Глава 9

    Спустя двадцать минут, когда Дарелл  вошел  в  номер,  Плежер  в
банном халате из голубой фланели уже  спала,  свернувшись  клубочком
на постели и рассыпав по подушке откинутые  со  спокойного  десткого
лица  волосы.  Вокруг  в  беспорядке  валялись  вещи,  приобретенные
Сайдони Осборн. Он стоял и  смотрел  на  девушку,  невольная  улыбка
тронула угрюмо поджатые губы: удивительно  трогательной  и  невинный
был у нее вид.
    Потом тихо прикрыл за собой дверь спальни и  пошел  к  телефону,
просматривая на ходу список людей, рекомендованных Виттингтоном.
    Поговорил с человеком по  имени  Кеннет  Йенсен.  Попросил,  во-
первых, дополнительные данные на  Пабло  О'Брайна,  во-вторых,  план
шести  городских  кварталов,  окружающих  объект  его  интереса,  в-
третьих, список всех зарегистрированных обитателей дома Кортесов  и,
наконец,  газетные  публикации,  касающиеся  биографических   данных
Генерала и его недавней деятельности. Затем через того  же  абонента
послал двух людей, Барни Келза  и  Джеймса  Горама,  понаблюдать  за
домом. Йенсен заверил, что все будет выполнено в  течение  часа.  Он
показался Дареллу выдержанным, пунктуальным и компетентным.
    Следующий звонок по  коду  в  Вашингтон.  Трубку  снял  помощник
Виттингтона - Кинкейд, который совсем ему не нужен.  Виттингтона  на
месте  не  оказалось,  а   полученные   сведения   были   старые   и
малоутешительные - майора Джона Дункана  еще  не  нашли,  блокировка
дорог пока ничего не дала, а Фрич прибудет в Нью-Йорк рано утром.
    Он закурил сигарету - фу, какая гадость! Задался  вопросом,  что
такое добавили на фабрике в  табак,  и  притушил  ее  в  пепельнице.
Скользнул взглядом по безликим стенам  номера  в  ожидании  Йенсена.
Часы показывали за  полночь.  Снег  прекратился.  Дарелл  подумал  о
девушке,  спящей  совсем  рядом  в  ореоле   своей   невинности,   и
позавидовал ей.
    Йнсен появился в половине  первого.  Он  оказался  коренастым  и
тучным, преждевременно облысевшим,  с  круглым  живым  лицом.  Через
роговые очки  смотрели  совиные  глаза.  Он  снял  мягкую  шляпу,  а
пальто, аккуратно сложив, повесил  на  спинку  стула.  Крепко  пожал
руку Дарелла. Странно,  ладонь  была  мозолистая,  и  Дареллу  стало
интересно, какая же у него основная работа.
    - Мы одни? - спросил Йенсен.
    - В соседней  комнате  спит  девушка,  которая  должна  опознать
преступников.
    - Как много она знает?
    - Очень мало.
    Чуть улыбнувшись, Йенсен взглянул на Дарелл:
    - Она не одинока. Я в таком же положении. Играем  по-крупному  -
это все, что мне известно. - Он помолчал, разглядывая Дарелла:  -  А
вы довольно спокойны.
    - Что у вас есть на Пабло О'Брайна?
    - Целая куча. Но  прежде  всего  я  послал  двоих  наблюдать  за
домом, кстати, Барни Келз - парень что надо. Подготовил план  нужной
части города. А также досье на все эмигранское окружение Генерала.
    - О'Брайн! - повторил Дарелл.
    Йенсен усмехнулся:
    - Это он вам наставил шышек?
    - Да. А что, разве заметно?
    - Ну, ничего страшного. Итак, О'Брайн -  заместитель  начальника
Федеральной  полиции  той  страны,  откуда  слежал  Кортес.   Шестое
поколение    латиноамериканцев,    из    огромной    семьи,    очень
состоятельной. Один из его  предков  боролся  бо  о  бок  с  Симоном
Боливаром против  наместников  испанского  короля,  потом  вышел  из
торфяных болот и положил начало целой династии. Если еще раз  судьба
сведет вас с ним, не называйте его Пит О'Брайн. Он -  Пабло.  Вопрос
чести.
    - Запомню, - сказал Дарелл. - Но у него же дома  дел  по  горло.
Чем он занимается здесь?
    - У себя дома он нечто вроде второго лица в ФБР, как  бы  правая
рука нашего Д.Эдгара Гувера. Все говорит о том, что эти люди  ничего
не забыли. Они против возвращения  Кортеса  или  его  дочери,  если,
конечно, тех не привезут в сосновом  гробу.  И  кажется,  опасаются,
что  Генерал  готовит  свой  сценарий  второго  захвата  власти.  За
последние три года они вкусили плодов демократии, им понравилось,  и
они  не  хотят  с  ней  расставаться.  Кстати,  О'Брайн   официально
зарегистрирован в качестве иностранного бизнесмена, как то  положено
по закону.
    - Он здесь один занимается сыскной деятельностью?
    - Нам это неведомо, мистер Дарелл. У нас есть  адрес.  Задержать
его?
    - Нет, - решил Дарелл. - Пока  не  надо.  Расскажите  коротко  о
других проживающих в доме Кортесов.
    Ответ Йенсена был четким. Помимо Генерала и Карлотты  он  назвал
Хустино, профессора Переса,  повара  по  имени  Карлос  и  горничную
Муро. Хустино представляет особый интерес, как бывший  глава  тайной
полиции. Ненавидим всеми и каждым в отдельности.
    - А Перес?
    - Он и Кортес росли вместе на ранчо Кортесов. Родители  Генерала
послали его за границу учиться, так как  заметили  рано  развившуюся
одаренность.   Известен   полной   и   безоговорочной   преданностью
Генералу. Кстати, неплохой специалист в области ядерной физики.
    Дарелл поднял глаза на Йенсена, и тот вежливо спросил:
    - Я что-то не так сказал?
    - Продолжайте.
    - У нас наметилось  два  пункта  наблюдения.  Дом  напротив  под
номером одиннадцать,  принадлежащий  Моррисонам,  временно  пустует,
так как хозяева уехали в  Нассау.  Из  него  хорошо  просматривается
улица.  Предлагаю  позвонить  хозяевам  и  попросить  разрешения  на
временное использование.
    Дарелл кивнул:
    - Также есть комната, выходящая окнами на подъездную аллею и  на
двор позади дома Кортесов. Я уже снял ее. Там находится  Барни  Келз
с биноклем ночного  видения.  Первоочередная  задача  -  подготовить
телефон со звукозаписывающим устройством. Келза  и  дом  одиннадцать
можно соединить напрямую, чтобы координировать действия.
    - Хорошо, - согласился Дарелл.  -  Одиннадцатый  номер  беру  на
себя.
    Йенсен посмотрел в сторону спальни.
    Там стояла Плежер, сонно моргая глазами из-за яркого  света,  на
лице легкий румянец, волосы неприбраны.  В  банном  халате  Дарелла,
явно великоватом, она смахивала на ребенка, разбуженного  разговором
взрослых.
    - Мистер Сэм... - тихо сказала она.
    - Все в порядке, Плежер,  -  отозвался  он.  -  Хорошо,  что  ты
проснулась. Одевайся, мы уходим.
    Она тут же заартачилась:
    - Почему? Мне тут нравится!
    - Там,  куда  мы  идем,  тебе  понравится  больше.  К  тому  же,
вероятно, найдем Джонни.
    Она перевела взгляд на Йенсена и закусила  нижнюю  губув,  издав
какой-то странный звук.
    - А на новом месте я смогу купаться в ванной?
    - Ты уже... - начала было Дарелл, но сдержался.  -  Да,  Плежер.
Сколько угодно.
    - Тогда ладно. Сейчас буду готова.
    Йенсен в разговор не вмешивался...
    В течение ночи дом Кортесов обложили с двух сторон.  И  все  же,
думал Дарелл,  ребята  располагают  весьма  поверхностным  описанием
похитителей - лишь со слов Плежер. А ее ущербный словарный запас  не
дает полного представления. И  потому  без  ее  личного  участия  не
обойтись.
    Очень скоро Плежер наскучило сидеть и тупо  смотреть  на  улицу.
Она обернулась и обиженно сказала:
    - Как мне не по душе этот дом. В отеле лучше.
    Одиннадцатый номер самым  идеальным  образом  соответствовал  их
целям. Чтобы не привлекать к себе внимания, в  комнатах,  выходивших
на  улицу,  на  разрешалось  зажигать  свет,  и  Дарелл   с   Плежер
продолжали бодроствовать в темноте. А Йенсен обосновал свой  штаб  с
телефонами и радиопередатчиком в большой кухне с окнами во двор.
    Комнаты располагались примерно так же, как  у  Кортесов.  Дарелл
обследовал все помещения, считая шаги при переходе  по  коридорам  и
ступеньки в лестничных пролетах. Он  запоминал  такое  автоматически
и, когда завершил обход, был  уверен,  что  сможет  быстро  и  точно
передвигаться здесь даже в полной темноте. Комната на втором  этаже,
из которой он и Плежер наблюдали за противоположной стороной  улицы,
служила хозяевам гостиной. В нее через высокие  окна  проникал  свет
от  наружного  фонаря.  Темно-красная  дверь   и   подходы   к   ней
просматривались вполне хорошо.
    - А вы, знаете ли, выглядите смешно, скукожившись  у  окошка,  -
подала голос Плежер.
    Дарелл расположился на деревянном стуле с прямой спинкой  и  вел
обзор через тонкую занавеску, так что сам с улицы виден  не  был.  К
тому же, превозмогая себя, воздерживался  от  курения.  Он  повернул
голову на реплику  девушки.  Та  лежала,  свернувшись  комочком,  на
маленьком диванчике возле кирпичного камина. Она очень изменилась  с
момента их первой встречи в  сарае,  и  он  невесело  улыбнулся  при
мысли о сееб в роли Пигмалиона.
    Она надела яркую юбку из вещей Сайдони и,  произведя  ревизию  в
одной  из  комнат  наверху,  нашла  желтый  кашемировый   свитер   и
обрядилась  в  него,  не  обращая  внимания  на  протесты   Дарелла.
Тщательно  скопировав  прическу  рекламной   девицы   из   какого-то
журнала, обнаруженного на полке, сделала себе  такую  же.  Ее  лицо,
еле различимое в темноте, было очаровательно  в  своей  естественной
простоте.
    - А как бы ты хотела, чтобы я сидел? - улыбнулся он.
    - Ну не так. Вперились и не шевелитесь. И видок же у вас!  Будто
только и ждете, кого бы прихватить да пристукнуть. А я все  думаю  о
бедном Джонни?
    - И что приходит тебе на ум?
    - Ну как он там. Он не похож на  вас.  Вы  -  другой.  Джонни  -
слабак. Я никогда не обманывалась на его счет. По всей видимости  он
думал, тчо дурит мне мозги, держа за маленькую  безмолвную  девочку,
вся радость которой в кукурузной лепешке. Но я  смогла  понять,  что
он за человек - без уверенности в себе и в  окружающих,  даже  когда
такое красивый в своей форме.
    Плежер подалась вперед и продолжала очень серьезно:
    - Мистер Сэм, я-то знаю, что  бы  он  там  не  натворил  прошлой
ночью, он не хотел зла. Я просто уверена. Ведь это ужасно - то,  что
он сделал, да? Вы собрали  по  околоткам  всех  своих  людей,  чтобы
поймать его.
    - И других тоже, - напомнил ей Дарелл. - Тех, кого ты  видела  у
самолета.
    - Но главное - весь этот хипиш из-за Джонни, верно? Я  не  хочу,
чтобы ему причинили вред. Вон как вы смотрите, сидя  тихонько  перед
окном, словно гремучка за камнем...
    - Я просто наблюдаю, - сказал Дарелл.
    Вдруг Плежер соскользнула с дивана и опустилась  около  него  на
пол. Положила руку, а потом и голову к нему на  колени  и  устремила
вверх тревожный взгляд.
    - У меня все в  голове  перепуталось,  -  прошептала  она.  -  Я
всегда думала, что люблю Джонни, даже когда поняла, что он слабак  и
все такое. А сама ведь  надеялась,  что  появится  кто-нибудь  вроде
вас, мистер Сэм. Кто-нибудь, кто  хорошо  знает,  что  это  такое  -
большой мир.
    - Ничего я о нем не знаю.  -  Он  подумал  о  том  зле,  которое
постоянно встречал на своем пути. - Чем дольше живу, тем  меньше  во
мне уверенности, что вообще что-либо знаю.
    Плежер вздохнула.
    - Я бывало мечтала о таком, как вы, а считала Джонни  лучшим  из
всех. - Она пошевелилась, и он ощутил  прижавшиеся  к  ногам  теплые
округлости ее тела. А чуть погодя спросила: - И у вас есть  девушка,
мистер Сэм?
    - Да, есть, - сказала он.
    - Вы ей не изменяете?
    - Стараюсь.
    - А где она сейчас?
    - Далеко. Работает в Европе.
    - А как ее зовут?
    - Дедр.
    Она задумчиво повторила "Дедр", а  перед  его  мысленным  взором
возник  прелестный,  безукоризненный  образ  Дедр   Паджет.   Плежер
поднялась на ноги и подошла вплотную к  окну.  Дарелл  заметил,  что
она чистенькая и опрятная, не так вульгарно накрашена,  как  раньше.
Волна щемящей душу жалости  к  ней,  как  к  потерявшемуся  ребенку,
захлестнула его.
    - Джонни действительно натворил что-то страшное, да? Что  будет,
если его поймают?
    - Не знаю, - солгал Дарелл.
    - Тогда почему я должна помогать вам? -  воскликнула  Плежер.  -
Если я люблю его, то мне до фени, что он там начудил.  Если  он  мне
не изменяет, я обазана помогать ему, а не стараться  поймать  его  и
упрятать в тюрягу.
    Похоже, пришла пора выложить правду,  и  он  заговорил  ровно  и
спокойно:
    - Плежер, прости уж, но, кажется, тебе следует узнать кое-что  о
Джонни.
    Она резко обернулась на звук его голоса.
    - Что? Что такое?
    - Джонни женат. Женат уже два года на женщине, которая  живет  в
доме напротив.
    - Мистер Сэм,  вы  ведь  говорите  такое  не  за  тем,  чтобы  я
изменилась к нему, а? - в темноте ее голос походил на звон  хрупкого
хрусталя.
    - Я полагаю, ты знаешь меня уже достаточно хорошо.
    - Женат! Но вы не сказали мне сразу!
    - Мне показалось, это будет неправильно.
    Эта фраза вызвала неожиданную бурю гнева, тут же выплеснутого  с
пенным шипением:
    - Неправильно?! Видали, весь из себя умник!  Я-то  знаю.  Небось
думал, вот дуреха с гор - не научилась как  есть,  как  одеваться  и
мыться! Нечего вешать  мне  на  уши  эти  тряпки!  Я  знаю,  что  ты
пытаешься сделать!
    Она дрожала от злобы. Потом вдруг рывком сдернула с себя  свитер
и швырнула на пол, рванула блузку, сбросила туфлю.
    - Не нужно мне ничего! На кой черт понадобилось влезать  в  этот
ваш мир с твоей  помощью?!  Дома  с  папашей  было  лучше,  честнее.
Провались  ты  со  своими  шмотками  и  всеми  закидонами.  Не  хочу
подачек,  когда  за  них  надо  убивать   друг   друга,   фискалить,
вынюхивать и таиться, как змеюка за пнем! А  ты  решил,  что  можешь
купить меня - красивые вещички в обмен на Джонни...
    - Плежер, прекрати! - жестко оборвал ее Дарелл.
    Она стала пятиться назад,  пока  не  уперлась  спиной  в  стену,
постояла  какое-то  мгновение,  поправила  порванную  одежду.  Потом
резким движением обхватила голову, по щекам посыпались слезы.
    - Мистер Сэм!.. - Бросилась к нему, и он обнял ее.
    - Успокойся. Все будет хорошо.
    - А мне все равно, - прошептала  она.  Обмякшее  тело  потрясали
рыдания. - Я, правда, не хочу помогать вам ловить Джонни. Даже  если
он меня обманывал.
    - Но ты ведь поможешь мне?
    - Да, думаю, да. - Она  подняла  на  него  огромные  наполненные
слезами глаза. - Ради вас, мистер Сэм.
    Йенсен  доложил,  что  прибыл  Фрич.  Часы  показывали  половину
седьмого утра. Дарелл поручил девушку заботам  Йенсена,  посоветовав
ей соснуть на диванчике, а сам спустился на кухню.
    Фрич разговарил по телефону.
    - Я бы не отказался от кофе.
    - Угощайся. Йенсен приготовил, -  сказал  Дарелл  и  добавил:  -
Выглядишь дерьмово.
    - Черт с ним, с моим видом. Я работал.
    - Мы тоже не отдыхали.
    Фрич снисходительно кивнул.
    - Здорово ты все обложил, - заключил он. - Комар не пролетит.  А
следовало бы приоткрыть пробочку и дать проскользнуть в бутылку.
    - А роль пробки играет девушка. Она их сразу узнает, стоит кому-
нибудь появиться. Вот тогда мы и закупорим бутылку.
    - Как же, держи карман шире.
    - У тебя есть другой план действий?
    Фрич покачал головой. Он тяжело дышал, нижняя губа отвисла.
    - Я сделал все, что мог. Они не попались патрулям на  дорогах  -
наверное, прошли задолго до того, как  мы  блокировали  горы.  -  Он
взглянул  на  Дарелла  из-под  лохматых  бровей.  -  Надеюсь,   твои
подозрения насчет этой компашки оправдаются.
    Дарелл снял кофейник с  электроплиты.  День  полностью  вошел  в
свои права, и он выключил свет, который разрешалось зажигать  только
при закрытой двери.
    - Что-нибудь новое о Дункане? - поинтересовался он.
    Фрич с жадностью выпил кофе.
    - Спасибо. - Он промолчал. - его видели.  Мы  в  этом  абсолютно
уверены. Он один, это точно. Только я здесь чего-то не пойму.  Сошел
с гор вчера утром, сел на попутный бензовоз и отправился в  Нэшвилл.
Водитель сразу его признал, но сказал, что майор был  в  гражданском
и выглядел очень изнуренно.
    Дарелл сгорал от нетерпения:
    - Что потом?
    Фрич пожал могучими плечами:
    - Он сошел недалеко  от  центра  города.  Потом  его  видели  на
автобусной остановке Грейхаунд, но уверенности, что сел  в  автобус,
нет. Перебрали  все  автобусы  -  никаких  следов.  Ничего  не  дала
проверка в агенствах по прокату  машин,  на  железных  дорогах  и  в
авиакомпаниях.  Как  сквозь  землю   провалился.   Полагаю,   Дункан
струсил, сбежал от своих компаньонов и заполз где-то в нору.
    - Почему ты считаешь, что он один? - спросил Дарелл.
    - Следы, обнаруженные на Пайни Ноб, принадлежат только ему.  Что
касается остального, точного объяснения дать не могу. А ты?
    - Не совсем, - промолвил Дарелл.
    - Думаешь, он объявится здесь?
    - Захочет связаться  с  женой.  Он  от  нее  без  ума.  Если  он
принимал в этом участие,  то  только  из-за  нее.  Скоро  предпримет
попытку поговорить с ней.
    - Может быть, воспользуется телефоном. Ты...
    - Все прослушивается, - сказал  Дарелл.  -  Йенсен  позаботился.
Налажены спецустройства, а запись ведется в комнате через переулок.
    Фрич неохотно  кивнул,  как  бы  выражая  удовлетворение,  потом
опять нахмурился. Встал и пошатнулся.
    - У тебя ведь здесь девчонка. Послушай, мне кажется,  она  знает
гораздо больше, но запирается. Она в одной упряжке с  Дунканом.  По-
моему, она дурит тебя и всех нас. Я хочу поговорить с ней.
    - Сейчас ее не трогай, - быстро отверг Дарелл. Не  хватало  еще,
чтобы Фрич вмешивался со  своей  методой  железного  кулака.  -  Она
свалилась: никто здесь не  спал.  К  тому  же  она  расстроена  -  я
сказал, что Дункан женат. Она любит его.
    - Мать  твою!  -  взорвался  Фрич.  -  Она  при  своих  коровьих
глазищах и круглой заднице вертит тобой, как хочет. Держит  тебя  за
дурака. Она знает гораздо больше, чем сказала тебе, но я из нее  все
равно вытрясу!
    Он резко повернулся и направился  к  двери.  В  это  время  вниз
спускался Йенсен, и, кгда  Фрич,  громко  хлопнул  дверью,  пронесся
мимо него, лысый  толстяк  едва  успел  откскочить  в  сторону  и  с
изумлением посмотрел на Дарелла. Тот встал и пошел вслед за Фричем.
    В дальней части холла на верхние этажи вела  неширокая  довольно
крутая лестница, и Фрич, подгоняемый собственным  нетерпением,  стал
быстро подниматься, перешагивая через ступеньку.
    - Гарри, подожди, - спокойно позвал Дарелл.
    -  Да  пошел  ты!  Она  заговорит.  Сам  прекрасно  знаешь,  чем
завладели прохвосты  и  во  что  это  грозит  вылиться.  У  нас  нет
времени, парень!
    Фрич  сделал  еще  один-другой  решительный  шаг   и   почему-то
остановился. Послышался болезненный кашель, совсем как  при  удушье.
Судорожно взметнулась рука и, нащупав перила, вцепилась в них.  Фрич
опустился коленом  на  дубовую  ступеньку  и,  схватившись  за  узел
галстука, потянул вниз...
    В несколько прыжков Дарелл оказался рядом  и  подхватил  грузное
тело.
    - Гарри, что с тобой?
    - Ничего! - со свистом выдохнул Фрич. - Убери  руки,  черт  тебя
возьми!
    - Сядь, Гарри...
    - Пошел ты в болото!
    Однако Дарелл не послушался и не отпустил его.  Посмотрел  вниз,
но Йенсена видно не было. Тяжелое  тело  Фрича  содрагалось,  словно
кто-то наносил по нему мощные удары. Вокруг  губ  появился  синюшный
оттенок.  Вытаращенные  глаза,  хотя  и   устремлены   на   Дарелла,
наверное, ничего не различали. Дарелл усадил его на ступеньку.
    - Сердце, да?
    - Нет, я...
    Оставив Фрича, Дарелл бросился наверх,  обшарил  полки  и  нашел
бутылку виски.
    А когда вернулся, Фрич стоял уже  на  ногах.  Дыхание  несколько
успокоилось,  но  цвет  лица   оставался   землистым.   Затуманенным
взглядом он уставился на бутылку и потянулся к ней.
    - Спасибо, - произнес он ворчливо.
    - Ерунда, - бросил Дарелл.  -  Ты  когда  последний  раз  был  у
врача, Гарри?
    -  У  меня  мотор  не  фурычит.   -   Признание   сопровождалось
безнадежным жестом, - Мне нельзя бегать по лестницам, а я все  время
забываю. Итак, когда ты собираешься доложить об этом по инста