меня  выхода  нет.  Мы  с  одним  моим   знакомым
договорились, что именно в эту кабинку я должна положить свой  пакет,  а
он придет и заберет его.
   - А с чего ты взяла, что эта кабинка должна быть свободна? Не я,  так
кто-нибудь другой бы ее занял.
   - Он обещал, что она будет свободна, - задумчиво сказала я.
   - Тогда ты положи свой пакет в другую кабинку  и  запомни  ее  номер.
Потом позвонишь ему по телефону и дашь другие координаты.
   - Боюсь, что он больше не выйдет со мной на связь. - Я почувствовала,
как на глаза навернулись слезы.
   Наверное, это как-то повлияло на парня. Он махнул рукой и  растерянно
пожал плечами:
   - Ладно, твоя взяла. Только ты за все платишь и покупаешь мне коньяк.
   - Конечно! - обрадовалась я.
   Следующие полчаса мы, смахивая пот  и  переводя  дыхание,  поочередно
пытались вытащить сумку из кабинки. Когда наконец  нам  это  удалось,  я
радостно захлопала в ладоши:
   - Понесли твою сумку наверх!
   - Сначала ты положи свой пакет, а то, пока  мы  ходим,  твою  кабинку
опять кто-нибудь займет.
   Я посмотрела на пакет и перевела  взгляд  на  парня.  Видимо,  парень
понял мое замешательство и отвернулся.
   - Можешь выставлять код. Я не смотрю.  Мне  твой  пакет  и  даром  не
нужен.
   Я подумала, что последнюю фразу он сказал зря Если бы он только знал,
что в нем лежит... Выставив код, я оглядела кабинку любящим  взглядом  и
глубоко вздохнула.
   - Дело сделано. Можешь поворачиваться. Поднявшись  к  обычной  камере
хранения, мы сдали его сумку. Я заплатила за ее упаковку и за  хранение.
Молодой человек бережно положил квитанцию себе в карман и  подозрительно
посмотрел на меня:
   - Ну а как насчет коньяка?
   - Как обещала, - улыбнулась я и повела его в сторону буфета. - Далеко
едешь? - нехотя поинтересовалась я для того, чтобы хоть как-то  нарушить
нелепое молчание.
   - В Хабаровск, к родителям.
   - Далеко.
   - Привык. Я к ним каждый год  приезжаю.  На  самолете  очень  дорого,
приходится  трястись  на  поезде.  Главное,  чтобы  нормальная  компания
попалась. С нормальной компанией и дни быстро летят.
   У стойки буфета я сказала:
   - Выбирай свой коньяк. Ты выбираешь, я плачу. Будешь угощать им  свою
компанию.
   - Я же не знаю, какими деньгами ты располагаешь...
   - Выбирай, что нравится. В пределах разумного, конечно.
   Парень остановил свой взгляд на ?Белом аисте? и решительно показал на
него пальцем. Оплатив коньяк, я с гордостью протянула его своему  новому
знакомому:
   - Держи. Ты даже не поверишь - сегодня ты спас жизнь одному человеку.
   - Какому еще человеку?
   - Это тебе не  обязательно  знать.  Главное,  что  ты  освободил  эту
чертову кабинку. Ну ладно. Было очень приятно познакомиться. Счастливого
пути. В поезде со своей компанией обязательно  вспомнишь  обо  мне,  как
только достанешь коньяк.
   Парень повертел в руках бутылку и усмехнулся:
   - Ты знаешь, сначала это знакомство показалось мне совсем неприятным,
а теперь даже ничего. Я даже не знаю, как тебя зовут.
   - Женя.
   - А меня Олег. Женька, а ты что такая незагорелая?  Солнца,  что  ли,
боишься?
   - Боялась, а теперь я уже ничего не боюсь. Как только разгребу  дела,
обязательно пойду в солярий.
   Олег посмотрел на меня каким-то печальным взглядом и грустно сказал:
   - Ну ладно. Я пойду. Не буду тебя больше задерживать.
   - Удачной дороги, - весело подмигнула я и зашагала к выходу.
   Оглянувшись, я увидела, что Олег  все  так  же  грустно  смотрит  мне
вслед, и махнула ему рукой. На улице я подняла голову  и  посмотрела  на
солнышко. Показалось, что оно тоже на меня  смотрит  и  протягивает  мне
свои добрые, заботливые руки. К черту эту ночную жизнь! Никаких  свечей!
Никаких жалюзи! Мне больше некого бояться и не от  того  прятаться.  Как
только мне удастся решить вопрос с Робертом, я обязательно поеду на пляж
и развалюсь  на  раскаленном  песке.  Я  буду  радоваться  как  ребенок,
радоваться до слез. И эти слезы будут понятны только мне  одной,  потому
что никто не поверит, что я буду лежать под жгучим солнцем в первый  раз
в жизни. В первый раз... Теперь многое будет в первый раз...

Глава 5

   Подойдя к стоянке, я резко остановилась и потеряла дар речи: рядом  с
отцовским лимузином крутились двое мальцов. Один ковырялся  в  замке,  а
другой посматривал по сторонам - не идет ли хозяин. Не успела  я  ничего
сообразить, как оба уже были в машине. Очнувшись, я  замахала  руками  и
закричала так громко, насколько хватило моего голоса:
   - Угоняют! Машину  угоняют!  Милиция!!!  Я  услышала,  что  заработал
двигатель и в ту же секунду раздался страшный взрыв. Упав  на  землю,  я
обхватила голову руками. Гудело в ушах. Мне не верилось, что я  осталась
жива. Мне вообще не верилось, что все это происходит в  реальности.  Вой
милицейской сирены заставил меня поднять голову, и я  с  ужасом  увидела
то, что осталось  от  лимузина.  Мощный  взрыв  изуродовал  и  несколько
соседних машин. Я села на землю и  громко  зарыдала.  Не  знаю,  сколько
времени я так просидела, пока ко мне  не  подошел  сотрудник  милиции  и
помог встать. На месте взрыва  собралось  много  народу.  Люди  в  форме
омоновцев  взяли  стоянку  в  плотное,  непроходимое  кольцо,   отгоняли
ротозеев на безопасное расстояние.
   - Опять террористический акт! - судачили в толпе. - Как дальше  жить,
если взрывают прямо в центре города... Диверсия! - не  унимался  кто-то.
-Вокзал хотели взорвать!
   - Вы хозяйка лимузина? - услышала я голос милиционера, который  помог
мне встать.
   - Я шла к машине, а ее хотели угнать, - пробормотала  я  и  с  ужасом
посмотрела на обгоревшие останки двух угонщиков.
   - Вам повезло, на их месте могли быть вы. У меня перехватило дыхание,
хотелось кричать, забиться в истерике.  На  их  месте  могла  быть  я...
Господи, а почему именно я?! Получается, что кто-то хотел меня  убить...
Но кто? Виктор? Нет, ему самому нужна помощь. Тот, кто его держит?
   - Вам придется проехать в отделение, - сказал милиционер. -  Эксперты
уже принялись за работу. По всей вероятности, кто-то  подложил  взрывное
устройство.
   - Да, конечно, сейчас. Но.., мне нужно в туалет. Мне очень  плохо,  -
прошептала я  и,  пошатываясь,  направилась  в  сторону  вокзала.  Перед
глазами плыли желтые круги, в ушах  гудело,  а  сердце  билось  с  такой
бешеной скоростью, что мне казалось, еще немного, и оно просто  выскочит
из груди. Наверное, я была очень грязная, потому что черт знает  сколько
времени пролежала на асфальте. Спустившись в камеру хранения, я  подошла
к кабинке, куда еще совсем недавно положила пакет с долларами. Дрожащими
руками набрала нужный код и  открыла  дверцу.  Кабинка  была  пуста.  Не
поверив своим глазам, я сунула внутрь голову. Пусто. Получается,  что  в
тот момент, когда взорвалась моя машина, кто-то  забрал  деньги.  Крепко
держась за перила, я стала медленно подниматься наверх. Я едва держалась
на ногах.
   Меня хотели убить те люди, которые держат Виктора, пронеслось у  меня
в голове. Пока я возилась с кабинкой, они  положили  в  машину  взрывное
устройство. Но зачем? Кому нужна  моя  смерть?  Опершись  на  перила,  я
присела на ступеньку и поняла, что дальше просто не могу  идти.  В  этот
момент кто-то обнял меня за плечи.
   Это был тот же самый милиционер, который совсем недавно поднимал меня
на месте взрыва.
   - Девушка, ну куда вы исчезли? Я вас повсюду ищу. Вы как  потерпевшая
нужны для дачи показаний.
   - Каких еще показаний?
   - Вашу ведь машину взорвали! Придется обстоятельно побеседовать.  Это
же взрыв, а не детские игры. Пострадали соседние  машины,  погибли  двое
молоденьких парней. Будет вестись следствие.
   - Мне плохо, - выдавила я и достала платок, чтобы промокнуть пот.
   - Может, вам ?скорую? вызвать?
   - Сейчас пройдет.
   - Вам придется проехать с нами в отделение. Необходимо установить,  с
чем связан этот взрыв. Сожалею, но машина восстановлению не подлежит.
   Следователь, который  будет  вести  ?мое  дело?,  оказался  ухоженным
мужчиной средних лет, он непрерывно курил  и  сверлил  меня  пристальным
взглядом. Узнав, что я  дочь  одного  из  самых  известных  адвокатов  в
городе, он выронил сигарету и как-то растерянно спросил:
   - Марышкин - ваш отец?
   - Отец, а в чем, собственно, дело?
   - Я в газете прочитал, что он совсем недавно умер...
   - Да, он умер. Инсульт.
   - Примите мои соболезнования, - немного издеваясь сказал  следователь
и сел в кресло, стоящее напротив.
   - Принимаю, - невозмутимо ответила я и тупо посмотрела в окно.
   - Получается, что вы ездили на машине своего отца?
   - Да, а в чем, собственно, дело?
   - Просто дело приняло новый оборот. У данного  преступления  появился
еще один мотив. Возможно, вы вообще не причастны к данному преступлению.
Ваш отец  был  довольно  известным  человеком  и  очень  противоречивым.
Скажите, у него были враги?
   - Не знаю. Он никогда не посвящал меня в свою работу.
   - Он что, не разговаривал с вами по поводу своих дел?
   - Нет.
   - По всей вероятности, взрывное устройство предназначалось не вам,  а
вашему отцу.
   - Но ведь он умер, - опешила я.
   - Ну не все же люди читают  газеты.  Тем  более  что  ваш  отец...  -
следователь сморщился и закурил сигарету.
   - Что мой отец?
   - Он славился тем, что беспроигрышно  защищал  бандитов.  Его  так  и
называли - бандитский адвокат. Видимо, дозащищался до того, что  кому-то
стал неугоден. Кто-то его приговорил, не зная того, что вашего отца  уже
и так нет в живых. Кстати, а от чего он умер?
   - Инсульт.
   - Конечно. Никакое сердце не выдержит загребать столько денег.
   Услышав последнюю фразу, я закинула ногу на ногу и  нервно  застучала
пальцами по столу.
   - Послушайте, вы пригласили меня сюда для того, чтобы обсуждать моего
отца? Я не желаю слушать, что вы о нем  думаете.  Оставьте  свое  личное
мнение при себе.
   Следователь посмотрел на меня осуждающим взглядом и резко сказал:
   - Можете ехать домой и приводить себя в порядок. Как  только  вы  мне
понадобитесь, я  пришлю  вам  повестку.  Моя  фамилия  Мельников.  Зовут
Владимир Владимирович.
   Я хотела было встать, но следователь резко приподнялся  и  неожиданно
махнул рукой, показывая, что еще не время вставать:
   -  Женя,  ответьте  мне  еще  на  один  вопрос.  Что  вы  делали   на
железнодорожном вокзале?
   Наверно, я просто была не готова к такому  вопросу.  Растерявшись,  я
тут же взяла себя в руки и нагло соврала:
   - Хочу съездить отдохнуть в Крым. Я приехала узнать, на  какое  число
есть билеты и сколько они стоят.
   - Крым отменяется. Пока ведется следствие, вы должны быть на месте.
   Почувствовав на себе все тот же неприятный взгляд, я не  выдержала  и
как-то истерично сказала:
   - Послушайте, почему вы на меня так смотрите? Я ничего не  натворила.
У меня взорвали машину, а вы смотрите на меня как на преступницу. Я сама
осталась жива только по счастливой случайности. Я ничего не натворила. Я
просто приехала на вокзал узнать насчет билетов. Не  надо  так  на  меня
смотреть. Лучше ищите преступников.
   - Мы их найдем, можете не сомневаться.
   - Ну, так ищите, - раздраженно сказала я и подошла к входной двери.
   - Женя, а зачем вам была  нужна  автоматическая  камера  хранения?  -
Следователь отошел от окна, сщурил глаза и посмотрел на меня все тем  же
противным взглядом.
   Я взялась за дверную ручку и посмотрела на него отрешенными глазами.
   -  Вас  опознал  один  из  сотрудников   милиции.   Он   дежурит   на
железнодорожном вокзале. Он тоже был на месте происшествия.  Узнав,  что
взорвали вашу машину, сотрудник сказал, что вы довольно странная девушка
и что он держал вас на примете. Он рассказал. Про  скандал,  который  вы
устроили у автоматических камер хранения.
   Я слегка съежилась и ледяным голосом произнесла:
   - Никакого скандала не было. Просто  я  спустилась  в  автоматические
камеры хранения и увидела, как один молодой человек  ломал  кабинку.  Он
пытался запихать туда крупногабаритную  сумку,  которую  он  не  захотел
сдать в обычную камеру хранения. Я и посчитала это злостным хулиганством
и позвала работника милиции.
   На лице следователя было подобие улыбки. От  его  взгляда  мне  стало
совсем плохо, заныло в груди.
   - Вы требовали кабинку.
   - Я уже давно ничего не требую. Тем более от сотрудников милиции.
   - Вы не ответили на мой вопрос.  Зачем  вы  пришли  к  автоматическим
камерам хранения?
   - Просто так. Послушайте, я  что,  подозреваемая?  Чего  вы  от  меня
хотите?
   Следователь не отрывал от меня взгляда.
   - До свидания, - буркнула я.
   Выйдя на улицу, я глубоко вдохнула,  пытаясь  прийти  в  себя.  После
общения со следователем я чувствовала себя  совершенно  подавленной,  на
душе остался какой-то гадкий осадок. Я никогда не любила своего отца, но
очень часто прислушивалась к его советам. В своей  области  он  не  имел
себе равных, и я это прекрасно знала. Отец не очень лестно  отзывался  о
милиции и всегда говорил, чтобы без особой надобности  я  не  обращалась
туда, а уж если обратилась, то не говорила лишнего и на вопросы отвечала
уклончиво.  Любое  слово  могло  обернуться  против  меня.  Сейчас   мне
?посчастливилось? убедиться в  этом  на  собственном  опыте.  Не  успела
прийти к следователю, как сразу же почувствовала себя преступницей.
   Я поймала такси и поехала домой. Смеркалось.  Таксист  несколько  раз
пытался со мной заговорить, но я никак не реагировала на его  реплики  и
смотрела в окно. Притормаживая у  нашего  коттеджного  поселка,  таксист
присвистнул:
   - Вот это жизнь! Если не ошибаюсь, тут одни  новые  русские!  Райский
уголок.
   Проехав КПП, я помахала рукой охраннику и устало спросила:
   - А кто такие новые русские?
   - Ну, наверное, такие, как вы. Дураку понятно, что  простой  смертный
тут не поселится.
   - А я что, бессмертная, что ли? Между прочим, я  такая  же  смертная,
как и вы. Сегодня меня хотели убить и взорвали мою машину.
   - Примите  мои  соболезнования.  Богатая  жизнь  всегда  рискованная,
особенно в нашем государстве.
   - А вы какой русский, старый, что ли?
   - Получается, что старый. Я в хрущевке живу, от жизни ничего хорошего
не вижу. Это  лет  десять  назад  я  нормально  жил.  Деньги  на  книжку
откладывал, на курорт ездил, детям  будущее  обеспечивал.  А  какое  оно
теперь будущее, если даже  настоящего  нет.  Пашешь  целыми  днями,  как
собака,  а  отложить  ничего  не  можешь.  Жена  каждый  день   истерики
устраивает, хоть из дому беги. Вы-то, наверное, такой жизни и не видели.
   - Не видела. Я слишком много лет не выходила из дома.
   Машина остановилась у отцовского особняка.
   - Вот это домина! - охнул таксист.  -  Аж  дух  захватывает.  Честным
трудом таких денег не заработаешь. Только если воруешь.
   - Воровать тоже уметь надо...
   - Вы давно тут живете? Вы тут родились?
   - Я родилась в детском доме,  -  сказала  я,  сама  не  зная,  почему
разоткровенничалась. Наверное, потому, что таксист - случайный  человек.
Уедет и все. Ему не понять, что есть моменты, когда богатство не  только
не радует, оно  раздражает.  Он  не  знает,  какой  ценой  это  все  мне
досталось...
   - Просто стечение обстоятельств, - задумчиво продолжала я. -  Сначала
это стечение обстоятельств казалось мне  ужасно  счастливым,  но  спустя
годы я поняла, что это не так. В Доме ребенка я чувствовала себя намного
спокойнее и защищенное, чем в этом роскошном особняке с  тем  человеком,
который называл меня своим отцом...
   Взглянув на ничего не понимающего таксиста, я рассчиталась и вышла из
машины.
   Зайдя в дом, увидела мирно спящего в кресле Роберта. Гремела  музыка.
Выключив магнитофон, я подошла к брату и потрясла его за  плечо.  Роберт
вскочил и сонным голосом спросил:
   - Который час?
   - Двенадцать ночи.
   Услышав это, Роберт стремительно бросился к выходу. Я пожала плечами,
поднялась к себе и подошла к зеркалу. Сказать, что я выглядела не совсем
прилично, значит ничего не сказать. Я  выглядела  просто  отвратительно.
Одежда забрызгана грязью, лицо какого-то черного оттенка - скорее  всего
от дорожной  пыли  и  слез.  Несмотря  на  поразившее  меня  зрелище,  я
заметила, что мои глаза не слезились, а ведь горела огромная люстра. Я с
силой пнула стоявший на полу подсвечник. Больше никаких  подсвечников  и
никакой темноты! Я скинула грязное платье и  критически  осмотрела  свое
тело. Дверь распахнулась и на пороге моей спальни  появился  Роберт.  Он
был испуган и ужасно возбужден.
   - Женька, Светлана пропала, - протараторил он и  оторопело  уставился
на мое обнаженное тело: я стояла в одних  тоненьких  трусиках,  держа  в
руках нежный ажурный лифчик.
   - Как это - пропала? Она что, маленькая, что ли? Не успела  приехать,
как уже пропала.
   Роберт сел на первый попавшийся стул и стал бессвязно бормотать:
   - Светка родилась в совершенно  другой  семье.  Они  всегда  жили  за
порогом бедности. Отец - алкоголик, мать -  уборщица  в  столовой.  Двое
голодных сестер, брат - наркоман.  Они  даже  мяса  никогда  не  ели.  В
основном какую-то  баланду  из  крупы,  картошки  и  капустных  листьев.
Наверное,  от   этой   баланды   у   самой   младшей   сестры   развился
прогрессирующий рахит. Я всегда Светку жалел. Ведь она от такой скотской
жизни могла снаркоманиться, на панель пойти... А у нее гордость есть.  Я
это сразу заметил. Когда у меня поселилась,  к  нормальной  жизни  долго
привыкала. Потом  я  ее  сюда  привез...  Она  от  этой  роскоши  просто
обалдела. Ведь она  никогда  ничего  подобного  не  видела...  Когда  ты
уехала, мы открыли бутылку виски, а я спиртное редко пью,  поэтому  меня
так сильно развезло. Мы ушли  в  спальню,  занимались  сексом,  а  когда
спустились в гостиную, я уже пить не мог, но  Светка  добавила...  Ну  и
поднабралась. Все говорила, что повезло тебе,  в  таком  роскошном  доме
живешь.
   - А при чем тут мой дом? - резко перебила я Роберта.
   - Да это я так, к слову сказал. Дело не в этом. Светка  спустилась  в
гараж, увидела ?форд? и попросила разрешения покататься  по  поселку.  Я
этот ?форд? вообще в первый раз вижу. Говорю,  что  эта  машина  сестры,
что, мол, она приедет, ты у нее спроси. Но она ужасно упертая.  Говорит,
мол, от твоей сестры не убудет, я быстренько до КПП и обратно. Ну,  я  и
уступил. Светка поехала, а я сидя в кресле уснул. Ты меня  и  разбудила.
Понимаешь, прошло уже черт знает сколько  времени,  как  она  уехала.  Я
сейчас на КПП бегал. Мне там  сказали,  что  ?форд?  выехал  за  пределы
городка и больше не возвращался. Нужно ехать ее искать, а то как бы чего
не случилось. Она же в дупель пьяная.
   Услышав про ?форд?, принадлежащий Виктору, я схватилась за голову.
   - Господи, дурень ты хренов. Какого черта ты разрешаешь брать то, что
не имеет к тебе никакого отношения!
   Буквально через несколько секунд я перешла  на  крик  и  была  готова
наброситься на брата.
   - Этот ?форд? не мой. Он принадлежит одному человеку. Его  вообще  из
гаража нельзя было выгонять. Я  его  специально  там  спрятала!  На  нем
совсем недавно покойника возили. Он засвеченный!  Я  не  удивлюсь,  если
твоей Светки уже нет в живых. Ладно, она от всего этого одурела,  но  ты
ведь мужик! Ты ведь здесь родился! Что ты за мужик,  если  будущую  жену
тормознуть не можешь! Идешь у нее на поводу, как самый настоящий болван.
С твоим приездом у меня одни проблемы  Я  поймала  на  себе  растерянный
взгляд Роберта и перестала кричать. Роберт сидел на стуле  и  откровенно
пялился на мою грудь.
   - Чего уставился? Никогда не видел женскую грудь?! - огрызнулась я  и
подошла к шкафу, чтобы достать новое платье.
   - Твою нет, - сказал Роберт и встал со стула. -Собирайся. Нам  нельзя
терять ни минуты. Я не знаю, что вообще происходит в этом доме. Что  это
за ?форд? и какие трупы на нем возили?!  Я  знаю,  что  у  меня  пропала
будущая жена и я обязан