выдвинул  фантастическую  гипотезу, что какая-то  телепортирующая
сила иногда  переносит живых существ из мест их обитания в другие места. Эта
гипотеза  кажется  мне  не  только  фантастической,  но  и  сатирической,  а
"телепортиругощая сила" -- пародией на избирательные смерчи.
     Но если это не телепортация и не смерч, то что же это, черт побери?
     Неужели мы  так  верим в истинность  современных парадигм,  что  готовы
искренне  объяснять все  эти явления  проделками  бессмертных  и  вездесущих
недобросовестных репортеров?
     Кое-кто  может  сказать, что  такие явления  крайне  редки  и  не стоит
обращать на них особое внимание.
     Но  Чарльз Форт подробно и  обстоятельно  доказывает, что такие явления
вовсе  не  редкость,  просто сведения  о  них вытесняются  из  коллективного
сознания механизмами защитного уклонения Фрейда, которые позволяют католикам
и  марксистам  "забывать"   о  фактах,  не  согласующихся  с  их  эмическими
реальностями.
     В  ряде  случаев  мы безусловно имеем дело  с  классическим фрейдовским
вытеснением, граничащим с  истерией.  Сожжение  книг д-ра Райха.  Подтасовка
КНРСПЯ  статистических  данных  по  астрологии.  Запрет на публикацию  работ
Великовского. Уничтожение  записей  д-ра Балле  о наблюдении НЛО. Нормальные
люди так себя не  ведут; так ведут себя охваченные панической тревогой люди,
когда у них срабатывает защитный механизм вытеснения в медицинском смысле.
     Поставьте  эксперимент, который  сам я проводил не  раз.  Оказавшись на
вечеринке,  представьтесь  писателем   и  скажите,   что   пишете  книгу   о
"паранормальных", или аномальных, явлениях.  Спросите, сталкивался ли кто-то
из присутствующих  с такими явлениями. Если в компании случайно не  окажется
материалист-фундаменталист,     который     язвительными    насмешками     и
саркастическими  замечаниями лишит  присутствующих  настроения вести  легкую
доверительную  беседу,  вполне  нормальные  люди  расскажут  вам  совершенно
безумные истории.
     Из чего я делаю вывод,  что, возможно, такие явления, как говорил Форт,
и в  самом деле не редкость, а фундаменталисты сделают прямо противоположный
вывод: дескать,  народ не  понимает,  что происходит вокруг, пока  жрецы, --
прошу прощения, эксперты, -- ему не растолкуют.
     Но все же  поставьте такой эксперимент, выслушайте истории, которые вам
расскажут, и сделайте собственные выводы.
     Возьмем наугад любой год,  скажем,  1922, и  рассмотрим,  какая ересь и
какие преступления  против Богоданного Закона были  обнаружены инквизиторами
за этот короткий период времени.
     В выпуске No 66 журнала "Астрономи" на стр.  201 читаем  сообщение, что
15 февраля  в Орсе (Франция) произошел "необъяснимый" взрыв в  небе, который
снова повторился через 9 часов и сопровождался "свечением".
     Эти  взрывы назвали "необъяснимыми",  поскольку в это время не пропадал
ни один самолет и не было обнаружено следов катастрофы.
     Кто-то вновь еретически подумает о внеземных космических кораблях. Я же
считаю, что  произошло необъяснимое явление, которое ни один  из сторонников
нынешней научной модели за весь двадцатый век так и  не попытался объяснить.
Об этом  случае забыли,  на него не обратили внимания. Как  сказал бы Фрейд,
его вытеснили из коллективного сознания.
     23  февраля 1922 года журнал "Нэйчур"  сообщает  о другом  необъяснимом
взрыве "невероятной  силы"  над Лондоном, не связанном ни с  падением, ни со
взрывом самолета.
     Обращаю  ваше внимание, что  "Астрономи" и "Нэйчур" -- солидные научные
журналы,  в  которых  не  так   просто  получить   работу  недобросовестному
репортеру. Ортодоксы  "забыли"  об этих  сообщениях уважаемых журналов точно
так же,  как они "забыли"  сообщения об "НЛО" в журналах девятнадцатого века
разве  такая  избирательная  групповая  амнезия  не  вписывается  в  понятие
"вытеснение"?
     12  марта  1922  года сан-франциская  "Кроникл"  сообщает  о  медленном
падении с  неба таинственных камней в Чико (Калифорния). Метеориты не падают
медленно,  да  и  не   было   никаких  указаний  на  метеориты.   16   марта
сан-францисская "Кол"  пишет о  "граде"  камней, падавших на толпу зевак. 15
марта  сан-францисская   "Икзэминер"   цитирует   слова  проф.   Стэнли   из
педагогического колледжа в Чико:  "Некоторые камни были настолько огромными,
что не могли быть брошены обычными методами".
     Выходит, в марте 1922  года недобросовестный репортер лихорадочно менял
место  работы, перебегая  из одной  сан-францисской газеты  в  другую.  Или,
возможно, было три недобросовестных репортера  -- агента всемирного заговора
? А проф. Стэнли был "подсадной уткой"?
     Да,  по  закону  Галилея,  тела падают  не "медленно", а  с ускорением,
двигаясь  все  быстрее   и  быстрее,  если  на   них   не   действует  сила,
противодействующая  их  движению. Если  не обвинять во всем недобросовестных
репортеров, надо хорошенько подумать, что это  могла быть за  сила. И тогда,
помоги  нам,  Господи,  придется   либо  признать   удобные,   но
совершенно  непонятные  явления "психокинеза" и  "телепортации"  и  прослыть
еретиками,  либо, что гораздо  сложнее,  погрузиться в творческие
новаторские размышления и все равно прослыть еретиками.
     Тогда не проще ли просто забыть?
     21  марта 1922  года  бостонский  "Транскрипт" сообщает о  снегопаде  в
Альпах. Ничего странного. Но снегопад сопровождался падением, или видимостью
падения, гусениц и гигантских муравьев.
     18 мая 1922 года "Ассошиэйтед пресс" сообщает, что в течение нескольких
дней  на  Виргинские острова осаждалась копоть. Поскольку местные  вулканы в
это время не действовали, явление казалось необъяснимым.
     И,  наконец, читая страницы  книги "Труды Чарльза Форта", которые имеют
отношение к 1922 году,  мы  узнаем,  что на протяжении  всего  этого  года в
английских газетах появлялись сообщения о "полтергейсте", "психокинезе" или,
по меньшей мере, о череде необъяснимых явлений. В каминах  взрывался  уголь,
причем некоторые взрывы были настолько мощными, что шахтеров начали винить в
подмешивании  к углю динамита. Но  в  ряде случаев  события  принимали такой
оборот, что  их трудно  было объяснить  "динамитной" гипотезой.  К  примеру,
уголь выпрыгивал из камина и "скакал" по комнате. Один полицейский инспектор
утверждал, что кусок угля, который он держал, исчез, или дематериализовался,
прямо у него руке.  Один  врач сообщил, что на его глазах исчезли, или стали
не настроенными, стенные часы.
     Некоторые  явления были просто  страшными: один ребенок умер  от страха
(как та юная горничная из Уэльса в 1905 году), а другого пришлось  отправить
в психиатрическую лечебницу.
     Эти  пространственно-временные события произошли за один год. Разве  не
странно, что  даже  после того,  как мы  бесстыдно предавались релятивизму и
агностицизму,  каждый из нас  (в том  числе и  автор),  опираясь  на  личные
предубеждения, интуитивно  знает, какие явления были лишь  "видимостями",  а
какие -- "реальными фактами"?
     Кстати,   помните,   что   "материя"   изначально   воспринималась  как
синергическое,  или холистическое понятие,  включавшее в себя наблюдателя  и
наблюдаемое  (то  есть  то, что мы ощущаем при  проведении измерения),  а не
некое  опредмеченное и  материализованное  вещество.  Как  вы  думаете,  что
первоначально означал термин "факт"?
     Латинский корень facere буквально  переводится как "то, что создается".
Холистичность и  интерактивность этого  понятия до сих  пор прослеживается в
таких производных словах, как фактория и мануфактура.
     Д-р Дэвид Бом по этому поводу замечает:
     "Таким образом, мы в некотором смысле "создаем"  факт. Это начинается с
непосредственного  восприятия  реальной  ситуации, которую  мы превращаем  в
факт,  придавая  ей определенный порядок, форму и  структуру  (кодируем ее в
нашу эмическую  реальность  --  Р.  А.  У)...  В  классической  физике  факт
"создается" с  точки  зрения  порядка планетарных  орбит...  В общей  теории
относительности факт "создается" с точки зрения порядка  геометрии Римана...
В квантовой физике факт "создается"  с точки зрения энергетических  уровней,
квантовых чисел, групп симметрии и т. д. "
     Любопытно, что лингвистика  разделяет те же  взгляды на материю и факт,
как и квантовая  механика, признавая, что это не отдельные от нас "понятия",
а  неотделимые  от нас холистические  трансакции. (Еще любопытнее,  что  эту
точку зрения разделяет буддизм.)
     Но  вернемся  к  скептицизму  второго  уровня  Юма  и  Ницше. Факты  не
появляются перед нами, размахивая плакатами "Мы -- факты". Мы создаем факты,
организуя  видимости  в  туннели  реальности,  которые  соответствуют  нашим
нынешним потребностям, требующим  решения  проблемам, страхам,  фантазиям  и
предубеждениям.
     Как материалист-фундаменталист считает "фактом" то, что не идет вразрез
с  его  моделью, а  все  остальное  отрицает как "чистую  видимость", так  и
томист-фундаменталист   механически   принимает    то,   что   соответствует
представлениям его  модели, а все  остальное  механически отрицает. Такие же
механизмы действуют в туннелях реальности  идолопоклонников-фундаменталистов
из     Самоа,     расистов-фундаменталистов,    шовинистов-фундаменталистов,
пресвитерианских   республиканцев-фундаменталистов   из   Огайо,   исламских
фундаменталистов...
     Поэтому я и говорю,  что все мы могли бы стать на удивление нормальными
и даже поумнеть, если бы  хоть  изредка  пытались  бесстрастно и непредвзято
анализировать явления и события,  на  которые не настроены  наши излюбленные
туннели реальности.
     Но у всех фундаменталистов  есть один недостаток, в котором,  по иронии
судьбы, воплощено их  главное  достоинство. Я имею в виду их скромность,  их
почти святую кротость. Ницше однажды  заметил, что все мы большие художники,
чем себе представляем, но фундаменталисты слишком застенчивы,  чтобы считать
себя большими художниками. Они не ставят себе в заслугу то, что создали; они
не  признают,  что  участвовали в  создании и увековечении  идолов,  которым
поклоняются. Словно параноики, они создают причудливые и хитроумные системы,
затем  объявляют   их  "данностью",  а  потом   тщательно   редактируют  все
представления, чтобы  они  вписывались в систему.  У людей, которые обладают
такими   колоссальными   творческими   способностями   и   отказываются  это
осознавать, совершенно нет тщеславия, ну вовсе.
     Кому-то такая святая скромность, должно быть, нравится.
     Но как вы могли заметить, сам я отнюдь не так скромен.
     Я целиком и полностью отвечаю за лабиринты реальности, представленные в
моих  романах, а  также документальных произведениях,  к которым отношу этот
каталог  кощунства  и  ереси. Я  специализируюсь  в  жанре  интеллектуальной
комедии,  или  сюрреализма, и пишу книги  для развлечения дерзких и отважных
людей,  которых не  пугает  моя партизанская  онтология. Поскольку  именно я
создал эту эмическую  реальность,  то  считаю  ее порождением моего веселого
душевного настроя, или, если угодно, душевного расстройства.
     Люди,  которые верят в чушь, попадающую на страницы моих книг, удивляют
меня ничуть  не  меньше людей, которых эта  чушь  пугает  или раздражает.  Я
никого  не  прошу  во что-то  верить. Я лишь  прошу вас  сыграть  со  мной в
нейросемантическую  игру  и  понаблюдать,  к  какого   рода  сообщениям   вы
относитесь равнодушно  или с юмором, а какие сообщения вас пугают или бесят.
Если вы  считаете эту деятельность подрывной, то подрывниками были  и комики
братья Маркс, и труппа Монти-Пайтон.
     24 сентября  1981 года в журнале "Нэйчур" выходит статья под заголовком
"Книга, которую надо сжечь"..
     "Это возмутительная научная работа... Автор, по образованию биохимик  и
явно разумный человек, тем не менее,  заблуждается. В прежние годы его книгу
первой   бросили   бы  в   костер....   это   никоим  образом   не   научное
доказательство... псевдонаучное  утверждение...  абсурд...  интеллектуальные
домыслы..."
     Вы думали,  такое  случается  лишь в отсталых  странах вроде США, где в
президенты  выбирают  даже  актеров? Но  "Нэйчур" считается  самым  солидным
научным журналом в Великобритании.
     В  книге,  которую  "Нэйчур" хотел сжечь, озаглавленной "Новая наука  о
жизни",  д-р Руперт Шелдрейк излагает  еретическую теорию эволюции, отличную
от фундаментального дарвинизма.
     Конечно,  помимо ортодоксальной  теории Дарвина,  есть и  другие теории
эволюции,  но  новая   инквизиция   утверждает,  что  все   они   совершенно
несостоятельны...
     До начала карьеры философа-анархиста, которая принесла ему известность,
князь Петр Кропоткин, прекрасный естествоиспытатель и географ, написал книгу
"Взаимопомощь  как один  из факторов эволюции", изложив в ней альтернативную
теорию  эволюции.  Кропоткин  подчеркивал  роль сотрудничества  как  фактора
выживания  и доказывал, что  Дарвин под влиянием капиталистической идеологии
сильно преувеличил роль борьбы за выживание и естественного отбора. У теории
эволюции Кропоткина до сих пор много сторонников, которые  то ли не слышали,
то ли не верят, что она "опровергнута". Американский антрополог Эшли Монтегю
выступает в  защиту этой  теории, доказывая ее  состоятельность в отличие от
дарвинизма, в ряде книг, особенно в "Направлении человеческого развития".
     Теория  эволюции  Тейяра  де   Шардена   также  весьма  отличается   от
ортодоксального  дарвинизма  и  даже   предполагает   существование  некоего
творческого  разума.  Известный биолог  д-р Джулиан  Хаксли утверждает,  что
теория  де Шардена согласуется с известными фактами или явлениями, ничуть не
хуже, чем теория Дарвина.
     Механистической примитивности  дарвинизма  явно  противоречит "гипотеза
Геи",  выдвинутая   д-ром  Джеймсом   Лавлоком,   согласно   которой   Земля
представляет собой разумный организм,  или саморегулирующийся компьютер. Эта
теория до сих пор остается предметом жарких споров, поэтому утверждать,  что
она  "опровергнута",  так  же  несправедливо,  как  и  утверждать,  что  она
"подтверждена".
     Даже теория  Ламарка, которую чаще остальных объявляют несостоятельной,
поскольку в  ней  говорится  о наследовании приобретенных  характеристик  и,
значит, о  некой  эволюционной  разумности,  до  сих  пор не  "опровергнута"
достаточно  убедительно, чтобы раз и  навсегда о  ней забыть. Дарвин считал,
что, возможно,  Ламарк отчасти прав;  Смуте и Драйш переформулировали теорию
Ламарка  в соответствии  с  более современными моделями, а  Артур Кестлер до
конца своих дней был убежденным неоламаркистом.
     Один из  величайших  американских антропологов  д-р Грегори  Бэйтсон  в
книге "Разум и природа" излагает неоламаркистскую теорию эволюции, привлекая
кибернетические метафоры для объяснения телеологических  поведенческих схем,
которые плохо объясняются в дарвинизме, и подталкивая нас к мысли, что Земля
-- это самоопределяющийся разумный организм.
     Теория  эволюции  Анри  Бергсона  с  ее  "жизненной  силой"  вообще  не
опровергнута: исходя из принципа "лезвия Оккама", биологи отсекают лишь саму
гипотезу  о  "жизненной  силе"  из-за ее "избыточности".  Но то, что кажется
"избыточным" на данном этапе развития науки при одностороннем подходе, может
оказаться необходимым  с точки  зрения новых научных открытий при глобальном
подходе; в сущности, основной вклад Бэйтсона, де Шардена и Лавлока состоит в
том, что  они переформулировали  философские идеи Бергсона на  более научном
языке.
     Между  тем,  на  философском  факультете  не  знают  об  "избыточности"
Бергсона  и  по-прежнему  его изучают...  вместе с  Ницше,  который отвергал
дарвиновский  механизм,   считая   его  "принципом   наименьших   усилий   и
максимальных заблуждений",  и вполне в духе Бергсона говорил об избыточности
жизни.
     Можно   считать   социологическим  курьезом,  что  дарвиновская  модель
оптимально соответствует кровожадному туннелю реальности военно-промышленной
империи,   которая  содержит  научную  цитадель.   Впрочем,   это  очередное
совпадение.
     Короче говоря, все утверждения о несостоятельности теорий похожи скорее
на пропагандистский трюк,  чем на бесстрастную  констатацию  факта.  Так что
вопрос все еще открыт, но  только не для тех, кто предпочел бы вообще его не
открывать.
     Интересно, сколько читателей, убежденных, что только  Дарвин понял суть
биологии,  могут выступить с  конструктивной критикой теорий  Кропоткина, де
Шардена, Бергсона,  Бэйтсона,  Ницше, Смутса и  Драйша, убедительно доказав,
что все они, кроме Дарвина, действительно ошибались?
     Из интервью с д-ром Шелдрейком, опубликованного в No37 "Фортеан таймс",
мы узнаем, что он получил образование в духе фундаментального дарвинизма. Но
со временем у  него  начали зарождаться  еретические  сомнения в  абсолютной
справедливости  теории Дарвина,  вполне естественные для творчески мыслящего
ученого.  Тогда   он  решил  прочитать  книги  Бергсона  и  Драйша,  которые
десятилетиями оставались невостребованными, пылясь на полках университетской
библиотеки.
     Консерватизм  поддерживается  нетерпимостью,  о  которой  я  так  много
говорил  в  этой  книге,  и  простым  отсутствием  любопытства,  ибо  полная
уверенность не оставляет места для еретических сомнений.
     Я  не читал  Драйша и Смутса, но я читал Бергсона,  Ницше, де Шардена и
Кропоткина.  Насколько  я понял,  ни один из них  не пытался подтвердить или
опровергнуть Дарвина, а  просто  предлагал  альтернативную  теорию  эволюции
(которых разработано не  меньше, чем альтернативных определений "сознания" в
психологии и нейрологии), ни об одной из которых большинство людей просто не
знают, поскольку официальная  пропаганда дарвинизма проводилась  с  поистине
миссионерским рвением.
     Еретичность  д-ра  Шелдрейка   состояла  в  том,   что  он  предполагал
существование  нелокальных полей,  немного напоминающих запрещенное законами
физики оргонное поле д-ра  Райха  и весьма  напоминающих  нелокальные поля в
современной   физике  (см.  следующую   главу).   По   его   мнению,   такие
"морфогенетические  поля"  служат  средой  для  передачи   информации  между
родственными организмами,  которая осуществляется  за счет "морфологического
резонанса". Вот  почему без физической передачи информации крыса в Австралии
может "узнать" то, что немного раньше узнала крыса в Массачусетсе.
     В   сущности,  на   эту  мысль   Шелдрейка   навела   знаменитая  серия
экспериментов  на  животных,  в которых  вроде бы наблюдался  такой  эффект.
Подробно  об  этом  можно  прочесть  в книге  Шелдрейка "Новая наука жизни".
Вкратце,  суть   экспериментов  состояла  в  следующем:  в  двадцатых  годах
гарвардский   ученый   д-р   Уильям  Макдугал  начал  проводить  многолетний
эксперимент,   чтобы   определить,   в   какой   степени   "ум"   крыс   был
"наследственным". Макдугал считал "умными" тех крыс, которые быстро находили
выход из  водного  лабиринта. "Умных" крыс скрещивали с  "умными" крысами, а
"глупых" крыс  скрещивали с  "глупыми" крысами. Через 22 поколения все крысы
научились  быстро выбираться из лабиринта. Это  означало, что "поумнели" все
крысы,  а не только  крысы из  "умной" группы. Даже крысы из "глупой" группы
находили  выход  из   лабиринта   в  десять  раз  быстрее,  чем  их  предки.
Ортодоксальная генетика не в состоянии объяснить это явление.
     Через  время эксперимент Макдугала повторили в  Шотландии и Австралии и
получили удивительные результаты: даже первое поколение крыс  находило выход
из лабиринта быстрее, чем "умные" крысы последнего поколения в экспериментах
Макдугала.
     Если не заниматься политикой  очернения, называя Макдугала и его коллег
на  редкость  некомпетентными  и вообще  сумасшедшими  учеными, а попытаться
разобраться в полученных результатах,  то нельзя не заметить, что они вполне
согласуются с те