварц вашего шефа вообще не  было в городе. Он
не мог вас просить встретить фрау Шварц, - убежденно закончил Крюгер.
     И  почувствовал,  что  попал  в  цель.  Женщина  замерла,  как-то сразу
обмякнув.  Словно он наконец пробил брешь в ее защите,  и  теперь  перед ним
сидел действительно напуганный и взволнованный человек.
     - Вы не хотите мне ничего сказать?
     Она отвернулась.
     Потом,  достав бутылку  виски, плеснула себе довольно большую  порцию и
глотнула, не  разбавляя. Громко закашлялась. Он налил стакан воды и протянул
ей. Она с невольно выпустившими слезами кивком поблагодарила его.
     Он дал ей возможность отдышаться.
     - Кто поручил вам встретить фрау Шварц? - мягко спросил Крюгер.
     Она молчала, видимо, что-то решая для себя.
     - Вы  дали факс от имени Штенгеля. И  его убили.  Убили также водителя,
который стал невольным свидетелем.  Я уже не  говорю о самой фрау  Шварц. Вы
понимаете, что  это  значит?  Против  вас  могут  быть выдвинуты  достаточно
серьезные обвинения.
     - Вы ничего не понимаете, - вздохнула она.
     - Может, тогда вы мне объясните? - попросил он.
     - Напрасно вы так настаиваете, - вздохнула она.
     Он нахмурился. Уже второй человек говорил ему эту фразу.
     - Я вас слушаю, - произнес он.
     - Мне  приказали.  Я встречалась  с фрау Шварц и заказывала ей номера в
отелях, встречала ее в аэропорту,  выдавала  номера от имени Штенгеля, чтобы
не вызывать ненужных расспросов.
     - Сам Штенгель знал об этом?
     - Конечно, нет.
     - Но почему от его  имени? Вы ведь  рисковали: он мог узнать. Почему не
от  своего,  почему  просто не заказывали  номера  на  вымышленную  фамилию?
Почему?
     - Я не знаю.
     - Кто вам приказывал?
     Она промолчала. Потом вздохнула и сказала:
     - Они меня не пощадят.
     - Мы сумеем вас защитить.
     Она улыбнулась:
     - Вы идеалист.
     - Вы не ответили на мой вопрос.
     - Я из Восточной  Германии, - сказала наконец хозяйка дома, - мне нужно
было  закрепиться  в Мюнхене.  Мне  предложили работать  на  них. Сначала  я
отказывалась, но потом вынуждена была дать согласие. И начала работать.
     - На кого?
     - На БНД.
     Он ошеломленно посмотрел на нее.
     Она кивнула головой.
     - Я  же  вам  говорила.  Мне  давали сначала  мелкие  поручения.  Потом
устроили в  местное  бюро  Интерпола.  И прикрепили к этой  Шварц. Она часто
прилетала в Мюнхен.
     - С кем она встречалась?
     - Этого я не знаю.
     - С кем встречались вы?
     -  Они  не  говорили  мне  своих  фамилий.  Но я  знала,  из  какой они
организации. Одного из них звали герр Шмидт.
     - Это они встречались с убитой?
     - Да.
     Может, она и права, подумал он. Для  БНД изготовить магнитную карточку,
открывающую дверь, совсем нетрудно. Это единственное объяснение.
     - Как вы с ними встречались?
     -  Я им  звонила. У меня есть телефон. Они  мне приказали  собрать свои
вещи и завтра улететь в Америку. Сказали, что завтра заедут за  мной и дадут
билеты, деньги.
     - Почему они ее убили?
     - Этого я не знаю.
     - Но вы догадываетесь, для чего им нужна была эта русская?
     - Она была немкой.
     - Ну да. Правильно, немка из России, - раздраженно поправился Крюгер, -
меня интересует, почему они все это делали?
     - Я не знаю. Я встречалась с двумя господами.
     - Откуда вы знаете, что они из контрразведки?
     - А кто  еще мог исправить  мне документы,  устроить меня  в Интерпол и
помочь  с  работой?  Да и  с деньгами тоже. Они  знали, что  я из  Восточной
Германии.
     - По какому телефону вы звонили?
     Она назвала номер. Он задумался, потом громко сказал:
     -  Дитц, мне нужна ваша мощь. Сейчас у нас будут гости. Приготовьтесь к
встрече. И найдите Хоффмана. Мне понадобиться его помощь.
     Она изумленно смотрела на него.
     Он подвинул телефон к ней:
     - Звоните.
     Она колебалась.
     - Звоните, - строже сказал он, и женщина наконец подняла трубку.
     Набрала номер.
     -  Это  я, - сказала  она,  -  нам нужно срочно встретиться. Я вас буду
ждать.
     -  Он сейчас приедет сам,  - сказала она, положив трубку. - Вы  обещали
меня защитить.
     - Дитц, - громко позвал Крюгер, - вы установили, куда она звонила?
     - Конечно. Я уже посылаю группу.
     - Будь осторожен. Они профессионалы.
     - Хорошо.
     - И чтобы никого вокруг не было. Нам могут помешать.
     - Понимаю.
     Ожидание было долгим.  За это время  она успела подробно рассказать ему
свою  историю,  поведав,  как  трудно  пришлось  перебираться  из  Восточной
Германии в Мюнхен.
     - Как они вас нашли? - уточнил Крюгер.
     -  Раньше, - женщина  явно смущалась, -  я работала  на "Штази". Ничего
особенного. Была  просто информатором, работала в  библиотеке.  Тогда многие
работали на "Штази". Эти люди знали о моем прошлом.
     - И они вас шантажировали? - понял Крюгер.
     Она кивнула.
     В дверь позвонили. Она тревожно посмотрела на него.
     - Откройте, - разрешил Крюгер.
     Она пошла открывать дверь. В дом вошел неизвестный.
     - В чем дело, - быстро спросил он, - почему ты меня вызвала?
     И тогда Крюгер шагнул в комнату.
     - Это я вас вызвал, - глухо сказал он, сжимая в руках оружие .



Глава 14

     Япобежал  по коридору. Кажется,  у  нас  начались  веселые  дни.  После
убийства в Кельне я предполагал нечто подобное на  Маврикии. Но почему убили
Монбрена? Очень  надеюсь, что  это не  господин  Халлер, иначе нам  придется
убираться  с  острова, и я  забуду,  как выглядит  Джина  Минальди  и  Мойра
Маршалл.  И  хотя   нужно  отдать  должное  Патриции,  в  постели  она  была
великолепна,  как   может  быть  великолепна   стройная   женщина  с   таким
тренированным телом  спортсменки,  тем не  менее  мне не  хотелось  покидать
райскую землю, не отведав и других "даров природы".
     У номера  Монбрена  столпились  все гости. Нужно было  видеть,  как они
сожалели  о  смерти  несчастного  Монбрена.  А ведь  среди них наверняка был
убийца. Я смотрел на каждого из них.  Больше  всех подозрение  у меня вызвал
Давид Келли. Этот толстячок из Алабамы.  Он делал скорбное лицо, но в глазах
я видел ненависть. Может, мне  это казалось, во всяком случае, Келли первый,
на кого  падает подозрение.  Они ведь  вместе гуляли по берегу моря, а потом
вместе  вернулись в отель. И хотя Келли утверждает, что он отправился к себе
в  номер,  это  не доказательство.  Скорее,  наоборот,  - полное  отсутствие
всякого алиби.
     Следующий из  подозреваемых  - Ханс Кнебель. Зачем он  мне  рассказал о
том,  кто  именно приезжал  в прошлом году  на  остров?  Хотел  отвлечь  мое
внимание? Или навести на кого-то? Ведь он ушел из бассейна раньше всех.
     Потом выяснилось, что вскоре вернулись и остальные две молодые  женщины
- Джина и  Мойра.  И  наконец, за  ними - наши  "уимблдонцы", мастера игры в
теннис, с которыми была и моя  напарница.  Ей я, разумеется, исключил  -  не
потому, что она не могла убить, это она  как раз наверняка  умеет, а потому,
что она  бы  просто  мне об этом сказала. Но  с ней вернулись  трое мужчин -
альфонс Серджио Мелендес и спортсмен Самюэль Митчелл.  Подозреваемых слишком
много, чтобы делать определенные выводы.
     Приехавший  полицейский  идиот   пытался  что-то   выяснить.   С  такой
физиономией нужно  нырять за рыбами, а  не  искать убийцу.  Интересно,  куда
делся пистолет убийцы? И как его  удалось провезти на остров? У  меня т