вечером  на  узкой  портовой  улочке  в  Лондоне  пели
песенку:
 
   Малайские красотки
   Стройны, как стеньги.
   Плывем к Лусону,
   Плывем к Лусону...
 
   Так вот где этот остров! Егор, закончив приборку на баке, стоял у борта и
смотрел на шумное море. Ему хотелось увидеть остров Лусон, но ничего,  кроме
бесконечных волн да  облачного  сизоватого  неба,  он  не  заметил,  как  ни
вглядывался в даль...
   Лусон с портом Манилой остался  слева  по  курсу.  Капитан  не  собирался
заходить на Филиппины. И вообще на обратном пути он не будет отдавать  якорь
в портах. Он, да не только он,  а  и  весь  экипаж  корабля  стремился  лишь
вперед.
   Клипер бежал к Зондскому проливу между островами Суматра и Ява.
   Часов в десять утра матрос с салинга заметил впереди  маленький  островок
Тоти, что располагался в Южно-Китайском море перед островом Банка.  Островок
был попутным ориентиром. Перед вечером клипер, оставив справа Тоти, пошел  к
Банке. К нему приблизились ночью и вдоль восточного  побережья,  каждый  час
промеряя глубину, поплыли дальше, на юг, к проливу. У Банки капитан,  скрепя
сердце, распорядился убрать половину парусов, потому что идти на полном ходу
вдоль побережья, усеянного мелями и рифами, было опасно.
   Еще днем помощник боцмана Фред дал Егору лот и  велел  с  ним  хорошенько
освоиться.  Майкл  стал  объяснять  Егору  устройство  лота  и   научил   им
пользоваться.
   Ручной лот, прибор для  измерения  глубины  моря,  состоял  из  свинцовой
конусообразной гири весом до семи-восьми фунтов17, прикрепленной к лотлиню -
прочному пеньковому плетеному шнуру. На дне гири имелась выемка, заполненная
салом с толченым мелом, к  этой  смеси  прилипали  частицы  грунта  со  дна.
Лотлинь разбит на сажени  и  футы,  обозначенные  разной  формы  и  величины
кожаными, вплетенными в линь метками-марками. По  этим  маркам  и  определял
матрос - лотовый морскую глубину.
   Дело было нехитрое, однако требовало зоркости глаза  и  точности  броска.
Хорошо бросать лот - настоящее искусство. Сначала груз следовало  раскрутить
в воздухе и забросить его вперед, против хода судна. Заметить  деление  надо
было  в  тот  момент,  когда  груз  опустится  на  дно,  а  лотлинь   примет
вертикальное положение.
   Егор попрактиковался днем в бросании лота. Некоторую трудность  для  него
представлял английский счет, но он освоился и с этим.
   Матросы отдыхали в кубрике. С утра им опять предстояла  жаркая  работа  у
парусов. На палубе  были  только  вахтенные,  рулевой,  капитан  и  помощник
боцмана Фред да два лотовых по бортам, один из них - Егор.
   Корабль шел вдоль берега острова Банка. Капитан молча стоял у  фальшборта
и смотрел в синеву южной ночи. Вдали у горизонта блеснул огонь, должно быть,
опознавательный, с малайского рыбацкого суденышка. Егор  дежурил  в  носу  и
тоже смотрел в загадочную синеву.  Внизу  тихо  плескались  волны.  Корабль,
темно-синее небо и белая пена у борта -  больше  ничего.  Опять  вспомнилась
Егору лондонская песенка:
 
   Плывем к Лусону,
   Плывем к Лусону...
 
   Он так и не увидел Лусона. Зато  повидал  многое  другое.  Наблюдал,  как
вылетали из вод летучие  рыбы,  как  парили  в  воздухе  птицы-фрегаты,  как
фосфоресцировала в тропиках вода от крошечных светящихся  морских  животных.
Черные  буревестники  предвещали  ненастье,  вечерами  на   ванты   садились
белоголовые глупыши...
   Видел Егор, как над Столовой горой гуляли рыхлые  облака,  как  в  Фучжоу
китайцы торговали рыбой и креветками, а рикши, напрягая тощие длинные  ноги,
таскали по мостовой коляски с пассажирами. И все бегом, бегом... Испытал  он
и грозу над Южно-Китайским морем, слышал рев шторма у двадцатой параллели...
Будет о чем рассказать дома, когда вернется...
   - Лотовые! Промерить глубину! - приказал капитан.
   Егор, ухватив лотлинь за клевант18 правой рукой, раскачал груз над  водой
и, сделав три круговых взмаха, забросил его в воду  против  хода  судна.  Из
бухты в левой руке свободно заскользил лотлинь. Нагнувшись над бортом,  Егор
почувствовал, что груз достиг дна. Он быстро приподнял его и снова  опустил,
чтобы убедиться, что гирька на самом дне, а не  на  случайно  подвернувшемся
подводном камне, и приметил у самой волны темный флажок марки.
   - Левый борт - восемь саженей! - доложил он капитану.
   - Правый борт - восемь саженей один фут! - сказал другой лотовый.
   - Еще раз, - немного погодя, сказал Кинг.
   Лотовые снова промерили глубину. - Восемь с половиной саженей! -  доложил
Егор. - Восемь с половиной! - подтвердил лотовый правого борта.
   Капитан умолк. Глубина была безопасной. Осадка у клипера - три  сажени  с
небольшим.
   Клипер  шел  с  большими  предосторожностями  всю  ночь.  А  на  рассвете
приблизились к острову Гаспар, у входа в  пролив  между  островами  Банка  и
Белитунг. Впередсмотрящий матрос, помня наказ капитана почаще посматривать и
назад, обернулся к горизонту за кормой и закричал:
   - За кормой два клипера! Впереди "Меченый Мавр",  а  за  ним  -  "Капитан
Кук"!..
   Капитан со зрительной трубой быстро поднялся на салинг и убедился в  том,
что матрос не ошибся: клипера догоняли "Поймай ветер".
   Дэниэл Кинг спустился с салинга весьма озабоченным.
 
   4
 
   Едва Кинг сошел на палубу, как сразу распорядился:
   - Боцман, следите за глубиной!
   - Есть следить за глубиной! - повторил Ли.
   - Эванса и Тэйлора ко мне в каюту!
   - Есть Эванса и Тэйлора в каюту! Капитан удалился  к  себе.  Тотчас  туда
пришли Эванс и штурман Тэйлор. - Как нам ускорить прохождение через  пролив?
- спросил Кинг.
   Тэйлор развернул свою штурманскую карту.
   - Я проложил курс,  капитан.  К  юго-западу  от  Гаспара  есть  скалистый
островок Древесный. Его  надо  обойти  и  двигаться  дальше  проходом  между
островом Средний и берегом острова Банка.
   - Так. А дальше? - Кингу хотелось лишний  раз  убедиться  в  правильности
своих расчетов курса.
   - Пройдя Гаспарский пролив, мы повернем к Зондскому. Вот здесь, - штурман
указал на карту, - надо взять курс зюйд-зюйд вест, к берегам Суматры.  Когда
ее увидим, спустимся к островам Двух братьев. Они у самого входа в  Зондский
пролив. Острова Двух братьев должны остаться к востоку... Надо учесть,  сэр,
что на выходе из пролива нас может встретить сильный  ветер  от  зюйд-веста.
Тогда придется лавировать к острову Кракатау и от него - к островам  Принца,
что у западного выступа Явы.
   - Хороню. Ваш курс совпадает с моими планами, - согласился Кинг. - Но как
нам увеличить скорость? "Меченый Мавр" и "Капитан Кук" щекочут нам корму!
   - Все будет зависеть от ветров, Дэниэл, - сказал Эванс.
   - В проливе сильное попутное течение, - добавил Тэйлор.
   - Я не буду уменьшать парусность, пока  возможно,  -  сказал  Кинг  после
некоторого раздумья. - Вас, Тэйлор, попрошу хорошенько  следить  за  курсом.
Пусть рулевые везде, где только можно, спрямляют путь. А мы с Эвансом  будем
ловить ветры...
   - Есть, сэр, - сказал штурман.
   Все трое вышли из каюты. Кинг тотчас поднялся на марс и снова посмотрел в
зрительную трубу. Спустился он на палубу внешне спокойный.
   - "Капитан Кук" изменил курс.  Он,  видимо,  решил  обогнуть  Белитунг  с
востока, - сказал он помощникам. - "Меченый Мавр" сидит у нас на  корме,  но
скорости у него не прибавилось.
   - Почему "Капитан Кук" пошел восточнее Белитунга? - недоумевал Эванс.
   - Генри Джеймс не любит ходить в маленьких проливах.  Ему  нужен  простор
для лавирования и побольше глубины под килем, - пояснил Кинг. - Он  потеряет
по меньшей мере сутки.
   - А так ли? - засомневачся  Тэйлор.  -  Не  надеется  ли  он  на  крепкий
норд-ост?
   - Вряд ли, - ответил Кинг. - Ветер устойчиво дует от норд-веста.
   ...Клипер шел под всеми парусами при ровном северо-западном ветре. С утра
установилась ясная погода, видимость была хорошей.
   Лотовые каждый час промеряли глубину. Здесь  было  глубоко,  и  лот,  как
говорили моряки, "проносило" - он не  доставал  дна.  Кинг  все  посматривал
назад, не догоняет ли их "Меченый Мавр", но  он  почему-то  замедлил  ход  и
заметно отстал. "Капитан  Кук"  скрылся  из  виду,  наверное,  стал  огибать
Белитунг с востока.
   "У каждого свои соображения насчет курса, - думал Дэниэл Кинг. -  Бывает,
что корабль, избравший более  длинный,  но  безопасный  путь,  попадает  под
хороший ветер и обгоняет того, кто шел наикратчайшим путем и попал  в  дрейф
или, хуже того, - оказался на рифе..."
   Кинг осмотрел горизонт, который вроде бы помутнел.
   Подошел штурман.
   - Сейчас откроется Древесный, - доложил он. -  Французы  почему-то  зовут
его Каменным Кораблем...
   - Мало ли что взбредет в голову французам, - сдержанно отозвался капитан.
- Смотри, Джон, слева опять появилась подозрительная облачность...
   - Да, заметно. Пожалуй, будет дождь, - согласился Тэйлор.
   - Как неожиданно меняется погода! -  Кинг  легким  ударом  ладони  собрал
зрительную трубу.
   Через полчаса ветер приволок  тучи,  и  пошел  проливной  дождь.  За  его
плотной завесой ничего не было видно, кроме Древесного островка. Но ветер не
ослабевал, и корабль продолжал идти намеченным курсом  по  компасу  и  карте
между островом Средним и берегом Банки.
   Однако едва клипер вошел в Гаспарский пролив,  дождь  прекратился.  Сразу
стало ясно, солнечно, и взгляду моряков открылись все берега.
   - Эй, на салинге! Где "Меченый Мавр"? - спросил капитан.
   - "Меченый Мавр" у горизонта. Как будто стал ближе, - ответили с салинга.
   - Вот дьявол! Никак его не стряхнешь с кормы,  -  проворчал  Кинг.  -  Ну
погоди, старина! - пообещал он Стоуну. - Только бы поскорее выйти  в  океан.
Уж там-то мы возьмем верх!
   - Ты в этом уверен, Кинг? - спросил  Эванс.  -  У  Гарри  Стоуна  нелегко
урвать лишнюю милю.
   - Посмотрим, - многозначительно сказал Кинг. - Лотовые, глубина?
   Егор уже привычно кинул за борт груз и, отдав весь линь, ответил:
   - Пронесло!
   - Пронесло! - так же сообщил лотовый с правого борта.
   - Под килем пока благополучно, - сказал капитан.
   - По шкале глубин здесь шестьсот с лишним футов19, - ответил штурман.
   Тэйлор ушел, занялся своим делом. Кинг продолжал управлять  кораблем.  Он
не уменьшал парусности, но пока и не увеличивал ее.
   И вдруг капитан вспомнил об одном из своих моряков!
   - Пойндексера ко мне!
   Егор  предстал  перед  Кингом,  держа  лот  в  опущенной  руке.   Капитан
внимательно посмотрел на него и чуть-чуть улыбнулся.
   - Ну как, рашен, нравится тебе служить на клипере?
   - Так точно, сэр! - ответил Егор, не без труда переварив  эту  английскую
фразу.
   - Ты хорошо действуешь лотом. Молодец! Но  я  хочу  дать  тебе  настоящее
дело.
   - Слушаю, сэр...
   - Будешь работать с парусами. Вместо того голландца... Согласен?
   - Еще бы! - ответил Егор.
   - Высоты не боишься?
   - Нет, сэр.
   - Ответ, достойный настоящего моряка! - одобрил Кинг. - Погоди,  что  это
за наряд на тебе? Твое кепи словно старый  шампиньон!  Штаны  с  дырками  на
коленях. А сапоги! Бог ты мой, надо же носить такие сапоги! Пальцы  видно...
Эй, боцман!
   - Слушаю вас, сэр, - прибежал боцман Ли.
   - Пусть баталер  выдаст  Пойндексеру  брюки,  башмаки  и  чего-нибудь  на
голову... Ну, хотя бы берет.
   - Слушаюсь, сэр.
   Егор принял свое новое назначение с радостью. Он порядком пообносился,  и
ему даже стало стыдно за свой неряшливый вид. Но переодеться было не во что.
   - Я могу отдать лот? - спросил Егор.
   - Нет. До выхода в Индийский океан  ты  будешь  лотовым.  А  там  отпадет
необходимость измерять глубины с двух бортов, - объяснил  капитан  и  тотчас
отвернулся от Егора, словно забыв о нем.
   Боцман, не откладывая  экипировку  Егора  в  долгий  ящик,  повел  его  к
баталеру, ведавшему на судне продуктами и одеждой. Баталер  выдал  Егору  из
своей кладовки новые башмаки, носки, матросские расклешенные брюки и берет с
помпоном. Брюки внизу были широкими для того, чтобы  их  можно  было  быстро
закатывать выше колен для работы на мачтах.
   - Иди в кубрик, переоденься, - сказал боцман, покровительственно похлопав
Егора по плечу. - Поскорее возвращайся с лотом на место.
   - Есть, сэр!
   Боцман Ли улыбнулся, услышав, как Егор почтительно назвал его сэром.
 
   * * *
 
   Однажды ночью Егор проснулся, будто его кто-то разбудил, и  почувствовал,
как сильно и тревожно бьется сердце. "Отчего так беспокойно у меня на душе?"
- подумал он, глядя в полумрак душного кубрика, в котором горела только одна
висячая лампа. Причина беспокойства  и  внезапного  пробуждения  была  одна:
тоска по дому. Он обещал вернуться  осенью.  И  не  вернулся...  В  северном
полушарии уже глубокая зима..." Дома все  завалено  снегом,  злятся  морозы,
наверное, играют по ночам сполохи... Как-то там мать с дедом?  А  Катя?  Она
обещала ждать меня до осени... Не вышла бы замуж..."
   Егор закрыл глаза, но уснуть не мог до самого утра...
 
   * * *
 
   ...Прошло еще  двое  суток.  Клипер,  приближался  к  Зондскому  проливу,
подгоняемый устойчивым северо-западным ветром. Правда, после  захода  солнца
ветер несколько слабел.
   В южной стороне, над островом Суматра, видны были  всплески  молний.  Там
шла сильная гроза. Тучи медленно поднимались, надвигаясь на корабль. Раскаты
грома становились сильнее и продолжительнее. К рассвету гроза  бушевала  над
юго-западной частью Яванского моря, и капитан  Кинг,  встревоженный  частыми
разрядами над самым клипером, объявил на корабле пожарную тревогу.
   Как и другие матросы, Егор стоял у борта с пожарным ведром наготове.  Что
тут творилось - подумать жутко! Электрические разряды озаряли палубу и мачты
с парусами, молнии падали в воду возле бортов  клипера.  Некоторые  особенно
набожные моряки  бормотали  молитвы  и  крестились.  Егор  с  перепугу  тоже
зашептал украдкой "Отче наш"...
   Когда гроза утихомирилась, прибавив в море пресной воды, клипер вышел  из
Зондского пролива в Индийский океан.
   Как только миновали берега Суматры, дозорный с салинга  завопил  из  всей
мочи:
   - Впереди по курсу "Капитан Кук"!
   Это сообщение было столь неожиданным, что Дэниэл Кинг чуть не выронил  из
рук зрительную трубу, а боцман Ли едва не упал,  поскользнувшись  на  мокрой
палубе...
 
   ГЛАВА ВОСЬМАЯ
 
   1
 
   - Что за чертовщина? - растерянно сказал Кинг.
   - Да откуда он взялся? - спросил боцман.
   - Он же шел далеко позади, огибал Белитунг! - произнес Эванс.
   - Он, наверное, не  попал  в  грозу.  Пронесло  стороной,  -  предположил
Тэйлор. - И его подхватила хорошая струя местного течения. Да  и  ветер  ему
благоприятствовал...
   Дэниэл Кинг, оправившись от растерянности, скомандовал:
   - Свистать всех наверх! Лисели ставить!
   На корабле поднялась беготня, предшествующая, как  и  всегда,  торопливой
работе на мачтах. Вскоре моряки, словно грачи, усеяли перты20,  выдвигали  с
реев фок-мачты лисель-спирты21  и  ставили  на  них  дополнительные  боковые
паруса - на фоке, на нижнем и верхнем фор-марселях и на фор-брамселе.
   С обоих боков у основных  парусов  передней  мачты,  как  по  волшебству,
выросли дополнительные полотнища с самого низу и доверху. По своему  размаху
паруса теперь почти втрое превышали  ширину  палубы.  "Поймай  ветер"  сразу
прибавил ходу, и расстояние между ним  и  "Капитаном  Куком"  стало  заметно
уменьшаться.
   Дэниэл Кинг, придирчиво глядя на работу матросов,  думал  о  том,  почему
"Капитан Кук" дал ему фору.  "Конечно,  ты  немного  самоуверен,  Дэниэл,  -
мысленно выговаривал он себе. - У твоих соперников тоже на плечах головы,  и
хорошие головы, не капустные кочаны! Как же ты мог позволить  Генри  Джеймсу
так легко тебя обставить?".
   У капитана  Джеймса  был,  наверное,  свой,  неизвестный  Кингу,  путь  в
проливе.
   Но много раздумывать не приходилось. Надо было  догонять  соперника.  Тем
более,  что  и  он  теперь  прибавил  лиселей.  Они  уже  ловили  ветер   на
фор-брамселе "Капитана Кука". "Э, нет, так не пойдет!" - разозлился  Кинг  и
снова принялся вгонять в пот своих моряков.
   - Фор-трюмсель ставить! Грот-трюмсель ставить!
   Далее последовали команды, уточняющие, кому из матросов  что  делать  при
установке трюмселей - "небесных" парусов.
   Пока моряки поднимали фалами верхние  паруса,  Дэниэл  Кинг  все  смотрел
вперед, на "Капитана Кука". На нем трюмсели были подняты  еще  раньше,  и  у
Кинга появилась надежда на то, что он теперь обязательно догонит соперника и
покажем ему с кормы  конец  бакштова22.  Капитан  Кинг  стал  было  обретать
душевное равновесие, видя, как все ближе становится клипер Генри Джеймса. Но
тут с салинга вахтенный доложил:
   - "Меченый Мавр" - за кормой!
   "Ох уж этот "Мавр"! - Кинг быстро обернулся, глянул в подзорную трубу. Во
всем великолепии, при полной парусной оснастке, похожий издали  на  огромное
белое облако, наседал на них корабль Гарри Стоуна.
   Как тут было не разозлиться! Дэниэл Кинг в сердцах сплюнул, плевок ветром
закинуло на полу его сюртука...
   - Тысяча чертей! Эванс!..
   - Слушаю, сэр! - подошел помощник.
   - Займись утлегарем. Прикажи поставить бом-кливер!
   - Есть! Это все, что мы можем? - спросил  Эванс,  направляясь  на  бак  к
штевню.
   - Нет, еще не все! - крикнул ему вдогонку  Кинг.  -  У  нас  еще  остался
крюйс-бом-брамсель!
   И он распорядился  ставить  этот  верхний  парус  на  бизань-мачте.  Пока
матросы возились с бизанью, Кинг решил  увенчать  фок-мачту  самым  верхним,
"лунным" парусом, - фор-бом-трюмселем, хотя ветер был довольно свеж и широк,
и ставить полотнище было рискованно. Но решение принято,  отступать  капитан
Кинг не привык:
   - Фор-бом-трюмсель ставить! - раздался его высокий и резкий голос.
 
   ...Когда клипер вышел в Индийский океан, Егора сразу же  послали  на  рей
ставить брамсель - пятый снизу парус на грот-мачте. Он быстро закатал  брюки
выше колен и стал подниматься сначала на мачту...
   Корабль несся, оставляя за кормой  пенный  бурун,  в  стороны  от  штевня
каскадами разлетались брызги от  волн.  Свежий  северо-восточный  муссон  до
отказа наполнил все паруса. Небо было чистым, совершенно  синим.  Только  на
севере высоко стлались по нему легкие  перистые  облака.  Егор  почувствовал
себя сильным  и  ловким  и,  легко  поднявшись  к  рею,  ступил  на  толстый
канат-перт, натянутый под ним. По рею он осторожно добрался до его  конца  -
нока и подождал, когда поднимутся другие моряки. Вот и они стали  каждый  на
свое место  и  дружно  принялись  раскреплять  и  развертывать  парус.  Егор
посмотрел вниз, и сердце у него упало - так  высоко  он  висел  между  синим
небом и зеленоватым океаном. Ветер силился сорвать его с рея, но он держался
крепко. "Как пушинка на ветру! - подумал он про себя.  -  Но  вниз  не  надо
глядеть.  А  то  еще  закружится  голова  и  шлепнусь  в  море,  как  бедный
голландец..."  При  воспоминании  о  голландце  ему  стало  нехорошо,  и  он
навалился на рей всем туловищем, облапив его. Майкл, работавший ярусом ниже,
крикнул:
   - Эй, Джордж! Тебе плохо?
   - Нет... нет... - отозвался Егор и поглядел сверху, как Майкл  распускает
сезни у своего паруса.
   - Держись! - крикнул Майкл.
   Бодрый голос старшего товарища помог Егору справиться со своей слабостью,
он снова стал на перт и выпрямился во весь рост, крепко вцепившись в рей.
   Поставив парус как следует, матросы по очереди спустились на палубу. Егор
покинул  рей  последним.  Ноковый  матрос  взбирается  на  него  первым,   а
спускается после всех, чтобы не мешать другим.
   Оказавшись на  палубе,  Егор  облегченно  вздохнул  и,  посмотрев  вверх,
покачал головой: "Вон где я был!"
   Помощник боцмана Фред, пройдя мимо, одобрил новичка:
   - Для начала неплохо, Пойндексер! Держи нос по ветру!
   Он рассмеялся и ушел.
   Команда капитана снова послала Егора на мачту. Во второй раз ему было уже
не так страшно.
   Прошло еще несколько дней. Егор привык к высо