Виктор Голявкин
   КАРУСЕЛЬ В ГОЛОВЕ

   разные рассказы

   КАРУСЕЛЬ В ГОЛОВЕ
   К концу учебного года я просил отца купить  мне  двухкол„сный  велосипед,
пистолет-пулем„т на батарейках, самол„т на батарейках, летающий  вертол„т  и
настольный хоккей.
   - Мне так хочется иметь эти вещи!  -  сказал  я  отцу.  -  Они  постоянно
вертятся у меня в голове наподобие карусели, и от этого голова так кружится,
что трудно удержаться на ногах.
   - Держись, - сказал отец, - не упади и напиши мне на листке все эти вещи,
чтоб мне не забыть.
   - Да зачем же писать, они и так у меня крепко в голове сидят.
   - Пиши, - сказал отец, - тебе ведь это ничего не стоит.
   - В общем-то ничего не стоит, - сказал я, - только лишняя морока. -  И  я
написал большими буквами на весь лист:
   ВИЛИСАПЕТ
   ПИСТАЛЕТ-ПУЛИМ‚Т
   САМАЛ‚Т
   ВИРТАЛ‚Т
   ХАКЕЙ
   Потом подумал и ещ„ решил написать мороженое, подош„л к окну, поглядел на
вывеску напротив и дописал:
   МОРОЖЕНОЕ
   Отец проч„л и говорит:
   - Куплю я тебе пока мороженое, а остальное подожд„м.
   Я думал, ему сейчас некогда, и спрашиваю:
   - До которого часу?
   - До лучших врем„н.
   - До каких?
   - До следующего окончания учебного года.
   - Почему?
   - Да потому, что буквы в твоей голове вертятся, как карусель, от этого  у
тебя кружится голова, и слова оказываются не на своих ногах.
   Как будто у слов есть ноги!
   А мороженое мне уже сто раз покупали...
   НЕ-А...
   Неимоверная ч„лка закрывала глаза мальчишки и половину носа.
   - Не мешает тебе ч„лка? - спросил я.
   - Не-а.
   - Меня видишь?
   - Не-а.
   - Значит, ты даже не видишь человека, с которым разговариваешь?
   - А я изредка дую на не„, и она подпрыгивает. -  Скривив  рот,  он  дунул
снизу вверх, и ч„лка подпрыгнула.
   - И часто дуть приходится?
   - А что?
   - Не уста„шь?
   - Не-а.
   - С утра до вечера дуть на свою ч„лку, с ума можно сойти!
   - Зато когда бежишь во весь дух, она сама разлетается в разные стороны, -
похвастал он.
   - Ну а когда спокойно ид„шь? Он пояснил:
   - Тогда встряхиваешь головой в такт шагам, и ч„лка назад отлетает.
   - И обратно не прилетает?
   - Я вам серь„зно говорю.
   - Но нельзя ведь вс„ время трясти головой!
   - Почему нельзя?
   - Голова заболит от беспрерывных трясок.
   - Не-а.
   - Да и неудобно. Сзади, предположим, волосы тебе  не  так  мешают,  а  за
столом, наверное, в тарелку твоя ч„лка попадает?
   - Два раза в суп и три раза в кисель...
   - Ну и как?
   - Смешно.
   - Неужели?
   - А что?
   - А если ты читаешь, пишешь за столом, тебе ч„лка не мешает?
   - Не-а.
   - Как же ты с ней обходишься в это время, опять дуешь?
   - Читаю я в кровати, а когда пишу, одной рукой ч„лку придерживаю.
   - Ну и ну!
   - А что?

   - А телевизор когда смотришь, дуешь, держишь одной рукой или головой  вс„
время тряс„шь?
   - Тогда я высоко поднимаю голову, затылком упираюсь в стену и сверху вниз
смотрю, что показывают.
   - И видно?
   - Ну, не очень. А что?
   - Тряс головой бы тогда и дул.
   - От тряски экран мелькает. А дуть к вечеру я уже больше не могу...
   - Сознался хоть.
   - А что?
   - М-да... Много у тебя хлопот.
   - Не-а...
   - А что? - передразнил я.
   - Это вы меня спрашиваете?
   - Не-а, - сказал я. - Хватит с меня.
   РАЗРЕШИТЕ ПРОЙТИ!
   Второклассник  стоял  в  дверях  дома  и   ждал   приятеля.   Ш„л   домой
пятиклассник, схватил за шиворот второклассника и закричал:
   - Чего под ногами болтаешься!
   Ш„л   домой   семиклассник,   схватил   за   шиворот   второклассника   с
пятиклассником, чтобы они не болтались под ногами.
   Ш„л домой девятиклассник, схватил за  шиворот  в  дверях  второклассника,
пятиклассника и семиклассника, раз они болтаются под ногами.

   Затем, разумеется, семиклассник вцепился в десятиклассника,  пятиклассник
- в семиклассника, а второклассник - в пятиклассника. Никто не  считал,  что
он болтается у кого-то под ногами. Не может же такого быть, чтобы люди  друг
у друга болтались под ногами!
   Ш„л домой старик.
   Но разве он мог пройти?
   Он сказал:
   - Разрешите.
   И все отпустили друг друга и пошли домой, кроме второклассника. Он  опять
встал в дверях.
   Ведь он ждал своего приятеля. Зачем же хватать его за шиворот?
   Хотя...
   Можно встать ВОЗЛЕ дверей!
   ВОТ ЧТО ИНТЕРЕСНО!
   Когда Гога начал ходить в первый класс, он знал только  две  буквы:  О  -
кружочек, и Т - молоточек. И вс„. Других букв не знал. И читать не умел.
   Бабушка пыталась его учить, но он сейчас же придумывал уловку:
   - Сейчас, сейчас, бабуся, я тебе вымою посуду.
   И он тут же бежал на кухню мыть посуду. И старенькая бабушка забывала про
уч„бу и даже покупала ему подарки за помощь в хозяйстве. А  Гогины  родители
были в длительной командировке и надеялись на бабушку. И конечно, не  знали,
что их сын до сих пор читать не научился. Зато Гога часто мыл пол и  посуду,
ходил за хлебом, и бабушка всячески  хвалила  его  в  письмах  родителям.  И
читала ему  вслух.  А  Гога,  устроившись  поудобней  на  диване,  слушал  с
закрытыми глазами. "А зачем мне учиться  читать,  -  рассуждал  он,  -  если
бабушка мне вслух читает". Он и не старался.
   И в классе он увиливал как мог.
   Учительница ему говорит:
   - Прочти-ка вот здесь.
   Он делал вид, что читает, а сам рассказывал по памяти,  что  ему  бабушка
читала.
   Учительница его останавливала. Под смех класса он говорил:
   - Хотите, я лучше закрою форточку, чтобы не дуло. Или:
   - У меня так кружится голова, что я сейчас, наверное, упаду...
   Он так искусно притворялся, что однажды учительница его к врачу послала.
   Врач спросил:
   - Как здоровье?
   - Плохо, - сказал Гога.
   - Что болит?
   - Вс„.
   - Ну, иди тогда в класс.
   - Почему?
   - Потому что у тебя ничего не болит.
   - А вы откуда знаете?
   - А ты откуда знаешь? - засмеялся врач.
   И он слегка подтолкнул Гогу к выходу.
   Больным Гога больше никогда не притворялся, но увиливать продолжал.
   И  старания  одноклассников  ни  к  чему  не  привели.  Сначала  к   нему
Машу-отличницу прикрепили.

   - Давай будем серь„зно учиться, - сказала ему Маша.
   - Когда? - спросил Гога.
   - Да хоть сейчас.
   - Сейчас я приду, - сказал Гога. И он уш„л и не вернулся.
   Потом к нему Гришу-отличника прикрепили. Они остались в  классе.  Но  как
только Гриша открыл букварь, Гога полез под парту.
   - Ты куда? - спросил Гриша.
   - Иди сюда, - позвал Гога.
   - Зачем?
   - А здесь нам никто мешать не будет.
   - Да ну тебя! - Гриша, конечно, обиделся и сейчас же уш„л.
   Больше к нему никого не прикрепляли.
   Время шло. Он увиливал.
   Приехали Гогины родители и обнаружили, что их сын не  может  прочесть  ни
строчки. Отец схватился за голову, а мать за книжку,  которую  она  привезла
своему реб„нку.
   - Теперь я  каждый  вечер,  -  сказала  она,  -  буду  читать  вслух  эту
замечательную книжку своему сыночку. Бабушка сказала:
   - Да, да, я тоже каждый вечер читала вслух Гогочке интересные книжки.  Но
отец сказал:
   - Очень даже напрасно вы это делали.  Наш  Гогочка  разленился  до  такой
степени,  что  не  может  прочесть  ни  строчки.  Прошу  всех  удалиться  на
совещание.
   И папа вместе с бабушкой и мамой удалились на совещание. А  Гога  сначала
заволновался по поводу совещания, а потом успокоился, когда мама  стала  ему
читать из новой книжки. И даже заболтал ногами от  удовольствия  и  чуть  не
сплюнул на ков„р.
   Но он не знал, что это было за совещание! Что там постановили!
   Итак, мама прочла ему полторы страницы  после  совещания.  А  он,  болтая
ногами, наивно воображал, что так и будет дальше продолжаться. Но когда мама
остановилась на самом интересном месте, он опять заволновался.
   А когда она протянула ему книгу, он ещ„ больше заволновался.
   - А дальше читай сам, - сказала ему мама. Он сразу предложил:
   - Давай я тебе, мамочка, вымою посуду.
   И он побежал мыть посуду.
   Но и после этого мама отказывалась читать.
   Он побежал к отцу.
   Отец строго сказал, чтобы он никогда больше не обращался к нему с  такими
просьбами.
   Он сунул книгу бабушке, но она зевнула и выронила е„ из рук. Он поднял  с
пола книгу и опять отдал бабушке. Но она опять  выронила  е„  из  рук.  Нет,
раньше она никогда так быстро не засыпала в сво„м кресле! "Действительно ли,
- думал Гога, - она спит, или ей на совещании поручили  притворяться?"  Гога
д„ргал е„, тормошил, но бабушка и не думала просыпаться.
   А ему так хотелось узнать, что дальше происходит в этой книжке!
   В отчаянии он сел на пол и стал рассматривать картинки. Но  по  картинкам
трудно было понять, что там дальше происходит.
   Он прин„с книгу в класс. Но одноклассники отказывались ему  читать.  Даже
мало того: Маша тут же ушла, а Гриша вызывающе полез под парту.
   Гога пристал к старшекласснику, но тот щ„лкнул его по носу и засмеялся.
   Как дальше быть?
   Ведь он так никогда и не узнает, что дальше в  книге  написано,  пока  не
прочт„т е„.

   Оставалось учиться.
   Читать самому.
   Вот что значит домашнее совещание!
   Вот что значит общественность!
   Он вскорости проч„л всю книгу и много других книг, но по привычке никогда
не забывал сходить за хлебом, вымыть пол или посуду.
   Вот что интересно!
   КОРРЕСПОНДЕНТ ГЕРА КРОШЕЧКИН
   Когда у Геры Крошечкина появился фотоаппарат,  он  сразу  стал  в  центре
внимания. Ходит в центре, а мы по бокам. Каждый просит, чтобы его  сняли,  а
Гера возмущается - мол, всех людей снять невозможно. А сам  снял  петуха.  И
где он его наш„л, подумать только! Во вс„м городе ни одного петуха не видно.
Оказывается, он его на базаре сфотографировал. На базар за петухом ходит,  а
своих товарищей снимать не хочет! Куда это годится?
   Окружили ребята Геру Крошечкина, галдят, умоляют сфотографировать,  а  он
важничает. Круглый отличник Миша махнул рукой и говорит:
   - Да ну его! Будет петухов снимать да куриц, кому это надо!
   Миша круглый троечник (это чтоб их не путать), на  Мишу-отличника  полез.
Заискивает перед Герой,  чтобы  тот  его  снимал  почаще.  Но  Миша-отличник
отскочил в сторону - да прямо на ногу старосте Камилле Николаевой.
   А Гера эту сцену сфотографировал.
   Миша круглый троечник заорал:
   - Смотрите-ка, смотрите! Успел заснять, когда Миша-отличник на Камиллиной
ноге стоял, вот молодец!
   Камилла заплакала, а Гера е„ тут же сфотографировал всю в слезах.
   Камилла говорит сквозь слезы:
   - Вы же видите, какие ужасные сцены он снимает! Мне на ноге  чуть  пальцы
все не отдавили, а для  него  сенсация.  Вот  до  чего  он  дош„л  со  своим
аппаратом!
   Круглый троечник Миша говорит Гере:
   - Я готов, пусть кто угодно стоит на моей ноге, только бы меня засняли!
   Круглый отличник Миша говорит ему:
   - Мы знаем, ты на вс„ готов, только бы не учиться. Ни одной  четв„рки  за
всю жизнь не получил.
   - И с тройками всю жизнь переводят, - ответил Миша-троечник.

   - Зато тебе будет в жизни трудно, - сказал Миша-отличник.
   - А тебе легко?
   - Мне легче.
   - А мне сейчас легче, - сказал Миша-троечник.
   А Гера сейчас же эту сцену снял.
   Мише-троечнику очень  не  понравилось,  что  его  зафиксировали  в  такой
момент, и он стал возмущаться, а Гера - улыбаться.
   - Ты ведь сам просил, - говорит ему Гера.
   - Я не так просил.
   - А как?
   - По-другому.
   Стоит расстроенный и зевает.
   И опять Гера его снял.
   - Да ты что, нарочно? - разозлился Миша-троечник. - Не смей меня  снимать
с раскрытым ртом!
   - А ты закрой рот, - говорит Гера.
   Миша-троечник так стиснул рот, что даже  зубы  скрипнули,  тут  Гера  его
сейчас же и сфотографировал.
   Миша испугался, что у него на фотографии теперь получится свирепое  лицо,
но Гера объяснил,  что  на  фотографии  не  будет  слышно  скрипа  зубов,  и
Миша-троечник успокоился.
   Камилла вытерла слезы и говорит:
   - Гера Крошечкин  действительно  способный  человек.  Он  ловко  успевает
подмечать. Но это не вс„. Что  он  снял?  Меня  плачущую,  Мишу-троечника  с
раскрытым  ртом,  Мишу  свирепого,  Мишу  расстроенного  и   Мишу-отличника,
стоящего на моей ноге. Кому нужны такие фотографии? Разве мне,  старосте,  и
Мише-отличнику нужны такие фотографии? Они  никому  не  нужны,  даже  самому
фотографу.
   Но Гера сказал:
   - А зато мне смешно. Я буду смотреть  на  ваши  фотографии  и  показывать
другим, и мы все вместе будем хохотать.
   - Я тебе покажу, как надо мной хохотать! - заорал круглый троечник  Миша,
но Камилла его остановила. Круглый отличник Миша сказал:
   - Как же он будет надо мной смеяться, если я круглый отличник? А  у  него
две двойки. Это я над ним должен смеяться вместе с его  фотоаппаратом,  если
на то пошло!
   - А что, нельзя зевать?  -  раскричался  троечник  Миша,  -  Что,  нельзя
зевать?!
   От его крика Гера Крошечкин стал вовсю зевать, и Миша сказал:
   - Сам зевает, а другим не да„т.
   Но тут, глядя на Геру,  все  стали  отчаянно  зевать  и  долго  не  могли
остановиться.
   После этого Камилла сказала:
   - Наш Крошечкин со своим аппаратом вполне мог бы классу пользу  принести.
Если бы он имел поручение от пионерского отряда, представляете?  Давайте-ка,
ребята,  его  корреспондентом  стенной  газеты   выдвинем.   Согласен   быть
корреспондентом?

   - Ох, наверное, это трудно, - испугался Гера.
   - Легко, легко! - закричали ребята. - Мы будем только сниматься, а  ты  -
нас снимать.
   - Только  вас  одних  снимать?  -  опять  испугался  Гера.  Ира-санитарка
говорит:
   - Заснял бы ты, Гера Крошечкин, как от нас некоторые ускользают, когда мы
у них уши и руки проверяем, - и посмотрела на  круглого  троечника  Мишу,  -
получилась бы у тебя отличная картинка.
   Гера Крошечкин подумал и сказал:
   - Это можно.
   - Сфотографировал бы  пушкинские  места,  родную  нашу  природу,  которую
воспел поэт, - сказала Камилла.
   - Это верно, - сказал Гера.
   И Гера Крошечкин согласился стать корреспондентом.
   А для начала сфотографировал весь довольный, улыбающийся  класс  на  фоне
карты мира для праздничного номера стенной газеты.
   ДВА ПОДАРКА
   В день рождения папа подарил Ал„ше ручку с золотым пером. На  ручке  были
выгравированы золотые слова:
   "Ал„ше в день рождения от папы".
   На другой день Ал„ша со своей новой ручкой пош„л в школу.  Он  был  очень
горд: ведь не у каждого в классе ручка с золотым пером и золотыми буквами! А
тут учительница забыла дома свою ручку и попросила на время у ребят. И Ал„ша
первый протянул ей сво„ сокровище. И при  этом  подумал:  "Мария  Николаевна
обязательно заметит, какая замечательная у него  ручка,  прочт„т  надпись  и
скажет что-нибудь вроде: "Ах, каким красивым почерком написано!" или: "Какая
прелесть!" Тогда Ал„ша скажет:  "А  вы  взгляните  на  золотое  перо,  Мария
Николаевна, самое настоящее золотое!"
   Но учительница не стала разглядывать ручку и ничего  такого  не  сказала.
Она спросила урок у Ал„ши, но он его не выучил.  И  тогда  Мария  Николаевна
поставила в журнал двойку золотым пером и вернула ручку.
   Ал„ша, растерянно глядя на сво„ золотое перо, сказал:
   - Как же так получается?.. Вот так получается!..
   - Ты о ч„м, Ал„ша? - не поняла учительница.
   - О золотом пере... - сказал Ал„ша. - Разве можно ставить двойки  золотым
пером?

   - Значит, сегодня у тебя не золотые знания, - сказала учительница.
   - Выходит, папа подарил мне ручку, чтобы мне ею двойки ставили? -  сказал
Ал„ша. - Вот так номер! Какой же это подарок?!
   Учительница улыбнулась и сказала:
   - Ручку тебе папа подарил, а сегодняшний подарок ты себе сам сделал.
   ЗАБЫЛ
   Л„ня делал уроки, решал задачу.
   И поставил в тетрадке кляксу.  Стал  искать  промокашку.  Ходил-ходил  по
комнате и в кухню заш„л. И забыл, что ему было нужно. "Зачем, - думает, -  я
в кухню приш„л?"
   Заглянул в кастрюльку, чтоб вспомнить, - никак не вспомнит!
   Сел Л„ня на табуретку и думает. А в голову разные мысли лезут. О том, как
он летом в пруду купался. О том, как собака его укусила. И  другие  ненужные
мысли.
   Вернулся искать промокашку в комнату. Ходил-ходил по комнате. И  опять  в
кухню заш„л. И опять забыл зачем. Потому что о лете вс„ думает. О том, как в
пруду купался. Как собака его укусила.
   В кухне бабушка суп варила. Бабушка говорит ему:
   - Что ты, Л„ня, на кухню ходишь? Почему уроки не делаешь?
   - Я промокашку ищу, - вспомнил Л„ня.
   - Промокашка ведь у тебя в руках! Побежал Л„ня к своей тетрадке. А клякса
вся расползлась.

   ПОИГРАЛИ
   Пообедав, Валерик приш„л к Л„ше  поиграть  в  игрушки.  А  Л„ша  как  раз
обедал.
   - Поиграй сам в комнате, - сказала Л„шина мама, - пока он поест.
   Валерик пош„л в комнату играть в игрушки, а Л„ша ему кричал из кухни:
   - Ну, как? Хорошо играешь?
   - Хорошо, - отвечал Валерик.
   - А сейчас?
   - Хорошо!
   - Очень хорошо?
   - Очень хорошо! -
   - И сейчас хорошо?
   - И сейчас.
   - А сейчас?
   - Хорошо!
   - И опять хорошо?
   - И опять хорошо, - отвечал Валерик.
   Но Л„ша не унимался, продолжал спрашивать Валерика во вс„  горло,  хорошо
ли он играет, потому что ему ужасно хотелось играть вместе с ним.

   Но вот Валерику тоже захотелось играть вместе с Л„шей, и он стал  кричать
ему из комнаты:
   - Пообедал?
   - Нет ещ„, - отвечал Л„ша.
   - А сейчас?
   - Тоже нет.
   - И сейчас не пообедал?
   - Пока нет.
   - А когда?
   - Ой, сейчас...
   Валерик замолчал. А Л„ша продолжал:
   - Ну, а теперь?
   - Теперь хуже, - отвечал Валерик.
   - А теперь ещ„ хуже?
   - Ещ„.
   - Совсем?
   - Совсем.
   - Ну, я сейчас приду!
   Л„ша очень спешил. Вылил суп на себя. Раздавил помидор на рубашке. И чуть
не подавился огурцом.
   - А я уже наигрался, - сказал Валерик.
   - Ну вот и поиграли, - сказала мама.
   НАСТОЯЩАЯ ДРУЖБА
   У Андрюшки было много друзей во дворе. Некоторые даже ходили уже в школу,
но такого маленького друга у него ещ„ никогда не было.
   Этот новый друг Вадик знал несколько слов и большую часть времени спал  в
коляске. И тем не менее он был настоящий друг.
   При виде Андрюши он ещ„ издали кричал:
   - А-а-а!
   Вс„, что у него было в руках, он протягивал своему другу и говорил:
   - На!
   А однажды, когда на Андрюшу залаяла  большая  собака,  Вадик  так  громко
заплакал, что собака поджала хвост и замолчала.
   Зато Андрюша, как друг, водил малыша за руку,  и  благодаря  этому  Вадик
быстро научился самостоятельно ходить. Ведь Андрюша  сам  в  сво„  время  не
сразу научился ходить самостоятельно и, наверное, помнил об этом.
   А когда  мама  Вадика  отлучалась,  всегда  следил,  чтобы  друг  его  не
вывалился из коляски, и Вадик, хорошо понимая это,  протягивал  ему  руки  и
говорил:
   - Угу.
   Андрюша часто дарил ему  какую-нибудь  свою  игрушку,  и  Вадик  радостно
кричал:
   - Ага!
   Теперь Андрюша ходит уже в школу и, говорят, не очень-то смирно сидит  за
партой, а Вадик вовсю бегает и ни минуты не желает сидеть в коляске.
   И они по-прежнему друзья.
   ГОРКА
   - Эх, съехать бы с горки на санках, - мечтали малыши Петя и Вася,: - а не
возить друг друга за вер„вочку по ровному месту.
   Но возле их дома горок не было.
   И они решили написать заявление, как это делают взрослые.
   Они  напишут  заявление  и  бросят  его  в  почтовый  ящик.  И   взрослые
позаботятся, чтобы у них была горка, когда прочтут заявление.
   Но тут возникли сложности.
   Во-первых, они не  знали,  что  такое  заявление,  а  только  слышали.  А
во-вторых, не умели писать, потому что не ходили в школу.  Но  вс„-таки  они
вышли из положения. Спросили у первоклассника, что такое  заявление,  и  тот
сказал:
   - Это такая бумажка, которая заявляет.
   - Как раз мы хотим заявить, что нам нужна горка, - сказали малыши,  -  но
мы не умеем писать. Первоклассник сказал:
   - Пожалуйста, я напишу вам такое заявление, и потом мы все  вместе  будем
кататься с этой горки